Автор книги: Ellada
сообщить о нарушении
Текущая страница: 10 (всего у книги 136 страниц)
Нил быстро выбился из сил. Никогда ему еще не приходилась участвовать в такой бойне. Именно бойне, ибо он понимал, что бьется за свою жизнь. Нет, не за жизнь. Жизнь осталась в прошлом. Теперь он сражался за существование. За право дышать спертым воздухом тюремной камеры и видеть сквозь зарешеченное окно клочок грязно-серого неба. Удары сыпались один за другим, боль огненными струями разливалась по телу, туманя голову, кровь заливала глаза. И внезапно на него накатила ярость. Словно раненный медведь, она поднималась в нем ослепляющими волнами, затопляя все вокруг. Один за другим они проходили перед ним. Их лица издевались над ним, а затем отворачивались и уплывали в темноту. Терри с хлыстом и насмешками в колледже Святого Павла. Кенди, кричащая, что никогда не выйдет за него. Мадам Элрой. Альберт и мать. И, наконец, Элиза. Элиза, вынесшая ему приговор своим нежным голосом. Он ненавидел их всех, но ее он ненавидел больше всех. Он чувствовал, как ненависть накрывает его ледяной черной волной. Он бросился вперед, но она была быстрее. Черный водоворот закружил его, взорвавшись хаосом боли и ярости. Беспощадной смертельной ярости. И желания. Одного-единственного желания – выжить. Выжить любой ценой! И Нил понял, что больше не чувствует боли. Они били его. Он чувствовал их удары, которые становились все чаще и сильнее. Уклоняться становилось все труднее. Он резко отступил к стене и поднял голову, откинув с лица прядь волос, намокшую от крови.
И тут он поймал взгляд Креста. Он смотрел прямо на него, но в его глазах не было ничего кроме холодного равнодушия. Нил выпрямился, чувствуя, как боль и гнев душат его. Они подходили все ближе. Их лица смешивались с лицами тех, кто предал его, отвернулся от него. И тогда он ударил первым. Он бил и бил. Не глядя. Не думая. Он бил изо всех сил. Со всей ненавистью. Со всей яростью. Бил тех, кто был в прошлом. Бил тех, кто стоял перед ним. Кровь заливала глаза. Он больше ничего не видел. Ничего не чувствовал. Он не слышал, как в камеру ворвались «псы Стэнтона», не чувствовал их ударов. Он не почувствовал и того, последнего, удара, который заставил его пошатнуться и опуститься на колени. И тогда, убегая от наваливающейся на него тьмы, собрав все силы, он выпрямился и нанес последний удар.
- Черт побери!!! – в ярости орал Трикс. – Он едва жив!!! В лазарет его!!! А вас я сейчас всех в порошок сотру, грязные ублюдки!!! Гниды!!!
Охрана вынесла бесчувственное тело Нила. Железная решетка захлопнулась, и в камере воцарилась тишина.
- Вы видели? - внезапно произнес Штопор, вытирая кровь. – Нет, вы видели?! Вот это дрался!!! Кто бы мог подумать? Выглядит белоручкой, а дрался хлеще, чем пьяный портовый грузчик!
Крест чуть улыбнулся. Он вспомнил взгляд Нила. Тот взгляд, когда он отступил к стене, понимая, что отступать больше некуда. Взгляд перед тем, как он ударил.
- Он усвоил первый закон жизни, - пробормотал он.
- И какой же это закон? – Штопор с интересом уставился на Креста.
- Выжить, – спокойно ответил тот, глядя в тусклое серое небо. – Выжить любой ценой.
- М-м… - задумчиво протянул Штопор. – Может быть, этот Лэганн не так уж плох?
- Я слышал, как Роджерс говорил, что он не желает, чтобы его называли Лэганном, - вступил в разговор другой заключенный.
- С чего бы это вдруг? – Штопор обернулся и удивленно посмотрел на него. – Слышь, Снип, а ты это верно расслышал?
- Вернее не бывает. Я же не глухой.
- Странно. С чего бы это он?
- Предательство семьи, - тихо прошептал Крест.
