сообщить о нарушении
Текущая страница: 51 (всего у книги 120 страниц)
– Ставки уравнены, – сказал дилер и открыл три общие карты. – Флоп. Делайте ваши ставки.
На столе лежали червовые туз, десятка и дама. Торги начинал Честер.
– Рейз, – сказал он, выдвигая на середину стола одну красную фишку и три белых. – Повышаю минимальную ставку в два раза.
Грант, Карлос и я тоже сделали рейз, а Мик сбросил свои карты. В игре нас осталось четверо.
Когда дилер открыл четвёртую общую карту, Честер вновь повысил минимальную ставку, только теперь в три раза, и она составила двенадцать долларов. Грант, Карлос и я тоже придвинули к банку по две красных и две белых фишки.
– Ставки уравнены, – произнёс дилер. – Ривер. – И он открыл пятую, последнюю общую карту.
– Иду во банк, – начал торги Честер и выдвинул на середину стола все свои фишки. Грант, сердито сморщив нос, сбросил карты. Карлос и я тоже сделали фолд, сбросив свои карты.
– Побеждает игрок номер один, – объявил дилер, и Честер, улыбнувшись, открыл свои карманные карты. У него была комбинация «Две пары»: две семёрки и две пятёрки. Не самая сильная комбинация. Честер блефовал, идя во банк, я сразу понял это, хотя и виду не подал.
– Всё равно у меня не было комбинации сильнее, – пожал плечами я и сдал свои карты.
Карлос пнул меня по ноге под столом и бросил на меня гневный взгляд.
– Что ты творишь? – шёпотом спросил у меня друг. – Я знаю, как ты играешь, к тому же видел, что у тебя была сильная комбинация. Что ты творишь?
– Тише, мой азартный друг, – так же шёпотом ответил я. – Играй. Я знаю, что делаю.
Во второй раздаче победу одержал Грант с комбинацией «Каре»: у него было четыре туза и король. Я сбросил карты сразу после открытия трёх общих.
В третьей раздаче банк забрал Карлос, у него была самая сильная комбинация, хотя у остальных игроков были «Фул Хаус», «Каре» и даже «Стрит-флеш». Мы повышали первоначальную ставку в четыре раза.
Четвёртую, пятую, шестую и седьмую раздачу выиграл Честер. Все разы я поддавался ему, сбрасывая карты в начале или пропуская ход, и делал вид, что не замечал, как он блефует.
А когда карты были розданы в восьмой раз, победу одержал уже я. Причём я пошёл во банк уже после открытия трёх общих карт, а на руках у меня была слабая комбинация. Честер на мгновенье растерялся, но тоже пошёл во банк. Грант, Карлос и Мик сбросили свои карты.
После того, как все пять общих карт были открыты, мы с Честером вскрыли свои. Здесь сработало чистое везение: у Честера был «Сет», а у меня – «Флеш».
– Должен сказать, я тебя недооценил, – криво улыбнулся Честер, когда я забирал банк. – Сыграем ещё?
– О, нет, покорно благодарю, – в ответ улыбнулся я. – Я, как и Мик, не любитель азартных игр.
– Да брось, – обратился ко мне Карлос с какой-то ироничной ухмылкой, – тебе ведь только начало везти!
– И это именно тот момент, когда нужно остановиться.
Я и Мик на пару за уши оттянули ПенаВегу от игрального стола. Мы расположились за столиком у бара и заказали себе пиво.
– Ты всегда играешь с ними? – спросил я Карлоса, наблюдая за Честером и Грантом, что остались играть дальше.
– Часто, но не всегда. Слушай, я знаю, что они…
– Что они только и ищут людей, вроде тебя?
– Да.
– Почему же ты продолжаешь с ними играть? – недоумевал Мик. – Увидев их, я сразу понял, что они ублюдки.
– Не знаю, – с улыбкой пожал плечами испанец. – Поначалу с ними было просто интересно. А потом это вошло в привычку. Приходя сюда, я всегда перво-наперво садился с ними за один стол.
– Не садись больше, – запретил другу я. – Только сегодня ты проиграл двести долларов, а это только начало! Уверен, без нас ты за этим столом часами сидишь.
– Если не сутками, – угрюмо вставил слово Мик.
Нам принесли пиво, и я, сделав глоток из своей кружки, внимательно посмотрел на менеджера. Меня весь вечер не оставляла в покое та мысль, что Мик приехал сюда сегодня. Обычно он редко выбирался куда-то, особенно в подобные заведения. Что же заставило его изменить своим установлениям сегодня?
– А ты-то чего сюда приехал? – спросил я его. – Что делает в казино не любитель азартных игр?
