Текст книги ""Фантастика 2024-37". Компиляция. Книги 1-19 (СИ)"

Автор книги: Леонид Кондратьев

Соавторы: Анна Кондакова,Анастасия Сиалана,Рик Рентон,А. Райро
сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 314 страниц)

Посреди поля вижу Широ. Эльф все еще в седле и до сих пор отбивает все атаки. Его щиты пока держатся, но четверо проклятых, это слишком много, даже для архимага. Оборотней же поразили в первую очередь. Как только проклятые появились, они сразу обездвижили их, послав волну адской боли.

Василиск без сознания, с кровоточащей раной лежит под копытами вороного, что в испуге гарцует на месте. Один из карателей уже тянет свои серые, костлявые руки к голове Салвана. Он почуял кровь. А я все несусь в середину этого безумия и понимаю, что мне нечем помочь. Сейчас мы все умрем. Это было моей последней мыслью, поскольку Палевая резко затормозила, как перед обрывом, но было поздно. Мы обе кувырком полетели по земле. Еще мгновение и жуткий грохот заполнил весь блокпост. Земля задрожала, а я почувствовала, что лечу. Приятное чувство подъема и ужасающее падения. Непереносимая боль и тьма.

Глава 6 Оборотень ликану не родня

Опять извечный вопрос: За что? К нему еще парочка имеется. Где я? И насколько все плохо? На удивление, ребра не болят. Так, в груди саднит, и прокашляться хочется. И куда меня занесло? Листья шуршат, много листьев. Значит, в лесу или роще. Что-то шумит чуть левее от меня. Вроде вода, но какая-то… скрипучая что ли? Вокруг темно, что неудивительно при закрытых глазах. Мерцают приглушенные всполохи света. Костер!

Открываю глаза. Чистое звездное небо и полная луна. Уже ночь. И в правду горит костер. Слева речка, а шумела водяная мельница. Тишина, спокойствие, Паля пасется на небольшой поляне. В воздухе витает запах жареной рыбы и каши. Обнаженный по пояс воин плавно движется в сторону стоянки. С его волос, что шелковым каскадом струятся по спине и плечам, стекают хрустальные капельки речной воды. Ощущение, что воин мерцает и переливается в лунном свете. Потрясающее зрелище. Романтика!

Темень и ее твари! Что вообще со мной творится? Какая к лешему романтика? Я чуть концы не отдала, а меня волнует луна и звезды, да полуголый мужик с шевелюрой. Шевелюрой?! Ой, нехорошо-то как. Кажись, знаю я этого белого и пушистого, который на самом деле темный и колючий. Оборотень обрати меня, я покойница!

– Паля, дура, ты чего жрешь, предательница? – кобыла повернула ко мне голову, взглянула из-под длинной челки и снова вернулась к трапезе. Я опешила от такой наглости!

Недалеко от костра лежал пустой мешочек, раньше вмещавший сухофрукты в сахаре.

– Парочка сладостей и ты переметнулась? Да он тебя пустит на колбасу в первом же поселке. Спасай меня, тупая скотина, и я все прощу!

Ноль реакции, минимум движений! И что это значит? Она ведь умная кобыла, тогда что не так? Почему она спокойна и не спешит завершить лоботомию моего почти убийцы?

А мой личный кошмар на много весен вперед обратил на меня свое внимание. Ко мне идет, маньяк.

– Тронешь меня, и Палевая голову тебе откусит!

Кобыла явно была не согласна. Вся ее поза говорила: «ты тронулась подруга, как ты себе это представляешь, я похожа на того, кто мясцом балуется, тем более протухшим?».

– Могла бы и поддержать, – в ответ мне презрительно фыркнули и углубились в не хитрое занятие, то бишь, поедание травы.

Вот интересно, она на дуру, предательницу или скотину обиделась. Наверное, на все вместе. А воин медленно, но верно приближался.

– Ты шею сверни и все, не мучай, а?

– Ты о чем? Кому шею свернуть? – а глаза зеленые-зеленые, чистые и светятся.

– Малыш!?

– Что? – и смотрит на меня растерянно и как-то глуповато, но так от этого взгляда тепло.

– Что вообще случилось?

