сообщить о нарушении
Текущая страница: 21 (всего у книги 120 страниц)
Я обвёл взглядом танцующую толпу. Замечая мой взгляд, некоторые девушки начинали визжать и выше поднимали свои самодельные, но очень милые плакаты. Среди них были такие, как «Карлос, ты мой супергерой», «Улыбнись мне, Джеймс», «Женись на мне, Кендалл», «Логан, сходи со мной на свидание» и множество других. Эти надписи не могли не вызывать улыбку на моём лице, поэтому, выступая на сцене, я всегда улыбался.
Продолжая рассматривать плакаты, я заметил очень знакомое лицо. Я прищурил глаза, чтобы лучше видеть, и понял наконец, что среди толпы стоит Изабелла. Её присутствие не вызвало в моей душе никаких чувств, кроме искреннего удивления. Я бросил взгляд на Джеймса, который как раз пел свою партию, но его лицо не выражало никаких других эмоций, кроме бесконечного восторга от пения перед людьми, которые были в восторге от него самого и от его голоса. Значит, Маслоу ещё не заметил любовь всей своей жизни, стоящую среди беспрестанно кричащих и прыгающих фанаток.
Сегодня была презентация нашего нового альбома в Лос Анджелесе, но на концерте мы решили немного потомить заждавшихся фанатов и спеть сначала песни из предыдущих альбомов. Из-за этого пришлось разделить концерт на две части, чтобы в перерыве мы с парнями смогли отдохнуть, а восторженные фанаты — купить диски нового альбома. Как раз в этом перерыве мы с парнями отправились в свою гримёрку, и я, пользуясь моментом, вернулся обратно к сцене.
Фанаты, оставшиеся у сцены, начали кричать моё имя и звать меня. Приветливо улыбнувшись, я помахал им рукой и спустился вниз по боковой лестнице. Во время выступления здесь стояло несколько охранников, один вид которых внушал ужас, и сдерживали ограждения, не давая возможности безумным фанатам прорваться к сцене. Но сейчас, во время перерыва, охранники разошлись кто куда, поэтому я сильно рисковал, осторожно подбираясь к ограждениям.
Изабелла стояла у самого ограждения, прислонившись одним плечом к основанию сцены. Я мог попасться на глаза другим фанатам, если бы подошёл ещё ближе, а потому решил не испытывать судьбу и приглушённо позвал «молодую женщину»:
— Изабелла.
Она медленно повернула голову и посмотрела на меня, вопросительно приподняв одну бровь. Жестом подозвав её к себе, я отошёл назад ещё на пару шагов и с облегчением заметил, что ко мне подошли двое охранников.
Изабелла нагнулась, чтобы выйти за ограждение, и один из охранников, Майк, мигом кинулся к ней.
— Майк, — резко произнёс я, и мужчина, как изваяние, застыл на месте. — Оставь. Я её знаю.
Изабелла бросила на Майка насмешливый взгляд и, элегантно покачивая бёдрами, подошла ко мне.
— Привет, Логан, — первой поздоровалась она.
— Ты помнишь, как меня зовут?
— А что тебя удивляет?
— Зачем ты здесь? — тихо спросил я, решив перейти сразу к делу, и слегка наклонился вперёд. — Ты приехала сюда, чтобы посмеяться над Джеймсом?
«Молодая женщина» даже не улыбнулась. Она молча опустила печальные глаза и поджала губы.
— Что ты молчишь? — спросил я, начиная сердиться. — Джеймс был сам не свой после нашего разговора, ты и твоё отношение к нему медленно, но верно убивает его. Знаю, что сказано громко, но это так. Да что ты молчишь?! Я сам с собой разговариваю?
Покачав головой, Изабелла заговорила:
— Скорее, всё совсем наоборот. Я слышала, что у вас сегодня презентация нового альбома, и приехала на концерт, чтобы поддержать вас. В особенности Джеймса.
Я даже рассмеялся, услышав это от неё. Но Изабелла своим выражением лица не выдала ни одной эмоции.
— Чушь, — сказал я, прекратив смеяться. — Кончай шутить и говори реальную причину твоего присутствия на нашем концерте.
— Я не соврала в первый раз.
Я смотрел на неё с недоверием, и Изабелла, вздохнув, сказала:
— Я вижу, что ты мне не веришь, и могу это понять. До этого я не давала вам повода думать обо мне хорошо, и мне, честно признаться, даже стыдно за наш с тобой последний разговор. А извиняться за него я не стану, согласись, это глупо. Однако я даже представить не могу, что думает сейчас обо мне Джеймс…
— Не волнуйся, — с мрачным тоном сказал я, — он не изменил своего отношения к тебе.
