Автор книги: Ellada
сообщить о нарушении
Текущая страница: 114 (всего у книги 136 страниц)
Возмущенный голос Кенди ворвался в его горькие размышления, моментально вернув на землю.
- Что? – встрепенулся мужчина.Оторвав взгляд от чашки с остывшим кофе, он не без усилий сфокусировал его на собеседнице. – Что-то случилось?
- Это ты мне скажи! – сурово отрезала Кенди. Ее терпению пришел конец, и на этот раз она намеревалась пойти до конца и добиться от него правды, - В последнее время ты стал таким странным. Задумчив, погружен в себя, постоянно молчишь. Каждое слово приходится едва ли не клещами вытягивать. Альберт, что происходит? У тебя проблемы?
Альберт замялся и отвел взгляд, на его лице отразилось смущение. Кенди едва не разинула рот от удивления. Ни разу за всю свою жизнь она не видела Альберта таким смущенным и растерянным, словно нашкодивший мальчишка. Альберт снова задумался. Ему хотелось рассказать ей все, поделиться хоть с кем-нибудь тем, что накипело у него на душе и тяжелым грузом тянуло ее ко дну. Но он не был уверен, что должен, а главное – что сможет рассказать Кенди о Шанталь и том, что он сделал. Ему не хотелось потерять ее дружбу и доверие. Не так уж много у него было настоящих друзей, которым он верил как себе и на которых всегда мог положиться. Или не всегда? Альберт нервно облизнул внезапно пересохшие губы.
- Кенди, я совершил ужасный поступок, - он замялся на мгновение, но все-таки заставил себя продолжить. – Не знаю, как ты это воспримешь. Я не знаю, как тебе это сказать. И даже не знаю, с чего начать.
- Это так ужасно? – подтрунила Кенди. Ей казалось невероятным, чтобы Альберт - милый, добрый Альберт, которого она знала всю жизнь и который был одним из самых замечательных людей на земле - совершил что-то действительно ужасное, о чем стыдился бы рассказать ей.
- Это еще более ужасно, чем ты думаешь, - горько вздохнул Альберт. – Намного ужаснее. Я… Я совершил страшный поступок, Кенди. Непростительный. Хотя… Как посмотреть. Но все же. Я… Мне стыдно говорить об этом. Впервые, я совершил нечто, за что мне очень-очень стыдно, Кенди. И хотя мой поступок в чем-то оправдан, мне все равно стыдно и больно. Очень больно. А еще мне страшно. Я боюсь, что, услышав, что я натворил, ты больше не захочешь видеть меня. Я боюсь потерять твое доверие и твою дружбу, Кенди. Они мне слишком дороги.
Кенди стало не по себе, но она постаралась подавить растущее беспокойство.
- Я думаю, ты напрасно себя так мучаешь, Альберт. И напрасно боишься довериться мне. Я уже взрослая девочка. И я знаю, что мир не идеален. Все мы иногда допускаем ошибки и совершаем поступки, о которых потом очень жалеем. А еще я твой друг. И я знаю, что ты очень хороший и добрый человек. И один-единственный год не мог это изменить. Но ты всего лишь человек, Альберт. Такой же, как и все мы. А значит, у тебя тоже есть слабости и недостатки. А еще ты, так же, как и все, можешь совершить ошибку. Но, чтобы ты ни сделал, обещаю: это не умалит моей веры в тебя. Клянусь, я постараюсь понять и помочь тебе. Ты столько раз приходил мне на помощь, столько раз взваливал на себя мои проблемы. Теперь моя очередь. И я рада, что хоть чем-то могу отплатить тебе за твою бесконечную доброту и заботу.
В синих глазах мелькнула искра облегчения и Альберт улыбнулся, но улыбка вышла грустной и неуверенной.
- Возможно, узнав правду, ты изменишь свое мнение.
- Вряд ли, - уверенно возразила Кенди.
Быть может чуть более уверенно, чем это было нужно. И выжидающе посмотрела на собеседника. Поняв, что на этот раз она не отступит, Альберт сдался.
- Все началось с новой театральной постановки, - обреченно начал он историю своих непростых отношений с Шанталь.
Несмотря на всю свою уверенность, Кенди была шокирована. Она ожидала услышать все, что угодно, кроме этого. Несколько минут после того, как он закончил свой рассказ, она просто сидела неподвижно, ошеломленно глядя на него. Она не верила. Не хотела верить. Она даже помыслить не могла, что Альберт – добрый, честный, справедливый, милый, заботливый Альберт - способен так поступить! Но, в конце концов, а быть может в силу профессиональной привычки, ей удалось взять себя в руки. Хотя и ценой немалых усилий. И первое, что она сделала, это… отчитала его.