– Ну, меня кобыла скинула, очнулся, тебя нет. Испугался и пошел искать. Ты на земле лежала, изо рта кровь текла. Тебя тоже она скинула? – и опасливый кивок в сторону Пали.

Ого, так он ее боится! Неудивительно после стольких-то падений, не считая той ненормальной реакции. Похоже, власть сменилась, и власть имущие решили подкрепиться травкой и накопить силы перед возможным новым восстанием.

Повезло, что Ван не помнит ничего, не нужно нам конфликта личностей.

– Тебе больно?

– Честно говоря, нет. Хотя точно помню, что сломано ребро, – поворочалась немного, помяла бока – ничего, в смысле, не болит.

– Я полечил тебя немного. Ведь кровь ртом, это очень плохо. Я думал, умрешь, – и что-то мокрое, явно не речное, по щеке скатилось, медленно и почти незаметно.

Передо мной сидел растерянный ребенок, который чуть не потерял все в своей жизни. И я была этим всем для него. Страх от увиденного до сих пор читался в его глазах. Как же Ван боялся остаться один. В этот момент, он предпочел бы свою смерть моей.

– Не дождетесь! Раз уж и раньше уворачивалась от твоих попыток прикончить меня, то и дальше буду.

Вы, наверное, посчитаете меня ненормальной, но я не брошу Вана. Что-то глубоко внутри не давало мне это сделать. Оно же и шептало, Малыш мне не враг, а родная душа. Почти лунный цикл – это достаточный срок, чтобы стать, пусть, не родными, но близкими друг другу. Мы вместе попали в эту переделку, вместе и выберемся. Передо мной снова беззащитный ребенок, хоть и смертельно опасный. Как его оставить? Раньше не смогла и теперь не смогу. К тому же, у всех нас свои причуды и тараканы в голове. Приютили же меня, такую ненормальную, эльфы.

На ужин и в самом деле был речной окунь и рисовая каша. Как его ловил Ван, я даже знать не хочу. Понятно, что он не ванну принимал в штанах, следовательно, процесс ловли был бурным. Мне даже здешних рыбешек жалко стало. Они еще целый лунный цикл в себя приходить будут от такого вандализма. Думается мне, что наш несчастный окунь был выдан Ваньке как жертвоприношение, только б он убрался от реки подальше. Как это ни прискорбно, но рыбки поступили мудро. Пожертвовали одним, чтобы спасти многих.

Спать легли поздно. День был полон переживаний и впечатлений. Каждому было чего страшиться и о чем подумать. Я, конечно, решила разграничить Ванюшу Малыша и Таривана маньяка, и воспринимать их как две абсолютно разные и не имеющие отношения друг к другу личности, но все равно побаивалась спать с ним у костра. Прошлую ночь я, подперев Ваньку спиной и повернувшись к костру лицом, проспала, на удивление, сладко. Но сегодня повторять приобретенный опыт хорошего сна мне расхотелось. Пока. Думаю, со временем я привыкну, а сейчас и тепла от костра хватит. Ван тоже так решил и лег с противоположной стороны от огня. Он явно хотел спать рядом, но то, как я отшатнулась от него, не произвольно, конечно, когда он проходил мимо, сказало ему лучше любых слов. Я не готова подпустить его ТАК близко.

На следующий рассвет мы почти достигли границы королевства Ритар и Пустынных степей. Степи – это кратчайший путь к Хрустальному лесу, однако, и самый опасный. Никто точно не скажет, сколько разнообразной злой нежити и жити живет здесь. К тому же, по территории степей постоянно рыщут отряды орков. Никогда не знаешь разбойники они или официальный патруль. А чаще всего и то и другое. Будь у нас больше времени, я никогда не проложила бы свой путь через степи. Но время, это та роскошь, которой у нас, к сожалению, нет.

В степях есть несколько скрытых троп. По ним мы и пойдем, предварительно заскочив в ближайший город за продовольствием. Опасность в том, что не я одна знаю эти скрытые лазейки. Мало ли кого подкинет судьба в попутчики, а путь не близкий. Городов там нет, только орочьи поселки. Степи довольно большая территория и идти по ней не меньше двадцати двух рассветов. Многие преступники нашли приют в жаре и сухости степных равнин.