— Это делает всё только хуже. Я знаю, что вела себя ужасно по отношению к нему, это действительно было некрасиво с моей стороны. Но теперь я хочу исправиться, пусть даже это не принесёт никаких плодов.
Я молча смотрел на неё, слегка нахмурив брови, и Изабелла вдруг рассмеялась.
— О чём ты думаешь сейчас? — спросила она. — Наверное, что-то вроде «О, старая злющая ведьма решила превратиться в молодую и непорочную принцессу», верно?
Я не ответил.
— Думай что хочешь, — продолжала она, не переставая улыбаться. — На самом же деле я не такая, какой могла вам показаться сначала. Но скажу сразу, мне так же безразлично то, что вы думали обо мне до этого, как и то, что вы будете думать обо мне теперь. Виной моему поведению были проблемы на работе с одним козлом, который раньше был моим молодым человеком. Я была на взводе и, может, именно поэтому так болезненно отреагировала на признание Джеймса в своих чувствах.
«Это не походит на правду, — думал я, с презрением глядя на Изабеллу. — Не походит. Разве люди умеют меняться? Или она действительно с самого начала была не той, кем мне казалась?»
— Но проблемы я решила, — произнесла «молодая женщина», — решив уйти с нынешней работы.
— Мы ведь работаем в одном здании. Какую должность ты занимаешь? Я никогда тебя не видел там до момента твоей встречи с Джеймсом.
— Я работаю в сфере рекламы. Вернее сказать, работала. Сейчас я увольняюсь и бегу ко всем чертям с этой работы.
— Так… — со вздохом попытался подвести итог я, — ты приехала сюда, чтобы поддержать Джеймса или чтобы показать нам себя с другой стороны?
— И то, и другое. Я намереваюсь поговорить с твоим другом после концерта.
— Ты выбрала слегка неудачное время. Во-первых, после выступления он будет уставшим и голодным, и во-вторых, после концерта мы поедем отметить удачную презентацию нового альбома. А уж на пути к алкоголю Джеймса не остановит ничто.
Изабелла некоторое время молчала, опустив глаза и нервно перебирая пышный подол своей юбки.
— Что ж, — пожала плечами она, — постараюсь найти способ удержать его возле себя хотя бы на пять минут.
Краем уха услышав разговор охранников, я понял, что до конца перерыва осталось пятнадцать минут.
— Мне пора, — сказал я, вновь повернувшись к Изабелле. — Ты останешься на вторую часть концерта?
— Разумеется.
— Тогда прощаться не будем.
Я вернулся в гримёрку и, взяв бутылку с водой, сел на диван. Парней в помещении не было, наверное, все разошлись по делам. Я думал об Изабелле, размышлял, сказала она правду или всё-таки соврала. Я вспоминал её жесты: грустно опущенные глаза, нервное перебирание подола юбки, покусывание нижней губы… Неужели она действительно волновалась и всё же сказала мне правду? Если это так, то Джеймса после концерта ожидает приятный сюрприз.
И это действительно случилось. Когда наш концерт (который, к слову сказать, показался мне одним из самых лучших) подошёл к концу, Джеймс увидел Изабеллу и спустился к ней. Потом ловелас велел нам идти без него: «Я догоню вас позже».
Мы сидели в лимузине, и я наблюдал за разговаривающими Джеймсом и Изабеллой сквозь затонированное окно автомобиля. Её мимика действительно изменилась: её брови больше напряжённо не хмурились, а губы не были плотно сжаты от того же напряжения. Я начинал верить её словам, но старался всё же не опускаться до детской наивности. Джеймс слабоумно улыбался и сильно сжимал лямки своего рюкзака, побелевшие костяшки явно выдавали его волнение.
— Концерт был просто фееричным, — нахваливал нашу работу Мик, — вы прекрасно потрудились! Но сильно не расслабляйтесь. Тот факт, что альбом хорошо приняли в Эл Эй, не отрицает того, что его могут не принять в других городах и даже странах.
— Мик, это просто чушь, — устало отозвался Кендалл. — Наш альбом будет иметь большой успех, вот увидишь. Я не уверен, что он сможет кому-то не понравиться, тем более, почти все билеты на «Большой Тур» уже проданы.
— Именно эта слепая вера в успех обычно сбивает звёзд с пути. Ладно, закончим на том, что презентация прошла с головокружительным успехом. Я думаю, мы должны это отметить.
— Даже так? — с удивлением спросил я, повернувшись лицом к Микки. — Последние несколько недель я даже мечтать не мог услышать от тебя такое.
