сообщить о нарушении
Текущая страница: 23 (всего у книги 120 страниц)
— Не знаю. Но я бы посоветовала тебе запастись терпением. Выздоровления, конечно, можно добиться, но я просто не знаю, как долго должно длиться лечение, если даже год регулярного посещения невролога не дал никаких результатов!
Потом Уитни сделала ещё несколько глотков из бутылки и сказала:
— А вообще, Логан, мой тебе совет. Беги отсюда. Зачем тебе все эти сложности?
Я растерянно пожал плечами. Я действительно не знал, зачем мне это всё, но бежать отсюда не собирался. У меня этого даже в мыслях не было.
— Отношения с Эвелин будут сложными, — продолжала Уитни, — это однозначно. Именно поэтому у неё нет ни одного друга, да и молодого человека никогда не было. Она сама этого не хочет, понимаешь? Она не хочет осложнять жизнь и другим людям.
— Отношения с Эвелин не осложнят мою жизнь.
— Думай, о чём говоришь.
— Я думаю. К тому же прекрасно понимаю, о чём говорю. А у неё правда нет ни одного друга?
— Правда. Я её лучший друг, понятно?
Мне стало безумно жаль Эвелин. Ей не дано понять, каково это иметь лучших друзей. У меня они были, и соглашусь, что порой я принимал это как должное и совсем не ценил этого. Но теперь мне очень захотелось изменить жизнь Эвелин, показать ей, что в мире существуют люди, которые, как и Уитни, способны поддержать её в любую минуту. И меня вовсе не пугали сложности, о которых говорила Уитни.
— По-моему, ты выбрал не очень удачного человека для дружбы, — сказала моя собеседница.
— Как ты можешь? Она ведь твоя сестра!
— Я не оскорбляю Эвелин! Я просто трезво смотрю на вещи.
— Очень смешно слышать это от пьяного человека.
— Замолкни, Логан. Твои остроты здесь никому не нужны.
Уитни поставила бутылку на стол и легла на диван.
— Я сейчас говорю о её болезни. Порой она не может отличить свой сон от реальной жизни. Да... Иногда Эвелин вспоминает свои сны и считает, что это случалось в реальности. Это тоже сложно, потому что однажды она обвинила родителей в том, чего они не совершали. Эвелин просто... увидела нехороший сон.
Я вспомнил о её холодном взгляде в то утро, когда я приехал к ней после вечеринки Карлоса. Теперь всё встало на свои места. Наверное, Эвелин обиделась на меня из-за чего-то более существенного, чем моё долгое отсутствие, из-за чего-то, что ей только приснилось. Я вздохнул с непонятным облегчением.
— Что, это тоже тебя не пугает? — с удивлением спросила Уитни, закинув ноги на спинку дивана.
— Нет, даже наоборот толкает на умные мысли.
— Какие же?
— Я могу рассказать Эвелин о себе. Просто напомню ей наш разговор, её стихотворение, посвящённое мне, в конце концов покажу ей свой номер, записанный в её мобильном! Что-то из этого должно сработать, ведь так?
Уитни села на диване и слегка нахмурилась.
— Она посвятила тебе стихотворение?
— Да. И прочла мне его. Сама. Наизусть.
— Наизусть? — тихо переспросила девушка. — Что ж. Это удивляет.
— И она думает, что мы с ней давно дружим.
— Чушь.
— Я тоже так подумал. Но позже действительно почувствовал к Эвелин дружескую близость.
Уитни молча смотрела в пол, напряжённо над чем-то размышляя. Я молчал тоже.
— Не вздумай заходить дальше этой близости, — прозвучал её суровый голос. — Просто, чёрт возьми, не смей.
Я усмехнулся.
— Я об этом даже не думал, Уитни. Я хочу быть другом для Эвелин, и больше ничего. Я просто уверен, что для отношений она найдёт более достойного человека, чем я.
— Ты настолько самокритичен?
— Да, можно и так сказать. Не злись на меня, Уитни. Я ничего плохого не задумываю.
— Я тебе не верю. Я не верю никому, кто смеет врываться в жизнь моей сестры. Потому что всю её жизнь я была для неё самым близким человеком, это была я!
— Я понимаю твои чувства. Но будь уверена, я не собираюсь занимать твоё место. Ты всё равно останешься для Эвелин старшей сестрой и самым лучшим другом.
На губах Уитни мелькнуло подобие улыбки, и она снова взяла в руки бутылку мартини.
— Если всё же решишься напомнить ей о себе, — тихо начала она, — делай это очень осторожно. Понял?
— Да.
— Не рви. Эвелин должна принимать новую информацию постепенно, по частям.
— Я понял.
— Но не делай этого сегодня. Мы недавно вернулись из больницы, поэтому ей просто необходим отдых и покой.
