сообщить о нарушении
Текущая страница: 8 (всего у книги 120 страниц)
Но моё желание было грубо отвергнуто незнакомой девушкой. И это разозлило меня. Захотелось поскорее покинуть это пышное, но теперь казавшееся таким чужим мероприятие, хотелось уехать домой и лечь в постель. Хотелось пролежать в кровати всю свою оставшуюся жизнь, бездельничая и совершенно не беспокоясь о разных мелочах жизни.
Я снял с себя дурацкую маскарадную маску и направился на поиски Мика. К счастью, в толпе я сразу отыскал голубое платье Бетти, его жены, и схватил нашего менеджера за руку.
— Мик, я еду домой.
— Как это домой? — спросил он, на какое-то время оставив свою жену. — На часах только половина одиннадцатого, время-то ещё детское!
— Я знаю. Но я очень хочу домой.
Микки вздохнул и сжал моё плечо.
— Логан, я понимаю, что ты сильно устал сегодня и хочешь спать. Но прошу, останься ещё хотя бы на час.
Оценив мой возмущённый взгляд, он сказал:
— Ладно, хотя бы на полчаса. Но не меньше.
Мне не хотелось спорить с Миком, тем более при его жене, но подчиняться его приказам — таким желанием я тоже не горел. Поэтому я направился к бару и заказал бармену двойную порцию коньяка.
Я пришёл в себя только тогда, когда уже был сильно пьян. Я даже не успел понять, как я смог за такое короткое время выпить столько коньяка…
Рядом мелькнуло довольно знакомое ярко-красное платье и село на стул рядом со мной. Я смотрел на девушку разбегающимися глазами, пытаясь вспомнить, кто она такая.
Ах, да. Как я мог забыть ту, с которой беспрерывно танцевал буквально полчаса назад? Сам не знаю. Я взял в руки стакан с недопитым коньяком и безучастно отвернулся от своей бывшей спутницы.
— Мне мартини, пожалуйста, — сказала она бармену и тоже сняла с себя маскарадную маску. Я увидел выразительные черты её лица и просто не смог оторвать взгляда.
Заметив моё внимание, девушка смущённо улыбнулась.
— Меня, если что, зовут Эрин, — тихо произнесла она.
— Эвелин… — прошептал я, вдруг вспомнив о своей новой знакомой. Я совсем забыл о том, что завтра она обещала позвонить мне. Чёрт… Как же я мог забыть?
— Нет, не Эвелин, — терпеливо объяснило красное платье, — меня зовут Эрин.
— Эрин… — задумчиво повторил я. — Такое знакомое имя.
— Оно тебе нравится?
— Нравилось раньше. А вроде и сейчас нравится. Мне стало сложнее понимать свои чувства. Это не просто. Всё усложняется с каждым днём.
— Я... понимаю.
— Все так говорят. Спасибо, чёрт возьми, за поддержку! В большинстве случаев люди просто не понимают, о чём идёт разговор. И я не уверен, что ты в действительности понимаешь меня.
— Это прозвучало не очень вежливо, Логан.
— А я и не старался быть вежливым. Мне просто хочется, чтобы все оставили меня в покое.
В голове зазвучал голос Мика. Что он там говорил о фанатах?.. «Будь вежлив с ними, люби их самой бескорыстной любовью, даже если из их спины торчит арматура…» Нет, что-то не то. Впрочем, это уже не так важно. В тот момент для меня в мире не существовало ничего важнее, чем моё желание уединиться в своём пустом, но таком уютном доме.
— В подобных случаях человек наоборот нуждается в обществе, — сказала Эрин, получив свой бокал с мартини. — Может, ты хочешь, чтобы я составила тебе компанию?
— Господи… — простонал я, схватившись за голову. — Почему все девушки такие глупые? Почему никто не слышит моих слов, почему всем наплевать на то, чего хочется мне?
— Логан, я…
— Хватит говорить со мной, — попросил я, чувствуя, что моё терпение накаляется до предела. — Ради всего святого хватит говорить со мной, а иначе…
— Иначе что?
Я смерил Эрин гневным взглядом и, допив свой коньяк, встал со стула.
— Лучше не испытывай мои нервы. Я просто ненавижу, когда мне на шею вешаются всякие там малолетки, вроде тебя.
— Ещё немного, Логан, и ты перейдёшь черту…
Я сделал шаг в сторону и развёл руки в стороны.
— Я уже перешёл её! И что дальше? Дальше ничего. Мне абсолютно всё равно.
— Тебе наплевать? — спросила Эрин с явно оскорблённым видом. — Тебе наплевать на людей, которые готовы жизнь за тебя отдать?
