Текст книги ""Фантастика 2024-37". Компиляция. Книги 1-19 (СИ)"

Автор книги: Леонид Кондратьев

Соавторы: Анна Кондакова,Анастасия Сиалана,Рик Рентон,А. Райро
сообщить о нарушении

Текущая страница: 175 (всего у книги 314 страниц)

Глава 13. Рассвет придёт

– И давно он такой? – Меня не покидало ощущение того, что в том, что я вижу сейчас перед собой, было что-то глубоко неправильное и противоестественное. Даже после всех ужасов Мясокомбината и мерзостей подземелий СЭПО. После всех тех бесчисленных вариантов заражённых, что я видел – сутулых мужчин, тощих женщин, измождённых стариков и старух – наблюдать перед собой молодого крепкого парня с этими пустыми глазами…Это было не то что бы мерзко. Это было… Досадно, что ли? Примерно такое чувство испытываешь, когда наблюдаешь свадьбу юной сочной красотки и сморщенного, покрытого бородавками старикашки с отвисшим брюхом. Или видишь уничтожение вполне свежих кулинарных изделий, которые так и не удалось продать до закрытия продуктового магазина.

– Пару недель примерно. – Лань тоже приблизилась к окну и с жалостью всмотрелась в темноту сквозь щели в досках. – Мы все ужинали. Болт первым свою порцию прикончил. И тут же к Моржу в тарелку полез. Тот офигел, обматерил его, а Болту ваще пофиг. Морж ему – в ухо! Тот со скамейки упал и сразу начал прямо с земли макароны рассыпанные доедать. Тут все и поняли, чё с ним… Связали и заперли. Но он как хавку потом почуял, так аж плечо себе вывихнул, когда развязаться пытался. Тогда нашли ему эту маску с запасом фильтров. В ней вроде бы ничего не чует.

– А сколько ему лет?

– В марте было восемнадцать. Он тоже с истфака, на курс старше Дестра. Дольше всех нас в «Копье» был. Поэтому раньше он командовал.

– А сейчас больше никому восемнадцати нет?

Лань поняла к чему я клоню. Уткнув глаза в пол, она хотела спрятать навернувшиеся слёзы. Частично это получилось. Её чёрные волосы, уложенные с мальчишеским пробором посередине, упали на лицо, заслонив высокие скулы. Но она сделала ошибку – в таком положении слёзы вытекают из глаз гораздо быстрее. Да ещё и из носа вдобавок.

– Мне недавно было. И ещё паре ребят скоро будет. Летом. – Осознав, что прятать больше нечего, она быстро смахнула предательскую каплю со щеки, шмыгнула и подняла взгляд. – Думаешь… Думаешь мы все такими станем?

– Кадеты делают всё возможное для того, чтобы этого не случилось. И вы можете им в этом помочь.

– А почему ты не такой? – Девушка опять перевела взгляд на несчастного Болта. – Я думала, что может уже что-то где-то изобрели… Какое-то лекарство…

– У меня какая-то особенная микрофлора. В кишечнике, насколько я понял. Её так просто не забороть. Иммунитет, в общем. Хотя в последнее время и мне что-то нездоровится… Плохо питаюсь. – Несмотря на мои слова, девушка продолжала грустить, задумчиво царапая ногтем доску на окне, и мне захотелось как-то поднять ей настроение. – Ну да ладно. Я же сказал – работа идёт. У нас есть материалы медицинских исследований, оборудование, учёный микробиолог… Даже настоящий американский космонавт!

Черты лица девушки смягчились. Немного широкая переносица и большие тёмные глаза с длинными ресницами и вправду делали её похожей на оленёнка. А когда Лань избавилась от своих стёганных доспехов и осталась в приталенном дублете и обтягивающих шерстяных бриджах, то в справедливости её изящного прозвища можно было убедиться невооружённым взглядом.

Но сейчас эти оленьи глаза всё ещё были на мокром месте. Нужно было что-то добавить.

– А вот знаешь, какое прозвище мне на самом деле Шеф дал? Кир – это же сокращение. Оно позже прилипло.

– И какое же?

– Кирпич!

Она не выдержала и рассмеялась:

– Да ладно! И за что же это он тебя так?

– За твёрдость. И угловатые манеры. Он-то сам с девчонками настоящим рыцарем был всегда. А я… Да всё время как кирпич был, что ещё скажешь… Только, чур, никому!

