Автор книги: Ellada
сообщить о нарушении
Текущая страница: 42 (всего у книги 136 страниц)
Чарли попытался открыть глаза, но веки словно налились свинцом. Голова была совершенно пустой, тяжелой и странно гудела, хотелось пить, а где-то глубоко внутри трепыхались тревожное беспокойство и какое-то странное чувство дискомфорта, напоминавшее смутные отголоски боли. Он попытался пошевелиться, но ничего не получилось, только усилилось неприятное ощущение. Чарли прислушался к себе, пытаясь определить его источник.
«Левое плечо… Бок… Правый бок… Черт побери, значит, зацепили-таки! Только почему боль такая странная?»
Он снова попытался открыть глаза. Веки слабо дрогнули и чуть приподнялись, но в расширенные зрачки ударила слепящая волна света, и он снова зажмурился.
«Дьявол!!!» - мысленно выругался Чарли и попытался снова. Постепенно резь прошла. Моргнув еще несколько раз, давая глазам привыкнуть, Чарли медленно повел взглядом по сторонам. Он лежал в довольно просторной комнате с низким потолком на узкой жесткой кровати, укрытый темным шерстяным одеялом. Справа и слева от него стояли такие же приземистые койки, на которых также лежали люди. Белые пятна повязок резко контрастировали с темными одеялами, в воздухе носился какой-то незнакомый, резкий и не слишком приятный запах, а свет, который в первое мгновение показался ему таким невыносимо ярким, на самом деле оказался почти полумраком.
«Госпиталь… Я в госпитале. Значит, раны серьезные. Черт, ненавижу больницы!!! – в памяти невольно промелькнуло воспоминание о нескольких днях, проведенных в госпитале в Чикаго, когда он, спасаясь от полиции, сиганул с поезда на полном ходу. - Интересно надолго я сюда загремел? Вот уж повезло так повезло. Впрочем, сам виноват! Не фиг было высовываться из окопа в самый неподходящий момент! Ладно. Чего уж там. Выберусь. Надеюсь, остальные ребята не пострадали».
В этот момент откуда-то сбоку донесся звук льющейся воды. С трудом повернув голову, Чарли увидел девушку, одетую в простое серое платье с длинными рукавами, закатанными до локтей, белый передник и косынку. Устроившись на краю кровати, что стояла рядом с той, на которой лежал он, она смачивала тряпочку в большой чашке, стоявшей у нее на коленях, и быстрыми ловкими движениями обтирала руки лежащего на кровати человека. Девушка сидела, повернувшись к нему боком, так что ему был виден только ее профиль. Строгий и изящный, словно выточенный из бело-розового мрамора искусной рукой мастера, и в то же время нежный и чуть грустный, словно лик Мадонны на иконах в храме. Тонкие чистые линии плавно изгибались, мягко обрисовывая высокий лоб, гордый прямой носик, полные, красиво очерченные губы, округлый подбородок. Темные брови тонкими полудугами убегали к вискам, а длинные ресницы на полуопущенных веках отбрасывали тени на щеки. Темная вьющаяся прядка непокорно выбивалась из-под косынки, оттеняя красивый рисунок скул. Девушка была целиком поглощена своим занятием и, казалось, не замечала ничего вокруг. Тонкие руки уверенно и резво делали свое дело.
«Наверняка медсестра. Такая красавица – и на войне. Ужасно», - отрешенно подумал Чарли, любуясь ее гордой красотой и отточенным изяществом движений ее рук.
Сквозь полуопущенные ресницы он молча смотрел на сидящую в стороне девушку, позволив себе какое-то время просто наслаждаться мирным зрелищем. Наконец девушка закончила свою работу и, взяв в руки чашку, поднялась, явно собираясь уйти.
- Как вас зовут? – облизнув пересохшие, потрескавшиеся губы, с трудом прошептал Чарли и содрогнулся, услышав жуткий свистяще-хриплый шепот, мало похожий на его обычный голос.
Однако девушка лишь спокойно и внимательно посмотрела на него, темные брови дрогнули и изогнулись, придав ее лицу выражение легкого удивления.
- Что? - переспросила она, чуть наклонившись к нему.
- Я хочу знать ваше имя.
Девушка нахмурилась и неторопливо выпрямилась.
- Зачем? – строго осведомилась она.
- А это тайна? – отвечая вопросом на вопрос, поинтересовался молодой человек поддразнивающим тоном.
Девушка небрежно-безразлично повела плечом.
- Нет, - спокойно ответила она. – Меня зовут Флэнни.
- Флэнни, - пробормотал Чарли, словно пробуя ее имя на вкус. – Красивое имя. Оно вам подходит. Вы медсестра?