Дорога предстояла опасная. В любой момент мы должны быть готовы рвануть на всех парах, поскольку вступать в бой со степными жителями – верная смерть. С самого утра меня не покидала мысль, что я что-то упускаю. Что путь нынче опаснее, чем обычно. Но о чем мне пело чувство самосохранения, я так и не поняла.

– Пол мешка гречки, столько же риса и любой другой каши, овощи и бутылку сливовицы.

– Хорошо, юная госпожа. Могу ли я поинтересоваться, сколько вы пробудете в городе, я мог бы вам подешевле предлагать товар в будущем, – и торговец улыбнулся одними губами, но так искренне. Сухенький старичок повернулся к большому ящику с крупами и стал насыпать их содержимое в мои мешки.

– Сегодня вечером я покидаю ваш город, но спасибо за предложение, – этот седой карлик мне понравился, добрый.

– Как сегодня вечером?! – ужаснулся он, – одна!?

– Со спутником, но да, мы заехали только пополнить запасы.

На сморщенном как пожухлая листва лице отразился ужас. Я не впечатлительная, но меня проняло. Тем более что и сама я ощущала напряжение, витавшее в воздухе сегодня. Некстати вернулось чувство, что я забыла о чем-то важном. Важном, как вопрос жизни и смерти.

– Юная госпожа, вы что! Сегодня же второй день полнолуния. Вы попросту погибните со своим спутником.

Вот и уехали мы из города. Темень. Да разве что полный идиот или самоубийца выйдет на улицу в полнолуние близ границы Пустынных степей.

– Совсем безголовая стала, чуть не погубила нас, спасибо вам, милейший. Возьмите плату за товар.

Торговец взял медяки и взамен предал мне мешки с крупами, котомку с овощами и бутыль спиртного.

– Но здесь больше чем нужно, – догнал меня низкий голос старика.

– Считайте это благодарностью за спасенные жизни, избежать вам тьмы.

– Остаться на свету! – крикнул он в ответ.

Красиво все-таки звучат прощания и приветствия на чисто человеческом языке. Слегка суеверно, но это королевство по определению само ходячее суеверие. Да только, восхищаться языками, мне недолго осталось. Что теперь прикажете делать? В путь нельзя, остаться здесь – риск. Дальше заставы мы все равно не уйдем, съедят заживо. А кто съест? Да все те же ликаны треклятые, чтоб им троллиха в жены досталась. Оборотни тоже свирепствуют, как-никак их время. Но эти хоть меру знают. Погрызть погрызут, потаскают за шкирку немного и все. На этом буйство второй ипостаси заканчивается. Оборотни редко убивают людей, да и представителей других рас, и поверьте, делают это вполне осознанно.

А вот ликаны безумны в зверином обличии. Как люди они так же потеряны. Добрый ликан, что милосердный орк – не существуют в природе. Ликаном становятся если выпить крови оборотня. Рожденные же ликанами, навсегда теряют человеческую ипостась. Их зовут волколаками. Существуют целые поселения ликанов, особенно много их в степях. Эти твари днем выглядят как любой другой человек, но стоит зайти солнцу и неконтролируемое превращение рождает кровожадных монстров. Полнолуние для ликанов своеобразный усилитель силы, и на третий день их сила достигает пика. От такого не сбежишь и не скроешься. Можно лишь спрятаться за городскими стенами, и то существует риск.

Да уж, такие опасные рассветы наступают лишь в конце месяца – полного лунного цикла. От полнолуния до полнолуния. Каждый месяц начинается с убывания нашего спутника Руи и длится сорок два рассвета. А месяцев у нас тринадцать. По три у каждого сезона и один перед зимой – месяц затишья. В этот период природа замирает и готовиться к заморозкам. На небосклоне так же появляются еще два спутника, Уна и Тона и почти потухшая звезда Затха. Они сменяют друг друга, иногда освещая ночи несколько месяцев, а потом уходя во мрак на целый сезон. В отличие от своих сестер, Руи покидает небосклон только в проклятую ночь, когда весь мир окунается в кромешную темноту на сутки. В противоположность проклятой ночи существует весеннее равноденствие, когда ночь столь же светла, как день. В этот рассвет все четыре сестры делят небосвод поровну. Ведь Затха видна лишь изредка и, из-за своего слабого света, только ночью, а потому ее воспринимают наравне с Уной и Тоной.

