Текст книги "Ключ Всех Дверей. Бракирийский след (СИ)"
Автор книги: Саша Скиф
сообщить о нарушении
Текущая страница: 76 (всего у книги 113 страниц)
– А, это давние дела, ещё Мэри… Кроме, собственно, её счёта, которым она пользовалась… один период времени, это счета, заведённые ею для людей, которых она надеялась однажды найти. Она убедила отца, что необходимо выплатить компенсации семьям жертв экспериментов Эдгарса. Часть этих компенсаций действительно была выплачена. Но некоторые… не были идентифицированы, либо родственников не удалось найти. Мэри решила, что с этим вопросом можно ждать столько, сколько нужно, я не намерен оспаривать её волю. Мы должны принимать наше наследство целиком, вместе с долгами. По той же причине я сделал некоторые распоряжения относительно слуг, в том числе когда-то несправедливо обиженных мамой. К счастью, от большей части этих долгов меня в своё время освободила ещё Дебби.
– Разумно и благородно, – кивнула Лаура, – но уж прости мне моё любопытство… Что в том сейфе? Я пойму, если не ответишь. Но мне странно, что что-то, окружённое такими особыми оговорками, ты завещаешь совершенно постороннему тебе человеку.
Майк не счёл нужным скрывать.
– Там модуль.
– Что?!
– Модуль Тагхарской реальности. Да, я хочу, чтоб он попал в надёжные руки. Чтобы, даже если некоторым моим планам не суждено было сбыться, и даже если произойдёт что-то такое, что, с твоих слов, Лаура, произойти не может, оставался ещё хотя бы один шанс.
Путь до Деркты занял, даже с учётом непростой дороги среди астероидов и космического мусора, около двенадцати часов. Планета, розово-оранжевая, в кольце лун той же гаммы, на экране смотрелась неплохо, а в сообщениях Драала – как-то не очень.
– Судя по всему, необитаема, – зачитывала общее резюме Ли’Нор, – хотя это не доказано. Взгляд Великой Машины не замечал никакой техногенной активности, но по правде, и изучение было… не слишком пристальное. Последний раз садились и взлетали с этой планеты в 2263 году, с тех пор она никого не интересовала. Что довольно странно при том, что на планете заметен стабильный, хотя и довольно слабый фон тахионного излучения явно искусственной природы.
Гидеон поцокал языком.
– То есть, и тилоны сюда до сих пор не добрались? Ну интересно…
– Возможно, опять рухнувший корабль с артефактом, погребённым в каких-нибудь глубинах… Ох, не хотелось бы повторения, ни Ракумы, ни Охран’кни… Что ж, сканирование как раз завершено, сейчас узнаем… Ого!
Раструбы слуховых отростков Илмо нервно дрогнули.
– Понятно, почему сюда никто не садился… И мы не сядем тоже…
– Аргумент так аргумент…
– Что там такое? – Вадим подошёл ближе.
– Сам не видишь? Радиация там! Такая, что, пожалуй, мы и здесь-то зря стоим… В старину про такое говорили, в темноте светится ярче солнца… Разворачиваемся, ребята. Если тилоны здесь и сядут – это уже их дело, взлететь-то не взлетят… Что у нас там следующее? Что ж Драал, тахионное, значит, излучение он засёк…
– То ли эти самые… последние стартовавшие тут что-то такое рванули?
– Зачем же сразу, вполне может быть и природный фон, при должном количестве радиоактивных изотопов… Странно, по характеристикам звезды нехарактерно…
– Радиация, говоришь… – выражение Вадимова лица показалось коллегам очень странным.
Илмо едва не ткнул его носом в электронное табло.
– 500 рентген – для тебя как, ерунда? Скафандры, конечно, и больше держат… только стоит ли оно того? Тилоны, думаю, тоже не настолько идиоты, чтобы сюда за этим артефактом лезть, не последний он во вселенной. Как видишь, за столько времени они и не полезли.
– Всё правильно сказал, – поддержал коллегу Эремо, – только порядок потерял. Там 5000.
Теперь недоуменно посмотрели уже на Эремо.
– 5000? она сплошь из урановых руд состоит, или из чего?