— Ты всё преувеличиваешь, Эрин. Никто меня по-настоящему не любит. Это… как бы поточнее выразиться? Это просто фанатизм. Ничего больше. Со временем это проходит, должен сказать.
— А у меня уже долго это не проходит. И мне чертовски больно от твоих слов.
— И что ты мне предлагаешь сделать? Я никого не заставлял влюбляться в себя, терять голову, трогаться умом… И вообще, мне не нравится твой взгляд. Ты смотришь на меня так, будто я виноват перед тобой.
— Виноват! Ты полностью разрушил моё отношение к тебе!
— Правда? Что ж, может, это даже к лучшему.
— К лучшему? Ты считаешь нормой то, что ты теряешь своих преданных фанатов?
— Ага. Но ты слышала когда-нибудь о карме? Всё возвращается. И все.
— Карма — это совсем другое. Ты сейчас пьян, Логан, и потому несёшь всякую чепуху.
— Возможно.
— Я думала, ты совсем другой…
— Боже мой, ну и думай так себе на здоровье! Эрин, ты уже взрослая, не сочиняй сказок. Я не виноват, что мой образ не соответствует образу, который ты придумала в своей голове.
— Взрослая? Несколько минут назад ты назвал меня малолеткой.
Я бросил ничего не выражающий взгляд на часы. Была половина двенадцатого.
— Мне больше не о чем с тобой говорить, — сказал я Эрин и зевнул, чувствуя смертельную усталость. — Я поеду домой с твоего позволения.
— Надеюсь, по дороге с тобой что-нибудь случится.
— Прикуси язык, глупая девчонка, нельзя желать такого людям.
Решив не отыскивать среди танцующих пар Мика и его жену, я направился прямо к выходу из этого необъятного помещения. Эрин осталась стоять у барной стойки, с возмущением глядя мне вслед. А я, честно говоря, чувствовал себя на высоте.
Утром меня разбудил звук бьющегося стекла. Ничего не соображая, я поднял взлохмаченную голову с подушки и огляделся. В мою спальню ворвался прохладный ветер. Я натянул одеяло до плеч.
Окно открыто? Ничего не понимаю. Я ведь отлично помню, что замёрз вчера ночью и закрыл его перед тем, как лечь спать. А сейчас…
Я ужаснулся, когда увидел на полу, рядом с кроватью, большой красный кирпич. Повсюду были осколки битого стекла. С улицы доносились крики, они стремительно врывались в мою спальню через разбитое окно и рассеивались по комнате.
Мне разбили окно. Причём не случайно, это сделали намеренно! Какого вообще чёрта тут происходит?
Я встал с кровати и, на всякий случай спрятавшись за стеной, выглянул в окно. Перед воротами моего дома стояла толпа разгневанных девушек, в руках они держали плакаты с весьма недоброжелательными надписями. Я смотрел на это всё, искренне не понимая, какого дьявола тут творится.
А потом я сумел прочитать надпись на одном из плакатов: «Логан Хендерсон ненавидит своих фанатов!»
Я отпрянул от окна. Логан Хендерсон ненавидит своих фанатов? Что за чепуха? Я не ненавижу своих фанатов, кто это всё придумал?
Я вновь выглянул в окно, и какая-то девушка, заметив меня, оглушительно закричала. Этот крик подхватили и остальные. Толпа просто вышла из себя, девушки начали топать ногами, громко кричать, звать меня и поднимать вверх свои самодельные плакаты. Я снова спрятался за стену и прижал руку к левой груди. Да, я боялся таких массовых скоплений наших фанатов, потому что иногда эти стада упрямых баранов были просто неуправляемы.
— Почему ты так не любишь нас, Логан? — отчётливо услышал я чей-то голос. — Просто ответь нам!
Я медленно опустился на пол и взялся за голову. Вчера, явно переборщив с коньяком, я наговорил много неприятных вещей Эрин. Удивительно! За то время, что я спал, эта новость успела облететь всю Америку! Мой вчерашний несдержанный гнев как раз и послужил причиной этого несанкционированного митинга под моими окнами. Что же мне теперь делать? Я даже из дома не смогу выйти, эти девушки на мне просто живого места не оставят. А ведь мне нужно в студию и…
Я с ужасом вспомнил о том, что сегодня вечером мне должна позвонить Эвелин. Чёрт побери! Мне представилась первая и, возможно, единственная возможность сходить с этой загадочной девушкой на свидание, а я её просрал, откровенно говоря! Господи, ну кто, кто вчера тянул меня за язык? Почему нельзя было молча уехать домой, не создавая проблем ни себе, ни другим?
