Текст книги ""Фантастика 2024-37". Компиляция. Книги 1-19 (СИ)"

Автор книги: Леонид Кондратьев

Соавторы: Анна Кондакова,Анастасия Сиалана,Рик Рентон,А. Райро
сообщить о нарушении

Текущая страница: 262 (всего у книги 314 страниц)

Глава 6. Идеальная инфекция

Когда я разлепил глаза, то понял, что произошло немыслимое. Кира проснулась раньше, чем я. Гораздо раньше. Так как сейчас сидела в кресле напротив, уписывая за обе щёки гречку с парным молоком.

Заметив, что я не сплю, она спешно проглотила очередную ложку и улыбнулась, обнажив зубы с не очень эстетично налипшими чешуйками гречки:

– Значит, физрук...

Ещё ночью мы выяснили, почему Алина казалась мне знакомой. Оказалось – не казалось. Она не только жила в Митино. Но, в добавок, её класс был одним из тех, в котором я когда-то преподавал физическую культуру. Её имя и фамилию я регулярно видел в классном журнале, выставляя оценки за очередную сдачу нормативов.

– И не только. – Я по привычке потянулся за маской. Но, взяв её со стула, решил пока не одевать. Кроме девчонки в выделенной нам комнатушке сё равно никого не было. А она меня уже и не таким видела.

– Всё-таки не угадала... – Запустив в рот ещё одну ложку с верхом, Кира продолжила с набитым ртом. – Наверное, ефё и турифтичефкий крувок какой-нибудь вёл? Типа там как раввефь кофтёр конферной банкой... Или добыть воду в пуфтыне... Ф помофью дефяти фекретных морфких увлов?

– Наверное.

– Ну да... – Девчонка проглотила кашу и отставила тарелку в сторону. – У меня вот у мамаши подруженция тоже учительницей была. Говорила, что на одну ставку никак не прожить. По любому нужна ещё какая-нибудь халтурка. Кружок там или репетиторство...

– Для меня это была не халтурка. Мне нравилось, то, что я делал. И у меня хорошо получалось.

– Не сомневаюсь... Поэтому ты со всеми вокруг так ловко общий язык находишь... Ты ж, получается, всю жизнь вот с такими работаешь... Работал. С детьми.

– Не всю. Но долго, да. – Поднявшись с кровати, я почувствовал, что и тело толком не отдохнуло. Мышцы ныли как после долгой тренировки.

– Ну чё ты дуешься-то всё. Я тебе вот кашу оставила. И физра, кстати, у меня вообще была – любимый предмет!

– Это заметно.

Во взгляде Киры на секунду промелькнула тень гнева. Но она быстро расслабилась и снова улыбнулась:

– Ладно, ворчун! Приму за комплимент! Я никогда задротом-ботаном не была, чё уж там...

– Так это он и был. И я не дуюсь. Просто немного не выспался, не обращай внимания.

– Я думала, что такого не бывает... Может этот второй «Автоном» не навсегда работает...

На самом деле я вообще почти не спал. И, когда мы расположились на ночлег, остаток ночи раздумывал над тем, как поступить в сложившейся ситуации. Но не жаловаться же на это девчонке... Жаловаться вообще бесполезно. А для мужчины – ещё и унизительно.

Нет, конечно, этим ребятам нужно помочь. Над этим я голову не ломал. Чем дольше мы разговаривали вчера с ними за поздним ужином, чем больше я слышал их собственные рассказы о том, чего они достигли за месяцы после удара эпидемии, что пережили, что потеряли и что обрели... Тем меньше у меня оставалось сомнений на этот счёт. Как и у Киры. Их командиры явно умели думать наперёд. И заботились о своих подопечных, а не гребли под себя всё, до чего дотягивались, погрязая в жадном потреблении остатков благ цивилизации и в животном доминировании над беззащитными слабаками, малышами и одиночками.

В то же время их методы руководства были достаточно жёсткими для текущих времён. Кто не работает – тот не ест. А ещё не получает медицинской помощи и не имеет доступа к школе. Плюс, нулевая толерантность к предателям, дезертирам и преступникам.

И если для раба, который знает, что такое свобода, она обычно является самым заветным желанием, то для участников этих сообществ изгнание было самым страшным наказанием. Страшнее казни. Как я и предполагал, все граждане этого «Альянса» трудились сообща добровольно.

