сообщить о нарушении
Текущая страница: 13 (всего у книги 120 страниц)
Приехав в отель, я сразу же принял таблетки и, дождавшись их действия, лёг спать. Меня разбудил Мик, он сказал, что нам пора выезжать. Кортни и Алекса поехали вместе с нами, но для них мест в зале не нашлось, все билеты уже были распроданы. Поэтому девушки стояли за кулисами и смотрели, как мы поём.
Несомненно, одной из первых мы исполнили песню «Beautiful Christmas». Затем по списку шли песни из третьего альбома. Несколько песен пришлось спеть заново, таково было желание Мика. Ему казалось, что мы не выкладываемся на полную, ему хотелось, чтобы мы пели с чувством, вкладывая в исполнение всю свою душу.
После концерта я чувствовал себя уставшим, но счастливым. Наше выступление удалось, и мы с парнями решили это отметить, так мы поступали часто. Но перед этим я подошёл к Кортни и решил положить первую дощечку нашего моста примирения.
— Как тебе? — спросил её я.
— Впечатляюще.
— Тебе понравилось?
— Я никогда не видела ничего подобного, Логан.
— Логс! — послышался сзади голос Карлоса. — Ты идёшь или как?
— Да, да, да. Можете пока идти без меня, я вас позже догоню.
— Куда они зовут тебя? — поинтересовалась Кортни.
— Гулять. Мы решили отметить удачное выступление.
— Вот как? — Она приблизилась ко мне и поправила мою «бабочку». — Я-то думала, что мы с тобой проведём этот вечер вдвоём.
Какое-то время я молча глядел на неё.
— То есть ты не злишься на меня, Кортни?
— Я понимаю, что твой образ жизни сильно отличается от моего. Не знаю, каково тебе постоянно быть в разъездах, на работе и почти никогда не бывать дома. Наверное, это тяжело. Но твоя грубость была действительно… грубой.
— Я понял. И я извинился перед той стюардессой.
Кортни приподняла брови вверх.
— И перед тобой, — тут же договорил я. — Хотел. Хотел извиниться. Прости меня.
— Ладно, давай не будем хранить в нашей памяти то, что не доставляет нам положительных чувств. Так что насчёт сегодняшнего вечера?
— Я должен поехать с друзьями, извини. Но мы можем увидеться позже, да?
— Ладно. Я буду ждать тебя в ресторане на первом этаже отеля ровно в одиннадцать.
— Договорились. Ровно в одиннадцать я буду там.
Я вспомнил поцелуй, которым Кортни наградила меня в первый вечер нашего знакомства, и, зажмурившись, сложил губы бантиком. Девушка тихо усмехнулась и быстро чмокнула меня в губы. Я приоткрыл один глаз.
— Это всё?
— Этого тебе хватит. Пока что. Иди к своим друзьям, Логан, они ждут.
Я улыбнулся Кортни и подбежал к парням, что ждали меня у машины.
— Ваша ночь уже спланирована? — поинтересовался Джеймс.
— А ты что, завидуешь? Давно не было?
— Нет. Вовсе нет, просто мне интересны ваши отношения.
— Ничего интересного в них нет, Маслоу. Так что не занимай ими голову.
Я опоздал на свидание с Кортни на целый час. Было ужасно стыдно, когда я, сломя голову, летел к отелю, в котором мы остановились на сегодняшнюю ночь. Я просто засиделся с парнями. Они выпивали, много выпивали, но я даже стакан в руку не взял. Мне было весело и без этого дурацкого алкоголя, к тому же я всё ещё не решался смешивать его со своим лекарством.
В общем, в ресторан я прибежал абсолютно трезвый.
— Кортни… — вырвалось у меня, когда я увидел одинокую девушку, сидящую за дальним столиком. — Прошу, не злись на меня… я не специально…
Она подняла на меня глаза. Во взгляде читалось недовольство и презрение.
— Ты сердишься, — непонятно кому сказал я и опустился на стул. Дыхание сбилось из-за бега. — Чёрт, ну прости меня, такого безответственного, прости мою пунктуальность, которой просто нет, прости!
Кортни вдруг рассмеялась. Я удивлённо смотрел на неё.
— Извини, — сквозь смех проговорила она, — просто ты так забавно выглядишь, когда чувствуешь себя виноватым.
— Кортни, я…
— Не проси прощения, Логан. Я сама только что пришла сюда. Боялась, что ты будешь зол на меня.
Я тоже облегчённо засмеялся.
— Знаешь, я очень специфично отношусь к опозданиям, потому что однажды из-за него я чуть не расстался с…
Я оборвал себя на полуслове, вспомнив о Чарис. Кортни выжидающе глядела на меня, после чего осторожно напомнила:
— Чуть не расстался с…
— Со своей девушкой. Сейчас она уже в прошлом. В далёком в прошлом.
