сообщить о нарушении
Текущая страница: 66 (всего у книги 120 страниц)
Но пропущенных звонков, ровно как и непрочитанных сообщений, не оказалось. И с чего я вообще решил, что нужен ей? Будь это так, меня бы не было сейчас в Мексике, ведь сюда я сбежал, в частности, от неё и от мыслей о ней. Да, сбежал, но ведь мысли мои никуда не исчезли. Даже смена обстановки, смена настроения не способствовали забвению. Наоборот, ежеминутно вспоминая об Эвелин, я осознавал, что воспоминания эти только острее и больнее впивались в моё сердце.
– Джеймс, это ты? – послышался приглушённый голос Изабеллы из ванной.
Убрав телефон в карман пиджака, я бросил взгляд на дверь, ведущую в ванную, и ответил:
– Не совсем.
Изабелла заглянула в спальню и, увидев меня, дружелюбно улыбнулась.
– О, Логан. Я думала, вы уже собираетесь уезжать без меня.
– Собираемся, – подтвердил я, рассматривая Изабеллу и стараясь понять, закончила она со своим марафетом или нет. – Машина уже давно стоит у ворот.
– А где Джеймс?
– Ведёт диалог с персоналом, узнаёт, сколько выпивки вмещает бар этого отеля.
– Выпивки? – переспросила «молодая женщина» таким тоном, точно спрашивала про какую-нибудь неприятную болезнь.
– Да я шучу, – улыбнулся я, но заметил, как изменилось выражение лица Изабеллы, когда я связал слова «алкоголь» и «Джеймс» в одном предложении. – Он выясняет какие-то подробности подачи завтрака.
– А. – Тонкая улыбка скользнула по губам избранницы Маслоу, и Изабелла, нахмурившись, сказала: – Мне нужен был Джеймс, я хотела спросить у него кое-что, касающееся моего наряда.
– Нет больше времени, – произнёс я, бросив беглый взгляд на наручные часы. – Обещанные тобою две минуты уже прошли. К тому же каждая лишняя секунда ожидания отпечатывается хмурыми морщинами на лбу моей девушки.
«Молодая женщина» коротко засмеялась, затем подошла к зеркалу и, принявшись рассматривать своё отражение, поинтересовалась:
– Ты всегда с таким беспрекословным повиновением относишься к желаниям Дианны?
– Что именно натолкнуло тебя на подобный вопрос? – спросил я, самую малость оскорбившись вопросом Изабеллы.
– Просто ты так ведёшь себя с ней, будто в чём-то провинился, и в отдельные минуты, – её слова на мгновение прервались кашлем, – и в отдельные минуты напоминаешь мне маленького послушного пёсика.
– Наши с Дианной отношения не строятся на моём беспрекословном подчинении, – довольно резко выдал я и хотел добавить: «В отличие от ваших с Джеймсом отношений», – но вовремя себя остановил.
Изабелла взглянула на меня с серьёзно-обеспокоенным выражением лица, но в глазах была какая-то злобная насмешка.
– Извини, – сказала она, приподняв одну бровь, – не знала я, что ты так остро реагируешь на вопрос о ваших отношениях…
С трудом усмиряя в душе огонь неприязни к Изабелле, я вздохнул и поинтересовался не столько ради интереса, сколько ради вежливости:
– Что ты хотела спросить у Джеймса?
Бросив изучающий взгляд на своё отражение в зеркале, «молодая женщина» провела руками по своей талии, затем по бёдрам и, повернувшись, оценила свой вид сбоку.
– Как думаешь, – задумчиво спросила Изабелла, – моё чёрное бельё слишком заметно?
Я с недоумением нахмурился и с тем же недоумением обвёл собеседницу взглядом. Волосы Изабеллы, старательно завитые и уложенные, вьющимися локонами опускались на её обнажённые плечи. Стройную шею украшало замысловатое ожерелье с белыми камнями, отдающими бриллиантовым блеском, а фигуру обтягивало красное шёлковое платье весьма откровенной длины.
– Может, прекратишь меня рассматривать и ответишь наконец на мой вопрос? – спросила Изабелла и повернулась, будто нарочно красуясь передо мной, но в то же время запрещая мне смотреть на неё. Избранница Джеймса взглянула на меня, ожидая ответа, затем повернулась спиной и слегка наклонилась вперёд. – Что скажешь, Логан? Сильно заметно или нет?
Я прочистил горло, глядя на нижнюю часть спины Изабеллы, затем сунул руки в карманы брюк и ответил:
– Думаю, тебе лучше спросить об этом Джеймса.