Но и проблем у них, конечно, тоже хватало. Уже появлялись те, кто считал свою долю несправедливо низкой. Или свой участок работ – несправедливо тяжёлым или непрестижным. Пока такие выступления были редки – их удавалось решать в индивидуальном порядке. Благо работы всегда хватало. Не нравится садоводство – иди на зачистку городских улиц от жор-падальщиков. Боишься заразы – медикам всегда нужны санитары и помощники. Не любишь вида больных и раненых? Тогда ремонтируй не людей, а машины или лодки. Руки растут не из того места? Грузчики и курьеры тоже всегда нужны. И так далее... Чем больше благ цивилизации восстанавливали эти ребята, тем больше разнообразных занятий находилось для всех тех, кто больше не хотел выживать поодиночке, как бродячие кошки.

И уже сейчас они приступили к разработке собственного свода законов. Так как времени у их совещательного органа было всё меньше. И решать бытовые вопросы нужно было поручить кодексам и правилам, а не отдельным людям.

Вместе с этим, чем лучше они жили – там больше жадных и завистливых глаз смотрели на них из-за аморфных границ их протогосударства. Отнюдь не все выжившие были готовы пожертвовать своим новым статусом в этом диком мире, не смотря на полуголодное существование и угрозу со стороны жор. И предпочитали находить в обороне Альянса слабые места, чтобы безнаказанно и бесплатно отщипнуть себе кусочек от их общего счастья.

Вот и этот странный безымянный король решил просто взять своё, не отдавая ничего взамен. Потеря авторитета для нарцисса – страшнее смерти. А ведь здесь он, похоже, даже не первый среди равных, как настоящие средневековые правители Западной Европы. Здесь он среди своих вассалов чуть ли не полубог. Особенно после того, как внезапно научился обращать молодых восемнадцатилетних жор обратно во вменяемых людей.

И ещё он обрёл крайне опытного и ценного советника... Добить которого мы с Кирой хотели чуть ли не больше, чем помочь Альянсу со всеми остальными задачами.

В общем, вопрос – помогать им или нет – не стоял. Проблема была в другом. За всю ночь, пока Кира безмятежно посапывала на соседней кушетке, я так не смог составить хотя бы примерный план действий с учётом всех обстоятельств. Единственное, что приходило на ум – так это то, чего точно нельзя делать.

Нельзя дать понять нашим противникам, что мятежники дорожат жизнями пеонов. Я уже видел, что Хайзенберг делает с теми, чью жизнь мы пытались сохранить...

Нельзя сидеть на месте. Это укрепление, конечно, выглядит достаточно комфортным и надёжным. Но только не против того ополчения, которое эти неофеодалы смогут собрать со всех своих доменов. И уже очень скоро. Вчера они струсили и поддались своим суеверным страхам. Но человек такая скотина, которая ко всему привыкает. Привыкнут и к мысли о том, что не так страшен чёрт, как его малюют. И тогда ни ответный штурм, ни осаду эти ребята не выдержат.

Что ж... Это уже что-то. Когда точно знаешь, что нельзя делать – можно начинать хотя бы действовать от обратного...

Под утро от пережитых впечатлений и напряжённых раздумий начала побаливать голова. И потом я и сам не заметил, как всё-таки уснул. И, судя по всему, пробыл в забытье немногим больше часа.

– Кстати... А ты точно уверен, что это был Хайзенберг? – Воспоминание о препарате, который испытывали на нас с этим стариком, навели девчонку на новый вопрос. – Он же весь забинтованный был.

– Там в Коммунарке, среди ковидных корпусов, я видел его достаточно близко, чтобы запомнить взгляд. Это точно он. Да и пушки с порохом они наверняка не сами делать научились, сама понимаешь.

– Ну да... Хреново... Вот ведь живучая тварь! – Поразмыслив пару секунд, Кира всё-таки решилась на рискованную шутку, сощурившись так, словно собиралась лопнуть воздушный шарик. – Прям как ты!

– Приму за комплимент.

Девчонка расслабилась и рассмеялась. Её мелодичное хихиканье даже немного придало мне сил.

