Автор книги: Ellada
сообщить о нарушении
Текущая страница: 99 (всего у книги 136 страниц)
"А любишь ли ты ее? – неожиданно с противной язвительностью отозвался внутренний голос. - Ведь вчера вечером и этой ночью ты даже ни разу не вспомнил о ней. Ни разу! И не вздумай лгать, Арчибальд! Этой ночью ты был с Анни. Обнимал, целовал, шептал разные глупости. И всё с Анни. Не с Кенди. Этой ночью ты делил свое ложе и свою страсть с Анни Брайтон".
"Заткнись! – Арчи страстно хотелось взвыть. Выкрикнуть это слово так громко, чтобы услышала вся Вселенная до самых дальних ее уголков. – Это неправда! Я люблю Кенди, слышишь? Кенди! КЕНДИ!!! И только Кенди! Я люблю ее. ЛЮБЛЮ!"
"Угу, - язвительно усмехнулся голос. - А спал ночью с Анни".
"Эта ночь была ошибкой! – исступленно возразил Арчи. – Одной большой непоправимой ошибкой! Надеюсь, Анни когда-нибудь простит меня за то, что я сделал, но я люблю Кенди. Кенди, а не ее. И я ее не насиловал. Она этого хотела. ХОТЕЛА. Вряд ли она осталась здесь со мной и спала так мирно и спокойно рядом, если бы было иначе. Но эта ночь ничего не меняет. НИЧЕГО!"
"Тебе лучше знать. Только что ты теперь будешь делать? И самое главное – что ты скажешь Анни, когда она проснется? Что все это было одной большой ошибкой?"
Внутренний голос умолк, но Арчи не мог не признать, что, по крайней мере, в одном этот язвительный палач-невидимка был прав: он совершенно не представлял, что он скажет Анни.
"Я… Я… Я не смогу сказать ей, что все, что произошло между нами, было ошибкой. Это… Это не так. Не совсем так! А как? Черт! Черт побери все на свете!!! И меня – в первую очередь! Это ж надо было такую глупость совершить! И как раз тогда, когда Кенди вернулась и она наконец-то свободна. Когда можно открыто признаться ей в своих чувствах, ухаживать за ней, добиваясь взаимности! А что теперь? Лгать? Лгать в надежде, что Анни скроет то, что произошло между нами этой ночью? Или лгать обоим? Что теперь, Арчи? Что? Что ты будешь делать теперь?"
Голова болела все сильнее и сильнее. Арчи казалось, что ему на голову надели раскаленный металлический терновый венец с шипами вовнутрь и теперь методично сжимают его, отчего шипы медленно впиваются в мозг, заставляя его корчиться в муках. Кровь тяжелым молотом стучала в ушах, а виски, казалось, сейчас лопнут. Почти не отдавая себе отчета в том, что он делает, Арчи бесшумно выбрался из постели и принялся одеваться, стараясь не разбудить свою нечаянную любовницу.
Натянув брюки, он нагнулся за рубашкой, но руки наткнулись на корсет из бордового шелка, щедро, но со вкусом украшенного пеной изящных черных кружев. Он прекрасно помнил, как расстегивал эту откровенную штучку, скорее ласкающую, нежели скрывающую теплую нежную плоть девичьего тела. Арчи невольно покосился на лежащую на постели Анни. Вот чего он уж точно не ожидал и даже предположить не мог, так это того, что скромница и тихоня Анни Брайтон носит ТАКОЕ нижнее белье. Он помнил свои ощущения в ту секунду, когда из-под сползшего с белоснежных точеных плеч строгого, темного, едва ли не пуританского платья появилось это искушение из шелка и кружев. Его словно окатило волной пламени. Это было… как удар ниже пояса. И он не устоял. Быть может, большая часть вины за то, что произошло между ними этой ночью, и была на нем, но Анни тоже была виновата. Хотя бы потому, что носила такое совершенно неподобающее юной и невинной леди белье куртизанки.
