Текст книги ""Фантастика 2024-37". Компиляция. Книги 1-19 (СИ)"

Автор книги: Леонид Кондратьев

Рик Рентон
А отличники сдохли первыми... (Часть 5)

Пролог.

Видишь ли, Слушающий... Первый Великий Симбиоз произошёл довольно давно...

Около двух миллиардов лет назад, вследствие геологических изменений, атмосфера планеты начала наполняться кислородом. Этот процесс означал смертельную опасность для той жизни, которая успела развиться за предыдущее время существования маленького голубого шарика, несущегося в безмерном искривлённом пространстве неведомо куда, в сопровождении своего безжизненного бледного спутника... Практически, катастрофа. Для анаэробных организмов, которые не используют в своём жизненном цикле кислород – это был настоящий конец света. Апокалипсис.

Ведь кислород – очень агрессивный элемент. Он довольно быстро окисляет и разрушает органические соединения. Даже те популяции, которые смогли приспособиться к изменившейся среде, и существование которых сейчас зависит от потребления кислорода не меньше, чем от потребления углерода, тем не менее, всегда спешат избавить себя от его излишков. От так называемых «свободных радикалов». Это «лишние» атомы кислорода, не вступившие в реакции, обеспечивающие энергетическое снабжение организма. Окисляя то, что не нужно, они могут вызвать патологические изменения. Спровоцировать рак. Или ещё что похуже...

Для борьбы с ними необходимо дополнительно употреблять в пищу те самые «антиоксиданты», о которых даже ты, Слушающий, наверняка, много раз слышал в своей прежней жизни... Эти вещества, которые ушлые маркетологи тут же принялись превозносить на все лады, желая продать вам как можно больше искусственных витаминов, связывают эти самые «свободные радикалы». И не дают им окислить что-то лишнее.

Парадоксальная ситуация, не находишь? Как нельзя лучше указывающая на несовершенство результатов эволюционных процессов. Ведь никто не планирует их свыше. Раньше не планировал... Иначе такой абсурд никогда бы не возник. Ведь это как если бы ты использовал педаль газа для того, чтобы насытить двигатель топливом, но вместо тормоза, останавливающего вращение колёс, использовал бы совсем другую педаль. Некий «антигаз» – отвечающий за впрыск вещества, подавляющего реакцию сгорания топлива. И машина останавливалась бы вовсе не за счёт силы трения, а за счёт слабеющей реакции окисления топлива.

Но мы отвлеклись, Слушающий...

Кислород. Его избыток дал начало качественно новому существованию материи, попадающей под признаки живого. Митохондрии – энергетические центры клеток любого организма, который дышит кислородом, когда-то существовали сами по себе. Они не были способны на хищническое поведение. Никогда не использовали другие клетки для питания. У них просто не хватало определённых белков. И, рано или поздно, для питания их начали использовать другие...

Я вижу, Слушающий, что тебе не просто даётся восприятие этой информации... Я постараюсь говорить проще...

Некоторые бактерии достаточно быстро смекнули, что тратить энергию и время на поглощение сырого субстрата – очень хлопотно. Гораздо проще поглотить того, кто уже сделал за тебя всю эту чёрную работу. Того, кто переработал кучу исходных веществ и превратил их в удобоваримые вкусные белки. Так появились первые хищники. Хоть и одноклеточные.

Но их жертвы тоже умели приспосабливаться... Как и всё живое. До сих пор. Нет, они не выработали у себя какие-то защитные приспособления, вроде рогов, копыт или маскирующего окраса... Они нашли куда более простое и элегантное решение. Которые позволило, фигурально выражаясь, убить сразу двух зайцев. Приготовься, Слушающий... Они стали частью хищников! Их органами. А точнее, органеллами.

Таким образом, они не только спасли свои гены от того, чтобы быть растворёнными и переработанными на расходные материалы в теле хищника. Они спасли себя ещё и от действия избытка кислорода в атмосфере. Ведь теперь весь удар окислителя принимала на себя оболочка хищной клетки.

