Текст книги "Когда мы встретимся вновь (СИ)"

Автор книги: Ellada

сообщить о нарушении

Текущая страница: 53 (всего у книги 136 страниц)

- Да, на ужин, - подтвердил герцог. – Мы могли бы спокойно поговорить. Я бы рассказал вам о жизни Терри в Англии, а вы мне - о том, как он жил здесь, после того, как сбежал из колледжа. Что касается сплетен, которых вы так опасаетесь… - он пожал плечами. – Может быть, пара газет и напишет об этом, но, полагаю, скоро разговоры утихнут сами собой. В крайнем случае, журналисты будут с удовольствием муссировать новость о том, что герцог Грандчестер безнадежно влюблен в звезду бродвейской труппы Элеонору Бейкер, которая не отвечает на его чувства, но меня это не беспокоит. Что скажете? Мрачно взглянув на него, Элеонора отвернулась и задумчиво посмотрела в окно, за которым сгущались сумерки. «А ведь он прав. Если мы действительно не будем больше встречаться - а мы не будем! - то сплетни утихнут сами собой. С другой стороны, я смогу узнать побольше о жизни Терри в те годы, когда меня не было рядом. От кого я еще смогу узнать о нем, если не от человека, с которым он прожил столько лет? Сам Терри ничего мне не расскажет. Он не любит вспоминать о прошлом, тем более, о своем несчастливом детстве. Мы, конечно, помирились, но если я буду больше знать о нем, то это поможет нам лучше понять друг друга. Стать еще ближе. Да, пожалуй, это разумно». - Хорошо, ваша светлость, - Элеонора поднялась с места. - Я принимаю ваше приглашение. Но это будет первый и единственный ужин! – жестко предупредила она и направилась к двери. - Как пожелаете, - герцог чуть склонил голову в смиренном поклоне и последовал за ней, но на его губах играла легкая улыбка удовлетворения. «По крайней мере, ты хоть на какое-то время забудешь о своих тревогах, Лин». В ресторане царил приятный полумрак, в воздухе витал аромат пряностей и цветов. Посетителей в зале было немного, но глаза всех присутствующих моментально устремились к вошедшей паре. Заметив это, Элеонора недовольно поморщилась и опустила ресницы, чтобы не видеть эти полные любопытства, алчущие скандальных подробностей взгляды. «Да уж. Пересудов теперь точно не миновать. Можно не сомневаться, завтра весь Нью-Йорк будет обсуждать потрясающую новость о том, что у «самой таинственной и неприступной звезды труппы Арлингтона» Элеоноры Бейкер роман с английским герцогом, а великосветские сплетницы примутся гадать, как давно началась наша связь и сколько она еще продлится, с наслаждением смакуя скандальные подробности! Уж местный бомонд ни за что не упустит столь лакомый кусочек. Господи, как же все это мелочно и отвратительно!» - думала она, направляясь к ближайшему свободному столику, и осторожно покосилась на идущего рядом мужчину. На лице герцога застыло непроницаемое скучающе-надменное выражение. Неторопливо прошествовав к столику, он церемонно отодвинул стул и, дождавшись, когда она займет свое место, сел рядом. Он обращался с ней так, словно она была не актрисой, а, по меньшей мере, принцессой крови, и при этом вел себя так естественно и непринужденно, словно они были совершенно одни в этом зале, игнорируя любопытные взгляды присутствующих с поистине аристократическим достоинством. В какое-то мгновение Элеонора даже позавидовала его непробиваемому спокойствию, выдержке и умению относиться к общественному мнению с этаким легким презрением, как к чему-то мелкому и не имеющему абсолютно никакого значения. Едва они уселись, рядом со столиком бесшумно, словно призрак, возник официант. Им оказался молодой человек с тщательно зачесанными назад темными волосами, облаченный в ослепительно белую рубашку, темные брюки и жилет, с перекинутым через левую руку полотенцем из тончайшего дорогого полотна и стандартным услужливо-непроницаемым выражением лица. Не отрывая взгляда от кончиков собственных, начищенных до зеркального блеска ботинок, он чуть склонил голову, приветствуя их, как того требовали правила, и положил на стол две обтянутые темной блестящей кожей книжки меню. Ричард взял одну из них и принялся внимательно ее изучать. Элеонора быстро пробежала свою глазами и, захлопнув, отложила в сторону. Заметив это, герцог внимательно посмотрел на