- По-моему, это очевидно, - невозмутимо заметила девушка. – И на вашем месте я бы не тратила остатки сил на болтовню, а лучше направила бы их на скорейшее выздоровление.
- И это при том, что пока я лежу здесь, за мной будете ухаживать вы? – Чарли попытался изобразить свою фирменную ухмылку, по которой его узнавали во всех портовых тавернах, но не был уверен, насколько успешно у него это получилось. – Сомневаюсь, что вы бы поступили так, будь вы на моем месте. Более того, уверен: будь вы на моем месте, то сделали бы все, чтобы поправляться как можно медленнее.
- С чего бы это? – отрезала Флэнни самым строгим тоном, смерив лежащего перед ней мужчину невозмутимо-надменным взглядом серых глаз.
Но, очевидно, молодого человека совершенно не смутила ее холодность.
- Только для того, чтобы любоваться вами как можно дольше! – усмехнулся он.
Флэнни нахмурилась еще сильнее, серые глаза за широкими стеклами очков обдали ледяным холодом.
- Госпиталь – не место для флирта! – жестко отчеканила она. – Вы здесь не на отдыхе, а исключительно для того, чтобы поправить здоровье. К тому же вряд ли вы сможете часто, как вы выразились, любоваться мной, поскольку вы - не единственный мой пациент. Кроме того, здесь работают и другие медсестры, которые тоже будут ухаживать за вами. Что касается меня, то, полагаю, будет лучше, если мы сразу проясним ситуацию. Так вот, молодой человек, у меня нет ни времени, ни желания заводить легкомысленные интрижки! И вообще, сейчас не место и не время для подобных отношений! Так что с моей стороны вы не дождетесь особого внимания, а уж тем более поощрения, поэтому предлагаю вам все же перенаправить свои усилия и сконцентрироваться на скорейшем выздоровлении. Так будет лучше. Для вас.
«И для меня», - мысленно добавила Флэнни.
Резко развернувшись, она неторопливо направилась к своему месту в углу комнаты. Чарли проводил взглядом ее высокую стройную фигуру и усмехнулся, в темных глазах блеснули хищные искры.
«Надо же. А у красавицы еще и характер есть! И какой характер! «У меня нет ни времени, ни желания заводить легкомысленные интрижки!» Кто бы мог подумать, что в такой дыре, как какой-то там военно-полевой госпиталь во Фландрии, есть такое чудо. Совершенно неприступное чудо с крутым норовом! Обожаю таких!!! Вы недооцениваете меня, мисс Флэнни, если думаете, что я отступлю. Ни за что! Вы не отделаетесь от меня так легко! Что ж… Охота обещает быть интересной».
Продолжение следует…
========== Часть 19. Мой ад по имени Антуанет ==========
Лишь на миг остановятся стрелки часов,
Чтобы мы посмотрели друг другу в глаза…
И качнутся незримые чаши весов,
И знакомые звезды потянут назад…
Айголь
Конец августа 1918 года, Франция.
Военно-полевой госпиталь 1478.
Чарли медленно открыл глаза и несколько раз моргнул, сбрасывая остатки сна, а затем нахмурился и оглянулся по сторонам, пытаясь понять, что же его разбудило. Кругом царили полумрак и тишина, изредка прерываемая сонным бормотанием раненых. Чуть повернув голову, Чарли взглянул в окно.
«Как темно. Должно быть, середина ночи. Часа три…» - отрешенно отметил он, глядя в застывшую за стеклом непроницаемо-чернильную тьму.
В этот момент с другой стороны послышался едва слышный мелодично-хрустальный звук падающих капель воды.
«Так вот что это было».
Чарли усмехнулся и неторопливо повернулся, уже зная, что сейчас увидит. На краю постели, на которой лежал Терри, сидела та самая золотоволосая девушка, с которой он когда-то, целую вечность назад, познакомился в бостонском порту. Тогда она приняла его за Терри, потому что на нем был надет его костюм. Он до сих пор помнил ту отчаянную надежду, которая звучала в ее голосе, когда она, вцепившись в лацканы его пиджака, лихорадочно расспрашивала его о Терри. И потом, в том госпитале в Чикаго… Когда он спрыгнул с поезда и, доставленный в больницу весь в бинтах, назвался именем Терри, чтобы уйти от полиции.
«Как же все-таки чертовски запутана наша жизнь. Просто диву даешься! – вдруг подумалось ему. – Кто бы мог предположить, что мы снова встретимся - здесь, на фронте, в военно-полевом госпитале? Но теперь уже все втроем. Только вот Терри до сих пор не пришел в себя. Здорово зацепило парня. Ну, раз до сих пор не отошел в мир иной, значит, выберется!»