- Чего? - недоуменно протянул Штопор.
- Да так. Это философия. Сложные материи. Тебе не понять.
- Ну, раз он не хочет, чтобы его называли по фамилии, значит, нужно придумать ему имя, - провозгласил Штопор, благоразумно решив оставить его ответ без внимания.
- Есть предложения? – насмешливо улыбнулся Крест.
- Есть, – вызывающе нахохлился тот. – Кардинал.
- Кардинал?! А чё это такое? – поинтересовался еще один заключенный по фамилии Джексон.
Джексон был высоким худощавым парнем. Ему было не больше двадцати пяти, но из-за морщин и седой полосы в темных жидких волосах он казался гораздо старше.
- Эх, ты, - снисходительно усмехнулся Штопор, моментально обретая важный и умный вид. – Вот когда я работал на «Марте» - корабль, значит, такой был - наш капитан был страшно ученым. Он нам книжку читал. Там, значит, этот самый и был. Кардинал. Кардинал, парень, - это важная птица!
- Кардинал – это должность в иерархии католических священников. Высокая должность, – спокойно пояснил Крест, перебивая его. – В прошлом они принимали значительное участие в государственной жизни. Во Франции многие из них были выдающимися государственными деятелями.
- Вот!!! – важно протянул Штопор. – Я же говорю – важные птицы!
Крест усмехнулся, но промолчал.
- Ну, ладно. Значит, он будет Кардинал, – уважительно протянул Джексон.
- Кардинал, - прошептал Крест, словно пробуя это слово на вкус, и усмехнулся своим мыслям.
Темнота. Вокруг снова царила удушливая непроглядная тьма. Она неотступно преследовала его, и где-то внутри нее, путаясь в ее холодных шлейфах, он снова и снова дрался с ними. Он дрался и дрался. И его бой был бесконечным. И лишь Она приносила облегчение. Кто она, он не знал, но ее прикосновение прогоняло жар и заставляло их отступать, оставляя его в покое. Всякий раз, когда приходила Она, он пытался открыть глаза, но ничего не получалось, поэтому он не знал, как Она выглядит, но одно он знал точно – у Нее были волшебные руки. Потом Она уходила, и они снова набрасывались на него, словно голодные псы, терзая его плоть.
- Вернись!
Нил с трудом открыл глаза и огляделся. Он лежал в маленькой, но чистой комнате, в постели, укрытый простым, но теплым одеялом. Рядом с его кроватью стоял высокий столик. Он был настолько высок, что Нилу никак не удавалось разглядеть, есть ли на нем что-нибудь.
«Где я?»
Он попробовал встать. Движение отозвалось острой болью во всем теле. Отказавшись от этой мысли, он замер и расслабился - боль немного утихла. Осторожно повернув голову, он увидел окно. Оно было забрано решеткой, как и окно камеры, но поверх уродливых скрещенных металлических стержней красовалась белая занавеска.
«Странно».
В этот момент в двери раздался шум поворачиваемого ключа, а затем она с шумом распахнулась и на пороге появилась Она. Хотя он не знал, как Она выглядит, но точно знал: это Она, его фея, одно присутствие которой приносило несказанное облегчение.
Она была прекрасна, хотя ее внешность напоминала не хрупкую фею, а, скорее, сумасбродного эльфа. У нее были рыжие волосы. Не морковного цвета, но той волшебной смеси пламени и золота, которую обычно называют тициановской. Крупной волной они спускались на хрупкие плечи девушки, а одна непослушная прядка, выбившись из-под белой шапочки, падала ей на лоб. Строгие, словно выточенные из слоновой кости, черты лица. Прямой озорной носик наводил на мысли о любопытном котенке. Тонкие темные брови дугами поднимались над глазами, а затем стрелами убегали к вискам. Но самыми замечательными у нее были глаза. Редкого фиалкового оттенка, бездонные, и в их глубине постоянно что-то менялось. Казалось, там запутался лучик солнца, который бился, ища выход. Девушка была невысокая и стройная, хотя о последнем трудно было судить уверенно, поскольку одета она была в белую униформу медсестры явно не ее размера. В руках она несла небольшой поднос, уставленный бутылочками.