Сегодня ночью Руи будет делить небо с Тоной. Но полной будет только первая сестра, тем самым знаменуя предпоследний рассвет лунного цикла. Очень опасный рассвет. Решено, остаемся в городе. Нужно срочно искать постоялый двор, иначе рискуем остаться на улице.

В конце торговых рядов виднелась коновязь и привязанные к ней кони. Я легко нашла среди них вороного и Палю. А вот где белобрысый?

– Вот скажи мне, Паля, где твой подопечный?

Кобыла удивленно заржала.

– Не понимаешь? Вот у тебя мозгов явно больше чем у Вана, а все равно безответственная скотина. Не найдем его, на дороге заночевать придется.

Паля фыркнула и повернулась ко мне задом. Все ясно, ее мало волнует, где мы будем ночевать.

– Кажется, я погорячилась насчет мозгов. У тебя их тоже отродясь маловато, – кобыла развернулась и попыталась меня цапнуть, – не нравится, да? А теперь ответь, какой сегодня день, колбаска ходячая?

Паля застыла, подвигала губами, а потом в ужасе всхрапнула.

– То-то, не найдем блаженного, я – закуска, ты – гарнир, – будущий гарнир вопросительно на меня посмотрела, ожидая продолжения, – а он как всегда выживет, – развела я руками.

Не удивительно, что она со мной согласилась. Я отвязала вороного и Палю. У меня был план по поимке глупого Вана, но согласится ли со своей ролью кобыла?

– Даю тебе свободу действия, ищи, – на меня посмотрели как на умалишенную, думаю, никто раньше не использовал лошадь в качестве ищейки, – что смотришь, ты чаще всех к нему прижималась, вот и вынюхивай, давай.

Паля демонстративно встала и запрокинула голову, извещая о том, что дальше она и шагу не ступит.

– Когда найдешь его, дам сухофруктов, – даже не шелохнулась, – ладно, копытом промеж глаз, один раз, но только передним.

Вон как поскакала, чуть ли не галопом. Ну что за садистская компания. Хлебом не корми, дай напакостить или треснуть кого-то. Может и не такие страшные эти ликаны, у Пали то целых четыре копыта. Да уж, и только их и оставят.

Темнеет, надо поскорее найти убежище. Демон с ним, с пристукнутым. Его трогать, ликанам дороже, не пропадет. Тем более в кобыле я не сомневалась. Не знаю, что она такое, но явно что-то разумное и с паршивым характером. А еще Паля сильно привязана к Малышу, что настораживает, но повода для беспокойства пока не дает.

В конце улицы виднелась вывеска «Цветок волка» на двухэтажной таверне презентабельного вида и с вымощенной булыжником дорогой к самому входу. Дорога – вещь не дешевая, а значит, и место для порядочных постояльцев. Второй этаж свидетельствует о наличии комнат для ночлега. То, что надо.

Тишина и не единой души вокруг. Неудивительно, все же вторая ночь полнолуния. Только почему пустынна только улочка, в конце которой приглянувшаяся мне таверна? Да какая разница, наверное дорогая для простого обывателя. А нас сейчас из-за сложившейся ситуации и презентабельный постоялый двор для аристократии ценами не смутит. Ведь лучше быть нищим, но живым, чем погрызенным зомби при деньгах. А именно им и станет любой, кто от глупости своей рискнет ходить по улицам в полнолуние близ Пустынных земель. И больше не тратя время на раздумья, я отдала вороного мальчишке конюху, что выскочил при моем приближении из пристроенной к основному зданию конюшни, и смело потянула на себя входную массивную дверь, на поверку оказавшуюся сосновой.

– Ясного вечера, – громко поздоровалась, подходя к стойке регистрации. Тут даже такое имеется. Явно таверна из дорогих, – где можно хозяина найти?

Щуплый рыжий подросток с покрытыми мозолями грязными руками вряд ли мог бы претендовать на роль хозяина, но помочь мне он может.

– Он в подвал спустился за вином, – отрапортовал явно произнесенную не раз про себя фразу.

– Скажи, а где переночевать у вас есть?

– Есть пара свободных комнат на втором этаже и еще…

– Дарк!

