сообщить о нарушении
Текущая страница: 85 (всего у книги 120 страниц)
— И не будешь, — добавила моя избранница, — даже если меня когда-нибудь не станет рядом с тобой, я буду рядом. Хотя бы мысленно. Хотя бы здесь, — и она снова положила ручку на мою грудь, туда, где так отчаянно колотилось моё сердце.
— О, поверь, ты всегда здесь. — Взяв её руку, я снова поцеловал тыльную сторону её ладони.
Когда мы ужинали, мне в голову пришло задать вопрос:
— И всё же, что заставило тебя выразить мне свои чувства?
Эвелин, взглянув на меня, улыбнулась.
— В частности, наш разговор о бесконечности, — ответила она, опустив глаза. — Есть столько вещей, которые я тебе ещё не сказала, а времени так мало…
Я с тревогой заметил, что моя избранница не раз говорила о скоротечности своей жизни, о том, что её конец, возможно, очень близок… Эти слова не могли меня не настораживать, но я всеми силами старался придать им естественный оттенок. Я тоже иногда думаю о смерти, боже, да все люди порой думают о смерти! А Эвелин просто говорит то, о чём думает.
— У тебя есть планы на завтрашний вечер? — спросил я, когда мы уже поужинали и убрали со стола.
— Кажется, уже есть, — с улыбкой ответила она. — Куда мы идём?
— Я хотел познакомить тебя с ещё одним моим другом, его зовут Мик. Вообще-то он мой начальник, но это не лишает нас возможности поддерживать дружеские отношения. В общем, завтра он пригласил меня и остальных парней к себе в гости, все они пообещали приехать со своими подружками, и я…
— Подожди, — оборвала меня моя избранница, — кто это — остальные?
— Джеймс, Кендалл и Карлос, — терпеливо напомнил я. — Мои друзья, помнишь их?
Эвелин подняла глаза к потолку.
— Джеймса и Кендалла помню, — проговорила она задумчиво, — а Карлоса, прости, нет…
— Ничего, завтра тебе выпадет возможность познакомиться с ним ещё раз, — слабо улыбнулся я. — Но ты ведь должна помнить его жену, Алексу…
— О, Алекса, — засияла Эвелин. — Да, конечно, её я помню. Мы так давно не виделись...
— И ещё, с Миком будет его жена Бетти, с ней я тоже тебя познакомлю, с Джеймсом — Изабелла, с Кендаллом — Мэрилин.
— Разумнее будет сразу записать их имена, — улыбнулась она и ушла за своей сумочкой, в которой носила тетрадь.
Пока её не было, я думал о завтрашнем вечере. Когда я представлял, что Эвелин и Изабелла будут сидеть в одной комнате, буду смотреть друг на друга, моё сердце обливалось кровью. Нет! Эвелин не может и не должна знать о существовании такой лживой и бессердечной, холодной и поддельной Изабеллы! Нет, я не могу допустить, чтобы моя избранница узнала, что мир носит и таких людей! Я не могу допустить, чтобы Эвелин разочаровалась в этом мире, только не в этом возрасте, только не в тот момент, когда мы с ней так счастливы!
Когда она вернулась ко мне и тепло улыбнулась, я, не ответив на эту улыбку, неуверенно спросил:
— Может, ты не хочешь никуда ехать?.. Я нарочно сказал тебе обо всём почти в последний момент, потому что думал, что завтрашний вечер мы посвятим только друг другу…
— Нет, Логан, я хочу познакомиться с твоими друзьями, я давно не видела Джеймса, Кендалла, Алексу… Я хочу, чтобы теперь в моей жизни хоть что-то было по-другому.
Я тут же разозлился на себя за то, что позволил себе принять решение за Эвелин. «Как ты можешь думать о том, чтобы что-то ей запрещать? Посмотри на неё, она ведь так устала от рамок, в которые её долгое время заключала её семья… Позволь же ей самой узнать этот мир, позволь ей взглянуть на него своим взглядом, собственным, в противном случае ты будешь ничуть не лучше Уитни, которую теперь Эвелин ненавидит…»
— У Кендалла тоже есть возлюбленная, да? — спросила моя избранница, и я настороженно посмотрел на неё. Всякий раз, когда она заговаривала о Кендалле, либо когда он спрашивал о ней, я чувствовал, как ревность разрывала моё сердце на части.
— Д-да, — сжав зубы, ответил я. — А зачем ты спрашиваешь? Хочешь знать, единственная ли ты?
Спросив это, я чуть не зажал рот рукой. В груди с силой закипела досада. Боже, что делала со мной ревность! Зачем я спросил об этом Эвелин?!
Но она, в отличие от меня, не удивилась моему вопросу, не огорчилась им, а растерянно пожала плечами и тихо ответила:
— Да.