— А зачем мартини?
Уитни бросила на меня уничтожающий взгляд.
— Это уже тебя не касается, Логан. Меньше знаешь — крепче спишь.
Я равнодушно пожал плечами и, хлопнув себя по коленям, встал с дивана.
— Тогда, полагаю, сегодня мне здесь делать больше нечего.
— Очень жаль, что только сегодня.
Я с огромным усилием проигнорировал неприятные слова, врезавшиеся мне в спину. Да, чёрт возьми, я готов был на многое ради наших отношений с Эвелин. Я был готов терпеть даже Уитни. Да. Даже её.
Итак, нашей следующей целью была Британия. Мы планировали концерты сразу в четырёх странах — Англии, Северной Ирландии, Уэльсе и Шотландии. В каждой из стран мы намеревались посетить два города: в Англии — Лондон и Бирмингем, в Северной Ирландии — Бангор и Ньюри, в Уэльсе — Кардифф и Ньюпорт, и в Шотландии — Эдинбург и Перт. Не знаю, по какому принципу Мик выбирал эти города, но концерты мы давали именно в них.
В Британию вместе с нами полетели старшие братья Кендалла — Кевин и Кеннет. Они оба изъявили страстное желание побывать в Лондоне, на родине Битлз, после чего вернутся обратно в Канзас. Кендалл был не слишком доволен решением своих братьев. Нет, отношения у этих троих были самые лучшие, просто Шмидт-младший терпеть не мог, когда его родственники следили за его работой.
Воздушный путь в Британию мы совершали частным самолётом; Кендалл играл на гитаре и писал новые песни для Heffron Drive. Кевин жевал спелое красное яблоко и периодически заглядывал в тетрадь младшего брата.
— Эм… — протянул Кевин, в очередной раз подсмотрев зачатки новой песни. — Можно мне кое-что поправить?
— Молчи, — рявкнул Шмидт и сосредоточено всмотрелся в исписанный листок. Наверное, дела у него шли не очень.
Несмотря на неодобрение брата, Кевин всё же влез в творческий процесс своим советом.
— Смотри, — он указал на листок указательным пальцем, — здесь не очень хорошо подобрана рифма. Слово «сердце» не рифмуется со словом «легче».
Кендалл яростно захлопнул тетрадь, и Кевин вздрогнул от неожиданности.
— Когда вы оба, — начал он, указывая на братьев, — попросились в Европу со мной, вы дали мне обещание, что не будете мешать работать. А ты, Кевин, нарушил своё обещание. И перестань уже жрать это чёртово яблоко!
Вырвав яблоко из рук брата, Кендалл забросил фрукт в дальний угол салона. Я сдавленно хохотнул.
— А ты вообще заткнись, — бросил мне Шмидт-младший. — Твои разговоры с Джеймсом меня тоже отвлекают.
— Может, тебе стоит отдохнуть? — спросил я, с сочувствием подняв брови. — Выпить кофе, посмотреть в окно?
Устало сжав пальцами переносицу, Кендалл отложил тетрадь в сторону. Кевин и Кеннет с улыбками переглянулись.
— Так, — заключил Карлос, — я налью кофе всем. Нам лететь ещё целых четыре часа, и будет не хорошо, если все мы переругаемся.
Когда кофе был готов, мы всемером сели за миниатюрный столик. Было тесновато, поэтому Кевин и Кеннет принялись толкаться. И когда Кевин слишком сильно толкнул Кеннета, тот налетел на Кендалла, и Шмидт-младший облился кофе. Я, Карлос, Джеймс и Мик затряслись от хохота.
— Да как же вы меня за...ли! — закричал Кендалл, вскочив на ноги. — Ни поработать нормально, ни кофе попить! Зачем вы только полетели со мной!
Он ушёл в уборную, а мы вновь разразились смехом.
— Зачем вы так с ним? — спросил Карлос. — Ему и так часто от Логана достаётся, а тут вы ещё.
— С кофе получилось чисто случайно, — признался Кеннет, — а рифма к слову «сердце» действительно была неудачной.
— Это, конечно, безумно смешно, — вставил своё слово Мик, — но парни, оставьте его в покое хотя бы на время. Вечером у нас важный концерт в Лондоне, если вы помните.
— Помним, — со вздохом сказал Кевин. — Но нет ничего плохого в том, что мы немного повеселились.
Вскоре вернулся Кендалл в чистой футболке и с каменным лицом сел за столик.
— Мы так не хотели, — начал Кевин, посмотрев на обиженного брата. — Если тебя напрягает наше с Кеннетом присутствие, мы можем улететь домой сразу же после приземления. Просто скажи. Мы поймём.
Кендалл взглянул на него каким-то издевающимся взглядом и слабо улыбнулся.