нее поверх книжки, на его лице на секунду мелькнуло выражение легкого удивления. - Ты уже сделала выбор? - Я не голодна, - чуть слышно пробормотала Элеонора, рассеянно раскладывая на коленях белоснежную полотняную салфетку. - В самом деле? – Ричард захлопнул меню и небрежно протянул его официанту, застывшего у него за спиной безмолвной тенью. - В таком случае, чего же ты желаешь? Элеонора откинулась на спинку стула и закрыла глаза, словно прислушиваясь к чему-то внутри, а затем по ее губам скользнула едва заметная улыбка. - Шампанского. - Шампанского? – герцог не смог скрыть удивления. Как ему помнилось, Элеонора не пила шампанское, ссылаясь на то, что оно слишком туманит сознание, заставляя говорить и делать глупости, и лишь изредка позволяла себе глоток. Но он никак не ожидал, что она закажет его при таких обстоятельствах, да еще и в его компании. - Да, я хочу шампанского! – повторила Элеонора, вызывающе вскинув голову. Этот жест помог ему справиться с удивлением. - Как пожелаешь, - пожав плечами, спокойно ответил он и повернулся к официанту. – Бутылку лучшего шампанского и фрукты для дамы. Тот молча поклонился и бесшумно исчез в глубине зала. Спустя несколько секунд молодой человек появился снова и поставил на столу бутылку шампанского и два высоких бокала из тончайшего богемского стекла. - Открыть бутылку, сэр? – тихо предложил он. - Нет, благодарю. Вы свободны, - ответил герцог. Коротко поклонившись, официант снова удалился. Ричард взял бутылку, ощутив ладонью приятный холодок стекла, и, открыв ее, наполнил бокалы. Золотистая жидкость всколыхнулась и застыла, мерцая таинственными искрами. Отставив бутылку, Ричард поднял свой бокал и вопросительно посмотрел на сидящую рядом женщину, которая внимательно наблюдала за ловкими, изящными движениями его рук сквозь полуопущенные ресницы, на ее губах играла та самая загадочная и волнующая полуулыбка Джоконды. - И за что же ты хочешь выпить? Элеонора медленно протянула руку и взяла бокал. Мгновение она задумчиво любовалась искрящимся золотым вином, а затем перевела взгляд на сидящего напротив мужчину, ее глаза были печальны и серьезны. - За нашего сына, - прошептала она. – За то, чтобы эта ужасная война поскорее закончилась и он вернулся целым и невредимым. - Прекрасно сказано, – так же тихо и серьезно ответил Ричард, чуть коснувшись ее бокала краем своего. - За нашего сына, - повторил он и мысленно добавил: «И за его прекрасную мать». Глаза цвета стали вспыхнули и потемнели, превратившись в таинственные озера, наполненные теплым серебристым сиянием, но мгновенно опустившиеся ресницы скрыли их выражение. Мелодичный хрустальный звон поплыл в воздухе и растаял в тишине, жидкое золото мягкой волной омыло стенки бокалов. Вино обдало горло обжигающим холодом и побежало огнем по венам, приятно туманя голову, тонкий вкус чувственно защекотал нёбо. Элеонора опустила пустой бокал на стол и замерла на мгновение, закрыв глаза и смакуя волшебный вкус. Беспокойство и страх, так долго державшие ее в напряжении, медленно отступили, выпуская ее из своих цепких истязающий лап, а тело вдруг наполнилось такой удивительной легкостью, что, казалось, еще секунда – и она взлетит и поплывет по воздуху, кружась и порхая, словно невесомое маленькое перышко, подхваченное ласковым ветерком. Голова была странно пустой, словно чья-то невидимая рука одним движением стерла тревожные мысли и раздумья, мучавшие ее на протяжении всех этих месяцев, прошедших с отъезда сына. Ей было хорошо. Впервые за все эти месяцы ей было так хорошо и легко. Ей вдруг захотелось встать, раскинуть руки и закружиться, уплывая на волнах той неслышной никому музыки, что звучала сейчас в ее душе. Кружиться так, чтобы черный бархат ночного неба превратился в гигантский, уводящий в небытие водоворот, а звезды сливались в серебряные нити. Просто кружиться. И забыть обо всем. Но забыть не получалось. Элеонора грустно усмехнулась, прислушиваясь к затухающим глубоко внутри отголоскам пламени, разбуженного шампанским, и медленно открыла глаза. Длинные ресницы плавно вспорхнули над затуманенной рассеянной синевой, мгновенно утонувшей в сияющем серебре. С минуту они молча смотрели друг другу в глаза, а