А некоторые органеллы – такие как митохондрии – научились убивать сразу трёх зайцев! Они теперь используют ядовитый кислород для того, чтобы питать энергией клетки, внутри которых живут. Своих симбионтов. Тем самым навсегда связав свою судьбу с ними. В некоторой степени, поставив их от себя в зависимость.

Вот это мы и называем Первым Великим Симбиозом, Слушающий...

Такие митохондрии есть и в твоих собственных клетках. Ив моих. У всех живых существ, которые используют кислород в своей жизнедеятельности. Мы зависим от них, а они рады существовать под нашей защитой. До сих пор. Они с нами, скорее всего, навсегда. Ну, или, по крайней мере, до следующих значительных геологических капризов планеты...

Любопытный факт, Слушающий. Если при какой-то сильной травме мембрана митохондрии повреждается и её ДНК оказывается внутри внешнего организма, то наша иммунная система воспринимает её как чужеродную. И это может вызвать симптомы сильного воспаления даже при отсутствии инфекции. Это ещё одно свидетельство того, что в каждой нашей клетке живут чужаки, с которым мы смогли найти общий язык... Смогли договориться на химическом уровне...

Забавно, Слушающий... Ты наверное, не помнишь... Но мне на ум сразу приходит выражение из каких-то любовных романов или мелодраматических фильмов предыдущей эпохи... «Между ними была какая-то химия...»

Но мы снова отвлеклись... Это я всё к тому, что сейчас настало время Второго Великого Симбиоза...

Его результатом стали мы с тобой, Слушающий. И все, кто нас сейчас окружает. Изгои. Коллекторы. Стражи. Матери. Гибриды. Даже засорённые штаммы, какими бы порочными они не были – тоже продукт Второго Великого Симбиоза... Кроме всех этих подростков, конечно же... Но все они тоже скоро будут с нами. Это неотвратимо. Ещё десять-пятнадцать лет максимум... И каждый из них тоже примет ласковые объятья неотвратимого витка эволюции... Станет одним из нас.

Нет, нового существенного геологического сдвига не произошло, не пугайся. Второй Великий Симбиоз произошёл вовсе не из-за этого.

Произошёл сдвиг социологический. Живая материя научилась мышлению. Вселенная, наконец-то, изобрела способ познать саму себя... Но, пока что, ни к чему хорошему это её, по итогу не привело... Знаешь, почему?

Чтобы объяснить, мы снова должны ненадолго отвлечься от основной мысли... Ты знаком с Парадоксом Ферми, Слушающий? Нет? Я так и знал...

Его суть очень проста... Как-то раз американский физик итальянского происхождения – Энрико Ферми – стал свидетелем спора своих коллег о существовании инопланетных цивилизаций. Ну вот просто шёл мимо где-то там в институтской столовке в Лос-Аламос и краем уха услышал... Тогда, в середине двадцатого века, эта тема была очень модной в США...

Так вот, услышав эту дискуссию, он просто так, на ход ноги выдал следующую идею... Ребята, говорит, да если бы они существовали – то уже давно были бы здесь! Ну посудите сами... Только в нашей галактике есть минимум миллиард звёзд, которые очень похожи на Солнце. И минимум у половины из них есть планеты, похожие на Землю. И минимум половина из них – на миллиард лет старше, чем Земля. И минимум на половине из них – появилась жизнь. И минимум у половины из них получилось дожить до появления разума, подобного нашему...

И, как ты, возможно, догадываешься, Слушающий, это означает, что как минимум шестьдесят два с половиной миллиона цивилизаций в нашей галактике на миллиард лет старше, чем наша.

Я вижу твой скепсис, Слушающий... Хорошо. Давай сократим это число даже не вдвое. Давай сократим его на порядок и округлим в меньшую сторону. Шесть миллионов цивилизаций. Хорошо, пять. Так лучше?