Мик грустно улыбнулся и, взявшись обеими руками за свою кружку, ответил:
– Не мог упустить возможности отлучиться из дома, услышав, что вы двое собрались поехать в казино. Нужно было уйти. А казино… Для меня это не так принципиально.
Мы с Карлосом переглянулись.
– Что-то с Бетти? – не понял испанец. – Зачем тебе нужно было уехать из дома?
– Да встретился я недавно с… её бывшим. Они были вместе задолго до того, как мы с ней встретились и поженились. Не знаю, что он хочет вернуть, но у нас с ним была пара неприятных встреч.
– Насколько неприятных? – уточнил я.
– Два синяка на бедре и разбитые костяшки, – ответил Мик, подняв на меня глаза, и я прочитал в его взгляде жгучую неприязнь. – Я не сторонник такого рода выяснения отношений, но этот придурок по-другому не понимает! У нас были подобные разговоры года два назад, я не знаю, что ещё с ним сделать. Бетти я ничего не сказал о его новом появлении, не хочу волновать: вы же знаете, она всё-таки в положении… Отправил её к кузине в Сан-Диего. Пусть поживёт там некоторое время в тишине и спокойствии, пока я буду разбираться с ошибкой её прошлого. Я знаю, что в это время он обычно ждёт меня возле моего дома. Не хочу очередных столкновений.
– Если даже кулаки на него не действуют… – задумчиво проговорил Карлос.
– Моя агрессия влечёт за собой ещё большую агрессию с его стороны! Я был инициатором нашей самой первой драки, потому что тогда он просто вывел меня из себя, но сейчас это уже не так важно. Так вот, знаете, что сделал этот больной ублюдок? Он и его друзья подкараурили меня возле моего дома и избили. Вот это был сюрприз!
– Почему ты к нам не обратился? – не понял я. – Если вы не оговаривали условий ваших драк, ты тоже мог бы позвать на помощь друзей!
– О, нет, Логан, я не вижу смысла втягивать вас в это. Это моё. Справлюсь сам.
Теперь я понял, почему Мик хотел сбежать из дома сегодня: возможно, он боялся вновь встретиться с друзьями своего неприятеля. Я не осуждал его за этот страх: даже самый сильный и бесстрашный мужчина может чего-то бояться.
– Да уж, – покачал головой испанец, рассматривая Мика. – Ни за что бы не поверил на слово, скажи ты, что тебя кто-то избил. Ты ведь скала!
– Да? А как скала может выстоять против семерых идиотов с битами?
– Так они ещё и с битами были? – с возмущением спросил я. – Мик! Это же… Я не знаю… Это беспредел!
– Да я в курсе, Логан. Не знаю, что движет этим ослом, но он явно не в своём уме.
– Попробуй обратиться в полицию, – посоветовал Карлос. – Люди в форме должны его усмирить.
– Главное – огородить его от Бетти всеми силами, – сказал я, сделав ещё глоток пива. – Не нужно подвергать её опасности, пусть поживёт у кузины столько, сколько будет нужно. А что касается остального, это вопрос времени. Подождём, что ещё придёт ему в голову. Может, дело действительно стоит довести до полиции?
– Я не знаю, – беспомощно пожал плечами Мик. – С того момента, как они меня избили, прошло два года, фактических следов нападения не осталось, да и срок давно истёк. А пока что он не натворил ничего такого, из-за чего я мог бы обратиться в полицию. Придётся выруливать самому.
– Но, – произнёс я, подняв указательный палец, – если он снова…
– Конечно, я обращусь к вам за помощью, – перебил меня Мик.
Я улыбнулся, и мы, «чокнувшись» кружками, выпили пива.
В среду вечером я собирал свои вещи: утром мы с парнями уже улетали из Лос-Анджелеса.
Дианна наблюдала за мной с кислой миной на лице. Она и без того была недовольна моим постоянным отсутствием, но я не мог сделать решительно ничего. Узнав, что я улетаю на другой конец страны на три дня, Дианна даже разозлилась.
– Необязательно тебе туда ехать, – тихо сказала она, когда я застегнул чемодан. – Джеймс может обойтись без вас на этой конференции.
– Думаешь, мне хочется лететь туда? – Я устало вздохнул и упал на кровать. – Я и не знал, что конференцию разделили на три части и растянули на целых три дня. Но я должен быть там.
– Боже, Логан, мне так не хватает тебя в последние дни…Я скучаю по времени, когда мы могли спокойно ужинать вместе и ничто нам не мешало. И что, по-твоему, я должна делать без тебя все эти три дня?
Сев на кровати, я пожал плечами и ответил:
– Ждать.
Дианна грустно улыбнулась и, подойдя к кровати, села рядом со мной.
– А что ты будешь делать без меня все эти три дня? – спросила она, переплетая наши пальцы.