Лань кивнула, продолжая улыбаться.

– Ладно… Пошли посмотрим, что вы там с шашлыком творите. Не умеете же, небось, ни хрена. Только мясо испортите. А я голодный.

– Да не-е-е! Атос умеет. У него отец шашлычником в ресторане всю жизнь работал. – Девушка пошла рядом со мной, указывая на чернявого паренька кавказской внешности, который переворачивал шампуры над жаровней и одновременно обмахивал угли картонкой.

Рядом с кострищем стояли несколько ребят, грея руки и любуясь работой мастера. А вокруг них суетился ещё один хаски, с чёрной спиной и разноцветными глазами. Заприметив меня, пёс на секунду замер. И потом шагнул ближе, встав боком между подростками и мной. Пригнул голову к земле и глухо зарычал.

– Ты, наверное, Рой? – Присев на корточки и поставив рядом кейс с «Импульсом», я протянул псу открытую ладонь, демонстрируя мирные намерения и предоставляя возможность запомнить мой запах. – Давай знакомиться. Меня зовут Кир.

– …Пич. – Тихонько шепнула Лань в мою сторону и, рассмеявшись, подскочила к собаке и принялась легко трепать её за уши. – Да, это Рой! Самый смелый хаски на свете! Да, Рой? Кто тут самый смелый? Кто-о самый красивый?

Пёс радостно залаял, соглашаясь с девушкой по всем пунктам и, вытащив пушистую голову из объятий, запрыгал вокруг неё. Приблизившись ко мне, он перестал скакать, повернулся и обнюхал руку. И, скрепив знакомство быстрым взглядом в глаза, дружелюбный зверь коротко тявкнул и снова пустился в пляс вокруг стоящих у костра подростков.

И вскоре к его веселью присоединилась лохматая серая подруга вместе со всем резвящимся выводком. Побарахтавшись немного с щенками, пёс снова обошёл всех по кругу, ткнулся носом в морду Шунки и ускакал куда-то в закатные сумерки.

– На охоту побежал. – Пояснила Лань, проследив мой взгляд. – Он жареное мясо не любит. И Шунка тоже. Поэтому сейчас кого-нибудь для них всех поймает.

– Как же тут здоровско! – Подскочившая к костру Алина просто сияла. Впечатления от экскурсии, которую для неё проводил Дестрой, посыпались как горошины из мешка. – Я из лука стреляла! Копьём настоящим в чучелки соломенные тыкали! Оно тяжёлое, но у меня получилось прям проткнуть! А там ещё курицы! И козы смешные такие! Бодаются! А это… Это тут правда что ли шашлы-ык!? А я думала мне показалось с голоду… О-фи-геть!

Схватив меня за плечо, девчонка выпучила глаза, растянула рот до ушей, подскакивая на месте от радости. И к ней тут же подбежали щенки, принявшись точно так же подпрыгивать вокруг меня на задних лапах.

– Лэди, шашлык будет – пальчики аближешь! – Атос говорил с лёгким акцентом, но не вполне натуральным. Скорее всего, он добавлял его для юмора. – Не шашлык, а пэрсик!

– И-и-и-и-и-и! – Торжествующий писк, немного дёргающийся от постоянных подпрыгиваний, был тише, чем до этого. Но ничуть не менее радостен.

Собиравшиеся вокруг костра ребята с любопытством оглядывали нас, тихо переговариваясь между собой и кивая головой в мою сторону.

Вскоре рядом из темноты возникли Тимур и Канат. Им уже тоже выдали кое-какие средневековые шмотки, и они почти не отличались от остальных подростков в чёрно-белых туниках, коттах и шаперонах.

– Кир… Мы тут это… – Запинаясь, Тимур обратился ко мне извиняющимся тоном. – В общем… Мы тут решили остаться. У кадетов, наверное, тоже можно нормально жить. И оружие есть и всё такое… Но тут… Тут как-то дышится легче. Не думаю, что в больнице нам больше понравится.

– Да парни, я ж вам сразу говорил – вы мне ничего не должны. А теперь-то тем более. Хрен бы я без вас из этого гнилого подвала выбрался. – Я протянул к ним сжатый кулак, и они, быстро сориентировавшись, по очереди ткнули в него своими. – Оставайтесь, конечно. Если Дестрой не против.