Хорошо.

Пять миллионов цивилизаций внутри нашей галактики идут по пути прогресса на миллиард лет дольше, чем мы...

А Человек Разумный... Хомо Сапиенс... Существует... Тут данные разнятся. Пятьдесят тысяч лет? Сто? Некоторые даже считают, что все двести... Это невозможно определить точно. Точно так же, как невозможно точно сказать, сколько именно волос должно выпасть у человека, прежде чем мы с полным правом можем называть его «лысым». Граница между полоумной обезьяной и Сапиенсом очень размыта... Даже сейчас...

Давай возьмём максимум, Слушающий. За двести тысяч лет мы проделали путь от каменных скребков до межпланетных полётов. И уже лет сто как транслировали во все концы вселенной свои радиоволны.

Ты можешь представить себе, что мы могли бы достигнуть с форой в миллиард лет?

Наверное, нет... Подскажу. За миллиард лет прогресса мы бы освоили не только свою родную планету, её спутник и родную звёздную систему... Мы бы освоили всю галактику!

И вот где-то рядом с нами минимум пять миллионов цивилизаций, у которых эта фора была.

Ты спросишь, Слушающий – так где же они? Почему мы их не видим? Почему они до сих пор не проложили мимо нас свои межзвёздные магистрали? Почему мы до сих пор не оказались возле одного из пяти миллионов пикников на обочине?

В этом и суть парадокса.

И из того, что мы не наблюдаем возле себя цивилизаций, гоняющих от звезды до звезды точно также легко, как мы как мы от аэропорта до аэропорта, происходит два возможных следствия.

Первое заключается в том, что, несмотря на все эти миллионы, шанс на зарождение жизни или разума настолько низок, что мы единственные, кому повезло. То есть, мы – единственная разумная популяция живых существ в галактике. И именно поэтому мы так никого не видим и не слышим, кроме себя.

А второе возможное следствие... И оно кажется нам более вероятным... Цивилизации, достигающие определённого уровня технического прогресса, существуют очень недолго. В галактическом масштабе, конечно. И свет этих цивилизаций подобен гирлянде на новогодней ёлке. На которой никогда не горит сразу несколько огоньков. А лишь очень ненадолго вспыхивает только одна лампочка из многих. Просто очень часто. Но очень ненадолго.

И ты снова спросишь, Слушающий: к чему мы это всё сейчас тебе рассказали... Если бы умел, конечно...

Это мы всё к тому, что Второй Великий Симбиоз – это наш с тобой способ нарушить второе следствие парадокса Ферми.

Наша цивилизация, продукт мыслящей материи – давно неслась к краю пропасти на всех парах. Ситуация, когда один процент человечества контролирует больше пятидесяти процентов жизненно важных ресурсов – это ситуация, при которой начинается цепная реакция, ведущая к гибели цивилизации. Как и в миллионах случаев до нас, возможно... Экономический кризис, война, голод, геноцид, болезни... И закономерное вымирание. Или, как минимум, деградация. До тех пор, пока прогресс снова не вернёт всё на те же самые рельсы, ведущие в никуда.

Знаешь ли, Слушающий... Если посмотреть на биологическую историю нашей планеты, то становится очевидно, что вымирание вида – это вообще в целом система. Почти неотвратимое событие. Правило. А вот выживание – исключение из правил.

И что в итоге? А в итоге – нет больше никаких радиосигналов, которые могли бы засечь наши соседи по галактике. Мы, как та самая лампочка на гирлянде, вспыхнули на миг и погасли, даже не успев заметить, как где-то рядом, возможно, зажглась ещё одна.

Но не спеши грустить, Слушающий. Напомним – нам на помощь пришёл Второй Великий Симбиоз!

Благодаря ему мы очень скоро можем забыть о том, что такое голод. Что такое война. Что такое геноцид. Что такое – самоубийство цивилизации.