Вадим какое-то время переводил взгляд с одного соотечественника на другого.
– Товарищи… Сейчас я кое-что у вас спрошу, и вы просто ответите мне, а потом уже я отвечу на вопрос, сошёл ли я с ума. Что показывает датчик уровня радиации?
– Тебе самому он, значит, не по глазам?
– Алварес, для идиотских шуток ты выбрал и время, и место идеально.
– Илмо. Ты сказал – 500 рентген.
– Ну да, ошибся, один ноль не увидел… В принципе, и без этого нуля туда садиться незачем.
– Ты уверен?
– ?!
Алварес скрестил руки на груди, поочерёдно сканируя коллег пристальным и совершенно непонятным им взглядом.
– Эремо, значит, оказался зорче… Ли’Нор, Иглас, Андо?
– Что? 5000, и проблем со зрением нет ни у кого.
– Нет, пожалуйста… Скажите, какую цифру вы увидели сперва.
Грешным делом, Гидеон подумал в этот момент, что, может, вирус Вадим и не подхватил, но как-то Охран’кни на его психике сказалась.
– Я не так близко стояла, – смутилась Ли’Нор, – и с моего ракурса табло отсвечивало… Мне показалось – 300…
– Мне 150. Но я думал, это зиверт.
– Спасибо, Дрим…
– Мне меньше всех, – пожал плечами Иглас, – мне – 100. Но я не понимаю, к чему это. Возможно, табло отсвечивало. Возможно, оно начинает портиться, и просвечивают лишние деления. Возможно, данные поступали с разных участков планеты.
– Они поступают с одного участка. Так… – Вадим нажал кнопку связи с кораблём техномага, – Альберт, скажи, пожалуйста, ты замерял уровень радиации на планете? Что у вас?
– А у вас датчик полетел? Тогда отлично… Тебе в рентгенах или в зивертах, или в чём? Сейчас… 2360,43 микрорентген… Ну да, не самое курортное место…
– Альберт, а теперь сделай одно доброе дело… Позови Рефен и Эльгарда и спроси их, что они видят на табло.
Из динамиков послышался возглас удивления.
– Э? строго говоря, любезные друзья, у меня нет табло. Я как-то без этого обхожусь. Но могу для твоего успокоения вывести на экран…
– Вот уж не знаю, чистый ли получится эксперимент… Всё-таки эти данные проходят, получается, через твой мозг…
– Алварес, в чём дело?
В динамиках отдалённо послышался топоток – прибежали, видимо, немало удивлённые тем, что их позвали, раннята.
– Рефен, скажи пожалуйста, что ты видишь на экране?
– Цифры.
– Логично. Какие?
– 21.
– Эльгард?
– 21 же!
Вадим повернулся к окончательно обалдевшим товарищам.
– И у меня, дорогие коллеги, 21! и нет, это не датчик шалит. Радиационный фон на планете в пределах нормы.
Гидеон переступил с ноги на ногу, глядя на полицейского взглядом, жаждущим определённости, кто именно здесь и сейчас сошёл с ума. На вариант «никто» в этом взгляде не читалось ни малейшей надежды.
– Ты хочешь сказать, что у нас всех, всех массово – галлюцинации?
– В общем и целом – да. Никто из вас не видит того, что на самом деле значится на табло. Вы видите то, что ожидаете увидеть. То, что вам внушается.
Иглас отмер первым.
– Как интересно. Кем же это?
Алварес вздохнул.
– Драал ещё в самом начале упоминал, что во вселенной есть немного мест, куда не проникает взгляд Великой машины, или проникает с трудом. А что может ему мешать? На Ракуме это было мощное, и при том нестабильное, тахионное излучение. Здесь оно невелико и стабильно. Значит, какое-то другое излучение. Ментальное. Это что-то вроде защитного маяка, «отпугивающего» от планеты нежеланных гостей. Радиация – довольно сильный страх для разумных существ, защитные системы совершенствуются, мы давно уже спокойно летаем среди звёзд и даже выходим в открытый космос, но страх живуч. И по тому, кто какие цифры назвал, можно судить, у кого этот страх сильнее… Каждый назвал дозу, которая в его понимании является, видимо, максимально кошмарной. Кстати говоря, абсолютно все, кроме Альберта, назвали круглые, красивые цифры. Между тем как реальные данные редко бывают таковыми. Альберт назвал более реальную, как больше разбирающийся в вопросе. Иглас назвал самую малую, потому что врии, строго говоря, довольно мало чувствительны к радиации и отвыкли её бояться ещё на заре нашей эры. Зато если он обратит внимание на анализ данных об атмосфере, что-то страшное он там для себя найдёт… А кто-то из вас обнаружит биологическую угрозу… Я прав, Андо?
