сообщить о нарушении
Текущая страница: 67 (всего у книги 120 страниц)
– Я не понимаю, – сказал я, подняв горький взгляд на друга, – сегодняшняя ночь была волшебной, я был абсолютно счастлив и свободен. А потом я лёг в постель, и мысли об Эвелин вернулись, как будто никогда и не покидали меня. Я стараюсь, я так стараюсь направить мысли в другую сторону… Но не выходит! Я не могу думать о ней, но в то же время не могу не думать о ней, что за парадокс! В ней одной теперь заключён весь смысл моей жизни, вся моя жизнь, вся моя вселенная, абсолютно всё!
– Но Дианна… – растерянно произнёс Джеймс. – Я видел, ты вчера выглядел таким счастливым рядом с ней…
– Да, да, да, всё было отлично, всё было прекрасно… В этом-то и дело. Я не могу допустить и мысли, что могу быть счастливым без Эвелин! Это невозможно!
Джеймс устало выдохнул и облокотился на спинку стула.
– Остынь, Логан, – тихо сказал друг, – оставь в покое свои мысли. Просто смотри на океан и получай наслаждение, мы же в Мексике, чёрт побери! Подумаешь обо всём завтра. Или через два дня. А ещё лучше в Лос-Анджелесе.
– Я не хочу в Лос-Анджелес, – с мучением в голосе выговорил я. – Не хочу возвращаться к ней. Лос-Анджелес представляется мне домом, охваченным огнём… Я знаю, что там, внутри, есть что-то невообразимо ценное для меня, но не могу войти туда… Не могу. Огонь сожрёт меня заживо.
– Не хочу тебя огорчать, но рано или поздно тебе придётся вернуться, и уже никто не спросит тебя, желаешь ты этого или нет.
Я промолчал в ответ и решил больше не возвращаться к разговору об Эвелин. Джеймс был прав: мы в Мексике! Надо было ловить этот момент и извлекать из этого как можно больше хорошего.
– Знаешь, раз Дианна и Изабелла уехали, – начал я, отодвинув от себя тарелку, – давай тоже куда-нибудь съездим вдвоём.
– Куда ты предлагаешь?
– Куда угодно! Или в Мансанильо так мало мест, куда можно съездить?
– Нет, – улыбнулся Джеймс и взял со стола телефон. – Поехали, по дороге всё решим. Я только позвоню Изабелле, узнаю, как у неё дела, и предупрежу, что мы тоже уезжаем.
Поздний вечер, медленно перетекавший в ночь, мы вчетвером проводили у бассейна. Целый день, проведённый порознь, оказал своеобразное влияние на наши с Дианной отношения, и к вечеру мы стали друг к другу даже ближе, чем вчера. Что касается Изабеллы, моё отношение к ней было нейтральным… до определённого момента.
Если говорить начистоту, Изабелла являлась для меня крепким орешком, который я всё никак не мог раскусить. Да, в глубине души я был убеждён, что она пропитана ложью и фальшью, но из какой почвы произрастали корни этого убеждения? Каждый раз я смотрел на Изабеллу новым взглядом и, казалось, каждый раз видел в ней что-то новое. Вот она холодная, жестокая и неприступная; уже через минуту избранница Джеймса видится мне искренней и по-настоящему любящей, а в следующее мгновенье Изабелла – ребёнок, заключённый в тело женщины и позволяющий себе неприемлемые вольности. Где она настоящая? Неужели Изабелла всё время прикрывала своё истинное лицо масками и если да, то являлась ли она когда-нибудь передо мной в своём истинном обличии? Ответов на эти вопросы у меня не было, равно как их не нашлось бы и у самой Изабеллы.
Весь день я размышлял только над одной вещью: флиртовала со мной вчера Изабелла? А если так, то стоит ли мне рассказать обо всём Джеймсу? Пытаясь поставить себя на место друга, я воображал, что было бы, если Дианне вдруг вздумалось бы пофлиртовать с Джеймсом, и хотел бы я узнать об этом от него. В итоге все сомнения разбились о прочное убеждение: Джеймс должен знать.
Но я не мог рассказать ему обо всём этим вечером, когда мы отдыхали у бассейна: обстановка была не та, к тому же Изабелла постоянно находилась рядом с Маслоу. Я не желал искать поводов постоянно откладывать неприятный разговор, а потому решил, что введу друга в курс дел завтра же, когда мы с ним останемся вдвоём.
Так я думал, сидя один на шезлонге. Джеймс, Дианна и Изабелла были в бассейне, они ели виноград, целая тарелка которого стояла на самом краю бортика. Сегодня вечером моё настроение было менее романтичным, чем вчера, к тому же всю мою радость омрачало осознание того, что совсем скоро нам нужно было возвращаться домой. Именно поэтому я не нашёл места в компании Джеймса, Дианны и Изабеллы и теперь одиноко сидел на шезлонге.