От этого грубого баса даже я подпрыгнула, не говоря уже о мальчишке. Тот и вовсе голову руками закрыл и пропотеть уже раз пять успел, пока владелец баса шел к нам. Огромных размеров орк с густой рыжей щетиной, кривыми клыками и гладкой, как начищенное серебро, головой, весьма плавно двигался. Удивительно, эта неуклюжая глыба должна при ходьбе, чуть ли не стены раздвигать по бокам от себя. А он ничего, даже плечом косяк не задел, когда в проем входил. Какой-то неправильный орк.

– Светлого будущего вам, – сказал, как послал. Далеко и надолго. А рожа-то какая страшная при этом была. Бр-р-р. Но я пугаться и сдаваться не собиралась

– Ясного вечера, вы хозяин таверны?

– Комнат нет, – и грозно зыркнул на изрядно перепуганного мальца.

– Может все-таки есть? Мы щедро оплатим свой постой.

– Мы? – орк поискал взглядом за моей спиной этого неизвестного «мы».

– Да, я и мой спутник. Нам хватит и небольшой коморки. Нам даже… – договорить мне не дали, поскольку я снова позорно подпрыгнула от этого рыка.

– Комнат нет!

Да-да, теперь это был рык. А Дарк вообще под стойку залез и не подавал признаков жизни. И что делать? Понятно и голодному вурдалаку, что крови здесь ему не дадут. Но снаружи еще хуже.

– Послушайте, сегодня полнолуние. Если вы не приютите нас, то приютят в своих желудках ликаны и волколаки!

– А мне до драконьего зада, чего там вас съест. Мест нет, вали…

– Грог, чего орешь на посетителей?

Приятный, немного хриплый голос раздался откуда-то снизу, за спиной орка. Невежда повернулся, и я смогла лицезреть молодого темнокожего мужчину с рыжими волосами, даже красными, и татуировкой под правой ключицей. Как я ее разглядела? Так этот мужчинка-огонек в одних штанах и босиком вылез из подвала с ящиком вина в мускулистых руках.

– Найти свет во тьме, красавица, – огонек поставил ящик на табуретку за прилавком и выпрямился.

– Остаться на свету.

Рыжий положил локти на стойку и почти перегнулся через нее, так, что между нашими лицами было не больше десяти тан[1]. Я дернулась в противоположную сторону, а он медленно вдохнул воздух в том месте, где еще ван назад было мое лицо.

– Чужая, – толи вопросительно, то ли утвердительно произнес он. Глаза его, тем не менее, выражали легкое замешательство. Он повернулся к орку, тот кивнул. Тогда рыжик вытянул откуда-то снизу рубашку и, повернувшись ко мне спиной, надел ее, застегнув под самый ворот. Мне кажется, или я единственная ничего не понимаю. Только сейчас до меня дошло, что после слов огонька в таверне стоит неестественная тишина. Осматриваюсь, так и есть, все пялятся на нас.

– Красавица, зачем пожаловала? – и улыбка приторно-сладкая.

– Я комнату снять на ночь хотела… – и это мой голос? Да уж, как-то совсем не уверенно звучит.

– Правда? – улыбка ширится. Теперь понимаю, чем она мне не нравится. Двумя небольшими, но на вид достаточно острыми клыками. Простите, ошиблась, четырьмя. Темень!

– Д-да… уже поздно, и искать другой постоялый двор опасно…

Огонек посмотрел мне за спину и махнул рукой. Тут же живой шум наполнил обеденный зал.

– Опасно, красавица. Ты одна? – притворно сочувствующий голос, а в глазах золотой блеск. Они у него вообще желтые.

– Нет, у меня есть спутник.

– И где же он? – медленно, наслаждаясь каждым словом, как лакомством, спросил рыжий.

– Скоро найдет меня, – вот теперь мне не просто не по себе, мне жутко.

Огонек откинулся назад, убрал руки со стойки и обошел ее. Нарочито медленно, грациозно и удивительно плавно он двинулся на меня. Именно на меня, а не ко мне. Где-то я уже видела такие экономные и первобытно хищные движения. Я сглотнула, так как спазм, сдавивший горло, уже невозможно было терпеть. Почти упершись в меня своей грудью, нежно обнял меня левой рукой, стараясь как можно ближе прижать к себе.