А ведь всё благодаря нам, Слушающий... Благодаря нам человечество, наконец, перестанет, поедать друг друга. Благодаря нам оно научится жить как один организм. Как те самые клетки, из которых мы с тобой состоим. Ведь когда-то и они жили сами по себе, враждовали, конкурировали за субстрат, питались друг другом... Но в итоге стали одним целым. Сплотились в единый организм, подавив собственную эгоистичную генетическую программу.

Некоторые считают, что именно в этот момент произошёл Второй Великий Симбиоз... Когда рядом с одноклеточными организмами стали жить многоклеточные. Но нет. Суть изменений не в том, что один тип существ научился сотрудничать сам с собой. Суть изменений в том, что мы снова научились полноценно сотрудничать с совершенно другим видом организованной материи. Совершенно другим царством живых существ. Точно так же, как когда то хищные бактерии сделали митохондрии частью самих себя – для взаимного блага. Мы предоставляем им защиту, а они обеспечивают наше безоблачное сытое будущее. Ведь они не просто помогают питать наши тела гораздо эффективнее, чем раньше. Они помогают питать наше сознание, Слушающий. Делают нас единым организмом, который гораздо сильнее и мудрее, чем отдельные его части.

Именно это позволяет нам забыть о внутривидовой конкуренции. По крайней мере, с того момента, когда мы избавимся от засорённых штаммов... От этих ошибок природы, неизбежно сопровождающих её слепые эксперименты... И ещё до тех пор, пока на Земле не останется обычных людей, застрявших в ужасном эгоистичном прошлом. Которым так и не повезло принять суть Второго Великого Симбиоза.

Как ты понимаешь, они обречены на продолжение внутривидовой борьбы. Обречены на деградацию и вымирание.

Поэтому, Слушающий, знай, что наша с тобой победа – это всего лишь дело времени...

Всего лишь дело времени...

Что? У нас гости? Неужели кто-то ещё решается сюда соваться... Но ничего страшного... Не в первый раз. Стражи знают, что нужно делать. Продолжайте работу. У нас ещё очень много дел.

Глава 1. Щенки войны

– А вот теперь самое время прятаться... – Я сделал попытку отодвинуть Алину назад.

– И не подумаю! – Девчонка упрямо оттолкнула мою руку и шагнула вперёд к кромке воды, гордо распрямив плечи и задрав подбородок. – Мы здесь, чтобы...

– ...Я же говорил! – Её речь перебило срывающееся на визг истеричное причитание, долетевшее до нас откуда-то из-за ворот. – Смотрите, что устроили! Безоружных расстреливают!!! Они же психи, вы сами знаете! Они и мой дом мой спалили, гады! И вас тоже убить хотят и ограбить! Им нельзя верить!!!

Этот хрипловатый визг я хорошо запомнил. Настолько, что вроде бы отпустившая меня ярость мгновенно вернулась назад. Вот где ты укрылся, жаба гунявая... Жаль, что снайпер для начала цель покрупнее выбрал, а не тебе башку снёс...

Увидев, как изменилось моё лицо, парень с пистолетом взвёл курок. А второй мужик – рыжебородый и белобрысый, поднял к плечу дробовик. И что-то негромко пробормотал своему напарнику.

– Через полчаса никого из ваших людей не должно быть ближе, чем на два километра от плотины. Иначе мы откроем огонь. – Голос парня немного дрожал от волнения. Не часто ему приходилось кого-то на мушке держать. – Отпустите пленников и оставьте их на том пустыре.

Я осознал, как именно сейчас выгляжу в его глазах со своей злобной гримасой. И, сделав над собой усилие, попытался расслабиться. Бросив пустой автомат на землю, я медленно поднял обе руки:

– Послушай, приятель...

– Это не обсуждается! – Перебил меня парень за воротами. – Мы будем говорить только после выполнения этих условий.

– Вы совершаете ошибку...

– У вас минута, чтобы покинуть этот берег. – Он снова меня перебил. – Время пошло.