затем Элеонора подняла свой бокал и протянула ему. - Еще. Широкие темные брови над сверкающим серебром глаз удивленно приподнялись, но он ничего не сказал и послушно наполнил протянутый бокал. Элеонора поднесла его к глазам и повертела, задумчиво глядя на искрящееся золото, а затем, чуть пригубив, поставила его на стол и пристально посмотрела на сидящего напротив мужчину. - А теперь расскажи мне о Терри. Несколько часов спустя… Они медленно прошли по пустынной улице с изредка попадавшимися навстречу запоздалыми прохожими, которые спешили мимо, и остановились у невысокого двухэтажного дома. - Пришли! – объявила Элеонора. Ричард послушно остановился и медленно обвел здание взглядом. Оно было скромным, но имело вполне приличный и аккуратный вид, а высокая лестница, ведущая к входной двери, и улица перед ним были тщательно подметены. Все окна были уже темны, что, принимая во внимание поздний час, было совсем не удивительно. - Так вот где ты живешь, - пробормотал он. - Да! – подтвердила Элеонора и для пущей убедительности кивнула головой. – Я здесь живу. Снимаю комнату на втором этаже. - Ты живешь одна? – осторожно поинтересовался герцог, не сводя глаз с темного спящего дома. - Нет, конечно, - ответила она, бросив на него затуманенный взгляд, и нахмурилась, выражая недовольство глупостью вопроса, но не заметив при этом его странности. – Это же пансион, - принялась объяснять она тоном учительницы, в очередной раз внушающей очевидную истину нерадивому ученику. – Разумеется, здесь живут и другие люди, которые так же, как и я, снимают комнаты. - Понятно. Ричард бросил косой взгляд на стоящую рядом женщину. Чуть склонив голову набок и тяжело опираясь на его руку, Элеонора задумчиво смотрела на дом, но у него создалось впечатление, что ее мысли витают где-то очень далеко. Она явно выпила больше, чем следовало. Намного больше. Ричард внезапно ощутил легкий укол вины за то, что не остановил ее, и он в который раз за этот вечер напомнил себе, что она - взрослая женщина и вправе решать сама, что ей делать. Они просидели в ресторане до самого закрытия и весь вечер он рассказывал ей о жизни Терри в Англии, время от времени молчаливо наполняя ее бокал. А она все пила и пила. Пила так, словно ее мучила жажда. Пила так, словно хотела забыть. В итоге шампанское сделало свое дело – Элеонора была пьяна. Абсолютно и явно пьяна. Но когда он сказал ей об этом, она весело расхохоталась и упрямым, снисходительным тоном объявила, что чувствует себя на редкость замечательно, а ему просто показалось. Ричард предпочел не спорить, а просто предложил проводить ее домой. Очевидно, Элеонора все же чувствовала себя не так хорошо и уверенно, как утверждала, поскольку не стала возражать против этого, как и против предложенной им руки, на которую тяжело оперлась, и назвала адрес. Дорога прошла в молчании. Они шли по пустынным улицам, провожаемые тихим шелестом ветра в вышине да яркими пятнами фонарей, этих безмолвных стражей ночи. Ричард то и дело исподтишка бросал испытывающие взгляды на идущую рядом женщину, но его осторожность оказалась напрасной – Элеонора ни разу не посмотрела на него. Ее туманный рассеянный взгляд был либо устремлен куда-то вдаль, либо бессмысленно и равнодушно скользил по темным окнам домов, мимо которых они проходили. Но, как и все в их жизни, эта дорога закончилась, и теперь они стояли перед ее домом. - Что ж, - нерешительно пробормотал герцог, ощутив вдруг давно позабытое, совсем юношеское, но сейчас казавшееся почему-то естественным смущение. Однако он быстро справился с собой, скрывшись за привычной маской гордой, ледяной неприступности. - Полагаю, пришла пора прощаться, - спокойно и ровно произнес он строгим официальным тоном и, подняв ее руку, церемонно коснулся губами кончиков пальцев. - До встречи, Лин. Спасибо за прекрасный вечер. Элеонора задумчиво посмотрела на него и… улыбнулась. Улыбнулась не как обычно - холодно и бесстрастно, одними уголками губ - но глазами и душой, с искренним теплом и нежностью, как в далеком прошлом. - И тебе спасибо, Ричард, - мягко ответила она, впервые за последние шестнадцать лет назвав его по имени. – Спасибо за вечер. За то, что рассказал мне о Терри. И