Одевшись, Арчи поднял плащ и ботинки и на цыпочках пробрался к двери. Чуть приоткрыв ее и мысленно возблагодарив смазавшего петли за то, что они не скрипели, он осторожно выглянул в коридор. Тот был пуст. Арчи прислушался. Кругом царило сонное безмолвие. Дом крепко почивал в объятиях Морфея и, очевидно, не собирался из них вырываться. По крайней мере, в ближайшее время.
"Вот и славно", – подумал Арчи и поспешил к лестнице.
Оказавшись в прихожей, он надел плащ и ботинки и вышел на улицу, осторожно прикрыв за собой дверь. И только тогда понял, что он и Анни провели эту ночь отнюдь не в отеле, а в квартире Анни.
"Еще одна проблема, - расстроено подумал он. - А если кто-нибудь видел, как я заходил к ней? Каково будет Анни, если пойдут сплетни? - Арчи почувствовал, как его охватывает отчаяние. Его жизнь, которая еще вчера целиком и полностью была у него под контролем, сегодня стремительно летела в тартарары, а он ничего не мог с этим поделать. - Господи, - устало взмолился он, - сделай так, чтобы никто не видел, как я входил в комнату Анни этой ночью и как выходил от нее сегодня. Прошу, сделай это не ради меня, а ради Анни. Ведь ей здесь жить".
Зябко кутаясь и прикрывая лицо воротом плаща, он быстро зашагал в сторону вокзала.
Она проснулась оттого, что солнце ярко светило ей прямо в лицо. Недовольно поморщившись, Анни открыла глаза. Длинные ресницы медленно вспорхнули над сонной темнотой глаз и тут же снова опустились. Девушка болезненно скривилась.
"Странно. Вроде, ничего не болит… Но ощущение, будто стоит шевельнуться – и просто рассыплюсь на мелкие кусочки. Что произошло?"
Солнечные лучи врывались сквозь незашторенное окно и нещадно били в лицо. Анни сделала усилие и перевернулась на другой бок. Тело отозвалось недовольством и смутно заныло.
"Что случилось? – снова подумала девушка и закрыла глаза, силясь припомнить. – Я была с Арчи. Она зашел за мной после работы, и мы пошли в ресторан. Мы говорили о Чикаго… О Кенди… Потом он проводил меня домой… А потом… Потом… О, Господи!"
Словно пытаясь убежать от нахлынувших воспоминаний, Анни зарылась лицом в подушку, чувствуя, как румянец заливает ее с головы до пят.
"Этого не могло произойти. Этого просто не может быть! И все же это произошло. Произошло на самом деле. Это правда. И что теперь будет?"
Мысль о будущем подействовала отрезвляюще. Анни открыла глаза и, резко сев на постели, окинула комнату ищущим взглядом. Все было как всегда. Все вещи стояли на своих местах. И лишь смятая постель рядом с нею молчаливо свидетельствовала, что все это ей не приснилось и эту ночь она действительно провела не одна.
"Арчи… Он ушел… Но… - растерянно подумала она и тут же рассердилась на саму себя. - А чего, собственно, ты ожидала? Что он останется, чтобы пожелать тебе доброго утра? Он любит Кенди, не забыла? Арчи любит Кенди. А то, что произошло между вами этой ночью, наверняка считает глупой ошибкой и ужасно раскаивается и сожалеет. Поэтому он ушел".
При этой мысли Анни почувствовала, как сердце сжалось от тоски и боли, и разозлилась еще сильнее.
- Черт тебя побери, Арчибальд О'Коннел! – едва слышно прошептала она, смахивая невольно выступившие на глазах слезы.