Я раскрыл меню и принялся внимательно изучать список блюд, чтобы отвлечь себя от мыслей о Чарис. Кортни тоже листала меню.
— Что ты будешь? — поинтересовался я, оглядывая помещение в поисках официанта.
— Не знаю. Я такая голодная, что, кажется, могу съесть целого коня.
— Не хочу тебя огорчать, Кортни, но у них в меню нет целого коня…
— Как не продумано, — покачала головой она.
В итоге мы заказали себе куриные крылышки, большой картофель фри, техасские сэндвичи и брауни на десерт. Я тоже был голодный, как волк.
— И бутылку вина, — добавила Кортни, когда официант записал наш заказ. — Красного. Полусладкого. Выдержанного.
«Вино? ..» — подумал я. Я ведь не хотел пить, находясь под действием таблеток. Хотя… что может страшного произойти, если я выпью пару бокальчиков красного вина? Оно ведь безобидно.
Одним из первых блюд нам принесли техасские сэндвичи. Я решил не испытывать свой желудок, поэтому сразу приступил к еде.
— Логан, можно мне задать тебе вопрос?
Я с трудом проглотил почти не разжёванный кусок сэндвича и сказал:
— Задавай.
— Ты говорил о своей бывшей, и я заметила, что тебе было не очень приятно делать это. Ваше расставание было болезненным для тебя?
Поняв, в какую сторону Кортни ведёт наш разговор, я решил подробно рассказать ей о Чарис. А что? В этой интимной обстановке, в этом ресторанчике, погружённым в полумрак, я чувствовал необыкновенную близость с Кортни. Мне казалось, что я мог рассказать ей обо всём.
За сэндвичами я рассказал ей, как мы познакомились с Чарис, как начали общаться, как проходили наши первые свидания. Потом нам принесли картошку фри с крылышками, и я принялся рассказывать про Маверика. Удивительно, но сейчас это имя не вызывало отвратительное бульканье в моей душе, я рассказывал о своём враге с непринуждённостью и лёгкостью. Затем я плавно подошёл к трагической сцене выяснения отношений в нашей с Чарис спальне, когда я застукал их двоих с Мавериком. Кортни искренно посочувствовала мне и высказала свою неприязнь к Чарис. Я решил не оставлять без своего внимания и тот момент, когда я своеобразно наказал свою бывшую за измену. Кортни ужаснулась. Ей казалось невозможным то, что я смог поднять руку на любимую девушку.
А потом, уже за десертом, я поведал своей спутнице вечера и о моём последнем визите к Чарис.
— Не знаю, о чём я думал, — признался я. — Может, я хотел нашего воссоединения. Да, это было очень глупо. Но когда я узнал, что она и этот доктор… я просто озверел, Кортни.
— Представляю. Наверное, ты во второй раз почувствовал себя обманутым и преданным.
— Так и было.
— А ты знаешь, что почувствовала она? Знаешь? Или, может, хотя бы хочешь узнать?
Я опустил глаза и замолчал на какое-то время.
— Я об этом как-то не подумал.
— Вот видишь, Логан. Тебя это вообще не волнует. Не подумай, что я на стороне Чарис, но твоё поведение… это тоже было неправильно…
— Все вы такие, — пробурчал я. — Девушки. Только наивно полагаете, что все парни — ненормальные, а девушки всегда и во всём правы. Жена Карлоса тоже сказала мне, что я неправильно поступил с Чарис.
— Не надо так говорить. Я повторю тебе, я не на стороне Чарис, я считаю, что она безмозглая идиотка, раз предала такого парня, как ты.
Я бросил на Кортни быстрый взгляд. Даже в этом полумраке было заметно, как покраснели её щёки.
— И дело тут вовсе не в женской солидарности, — продолжала она. — И уж тем более не в дискриминации полов. Просто в данной ситуации Чарис действительно заслуживает того, чтобы ты попросил её прощения.
Я налил вино в наши бокалы.
— Ты права, — признался я. – Да, Кортни, возможно, мне и впрямь нужно извиниться.
— Обещай, что сделаешь это сразу же по возвращении в Лос-Анджелес.
— Для тебя это так важно?
— Я просто хочу, чтобы тебя перестали мучить призраки прошлого. Если попросишь у неё прощения, они отпустят тебя, вот увидишь.
— Спасибо. Ты так меня понимаешь. Я ценю твою поддержку.
Мы «чокнулись» бокалами и выпили.
— Ты так красиво выглядишь, — сказала Кортни, покрасневшая от вина.
— Ты тоже, детка.