- Эй, Кенди, - тихо позвал он девушку.
Кенди осторожно сменила очередной компресс и, обернувшись, удивленно посмотрела на него, но тут же виновато потупилась.
- Я разбудила тебя? Прости, я старалась не шуметь.
- Ничего. Ты не разбудила меня, Кенди. Я часто просыпаюсь ночью. Раны чешутся, просто жуть.
- Значит, заживают, - спокойно заметила девушка, отжимая следующий компресс. - Если хочешь, я смочу их карболкой.
- Нет, спасибо. Я сыт по горло этим жутким запахом.
- Ничего не поделаешь, - вздохнула Кенди. - Ничего другого у нас нет.
- Ясно. А ты, как я посмотрю, снова на своем втором посту, - усмехнулся молодой человек, озорно сверкнув глазами.
- На втором посту? – непонимающе переспросила Кенди, на секунду даже забыв о компрессе и удивленно глядя на него.
- Да. Это место на краю постели Терри уже стало твоим вторым постом. Ты все дежурства проводишь здесь.
На бледных щеках девушки проступил яркий румянец, но в следующее мгновение ее брови сурово сошлись над переносицей.
- Ничего подобного, - строго возразила она, возвращаясь к прерванному занятию. – Я уделяю ему внимания не больше, чем другим. Просто в данный момент у него лихорадка. Нужно во что бы то ни стало сбить температуру, иначе положение может стать очень опасным, только и всего.
- Угу, - скучающе-насмешливо заметил Чарли. – А твои чувства к нему, разумеется, совершенно ни причем.
- Так и есть, - сухо подтвердила Кенди в ответ на его иронию. – Если бы ты был в таком состоянии, как он, то я бы точно так же сидела и с тобой, и с любым другим раненым. Между прочим, - еще более строго продолжила она, снова поворачиваясь к Терри и меняя компресс, - сейчас середина ночи. Тебе надо отдыхать. Спи, Чарли. Чем больше ты будешь отдыхать, тем быстрее поправишься и уйдешь отсюда.
- Да ладно. Не дуйся. Я всего лишь пошутил. Почему бы тебе просто не признать, что ты его любишь? Что в этом такого особенного? Что вообще может быть особенного в том, что женщина любит мужчину? Это же естественно. Что между вами произошло? Вы поссорились? Так это же пустяк…
- Чарли, я буду тебе очень обязана, если ты немедленно замолчишь и будешь спать! – резко перебила его Кенди и холодно посмотрела на него. – То, что произошло или происходит между мной и Терри, касается только нас двоих, и мы оба будем тебе очень благодарны, если ты наконец-то прекратишь совать нос не в свое дело!
- Ничего себе! – от возмущения Чарли даже чуть приподнялся на постели, но тут же упал обратно, морщась от боли. – Вот это отповедь. Да я ведь хотел как лучше.
- Чарли! – в голосе Кенди явственно прозвучало предупреждение.
- Ну ладно, ладно, - обиженно пробурчал тот. - Молчу, - и, надувшись, отвернулся.
Тяжело вздохнув, Кенди сменила последний компресс и снова повернулась к Чарли.
- Извини, я не хотела кричать. Ты не виноват в том, что у нас ничего не получилось. Никто не виноват, - Кенди опустила голову и замолчала.
- Да брось ты! – пробормотал тот, поворачиваясь и удивленно глядя на нее. - Все у вас наладится.
- Нет, Чарли, не наладится, - вздохнула девушка, уголки ее губ дрогнули в горькой улыбке. - Ничего не наладится. Терри дал слово другой. Она спасла ему жизнь. И мне нет больше места в его жизни. Так-то вот.
- Вот оно что, - прошептал молодой человек и посмотрел на лежащего на соседней койке друга. – Наверное, это и есть та причина, по которой он пошел на фронт.
- Что?!
- Когда он попал в мой взвод, я поинтересовался, каким ветром его занесло на войну – я знаю, что он стал преуспевающим актером и все такое - но Терри отказался отвечать. Только пробормотал что-то насчет того, что у него была причина, но он не хочет о ней говорить. Вот я и думаю: не это ли та причина, по которой он здесь?
- Мне так не кажется, - спокойно возразила Кенди, снова меняя компресс.
- Почему?
- Это слишком мелко и глупо, - убежденно пояснила девушка таким тоном, словно объясняла маленькому несмышленному ребенку самую очевидную вещь в мире. - Более того, это жестоко по отношению к его матери и Сюзанне, не говоря уже о том, что бегство от проблемы – это самый трусливый путь. Терри – не трус и никогда не поступил бы так малодушно. Думаю, что он пошел на фронт по другой причине, а не из-за меня или какой-либо другой женщины.