Резво перепрыгнув с кресла на мою кровать, Кира качнулась в мою сторону и легонько толкнула плечом:

– Ты же понимаешь, что я это всё не со зла? – Коротко заглянув мне в глаза, она быстро отвела взгляд куда-то на пыльный пол. – Так, просто... Из врождённой вредности...

– Понимаю.

Я бы многое мог рассказать ей о том, что все эти её подколки и вся дерзость уходят корнями в вовсе не во врождённую вредность. А в страх показаться слабой и одинокой. А ведь быть слабой и одинокой она ненавидит больше всего на свете.

Но зачем открывать эти карты? Чтобы самоутвердиться в её глазах? Эффект будет прямо противоположным.

Лучше дать ей понять, что на самом деле она вовсе не слабая:

– Что бы помочь этим ребятам, мне необходима твоя помощь. – И ещё нужно дать ей понять, что она вовсе не одинокая. – Только вместе с тобой мы сможем провернуть то, что я задумал. – Чуть помедлив, я добавил. – Мне нужна именно такая вредина, как ты.

Улыбка немедленно осветила лицо девчонки:

– Да куда ж я денусь с подводной лодки!

– Ну мало ли... Если постараться, то можно убедить наших новых друзей ретироваться обратно на Волгу. Там ты получишь то, что тебе нужно. Этот... «Антижорин».

Кира немедленно нахмурилась:

– Ты серьёзно думаешь, что я на это способна?

– Я не про тебя, я про них.

Она ненадолго задумалась, продолжая хмуриться.

– Не-а. – Кивнув собственным мыслям Кира снова заявила весьма категорично. – Не-а! Нифига они не... Э-э-э-... Не ретируются! Они своих не бросают. Я это вижу!

Я в свою очередь видел, как она всю ночь смотрела на наших собеседников, слушая рассказы Дестроя и Алины о былых свершениях. И о том, как они устроили жизнь на своих территориях. Недоверие постепенно сменялось на лице Киры восхищением и белой завистью.

– Да. Я тоже склонен так думать. – Решив подкрепиться, я потянувшись за тарелкой с остатками завтрака. – В этом их сила. Но в этом и слабость.

– Это почему?

– Ты же слышала. Стоит только королю пронюхать о том, что мятежники – это не просто восставшие пеоны, а представители Альянса, заложникам несдобровать. А рано или поздно – он об этом узнает.

– Значит надо, чтобы для него было поздно! – Придвинувшись поближе, девчонка положила голову мне на плечо, защекотав щёку копной волос. – Давай уже рассказывай, чего задумал!

Покосившись на неё, я помедлил с ответом, отправив в рот ложку разваренной каши. Конкретных идей у меня по-прежнему не было.

– А может у тебя есть какие-то соображения? – Прожевав, я купил себе ещё немного времени. – А то что я всё тут занимаюсь этим... Как его... Мэнсплэйнингом.

Кира отпрянула от меня с изумлённым выражением на лице:

– Ни фига себе ты феминистические словечки знаешь!

– Ну... Если ты физрук, то должен быть в курсе таких вещей...

– Х-хе! – Знакомая хищная ухмылка сменилась очень даже мило улыбкой. И она продолжила, немного запинаясь, словно от стеснения. – Я тебе по секрету скажу... Не знаю, как у всяких там феминисток принято... Если они вообще ещё выжили... Но мне нравится, когда парень... Когда мужчина ведёт себя как мужчина. А не какая-то тряпка...

– С этим решительно невозможно спорить!

– Ну и не спорь! – Девчонка снова придвинулась поближе.

– И тем не менее... Может ты что-нибудь хочешь предложить? Тогда около Коммунарки твои идеи были весьма полезны.

– Хм. Ну не знаю... – Она обхватила руками подбородок. – Я вообще тоже хотела подумать, но чё-то отрубилась почти сразу... Устала... А!

– Да?

Кираещё пару секунд помолчала с напряжённым выражением лица, ворочая мыслями.

– Вот этот их Кир. Он же как-то умеет жорами командовать. Прям как Че, да? Ну или типа того... Может это как-то можно использовать?

– Натравить на соседние замки кучу заражённых? Они порвут и рыцарей и пеонов... – Заметив по лицу, что энтузиазм девчонки резко снизился после этой критики, я поспешил её ободрить. – Но в этом всё-таки что-то есть... Заражённые... Вирус... Знаешь, какой вирус самый опасный?