— Я немного о другом. На твоё лицо очень красиво падает свет, Логан. Я хочу тебя нарисовать.
— Прямо сейчас? Здесь же темно.
— Нет, — со смехом ответила девушка, — здесь и в правду темно, к тому же у меня с собой нет бумаги. Поднимемся в номер, и тогда я тебя нарисую. Ладно?
— Ладно. Но сперва хочу сказать, что меня никогда прежде не рисовали.
— Это не страшно. Почти все люди, чьи портреты я рисовала, говорили мне то же самое.
Мы заказали ещё одну бутылку вина и по одному мороженому. Я чувствовал, что в меня не влезет больше ни кусочка, но продолжал есть, будто это была последняя еда на свете.
Во втором часу ночи мы поднялись к себе в номер. Кортни осмотрела помещение и, бросив на кресло свой шёлковый шарфик, сказала:
— Сядь напротив окна. Я посмотрю, как падает свет.
Я послушно опустился на кровать и упёрся ладонями в одеяло. Кортни встала напротив и внимательно на меня взглянула.
— Нет, — замотала головой она, — это никуда не годится. Сядь лучше в кресло. Да, так будет лучше.
Без лишних слов я пересел в кресло и положил ногу на ногу. Кортни прикрыла один глаз и снова принялась изучать меня взглядом. Потом она улыбнулась и, кивнув, сказала:
— Вот так идеально. Смотрится отлично.
На самом деле я не понимал, в чём заключалась разница, но Кортни была художницей, и я доверял ей, ведь она видела всё немного в ином свете. Девушка достала из своей сумки планшет с бумагой, карандаш и, подвинув стул, села напротив меня.
— Смотри мне в глаза, — тихо произнесла она, сосредоточив взгляд на мне. — Постарайся не шевелиться.
— Дышать-то можно?
— Можно. Только не разговаривай.
Карандаш заскользил по бумаге. Кортни смотрела то на меня, то на своё творение. Я тоже смотрел на неё, любуясь её сосредоточенностью над работой. Мне нравилась её серьёзность.
Вскоре я начал скучать. Мне надоело сидеть в одном положении, не шевелясь и даже не разговаривая.
— А ты меня в полный рост рисуешь? — решил развеять тишину я.
— Да.
— Можешь тогда нарисовать галстук вместо «бабочки»?
Кортни подняла на меня недоумевающий взгляд.
— Я больше люблю галстуки.
— Нарисую то, что вижу, Логан, не отвлекай меня.
Она была слишком сосредоточена на своей работе, чтобы говорить со мной. Поняв это, я с грустью вздохнул и снова замер, наблюдая за своей художницей.
Через час портрет был готов. Увидев его, я оторопел. Рисунок получился настолько реалистичным, что тяжело было отличить его от хорошенько обработанного фото.
— Кортни… — проговорил я, не смея оторвать глаз от её творения. — Это… я даже слов не могу подобрать. Это шедевр.
— Теперь он твой. Можешь взять его, пусть он напоминает тебе обо мне.
Она положила подбородок на моё плечо, и я почувствовал горячее дыхание на своей шее. По коже побежали мурашки.
— Я рада, что тебе понравилось, — прошептала Кортни мне на ухо.
— Думаешь, твой портрет мог произвести на меня какое-нибудь другое впечатление?
Я не выпускал лист бумаги из рук, изучая взглядом ровные карандашные линии и штрихи. От непонятного волнения, охватившего меня из-за того, что Кортни стояла так близко, у меня задрожали руки.
— Ладно, давай его сюда, — сказала девушка и забрала из моих рук портрет. — По-моему, он нам немного мешает.
Она положила руки на мои плечи и поцеловала в шею. Я смотрел вперёд, не отвечая на её действия. Я просто не знал, что мне делать. С одной стороны, мне не хотелось сейчас таких близких отношений. Мы с Кортни сходили на пару свиданий — и всё. На дальнейшее развитие наших отношений я не рассчитывал.
Но с другой стороны, вино уже начало действовать на меня, на мои мысли. Меня заводили действия Кортни, но я понимал, что должен держать себя под контролем.
Однако, когда девушка ослабила мою «бабочку», я посмотрел на неё и коротко поцеловал в губы. Кортни положила одну руку на мой затылок, другую — на мою грудь и страстно поцеловала меня. Да-а-а, мне нравилось, как она это делала. Я положил руку на её колено и сильно сжал его. Кортни, издав слабый стон, укусила меня за губу.
— Больно, — с фальшивым возмущением сказал я, отстранившись.
— Правда? Тогда сделай мне больно тоже.
Мои губы снова встретились с её, и я, не рассчитав своей силы, тоже укусил девушку за нижнюю губу.