— Ты помнишь? — с удивлением и стыдом спросил я, глядя на неё. — То есть… я хотел сказать… Как ты к этому относишься?
Мимоходом я заметил, что сегодня в голове Эвелин хранилось достаточно много информации. Выходит, она помнила и о моём признании, и о признании Шмидта и всё ещё не забыла о нашем с ней разговоре во время прогулки… Правда, она так и не вспомнила Карлоса, но господи, разве это так важно?!
— Я рада, что у Кендалла теперь есть Мэрилин, — ответила Эвелин, бросив на меня быстрый взгляд, — и я говорю это с искренностью, не пряча никаких других мыслей за этими словами.
«Ты по-другому и не умеешь», — подумал я.
— Ещё бы радостнее мне было узнать, — продолжала моя избранница, — что он относится ко мне как к другу и любит как друга. Он хороший человек, он мне нравится, но его любовь…
— Ты его жалеешь? — спросил я, вспоминая почему-то наши с Чарис частые ссоры из-за Маверика. — Ты собираешься принимать его любовь, думая, что это меньшее, что ты можешь для него сделать?
Эвелин как-то испуганно взглянула на меня.
— Как я могу принять его любовь, если у меня есть ты? — И она, взяв меня за руку, с трепетом прижалась к моей груди. Я, с умилением закрыв глаза, обнял её за плечи. Если раньше я и пытался хоть в чём-то сравнить Эвелин с Чарис, хоть в какой-то мелочи старался и в то же время боялся заметить малейшее сходство между ними, то теперь я отринул все эти попытки и осудил их. «Ты не Чарис», — мысленно проговорил я, поглаживая Эвелин по волосам. — Я не собираюсь ничего делать с его любовью, — продолжала моя избранница, — мне, конечно, жаль, но эта жалость, она на самом дне моей души. Я не хочу и не буду его жалеть, мне не за что его унижать.
Удовлетворившись этим ответом, я поцеловал Эвелин и крепче прижал её к себе. «Как же хорошо, что ты не Чарис!»
Решение Мика пригласить нас с парнями к себе домой оказалось спонтанным не только для нас, но и, похоже, для него самого. Бетти, вернувшись из Сан-Диего, пожаловалась мужу, что соскучилась без друзей и гостей, и он, как заботливый супруг, моментально среагировал на жалобу жены. Он пригласил нас поесть барбекю на свежем воздухе, а заодно мы должны были развлечь немного беременную Бетти своим присутствием.
Признаюсь, было очень непривычно называть Эвелин своей девушкой, но, думаю, я в скором времени смогу к этому привыкнуть. Это скорое время наступило как раз следующим вечером, когда мы приехали к Биггзам и я представил Эвелин — свою девушку — Мику, Бетти, Изабелле и Мэрилин. Двум последним моя избранница, кажется, пришлась по душе, и они втроём сразу же о чём-то заговорили. Особенное восхищение у Эвелин, к моей большой досаде, вызвала Изабелла: я видел, как блестели у Эвелин глаза, когда она говорила с «молодой женщиной». Я не вникал в суть разговора, но внимательно следил за тем, что Изабелла говорила моей спутнице, потому что готов был в любой момент услышать от неё какую-нибудь недозволительную колкость.
Джеймс, приняв во внимание то, в каком статусе теперь находились мы с Эвелин, весь просиял от радости. У него даже вырвался какой-то сдавленный вопль восторга, и Изабелла, бросив на него быстрый взгляд, спросила:
— Всё в порядке?
Радостно взглянув на неё, он поцеловал её в щёку и ответил:
— Всё прекрасно!
Кендалл, как я заметил, отреагировал на эту новость слабой улыбкой и сразу же опустил глаза. В сердце мне закралось уже знакомое чувство вины, однако я постарался как можно скорее прогнать его. «Ни в чём ты не виноват, — принялся успокаивать я себя. — Не ты, не Эвелин». Карлос наградил меня взглядом, которым выразил и искреннюю радость, и, как мне показалось, поздравления.
— Мик сказал, что вы будете виски, — с полуулыбкой сказала Бетти, глядя на нас с парнями.
— Я не буду, — сразу же отказался я. — Просто чай.
— Хорошо. — И Бетти, ладонью одной руки упираясь себе в поясницу, другой рукой включила электрический чайник. — Я не знала, что будут пить девушки, поэтому купила шампанское… Шампанское, надеюсь, все пьют?
— А тебе разве можно? — поинтересовалась Изабелла, взглядом указывая на раздувшийся живот миссис Биггз. — На каком ты месяце?
— На седьмом. Ничего, один фужер шампанского не сделает мне плохо.