Дилгар судорожно кивнул.
– Ментальный маяк? Как-то оно… если честно, бредово звучит. Как такое возможно?
– И тем не менее, возможно. И как видите, работает безотказно. Всё-таки такие экземпляры, как я и ранни, нечувствительные к ментальным волнам, встречаются во вселенной не на каждом шагу. Кто-то, или что-то, на этой планете нуждалось в идеальной защите, и получило её.
Ли’Нор потрясла рыжей гривой.
– Кто мог создать такой маяк? Технологический уровень такой расы должен быть невероятен… И при этом эта раса не выходит в космос, и мы ничего о ней не знаем?
– Не всем ваш космос так уж нужен… А установил, я так полагаю, тот, кто последним посещал эту планету. В 2263 году.
– Великий Г’Кван! – ахнул Ан’Ри, – ну конечно! Ли’Нор, ты тоже должна помнить! Третья Книга, январь, та страница, где на полях изображены взлетающие птицы…
Нефилим отворила рот.
– Да… Вполне возможно, это Лефа… Координат там не было, да и описание весьма расплывчато… Но судя по упоминанию перед этим сектора аббаев, это может быть здесь, да…
– Если можно, на понятном нам языке… Вы о чём?
Ан’Ри, смутившись, закашлялся.
– Каждый нарн чтит великих среди своих предков, историю своего рода. Каждый нефилим считает для себя долгом знать всё, что возможно, о жизни своих «небесных» родителей. В этом нам с Ли’Нор особенно повезло… Часть дневников Литы Александер опубликована и переведена на языки других миров. Нам, нефилимам, доступна полная версия. Это наше наследство, мы учили их наизусть…
– Позволю себе предвосхитить вероятную фразу нашего дорогого приятеля Джеймса – с ума сойти можно, – отозвался по громкой связи Альберт.
– В июле 2262 года Лита Александер и Г’Кар покинули Вавилон-5. Они отправились в длительное путешествие на корабле-разведчике, по окраинам исследованного космоса. Благодаря им много новых отметок было нанесено на наши карты, много уточнений было внесено в уже существующие…
– Однако же это место ими на карту нанесено не было.
– Не было, как и ещё некоторые места. Тому были причины… Лита искала место, которое могло бы стать новым домом для телепатов Земли. Эта планета тоже заинтересовала её, как возможный вариант… Однако оказалось, что у планеты уже есть обитатели, и они сами – беженцы, лишившиеся родного мира. Они называли себя аэм-лабиф – «сироты, выброшенные на берег», их корабль уцелел при взрыве их родной планеты, но был сильно повреждён, они смогли посадить его на этой планете, так удачно встретившейся им, но больше ему никогда не взлететь…
Гидеон заинтересованно подошёл ближе.
– Лабиф, говоришь? Выходит, ещё одно племя занефов…
– Да. Их было немного, всего двести или около того, и конечно, занимая лишь небольшой уголок этого нового мира, они не имели ничего против того, чтоб делить его с другими обездоленными. Но была одна беда – уже четырежды за то время, что они жили здесь, они подвергались нападениям их давних врагов, когда-то погубивших их родной дом…
– Тилонов, надо понимать. Значит, всё-таки они сюда добрались…
– Несмотря на малочисленность, им удавалось отражать эти атаки, благодаря оружию, захваченному из родного мира, но оружие это подходило к концу, и вскоре это место должно было стать совсем не безопасным. Поэтому, улетая, Лита поставила здесь охранную систему, излучающую ментальные волны, внушающие каждому подлетающему сильный страх перед этой планетой.