— О боже! — воскликнула она, резко отпрыгнув от меня.
— Что? Я сделал слишком больно?
Кортни прижала пальцы к своей губе и взглянула на них. На пальцах осталась кровь.
Мы одновременно засмеялись.
— Так вышло случайно, — развёл руками я. — К тому же, ты начала первая.
— Ладно, Логан, это не страшно. Надеюсь, тебе нравится вкус крови.
Мы опять поцеловались. Моя рука принялась гладить её колено, затем начала подниматься выше и выше, вверх по бедру…, но я смог вовремя остановить себя. Нельзя было заходить слишком далеко.
Кортни села мне на колени. Она отбросила в сторону мою «бабочку», расстегнула верхние пуговицы моей рубашки.
— Снимай её, — сказала девушка, глубоко дыша.
Сначала мои пальцы потянулись к пуговицам, но потом я постарался себя образумить.
— Нет, Кортни. Я не могу.
Какое-то время она молча смотрела мне в глаза, после чего слезла с меня и присела рядом.
— Что это значит?
— Мы можем целоваться. Но чтобы тра… ой, извини, чтобы заниматься любовью… нет, я на это не пойду.
— Со мной что-то не так?
— Всё так, Кортни. Поверь мне, ты чудесна.
— Тогда в чём дело?
— Я… Просто я ещё не готов к таким отношениям.
— Ты всё ещё думаешь о Чарис? Забудь, Логан. Ты ведь сам сказал, что она уже в прошлом.
— Дело вовсе не в ней, а во мне самом.
— Я не понимаю.
— Честно говоря, я сам иногда себя не понимаю. Но тебе не стоит думать об этом, детка.
Я хотел поцеловать Кортни, но она оттолкнула меня.
— Нет? — с удивлением спросил я. Девушки редко отказывали мне, можно даже сказать никогда.
— Нет. У меня уже пропало желание.
Она встала и пошла к ванной.
— Кортни! — устало произнёс я. — Не уходи. Куда же делось твоё понимание?
— Туда же, куда ушло и влечение к тебе.
— Брось. Ты что, обиделась? Ты классно целуешься.
— По-твоему, я только это и могу? — дрожащим от обиды голосом спросила она. — Спокойной ночи, Логан.
Дверь ванной оглушительно хлопнула, и я упал на подушки. Таблетки оказывали на меня своё влияние, уже страшно клонило в сон. Поэтому я решил отложить размышления по этому поводу на потом и, повернувшись на бок, уснул.
Не помню, как мы долетели до Лос-Анджелеса. Я был под таблетками, потому проспал почти весь полёт. А когда проснулся, Кортни, сидевшая рядом, уже спала. Поговорить нам не удалось, к тому же я даже предположить не мог, с чего нужно было начать наш разговор.
До своего дома я добирался в одиночку. Не хотелось никого видеть. Я был будто в забытье, всё время думал о чём-то, что долгое время не давало мне покоя. Я смог опомниться только ночью. Налил себе немного мартини, чтобы избавить голову от ненужных мыслей. А оказавшись в пустой гостиной, я разжёг камин и долго-долго смотрел на огонь. На него действительно можно смотреть вечно.
Потом я достал из своего рюкзака аккуратно сложенный лист бумаги и развернул его. Это был мой портрет. Мои губы тронула слабая улыбка, когда я вспомнил вчерашнюю ночь. Подойдя к камину, я бросил портрет в огонь, смотрел, как мои глаза, мои волосы и моё лицо пожирает безжалостное пламя.
Затем наступил рассвет, а я всё смотрел на догорающие остатки бумаги в камине.
========== Глава 5. "У небесных звёзд тоже болит душа" ==========
Каждое расставание – это начало пути к новой встрече.
Лиан Луа
По длинному белому коридору рассеивался приятный запах лилий. Я вдыхал этот аромат и думал о скоротечности жизни цветов. Для чего я покупаю шикарные букеты каждый раз, возвращаясь в стены этого заведения? Зачем я обрекаю живые создания на такие мучительные, почти невыносимые страдания? Кто дал мне такое право? И почему цветы так быстро умирают? Они дарят людям мимолётные, но такие приятные мгновения, а потом вянут, превращаясь из прекрасных лебедей в гадких утят. Для нас — людей — жизни цветов кажутся недолговечными. А что значат человеческие жизни для истории? Может ли сравнится сотня лет с целым тысячелетием? А что, если и мы, подобно цветам, всего лишь украшаем этот мир, даря ему только несколько сладостных мгновений? А что, если наши жизни не значат ничего для огромного мира? А что, если этот мир точно так же оставит нас гнить на подоконнике, совсем забыв о нашем существовании? ..