– Успокойся, а то стук твоего трепыхающегося, как птица, сердца разве что на другой улице не слышно, – прошептал огонек мне прямо в ухо, изрядно пощекотав мне нервы своим частым дыханием.

Все той же левой рукой он нашел мою правую и взял за ладошку. Я, конечно, храбрая, но вздрогнула, как последняя трусиха, когда он поднял руку над головой и крутанул мое тельце против часовой стрелки. Так как кисти остались сцеплены, я оказалась в ловушке из его и своих объятий, при этом упираясь спиной ему в грудь. Мне даже шевельнуться было страшно. Кажется, я начинаю понимать, почему здесь еще есть свободные комнаты.

– Эта красавица – моя гостья, – к моему виску прижались щекой, – относитесь к ней, как ко мне, – возвестил он на всю таверну. Удивительно, но его услышали и более того, даже закивали, не слаженно, конечно, не солдатики, но все же. Думаю, я нашла хозяина таверны. Поначалу меня испугало его «как ко мне», оказывается, зря. Его явно здесь уважают.

– Ну что, милая, пойдем наверх, покажу комнаты, – и он отпустил меня, сделав приглашающий жест рукой в сторону лестницы. Я бежать вверх к праотцам не спешила. Рыжий это понял, неопределенно хмыкнул и пошел первым, я за ним. Честно говоря, позорно приклеилась к его спине, так как внизу меня все еще прожигал гневным взглядом орк.

– Что? Решила совместить приятное с полезным, – ехидно выдал он.

– Нет, выбрала меньшее из зол, – буркнула я.

– А здесь, красавица, ты погорячилась. Кто сказал тебе, что я меньшее?

Я даже оступилась, вследствие чего непроизвольно отлепилась от огонька.

– Поздно бояться, теперь только принимать все, как должное, – вампирьи клыки, СПАСИТЕ!

Мы поднялись на второй этаж. Две ближние к лестнице комнаты были абсолютно идентичны. Слева кровать, рядом тумбочка, справа пара вешалок, стул и трехногий столик.

– Устраивает?

– Более чем.

Если бы здесь оказалась лишь солома на полу и миска с водой, мой ответ не поменялся бы. Я просто до дрожи хотела сбежать отсюда и плевать, что за порогом может ждать смерть.

– Тогда пошли вниз, покормим тебя. Позже вещи занесешь.

Он меня с ложечки кормить решил? Не удивлюсь, если так. Когда снова вошла в зал, на меня обратили не больше внимания, чем на пыль с подоконника. Это радовало. В самом углу был свободный столик, вот туда я и понесла свои бренные мощи. Подходящее время осмотреться и найти пути отступления, а если честно, то бегства. Таковых оказалось всего два. Главный вход и окна. К заднему выходу не пробраться, там орк-потрошитель, а со второго этажа травмоопасно – брусчатка внизу.

Окинув столовую еще одним рассеянным взглядом, заметила одну странность. У всех присутствующих желтые глаза, и они отражают свет бликами. Василиск парализуй меня! Могу поклясться, раньше у тех двоих за стойкой были бирюзовые, как морская волна, глаза. А сейчас у всех они светятся золотом. Догадка просто прирастила меня к стулу. Пошевелиться – значит привлечь внимание. А мне ой как не хотелось их внимания.

– Самый вкусный ужин для самой красивой женщины.

От неожиданного появления хозяина таверны сильно прикусила губу, которую покусывала до этого от волнения.

– Что случилось? – не знаю, что огонек увидел, но лицо у него было весьма озадаченное. Боится, что ужин паникует раньше времени? Так поздно, ужин в истерике!

– С-с-с…с-с-с…спас-с-с…спасибо!

– Красавица, тебя никто не тронет, не посмеют. Ешь спокойно.

– Ты еще приятного аппетита пожелай, я тебе такой же вежливостью не отвечу, когда ужином буду я!

Растерялся на ван. Снова улыбнулся и спокойно так, с остановками, как умалишенному, начал:

– Красавица, ты чего? Какой ты ужин? Здесь ты в безопасности. Никто сюда не залезет, поверь мне.

Ага, уже раз десять поверила. Неужели я так дуру напоминаю. Хотя, только дура и могла так глупо попасть в неприятности.

– Сними рубашку, – улыбка медленно сползла с лица.