«Молодая женщина» бросила на меня вопрошающий взгляд через плечо, затем рассмеялась и, вздохнув, сказала:
– Наверное, я не ошиблась в трактовке ваших с Дианной отношений.
– Не предписывай себе тех качеств, которыми не обладаешь, – высказался я, чувствуя, что в сердце моём зарождается сильная неприязнь к Изабелле. – Ты не знаешь, какие у нас с Дианной отношения, к тому же тебе не дана способность видеть людей насквозь.
– Ладно, ладно, ладно, – с улыбкой проговорила избранница Джеймса и, переложив волосы на левую сторону, подошла ко мне. – Не хочешь помочь с ответом на вопрос, помоги хотя бы с этим.
Изабелла повернулась ко мне спиной и указала пальцем на наполовину застёгнутую молнию платья.
– Помоги мне только застегнуть молнию, – попросила «молодая женщина», – и мы поедем в ресторан. Я не заставлю себя ждать больше ни минуты.
С недовольством поджав губы, я положил одну руку на поясницу Изабеллы, а другой застегнул молнию до конца. Избранница Джеймса с благодарностью улыбнулась, затем поправила причёску и, кашлянув, сказала:
– Теперь можем ехать, да? – Заметив мой помрачневший взгляд, она рассмеялась и взяла в руки красную сумочку. – Ладно тебе, Логан, не злись. Если тебе так угодно, я больше ни слова о вас с Дианной не скажу. Хочешь?
Я бросил на неё ничего не выражающий взгляд и хотел уже было сказать, что причина моего негодования была не в бесцеремонности и бестактности Изабеллы, а в ней самой, но вовремя передумал.
– Пойдём, – коротко произнёс я и двинулся к выходу. – Джеймс и Дианна ждут нас внизу.
Изабелла бросила на меня насмешливый взгляд, но ничего не ответила и покорно последовала за мной.
Во время ужина в ресторане «Cool and calm cafe» ко мне пришло прочное осознание того, что я просто терпеть не мог Изабеллу. Более того, я не мог даже находиться с ней в одной комнате. Но если бы кто-то спросил меня, чем именно были вызваны моя ненависть, моя вражда и даже отвращение к избраннице Джеймса, в ответ я не сказал бы ни слова. На самом деле я и малейшего понятия не имел о том, почему моё отношение к Изабелле было именно таким. Меня раздражал её внешний вид, её манера говорить, я не мог слушать её голос, а в моменты, когда «молодая женщина» обращалась ко мне, я чувствовал даже слабую тошноту. Сколько бы я ни пытался заставить себя уважать её мнение, её интересы, её точку зрения, у меня ничего не выходило. Абсолютно ничего. И каждый раз, когда Изабелла начинала говорить, мне хотелось вскочить на ноги, опрокинуть на пол свою тарелку и закричать: «Закрой свой рот, стерва!» Была лишь одна причина, по которой я держал себя в руках и терпел присутствие Изабеллы. И имя этой причине Джеймс.
Глубоко в моём сознании давно окрепла мысль, что спутница Маслоу буквально вся была пропитана фальшью. Взгляд Изабеллы был фальшивым, её слова – ещё более фальшивыми, а про её отношение к Джеймсу даже говорить не хочется. К тому же она откровенно флиртовала со мной в нашей с Дианной спальне! Когда я думал об этом, сердце моё разрывалось на части от обиды за друга и от осознания несправедливости, выпавшей на его несчастную долю. Конечно, Джеймс был всецело поглощён вниманием Изабеллы, её «любовью» к нему, загоревшейся так внезапно и так отчаянно, и как раз за этой неземной радостью он не видел отравляющей горечью правды. «Молодая женщина» пустила Маслоу пыль в глаза, а её поведение и отношение к нему были всего лишь отвлекающим манёвром. Она отвлекала его от чего-то, что ударит его стремительно, больно и беспощадно.
О своих догадках по поводу Изабеллы я Джеймсу не говорил. Мне не хотелось рушить его новый мир, который он выстроил совсем недавно и в котором жил благополучно и счастливо уже несколько дней. Но мысль о том, что я, не предупредив обо всём друга, обреку его на ещё большее несчастье, не давала мне покоя. Нет, говорить ему о своём предположении не стоит: он всё равно мне не поверит, и я окажусь в глупом положении в любом случае. Придётся молча наблюдать за Изабеллой и терпеливо ждать, что она сумеет выкинуть.