— Скажу тебе больше, Логан, я готов отвезти вас в паб за свой счёт!
Я, Карлос и Кендалл одобрительно захлопали в ладоши. Мик иронично улыбнулся.
— А вот и Джеймс, — произнёс я, снова обратив свой взор к окну. — А лыбу-то давит, того и гляди щёки порвутся.
Маслоу сел в лимузин, и Мик дал указание водителю ехать.
— Как прошёл ваш разговор? — поинтересовался испанец.
Джеймс открыл рот, чтобы сказать что-то, и застыл в такой позе на какое-то время.
— Это было чудесно, — наконец выдавил он. — Мне кажется, я влюбился в неё ещё больше. Чёрт возьми, я так счастлив!
— Что она сказала?
— Уже почти ничего не помню… — проговорил он, облокотившись на спинку сидения, — мне кажется, я ничего не слышал из-за биения собственного сердца. Но Изабелла попросила у меня прощения за то, что так вела себя со мной, и это так меня удивило! Оказывается, я ей не безразличен, а это… это звучит чудесно! Ах, Изабелла…
Он скатился вниз, а на лице его застыло блаженное выражение.
— Ты так уверен в том, что ты ей не безразличен? — поинтересовался я. — Тебя не посещала мысль, что она извинилась не столько ради тебя, сколько ради себя?
Джеймс не отвечал, сохраняя на лице глуповатое выражение.
— Не порть пацану праздник, — грозно прошептал мне Карлос. — Видишь, он даже говорить не может, не веря своему счастью, а ты тут…
Я упрямо смотрел на Маслоу, дожидаясь его ответа. Но он по-прежнему молчал.
— Просто я говорил с ней в перерыве, — решил применить секретное оружие я. Ловелас тут же обратил на меня внимание и переменился в лице. — Изабелла сказала, что ей плевать, что мы о ней подумаем, но я знаю, что всё как-раз-таки наоборот. У всех девушек одна природа. Если она говорит «да», можешь смело принимать это за категоричное «нет». Так и с Изабеллой. Она говорит, что ей наплевать на наше мнение о ней, но она попросила у тебя прощения, Джеймс, только ради того, чтобы вырасти в твоих глазах. Никаких чувств здесь нет.
Маслоу с недоверием смотрел на меня.
— Ты говорил с Изабеллой в перерыве? — спросил он голосом человека, преданного кем-то очень близким. — Почему ты не рассказал мне?
— Тебя бы это расслабило, — спокойно объяснил я. — Ты бы немедленно разглядел Изабеллу в толпе и, смотря только на неё, заикался бы во время пения. Поэтому я посчитал более разумным сказать тебе о ней после концерта.
По выражению лица Джеймса было видно, что он расслабился. Облокотившись на спинку сидения, он с насмешкой взглянул на меня.
— Как бы там ни было, ты не прав, Логан. Я видел глаза Изабеллы, когда говорил с ней. И в них была абсолютная искренность.
А потом он закрыл глаза и, трагически вздохнув, вновь повторил:
— Ах, Изабелла…
Мы с парнями с улыбками переглянулись. Но чувство недоверия к «молодой женщине» не покинуло моей души.
Девушка, одетая в стиле восьмидесятых годов, подошла к нашему столику. В руках она держала круглый разнос, накрытый белой салфеткой. Нежно улыбнувшись Мику, который сидел к ней ближе всех, она по очереди поставила на стол пять бокалов ирландского пива.
— Сердечно вас благодарю, — произнёс Микки, улыбнувшись ей в ответ.
Когда официантка ушла, мы с парнями тихо рассмеялись.
— Ой, Мик, — покачал головой Кендалл. — Ещё пара таких сладких улыбочек, и я позвоню Бетти.
— Пожалуйста, — пожал плечами менеджер, — у тебя нет никаких доказательств.
— Мне они не нужны. Я обладаю просто феноменальным даром убеждения.
Мы взяли каждый по своей кружке и громко «чокнулись», выплеснув на стол добрую половину пива.
— Ирландское пиво? — оценивающим тоном спросил Джеймс и принялся причмокивать губами, чтобы ощутить послевкусие. — А ничего покрепче мы сегодня пить не будем?
— От ирландского мы можем перейти к русскому имперскому, как тебе такая стратегия?
Маслоу тоскливо посмотрел в сторону барной стойки.
— Нет, нет, нет, — замотал головой Мик, словно он был отцом Джеймса, а Джеймс — маленьким мальчиком, захотевшим новую, но дорогую игрушку, — даже не смотри туда. Мы не будем брать ни бренди, ни виски.
— К тому же, — начал я, положив руку на плечо ловеласа, — у тебя нет повода для того, чтобы напиваться. Ведь правда?