– Не против. – Позади меня послышался скрипучий голос капитана Чёрного отряда и он вышел в круг света слева от Лани. – Но учтите, у нас тут не каждый день праздник. Мы выживаем, а не играем.

– Как и все вокруг. – Я пожал плечами. – Но у вас неплохо получается. Я бы и сам остался. Но ещё есть нерешённые проблемы.

– Я показала ему Болта. – Лань шепнула капитану пояснение. – Вроде кадеты ищут лекарство от этого.

Дестрой заинтересованно обернулся:

– Правда? И они нам помогут?

Я утвердительно кивнул:

– И себе и вам и всем другим союзникам. Не знаю, конечно, какую функцию они отведут в своём дивном новом мире вашей общине… Может, министерство культуры… Но вам тоже есть, что им предложить. Без свежих овощей они не то что не перезимуют… И до осени-то вряд ли протянут. У них есть кое-какие варианты на этот счёт… Но у вас тут можно целую плантацию развести, при желании. А они вам не только по медицинской части смогут помочь. Оружие, рекруты… Хотя вам тоже есть чему их научить. Хотя бы вон – штыковому бою. – Я показал на тех ребят, что стояли у костра с копьями. – Ибо, повоевать, похоже, ещё придётся как следует.

– С кем? С ленинскими? – Капитан пренебрежительно сплюнул через дырку в зубах.

– С теми, кого уже точно не вылечить. Что вы знаете про жор?

Окружающие костёр дети притихли и прислушались к нашему разговору. Даже бодрый Атос, который то и дело нахваливал своё произведение кулинарного искусства, подмигивая Алине и другим девушкам, тоже замолчал. Снимая шампуры с готовым мясом, он также настороженно прислушался к беседе.

Дестрой немного опешил. Но быстро приосанился и расслабленно пожал плечами:

– Да чего там знать… Я говорил – в лесу их мало. Тупые. Неуклюжие. Слабые. Сейчас вот вокруг забора на запах соберётся с десяток – так устроим с ними бугурт. Разомнёмся хоть. – Он старался говорить бодро, но все остальные пока не поддержали его оптимизм, наблюдая за мрачным выражением моего лица.

Я оглядел подростков и помедлил с ответом, пытаясь подыскать наиболее ёмкие выражения. Но меня опередила Алина. Без тени былого детского восторга, она начала говорить тихо. Так, что в собравшейся толпе смолкли любые другие шумы.

– Судя по всему, в каждой городской больнице, а также в НИИ «Микроб» и Дзержинке – ульи с десятками прыгунов. И сотнями обычных жор. А один прыгун способен за пару секунд разорвать нескольких человек. – Сделав небольшую паузу, девочка продолжила чуть громче. – На Мясокомбинате и Крытом рынке – тоже ульи с прыгунами. Но и обычные жоры из этих скоплений сожрут вас быстрее, чем вы скажете «помогите мне, пожалуйста».

И она снова замолчала. Никто не проронил ни слова.

– Под заводом «СЭПО» – логово жор, которые распространяют совершенно отвратительную заразу. Вы бы видели этих многоножек… И этих… Извивающихся… – Алина поёжилась и вместе с ней такое же движение сделали несколько других ребят помладше. – И это я ещё не вспоминаю про мегажору. Одного Кир убил. Но ведь где-то есть ещё. И вместе жоры гораздо сообразительнее, чем поодиночке. Злее. Быстрее. Опаснее.

– Вот с кем придётся воевать. – Я закончил её рассказ после пары секунд тишины, в которой слышались только потрескивания угольков. – Скопления… Или ульи. Они медленно расширяются. Эволюционируют. Коконы растят новых солдат. Прыгунов. Многоножек. Мегажор. И кто знает, кого мы ещё не успели найти в округе. Кто знает, во что превратились скопления там, где никто не мешал им развиваться с самой зимы. Там, где людей больше нет. Там, где эта война была проиграна.

Сквозь треск углей послышался шум ветра в деревьях на территории лагеря. Кто-то смущённо кашлянул. Шмыгнул. Но никто не произносил ни слова. Окружившие костёр дети лишь задумчиво глядели на слабеющие всполохи рыжего пламени у своих ног.