– Э-э-э... Ну... Наверное самый смертельный? Который вообще не лечится. Чума там, какая-нибудь... Или СПИД? Он же не лечится?

– Нет. Идеальный вирус – это тот, который не убивает своего носителя. По крайней мере – далеко не сразу. Ведь вирус не может полноценно существовать и размножаться без своего носителя. Идеальная инфекция – это та, которую носитель даже толком не замечает. И продолжает функционировать, как ему кажется, вполне обычным способом. Так... Покашливает немного... Или ещё что-то в этом роде.

– Поносит или тошнит? – Подсказала девчонка, снова озорно улыбнувшись.

– Не без этого. Любой новый вирус рано или поздно приходит к такому состоянию в ходе естественного отбора. Потому что те, кто сразу убивает носителя – не успевают размножиться достаточно широко. А те варианты и штаммы, которые слишком щадят своего хозяина, тоже не успевают толком воспроизвестись. Их слишком быстро убивает иммунная система.

– Поэтому жоры такие живучие?

– Очень вероятно. Как я понял из документов арктического института, вирус... Или, точнее, заражённые вирусом полярные бактерии... Они, по сути, укрепляют человеческий организм. Делают его выносливее, экономичнее, более устойчивым к внешним невзгодам и к другим инфекциям. За счёт эдакой обратной эволюции.

– Я помню, да. Отключают мозг. Он же типа много энергии потребляет, ты рассказывал. И типа зараза к заразе не пристаёт...

– Ага. А потом мы в добавок встретили этих тварей в Коммунарке... У них ещё и тело как-то изменилось. Обратно в сторону каких-то питекантропов...

– Точно! – Воскликнула Кира, немного подскочив на кровати. – Они ж прям как гориллы какие-то! Голова низколобая... И на руках ходят... Ну, в смысле, на четырёх лапах!

– Ага... Это очень интересная мысль, кстати, но я сейчас не совсем об этом... Я это всё к чему... Отличная метафора для иммунной системы – это как раз типичный замок. Укрепление. Внутри которого есть гарнизон, который постоянно тренируется над тем, чтобы вовремя распознавать противников и эффективно оказывать им сопротивление. Отбивать штурмы, прорывать осады, обеспечивать снабжение... Но, вместе с этим, не пускать внутрь лазутчиков и шпионов. Тех, кто сможет раскрыть врагу слабые места или открыть ворота.

Девчонка пока никак не комментировала эту мысль, явно ожидая продолжения. Замерев, она даже немного приоткрыла рот.

И я не стал томить её ожиданием:

– Так вот, чтобы победить королевство, мы... Точнее, мы и эти ребята... Мы все должны стать для королевства чем-то вроде идеального вируса. – Отложив тарелку в сторону, я поднялся с кровати, почувствовав, как ко мне вроде бы возвращаются силы. С каждым словом своей короткой лекции я не только делился соображениями со своей спутницей, но и сам параллельно генерировал новые идеи, постепенно кристаллизуя в сознании план дальнейших действий. – Как тот самый идеальный вирус, мы должны внедриться в каждый их замок. В каждый защитный гарнизон...

– А потом вовремя откроем ворота?

– Не-е-ет... Мы, знаешь ли, будем очень хитрым вирусом... Мы уничтожим их изнутри таким образом, чтобы эти ублюдки сами до конца так и не поняли, что на самом деле вокруг них происходит. И ни в коем случае не предпринимали никаких попыток к сопротивлению. А скорее наоборот – думали, что всё идёт именно так, как им нужно... Пока в один прекрасный момент...

– Шутник?

Вопрос Киры неожиданно отвлёк меня из захвативших раздумий о деталях тактики и стратегии будущей тайной революции:

– Что?

– Знаешь... Кроме шуток... Я очень рада, что встретила тебя.

Её внезапная сентиментальность немного обескураживала. И в то же время бодрила. Присев обратно рядом с ней, я заглянул ей в глаза:

– Я тоже, Кира. Я тоже.