Мой задумчивый взгляд приковала Изабелла, поднимавшаяся из бассейна по лестнице. Тоже взглянув на меня, «молодая женщина» улыбнулась и попросила:
– Не мог бы ты принести мне полотенце, Логан?
Я оценил расстояние между бассейном и шезлонгами и, недовольно вздохнув, взял с соседнего лежака розовое пушистое полотенце. Когда я был уже на полпути к бассейну, Изабелла, всё так же улыбавшаяся, сделала пару шагов мне навстречу, как вдруг поскользнулась на мокром кафельном полу. Избранница Джеймса испуганно вскрикнула и в то же мгновение проскользнула вперёд – прямо в мои объятия.
– Боже… – вырвалось у неё, и Изабелла, сжимая мои плечи, подняла голову и заглянула мне в глаза. – Я тебя не ударила?
– Нет, – ответил я, держа её за талию. – Ты в порядке?
Избранница Джеймса с трудом отвела взгляд и, наклонившись, аккуратно потрогала свою левую щиколотку.
– Хочется верить, что я не подвернула ногу, – проговорила она сквозь сжатые зубы.
– Могу посмотреть, если хочешь, – предложил я, разглядывая лодыжку Изабеллы. – Я не врач, но первую помощь, если что, оказать смогу.
«Молодая женщина» взглянула на меня, затем обворожительно улыбнулась и, бросив взгляд в сторону шезлонгов, спросила:
– Не поможешь мне?
Я молча кивнул, и Изабелла, почти вплотную приблизившись ко мне, обвила мою шею одной рукой. Я помог ей дойти до шезлонга и присесть на него; к тому времени к нам подоспел Джеймс, Дианна же осталась наблюдать за происходящим из бассейна.
– Что случилось? – обеспокоенно спросил Маслоу, коснувшись плеча своей избранницы.
– Я просто поскользнулась, милый, – улыбнулась ему Изабелла и погладила его руку.
– Ничего серьёзного?
– Сейчас узнаем, – ответил я за «молодую женщину» и, присев перед ней на корточки, положил её ногу на своё колено. Аккуратно потрогав щиколотку, я надавил на неё большим пальцем и поднял взгляд на Изабеллу. – Так больно?
– Не больно.
Я надавил с другой стороны и спросил:
– А так?
– Мне кажется, ты слишком сильно давишь, – с улыбкой сказала «молодая женщина» и после моего сосредоточенного взгляда добавила: – Чуть-чуть болит.
– Больно только когда давлю?
– Да.
Я поставил ногу Изабеллы на пол и велел ей попробовать встать. Она повиновалась и перенесла вес тела на левую ногу, после чего посмотрела на меня и сказала:
– Я чувствую какую-то притуплённую боль с внутренней стороны.
– Это не вывих, – произнёс я и протянул Изабелле её полотенце, которое так и не отдал ей, – так что нет поводов для волнений. Боль утихнет через несколько минут. Можно приложить что-нибудь холодное.
– Спасибо. – Избранница Джеймса приблизилась ко мне и вдруг коротко поцеловала меня в щёку. Я отпрянул от Изабеллы как от огня, удивившись её бесцеремонности: вот Джеймс, её так называемый возлюбленный, он ведь стоит прямо перед ней! Где её совесть, где его бдительность? Значит, я всё-таки не ошибся насчёт неё: вчера Изабелла действительно флиртовала со мной.
В следующее мгновенье после поцелуя я, зная Джеймса, был абсолютно уверен в том, что кто-то из нас с Изабеллой сейчас же получит по лицу. Но, подняв взгляд, я с удивлением обнаружил смиренное выражение лица Маслоу. Он был абсолютно спокоен. Он был абсолютно спокоен!
Опустив гневный взгляд, я тихо проговорил:
– Я бы на твоём месте так не делал, Изабелла.
Мне было страшно взглянуть в сторону Дианны. Я даже представить не мог, что она сказала бы Изабелле, стой она здесь, перед нами.
– А что не так? – не поняла избранница Джеймса. – Ты мне помог – я тебя поблагодарила.
– Для благодарности есть слово «спасибо», – резко высказался я и посмотрел на Джеймса. – И ты даже ничего не скажешь?
Маслоу тоже взглянул на меня, затем перевёл взгляд на свою возлюбленную и произнёс:
– Ты же видишь, Изабелла, что пол здесь очень скользкий. Нужно ходить аккуратнее.