Первая здравая мысль, которая пришла мне в голову, была мыслью позвонить Мику. Я дрожащими руками набрал номер нашего менеджера и кратко рассказал ему о своей проблеме. Сначала он рассердился на меня и сказал: «А ведь я учил тебя быть обходительным со своими фанатами! Кого ты в следующий раз будешь слушаться, а? Кого?» А потом пообещал что-нибудь придумать и как можно скорее решить возникшую проблему.
Я просидел в углу своей спальни, обняв колени руками, около двух часов. Крики не смолкали ни на минуту, кто-то даже бросал в разбитое окно камни, ветки, консервные банки и всё остальное, что можно было найти на улице. Потом внезапно стало тихо, я долго не решался выглянуть в окно. А когда выглянул, девушки вновь загалдели, закричали и затопали ногами.
Я вымученно вздохнул и, снова усевшись в углу, набрал номер Мика.
— Почему они до сих пор под моими окнами? — гневно спросил я.
— Логан, я что, похож на доброго волшебника? Я не исполняю твои желания по одному маху волшебной палочки! Мне нужно время, чтобы сгладить этот конфликт.
— А много его нужно? Мне срочно надо будет уехать вечером, я, чёрт возьми, не могу просидеть дома весь день!
— Если ты так недоволен моими действиями, возьми и сам расхлёбывай свою кашу! У меня тоже есть дела, чтоб ты знал.
Я прижал руку ко лбу и замолчал на какое-то время.
— Ладно, Микки, извини. Разруливай это всё столько времени, сколько тебе понадобится.
— Спасибо за разрешение, Логан! — саркастически крикнул он в трубку и сбросил вызов.
Я взглянул на часы. Был уже третий час. Через два с половиной часа должна была позвонить Эвелин. Чёрт… Я ждал этого звонка больше, чем ждал своего рождения, находясь в утробе матери! А теперь из-за какого-то незначительного разговора с абсолютно незнакомой мне девушкой я вынужден буду отказать Эвелин! Отказать Эвелин? Нет, этого нельзя допустить! Нет… Ни в коем случае…
Пока я ждал своего спасения, сидя за столом на кухне, во входную дверь раздался звонок. Я настороженно взглянул в сторону прихожей. Неужели эти сумасшедшие перебрались через забор?
Прижавшись спиной к стене, я выглянул из окна кухни. На крыльце стояла высокая фигура, закутанная в чёрный плащ. Фанатки по-прежнему оставались за забором. Почувствовав себя в безопасности, я помчался к двери и сразу распахнул её.
— Что это, бл..., такое? — испуганно спросил Джеймс, указывая большим пальцем себе за спину.
Я впустил его в дом и закрыл дверь на все замки.
— Мой вчерашний вечер сложился не самым хорошим образом, — коротко ответил я. — Как ты пробрался через эту неуправляемую толпу?
— Перелез через забор, как же ещё? А как ты думаешь, почему на мне надет этот чёртов плащ?
— Ну, почему же сразу чёртов? Тебе к лицу чёрный цвет.
— Ага, ещё этот капюшон. У меня волосы под ним помялись.
Мы прошли в гостиную. Я боязливо смотрел в окно.
— Да не трусь ты, Логан, — поспешил успокоить меня Маслоу, — я же прошёл сквозь них, и посмотри на меня: цел и невредим. Или ты кого-то ждёшь?
Я решил ничего не рассказывать этому ловеласу об Эвелин, поэтому отрицательно покачал головой.
— Но мне всё равно, знаешь ли, неприятно осознавать, что у меня под окнами стоит несколько десятков взбешённых фанаток.
— Фанаток? По-моему, я видел там и парней…
— Господи, да какая разница? Суть вообще не в этом!
Джеймс опустил глаза. Какое-то время мы оба молчали. Мне показалось, что Маслоу чем-то обеспокоен, но я не стал об этом спрашивать.
— Если тебя так бесят эти фанатки, почему ты просто сидишь тут, сложив руки?
— Я позвонил Мику. Он обещал всё разрулить.
— А сам ты попыток не предпринимал?
— Какие попытки, Джеймс? — устало спросил я. — Ты можешь себе представить, как я один смог бы выстоять против этой толпы?
— Да уж…
Он быстро улыбнулся и принялся изучать комнату беспокойным взглядом. Я долго смотрел на него.
— У тебя что-то стряслось?
— Это так заметно?
— Ну, давай посмотрим. Ты приехал ко мне посреди рабочего дня, перелез высокий забор и обошёл толпу фанатов ради того, чтобы попасть в дом, а теперь ведёшь себя так, будто вчера тебе отказала самая горячая девушка Америки.
Джеймс засмеялся.
— Нет, на самом деле кое-что случилось.