Мы сидели на просторной не застеклённой веранде, с которой открывался вид на изумрудный газон заднего дворика. Под яблонями стоял гриль, и Мик уже несколько минут жарил барбекю; ветер подгонял ароматный дым прямо к веранде, поэтому мы уже давно ощущали запах жареного мяса. По столу были расставлены тарелки с разнообразными салатами и нарезками, графины с соком, бутылки виски и шампанского.
— Мэрилин, тебе не сильно печёт? — суетилась Бетти. — Ты на самом солнце сидишь…
— Пусть так сидит, — с улыбкой сказал Кендалл, глядя на Мэрилин. — Немного загара ей не помешает, я уже устал смотреть на её бледное лицо.
Девушка, улыбнувшись своему спутнику, взглянула на жену Мика и сказала:
— Всё хорошо, Бетти, не беспокойся.
Парни открыли виски ещё до того, как Мик закончил с барбекю. Они выпили по стакану, а девушки, хотя и разлили шампанское по фужерам, не сделали ни глотка. Барбекю было готово минут через пятнадцать, а, когда его подали, на щеках Джеймса уже выступил пьяный румянец.
— Не сильно налегай на жареное мясо, дорогая, — сказал Мик своей жене, выбирая ей кусочек из общей тарелки. — Я не хочу потому слушать, что ты набрала лишние два килограмма.
— Тебе и так придётся это слушать, — с улыбкой отозвалась Бетти, — потому что в этом месяце я сильно поправилась.
— Ты тоже от меня наслушаешься, — вздохнув, сказала Изабелла Джеймсу и с каким-то сожалением посмотрела на полную мяса тарелку, — потому что я не ела весь день, а жареное мясо — это одно из моих любимых блюд.
Общего разговора за столом не было, в основном все разговаривали небольшими группками: Эвелин что-то негромко обсуждала с Алексой, я иногда говорил что-нибудь Джеймсу, или Карлосу, или Кендаллу; Мик чаще всего обращался к жене, но иногда уделял внимание и нам с парнями; Бетти нередко занимала разговорами Мэрилин, а та в свою очередь рассказывала что-то Изабелле. За этими разговорами мы съели всё мясо, что приготовил хозяин дома, после чего Кендалл сказал, что пойдёт курить.
— Наверное, я тоже выкурю одну сигаретку, — решил Мик и, встав, похлопал себя по карманам.
— Дорогой, столько вредного в один вечер, — покачала головой Бетти, составляя грязные тарелки одна в другую.
— Я могу помочь, — предложила Эвелин, приподнявшись со стула, и принялась помогать миссис Биггз. К ней присоединились и Алекса с Изабеллой, и Бетти с улыбкой их поблагодарила.
— Шмидти, я тоже пойду с тобой, — сказала Мэрилин и, встав, присоединилась к своему спутнику. — Только я свои с собой не взяла, поделишься?
И они втроём ушли к яблоням, чтобы дым от сигарет не смог помешать остальным. Оставшиеся девушки помогли Бетти отнести грязную посуду на кухню. Когда на веранде остались только я, Джеймс и Карлос, Маслоу положил локти на стол и с улыбкой уставился на меня.
— Что? — тоже улыбнувшись, спросил я и пожал плечами.
— Я на вас с Эвелин весь вечер налюбоваться не могу! — восторженно воскликнул друг. — Вы и раньше хорошо смотрелись вдвоём, но теперь особенно… Ну, скажи, как давно вы вместе?
— Не знаю, — несколько смущённо признался я. — Мы всё полностью обсудили только вчера, поэтому…
— Что именно обсудили? — спросил Карлос.
— Ну, она подтвердила все наши догадки по поводу стихов и по поводу её отношения ко мне… И её, оказывается, на самом деле уязвляло то, что я встречался с Дианной…
— Столько времени потрачено впустую! — с досадой произнёс ПенаВега. — Получается, Дианна столько времени стояла между вами!
— Я не жалею потраченного времени, — сказал я, качнув головой, — если всё, что было со мной до этого, в итоге привело меня к счастью рядом с Эвелин, значит, всё было не напрасно; все страдания и сожаления ведь оправдались.
Скоро девушки вернулись и снова сели рядом с нами. Кендалл, Мэрилин и Мик всё ещё стояли у яблонь и дымили.
— Постарайтесь пока что воздержаться от еды, если не хотите остаться без десерта, — сказала Бетти, медленно присаживаясь на стул. — Впереди ещё мороженое.
— О, Бетти, ты не могла сказать этого раньше? — пожаловался я, положив руку на живот. — Я же от всего съеденного часа два отходить буду.
— Ну, пока будем ждать десерт, можно заняться чем-нибудь полезным, — сказала Изабелла, улыбнувшись и вытянув вперёд руки. — Например, поиграть в карты.
— Нет! — резко отреагировала Алекса, и все, сидящие за столом, устремили на неё изумлённые взгляды. — Только не в карты. Пожалуйста.