Глава 7. Ловля на живца

– Слышь, Косой? – Рыцарь, чей висевший за спиной щит был выкрашен в красно-жёлтых тонах, попытался привлечь внимание одного из пацанов, составлявших гарнизон небольшого блокпоста. Баррикада из кирпичей и мешков с песком и небольшие башни, сколоченные из грубых досок, перекрывали трассу, ведущую из королевских владений в сторону Мурома. По крайней мере, это направление было кратчайшим. Хотя была и куча других дорог, по которым муромские могли бы попытаться пройти или проехать в сторону Рязани или Тулы. Хоть и менее удобных и более длинных, но вполне проходимых. Однако, как мы узнали, их использование приравнивалось бы к нарушению договора между королевством и триадой Муром-Рязань-Тула. И любой рыцарский отряд, повстречавший торговый караван на одном из таких объездных маршрутов, имел полное право присвоить себе его груз в полном объёме. Да и дальнейшая судьба контрабандистов была бы весьма незавидна. Не говоря о том, что очередная партия продуктов от королевских поставщиков тоже была бы для нарушителей договора под вопросом.

А вот проезд через заставу был гарантированно безопасным. И оплачивался по фиксированному королевскому налогу.

– Да чё?! – Стражник, у которого один глаз действительно всё время смотрел куда-то в другую сторону, не спешил отвлекаться от наблюдения за парочкой служанок. Особенно за одной из них, чьи пышные формы не могло скрыть даже грязное рубище. А разорванная суконная юбка словно нарочно то и дело приоткрывала стройное белое бедро. Стараясь никому не глядеть в глаза, пеонки раскладывали на небольшом столике принесённый завтрак.

– «Чё»? «Чё», блядь?! Ты как, сука, разговариваешь? – Отложив свой шлем, рыцарь торопливо зашагал в сторону пехотинца.

– А? Чё? – Стражник наконец-то отвлёкся от девушек и ошарашено глянул в ту сторону, откуда его только что позвали. По крайней мере, одним глазом точно глянул. – Простите, сэр Змей!

Вскочив с места, он торопливо оправил вылезший из-за пояса ватник и схватился за некое подобие алебарды, которое до этого валялось в сторонке.

Пара других пехотинцев, сидящих в дозоре на башнях, обменялись тихими смешками. И из-за грубых конструкций на шум с любопытством выглянула ещё пара пацанов с копьями.

– Чё-то они тут все пипец как ярко раскрашены... – Кира, наблюдавшая за блок-постом из укрытия вместе с нами, перехватила дробовик поудобней. – Чё за идиотизм? Надо же наоборот как-то маскироваться... Разве нет?

– Не обязательно. Некоторые насекомые наоборот стараются быть как можно ярче. Потому что их нельзя есть. Отравишься. Божья коровка например. Или те, что умеют жалить, тоже все яркие. – Я плавно снял арбалет с предохранителя. – А ещё бывает, что некоторые безобидные жуки или мухи просто похожи на опасных тварей... В расчёте на то, что их поэтому тоже не станут есть.

– И чё, это работает? – Недоверчиво покосился на меня лохматый Колян, сидевший в кустах чуть слева от меня.

– Раз они прошли естественный отбор, значит работает... Вот и у этих красно-жёлтых, похоже, такая же логика. – Я оглянулся на остальных участников засады и, встретив множество любопытствующих взглядов, наступил на горло собственной песне. – Так... Ну-ка не отвлекайтесь, следите за сигналом!

Закончив с приведением себя в боевой вид, Косой снова взволнованно затараторил:

– Простите, сэр Змей! Вы что-то спросили?

– Ещё нет, не спросил... – Красно-жёлтый рыцарь остановился и, неторопливо наклонившись чуть в бок, заглянул за спину стражника, чтобы выяснить, что же там так привлекло внимание постового. И едва он разглядел хлопочущих над столом девчонок, как и его взгляд тут же подёрнула такая же похотливая поволока, как и у незадачливого подопечного.

Заложив большие пальцы за пояс, парень сразу горделиво приосанился. И вразвалочку приблизился к напряжённому стражнику поближе. Однако при этом он продолжал неотрывно наблюдать за служанками. У одной из которых шаловливый ветер снова приподнял порванную юбку. Обнаружив тот факт, что трусиков она не носила.