Я улыбнулся и, положив руку на её колено, сжал его.
– Буду думать о том, что ты ждёшь меня. – Дианна коротко поцеловала меня, и я, закусив нижнюю губу, добавил: – И постараюсь не умереть без твоих поцелуев.
Услышав это, Дианна нахмурилась и оттолкнула меня.
– Не надо шутить с этим, Логан, – прозвучал её похолодевший голос.
– О Дианна… Я… Прости. Я просто ляпнул не подумав.
Я хотел обнять её, но Дианна встала с кровати и ушла из комнаты. Вздохнув, я упал на подушки.
С ней часто случалось такое, что она вспоминала своё прошлое, и это воспоминание гасило в ней всю радость и нередко вызывало даже слёзы. Я утешал её как мог, всем сердцем желая, чтобы она забыла то, что случилось когда-то. И я хотел заменить ей человека, которого она потеряла, но не знал, насколько это было возможно.
Приезжая все вместе в Нью-Йорк, мы нередко останавливались в доме Джеймса. Я, Карлос и Кендалл уже давно были знакомы с нью-йоркскими друзьями Маслоу, мы нередко отдыхали с ними. Так случилось и после первой части пресс-конференции: все вместе мы поехали к Джеймсу домой, и он, обзвонив своих друзей, пригласил их к себе.
– Скучал же я по Нью-Йорку, – вздохнул Маслоу, выгружая из автомобиля ящики с напитками. – Здесь мне даже дышится по-другому.
– Это всё из-за экологии, – вставил слово я, с прищуром разглядывая пасмурное небо. – Сколько людей обещало прийти? Просто хочу знать, хватит нам всего этого или снова придётся ехать в магазин.
– Ну, Спенсер и Шеннон сразу сказали, что не приедут; Гарри, Тревор, Дилан приедут к восьми, а к девяти обещал заглянуть Патрик. Из девушек согласились приехать Ольга, Кэтрин, Эмма и Сабрина. Будьте уверены, что они привезут с собой своих подружек. В общей сложности нас будет человек двенадцать. Как думаете, хватит нам всего этого?
– Я уже не уверен, – ответил Кендалл, помогая хозяину дома выгружать покупки из автомобиля. – Неплохо было бы сделать второй рейс до магазина. Мне так кажется.
В общем, вскоре еды и напитков в доме Джеймса было навалом, и к восьми начали собираться гости. Как и предсказывал ловелас в отставке, девушки приехали не одни: кто с молодым человеком, кто с подругой. В итоге нас было больше, чем двенадцать. Скажу больше, на двадцать первом человеке я сбился со счёта.
Я не думал выпивать сегодня, но мои планы пошли коту под хвост, когда я поспорил с Тревором – одним из друзей Джеймса – на то, что сумею один выпить целую бутылку виски. Не помню, как завязался этот спор и что подтолкнуло меня принять этот вызов, помню лишь жуткое головокружение и невыносимую тошноту. Я выиграл спор (а на что мы спорили?..) и чрезвычайно быстро опьянел.
Поэтому, когда кто-то предложил поиграть в «Бутылочку», я даже не думал о том, чтобы отказываться. Сели играть около десяти человек, каждый из них был мне хорошо знаком. Поиграть не отказались также Джеймс, Кендалл и Карлос.
Первым бутылочку вращал Маслоу: эта почётная возможность досталась ему потому, что он был хозяином дома. Горлышко пустой бутылки из-под бренди указало на Кендалла, и все присутствующие, взорвавшись хохотом, принялись упрашивать Джеймса поцеловать немца «хотя бы в щёчку». Но парни обошлись дружескими объятиями, и очередь крутить бутылочку перешла к Кендаллу.
Горлышко указало на симпатичную темноволосую девушку по имени Кэтрин, и Шмидт, подарив ей обворожительную улыбку, коротко поцеловал её в губы. От Кэтрин очередь перешла к Патрику, ещё одному другу Джеймса; от Патрика – к Эмме, от Эммы – к Гарри, а уже от Гарри – к русской девушке по имени Ольга. Все они обходились короткими поцелуями, которые не длились дольше двух секунд, однако…
Когда Ольгу поцеловал Гарри, девушка сжала кулаки, одним жестом упрашивая фортуну на хороший исход, и крутанула бутылочку. Та завертелась на паркете с характерным звоном, и все играющие замерли, ожидая, на кого в этот раз укажет горлышко. А оно вдруг указало на меня.
Подняв взгляд с остановившейся бутылочки, я посмотрел на Ольгу. В её зелёных глазах плясали живые огоньки, она улыбалась с искренним весельем. Все вокруг зашумели, желая увидеть новый поцелуй, и я, тоже улыбнувшись Ольге, встал на четвереньки. Русская сделала то же, и мы поползли навстречу друг другу.