- Господи, Альберт, как ты мог?! – возмущалась она, стараясь говорить потише, чтобы не привлекать лишнего внимания. – Как ты мог так поступить?!! Это же насилие, неужели ты не понимал этого?! Какой бы она ни была, но она – женщина! Ты сильнее ее. И ты принудил ее! Господи, как ты мог?!! Я… Я не понимаю! У меня просто не укладывается в голове!
Опустив голову, Альберт молча выслушивал излияния праведного гнева, не пытаясь оправдаться или хотя бы вставить слово. Да и что он мог сказать? Кенди была права, и он знал это. Какой бы ни была Шанталь, это не оправдывало ни его, ни того, что он совершил.
- Ты обязан найти ее и извиниться! – тем временем заявила Кенди, когда поток ее истинно женского возмущения иссяк. – Немедленно!
- Что? – только и смог выдавить Альберт.
- Именно так, - грозно отрезала девушка, тем самым давая понять, что любые возражения бесполезны. – Ты заварил кашу – тебе и расхлебывать! Альберт, неужели ты не понимаешь, что ты натворил? – в ее голосе прорезались нотки мольбы. – Ты не просто причинил ей боль - ты унизил ее. Растоптал. Уничтожил. Пусть она не слишком хорошая и честная, но она ведь тоже человек. Ты просто не имел права так поступать!
- А она имела право?!! – внезапно вскипел Альберт. – Она имела право лгать мне?!! Она имела право играть моими чувствами?!! А ведь она лгала мне, Кенди! Лгала, понимаешь?!! Лгала!!!
- Я не оправдываю ее, Альберт! – перебила его девушка. – Но даже, если она тебе лгала, ты не имел права так поступать с ней. Не имел права принуждать ее. Если она не отвечала тебе взаимностью – это ее право, ее выбор. И ты должен уважать его. А ты вместо этого опустился до насилия. Просто заставил ее! И это подло! Низко! Грязно! Мне безразлична эта Шанталь. Мне все равно, как и почему она поступает! Но ты мне не безразличен, Альберт. Ты и твои поступки - только это для меня имеет значение во всей этой истории. А ты поступил неправильно! И я считаю, что ты просто обязан любой ценой загладить свою вину. Ты причинил ей не только физическую боль, но и ранил ее душу.
- Судя по тому, что о ней писали парижские газеты, вряд ли, - горько усмехнулся Альберт. – Скорее это она сломала мне жизнь. Потому что, даже зная о ней правду, я не могу забыть ее, не могу выкинуть ее из головы и сердца. Я люблю ее, Кенди. Я. Ее. Люблю. А она лгала мне.
Повисла пауза.
- А ты уверен, что в тех газетах написана правда, Альберт? – наконец задумчиво поинтересовалась Кенди. – Это могли быть просто сплетни?
- Возможно, - нахмурившись, не стал отрицать тот. - Я бы хотел так думать, клянусь. И если бы это была одна газета или одна заметка – я бы так и подумал. Но все не могут ошибаться. А о ней писали во всех газетах. От бульварных сплетен до серьезных изданий.
- И все же здесь что-то не так! – горячо возразила Кенди. – Неужели ты этого не видишь? Неужели не чувствуешь? То, что написано в газетах, совсем не похоже на ту девушку, которую ты мне описал. Здесь явно что-то не так! И если ты действительно так любишь ее, как говоришь, ты просто обязан докопаться до истины. И должен был сделать это еще тогда, до того, как вынес свой приговор. Господи, Альберт, да ты приговорил любимого человека, даже не выслушав. Не дал ей возможности объясниться, защитить себя. Судя по твоему рассказу, ты даже не дал ей слова сказать, а сам все решил!
- Кенди, я своими глазами видел, как она садилась в экипаж Блэкбурна! Я видел это своими собственными глазами!!! А потом она явилась поздно вечером уставшая и растрепанная! Что еще я должен был подумать?
- Когда любишь, Альберт, не нужно думать. Нужно верить. Верить своему сердцу. Даже глаза могут обманывать, но сердце не обманет никогда. Ты не раз говорил мне это, Альберт. Так почему бы тебе не последовать своему собственному совету и не прислушаться к своему сердцу? Или твои слова – сплошная ложь? Ты же всегда следовал веленьям сердца Альберт. Всегда. И оно подсказывало тебе, как следует поступать. Что же с тобой случилось, Альберт? Почему ты не прислушался к нему в этот раз? Или великолепный Чикаго заглушил его голос?
Они снова помолчали.
- Ты права, Кенди, - наконец признал Альберт. Его голос являл собой странную смесь нестерпимой муки и столь же всеобъемлющего облегчения. - Ты как всегда права. Интересно как тебе это удается?
- Я просто действую, как подсказывает мне сердце. Мне это посоветовал мой друг. Он очень хороший человек, просто немного запутался. Но думаю, скоро он найдет верный путь, и все встанет на свои места.