Карлос с каким-то стыдом опустил глаза, и я, заметив это, метнул в сторону Изабеллы сердитый взгляд. Избранница Джеймса улыбалась так ядовито, как будто нарочно упомянула карты в разговоре.
— Ладно, — сказала «молодая женщина», — можно вспомнить и другие игры. Например, «Бутылочка».
— Нет, — на этот раз возразил я. — Вы, конечно, как хотите, но я, пожалуй, воздержусь.
— Игры с алкоголем я, наверное, даже предлагать не стану, — безрадостно произнесла Изабелла. — Вам ничем угодить невозможно. Логан, а ты почему не пьёшь? Эвелин против?
Я мрачно посмотрел на избранницу Маслоу, а Эвелин едва слышно хохотнула.
— Тебе есть какое-то дело до этого? — ответил я вопросом.
Изабелла только пожала плечами и, потеряв интерес, лениво отвела взгляд в сторону.
Когда Мик, Кендалл и Мерилин вернулись за стол, разговоры возобновились, а Шмидт, как я заметил, начал выпивать один стакан виски за другим. Мэрилин, вопреки моим ожиданиям, даже не пыталась помешать ему, она просто смотрела на него и позволяла ему вливать в себя виски. Совсем опьянев, немец снова отправился к яблоням.
— Что это с ним? — обеспокоенно поинтересовалась Алекса, глядя на Кендалла. — Он как-то резко изменился после того, как выкурил первую сигарету…
— Я сам ничего не понимаю, — признался Мик, тоже бросив взгляд в сторону яблонь. — Вроде всё было нормально, мы разговаривали, а потом он ни с того ни с сего расстроился, затосковал. Мэрилин, что у вас там?
Девушка подняла на нашего менеджера невинные глаза.
— Я тут вообще не причём, — ответила Мэрилин. — Меня тоже, как и всех остальных, волнует и удивляет поведение Кендалла.
Я не мог не заметить, с каким сожалением в глазах Эвелин смотрела в сторону яблонь. Я взял её за руку, и она, вздрогнув, полувопросительно взглянула на меня.
— Не думай, что это из-за тебя, — вполголоса проговорил я, наклонившись к самому её ушку. — С ним такое случается, ты ни в чём не виновата.
Моя спутница улыбнулась, на мгновенье прикрыв глаза, и быстро чмокнула меня в губы. К этому времени к столу вернулся Кендалл; взгляд его был слегка затуманен, но Шмидт весьма дружелюбно улыбался.
— Всё нормально, Шмидти? — поинтересовалась Мэрилин, выразив своим вопросом то, что интересовало всех людей, сидящих за этим столом.
Немец заулыбался ещё шире и, сев рядом со своей девушкой, обнял её за шею одной рукой.
— Всё не просто нормально, а даже отлично, всё просто превосходно, любовь моя! — И он много-много раз поцеловал её в щёку.
— Бетти, — обратился я к жене Мика, желая отвлечься от созерцания этой картины, — может, подошло время для мороженого?
— О, верно, — опомнилась она и, взявшись обеими руками за стол, начала подниматься, но Мик усадил её на место.
— Я всё принесу, дорогая. Парни, окажете мне небольшую услугу?
Я, Джеймс и Карлос поднялись со своих мест, а Кендалл, продолжая целовать Мэрилин, проговорил сквозь поцелуй:
— Я немного занят, Микки.
— Кендалл, что за свинство? — с улыбкой возмутилась Мэрилин и слегка оттолкнула от себя немца. — Встань и помоги.
— Дела поважнее… — произнёс Шмидт, снова прижавшись губами к её щеке, а затем вовсе поцеловав в губы, — у меня есть дела поважнее…
Вчетвером мы сходили на кухню и принесли на веранду ванильное мороженое, обсыпанное сверху орешками и политое каким-то сиропом; в отдельной тарелочке Мик принёс сбитые сливки.
— Если кому-то хочется послаще, — с усмешкой сказал он.
За десертом у нас завязался общий разговор, в нём не участвовали лишь Кендалл и Мэрилин. Он, улыбаясь, как ненормальный, кормил свою возлюбленную мороженым из ложечки, а потом целовал в губы, еле слышно говоря: «Я тоже хочу». Когда Мэрилин положила одну ножку на колени Шмидта, я уже готов был сказать им что-нибудь, потому что смотреть на их лобзания было, мягко говоря, неприятно. Но тут Кендалл, перестав улыбаться, скинул ножку своей спутницы с колен и, отодвинувшись от неё, отрешённо уставился в креманку с мороженым.
Все, не прерывая разговора, обменялись вопросительными взглядами, но никто на них не ответил. Шмидт замолчал и ни на кого не смотрел, а мы, чтобы лишний раз его не раздражать, старались просто его не трогать.