Не глядя на него, фея подошла к столу и, поставив на него поднос, принялась что-то смешивать.
- Кто вы? – Нил вздрогнул, услышав собственный хриплый голос.
Девушка вздрогнула от неожиданности и выронила флакончик, который держала в руках. Упав на пол, он разлетелся вдребезги, но она не обратила на это никакого внимания и, казалось, даже не заметила.
- Боже мой, вы пришли в себя! – радостно воскликнула она, наклоняясь к нему.
Голос у нее был очень звонким, но приятным, причем говорила она с акцентом, который придавал ее словам мягкость бархата. При других обстоятельствах он мог бы слушать его до бесконечности, но сейчас ее слова отозвались острой болью в его измученной голове. Нил поморщился.
- Тише, умоляю вас, - одними губами прошептал он.
- Простите, - девушка тоже перешла на шепот.
- Ничего. Кто вы?
- Медсестра лазарета тюрьмы Сент-Джеймс. Меня зовут Жоа. Жоа Дюваль.
- Жоа? Какое странное имя.
- Вообще-то меня зовут Жозефина-Ариэль, - смущенно пояснила девушка. - Жоа – это сокращенно. Для друзей.
«Дюваль… Дюваль… Где же я уже слышал это имя? - размышлял Нил, с удовольствием наблюдая, как она смешивает лекарство. – Ах, да… Его упоминал Стэнтон, когда я был здесь в первый раз. Боже, как давно это было. Значит, в тот раз за мной тоже ухаживала она?»
- Понятно. Вы – француженка, мисс Дюваль?
- Да. С юга Франции.
- И что же…
- Давайте не будем говорить обо мне. К тому же, вам вредно много разговаривать. Как вы себя чувствуете? Вас сильно избили. Удивительно, что все обошлось так легко.
- Я чувствую себя неплохо. Кстати, благодаря вам. Уже второй раз вы выхаживаете меня.
- Второй раз? – Жоа удивленно посмотрела на него.
- Да. Вы уже однажды выхаживали меня здесь. Когда меня арестовали.
- Вы хотите сказать, что вы и есть тот молодой человек, которого я рекомендовала Стэнтону перевести в лазарет? Я подозревала у вас сотрясение мозга.
- Да.
Глаза Жоа стали огромными. В ее памяти сохранился прилично одетый молодой человек, к тому же, довольно красивый. Ничего общего с оборванным и избитым в кровь заключенным, который сейчас лежал перед ней.
- Здорово же вас отделали, - потрясенно прошептала она.
Нил расхохотался, но тут же поморщился от боли.
- Простите, – Жоа покраснела.
- Ничего.
Она быстро осмотрела его раны, а затем, промыв их антисептиком и смазав какой-то мазью, снова перевязала. К своему удивлению, ему удалось выдержать эту болезненную процедуру и не застонать.
- Вы здесь всех лечите? – поинтересовался он, пытаясь отвлечься от боли.
- Я не лечу, - улыбнулась Жоа. – Я – медсестра. Здесь есть приходящий врач, но постоянного нет.
- Ясно.
- Вот и все, - она собрала лекарства и бинты, аккуратно сложив их на поднос. - Мне пора.
- Я увижу вас завтра?
- Нет. Сегодня я работала последний день, и поэтому рада, что вы очнулись. Теперь я уверена, что с вами все будет в порядке.
- Вы нашли другую работу? Кстати, а почему вы работаете в тюрьме?
- Это личное, – нахмурилась Жоа, но тут же вздохнула. – Я уезжаю.
- И куда же?
- Во Францию.
- Но там же…
- Война? – закончила за него Жоа и улыбнулась. – Я знаю. Я еду на фронт.
- Но…
- Там не хуже, чем здесь. По крайней мере, для меня. Да и Стэнтон с его приставаниями стал невыносим.
Нил вздрогнул. В его сознании непроизвольно возникла картина: Жоа в объятиях помощника начальника тюрьмы, и он почувствовал, как внутри просыпается ярость. Он настолько удивился своим чувствам, что на время забыл о боли.