Отвлечься от этих мыслей мне помогало общение с Дианной. Мне казалось даже, что я влюбился в неё в тот вечер – и только тогда. Этому способствовали романтическая обстановка Мансанильо, вино, которое мы пили вдвоём, и ненавистная мною Изабелла, на фоне которой Дианна нравилась мне до невозможности. Эта непонятная мгновенная влюблённость исходила из глубины моей души, и я с абсолютной искренностью обнимал и целовал Дианну, чувствуя, что никогда не смогу насладиться ею в полной мере. Мою спутницу такое поведение вдохновило и воодушевило: весь вечер Дианна прижималась ко мне, точно никак не могла поверить, что наши отношения вышли на такой уровень после всех тех неприятных слов, ссор и слёз, что имели место быть в прошлом.
После ресторана, как и задумывали, мы вчетвером отправились на пляж. Бледный свет луны, слабый и такой приятный шум океана, влажно-солёный воздух – всё это только усилило моё романтическое настроение. Я был счастлив сам и, казалось, способен был осчастливить всех людей на планете, всех до единого. Счастье моё выражалось во всём: в каждом дуновении тёплого ветра, в каждом всплеске воды, в звучании ночной тишины и, конечно, в каждом нежном взгляде Дианны. Ночь была прекрасна, и мне думалось, что никакие мысли и никакие обстоятельства не смогут омрачить невообразимую красоту этой ночи… Но я ошибся.
Покинув пляж, мы вернулись в свой номер, где нас ждала корзина фруктов и бутылка шампанского – своеобразный подарок от персонала отеля. Изабелла, настроение у которой тоже было весьма приподнятое, предложила включить музыку и потанцевать. Джеймс охотно принял её предложение, я же, будучи не большим поклонником танцев, предельно вежливо отказался и присел на мягкий уютный диван рядом с Дианной. Сначала мы с ней пили шампанское и разговаривали, наблюдая за танцами Изабеллы и Джеймса; затем, когда гремящая музыка сменилась на плавную, а энергичный танец – на медленный, Дианна положила голову на моё плечо и замолчала.
Маслоу, с трепетом обнимая свою избранницу за талию, нашёптывал ей что-то на ухо. Она умиленно улыбалась, слушая его слова, и иногда нежно посмеивалась, но совсем скоро улыбка на её лице сменилась выражением испуга и напряжённости. Она оттолкнула от себя своего партнёра и, прижав руку к правой груди, медленно опустилась на стул; Джеймс, схватив пульт от музыкального центра, выключил музыку. Я с опаской наблюдал за этой картиной, чувствуя, что не в силах даже пошевелиться.
Изабелла сидела на стуле, слегка наклонившись вперёд и прижимая к животу побледневшую руку. Воздух из её горла вырывался со свистом и неприятным хрипом, «молодая женщина» сдавленно кашляла, стараясь вытолкнуть из дыхательных путей то, что мешало ей дышать. Джеймс, лицо которого приняло каменно-спокойное выражение, в мгновение ока оказался рядом со столом и дрожавшими от напряжения руками достал из сумочки Изабеллы ингалятор.
– Без паники, Изабелла, – ровным голосом выговорил Маслоу и присел на колени рядом со своей избранницей. Дианна, до этого дремавшая на моём плече, пробудилась и теперь округлёнными от страха глазами смотрела на этих двоих. – Вдыхай носом, выдыхай ртом, слышишь? Вдыхай носом.
Изабелла продолжала кашлять и прижимала одну руку к груди: кажется, она чувствовала невыносимую боль в грудной клетке, это было понятно и по слёзам, выступившим у неё на глазах. Джеймс взял белую руку Изабеллы и, вложив в её ладонь ингалятор, который перед этим тщательно встряхнул, поднёс его к её губам.
– Глубоко выдохни, насколько это возможно, – сказал друг всё тем же невозмутимым тоном и, подняв подбородок Изабеллы, заставил свою избранницу плотно сжать губами воздушную камеру. – Умница, теперь дыши спокойно, дыши спокойно. Держи ингалятор, я расстегну твоё платье, чтобы тебе легче дышалось. – Изабелла сжала побелевшими пальцами ингалятор, её корпус всё так же был наклонён вперёд. Маслоу встал на ноги и расстегнул молнию её платья. – Вот так. Дыши спокойно и размеренно.