– Да лучше сразу их убейте!!! Они же точно нападут!!! – Шурка продолжал истерить где-то за забором. – Вы видели что у них там?!

Машинально оглянувшись в поисках ближайшего укрытия, я снова попытался схватить девчонку за плечо, чтобы отступить вместе с ней.

– Стой здесь... Я знаю что делать... – Алина снова вывернулась, сбросила карабин и наплечную кобуру. Достав из кармана свою тетрадь, она быстро зашагала к воде. И, не останавливаясь ни на миг, задрала руки и захлюпала по топкому дну дальше, разбрызгивая вокруг себя холодную воду.

Присмотревшись к лицам мужчин, стоявших за воротами, я не увидел ничего, кроме растерянности. Они явно были вполне готовы нашпиговать свинцом меня, если бы я дёрнулся в их сторону. Но того, что им придётся защищаться от штурма в исполнении одинокой тощей девчонки, они точно не ожидали. По тому, как чуть опустились их стволы, стало ясно, что стрелять по ней они не собираются.

И, приняв во внимание свои наблюдения, я пока остался на месте. Опасаясь того, что моё приближение или какие-либо резкие движения могут их спровоцировать. Но и уходить тоже было нельзя, несмотря на их приказы.

– Если не хотите, фух... Говорить... То п-просто... Фух... П-просто п-прочтите! – Пользуясь растерянностью мужиков, Алина всё-таки вступила с ними в переговоры, размахивая тетрадью. Не останавливаясь, она всё глубже погружалась в разлив, начиная задыхаться от усилий, требующихся для преодоления сопротивления воды. И голос девчонки начинал дрожать – не то от волнения, не то от холода. Хотя тут мелководье. Оно уже к середине мая достаточно прогревается.

– Не подпускайте её близко!!! Вы же видите, какие они психи!!! От них всего можно ждать!!! Стреляйте!!! – Невидимый за забором пацан не унимался, продолжая визжать. – Это какой-то обман!!! Ловушка!!!

Парень с револьвером с сомнением покосился в ту сторону, из которой доносились крики. И перевёл взгляд на Алину, которая, упрямо пыхтя и отфыркиваясь, погрузилась вводу уже по грудь. И, помимо непонимания и растерянности, в его взгляде я увидел жалость и сочувствие. Нет, он точно не будет стрелять. Кем бы они ни были, но эти ребята точно не беспринципные бандиты. Это обычные люди, которые просто пытаются здесь выжить.

– Вот... Фух... – Выбравшись на берег у ворот, Алина спешно прохлюпала к решётке, оставляя на пыльной асфальтированной дороге мокрые следы. И, достигнув преграды, протянула дрожащую руку с тетрадкой. – Просто п-прочт-тит-те... Т-тут всё, что н-нужно знать...

Положив свои хроники на землю, она, продолжая держать руки над головой и не дожидаясь ответа, развернулась и зашагала обратно к воде.

– Постой... – За воротами, между окончательно растерявшимися от такого поворота мужчинами, возникла третья фигура. Невысокая женщина с копной рыжих волос. Да вроде даже ещё девчонка. Не старше Лани. В пухлом свитере с высоким воротником и лыжных штанах. На переносице – тонкие круглые очки. – Подожди... Ты... Ты любишь блинчики?

Алина, походившая сейчас на мокрого дрожащего щенка в военной каске, развернулась и задёргала головой – по-другому у неё сейчас кивнуть не получалось.

– Тогда заходи скорей. Но только одна. – Положив руки на плечи мужчин, после чего они оба опустили оружие, девушка шагнула вперёд к решётке. – Меня зовут Лиза.

– А... Ал-лина... – Съёжившись, Алина обернулась на меня. Я кивнул в ответ и опустился на землю, показав этим, что не собираюсь никуда отсюда уходить, пока она не образумит наших новых знакомых.