– Косой, Косой, Косой, Косо-о-о-й... – Задумчиво протянул местный лорд. И когда рыцарь остановился возле постового, стало очевидно, что он не только существенно выше ростом, но и немного шире в плечах. Даже с поправкой на полицейские наплечники, напяленные поверх похожего ватника. Только поновее и почище. – Не туда ты смотришь Косой... Не про тебя эта задница... Кстати о задницах... Это ж ты ходил по следам из Воскресенского замка?

– А? А... Ну да... И ещё Жека со мной ходил, Комар, Ждан... Нас сэр Феникс лично отправил! Он командовал ополчением!

– Блядь, я тебя разве об этом спрашивал? Может ты думаешь, что я дебил, а? Что сам не помню, кого из своих в королевское ополчение выделил? – Змей с лёгкой досадой был вынужден перевести взгляд с оголённого бедра служанки на взволнованное лицо туповатого подопечного. – Феникс-хуеникс, блядь... Да драл я его в рот, пидора этого...

– Он Фениксу на тринадцатом турнире в полуфинале проиграл... – Чуть слышно пояснил нам Колян. – А вообще я с ним в одной школе учился, в Егорьевске. Он ещё тогда никому жизни не давал. В полиции на учёте стоял. Говорят, мотоциклы воровал... Ну и так, гоп-стопил по мелочи... Только по малолетке ему ничё почти за это не было. Поэтому всегда при бабле был. И корешился с какими-то урками, они его отмазывали. Никто ничё ему сделать не мог из пацанов со школы... А Феникс хоть и слабее вроде, но на фехтование ходил в Москве...

– Это всё безумно интересно, Колян, но пока помолчи.

– Ага...

Паренёк похоже, сильно волновался. И наверное пытался отвлечься своей болтовнёй от мыслей о предстоявшем мероприятии. Дело предстояло и вправду рискованное. И я решил его немного подбодрить:

– Шлем застегнул? А то обидно будет, если слетит. Тебе идёт. Прям настоящий рыцарь.

Стеснительно улыбнувшись сквозь прорезь барбюта, выданного Дестром, Колян пощупал кожанный ремешок под подбородком:

– Да вроде норм...

– Ну и красота. Давай дальше послушаем, о чём они там трут...

Стоящий по стойке смирно стражник покрылся испариной. Хотя утро было уже почти осенним. И их ватники как нельзя лучше подходили к промозглой пасмурной погоде.

Побегав разными глазами из стороны в сторону, Косой, наконец, начал сбивчиво отвечать:

– А... Ну да... Вот я ходил с ними, да... По следам, да... Вот... Почти весь день!

Красно-жёлтый рыцарь помолчал и ещё пару секунд полюбовался работающими девушками. Легко покачав головой, он оценивающе прищёлкнул языком и снова презрительно поглядел на Косого:

– Ну и чё нашли?

– Дык... Эта-а-а... Ничё... – Паренёк в ватнике пожал плечами и даже малость побледнел.

– Прям вообще ничё? Прям ничё-ничё? – Змей недоверчиво сузил глаза и шагнул к пехотинцу вплотную, глянув на того сверху вниз.

– Ну эта-а-а... Там всю дорогу говны коровьи... Какашки козьи... Были... А потом пропали...

– В смысле?

– Ну не знаю... Может они всё высрали...

Красно-жёлтый рыцарь глубоко вздохнул и покачал головой:

– Емана, Косой... Ну какой же ты тупой, а? Чё я тебя кормлю вообще... Вот надо тебя вместе с ними отправить в стойла, те самые говна разгребать... – Смерив пехотинца очередным презрительным взглядом, Змей снова уставился на девчонок. – Хотя не... С ними тебе точно не надо. Не отрос ещё...

– Врёт он... – Авторитетно озвучил очевидную версию Колян. – Зассали они просто по проклятым следам идти...

– А то мы не знаем! – Фыркнула Кира. – Мы ж сами там почти на каждом столбе жор развешивали...

– Ну прост... Это я к тому, что Змей же тоже понимает... Блин, он ваще тот ещё отморозок... Я же не знал, что он на свою заставу с проверкой припрётся... Думал, ему потом доложат... – Снова тревожно зашептал Колян. – Боюсь, как бы чего с девчонками не вышло...