— Нет, — произнёс Шмидт-младший, разглядывая свою кружку с кофе, — я прекрасно знаю, как вы оба любите быть дома. Поэтому вы будете путешествовать с нами до конца «Большого Тура».
Кеннет и Кевин с улыбкой пожали плечами и стукнулись кулаками.
— И мы так легко отделались? — усмехнулся Кеннет, радуясь своей очередной победой над младшим братом.
— Легко? — спросил я, поставив кружку с кофе на стол. — Вы ведь в курсе, ребята, что тур оканчивается только через два месяца?
Старшие братья Шмидт переглянулись, но на этот раз их глаза уже не выражали прежней радости. Теперь Кендалл победно улыбался, а не они.
После того, как мы попили кофе, я решил немного вздремнуть. Удобно расположившись в дальнем кресле салона, я надел на шею наушники и негромко включил музыку. Я надеялся, что музыка сможет меня расслабить и позволит уснуть хотя бы на полчаса. Но не успел я закрыть глаза, как ко мне подсел Карлос.
— Хей, друг, — улыбнулся он, заговорщически оглядываясь назад.
— Хей, — устало отозвался я.
— Что насчёт нашего секрета?
Мне понадобилось время, чтобы понять, о чём говорит испанец.
— Сегодня я без них, — честно признался я. — Оставил всю упаковку дома, чтобы не было соблазна. Надеюсь, смогу уснуть, потому что без этих лекарств у меня начинается жуткая бессонница.
— А когда ты пил их в последний раз?
— Вчера утром. Но мне правда нужно было это, я… я ездил в гости.
Глаза Карлито загорелись, и он шёпотом спросил:
— К Эвелин?
Я кивнул со слабой улыбкой.
— И как оно?
— Никак. Она обо мне забыла.
— В смысле разлюбила?
— В прямом смысле забыла. Не помнит она меня, не помнит, кто я такой.
— Тебе обидно?
Вздохнув, я растеряно пожал плечами.
— Сам не знаю. Наверное. Чёрт, да конечно обидно! Это неприятно, когда о тебе забывают!
ПенаВега дружески похлопал меня по плечу.
— Всё ещё будет, — тихо сказал он, — амнезию можно вылечить.
— Я знаю. Но я не хочу думать об этом сейчас.
— Тогда отдыхай. — Он встал с кресла и улыбнулся. — Мы приземлимся только через три с половиной часа, у тебя предостаточно времени для того, чтобы выспаться.
После Британии и Франции, где прошло сразу три концерта, мы отправились в Германию. Когда наш самолёт приземлился в Берлине, я вдруг вспомнил, что сейчас здесь живёт Чарис. Я даже удивился своей забывчивости, как можно было об этом не вспомнить? Выходя из самолёта, я успокоил себя мыслью, что Берлин большой и встретиться на улицах этого города с Чарис почти нереально.
И, возможно, это действительно было нереальным, потому что я встретил Чарис не на улице, а в ресторане.
Отправив свои сумки в отель с Кевином и Кеннетом, мы поехали в ближайший ресторан. Им оказался «Имбисс 204», который сразу приглянулся мне и по интерьеру, и по блюдам, которые здесь подавали. Может, это случилось только потому, что я был голодный, как волк.
Чарис подошла ко мне сама, это произошло, когда мы с парнями ждали свой заказ. И, признаться, я приятно удивился, увидев её.
— Какая внезапная встреча, — с улыбкой сказала она, подойдя к нашему столу. — Привет, Логан. Привет, парни.
Я встал, чтобы обнять её, и что-то сразу заставило меня насторожиться. Тогда я ещё не понял, что это было.
— Здравствуй, Чарис. Рад тебя видеть.
— И я тебя. Я слышала, что вы прилетаете в Германию в рамках мирового тура, но даже предположить не могла, что встречу вас здесь.
— Мы тоже, — мрачно проговорил Джеймс, угрюмо рассматривая салфетницу.
— Прекрасный ресторан, — произнесла Чарис, не придав значения реплике Маслоу, — мы постоянно здесь едим.
— Мы? — насторожившись ещё больше, переспросил я.
В лице моей бывшей сразу же произошли какие-то изменения, она испугалась, но уже через мгновение невозмутимо ответила:
— Ну, да. Мы. Я и родители.
Стараясь понять, за каким столиком сидела Чарис, я рассматривал посетителей у неё за спиной. Вдруг на глаза мне попался очень знакомый молодой человек, и я просто вскипел от гнева, увидев его. Кровь мгновенно хлынула к лицу, я покраснел и почувствовал жуткую боль в голове.
— А мы только что пришли сюда, — дружелюбно поддерживал разговор Карлос, — поэтому пока не успели оценить здешнюю кухню.