за то, что проводил. - Не стоит благодарности, - все так же безукоризненно вежливо возразил он. Еще минуту она как-то странно смотрела на него, а затем отвернулась и неуверенно, чуть пошатываясь, шагнула к лестнице, но, едва ступив на первую ступеньку, споткнулась и, неуклюже взмахнув руками, начала падать. Невнятно пробормотав какое-то проклятие, Ричард быстро бросился вперед и подхватил ее, инстинктивно прижав к себе. На мгновение они замерли от неожиданности, ошеломленно глядя друг другу в глаза, а затем Элеонора отвела взгляд и отстранилась. Выпрямившись, она опустила голову и принялась нервно стряхивать с юбки несуществующую пыль. - Боже, какая же я неуклюжая, - пробормотала она, явно избегая его взгляда. - Если хочешь, я провожу тебя до комнаты, - осторожно предложил Ричард, тщательно подбирая слова. - Ну что вы, ваша светлость, - возразила Элеонора, по-прежнему не глядя на него, и рассмеялась, но ее смех прозвучал принужденно и неестественно. – Не стоит утруждаться. Неужели вы думаете, что я настолько беспомощна, что не в состоянии самостоятельно дойти даже до своей собственной квартиры? Я всего лишь немного устала, а ступени здесь очень высокие, вот и споткнулась. Сегодня был очень трудный и утомительный день. - Я не имел в виду ничего… - попытался возразить герцог. - Оставьте, ваша светлость, - хмуро и твердо перебила его актриса. – Я же сказала, что не нуждаюсь в вашей помощи. Я уже давно повзрослела и в состоянии позаботиться о себе самостоятельно. Жизнь многому научила меня, - с внезапной горечью добавила она. – Прощайте. Она резко развернулась и снова направилась к лестнице. Ричард молча смотрел, как она неуверенно и тяжело поднимается на крыльцо, но когда до конца оставалось не больше двух ступенек, Элеонора снова споткнулась и чуть не упала, но вовремя ухватилась за перила и тяжело оперлась на них. - Господи, да что со мной такое?! – донеслось до него ее раздраженное бормотание с нотками почти детской обиды. «Ты просто пьяна, Лин, - мысленно ответил он, не сумев сдержать улыбку. Она выглядела такой отчаянно упрямой, полной решимости самой справиться со всем на свете и в то же время неуверенной, хрупкой, немного смешной и очень милой. – И ни твой жизненный опыт, ни стремление все делать самой не помогут тебе сейчас. А вот немного грубой мужской силы будет, пожалуй, очень кстати». Вздохнув, он быстро поднялся по лестнице следом за ней и, обняв за талию и под колени, легко поднял ее на руки. Элеонора испуганно вскрикнула от неожиданности и инстинктивно обхватила его за шею. - Что ты делаешь?!! - Помогаю тебе добраться до твоей квартиры целой и невредимой, - невозмутимо ответил герцог, продолжая путь. Добравшись до конца лестницы, он остановился на небольшой площадке перед входной дверью. - Это ни к чему! – возразила Элеонора и попыталась высвободиться, но он не позволил ей этого, а только сильнее сжал руки, еще крепче прижав ее к себе. Поняв, что ее усилия бесполезны, Элеонора перестала вырываться и, повернувшись, мрачно посмотрела ему в лицо. – Отпусти меня немедленно! – холодно потребовала она. – Я же сказала, что справлюсь сама! - Да. Вот только то, что я видел, свидетельствует об обратном, - все так же невозмутимо заметил Ричард, продолжая держать ее на руках. – Успокойся, Лин, - добавил он тихо и мягко, словно успокаивал раздраженного, обиженного ребенка. – Тебе нужна помощь. Думаю, ты и сама прекрасно это понимаешь, но слишком упряма и горда, чтобы признать такое, а тем более попросить об этом. Что ж… Просить не нужно. Я доставлю тебя до твоей комнаты, а потом ты сможешь высказать мне все, что думаешь обо мне и моем поступке, и я уйду. - Я не нуждаюсь в помощи! – мрачно отрезала Элеонора. – А тем более, в твоей! - Нуждаешься! – так же мрачно перебил Ричард, еще сильнее прижав ее к себе. – И, ради Бога, не надо так кричать, иначе перебудишь соседей, и тогда уж точно не миновать сплетен, которых ты так опасаешься. И прекрати вырываться! Я все равно сильнее, так что успокойся, наконец, и открой эту чертову дверь, пока мы оба не свалились с этого хлипкого крыльца! – приказал он таким повелительным тоном, что мало у кого достало бы смелости возразить ему в эту минуту.