– И, похоже, оказалось действенным, раз уж мы первые гости здесь аж с 2263 года…
– Встаёт другой вопрос, – вмешался Хуан-Антонио, – стоит ли, если так, нам здесь садиться?
Вадим пожал плечами, хотя вопрос был обращён вовсе не к нему.
– А почему нет-то? Маяк ставился, строго говоря, не совсем от нас, мы не с войной сюда идём. И если из-за ближайшего астероида за нами не наблюдают тилоны, то посадка наша вполне безопасна. И, моё мнение, целесообразна – всё-таки это, коли не живые тилоны, то живые занеф, это шанс узнать о наших противниках, так сказать, из первых уст…
– Ой, прямо так и из первых. Здесь сейчас живут их внуки и правнуки, для которых эти тилоны – седая легенда.
– Как сказать, вот вы сейчас слушали пример… очень внимательного и бережного отношения к истории предков. Думаю, попытаться стоит.
– К тому же, – усмехнулась Ли’Нор, – это, конечно, уже очень сильное допущение… Но возможно, им было бы интересно пообщаться ещё с кем-то, спустя целых сорок лет изоляции. Всё-таки, они очень немногочисленны… По описаниям Литы, они очень рады были гостям…
Насчёт неприспособленности Нарна для лиц с ограниченными возможностями Энжел была всё-таки не совсем права. Космопорт и главная гостиница, в которой чаще всего останавливались иномирные гости, были в этом плане вполне на уровне. Но номеров там сейчас не было – даже по очень большому блату, даже за очень большие деньги, потому что не было совсем. Через два дня должен был начаться Фестиваль Мясных Блюд, всего второй в галактических масштабах и на сей раз на Нарне, как победителе прошлого фестиваля. Тилон идеально выбрал время и место, думал Майк, когда Билл и Энжел, затравленно матерясь, тащили его по довольно крутой лестнице, в таком столпотворении могут происходить и более странные встречи, никто не обратит внимания. Каким-то чудом им удавалось лавировать среди снующего народа, если б с такой лестницы их в кутерьме столкнули – это был бы конец всему, оказались бы на положении Майка все, и это в лучшем случае. Оказавшись наконец в номере, Энжел шёпотом просила у господа бога прощения за пораженческую мысль – живи их семья, за какие-нибудь грехи, на Нарне, она не взяла бы на себя такой груз, как выводить больного родственника куда-нибудь в свет.
– Грешным делом, начинаешь желать успеха вегетарианской пропаганде, – проворчал Билл, выглядывая в широкое, как-то не по нарнским традициям, окно, – чёрте что творится…
Лаура просто повалилась на огромную заправленную плотным коричневым покрывалом кровать – ей пришлось тащить два чемодана, в которые они спешно перекладывали всё самое необходимое на первое время – свободных носильщиков не было вообще.
– Может быть, всё же не стоило? – причитала она, когда эти чемоданы пёрли Билл и Энжел, когда по практически ровной поверхности Майк ещё мог ехать сам, – купили бы всё здесь, правда… Много ли на самом деле нужно человеку для жизни?
– Может, и так, – кивала Энжел, сдувая с лица растрепавшиеся волосы, – но увы, я не могу этого знать точно. На Земле в дни фестивалей любят взвинчивать цены до небес, все спешат нажиться на полчищах туристов… Мы с нарнами во многом похожи, может, и в этом тоже?
О впечатлениях вымотанных спутников судить было пока сложно, а Майк мог сказать, что несмотря на шум и суету, гостиница ему понравилась. Здесь было скромно, но добротно. Мебель, правда, из металла и пластика, а не из камня – делать всё по традициям даже в домах не все до сих пор могут себе позволить, тем более стоит ли размениваться на иномирцев, которым преимуществ гранитных глыб в роли столов и стульев всё равно не оценить, но по виду всё очень удобное. В шкафах, разделяющих гостиную и спальню – натянутая между ними занавесь из мешковины сейчас была собрана – можно было разместить при желании весь их гардероб, не то что имеющиеся скромные пожитки. Диван в гостиной даже снабжён грудой подушек. В принципе, если со вторым номером будет облом (его, сказали им, освободят завтра, и желающих на него уже несколько, так что не обессудьте, кто первым успеет к администратору, того и номер), то мужчины могут разместиться здесь, уступив девушкам спальню, в которой, правда, нет окна, зато есть прекрасный музыкальный центр с явно немаленькой и разнообразной фонотекой – слушать музыку ночью, если не можешь уснуть, здесь совершенно нормально, здесь можно, наверное, со скуки даже в мяч поиграть или попрыгать со скакалкой, толщина стен здесь вполне традиционная, они мало что пропускают. В самом оптимистичном варианте, сказал Майк, им и не придётся тут ночевать, но это, конечно, в самом оптимистичном.