— Что-то серьёзное?
— Тебе судить. Вчера по дороге домой я встретил одну… свою знакомую, в общем. Раньше мы с ней были вместе. Мы немного поговорили, и она сказала мне, что… до сих пор любит меня… И знаешь, это прозвучало не так, как я привык слышать. Она сказала это с чувством, у меня самого даже внутри что-то колыхнулось.
— А в чём, собственно, проблема?
— С момента нашей последней встречи прошло два года. Понимаешь? Два года. Дело в том, что я даже не вспоминал о ней до вчерашнего вечера, а она… Выходит, она всё время думала обо мне. Я впервые чувствую себя виноватым в делах любви.
— Стой, то есть ты чувствуешь себя виноватым из-за того, что не можешь ответить ей взаимностью?
— Выходит так.
Я посмотрел на стену и на какое-то время задумался.
— А ты любил её тогда? Ну, два года назад?
Джеймс грустно покачал головой.
— В том-то и дело, что я сам не могу понять своих чувств. Два года назад она не была для меня никем особенным, потому что… Потому что я не относился к ней серьёзно. Я вообще ни к кому не относился серьёзно. И сейчас не отношусь. А теперь, когда я думаю о её чувствах и о её вчерашнем признании, я… Я просто теряюсь. Такое ощущение, что я обязан что-то чувствовать к ней.
— Забудь о её вчерашнем признании. Представь, что вашей вчерашней встречи просто не было. И вспомни о ней. Что чувствуешь?
Маслоу смотрел куда-то перед собой и молчал. Потом он растерянно пожал плечами и сказал:
— Не то, что хотелось бы чувствовать.
— Тогда не забивай себе голову всякой ерундой, потому что раньше ты этим не занимался.
— Знаешь, Логан, меня иногда пугает то, что за всю жизнь я ещё не встретил ту единственную, с которой захотел бы прожить до конца своих дней.
— Всему своё время. Ты ищешь свою судьбу в каждой встречной, а она, может быть, ходит где-то рядом, и тебе вовсе не нужно её искать.
— Думаешь, моя судьба — это Лорен?
— Что? Нет. Нет, я не это хотел сказать.
— А, ты имел в виду Деми?
— Нет.
— Рейчел?
— Да нет же! — воскликнул я. — Я не указывал ни на кого конкретного. Это было просто моё предположение.
Джеймс молча размышлял над чем-то, после чего спросил:
— А что ты чувствуешь, когда думаешь о Чарис?
Я помрачнел, услышав её имя, но сердце отчего-то воодушевлённо подпрыгнуло.
— Чувствовал, — поправил я друга. — Сейчас почему-то в моей душе больше не осталось прежних чувств. Либо я отвыкал от Чарис все эти полгода, либо…
Я вздохнул, вспоминая свой последний визит в больницу, слёзы Чарис и гнев, переполняющий меня в ту минуту, и продолжил:
— Когда я думал о ней, вспоминал её образ, её голос, у меня начинали дрожать руки. Сердце билось так, что разрывало грудную клетку изнутри. Голова шла кругом. Это были приятные ощущения, потому что при одном воспоминании о своей возлюбленной у меня на душе становилось так хорошо и спокойно… Мне не хотелось видеть рядом с собой никого, кроме неё, и казалось, что никакие обстоятельства не смогут заставить меня разлюбить её. Но сейчас уже всё по-другому. Совершенно по-другому.
— Да… — протянул Джеймс и положил ногу на ногу. — Твои слова звучат как исповедь безнадёжного романтика.
Я усмехнулся.
— Нет, я не чувствую того же, что раньше чувствовал ты, — признался он. — Мне кажется, у меня вообще никогда не было таких чувств. Это плохо?
— Плохо то, что ты обманываешь девушек. Ты ведь каждой второй признаёшься в любви!
— Я это делаю для того, чтобы они чувствовали себя на высоте. И я не лгу, я люблю их... своеобразной любовью. Особенной. Знаешь, как приятно, когда тебя любят? Девушкам особенно это нравится.
— Тогда почему ты не радуешься, что тебя любит та, с которой ты не виделся два года?
— Это другое, Логан. Я ведь не наивная девчонка, нуждающаяся в искренних и сильных чувствах. Мне это не нужно.
— Ты говоришь так только сейчас. А лет в семьдесят, когда станешь старым и никому не нужным дедушкой, будешь сильно сожалеть о сегодняшних днях.
— Никто не даёт гарантии, что я доживу до семидесяти лет.
— Я утрирую. Джеймс, тебе просто кажется, что ты не нуждаешься в чьей-то любви. Признайся, в глубине души ты всё же желаешь этого.
Он вздохнул.