Но, как только створки ворот немного приоткрылись, из-за забора тут же пулей вылетел тощий пацан. Протиснувшись в щель, он выхватил тетрадь, оттолкнул дрожащую девчонку и побежал к воде.

Точнее, попытался побежать. Опрокинувшись от толчка на асфальт, Алина вытянула руку вслед убегающему и успела схватить его за штанину. От чего тот споткнулся и, поскользнувшись, плюхнулся брюхом в лужу, натёкшую с одежды отчаянной девчонки.

Взревев как атакующая кошка, Алина тут же вскочила на четвереньки и, напрыгнув на пацана сверху, схватила его за волосы. И начала со всех сил тыкать его мордой в грязь:

– Хотел! Нас! Отравить! – Каждый тычок сопровождался гневным выкриком. – Тварь!

Мужики окончательно опешили от такой прыти. Но стволы их оружия снова взлетели вверх, когда я вскочил на ноги. Однако, я не собирался бросаться девчонке на помощь. Она и сама прекрасно справлялась. Просто за прибрежным сухостоем мне было плохо видно избиение этого мерзотного уродца.

Но вот рыжая девчонка всё-таки тоже выскочила за ворота, подбежала к дерущимся и схватила рычащую Алину за плечи, оттаскивая прочь от несчастного пацана.

– Гад! Подонок! Людоед!!! – Девочка не стала вырываться из мягких объятий, но напоследок всё-таки дотянулась и выдала валяющемуся в луже ублюдку ещё и крепкого пинка под зад. – Не отпускайте его! Сейчас всё про него узнаете!!!

Присев обратно, я спокойно наблюдал, как девушка уводила дрожащую – теперь от ярости – Алину к производственным помещениям плотины, а мужики подняли избитого Шурку и понесли следом за девчонками, то и дело недоверчиво оглядываясь в мою сторону.

Что ж... Кадеты, Чёрный отряд, амазонки... Вот теперь и ей не особо нужна моя помощь. Пожалуй, я тут даже немного мешал. Сама разрулила ситуацию. И сама же отвесила крепких люлей этому жаболицему Шурке. То напуганное, потерянное и бесконечно жалкое существо из бабушкиного погреба окончательно уступило место решительной, прозорливой девушке, умеющей за себя постоять. И способной позаботиться не только о себе, но и о других. Типичная представительница этого поколения сирот.

– А где Алина? Разве она не с тобой была? Это не она сейчас кричала? – Мои размышления прервал Егор, торопливо приближавшийся со стороны пустыря, на котором развернулось сражение – я не заметил его, пока возился со своим автоматом, снимая бинты и прилаживая рожок обратно. На плече у кадета лежал черенок с привязанной на него светлой футболкой, игравшей роль белого флага.

– Отправилась с дипломатической миссией. – Я кивнул на ворота. – У неё это всегда получалось лучше, чем у меня. А сейчас особенно.

– Ты что же это... Одну её туда отпустил? – Присев рядом, юный сержант сначала вгляделся за ворота, а потом окинул взглядом нависающий над воротами арочный кран, на углах которого были заметны пулемётные гнёзда, укреплённые мешками с песком.

– Ну... Не то чтобы отпустил. Сама в гости напросилась. Насколько я расслышал, её там блинчиками угощают. Вроде нормальные ребята. Мирные. Повезло им. Явно не успели ещё дерьма пожрать, как ты со своими. – Покосившись на пацана, я сам убедился в правдивости своих слов. Ни парень с револьвером, ни его рыжебородый приятель не смотрели на нас тем взглядом, которым Егор сейчас цепко выхватывал детали укрепления и особенности конструкции. Полгода голодной свары всех против всех сделали из него то, чем эти мужики и близко не стали в своём уюте. Пёс... Нет. Щен войны.

Закончив сканировать местность, кадет поинтересовался:

– А ты что же не пошёл?

– А меня они боятся. И правильно делают. И артиллерию вашу тоже, кстати боятся. Правда думают, что с двух километров вы из неё по ним не попадёте... Снаряды ещё остались?