"Черт тебя побери, как ты мог вот так поступить со мной?!! Свести с ума, подарить одну безумную ночь, а наутро уйти, не сказав ни слова. Словно… Словно я… Я… Словно я - падшая женщина! Это несправедливо! Несправедливо, слышишь?!! Как ты смеешь жалеть о том, что произошло между нами? Как ты можешь сожалеть об этом… чуде? Ну и пусть!!! Ну и жалей!!! А я не жалею! И никогда не пожалею!!! Это было прекрасно! Чудесно! Восхитительно! Потрясающе! И я никогда не буду жалеть о том, что это произошло! И мне все равно, что ты, Арчибальд О'Коннел, думаешь о этом и что ты скажешь Кенди. Я не жалею. А ты, давай, жалей, раскаивайся, страдай, стыдись… Но что бы ты ни делал, как бы ты ни переживал – ты ничего не можешь изменить! И ты всегда будешь помнить главное: этой ночью ты был со мной, слышишь? Со мной! Я это знаю. Пусть ты любишь Кенди, но этой ночью ты был не с ней, а со мной! И ты хотел этого. Можешь лгать себе и окружающим сколько угодно, но я точно и совершенно уверена – ты хотел этого. Этой ночью ты хотел меня и принадлежал мне, как и я тебе. Ты был моим, Арчи. Пусть всего лишь на одну ночь, но ты был моим. Только моим. Эта ночь - твой лучший подарок, Арчи, за все то время, что мы знакомы. И мой лучший День рождения. И я не жалею. Не жалею! Не жалею!!! И если бы ты не был таким трусом, Арчи О'Коннел, то ты бы тоже признал, что не жалеешь о том, что произошло. Но ты предпочел сбежать. Что ж… Так тому и быть! Беги, Арчи! Беги от меня. Беги прочь так быстро, как только можешь. И не возвращайся. Никогда не возвращайся! Мне не нужны твои отведенные глаза и сбивчивые извинения! Мне не нужны твой стыд и твое раскаяние! Оставь их для Кенди и остальных. Но мне они не нужны! Я ни о чем не жалею! И не хочу видеть твои сожаления. Я не хочу знать о них. Я не хочу тебя видеть, Арчи. Я больше никогда не хочу тебя видеть. Возвращайся к Кенди. Теперь ты принадлежишь ей. Полностью. Навсегда. Я от тебя отказываюсь. Прощай, Арчи!"
Резко поднявшись, Анни быстро прибрала постель и, одевшись, долго сидела перед зеркалом, расчесывая волосы. Густые черные пряди послушно струились меж пальцев, отливая шелковым блеском. Покончив с расчесыванием, Анни быстро заплела косу и, обернув вокруг головы наподобие короны, скрепила ее шпильками-невидимками. А затем долго смотрела на свое отражение в зеркале. Не мигая. В упор. Словно судья. Но из-за серебряной грани ей отвечал такой же непримиримый, осуждающий взгляд.
"Поди ты к дьяволу, Арчибальд О'Коннел!"
Швырнув ни в чем не повинную расческу на столик, Анни поднялась и решительно вышла из комнаты. Несмотря на то, что было еще довольно рано, в гостиной она обнаружила Жермен. Уютно устроившись в кресле за столом, мадам Бурже неторопливо потягивала чай, изящно придерживая невесомую фарфоровую чашечку двумя пальцами.
- Доброе утро, сhe`re, - приветливо улыбнулась она, заметив Анни. - Что вас заставило подняться в такую рань? Если я правильно помню – у вас сегодня выходной.
- О, да, - решительно подтвердила Анни. - И я намерена им воспользоваться в полной мере.
Пожалуй, ее слова прозвучали чересчур решительно. Словно зов трубы, призывающий войска к бою. Обманчиво-сонные глаза француженки обожгли собеседницу внимательным, пристальным взглядом и тут же утонули в пушистой темноте опущенных ресниц, а уголки губ чуть дрогнули в насмешливо-понимающей улыбке.
- Ну, что ж, - пропела Жермен тем особым бархатным голосом, которым женщины веками поверяют друг другу самые сердечные тайны. - Раз уж вы так рано встали, mon сhe`re, то, быть может, не откажетесь составить мне компанию за завтраком? Я заварила превосходный чай.