Лань присела и дотянулась до края не прогоревшего до конца поленца. Подтолкнув его в центр кострища, она вызвала взлёт целого снопа ярких искр, унёсшихся к звёздному небу в замысловатом, ярком, но коротком танце. Поднявшись обратно, девушка тихо запела медленную песню. Низким, но приятным голосом:

– Shadows fall… And hope has fled… – В паузе на неё обратились все взгляды. – Steel your Heart… The down will come…

Даже шебутные щенки сейчас смирно сложили лапы и уселись вокруг Алины вместе с сероглазой матерью, уставившись на разгорающееся полено в центре костра.

– The night is long… And the path is dark… – Тихий голос всё ещё звучал в одиночестве. – Look to the sky… For one day soon… The dawn will come…

Дестрой нагнулся к куче дров, сложенных у костра, и кинул в круг пламени ещё одно полено, взорвав воздух сотнями пляшущих огоньков. И потянул ту же мелодию вместе с девушкой:

– The shepherd’s lost… And his home is far… – С каждой фразой к их дуэту присоединялись новые ломкие голоса, подпевающие знакомым словам. – Keep to the stars… The dawn will come…

И вскоре весь круг тянул медленные строчки знакомого им всем припева. Не очень стройно, но выразительно:

– The night is long… And the path is dark… – Лань взяла меня за руку и заглянула в глаза, продолжая петь вместе со всеми. – Look to the sky… For one day soon… The dawn will come…

На фоне хора зашелестела и зазвенела острая сталь – Дестрой медленно вынул из ножен свой меч и поднял его над головой:

– Bare your blade… And raise it high… – Вслед за этим движением вокруг костра к звёздам взлетел ещё десяток длинных и коротких острых клинков. – Stand your ground… The dawn will come…

Разгорающееся пламя отражалось в стали, танцуя теперь и внизу и вверху:

– The night is long… And the path is dark… – Хор набрал полную силу и закончил припев во всю мощь пары дюжин мальчишеских и девичьих голосов. – Look to the sky… For one day soon… The dawn will come!!!

И после недолгой тишины клинки со звонким шелестом вернулись в ножны.

Под треск поленьев Дестрой медленно обвёл спокойным взглядом свой отряд и заглянул в глаза всем присутствующим, остановившись на мне:

– Когда придёт время – мы не проиграем. – И через мгновение он звонко хлопнул в ладоши. – А сейчас – празднуем!

Круг «копейцев» взорвался дружными «да-а!», «у-ху!», «е-е-е!», и в огонь тут же полетело сразу несколько новых поленьев. Атос метнулся к шампурам, разложенным на столе, сгрёб их в два ароматнейших букета и пошёл по кругу, раздавая каждому присутствующему по одному.

Под поднявшийся гомон капитан подошёл к накрытому столу и поднял с края ближайший стакан:

– За Шефа и за «Железное копьё»!

– За Шефа и за «Железное копьё»!!! – Ему ответил весь дружный хор и подростки тоже устремились к своим стаканам.

Дестрой с улыбкой протянул стакан мне и Лани, и сам присел рядом с Алиной, обняв вместе с ней Шунку. А с другой стороны до нас как раз дошёл Атос. С галантным поклоном он вручил Алине её шампур и, повернувшись ко мне, он заметил, что рука без стакана у меня занята ладошкой юной арбалетчицы.

– Оу… Я там… На тарелку положу… – Кучерявый паренёк подмигнул мне и ускакал с остатками своих мясных букетов к накрытым столам.

– За Шефа… – Лань повернулась ко мне и, улыбнувшись, стукнула краем стакана о мой.

– За Шефа. – Я кивнул и отхлебнул напиток. Неплохой эль. Сто лет такой не пил.

– За Чёрный отряд! И за чёрного Жору!!! – Снизу раздался звонкий голосок Алины.

И толпа тут же поддержала тост дружными воплями:

– За Чёрный отряд и за Чёрного Жору!!!

Праздник постепенно перерос в шумную разноголосую болтовню.

Несколько парней вместе с уже знакомым мне Моржом с интересом выслушивали рассказ Тимура и Каната о наших сегодняшних похождениях, забывая в особо напряжённые моменты и о шашлыке и о стаканах.

Целый кружок пооткрывавших рты подростков образовался вокруг Алины, которая принялась с выражением зачитывать им наши хроники, от всей души наслаждаясь своим звёздным часом. А Шунка задремала, положив мохнатую голову девочке на колени.