Его фраза ударила меня под дых. Я ушам поверить не мог! Джеймс! Джеймс, который всю свою сознательную жизнь стремился к независимости от манипуляций со стороны слабого пола, который твёрдо был убеждён в неоспоримом превосходстве мужчин над женщинами, излюбленная фраза которого была «У кого яйца, тот и прав», – Джеймс говорит это?! Неужели он поддался, неужели он добровольно сдался Изабелле в плен? Он был жалок и одновременно вызывал жалость. Он решил для себя, что поцелуй Изабеллы был абсолютно невинен; было невинным абсолютно всё, что она делала. Джеймс прощал ей всё и терпел всё только потому, что боялся потерять её. О боже! Как он мог опуститься до унизительного подчинения, куда делось его самоуважение, его чувство собственного достоинства? Что же с тобой стало, Джеймс? В кого ты превратился?..
Бросив на друга испепеляющий взгляд, я резко повернулся и уверенными шагами направился к бассейну.
– Куда ты? – врезались мне в спину слова Маслоу.
– К Дианне.
– Не забудь, здесь очень скользко.
– А ты не забудь снять каблук с головы, – бросил я ему в ответ и злобно усмехнулся, увидев его оскорблённый взгляд. Что, Джеймс, неприятно? Но не менее неприятно, чем быть послушным пёсиком, ведь так?
Дианна, вполне возможно, видела, как Изабелла целовала меня, но ничего мне об этом не сказала. Когда я спустился в бассейн, моя девушка минуты две внимательно изучала меня, после чего, поняв, что я тоже был не в восторге от действий Изабеллы, благородно промолчала. Но я заметил, что раза три она бросила в сторону избранницы Джеймса ненавидящий взгляд.
– Может, закажем вина? – предложил я Дианне, стараясь придать себе максимально непринуждённый вид.
– Раньше ты не особо любил вино, – заметила она, приподняв одну бровь.
– Да, а сейчас мне очень его хочется. Ну, так что? Пойду куплю одну бутылочку?
Дианна слабо улыбнулась и, коротко поцеловав меня в губы, сказала:
– Иди.
На неприятном происшествии и моём пугающем открытии наша ночь не закончилась. Джеймс и Изабелла отказались выпить со мной и Дианной, но не ушли, и мы вчетвером просидели у бассейна примерно до двух ночи. Потом Изабелле захотелось спать, и Маслоу (или какой-нибудь Марлоу – такая кличка больше подходит собаке), решив поддержать возлюбленную, ушёл спать вместе с ней. Мы с Дианной, оставшись вдвоём, заказали ещё бутылку вина, затем ещё и ещё… В конце концов мы опьянели, но даже это не остановило нас перед финальным купанием в бассейне. Это было около пяти утра.
Надо заметить, что Джеймс совершенно не зря предупреждал меня и Изабеллу о скользком поле у бассейна. Жаль только, он не предупредил об этом Дианну. Мы с ней целовались в бассейне, когда алкоголь, ударивший по моим мозгам, заставил меня начать приставать к ней. Дианна не любила этого, поэтому начала с улыбкой сопротивляться и отталкивать меня. Я смеялся тоже, но отказ меня не устраивал – я начал вести себя настойчивее, стал нырять под воду и хватать Дианну за ноги. Моя девушка со смехом уплывала от меня, двигаясь всё ближе к лестнице. И вот, когда я нырнул в очередной раз и открыл под водой глаза, увидел лишь ускользающие ноги Дианны: она поднималась из бассейна по лестнице. Вынырнув и протерев покрасневшие глаза, я с улыбкой посмотрел на свою девушку, но тут же перестал улыбаться, увидев её сидящей на скользком кафельном полу. Правая нога Дианны была согнута в колене и находилась под ней. По искажённому от боли лицу девушки и её слезам я понял, что не всё в порядке.
– Дианна, – сорвалось с моих губ, и я, тоже выйдя из бассейна, скользя, подбежал к своей даме и опустился на колени рядом с ней. – О боже! Тебе сильно больно?
– Если мои слёзы тебе ни о чём не говорят, то да, мне сильно больно!
– Тихо, тихо, тихо. – Я обошёл Дианну и аккуратно коснулся её правого колена. – Можешь выпрямить ногу?
– Не знаю… – сквозь слёзы говорила она, – не знаю, я могу попробовать…
Девушка хотела выпрямить правую ногу и для удобства упёрлась ладонями в пол позади себя, но вскрикнула и оставила попытки.
– Да, здесь точно не вывих… – обеспокоенно проговорил я, сжимая плечо Дианны, и оглянулся в поисках помощи. – Милая, посиди здесь минутку, я сейчас сбегаю к отелю, попрошу, чтобы позвали врачей.
– Только скорее, – всхлипнув, проговорила она. – Скорее, пожалуйста.
– Я мигом.
Поцеловав Дианну в губы, я убежал в сторону отеля. Час от часу не легче, вот честное слово!