- Мне бы твою веру, - хмыкнул Альберт. – Значит, ты считаешь, что мне следует еще раз поговорить с Шанталь?
- Думаю, это просто необходимо. Ты обязан во всем разобраться, иначе эта недосказанность будет мучить тебя всю оставшуюся жизнь. Ты будешь постоянно думать об этом и жалеть. А я не хочу, чтобы тебе было плохо.
- Но она скорее всего не захочет разговаривать со мной. После того, что произошло, она даже видеть меня не захочет.
- Ну… Ты сам в этом виноват. Ревность не оправдывает подлости, Альберт. Думаю, ты и сам это понимаешь. Ты заслужил наказание. Пусть это разговор и будет твоим наказанием. Ты должен сделать так, чтобы она выслушала тебя и простила. Любой ценой. Даже самой невозможной. И мне почему-то кажется, что это будет проще, чем ты думаешь. В отличие от тебя у меня сложилось впечатление, что Шанталь отвечает тебе взаимностью.
- Думаешь? – притаившаяся в сердце надежда ожила, расправляя крылья.
- Мне так кажется, - приободрила его Кенди, но тут же спохватилась и осторожно заметила. - Хотя я могу и ошибаться. Ты сам должен найти ответы на свои вопросы, Альберт. Только ты. И все исправить. Никто не сделает это за тебя.
- Но ты пойдешь со мной?
В его голосе было столько мольбы, а в глазах светилась такая надежда, что Кенди не устояла. В конце концов, он был ее другом и сейчас впервые как никогда нуждался в ее помощи и поддержке. Она не могла ему отказать. Просто не имела права.
- Хорошо, я пойду с тобой.
Альберт подозвал официанта и попросил счет. Спустя минуту они уже были на улице.
- Итак, с чего начнем? – весело осведомилась Кенди.
- С театра, - немного подумав, ответил Альберт.
Он не знал, где еще искать Шанталь.
Тем временем…
Гремя колесами, паровоз прополз вдоль перрона и замер, натужено вздыхая и испуская клубы пара.
- Чикаго!!! – громогласно объявил дежурный.
Народ хлынул из вагонов, словно поток воды, прорвавший плотину. Чьи-то лица, руки, смех, объятия, поцелуи, восторженные слова приветствия закружили цветасто-шумным водоворотом, растекаясь по платформе.
- Прибыли! – недовольно проворчал Чарли, выходя из вагона, и с наслаждением вдохнул морозный воздух, - Наконец-то! Я уж думал, мы никогда не доедем до этого проклятущего Чикаго!
- Нет, он не проклятый! – рассмеялся Терри, ободряюще похлопав друга по плечу. – Это самый замечательный, самый прекрасный город в мире! Здесь живет она!
- Угу. Только вот чтобы добраться до этого замечательного города, мы всю ночь тряслись в вагоне. Клянусь Богом, у меня все кости ноют, сколько бы их ни было в моем несчастном теле!
- Прекрати брюзжать! Мы на месте. Все закончилось, Чарли. Или не так: все только начинается. С самого начала! И это прекрасно!
- Ого! Вот это пассажи! Кажется, в тебе снова проснулся Ромео. Еще чуть-чуть и стихами заговоришь.
- Почему бы нет! – Терри принял театральную позу и радостно продекламировал, вызывая настороженно-удивленные взгляды прохожих. - Так это же рассвет, а солнце – это моя Джульетта. Солнышко, взойди, чтоб смерть пришла завистливой луне. Она от злости вся позеленела. Ты белизной затмить ее сумела, хотя сама из лунной ночи родом!
- Заткнись! – шепотом скомандовал Чарли, дергая его за рукав. – А не то еще упекут в кутузку за хулиганство и будем куковать вдвоем на нарах! Тебя-то не жалко: ты за дело сидеть будешь. А я в чем виноват? Но поди потом докажи, что я тут ни при чем, а всего лишь рядом стоял. Ты спятил, - в который раз обреченно констатировал он. – Чем больше я на тебя смотрю, тем больше в этом убеждаюсь. Ты болен, Терри. Может быть, вернемся домой, пока не поздно? Поезд еще здесь. А там обратишься к врачу, может, помогут?
- Иди ты к черту, - беззлобно отозвался тот. – Я в порядке, Чарли. Я в полном порядке, пойми! Просто я счастлив, дубина! Очень-очень счастлив! Так, что готов читать стихи и признаться в любви всему этому дурацкому миру! А ты: болен, врачи… Всю ночь зудел, как назойливая муха. А еще друг называется! Господи, Чарли, прекрати причитать, словно старая бабка, и порадуйся вместе со мной!