Кто-то со смехом возился со щенками, а кто-то, прикончив шашлык и стакан пива, решил немного размяться. На свет немедленно была вынута пара тренировочных деревянных мечей, пара закрытых шлемов, стёганок и рукавиц. И к шуму беседующей толпы добавились частые перестукивания сходящихся дуэлянтов и подбадривающие крики болельщиков.

Подкинув в костёр ещё несколько деревяшек покрупнее, Атос сбегал в ближайший домик и вернулся оттуда с гитарой. Примостившись на скамье у стола, он начал наигрывать какую-то весёлую кельтскую мелодию, под которую так и тянуло запрыгать на месте, сложив руки за спиной и выделывая ногами замысловатые коленца.

К нему почти сразу присоединилась молоденькая девчушка, которая извлекла из поясной сумки небольшую свирель. И вскоре гитара звучала в тон с весёлыми трелями, которые девочка выдувала из своего инструмента.

Мысли о танцах, как выяснилось, посетили далеко не меня одного – в свет от костра выбежали несколько пар и закружились в каких-то старинных па. Отбрасывая вокруг себя длинные дрожащие тени, танцоры смеялись и хлопали в ладоши, внося в общую атмосферу праздника ещё больше радости и уюта.

В последний раз я испытывал что-то подобное, когда сам был примерно в их возрасте – на одной из полевых ролевых игр, проводившихся в этом же лесу. Вместе с одноклубниками и другими участниками игры мы точно также сидели на закрытии вокруг общего огромного костра. Пели песни. Играли на различных инструментах. Танцевали. Рассказывали и слушали весёлые истории и байки. Наслаждались зрелищем высокого огня, освещённых рыжим пламенем деревьев и кусочками звёздного неба в пробелах между кронами.

А ведь тогда я ещё умел радоваться. А потом и сам не заметил, как совсем забыл о том, как это делается. За горами рутины, ворохом житейских проблем, мелких дрязг, ссор и конфликтов. В постоянной атмосфере зависти, снобизма и тщеславия, окружившей меня с тех пор, как нужда заставила зарабатывать средства на существование по двенадцать часов в день.

И вот сейчас я снова вспомнил, как мало на самом деле нужно, чтобы хоть на несколько часов почувствовать себя целым. И сохранить это ощущение про запас. Чтобы тёплые воспоминания помогали переносить тяжёлые моменты, рутину, боль и разочарования гораздо легче.

Лань сходила к столу и вернулась, присев возле меня с ещё одной парой стаканов. Хотя лёгкий напиток уже приятно затуманил голову. И я не торопился употреблять вторую порцию, не желая превращать эту лёгкость в тупое хмурое опьянение.

– А что у тебя тут в чемодане? – Она поставила стаканы на кейс и вчиталась в табличку. – Мупсиба… Импульс… Какое-то медицинское оборудование для кадетов? Вы его в СЭПО нашли?

– Нет. Это с «Алмаза». Я думаю, что это либо какое-то оружие, либо средство связи.

– А-а-а… То есть ещё даже не открывали… А чего ждёте?

– Тут кодовый замок, а код никто не знает. Ломать сам чемодан не хочется. Боюсь повредить то, что внутри. Нужно хорошо слышать разницу между щелчками, когда подбираешь код.

– О, тогда Атос наверное умеет такие открывать! У него слух идеальный. Давай попрошу! – Девушка начала подниматься, но я остановил её.

– Пусть доиграют сначала.

Лань кивнула и присела рядом со мной обратно. И, прижавшись ко мне тёплым боком, тоже прислушалась к мелодии гитары и свирели. К окружающему нас весёлому гомону и смеху болельщиков. Повизгиванию играющих щенков и гудению разгорающихся дров. К магической мелодии майского праздника.

Когда мелодия кончилась, танцоры и другие слушатели поблагодарили музыкантов аплодисментами и улюлюканьем. А мы подошли к Атосу.

– Слушь, Тос. А ты умеешь такие замки открывать? – Лань показала ему на циферблат.

– Могу попробовать. – Паренёк согласно кивнул. – Только надо отойти, где потише. А что там?

– Вот откроешь, тогда и узнаем. Нужная штука какая-то.

Атос передал гитару другому музыканту, и мы втроём ушли в сторону темнеющих лагерных домиков в сопровождении новой мелодии. Затворив за собой дверь, мы остались в тёмной тиши. Едва различимые звуки музыки и смех ещё долетали снаружи. Но уже не мешали.