Глядя на «молодую женщину» в минуту приступа, я ощущал непонятный стыд. Её болезнь смягчила моё отношение к ней, как это обычно происходит со всеми людьми на планете: узнавая о какой-либо болезни человека, мы невольно начинаем относиться к нему более снисходительно, полагая, что наше отношение сможет как-то облегчить состояние этого человека. Аналогичным было и моё положение. Испуганно наблюдая за приступом удушья у Изабеллы, я искренне недоумевал, как я мог так грубо, так ужасно рассуждать о ней там, в ресторане. Как я мог с такой пылающей неприязнью думать о её поведении и её отношении к Джеймсу? Разве можно думать таким образом о человеке, который, сильно наклонившись вперёд, сидит на стуле и задыхается в ничтожной попытке сделать хотя бы глоток воздуха? Разве можно быть таким чудовищем, как я?..
Изабелла контролировала поступление лекарства сама, Джеймс лишь помогал ей удерживать ингалятор у губ. Грудная клетка «молодой женщины» уже перестала лихорадочно подниматься, Изабелла дышала спокойно и размеренно, как и советовал ей Джеймс. Мы с Дианной смотрели на них с испугом в глазах и не в силах были даже пошевелиться или вымолвить хотя бы слово. Маслоу обернулся, взглянул на нас и, усмехнувшись, сказал:
– Расслабьтесь, ребята. Всё уже в порядке.
Мы с Дианной не сговариваясь посмотрели друг на друга; лицо моей девушки было до безобразия бледно. Моё, как я мог догадаться, было точно таким же.
Изабелла провела четыре ингаляции с перерывами примерно в две минуты. Джеймс, окончательно убедившись, что опасность миновала, отошёл от своей возлюбленной и удобно расположился в плетёном кресле. Его поведение во время приступа удушья, должен признаться, несказанно удивило меня. Маслоу был изумительно спокоен, движения его – точны, хотя его глаза, как я мог заметить, выражали сильнейшее беспокойство. Меня восхитили стойкость и выдержка друга, его невозмутимость действительно заслуживала уважения. Хотелось верить, что Изабелла тоже замечала это и понимала, как много делал для неё Джеймс.
Всё моё воодушевление исчезло, когда я увидел страшную картину приступа; душа моя встревожилась, мысли помрачнели, а чувства обострились. Даже былая влюблённость, которую я чувствовал по отношению к Дианне, растворилась в воздухе. И именно таким образом закончилась первая ночь, проведённая нами в Мансанильо.
Я и Джеймс запланировали провести в Мексике четыре дня, а потому я, проснувшись утром второго дня и осознав, что половина нашего кратковременного отпуска уже почти прошла, заметно погрустнел. В постели я был один, место Дианны пустовало. Отбросив в сторону одеяло, я сел в кровати и взглянул на часы. Было одиннадцать утра.
Джеймс был первым, кого я увидел после пробуждения: я нашёл друга на балконе. Он сидел за столом один, завтракал салатом – одним из тех блюд, которые подавались здесь на завтрак, – и внимательно читал какую-то статью в Интернете. Увидев меня, Маслоу приветливо улыбнулся и отложил в сторону телефон.
– Привет, – поздоровался я и бросил взгляд в сторону лазурного океана, над которым уже вовсю сияло палящее солнце. – Ты чего здесь один? Где Дианна и Изабелла?
– Ну, я и Изабелла проснулись раньше всех, – начал объяснения друг, глотнув апельсинового сока, – затем встала и Дианна. Мы хотели поехать куда-нибудь, развеяться, но я сказал, что не хочу никуда ехать без тебя, а Дианна в свою очередь заявила, что не хочет беспокоить твой сон, мол, в последнее время ты и так почти не спишь. Мы ждали твоего пробуждения час; два. А затем наши дамы просто собрались и уехали, сказав, что хотят провести немного времени в чисто женской компании.
Улыбнувшись, я выдвинул стул и присел на него.
– Может, это даже к лучшему, – сказал я и подвинул к себе пустую тарелку. – Последние несколько дней Дианна проводила время только со мной и совсем не виделась с подругами. Пусть они погуляют немного вдвоём.
Честно говоря, меня слегка удивило то, что Дианна уехала куда-то с Изабеллой. Мне казалось, что моя девушка не испытывала к избраннице Джеймса ничего, кроме ненависти и раздражения, а теперь… Вполне возможно, что на Дианну тоже своеобразно подействовал вчерашний приступ Изабеллы.
С улыбкой наблюдая за тем, как я с волчьим аппетитом расправлялся со своим завтраком, Маслоу сказал:
– Я так рад видеть тебя посвежевшим и отдохнувшим. Кажется, Мексика действительно идёт тебе на пользу.
– О, да, ты прав.
– И, похоже, ты даже не возвращаешься к мыслям об Эв-в…
Заметив, как изменился мой взгляд, Джеймс виновато замолчал. Я медленно положил вилку на стол и, сжав двумя пальцами переносицу, устало вздохнул.