- Я порадуюсь, - сухо отозвался Чарли, но глаза его подобрели. – Когда сдам тебя в психушку в надежные руки врачей. Вот тогда и порадуюсь. Уж так порадуюсь! – и, не выдержав, расхохотался. – Ладно, бог с тобой! Я рад за тебя, чертов Ромео! Хотя если Ромео был таким же влюбленным ослом, как и ты, то он вполне заслужил свою участь.
- Нет, он был не таким ослом, как я, - весело возразил Терри. – Он был несчастным влюбленным ослом. А я – счастливый!
- Ладно-ладно. Ты мне лучше вот что скажи, счастливый влюбленный осел: ты знаешь, где живет твоя зеленоглазая крошка? Город-то большой. Тут неделю блуждать можно и все без толку.
Улыбка Терри потускнела, а спустя мгновение и вовсе исчезла. Охваченный пьянящей эйфорией внезапной свободы, он не мог думать ни о чем, кроме того, что снова может быть с Кенди. И больше никто – НИКТО – не встанет между ними. Но вопрос Чарли вернул его на землю. И Терри вдруг со всей очевидностью понял, что не имеет ни малейшего представления о том, где теперь живет Кенди и откуда следует начинать поиски.
- Та-ак, - протянул Чарли, мгновенно оценив выражение его лица. – Понятненько. Кажется, начинаются проблемы. И что будем делать? Эй, Ромео, ау-у! Ответь земле! Что делать будем, спрашиваю?
Терри задумчиво потер лоб.
- Ну-у… Даже и не знаю.
Но тут его голову посетила некая шальная мысль. Мгновенно приободрившись, он расплылся в широченной улыбке и, схватив Чарли за руку, потащил его к вокзалу.
- Я знаю, с чего мы начнем! – радостно провозгласил он на бегу. – Я знаю человека, который наверняка должен знать, где сейчас Кенди. Вот с него мы и начнем!
- Правда? – недоверчиво осведомился Чарли, едва поспевая за несущимся на всех парах другом, - И кто же этот человек?
- Альберт. Мистер Уильям-Альберт Эндри.
- Я искренне надеюсь, что не пожалею, ввязавшись в эту авантюру, - пробормотал Чарли и мысленно пожелал себе удачи.
Театр, как ни странно, казался пустым и словно непроснувшимся. Окинув недоуменным взглядом пустынное фойе, Альберт решительным шагом направился к лестнице. Миновав несколько пролетов, он уверенно шагнул в полутемный коридор, и его шаги гулким эхом понеслись по стенам. Кенди едва поспевала за ним. Наконец, он остановился у одной из многочисленных дверей и быстро постучал. Резкий звук заметался по коридору, словно пойманная птица. Никто не ответил. За дверью царила мертвая тишина. На лице Альберта отразилась странная смесь досады и тревоги, и он постучал снова. И тут словно в ответ, со стороны лестницы, по которой они поднимались, донеслись быстрые шаги, а спустя мгновение в коридоре появился мальчик. Судя по одежде и внешнему виду, это был один из многочисленных «принеси, подай, унеси, шевелись побыстрее!» или мальчик на побегушках. Увидев их, мальчуган замер на месте от неожиданности, удивленно тараща глаза.
- Не подскажите, где мы можем найти мисс Шанталь? – коротко осведомился Альберт, проигнорировав его ошалелый вид.
- Шанталь? Ну… Она… Это… Того… - все еще тараща глаза на нежданных гостей и запинаясь, начал бормотать мальчик и внезапно выпалил - А ее здесь нет!
- Это мы уже поняли, - спокойно ответил Альберт, уговаривая себя набраться терпения. – Мы хотим знать, где ее можно найти.
- О… Ну… Это… Я не знаю, - наконец признался прислужник, потупив глаза, и хмуро добавил. – Вам здесь нельзя быть. А мисс Шанталь уже давно не появляется. Я ее неделю не видел.
- Что?!! – в один голос воскликнули Кенди и Альберт.
- Ага! – подтвердил мальчик. – Хотя я тут не один работаю. Может, она приходила, когда меня не было. Но все говорят, что ее уже давно не видно.
- А где остальные? – заметно помрачнев, спросил Альберт.
- Мистер Штрассер объявил сегодня выходной, - ответил мальчик. - Вот никого и нет. Кажется, он чем-то сильно расстроен, - подумав, добавил он и недоуменно пожал плечами. – Хотя сам зачем-то явился.
- Так он здесь?! – встрепенулся Альберт.
- Ну да. Он у себя.
- А где его э-э… кабинет?
- Ниже этажом. В самом конце коридора.
Не сказав более ни слова, Альберт резко развернулся и почти бегом бросился к лестнице. Кенди устремилась за ним.
- Вот блаженные, - пробормотал мальчик, недоуменно гладя им вслед.