– Не бойся. Ульяна и не таких обламывала... – Позади нас послышался тихий голос одного из саратовских кадетов, сидевших вместе с нами в засаде. Смуглый худощавый паренёк не отрывал стальной взгляд от хамоватого рыцаря, сжимая в узловатых ладонях поцарапанный автомат. Под воротом лёгкой рубашки я заметил у него на плече широкий шрам от огнестрельного ранения. Кажется, его звали Юрок.

Колян тоже оглянулся на тощего сурового кадета:

– А это... А у неё парень есть?

– Есть. – Стальной взгляд Юрка из-под насупленных бровей переместился на бывшего пеона. Но тот не стал отводить глаза в сторону.

– А чё ты...

– Так, заткнитесь, пожалуйста... – Я поспешил пресечь возможный конфликт на почве ревности. – Не слышу из-за вас ничего!

Тем временем красно-жёлтый рыцарь, презрительно сплюнув под ноги подопечному, снова испытующе заглянул тому в глаза сверху вниз и медленно задал очередной вопрос:

– И чё... Прям вот так все взяли и ушли? Ушли из захваченного замка?

– Коровы?

– Блядь, Косой...

Стражник спохватился и снова начал торопливо тараторить – запинаясь почти на каждом слове, но явно стараясь дать как можно более полный ответ:

– Ну, в смысле... Ну да... Никого не было... Ополчение пришло всё, собрались в осаду брать, пушки приготовили... Герольд требования начал орать. А никто не отвечает... И это... Ни звука, ни дыма... Ни куры не орут, ни козы... Ни коровы... Они ж всё время орут! А тут – ваще тишина... Только жоры дохлые во рву валяются... Ну и потом уже нашли следы от скотины...

– Куда именно след вёл?

– А? Ну... – Пацан снова вспотел так, что отдельная капля даже пробежала у него по виску. – Не знаю, он же кончился...

– Блядь, Косой, не беси меня! – Змей, похоже, начинал терять терпение. – В какую сторону? На север, на юг? В какую?

– Да это... – Стражник ухватился за алебарду двумя руками, словно защищаясь ею от гнева своего господина. – Вроде это... На север... К Москве...

– Москва на северо-западе.

– Значит на северо-запад... Мы до Бронниц дошли, и там дальше дорога вроде на Люберцы... Вот туда, скорей всего...

Вот тут Косой не соврал. Как только мы обсудили с Дестроем план действий, все освобождённые пеоны вместе с провиантом, скотиной и прикрытием в виде парочки вооружённых мятежников спешно откочевали в Люберцы, к лагерю Лиса и компании. И к тому времени, пока король собрал подкрепление, уже должны были выйти с байкерами на контакт, передав привет Баджеру от Киры и Шутника. И потом с помощью Борза мятежники должны были передать детали нашего плана рязанцам. Надеюсь, он выжил... И надеюсь, что юные десантники не струсят в нужный момент...

Змей ненадолго задумался. Шагнув в сторону, он снова явно начал раздевать девчонок глазами.

– Люберцы, значит... – Его задумчивый шёпот едва можно было расслышать. Хорошо, хоть ветра нет и листва почти не шумит. – Давно пора к этим говнарям наведаться... А то повадились кататься почти до нашей земли... И не делятся...

Сделав пару шагов в сторону симпатичных служанок, красно-жёлтый рыцарь вдруг резко остановился и повернулся обратно к пехотинцу. Тот вроде бы уже расслабился и чуть не выронил оружие, когда презрительный взгляд его лорда снова заглянул ему прямо в глаза.

– А чё король?

– А чё король? – Недоумённо переспросил Косой.

– Чё он на это сказал? Почему замок пуст? Почему по следу никого не нашли?

– А... Ну это... Типа, говорит, что там нужно провести обряд очищения... Тогда можно опять жить... И в других замках тоже... Чтобы эти мятежники больше не могли ничего никому сделать с этими своими ритуалами... А про след... Про след ничё не сказал...

– А этот старикан ещё с ним? Ещё живой?

– Обгоревший который?

– Ну да.

– Живой... С ним вроде был, да.

– Вроде или был?

Косой снова виновато втянул голову в плечи:

– Был! Точно был!

Рыцарь недовольно поморщился:

– И чё? В Егорьевск король тоже собирается со своим очищением приехать?