– Пусть будет темно. Так лучше слышно. Тэ-э-экс… – Склонив курчавую голову над замком, паренёк начал медленно щёлкать замком, перебирая цифру за цифрой. – Ра-а-аз… Два-а-а… Нет…Вот да, теперь два-а-а…

Мы с Ланью затаили дыхание, стараясь не мешать юному виртуозу. Она опять стиснула мою ладонь.

– Три-и-и… Четы… Эм… Ага, во… Четыре… И-и-и… – Замок стукнул и половинки кейса отошли друг от друга. – Всё! Готово!

Улыбающийся пацан хотел сказать что-то ещё, но осёкся, услышав то же самое, что и мы.

Где-то вдалеке протяжно завыл охотящийся в ночи Рой, подавая сигнал о приближении чужаков.

Глава 14. Тревожное ожидание

Заметив, как я насторожился, Лань поспешила меня успокоить:

– Разведчики выйдут, только если Рой провоет второй раз. Обычно те, кто зачем-то лезет в лес, кладут в штаны уже после первого. Особенно ночью.

– А вдруг они на тачках? К лагерю же идёт дорога.

Девушка пренебрежительно отмахнулась:

– Дороги мы деревьями давно завалили. Надёжно. Загребаются раздолбать… То есть, задолбаются разгребать! – Девушка хихикнула и нетерпеливо дёрнула меня за рукав. – Ну давайте же уже посмотрим, что там! Тос, посвети чем-нибудь!

Музыкант нащупал на тумбочке подсвечник и чиркнул зажигалкой. В свете от небольшой свечи я раскрыл кейс до конца.

В мягких углублениях лежали сразу несколько предметов.

Прежде всего, внимание привлекала чёрная коробка, размером с тостер. Да и своей конструкцией она тоже напоминала этот кухонный прибор – по крайней мере с одной стороны был точно такой же рычажок, который, судя по всему, поднимался и опускался вдоль прорези по всей длине боковины. Вдоль этой прорези была нарисована шкала в виде вытянутого треугольника

– Такое обычно рисуют возле регулятора громкости. Или мощности. – Заметил Атос. – На студийных пультах такие были. Где я раньше репетировал.

Если так, то рычажок сейчас находился в положении минимальной мощности.

– А это тогда выключатель. – Лань показала на кнопку в углу коробки, рядом с универсальными символами – пустого круга и круга с вертикальной чертой – означающими включение и выключение.

Я аккуратно вытащил коробку из поролонового гнезда и повертел перед глазами. Дизайн непритязательный. Опытный образец, чего уж там. Ровные грани и рёбра, острые углы. Небольшое гнездо под кабель. Отсек под батарейки. И по сторонам – два крепления для матерчатого ремня, который был сложен на дне углубления под коробкой. Очевидно – для того, чтобы прибор можно было носить на плече или на шее.

– Батарейки в комплект не входят… – Открыв отсек, я убедился в том, что он пуст. Судя по размеру гнёзд, нужны были обычные пальчиковые аккумуляторы. Но много – восемь штук.

– У нас есть, ещё из клуба запас не кончился. Для раций и фонариков. Без них на играх неудобно. – Лань вытащила из соседней прорези свёрнутый кабель. – Это, наверное, сюда, в гнездо.

– А второй конец вот в это… Что бы это ни было… – Из третьего углубления я достал предмет, напоминающий по форме ракетку для пинг-понга. Только раза в два побольше. В рукоятке было гнездо для второго конца кабеля, а круглая часть представляла собой крупный плоский динамик, накрытый металлической решёткой и затянутый мягкой чёрной сеткой.

– Вроде всё… Больше ничего нет. – Атос поводил свечкой над кейсом в поисках пропущенных отсеков или деталей. – Инструкции тоже нет. И что это тогда вообще? Передатчик какой-то? Или радар…

– Да как же нет, вот! – Лань разглядела краешек небольшой бумажки, заткнутой между стенкой кейса и краем поролоновой подкладки. Развернув этот клочок, она с трудом прочитала плохо пропечатанный текст. – Мобильная… Нет… Мобильное устро… Устройство превосходного… Превосходящего сдерживания… С… С использованием без… Чего-о? Непонятно, буквы пропущены… Безломного?

– Безмолвного. Безмолвного «А». – Я тоже присмотрелся к бумажке, где последнее слово в расшифровке названия прибора попало на сгиб. И от этого стало совсем нечитаемым.