- Спасибо, Жермен, - ничего не заметившая Анни подошла к столу и опустилась на соседний стул.
Мадам Бурже не спеша наполнила чашку и поставила перед ней.
- Хорошо спалось? – мягко поинтересовалась француженка.
Анни заметно вздрогнула, но тут же, спохватившись, взяла себя в руки и внимательно посмотрела на собеседницу. Но на лице мадам красовалось прежнее сонно-безмятежное выражение, и охватившие ее подозрения моментально показались Анни смешными и безосновательными.
-Д-да… Вполне, - запнувшись, пробормотала она явно виноватым голосом и почувствовала себя совсем глупо.
"Дурочка несчастная! Как будто весь мир вертится вокруг твоей драгоценной персоны и всем есть до тебя дело! Ведешь себя как десятилетняя напроказившая школьница. Впрочем, ты такая и есть! Как была наивной дурочкой, так и осталась! Быть может, именно поэтому Арчи и… НЕТ! СТОП! Нельзя об этом думать! Не сейчас! И никогда больше! Я больше никогда не буду думать об Арчи и о том, что произошло этой ночью. Они – прошлое. Их больше нет. А я есть. И моя жизнь продолжается. И будет лучше, если никто ничего об этом не узнает. Но если я не перестану вести себя как полная идиотка, то очень скоро все заподозрят неладное. Особенно Жермен. Она очень умна… очень. И весьма проницательна. Прости, Жермен, я знаю, что ты мне друг, что ты никогда не причинишь мне вреда. Но… Но я не хочу никому ничего рассказывать. Не могу. Даже тебе. Прости. Пусть все останется как есть".
Поднеся чашку к губам, Анни вдохнула густой горячий аромат и, прикрыв глаза от удовольствия, сделала маленький глоток.
- М-м… Жермен, ты – волшебница! Это не чай, а восьмое чудо света.
Мелодичный грудной смех мадам Бурже рассыпался по комнате солнечными искрами.
- О, дорогая, ты мне льстишь.
- Ничуть. Это напиток богов. Научишь?
- Пожалуйста. Как только пожелаешь, - сделав последний глоток, Жермен отставила чашку в сторону и окинула девушку задумчивым взглядом, словно мысленно решая сложную математическую задачу. - И как ты намерена провести этот замечательный день? – наконец поинтересовалась она спустя несколько минут молчания.
- Даже не знаю, - Анни пожала плечами. - Хотя нет, - тут же возразила она себе. - Знаю. Я отправлюсь на Дамскую милю и буду гулять по магазинам, пока не устанут ноги, а потом зайду в какое-нибудь кафе, выпью чаю с пирожными и снова отправляюсь по магазинам.
- О-о… - очевидно, получив подтверждение домыслам, Жермен удовлетворенно улыбнулась и кивнула головой. - Прекрасный план, сhe`re! Просто прекрасный. Желаю, чтобы он осуществился в полной мере. Отдых, прогулка на свежем воздухе и приятное времяпрепровождение на Дамской миле – это все, что вам сейчас нужно, поверьте мне. Но самое главное, дорогая, выбросьте его из головы.
Рука Анни, державшая чашку с чаем, дрогнула, и несколько темных капель упали на белоснежную скатерть. С минуту Анни молча смотрела, как они расползаются.
- Надеюсь, миссис Джонс не рассердится.
- Конечно, нет, милая, - мягко произнесла Жермен, по-матерински ласково погладив ее по голове. - Конечно, не рассердится. Это всего лишь чай. Какой, право же, пустяк.
- Как вы узнали? – Анни едва не вздрогнула, услышав собственный голос – таким чужим он ей показался. - Как…
- Я прожила долгую жизнь, сhe`re, - спокойно ответила француженка. - И не слишком праведную. И много чего повидала. А у тебя все на лице написано. Крупными буквами. Мой тебе совет: забудь его. Выбрось его из головы и живи дальше.