На мгновение глаза Чарли округлились от удивления, а затем по его губам скользнула насмешливо-снисходительная улыбка, которая, впрочем, тут же исчезла.
- Кенди, война – это самая глупая, бессмысленная и жестокая вещь в мире, - тихо и серьезно сказал он. – У нормального человека не может быть разумных причин идти туда, где его могут убить. Только неразумные. А за большинством неразумных причин, которыми мужчины оправдывают свои поступки, как показывает мой личный опыт, стоит женщина. Мать, дочь, сестра, подруга, любовница, любимая, просто случайная знакомая – но всегда женщина. И мне почему-то не кажется, что Терри в этом отношении отличается от остальных мужчин. Впрочем, если тебе от этого легче, можешь считать, что его добровольное паломничество под пули продиктовано патриотизмом.
Несколько мгновений Кенди молча смотрела на него странным задумчиво-непроницаемым взглядом, а затем длинные ресницы дрогнули и опустились, скрывая ее глаза.
- В самом деле? – совершенно невозмутимо заметила она, аккуратно складывая компрессы. – В таком случае, что за женщина стала причиной твоего ухода на фронт?
- Жена директора колонии для несовершеннолетних преступников, - в тон ей насмешливо-хмуро буркнул Чарли, но, увидев ее изумленное лицо, не удержался и рассмеялся. – Шучу… По-видимому, я, как говорит мой хороший друг Шарль де Шарни, то самое исключение, которое есть в каждом правиле, потому что оказался здесь не из-за женщины. Но если ты надеешься, что за этим решением скрываются какие-то благородные побуждения, то напрасно. У меня просто не было выбора, Кенди. Или армия, или колония. Я выбрал армию, потому что ничего другого делать не умею. В каком-то смысле это тоже было бегством от решения проблемы. Самый легкий путь. По крайней мере, так мне казалось тогда, - Чарли замолчал и, отвернувшись, принялся задумчиво рассматривать потолок.
В комнате воцарилась тишина.
- А сейчас? – наконец тихо спросила Кенди.
- Что сейчас? – уточнил тот, продолжая сверлить взглядом потолок.
- Ты по-прежнему считаешь, что воевать – самое легкое занятие в жизни?
- Нет, сейчас я так не считаю. Но понял я это слишком поздно, Кенди. Когда у меня уже не было выбора. После первого боя. Как и Терри.
Кенди заметно вздрогнула.
- Да-да, - жестко усмехнулся Чарли, заметив это. – Говори сколько хочешь, что он не сбегал, ищи какие угодно оправдания, почему он очутился здесь, но правда лишь одна, Кенди. А судя по тому, что мне удалось узнать, правда в том, что он запутался между тобой и нею. Я его понимаю: любить одну и быть привязанным к другой – нелегкое положение, что и говорить. И выхода нет. Ты и она не оставили ему выбора. Вот он и решил разрубить этот узел одним махом. Только вот не учел, что война ничего не решит. Разве что если он погибнет. А если нет, то, когда он вернется, снова окажется на том же самом месте – между нею и тобой. Вот так-то. И лишь один момент во всей этой истории мне действительно непонятен: что здесь делаешь ты, Кенди? Ты, эта красавица Флэнни и другие женщины. Что вы делаете в самом центре этой кровавой мясорубки под названием война? Этому действительно нет никаких разумных объяснений. Нет, и быть не может! Война – это не женское дело.
- А вот здесь ты ошибаешься, Чарли, - тихо возразила Кенди. - Война, смерть, родина, любовь, грусть, радость, жизнь. Все это - женщины, Чарли. И только женщина может отвоевать мужчину у другой женщины, поэтому мы здесь. И я, и Флэнни, и Жоа, и Антуанет. Мы здесь, чтобы отвоевать вас назад у войны и смерти. Не отдать им. Спасти вам жизнь.
Кенди замолчала. Чарли тоже молчал, глядя в потолок застывшим взглядом. В комнате снова воцарилась тишина, которая была нарушена легкими шагами, донесшимися из коридора. Кенди и Чарли, словно по команде, обернулись и посмотрели на дверь. На пороге стояла Флэнни.
- Кенди, можешь идти отдыхать, - спокойно и строго заметила девушка, быстро взглянув на них, и принялась готовить раствор карболки.
- Еще минуту, - умоляюще попросила Кенди.
- Кенди, мы же договорились, - еще более строго заметила та, не отрываясь от своего занятия.
- Да, конечно.