– Ещё ящик... Они всё-таки думают, что мы им враги?

– Ну мне трудно их за это винить. Такое отношение говорит скорее об уме, нежели о глупости. И тут до нас один наш старый знакомый им лапши на уши навешал, походу. К «орде» прибился – я его ещё тогда в Энгельсе на Капроне заметил. Тварь патентованная... Но Алина и его сейчас заодно разъяснила... Мордой об пол. А кстати... – Я прищурился и пристально посмотрел на кадета. – Судя по тому, что она мне так ничего про тебя и не сказала... Ты всё-таки промолчал, да?

Паренёк спрятал от меня взгляд:

– Да... Как-то... Как-то с этим всем... Времени не нашёл...

Забавно, конечно. Этот пацан прорывался сквозь снежный ад, который начался в городе в первые дни после катастрофы. Убедил своего командира взять себя в школу обратно. Отвоёвывал медицинский колледж от Комсы. Прорывался со мной на новом мосту, участвовал в рейде на «Воруй-город» и практически стал победителем смертельных игр центровых. Не говоря уж о дальнейших наших приключениях... Но теперь даже он впадает в мандраж перед девчонкой. Должно быть, она его действительно зацепила.

– Смотри ей никогда так не говори. – Я ободряюще ткнул его кулаком в плечо. – Что не нашёл для неё времени. Я-то вижу, что просто так и не решился. А она после таких слов в первую очередь подумает, что тебе на самом деле на неё плевать.

– Понял... – Пацан стыдливо поёжился.

– К счастью, у тебя есть второй шанс. Не проспи удачу, боец. – Достав из рюкзака бинокль, я всмотрелся в углы кранов, из-за которых выглядывали длинные стволы снайперских пулемётов. – С пленными что-то решили?

– Им первую помощь оказывают... – Егор был рад смене темы и заговорил торопливей. – У некоторых рук нет или ног. Говорят – сожрали. Раны гниют. В Саратов к Виктории везти надо... И там ещё с Маркса несколько ребят. Их этот парень узнал, которого вы с амазонками по пути нашли. Женёк, вроде?

С высоты крана на меня вниз выглянуло детское лицо, выражающее крайнюю степень любопытства. Смотри-ка, парни тоже тут недорослей к выживанию приспособили... Возможно, что те двое и рыжая девчонка – единственные совершеннолетние на этой плотине, раз у них тут за «Кордами» детишки дежурят.

– Ага, Женёк... Вроде ровный пацан. – Помахав юному пулемётчику, я снова глянул на Егора. – Только я не про тех, что в клетках сидели. С ордой-то этой что делать будете? Решили?

– А-а... Не, пока нет. Сидят под прицелом кучкой. Их тоже перевязывают по очереди. Тех, кто живой остался...

– Значит, массовую казнь Альфа решила всё-таки не устраивать. Интересно, как она их тогда кормить собирается. Сами-то они понятно чем харчевались...

– Не знаю. – Егор беззаботно пожал плечами, всем своим видом показывая, что рад тому факту, что это не его проблема. – Говорит, сначала с Китом хочет посоветоваться. И ещё часть из них сбежала.

– Это как же? – Я не мог не удивиться. – Из-под прицелов? Много?

– Да не... Те, которые на конях. Человек десять вроде... Они вон в тех в гаражах с ними прятались. Когда мы туда пошли, разведать – выпрыгнули и поскакали в сторону города. Стрелять не стали. Коней жалко.

– Это хорошо. Если налегке сбежали, то овёс из своего обоза не забрали. Будет чем пленных первое время кормить... В сторону города, говоришь? Может там у них ещё резервы... Вы бы метнулись до атомной. Только в объезд, не по улицам. Хрен знает, что эти ублюдки тут уже успели замутить.