– Мобильное устройство превосходящего сдерживания с использованием безмолвного «А». – Подытожила наше исследование Лань. – И что такое безмолвное «А»?

– Ну тут динамик какой-то… – Пожал плечами Атос. – Наверное «А» – это «Аудио».

– И что это тогда вообще означает? Что-то я каждое слово в отдельности понимаю, а что они все вместе означают – не совсем. – Лань снова присмотрелась к коробке. – Превосходящее сдерживание – это как? Сдерживание чего? Почему превосходящее? И что такое «Безмолвное аудио»? Как так, безмолвное?

– Наверное, речь идёт о сдерживании не «чего-то». А «кого-то». – Я перевернул бумажку и подсветил тусклый рисунок, который, видимо, обозначал принцип работы прибора. Схематическое изображение той самой коробки с подключенной к ней «ракеткой» излучало из круглой части расходящиеся волны – со стороны динамика в направлении человеческого профиля.

– Против людей что ли? Всё-таки оружие?

– Похоже. Или сканнер… Хотя нет, тогда бы данные сканирования куда-то можно было вывести. А тут ни экрана, ни других гнёзд, ни места под карту памяти.

– Значит… Значит это не то что вам… Нам нужно. – Лань повертела в руках «ракетку». – Нам же нужно против жор… Всех этих… Ну… Про которых вы с Алиной рассказывали. Прыгунов там, падальщиков…

– Не думаю, что кто-то в мире до эпидемии разрабатывал оружие именно против жор. В конце концов, они тоже в каком-то смысле всё ещё люди. Должно и против них как-то работать. – Я прицепил ремень к прибору и перекинул его через плечо. – Мне идёт?

– Не очень. – Лань заулыбалась. – На дамскую сумочку похоже!

– А так? – Я прицепил кабель к прибору и к ракетке, забрав её у девушки.

– А так ты как будто у кого-то интервью собрался брать.

– На запах шашлыка скоро жоры придут. – Вклинился Атос. – Щас пока найдём батарейки. И испытаем!

Не дожидаясь ответа, он выбежал за дверь в сторону костра, оставив нас в полутьме одних, при свете тусклой свечи. Повисло неловкое молчание. Обычно в таких ситуациях я бодро ляпал какую-нибудь глупость, о которой потом долго жалел.

– А чё это вы тут делаете? – С края дверного проёма высунулась улыбающаяся моська Алины, а снизу в комнату заглянула Шунка.

Я мысленно поблагодарил всех богов за её любопытство, не позволившее мне облажаться. А девчонка тут же заметила прибор в моих руках и раскрытый кейс на полу:

– А-а-а! «Мупсибу» открыли! Чё ж без меня то! И чего она делает?

– Укорачивает любопытные носы. Хочешь, покажу как? – Я замахнулся «ракеткой» в сторону двери и девчонка взвизгнув, со смехом отпрыгнула.

Но тут наше веселье прервал второй протяжный собачий вой.

– Теперь уже можно начинать волноваться? – Я повернулся к Лани.

Она нахмурилась и, не ответив, тоже вышла за дверь в сторону костра. Со всех сторон лагеря к огню устремились прочие подростки, до этого развлекавшиеся фехтованием или танцами. Музыка смолкла.

– Это значит, что в лес кто-то зашёл и не уходит… – Алина тоже мгновенно стала серьёзной. – Да? Блин, вот нашли время! Так весело было…

– Сейчас может ещё веселее будет. Надо же на ком-то испытать эту нашу «мупсибу». Пошли, поучаствуем в собрании.

Когда мы подошли к костру, от него уже отделилась группа разведчиков и покинула лагерь. Четыре пацана в стёганках несли на плечах арбалеты, за спиной – большие щиты, а на поясе – короткие клинки и колчаны с болтами. И пятой с ними ушла Лань, в точно такой же экипировке.

Все остальные снова расселись вокруг костра, негромко переговариваясь. Расслабленная атмосфера понемногу возвращалась.

– Похоже, за вами кто-то увязался. – Не дожидаясь вопросов, Дестрой начал вводить нас в курс дела. – Второй раз Рой выл в той же стороне, где мы вас перехватили.

– Там же больница была. Улей. Может это жоры? – Алина почёсывала загривок Шунки, которая теперь, похоже, не отходила от неё ни на шаг.