– Зачем, красавица? Давай попозже и в другой обстановке. Я не против.

– Зато я против, попозже я увижу только твои клыки, – прошипела я. Знаю, что глупо возмущаться, но лучшая защита – это нападение.

– Какие клыки? Давай ты поешь, и мы поговорим, хорошо? Нечего на голодный желудок беседу начинать.

– Конечно, лучше поесть, так сбежать сложнее будет, или это последний ужин?

– Успокойся, кошечка, спрячь коготки. Никто не претендует на твою шкурку, – слегка сухо ответил он. А мне стало еще страшней.

Пусть огонек мне чего-нибудь откусит, но неизвестность страшней всего. Я аккуратно встаю из-за стола и подхожу к нему. Ноги затряслись. Не боись, прорвемся. Медленно ложу руки ему на грудь и тяну в темноту угла, за моим столиком. А этот смотрит на меня в упор и ехидно скалится. Весело ему, паршивцу. Еще бы, кошка тоже с мышкой поиграть любит. Вот сейчас все и узнаем. Резко вскидываю ногу, удар в пах. Знаю, что подло, но людей жрать тоже не благородное занятие. Стон и хрип, значит попала. Выхватываю нож из голенища и приставляю к горлу.

– Подними голову, иначе глотку перережу.

– Какая грозная красавица, это твоя благодарность? – и он медленно разгибается.

Недолго думая, достаю второй нож из другого голенища и разрезаю рубаху снизу до самого ворота. Отвожу ножом край рубашки. Когтистая лапа волка. Дракон сожри меня! Все! Руки сами безвольно опускаются. Мне конец. И на этот раз, я на самом деле покойница.

– Красавица, если убить хотела, то ножи в руках куда эффективнее, чем на полу. Я, конечно, могу случайно наступить и порезаться, но ты же понимаешь, что все зарастет в тот же момент?

Понимаю. Все понимаю. Не понимаю только, когда ножи успела выронить. Теперь даже порезать его не могу. Это бесполезно, конечно, но болезненно. Так, маленькая месть за себя любимую.

А все почему? А потому, что я в таверне «Цветок волка» полной волков. Точнее оборотней. Татуировка в виде когтистой волчьей лапы под ключицей – метка стаи оборотней. Повезло же мне из всех постоялых дворов города прийти именно в логово оборотней. Вот не понравился мне этот орк, говорил же мне убираться. Так нет же, как это нас выгнать решили.

– Долго еще убиваться будешь?

– Пока не убьют.

– Ха-ха-ха, – мне паршиво, а он хохочет. Вот оборотень, – хватит хандрить, красавица, не съедим.

– Правда? – как-то безразлично у меня получилось, аж самой себя жалко стало.

– Мы людьми не питаемся, особенно такими хорошенькими, – и снова хохочет.

А ведь и правда, не питаются. Только если кого убить захотят. Они ж не ликаны. А кто сказал, что не ликаны? Ведь татушку я видела только у огонька. И снова себя жалко стало. Может я и дальше придавалась бы жалости к себе, но меня привлек шум снаружи. И не только меня.

– Пусти, пусти, ну пожалуйста! – лучше бы мне не был знаком этот несчастный голос и грозное фырканье.

Спустя ван таверну сотряс грохот выбиваемой двери. Все подскочили. Я бросилась к проходу в попытке сбежать и замерла у выбитой двери. На несчастной деревянной защитнице виднелись вмятины от копыт. Пока я рассматривала повреждения, в проеме показалась высокая фигура в капюшоне и лошадиная голова, что зубами держала за шкирку несчастного. Бесцеремонно впихнув фигуру в таверну, лошадь развернулась и дала залп по застывшему в изумлении мужчине. Снеся пару столиков и распластавшись посреди зала, фигура потеряла капюшон и явила оборотням моего ненормального Ваньку. Паля тем временем, решив, что долг выполнен, пошла штурмовать конюшню. Еще вар пять раздавались крики конюхов и треск дерева. Бесстрашное животное. Вокруг стая оборотней, а ей хоть бы хны. И ведь никто не напал на нее. Видимо, демонстрация копытоприкладства действует на всех существ одинаково.

– И что это было? – первым пришел в себя огонек.