Егор покачал головой и расслабленно махнул рукой:

– Туда сразу две машины пошло, кроме тягача. Альфа же по телеграфу всё рассказала про их планы насчёт диверсии. Они там у дороги от Натальино до станции в засаде. По рациям говорят, что всё чисто. Ну, в смысле... Никого, кроме жор. Говорят, их возле АЭС много. На пруду.

– Вот как? На пруду – это на охладителе? Женёк про него как раз рассказывал. Улей?

– Не знаю. – Кадет пожал плечами. – Но надо будет разведать. И вообще под контроль её взять. Станцию.

– Государственно мыслишь, Егорыч. Но вы бы тут вообще поосторожней. Если, после всего этого тарарама, который вы здесь устроили, мы до сих пор не видим делегации от местных... Да ещё и эти ребята... – Я кивнул в сторону плотины. – Они живут тут как на курорте... Ни одного пулевого отверстия на заборе и воротах. Походу в городе херня какая-то творится. Нездоровая. Если Саратов просто сдох, то по Балаково уже почему-то даже опарыши не ползают. Метафорически выражаясь... Всё-таки "город химиков". Не зря его так называли. Или может из-за паводка холера разнеслась какая-нибудь.

– Да, я тоже так подумал... Мы сюда от трассы ехали по промзоне местной. Вообще пусто. Всё заброшено и без следов боёв. Даже склады продуктовые как в Энгельсе видели – не похоже на то, что растащены. Обычно вокруг них кучи мусора. Упаковки там, банки, коробки... А тут чисто вообще. Там не было такого затопления, как здесь. Только пыли со степей намело. И укреплений нигде нет – не держал их никто.

– А жор там где-нибудь видели? Кроме охладителя. – Я развернулся и начал осматривать доступную для обзора часть города. Пусто. Улицы частично залиты тёмной водой. Некоторые машины спихнуло с дорог – не то потоком после прорыва дамб, не то ледоходом.

– В промзоне? – Уточнил кадет. – Парочка около дороги шаталась. И один под колёса попал.

– Обычные? Не красноглазые и не падальщики? Не кашляют?

– Вроде обычные... Мы не останавливались. На первый взгляд – такие же, как и в Саратове вдоль набережной трутся... О, смотри, выходят! – Егор вскочил на ноги и, вскинув обратно на плечо свой импровизированный белый флаг, указал на ворота.

За воротами и правда показались знакомые мне люди – все трое. Брюнет с револьвером, блондин с дробовиком и рыжая девушка, ведущая Алину за руку. Внутри они переодели мокрую девчонку в какую-то безразмерную синюю спецодежду – должно быть, форменный комбинезон прежнего персонала гидроэлектростанции.

Подведя Алину к воротам, девушка в очках отпустила руку и позволила нашей юной переговорщице выйти наружу.

Подбежав к кромке воды, Алина замахала руками, привлекая наше внимание. И, заметив рядом со мной Егора, смущённо заулыбалась. Но, миг спустя, снова начала нетерпеливо подпрыгивать на месте:

– Представляете, Лиза – двоюродная сестра Славы!!! Нашего Славы!!! – Выпучив глаза от восторга, девчонка продолжала размахивать руками, хлопая широкими рукавами синего комбинезона, словно какая-то гигантская птица. – И тебя, Егор, она тоже знает! Они хотят поговорить с Альфой и с кем-нибудь из кадетов и Чёрного отряда. Скорее найдите лодку!

– Лиза? – Кадет нахмурился, но тут же стукнул себя по лбу. – Так вот почему мне у Славы фамилия знакомой казалась! Мы ж соседи были! Точно!

– Воистину Саратов – большая деревня. Ладно, сейчас... – Я подхватил автомат и тоже вскочил на ноги. – Сейчас приплывём!

Тут Алина вдруг замерла, перестала махать руками и нерешительно отступила от воды на шаг.

– Только... – Чуть слышно пробормотала она, наморщив лоб. – Только тебя они видеть там не хотят... И теперь... Теперь я знаю, почему...