- Ну, что ж, - тем временем вздохнула Жоа, беря поднос. - Прощайте, Кардинал.
Нил недоуменно посмотрел на нее.
- Кардинал? - переспросил он.
- Да, - Жоа улыбнулась. - Вас так прозвали заключенные.
- Но почему именно Кардинал?
- Не знаю, - девушка пожала плечами. - Но это прозвище вам подходит. Вы действительно чем-то напоминаете Армана Ришелье. Прощайте.
Она направилась к двери.
- До свидания, Жоа.
Нил проводил ее взглядом и откинулся на подушку.
«До свидания, Жоа. Я уверен, что мы еще встретимся. Уверен. Счастливой тебе дороги, фея с волшебными руками. Кардинал. Ну надо же».
- Что ж. Кардинал так Кардинал, – прошептал он, закрывая глаза.
Продолжение следует…
========== Часть 6. «Покойся в мире…» ==========
Ты приходишь на смерть в темный сводчатый зал,
Ледяное спокойствие в взоре твоем,
А в насмешливом голосе - звонкий металл:
Мол, живем – так живем, а умрем – так умрем.
Кира Сакуйя.
Трикс открыл уже знакомую Нилу дверь и толкнул его вперед. Нил молча выпрямился, бросил на него холодный взгляд и неторопливо вошел внутрь.
- Проходите, мистер Лэганн, - сидевший за столом Стэнтон усмехнулся. – Присаживайтесь.
Услышав столь любезное предложение, Нил слегка приподнял бровь, но ничего не сказал и занял предложенное место.
- Итак, мистер Лэганн, теперь вы простой осужденный, - констатировал помощник начальника тюрьмы, в его голосе прозвучало злое удовлетворение. - А я ведь предупреждал вас.
- Не вы один, - резко ответил Нил.
- Вот как? – в водянисто-серых глазах мелькнуло легкое удивление. - И кто же еще оказался провидцем?
- Неважно, - отрезал Нил. Он вовсе не собирался удовлетворять любопытство ненавистного тюремщика.
- Да, действительно, неважно, - как ни странно, Стэнтон не стал настаивать на ответе, а только безразлично кивнул головой в знак согласия. - В общем-то, я вас не за этим пригласил.
- Просто умираю от любопытства, - с нескрываемой ехидцей пробормотал Нил.
Он прекрасно сознавал, что теперь вся его жизнь зависела от этого человека, но, к собственному удивлению, не испытывал ни страха, ни желания выслужиться. Только холодное любопытство и абсолютное равнодушие.
- Кто избил вас, мистер Лэганн? - внезапно резко спросил Стэнтон, внимательно наблюдая за ним слегка прищуренным пронизывающим взглядом.
И все встало на свои места. Теперь Нил понял, зачем он вызвал его. Он знал, что помощнику начальника тюрьмы наплевать на него, но то, что произошло, давало ему идеальный повод, чтобы устранить нежелательных лиц или отомстить кому-нибудь из заключенных. Нил усмехнулся.
- Не помню, - со злобным удовольствием твердо заявил он.
Брови Стэнтона удивленно поползли вверх.
- Вы хотите сказать, что не помните, кто вас избивал? – уточнил он.
- А с чего вы взяли, что меня избили? – совершенно спокойно и даже довольно поинтересовался Нил.
От этого вопроса змеиные глаза Стэнтона стали круглыми, как у совы.
- Вы хотите сказать, что вас не били? – сдавлено прошипел он.
- Именно так я и сказал, - улыбнулся Нил, согласно кивнув головой.
Он испытывал почти садистское удовольствие, наблюдая за бессильной яростью помощника начальника тюрьмы. Нет, его вовсе не беспокоили заключенные, на которых хотел отыграться Стэнтон. Ему было плевать на них. Ему было плевать на всех, но он не мог упустить случая отплатить Стэнтону. За что? За все. За предательство семьи. За то, что он заключил сделку с Элизой. За то, что теперь он, Нил Лэганн, был заключенным тюрьмы Сент-Джеймс. Это было извечное противостояние того, кто закован в кандалы, и того, кто по ту сторону решетки. И он наслаждался, видя, как тот задыхается от бессильной злобы.