– Бесстрашную скотину, что выбила двери, и, похоже, разнесла конюшню, зовут Палевая. А вот это недоразумение, – и пальцем показываю на сидящего на полу, и покусанного Вана, – что столь ловко проложило себе путь к стойке, зовут Ваном. Он мой друг.

– Слушай, Алкай, я теперь понимаю, чего она так бесстрашно к нам в полнолуние пришла. А чего ей, собственно, бояться-то с духом земли и магом земли? – прогрохотал орк, или оборотень? Вампир в крови только и разберется.

– Каким-каким духом? – не, ну я знала, что Ванька у нас маг, а вот про духа в первый раз слышу.

– Дух земли. Они часто в животных вселяются.

– И?

– И равновесие в мирах поддерживают. Правда, они, как правило, людей избегают, да и характер у них отвратный, – растолковал непонятливой мне Алкай. Да-да, теперь он Алкай, а не огонек. И безмозглому зомби понятно, что он вожак.

– Так я что, с телохранителями теперь?

– Ну ты скажешь. Может маг тебе и поможет, а вот кобыла твоя просто кобыла с ужасным характером. Духи не вмешиваются в круговорот вещей.

– Какой умный оборотень, – и мертвая тишина вокруг. Третий раз за сегодня.

– Вот что мы тебе сделали? Я тебе даже защиту предоставил от самых надоедливых, которые максимум поприставали бы, а ты сразу «оборотень», – и обиженная мордашка передо мной. Оглядываюсь, и стая обиженных мордашек вокруг. Чего это они?

– И что не так? – растерянно развожу руками.

– Ну мы же тебя человечком не обзываем, – рыкнул обиженно оркооборотень. Как-как? Обиженно? Смотрю, точно, скала пустила слезу. Знаете, что я сделала? Да хохотала как ненормальная.

– И что смешного? – настойчиво спросил Алкай у хохотавшей меня. И вот чего я его боялась, как зомби некроманта?

– Да вы… хи-ха-ха… смешные… ха-ха…

– Слушай, друг, который маг, забирай-ка ты ее в комнату. Ей похоже впечатлений на сегодня достаточно, а мы еще перекидываться будем. Услышите вой, не паникуйте, все будет под контролем, можете спать спокойно.

– А чем перекидываться? Можно с вами?

– Красавица, он что, оборотень? – повернулся ко мне вожак, и пальчиком в болезного тыкает.

– Он идиот, хотя и оборотень в своем роде. Ван, пошли спать, а то здесь скоро слишком много клыкастых и волосатых будет.

– Кого?

– Песиков, малыш, – дружный рык.

– Правда? А я всегда собачку хотел, можно мне одну, – и около дюжины злющих желтых глаз впялились в моего белобрысого. Некоторые даже встали.

– Спокойно песики, говорю ж ненормальный он, по-другому не объяснить, – еще парочка поднялась. Ну что ж, помирать так с песней, – сидеть ребята, слюнки на стол не пускать, магов блаженных не обижать. Спасибо, что приютил, Алкай.

Хватаю Ваню за руку и со скоростью ветра влетаю в комнату на втором этаже. Последние слова я уже кричала почти со второго этажа, во избежание массового мщения. Фух, надеюсь, перебесятся в своей звериной ипостаси, да и подобреют. Транспортировать Малыша в соседнюю комнату не рискнула, так как отчетливо слышала парочку неконтролируемых смен ипостаси.

– Ванюша, давай их больше собачками и песиками не будем называть.

– Почему?

– Потому что иначе ходить нам покусанными, – при упоминание укусов белобрысик весь побледнел. Вот Паля садистка, скоро до заикания его доведет. – Ты, кстати, где был?

– Меня женщина позвала, сказала, что расслаблюсь, в облаках полетаю, – даже не хочу знать в каких именно.

– И что? Расслабился? – как-то грозно получилось. Ванька аж поник сразу. Или полетал плохо?

– Нет, она меня в какую-то комнату с дымом привела, – допустим, благовония.

– А потом раздеваться начала, – даже не сомневалась.

– Я попросил ее остановиться… – опять-таки, не сомневалась.

– А она сказала, что я могу ее сам раздеть, раз я так… таков шавун, – «такой шалун», но это тоже понятно.

– Я сказал «нет», и хотел встать, но она села на меня, – какая бойкая девица.