Прибывшие врачи осмотрели мою девушку и объявили весьма неутешительную новость: Дианна сломала ногу. Они сразу наложили гипс и велели обеспечить покой сломанной конечности. Затем ей прописали лекарства, которые она должна была принимать в течение месяца, и посоветовали делать массаж ноги выше и ниже гипсовой повязки. Это происшествие позволило сделать вывод: о нашем скором возвращении в Лос-Анджелес речи пока и быть не могло. Может, это неправильно и аморально, но я был рад этому несчастному случаю. По меньшей мере ещё неделю я мог провести в волшебном Мансанильо, не принуждая себя возвращаться в Лос-Анджелес, где всё до последнего камня на дороге напоминало мне об Эвелин.
– Сломать ногу по пьяни? Боже, что может быть ещё более глупым и нелепым? – смеялась Дианна следующим вечером, когда мы вчетвером сидели на балконе и ужинали. Сломанная нога моей девушки не позволила нам поехать ужинать в город, поэтому мы ограничились ужином, который приготовил шеф-повар нашего отеля.
– Могу сейчас же придумать миллион более глупых и нелепых ситуаций, – с улыбкой сказал Джеймс. – Ничего, Дианна, всё в жизни бывает.
За ужином мы с Маслоу пили виски. Да-да, Изабелла позволила своему обожателю выпить немного: она сделала это так, будто поощрила его, бросила косточку своему послушному псу. Дианне же страшно не нравилось то, что я снова пил, но она не запретила мне пригубить стаканчик-другой за ужином.
За весь прошедший день мне ни разу не представилось удобной возможности поговорить с Джеймсом: всё моё внимание было устремлено на Дианну. Но теперь, немного выпив, я ощущал, что полностью готов говорить с Маслоу, и меня вовсе не смущало присутствие дам, от чьих ушей я хотел отдалить этот разговор.
– Ночь сегодня звёздная, – мечтательно вздохнула Изабелла в середине ужина, когда первая бутылка виски была опустошена, а вторая только начата. – Сейчас бы куда-нибудь в парк, на травке поваляться.
– Сейчас Джеймс доест, – сказал я с некоторой издёвкой в голосе и бросил взгляд в сторону друга, – и, может быть, исполнит твою очередную прихоть. Да, Джеймс?
Маслоу перевёл на меня недоумевающий взгляд, его брови были сердито сдвинуты. Дианна и Изабелла тоже смотрели на меня; на губах избранницы Джеймса играла лёгкая ухмылка.
– К чему это было сказано? – холодно спросил «Марлоу».
– А ты сам не понимаешь, что ли? – засмеялся я. Подчинение Джеймса Изабелле убивало меня и в какой-то степени даже оскорбляло, но в тот момент я не мог говорить без иронии. – Господи, да стоит Изабелле хотя бы звук произнести – и всё! Ты уже у её ног.
– Логан, – выговорила Изабелла всё с той же ухмылкой на губах, – не стоит говорить такие глупости. Молчание – золото. Нужно знать, когда вовремя остановиться.
– Не надо даже пытаться, – издевающимся тоном бросил я «молодой женщине», – на меня, к твоему сведению, никакие женские чары не действуют. Я никому не позволял и не позволяю делать из себя покорного раба, никому!
Джеймс вдруг рассмеялся, и я, нахмурившись, посмотрел на него.
– Забавно слышать это от тебя, – сказал друг и, отодвинув свою тарелку в сторону, положил локти на стол. – Разве не ты готов был целовать песок, по которому ходила Чарис, а?
Я озверел, услышав это имя, и в бешенстве ударил обеими ладонями по столу. Тарелки и стаканы слегка подпрыгнули. Дианна положила руку на моё плечо и обжигающе прошептала мне на ухо:
– Меньше нервов, Логан.
– Ты считаешь, что можно сравнивать влюблённого человека с подкаблучником? – взвинчено спросил я, совсем не обратив внимания на реплику Дианны.
– Подкаблучник? – с неприязнью выговорил Джеймс и приподнялся на стуле. – Это ты меня так называешь?
– У меня других слов не находится.
Маслоу яростно сдвинул брови вместе и встал на ноги, но Изабелла, положив обе руки на его большие плечи, усадила его обратно на стул.
– Не поддавайся, Джеймс, – сладко пропел её голос, и ловелас в отставке, точно по взмаху волшебной палочки, остыл, – это всё провокации. Не будешь ведь ты опускаться до уровня Логана?
– Если из нас четверых кто-то и опущен ниже всех, то это явно не я, – с желчью в интонации проговорил я.
– Следи за языком, кретин! – всё-таки не выдержал Джеймс и, взяв со стола тарелку с салатом, бросил ею в меня. Удар пришёлся прямо по лицу, меня даже отшатнуло назад от этого удара. Дианна и Изабелла испуганно ахнули.