Время неспешно перевалило за нарнский полдень, Билл, послонявшись туда-сюда по номеру, снова занял позицию на широком подоконнике, созерцая виды на пересекающую проспект улицу, где самым живописным был торец Математической Школы, украшенный замысловатой абстрактной резьбой, и виднеющиеся вдали арки и каскады многоуровневой дороги, Энжел пыталась дозвониться до очередной службы доставки готовой еды (их здесь вообще мало, культурно не очень-то принято – либо ты ешь дома то, что приготовил сам, либо идёшь в ресторан, забегаловку или просто на рынок за готовыми пирогами, но сама еда к тебе приходить не обязана), Лаура со скуки листала лежащую на столе в гостиной Книгу Г’Кара – видимо, это такой местный аналог земной традиции Библий на тумбочках в гостиницах, сейчас, правда, такое можно встретить только в крайнем захолустье, после всех-то штормов, деликатно названных общественными дискуссиями, когда ряду гостиничных сетей, которым просто крупно не повезло, приходилось ставить в номерах целые книжные шкафы, набитые религиозной литературой на все случаи жизни, включая в целом маловероятный визит старообрядца с Аляски, которых осталось, по слухам, человек 10, проще было оставить удовлетворение духовных запросов постояльцев сугубо на их собственное попечение. Г’Кван, конечно, никто и никогда не додумывался так класть, а Книга Г’Кара здесь продавалась по-прежнему везде, от книжных магазинов до ларьков на остановках. Правда, была книга на нарнском, нарнского Лаура, конечно, не знала, и просто рассматривала картинки. И в этот момент, когда Майк размышлял, не залезть ли ему снова в «Насулхараз», проверить, прочитал ли адресат его сообщение, в дверь наконец постучали. Ближе всех оказалась Лаура, она теснее запахнула халат, в который успела переодеться, и оторопело застыла, увидев на пороге высокого плечистого нарна с пронзительно голубыми глазами.
– Прекрасно понимаю ваш шок, – ухмыльнулся тот, – я тоже несколько иначе представлял вас, мистер Гарибальди.
– Я… – девушка, кажется, украдкой ущипнула себя, чтобы убедиться, что не спит.
– Это была шутка. Надеюсь, вы здесь не для того, чтоб мешать нашим планам, – нарн, не дожидаясь приглашения, бесцеремонно прошёл и сел за стол напротив Майка, задумчиво барабанящего пальцами по упаковке с модулем.
– Похвальная оперативность.
– С учётом, что творится сейчас на дорогах – да. Будем знакомы в этой реальности, Майкл Гарибальди. Можете называть меня просто Ан’Варом, это будет всем удобно. Когда вы готовы отправиться?
Майк улыбнулся. Вероятно, он был единственным в этом номере, кому понравились бесцеремонные манеры собеседника, но чёрт возьми, у него сейчас действительно не было ни малейшего желания выслушивать светские формулы.
– Поскольку с дорогами едва ли будет что-то иное ближайшие несколько дней, то – хоть сейчас.
Нарн кивнул с крайне довольным видом.
– А ваша свита?
– Если готова, то отправится тоже.
– Мне, конечно, слова не давали, – встряла Лаура, – но хотелось бы всё же спросить – куда?
– Не буду скрывать, довольно далеко. Не знаю ваших познаний в географии этого мира, но нужное нам место находится несколько подальше Насулхараза, это довольно дикие края… Инфраструктуры лишённые начисто, так что с такими особенностями там, конечно, будет сложно.
– А с вашими, – Майк кивнул, подразумевая глаза, – легко?