— Да, но Изабелла…
— Хватит о ней, — сурово прервал я Джеймса. — И вообще хватит на сегодня о девушках.
— Почему? — не понял Карлос. — У тебя снова с ними что-то не клеится?
— Дело не в том, — высказал своё предположение Кендалл, — просто девушки усложняют нашу жизнь, да?
— Да, — согласился я, — но не существуй на этой планете женщин, наша Земля превратилась бы в кучу мусора, а в жизни не было бы ничего прекрасного. Наша жизнь стала бы просто ужасной, а перед собой мы не видели бы ничего, кроме ящика, по которому идёт футбол, тарелки с чипсами и гигантской бутылки пива.
— Ходили бы в грязной, не глаженой футболке, — добавил Карлос.
— И небритые, — вмешался в наши рассуждения Джеймс. — Для кого бы мы брились? Для самих себя?
— А ещё, — продолжил Кендалл, прищурив один глаз, — в мире не было бы стеклянной посуды. Производили бы одноразовую, чтобы после обеда не мыть кучу грязных тарелок.
— Точно, — согласился Мик и сделал большой глоток пива. — Не будь в моём доме женщины, у меня в комнате давно бы завелись тараканы и крысы. А этих тварей я просто терпеть не могу.
— Созрел тост, — с торжественной улыбкой заявил Маслоу и поднял свой бокал. — За милых дам, без которых мы не видим смысла в своей жизни!
Мы снова дружно «чокнулись» и выпили. Пиво было некрепким, но сразу же ударило мне по мозгам. Я зажмурился и тряхнул головой, стараясь прогнать боль. И она прошла.
Мик подозвал официантку и заказал ещё пять бокалов пива, только теперь тёмного. Мы с парнями совсем расслабились, осознавая, что сегодня нам не придётся платить за напитки.
— Кстати о птичках, — опомнился испанец и поставил локти на стол, — как твоя Эвелин? Всё ещё не призналась тебе?
Я безрадостно вздохнул, услышав о ней, и вспомнил наш последний разговор.
— Начнём с того, что она не моя, — сказал я, держа руку на холодном бокале. — К тому же наша последняя встреча прошла не очень хорошо.
— Кто в этом виноват? Ты или она?
— Она! — с возмущением сказал я, всё ещё недоумевая, почему Эвелин так вела себя со мной в тот день. — Я не понимаю. Я купил её любимые цветы, приехал к её дому в шесть утра, дождался десяти часов… Я подготовился к этой встрече, а она, чёрт её подери, так холодно себя повела! Эвелин обиделась на меня за то, что я так долго не приезжал к ней. А я просто не мог! Я был занят. И я извинился за это, потому что действительно нарушил своё обещание. Ну, в какой-то степени. Но я ведь приехал, а это главное, да? По-моему, да. Но Эвелин этого не поняла. Она даже не приняла мои цветы, и мне пришлось их выбросить. Она просто хлопнула дверью перед моим носом, и на этом наш разговор закончился. Занавес.
Парни молча смотрели на свои бокалы с пивом.
— Что ж… — первым опомнился Джеймс. — Это довольно странно, потому что сердца девушек обычно таят от цветов и искренних сожалений со стороны парней.
— Вся соль как раз в том, что Эвелин не обычная девушка, Джеймс.
— А почему ты приехал к ней так рано? — поинтересовался Шмидт. — У тебя что, была бессонница?
— Нет, просто… просто это было сразу после вечеринки Карлоса и Алексы.
— А, — коротко выдал ПенаВега и понимающе закивал. — Понятно. Ты поехал к Эвелин сразу после ночи, проведённой с Маккензи.
— К чему ты клонишь?
— Точно, — поддержал друга Маслоу, — я тоже видел, как вы танцевали. А потом она тебя целовала — или ты её, я этого не разобрал, мне было плохо видно. Но суть в том, что ты буквально сбежал от Маккензи, чтобы быть рядом с Эвелин. Неужели это тебе ни о чём не говорит?
Это мне о чём-то говорило, но я и виду не подал, лишь растерянно пожал плечами.
— Да она же тебе нравится, квадратноголовый ты кретин.
— Нет, это не так, — покачал головой я, слегка прикрыв глаза. — Эвелин — мой друг, и, кажется, я уже об этом говорил.
— Слова ничего не значат. Оценивай поступки и тогда ты поймёшь, что чувствуешь.
— Да нет же, говорю вам. Может, она красива и привлекательна, но я никогда не думал об Эвелин в этом плане.
Джеймс улыбнулся с видом знатока и сделал большой глоток пива.