- Ты не знаешь, Жермен. Ты ничего не знаешь.
На этот раз усмешка Жермен была жесткой. Почти жестокой.
- Я не знаю подробностей, но мне и не надо их знать. А в общих чертах я догадываюсь, что произошло. И повторяю свой совет: отправляйся по магазинам, Аннет. И забудь его. Кто бы он ни был, но раз он смог оставить такую девушку, как ты, после того, что между вами произошло, и просто уйти, значит, он тебя не достоин. А любить и страдать из-за того, кто тебя не достоин – последнее дело, mon сhe`re.
- Это невозможно.
- Это возможно. Время лечит, дорогая. Время лечит всё. Оно самый лучший лекарь в нашем мире. А если болит душа, то единственный. Так что бери плащ и отправляйся на Дамскую милю. Как бы то ни было, но это была твоя ночь. И твой день. А мужчины – вечные Иуды – пусть катятся со своими странностями дьяволу под хвост.
Это прозвучало так пафосно и, в то же время, так искренне и яростно, что Анни невольно засмеялась. И тут же почувствовала, что ей стало легче. Словно упал с плеч невидимый груз гнева и обиды.
- Спасибо, Жермен. Большое вам спасибо. Вы - настоящий друг! А теперь я, пожалуй, действительно отправлюсь на Дамскую милю и прикуплю себе что-нибудь этакое! Экстравагантное, откровенное, вызывающее, соблазнительное и очень-очень красивое. А мужчины – вечные Иуды – пусть катятся со своими странностями дьяволу под хвост!
- Браво, mon сhe`re. Вы сделали правильный выбор. И вы о нем не пожалеете, запомните мои слова.
Чикаго.
Ранее утро того же дня.
Паровозный гудок гулко поплыл над перроном, врываясь в морозную свежесть раннего утра струями пара.
- Пора, - мягко сказала Жоа, ступая на ступеньку лестницы, ведущей в вагон.
- Пиши нам почаще, - прошептала Кенди, глаза которой подозрительно блестели.
- Ну, разумеется, - Жоа ободряюще улыбнулась. - Кенди, перестань немедленно! Ну что ты, в самом деле? Я же не на край света уезжаю. И не навсегда. Мы еще увидимся. И не раз. Вон, бери пример с Флэнни, - она кивнула в сторону темноволосой девушки, стоявшей рядом с Кенди.
Лицо и голос Флэнни, как всегда, были спокойны и невозмутимы, но в глубине серых глаз, прятавшихся за широкими стеклами очков, горели искры беспокойства. Тем не менее, внешне это никак не отражалось.
- Будь осторожна, Жоа. Желаю удачи.
- Конечно! Удача всегда со мной, ведь у меня есть такие друзья, как вы. К тому же, я выжила на войне. Разве может со мной что-нибудь случиться теперь? Никогда! Ну, всё. Идите. Не стоит затягивать минуты прощания. Оно от этого становится только больнее. Идите. С мной всё будет хорошо. Оревуар. И передайте доктору Леонарду мой привет и спасибо за помощь.
Махнув еще раз рукой на прощание, Жоа решительно отвернулась и быстро вошла в вагон. Проводник закрыл двери, а спустя несколько секунд, грохоча колесами и изрыгая клубы пара, поезд пополз по рельсам.
- До свидания, Жоа, - прошептала снова начавшая всхлипывать Кенди.
- До свидания, - задумчиво повторила Флэнни и, взглянув на подругу, нахмурилась. - Кенди, прекрати немедленно. Нам скоро на работу, а у тебя такой вид, словно умер кто-то из родственников. Жоа всего лишь уезжает на работу в другой штат. Что в этом такого особенного? Она ведь не умерла. А ты прямо греческую трагедию устроила. Немедленно вытри глаза и прекрати всхлипывать, словно какая-то глупая истеричная девчонка! Ты слышишь меня? Немедленно! Вот! Держи платок!