– Не меньше секунды! – прозвучал чей-то строгий наказ со стороны, когда наши с Ольгой лица оказались очень близко. – И не в щёку! Нет-нет, не в щёку!
Мне всё ещё было плохо от выпитого виски, и я абсолютно не осознавал, что делал в то мгновенье. Нет, я бы никогда не стал целовать чужую девушку! Пусть всё это – всего лишь безобидное развлечение для вечеринки, и пусть этот поцелуй ничего не значил для меня, душой я всё же понимал, что, целуя другую, я предаю доверие Дианны. Она и без того страшно ревнует меня, хотя до этого у неё и не было достаточно веского аргумента для обвинения меня в неверности… О чёрт. Я сам всегда осуждал предательство даже в виде невинного поцелуя, но в тот вечер я был сам не свой от выпитого виски.
Шум вокруг не стихал, и я, глядя Ольге в глаза, первым подался вперёд. Наши губы встретились. Этот поцелуй, отличающийся непонятной эмоциональностью и страстью, продлился около трёх секунд, после чего я отстранился опять же первым.
Но Ольга, бросив на меня какой-то приятно удивлённый взгляд, схватила меня за воротник рубашки, притянула к себе, и я снова ощутил на губах вкус её вишнёвого блеска.
Не знаю, сколько длился наш второй поцелуй, но я слышал, как все вокруг удивлённо гудели.
– Я говорил не меньше секунды, – хохотал рядом чей-то голос, ¬– а не больше восьми!
– Эй-ей-ей, дружище! – различил я среди шума голос Джеймса, и он схватил меня за плечо. – Опомнись! У тебя в Эл-Эй девушка, если ты забыл!
Маслоу оттолкнул меня от Ольги, и русская пьяно захохотала. Сначала у меня вырвался неуверенный смешок, но, увидев рассерженный взгляд Джеймса, я засмеялся громче.
– Ты в говно, мужик, – с мрачным видом сказал хозяин дома и, сделав глоток пива, встал с пола. – Пошли, я уложу тебя спать.
– Рехнулся? – Я оттолкнул Маслоу, когда тот попытался поднять меня на ноги, и взял бутылочку. – Какой спать? Моя очередь крутить бутылочку, понял? Моя!
Пустая бутылка из-под бренди вновь завертелась на паркете, и горлышко, каким бы безумством это не показалось, остановилось напротив Ольги. Взглянув на меня, русская звонко рассмеялась, закинув голову назад.
– Целуй в щёку, и завязывайте, – скомандовал Джеймс. Он был явно недоволен тем, что происходило.
Я не собирался ослушиваться его наказа, а потому покорно поцеловал Ольгу в щёку и позволил Джеймсу уложить себя в постель. Надо было поспать. Дикая тошнота не отпускала, я чувствовал, что голова раскалывается на части, и выл от этой нестерпимой боли. Да, давно я не напивался до такого… Радовало единственно то, что моя болезнь не проявила себя сегодня вечером. Пьяным я творил просто неслыханные вещи!
Хотелось скорее уснуть, чтобы вывести себя из этого отвратительного состояния, хотя я прекрасно понимал, что после сна всё станет только хуже. Не придумали ещё более жестоко наказания за неконтролируемое поглощение алкоголя, чем утреннее похмелье.
В девять утра меня разбудили тишина и головная боль, пронзающая виски с каждым новым ударом пульса. Во рту была сухая пустыня, опухшие веки, казалось, были налиты свинцом. Мучительно застонав, я поднял голову с подушки. Я спал беспробудно около семи часов, и это радовало: наконец-то меня перестала преследовать бессонница, и я сумел уснуть без успокоительного. Алкоголь, конечно, не являлся лучшей альтернативой, но всё же…
Несмотря на достаточно раннее пробуждение, я оказался запоздалой пташкой: Джеймс, Кендалл и Карлос уже встали, я нашёл их троих на кухне. В доме был бардак, повсюду валялись окурки и бутылки. Кажется, Маслоу даже не думал о том, чтобы прибраться, его вполне устраивал этот бардак.
– Ну, доброе утро, герой-любовник, – с ухмылкой поприветствовал меня Джеймс, когда я, держась за голову, опустился на стул.
– Что?.. – с хрипом вырвалось из моего горла, и я прокашлялся. – Что ты несёшь?
– Не помнишь, что ли, своего сладострастного поцелуя с Ольгой? О, я думал, вы друг друга съедите!
Подняв замученный взгляд на Кендалла, сидящего с краю, я прошептал:
– Воды. Пожалуйста, воды.
На лице немца просияла злорадная улыбка, будто он понял, что от него зависит моя жизнь, и он достал из холодильника бутылку минералки.