- Послушайте, Лэганн, мы оба знаем, что вас избили. Если вы подтвердите это, то значительно облегчите свое положение, я обещаю. Ведь они избили вас, не так ли? И он видел это, но не помог вам?
- Он?
- Крест.
Ситуация прояснилась окончательно.
«Так значит, ему нужен Крест», - мысленно усмехнулся Нил.
В принципе, Нилу была безразлична судьба этого загадочного заключенного, но тюремщик нравился ему еще меньше.
- Послушайте, Стэнтон, - нарочито пренебрежительным тоном начал он. – Я скажу это только один раз и больше не буду повторять: меня никто не бил!
- В самом деле? В таком случае, откуда у вас синяки?
- Последствия драки, за которую меня осудили, - спокойно улыбнулся Нил.
- Я могу доказать обратное.
- Ну, так докажите.
Стэнтон скрипнул зубами от злости: весь его прекрасно продуманный план летел псу под хвост из-за неожиданного фортеля Лэганна. Если он сам начнет копать это дело, то Поттер несомненно вмешается, и тогда может всплыть то, о чем никто не должен знать.
«Будь ты проклят, пес паршивый!» - беззвучно выругался Стэнтон, но, подумав о судьбе, ожидающей Нила, почувствовал себя несколько лучше и улыбнулся.
- Я вижу, вы не вняли моему совету, Лэганн, - с притворным сожалением вздохнул он.
- Если уже выбирать между вами и Крестом, то я предпочитаю Креста, - холодно отрезал Нил.
- И почему же?
- Потому что вы мне не нравитесь гораздо больше!
- Что ж. Очень жаль. Тем хуже для вас. Вы ведь даже не знаете, что вас ждет.
- А вот здесь вы ошибаетесь, Стэнтон, - спокойно возразил Нил, в его глазах заплясали искры холодной злой насмешки.
- В самом деле?
- Не один вы обладаете даром предвидения.
Стэнтон прищурился, внимательно изучая взглядом спокойное, непроницаемое лицо своего собеседника.
«Неужели он знает? Нет, не может быть! Откуда?! Нет, он блефует».
Нил продолжал улыбаться.
- Трикс!!!
Повинуясь приказу, охранник моментально ворвался в кабинет.
- Отведи его в камеру, - ледяным тоном распорядился Стэнтон, отворачиваясь к окну.
- Да, сэр!
Трикс вцепился в локоть Нила и толкнул его к двери.
- Стэнтон!
Тот удивленно обернулся. Нил стоял в дверях и улыбался. И от его неестественно веселой и злой улыбки у помощника начальника тюрьмы возникло неприятное ощущение, чем-то неуловимо напоминающее мерзкое предчувствие надвигающейся опасности.
- Да, Лэганн?
- Никогда не доверяйте женщинам.
Нил повернулся и вышел вон, сопровождаемый Триксом. Стэнтон молча смотрел на пустой проем двери, где еще минуту назад стоял его новый заключенный.
«Нет, он не может знать. А, впрочем, какая разница?! Вскоре Лэганн будет мертв, а я получу свои денежки!»
Он тряхнул головой, прогоняя тревожные мысли, и улыбнулся.
Железная решетка распахнулась, пропуская его. Нил медленно вошел в камеру. Решетка снова захлопнулась, послышался лязг задвигаемого засова и грохот удаляющихся шагов Трикса.
Здесь все было по-прежнему. Снип и Джексон играли в углу в самодельные кости. Штопор расположился на скамье у противоположной стены и что-то тихо рассказывал Топперу. Крест сидел на своем месте у окна и курил. При его появлении все замерли.
- Вы смотрите, кто пожаловал! - широко улыбнулся Штопор.
Нил приподнял брови и внутренне подобрался, готовясь бить насмерть, если тот снова затеет драку, но в этот момент замок снова лязгнул, дверь с грохотом отворилась, и на пороге появился Роджерс.
- Все на выход, быстро!!!
- Что? – протянул Штопор.