– Не. Второй раз они предупреждают нас только о здоровых. – Дестрой указал на собаку. – Сейчас Рой встретит дежурных разведчиков и отведёт их к цели. Если это какие-то случайные дурачки – прогоним. Если «дачники» или какие другие отморозки с оружием пришли – просто пристрелим и повесим на выходе. Отдыхайте и не переживайте.

Последние слова он адресовал уже Алине, которая присела на своё прежнее место в окружении дремлющих щенков.

– А если вас решили всё-таки проверить на прочность? – Я пока не спешил терять бдительность.

– Связь есть. Вызовут подкрепление. – Капитан показал рацию на поясе и, наконец, заметил прибор у меня на плече. – А это что такое? То что у тебя в кейсе было?

– Ага. Какая-то секретная отечественная микроволновая вундервафля, которую мы нашли в заводских подземельях. Надеемся на то, что она может быть использована против жор. Только батарейки нужны.

– А я вот уже нашёл! – К костру подбежал запыхавшийся Атос. Расслышав мои последние слова, он продемонстрировал горсть пальчиковых батареек. – На ком будем испытывать? Жоры на запах уже набежали?

– Сегодня мало. Пара доходяг приковыляла, но часовые их уже в компост отправили. – Дестрой с любопытством разглядывал коробку на ремне. – А что она делает?

– Судя по названию, делает сильное «бо-бо». Но не совсем понимаю, каким образом. Скажите часовым, чтобы следующих заражённых пощадили. Попробуем на них испытать. – Я вставил батарейки в гнёзда одну за другой, но жать кнопку включения пока не рискнул.

В ожидании новостей от разведчиков мы все обратно присели у костра. По рукам снова пошли стаканы и большая часть «копейцев» примостилась рядом со мной. Видимо, настало время для изумительных историй.

– Слушай, Кир. – Капитан начал первым. – А ты говорил, что у кадетов ещё союзники есть. Это кто? Неужели кто-то из банд?

– Не. Под бандами в Саратове теперь только Ленинский район остался. А вот Энгельс сейчас контролируют как раз их союзники. Вольские амазонки.

– Кто-о?

– Курсанты военной академии из Вольска. Точнее, курсантки. Суровые девчонки. Но правильные.

По кучке реконструкторов пошёл удивлённый шепоток.

– А я ещё вот чего хотел спросить. – Вмешался в нашу беседу немного захмелевший Морж. – Вот вы тут говорили про всяких разных жор… Что они людей на части рвут и едят, заражают какой-то дрянью… А жор из Светлого вы видели?

– Из Светлого? Это где ракетная дивизия стояла? Слышал, что про это место какие-то страшные истории ходят. Но больше ничего.

– Просто ты ж тоже для нас был страшной историей. – Ухмыльнулся боец. – Вот я и подумал, что может и про них чего знаешь. А то всякое рассказывают…

– Ну не томи тогда, кондотьер. Вон костёр ещё горит. Самое время для страшных историй.

Остальные подростки тоже навострили уши, и Морж явно не без удовольствия отметил тот факт, что оказался в центре внимания. Скорее всего, все уже были в курсе того, что он мог мне рассказать. Но, возможно, он был неплохим рассказчиком.

Алина обложилась спящими щенками и приготовилась внимать рассказ об ужасах закрытого административного территориального образования «Светлый», обняв покрепче вновь задремавшую у неё на руках Шунку.

Прочистив горло и смочив его глотком пива, пацан приступил к повествованию. Очевидно он достиг той самой кондиции, когда язык уже как следует развязался, но пока ещё не заплетался.

– Был я, значит, как-то раз в разведке. С пару недель назад? Ну да. Болт тогда ещё в поряде был. Шунка запалила на краю возле Поливановки каких-то наркотов. Мы подползли, ваще без палева, пока они найденной нычкой упарывались. И хотели уже пристрелить нахер. Но они как выдохнули – так давай про Светлый вещать, мы аж заслушались. Хотя потом всё равно пристрелили, конечно… – Сероглазый паренёк невозмутимо отхлебнул ещё немного. – Ну так вот. Оказывается, группировка из Жасминки, как потеплело и снег сошёл, сразу хотела смотаться в Светлый – военную часть пошерстить. Оттуда до Светлого километров двадцать, наверно, идти. Тоесть, часа четыре А обратно рассчитывали вообще на бэтээре приехать, небось…