— Я уже ухожу, но уверена, что кухня вам понравится.
Я заметил в руках бывшей сумочку. Видимо, Чарис действительно собиралась уходить.
— Этот ресторан действительно нравится тебе? — спросил я, всеми силами сдерживая эмоции. — Или тебе нравятся люди, с которыми ты сюда ходишь?
Сначала Чарис хотела обернуться назад, но вовремя себя остановила. Придав своим бесстыжим глазам удивлённый вид, она спросила:
— О чём ты, Логан?
— Я всегда думал, что каждый из людей заслуживает второй шанс, — грубо выдал я и почувствовал, как от напряжения у меня вздулись вены на шее. – Но, видимо, ты, мерзкая паршивая сука, единственная из всех, кто его не заслуживает!
Чарис испуганно на меня смотрела, парни что-то говорили, но я пропускал их слова мимо ушей. Сердце разрывало грудную клетку изнутри, мысли в голове оглушительно кричали.
— Я поверить в это не могу! — сказал я Чарис и почувствовал, как ярость, наполняющая в тот момент всё моё существо, исказила моё лицо. — Порой мне кажется, что тебе даже нравится тот позор, в который ты погрузила себя! О, ты ведь знаешь, насколько сильно унизилась передо мной! Знаешь! И тебе твоё унижение доставляет удовольствие! Могу поспорить, ты ещё с большим наслаждением раздвигала перед этим подонком ноги после моей не менее унизительной пощёчины в тот день!
Пока я тянулся за своей тарелкой, Карлито сумел вовремя среагировать и крикнул:
— Беги, Чарис!
Испуганно вскрикнув, она побежала в сторону выхода, и я бросил тарелку ей вслед. Та вдребезги разбилась о стену, ни осколком не задев Чарис.
— Сука! — заорал я, что было мочи. Грудь разрывало на части от мерзкого чувства обиды. — Ё...ная шлюха! — Заметив Дейла, сидящего за дальним столом, я схватил со стола ещё одну тарелку.
— Чувак! — испугался Кендалл и отобрал у меня посуду. — Ты что, хочешь остаться без обеда? Остынь!
Но для меня в тот момент не существовало ничего, кроме этого бессовестного наглеца, сидящего в противоположной стороне зала.
Увидев мой гнев, Дейл привстал и с вызовом на меня уставился. Я уже был готов сделать шаг навстречу сопернику, когда, словно сквозь туман, услышал голос Джеймса:
— Держите его, парни.
Я пришёл в себя только после того, как Мик дал мне пощёчину. От этой яркой вспышки гнева я даже не помнил, что со мной происходило.
— Чарис… — почему-то проговорил я и тряхнул головой, пытаясь прийти в себя. — Чёрт… Где она? Где Дейл?
— Чарис убежала ещё до того, как ты взял в руки вторую тарелку, — поспешил объяснить Кендалл, — а Дейла ты очень сильно ударил по лицу. И бросил в него стул. А потом он тоже убежал, трусливо поджав хвост.
Оглядевшись, я поймал на себе осуждающие взгляды. Посетители ресторана были напуганы, кто-то из девушек прятался за спинами своих молодых людей.
— Не обращаем внимания, — постарался сгладить неловкую ситуацию Мик, — парень немного переволновался, с кем не бывает, правда? Продолжайте кушать, пожалуйста.
Я сидел на стуле Джеймса. Мой валялся у выхода, перевёрнутый и с отломанной ножкой.
— Боже, — вздохнул я, покачав головой, и потёр лоб дрожащей рукой. — За это надо будет заплатить…
— Я уже заплатил, — мрачно произнёс Микки, усаживаясь на своё место. — Но объясни мне, друг мой, что это было?
— Да, Логан, — поддержал менеджера Маслоу, пододвинув к столу другой стул. — Почему Чарис тебя так разозлила? В чём дело?
Я сделал глоток воды, чтобы унять не отпускающую дрожь в руках.
— Она прилетела сюда не для того, чтобы лечиться, — как можно сдержаннее начал я. — Она сбежала от меня! Она, бл..., сбежала сюда вместе со своим чёртовым Дейлом!
Парни с недоумением переглядывались.
— Логан, — мирно начал Кендалл, — может, не стоит делать поспешных выводов? Может, она действительно лечится здесь, а Дейл просто... пригласил её в ресторан?
— Нет. Она говорила мне, что с Дейлом всё кончено. Говорила, что именно из-за их разрыва она летит лечиться в Германию. Чёрт! Она снова соврала мне, вы можете в это поверить? Чарис снова соврала мне!..
— А я говорил! — воскликнул Джеймс. — Не стоило поддерживать с ней отношения после расставания. Бывшие, они на то и бывшие, чтобы их ненавидеть.