Тилон раздражённо махнул рукой.
– Да, бывают сбои, что поделаешь. Но благо, время удачное. Можно просто выдать себя за нефилима.
– Без телепатии?
– Строго говоря, кто поймёт, что ты не телепат, кроме другого телепата? Вообще-то есть нефилимы-нормалы. Не так много, но есть. Даже самые совершенные проекты имеют и неудачи. Ну, а пантеон Ан один из самых многочисленных, кто может знать их всех поимённо?
– Главное, чтоб с нашим проектом не было сбоев и неудач. Прежде, чем мы выдвинемся, я хотел бы услышать, что вами уже сделано.
– Ну, носитель уже у нас. Это было, к слову, самой лёгкой частью задачи – создатель, как оказалось, уже умер, его сестра совершенно не интересовалась его делами, и компьютер просто стоял в задней части дома. Она без всяких проблем отдала его нам. Сейчас мы ведём расшифровку кода, думаю, с этим тоже не будет проблем.
– Очень на это надеюсь. Сама работа артефакта всё-таки тоже требует времени.
– Что ж, тогда предлагаю не терять его. Особенно если нам нужно целых пять билетов до Саядхара. На этом направлении сейчас должно быть достаточно свободно, но стоит постараться, если мы не хотим быть раскиданы по разным вагонам.
Энжел посмотрела в куцый справочник сервисов тоскливым взглядом.
====== Гл. 37 Грани рая ======
– Для планеты с таким уровнем радиации и прочими ужасающими характеристиками она действительно выглядит весьма неплохо.
– Ну да… Интересно, как это должно восприниматься вообще – высокий уровень радиации одновременно с той вирусной угрозой, которую увидел Андо? Это, по идее, взаимоисключающие параметры…
– Ну, далеко не всегда. Кроме того, ты ведь видел, как это реализуется – иллюзия подстраивается, так сказать, под требования обстоятельств, индивидуальные страхи сливаются в коллективный. Сперва каждый из нас видел какие-то свои данные, которые готов был представить, а потом – то, что первым прозвучало… В конце концов, люди привыкли доверять приборам…
Наверное, этот маяк был тут действительно последним средством, подумал Эремо, раз уж эти тилоны оказались столь настырны, что нашли своих заклятых приятелей – немногочисленное племя на немаленькой (в три раза меньше Корианны, но это всё же прилично) планете. Хотя, если занефы продолжают охранять свой артефакт, который они успели спасти с родной планеты, то это как раз неудивительно…Их просто вычисляли по его излучению…
Сложно сказать, каким был родной мир занефов, какая природная среда могла породить этих странных созданий, но здесь они предпочли поселиться в густом лесу на самом богатом растительностью континенте, «Серое крыло» едва смогло найти подходящее место для посадки.
– Надеюсь, мы породили среди них своим появлением не слишком большую панику, всё же корабль наш не очень похож на тилонский… Хотя если б тилоны летали только на своих кораблях…
– Во всяком случае, они вряд ли летают на кораблях техномагов, – отозвался по связи Альберт, – меня, честно говоря, уже любопытство разбирает, что там за занефы такие…
На всякий случай, все ещё раз проверили себя и просканировали корабль. Всё чисто, кроме ещё не до конца вышедшего карантина заражённых, пока ещё, к тому же, физически слишком слабых для прогулок по неизведанной пересечённой местности.
– Ну, кто на разведку, кто тут с навигатором? Нас нынче укороченный состав, так что надо хорошо подумать… Всё же лес густой, да и неизвестно, насколько эти занеф будут рады нас видеть. По описаниям они, конечно, все такие миролюбивые, но может, это только на фоне тилонов? Приборы все проверены, оружие тоже, но всё же…
Неожиданно вызвалась Ли’Нор. Возбуждённые прыжки монады ощущались, правда, всё равно довольно мучительно, но по крайней мере, это было радостное воодушевление от предстоящей встречи с чем-то новым, а не страх и печаль, владевшие ею всё это время, в связи с происходящими событиями.
Планета монаде явно понравилась. Она увлечённо записывала картины густого, но неожиданно светлого леса – листва на высоких раскидистых деревьях со светло-голубыми стволами была необычайно тонкой и отлично пропускала солнечные лучи. Растительность была буйной и разнообразной – кустарники с резными, мелкими круглыми и узкими длинными листочками, высокие травы, цветы с огромными чашечками… В траве угадывались узкие тропки, поросшие более мелкой травой и мхом, встретилось несколько мелких, говорливых ручьёв…
– Так-то, в общем, пока смотрю – рай. Некоторое недоверие у меня, правда, вызывают именно такие нарочито райские картины…
– А совершенно зря. Пока что ад выглядел именно так, как полагается аду. Может, всё же не всё в мире должно быть повёрнуто с ног на голову?
– А лично я отдыхаю душой, – сладко потянулся Эремо Фар, – страшного с меня хватило… А такую красоту я последний раз… кажется, ещё в школе видел, в поездке в Кармигайлский заповедник. Там, правда, было как-то… темнее, строже… Зато воздух такой же – чистый, сладкий. На Корианне, стараниями капиталистов, таких уголков не так много осталось, как же местным жителям повезло… Редкому миру везёт для колонизации найти такой благодатный уголок.
– В какой-то мере, и неправильно так говорить, – отозвался Вадим, – такое везение в практике большинства миров означает «Загадил родную планету – нашёл новую, чтоб вроде как с чистого листа начать». Пока что примеров иного подхода прискорбно маловато.
– Ну, посмотрим, что будет с Ранкезой, Так-Шаой, конечно, вопросами экологии непосредственно как-то голову не занимал, но не единожды повторил, что как бизнесмен, не терпит понимания выгоды только как сиюминутной. Для буржуя он, в принципе, похвально разумен… А вот Ракуму, вероятно, ничего хорошего не ждёт, если правительство Андромы продолжит в том же духе. Ресурсы родной планеты они практически истощили, то же ждёт и колонии, в конечном счёте.
– Когда-то на Нарне были такие же леса… – вздохнул Ан’Ри, – нынешние леса – немногим старше нас самих, им ещё далеко до этого великолепия…
Вадим гадал, долго ли им придётся идти до поселения аэм-лабиф, но местные вышли на них сами. Кустарник, почти смыкающий ветви над тропинкой, внезапно расступился, и взору явилась процессия…
– Ну, надеюсь, Альберту там через зонды достаточно хорошо видно. Хотел посмотреть на занеф? Есть на что посмотреть…
Вадим вспомнил царя и мудреца Затраса, несколько кадров, сохранённых в базах Вавилона-5. Ну да, расовое сходство несомненно… Такие же невысокие, коренастые, грубо отёсанные, заросшие густыми волосами в палитре от рыжего до тёмно-каштанового, даже так же одетые в пёстрые, обширные одежды из шкур. Пышные гривы некоторых украшали цветные плетёные шнурки с бусинами и перьями, на шее и запястьях тоже звенели-бряцали украшения. Вадим насчитал десятерых, но из-за густых зарослей узколистого кустарника выходили ещё…
– Что ж, по крайней мере, кажется, нас встречают миром…
Грубые лица занеф сияли радушными улыбками, в руках они несли корзины – насколько смог разглядеть самый высокий из группы Вадим, с продуктами. Фрукты, хлеб, что-то мясное.
– Мы не враги. Мы с миром. Говорите ли вы на земном? Эремо, включай Альбертов прибор…
Трое, по-видимому, первых лиц племени, возглавлявшие процессию, вышли вперёд, один заговорил, истово кивая и эмоционально всплескивая руками.
– Мы говорим на вашем языке, да, говорим. Мы ждали вас. Не знали, когда, но знали, что следует ждать. И мы готовились. Мы принесли пищу, с дороги следует подкрепиться. А затем следует пойти к нам, в дома, хороший разговор не ведут при дороге. Я Таршам, Общая Мать. Это – Наркил, Будущая Мать. Это – Курсум, Хранитель истории. Мы рады принять вас у себя.
«Лечь и умереть, неужели это действительно, наяву… Живые занеф… Да ещё и женщины, получается… У них тут матриархат? Осталось увидеть детей-занеф, и жизнь точно прожита не зря…»
– Благодарим вас, ваше гостеприимство… очень приятно, после… Что вы имели в виду, говоря, что ждали нас? Вы получили какое-то извещение, что мы прошли, несмотря на ментальный маяк? По правде, нам довольно неловко… Всё-таки, мы понимаем, гости мы незваные…
Представленный как Курсум, по-видимому, мужчина – хотя при внешних данных этой расы тут, пожалуй, и борода не показатель – приложил когтистую пятерню к груди.
– Незваные. Мы не можем никого звать. Но мы ждали, да, ждали. Это трудно объяснить, но мы постараемся. Но не прямо здесь. Вы гости в нашем мире, будьте гостями в наших домах. Пойдёмте с нами, все.
Первым отмер Гидеон, взяв из любезно предложенной корзины фрукт, похожий на яблоко.
– Вы… я правильно запомнил ваше имя – Наркил? Это правда, вы – занеф? И… простите моё любопытство, откуда вы знаете земной язык? Ведь, как я понял, поселились вы здесь ещё до выхода земного человечества в космос, а гости здесь нечасты…
Довольно молодая, судя по меньшему количеству морщин и более насыщенному пигменту волос, занеф снова закивала, издавая мелодичный перестук мелких и крупных бусин в своей причёске.
– Раньше не знали, да. Но гости нас научили. Те гости, что поставили маяк… – она перевела взгляд на Ли’Нор и по её лицу пронеслась совершенно невероятная гамма эмоций, – да, она. Ты, да, ты её дочь. Но ты не то дитя, которое было у неё тогда, много младше… Ты их дочь, землянки Литы и мужчины-нарна, который был с нею.
Теперь шквал эмоций отразился на лице Ли’Нор.
– И ты, – теперь Будущая Мать указывала на Ан’Ри, – тоже из их семьи. Прекрасно. Прекрасно встретить вас. Прекрасно, когда есть дети. Ваше счастье – наше счастье. Пойдёмте. Все пойдёмте.
Ли’Нор и Ан’Ри незаметно кивнули – они пришли к благоприятному заключению, опасного в мыслях местных нет, и их спутники-нормалы заметно расслабились. Хранитель резко развернулся, сдвинув косматые брови.
– Нет, нет! Все должны пойти. Нехорошо, одних звать, а других оставить за порогом.
– Они имеют в виду, похоже, наших оставшихся на корабле товарищей, – шепнул Эремо.
– Откуда они знают…?
– А это не логично – отправляться не всем гуртом, а оставить кого-то на корабле? Тем более, если они знают, что приземлилось целых два корабля…
– Ну, и как им объяснить, что у нас там не до конца миновавшая биологическая угроза, и одним пока что строго запрещено покидать свои каюты-камеры, а другие должны быть рядом – на всякий случай? Как-то, боюсь, доверие к нам после этого не повысится…
Вадим тем временем, видимо, решил, что хотя бы половина правды лучше, чем совсем уж откровенная ложь.
– Некоторые наши товарищи, к сожалению, больны, и не в состоянии сейчас покинуть корабль.
Общая Мать обратила на него пристальный взгляд тёмно-карих глаз.
– Это плохо. Но исправимо. Мы поможем вашим товарищам поправиться. Наш воздух, наша пища исцеляют любую хворь. Это тоже будет счастьем для нас.
– Вот уж позвольте усомниться, – вырвалось у Гидеона, – что вы сможете исцелить… вот это. Охотно верю, у вас тут экология всем на зависть, народная медицина, наверняка, чудеса творит… Но тут это не прокатит. Не подвергайте себя такому риску, незачем.
Аэм-лабиф посмотрели на него, как ему показалось, не просто серьёзно, а таким именно взглядом, словно знают о нём то, чего он сам не знает.
«Может быть, они – телепаты? Среди занеф же они есть, это среди тилонов нет… Да ну, зачем сразу так… Или тоже какие-то предвиденья, как у ранни?»
– Мы благодарны, что вы беспокоитесь за нас. Но незачем беспокоиться. Нам опасности нет. Болезни оставляют здесь. Болезнь умирает здесь. Здесь чистая жизнь, и чистая смерть, и никакой нечистоты.