– Ну... не знаю... Наверное... – Стражник пожал плечами. – Он не говорил...

– Очищение, блядь... Себя бы, блядь, сначала от говна очистил... Нахуй он мне там щас нужен... Опять всё сожрут... – Задумавшись на секунду, Змей снова перевёл взгляд на растерянного пехотинца, который, казалось, жалел, что стал невольным свидетелем не вполне верного поведения одного из королевских вассалов. – Ну и чё ты тут теперь встал? Или нахуй отсюда! Давай на передок пиздуй! Трёшься тут, блядь, на задах всё время... Не скажу куда смотрю, с-сука...

Проводив взглядом перепуганного стражника, который, казалось, был только рад скрыться от внимания своего сурового лорда, красно-жёлтый рыцарь повернулся обратно к служанкам. Которые уже заканчивали накрывать завтрак.

– Эй, тёлочки! Вы чьих будете-то? Чё-то я вас раньше не видел... Из воскресенских чтоль?

Девчонки резко выпрямились и обернулись:

– Да, милорд... Пока наш замок не очищен, нам милостливо позволили пожить возле вашей твердыни...

Услышав такой учтивый ответ, Змей расплылся в довольной улыбке. И, продолжая держать пальцы за поясом, снова не торопясь зашагал в их сторону:

– Твердыня-то у меня да... Хоть куда... Крепко стоит...

Оглянувшись, я заметил, как побелели костяшки на пальцах Юрка.

– Спокуха, боец. – Я поспешил приободрить смуглого кадета. – Ты ж сам говорил – и не таких обламывала.

– Спокоен... – Чуть слышно выдохнул Юрок. И вроде бы немного расслабился.

Я оглядел всех остальных. Всё внимание на блок-посте, стражниках, рыцаре и девчонках. Никто не зевает.

– Напоминаю. Змея не мочить. Хотя у меня у самого руки чешутся.

Участники засады чуть заметно кивнули.

Тем временем красно-жёлтый рыцарь приблизился к служанкам почти вплотную:

– И как зовут?

– Таня... – Чуть поклонилась та, что была повыше.

– Уля... – Ульяна сделала небольшой книксен. Да так, что из разорванной юбки снова выглянуло аппетитное девичье бедро.

– Уля, значит... – С лица местного лорда не сходила похотливая улыбка. – А пойдём-ка, Уля, со мной во-он туда...

Не дожидаясь ответа, он схватил фигуристую служанку за руку и потянул её в сторону одной из башен. Под которой было оборудовано небольшое помещение для ночлега караула.

– Милорд, пожалуйста... Я не хочу... – Девчонка предприняла неловкую попытку сопротивления.

– Чего-о-о?! – На лице обернувшегося рыцаря нарисовалось искреннее изумление. Он явно не привык к такой реакции на свои распоряжения со стороны пеонов.

– Я... Я не так хочу... – Обворожительный голос Ульяны заставил Змея снова улыбнуться до ушей. И он снова расслабился. – Я сейчас...

С этими словами она медленно полезла свободной рукой к себе под юбку, продолжая неотрывно смотреть рыцарю прямо в глаза. А он, приподняв брови, с любопытством следил за её изящным движением.

– Я вот как хочу... – В руке, резко высунувшейся из прорези в юбке, блеснуло лезвие. И в следующую секунду суровый рыцарь завизжал как один из тех поросят, которых готовили для нашего испытания.

– СУКА-А-А-А-А!!! – Схватившись за порезанное лицо, Змей отпрянул от Ульяны назад.

– Нападение!!! Нападение!!! Тревога!!! Тревога-а-а!!!

Эти вопли раздались совсем не со стороны раненого рыцаря или одного их его подчинённых. Это со всей дури вопил Колян.

Выбежав из кустов на дорогу перед блок-постом, он начал размахивать руками, привлекая внимание всего наличного караула:

– Тревога!!! Мятежники!!! За мной гонятся мятежники!!! Спасите!!! Спаси...

Его истеричный визг оборвал вылетевший из моего арбалета болт. Стукнув в затылок стального шлема, снаряд его, конечно, не пробил. Но удар был такой силы, что паренёк потерял равновесие и растянулся на асфальте во весь рост: