Текст книги "Ключ Всех Дверей. Бракирийский след (СИ)"
Автор книги: Саша Скиф
сообщить о нарушении
Текущая страница: 48 (всего у книги 113 страниц)
– Всё-таки, это какое-то безумие… Заговор, инопланетное вторжение, пришельцы, подменяющие политиков и влиятельных общественных деятелей… В фантастике об этом лихо пишут, но провернуть такое на самом деле…
Аскелл поднял голову. Его лицо, освещённое бледно-голубым светом на экране, на котором он, видимо, просматривал украденную с бортового компьютера информацию, выглядело весьма инфернально.
– А что им может помешать? Скажите, если бы у вас вдруг возникло подозрение, что кто-то из ваших сатай – на самом деле не минбарец, а, скажем, принявший его личину центаврианин, вас много кто выслушал бы серьёзно и с доверием? Даже зная, что технически это осуществимо – ну, например, той же Скрадывающей сетью, её нельзя носить долго, но сатай, насколько знаю, и не находятся все вместе круглые сутки весь минбарский год подряд – люди просто не любят о подобном думать. Теории заговоров в чести у параноиков, параноики в чести только у других параноиков.
Дайенн вдруг расхохоталась, откинувшись на округлую стенку бачка. Аскелл вопросительно дёрнул бровью.
– Нет, ничего… Я, кажется, уже надышалась… Просто представила – прости меня Вален… Круг сатай, все с серьёзными и торжественными лицами, один на самом деле центаврианин, другой землянин, третий нарн, четвёртый дрази, пятый врий, шестой… И никто не знает об остальных… Или нет, это слишком просто… Он знает. Но не знает, знает ли тот… Аскелл, вы уверены, что мы на самом деле не сидим в психушке? Хотя нет, вы-то уверены… Потому что вы – моя галлюцинация… Будь проклят тот день, когда я согласилась работать с Вадимом Алваресом…
Аскелл ухмыльнулся.
– По логике вещей, если эти пары должны так действовать на дилгарский организм, меня тоже должно было накрыть.
– Вы не настоящий дилгар.
– Ну… как посмотреть, конечно. Вообще-то – физиологически дилгар. Практически до мельчайших деталей. Вы понимаете, что я имею в виду.
– Я понимаю, что вы имеете в виду руку. Кстати… вы сами-то знаете, почему она у вас… такая? Хотя, у меня есть одно предположение… Вы говорили, что вы рождаетесь искусственно, причём уже довольно давно. Человеческая или какая другая рука привыкает к полусогнутому положению ввиду того, что у эмбриона ручки сжаты в кулачки. А вы не бываете эмбрионами. Вы развиваетесь в капсулах… Хотя мы тоже рождены в капсулах, но мы-то – приближенно к естественному рождению, с эмбриональной стадией, а не таким… синтезом, как у вас… А у того, самого первого вашего… прообраза, который жил ещё на планете – у него были отец и мать, были обычные руки, или нет?
– Вы удивительно узко мыслите, госпожа Дайенн, для вас семья и естественный, с вашей точки зрения, порядок вещей слишком однозначное благо, чтобы вы спокойно пережили, что кто-то его лишён. Представлю себе, как своеобразно складываются ваши взаимоотношения с напарником. Вы полагаете, что, будь мы ближе к… традиционным концепциям общества, мы были бы более… человечными? У меня специфичное знание истории, но я мог бы назвать вам сколько-то примеров обществ, которым традиционный семейный уклад и развитая духовность не мешали творить вещи, которых вы тоже бы не одобрили. В наших определениях прогресса и регресса ни вы, ни я не можем претендовать на то, чтоб считаться глашатаями истины – мы дети своих миров и наше сознание ограничено тем порядком вещей, среди которого мы рождены, и мы не можем не считать свои определения наиболее верными, потому что на что же иначе нам опираться. Вам кажется, что человек без индивидуальных привязанностей будет неизбежно одинок, холоден и жесток? Возможно, вы и правы – в той части, которая касается ваших определений одиночества, холодности и жестокости. Чтобы вам было легче воспринимать моё наличие в одной ситуации с вами, задумайтесь вот о чём. Если бы даже я не встретился на вашем пути, если бы мы не отправились с Ранкезы в сектор Карнеллии именно так, как это произошло – с вероятностью, здесь вы всё равно оказались бы. Возможно, в другой компоновке, все вместе или какой-то частью вашего отряда… Но вы ведь полетели бы сюда, услышав, что здесь замечены тилоны? Было бы вам действительно легче без наличия рядом того, кто знает о тилонах больше, чем вы и кто, по крайней мере на настоящий момент, играет на вашей стороне? Конечно, один раз вы уже доверились мне и помните, что из этого вышло, но всё же вы вынуждены довериться мне вновь. В конце концов, может быть, вас утешает то, что я тоже рискую? В мире хурров мы не можем передвигаться столь же свободно, как в мирах Альянса, не привлекая недоброго внимания, и даже воспользоваться моим главным преимуществом у нас нет ни времени, ни возможности.
Дайенн подняла голову.
– Ваш трилюминарий… он ведь у вас с собой, да?
– Разумеется, с собой, – Аскелл оттянул край воротника, из-за пазухи пробивалось такое же призрачное голубоватое сияние, как от экрана, – но возможности растягивать время, как у этих моих собратьев, у меня нет. А роскоши посидеть где-нибудь от недели до месяца, пока идёт преобразование, у нас нет тоже.
– Он… светится?
– Естественно, ведь он реагирует на мою ДНК. И поскольку мы носим их всегда с собой – ну да, вот так на теле, как иные – символы своей веры, то светятся они всегда. Но при дневном свете и через одежду это практически не заметно.
– А ночью группа тилонов легко может сойти за болотные огоньки… Конечно, если поблизости есть болото.
– Насколько я понял, мы попали в то ещё болото, госпожа Дайенн, – усмехнулся Аскелл, – болотные огоньки здесь будут уместны.
====== Гл. 24 Путь во тьме ======
Ли’Нор вспомнилось земное выражение «сидеть на чемоданах». Пожалуй, именно это сейчас и происходило. Можно, правда, было сказать и – сидеть на телефоне. Ожидая новостей от Дайенн и Аскелла (великий Г’Кван, дурдом же происходит, этот Аскелл уже практически член команды…), отмашки от Драала, что путь свободен, и можно совершить бросок на Ракуму… Илкойненас рассказал новости, гроумы в этой связи отбыли на родину – кроме Имара, которому Так-Шаой порекомендовал остаться с командой, тем более что в управлении кораблями этого класса никто лучше его не смыслил. Связались, в кои веки, и с начальством… Альтака ожидаемо окатил забористыми ругательствами своих подчинённых, прикомандированных в их команду чужих подчинённых, гроумов, хурров, не в первый раз тилонов, впрочем, в полном соответствии с надеждами Ли’Нор одобрил стратегию.
– Как вернётесь – все в сборе, живые и здоровые – напомните мне, чтобы я выяснил, кому это показалось скучным ловить банальное межгалактическое ворьё и замечталось о подвигах, и лишил его премии года на два.
Ли’Нор вздохнула. Как ни подавляла её перспектива грядущего путешествия на Андрому, оказаться на месте Альтаки сейчас она бы не хотела. Думать о предстоящем рапорте для администрации президента, хоть как, придётся. Вот она – не представляла, как.
– То есть, получается, нам эту… миссию… официально санкционировали? Или нам всё же следует теперь дождаться ответа из администрации?
– Не знаю. Скажем так, полуофициально, видимо… Нет, ждать мы будем только команды от Драала. Нет у нас сейчас роскоши ждать, чего они там решат, у Шеридана и Алвареса этой роскоши нет. А Альтака, как говорят, многое потом задним числом как-то умеет оформлять, может, сколько-то нервы и потреплют, но… В администрации тоже не конченые тупицы сидят, и понимают, где можно придираться, а где нет.
– А такое дело – в юрисдикции единой полиции?
Ли’Нор обернулась к Гидеону.
– Строго говоря, это точно неизвестно. Не было пока у полиции таких дел. Хотя нет, подобное было, с попыткой государственного переворота, но там несколько другие обстоятельства были… Но если не полиция, то кто этим должен заниматься? В случае гроумов мы, положим, вмешиваться были не обязаны, если не вовсе не должны, там свои против своих, дело внутреннее… А тут чужой мир хотят захватить те самые преступники, которых мы, вообще-то, ищем. И если верна информация, что они так же планировали захватить сектор гроумов, то дело ещё серьёзнее. Это оба, конечно, не сектора Альянса, зато это наши границы. Если бы тилоны решили не успокаиваться на достигнутом, а это очень вероятно… То дрази и Арнассия-то уже – члены Альянса. На их границах и так отродясь спокойно не было, пока пираты у гроумов и хурров стадами ходили… Или вы считаете, что это излишняя паранойя?
– Да не, не считаю. Если всё так, как нам обрисовали, то с этими ребятами паранойя лишней не будет. До сих пор их количество было, как я понял, ограничено ресурсами корабля и партизанским, так сказать, характером действий. А получив в распоряжение целый мир, даже пусть такой отсталый, как хуррский, можно уже и развернуться… Я с трудом могу представить себя тилоном, но вот если предположить… Сколько их на корабле? Там предполагают, что около пятидесяти… Одни замещают собой влиятельных лиц приютившей их державы, другие тем временем «синтезируют» на их место новых, из имеющегося с собой золотого фонда… Пара недель, и Республика у них в кармане. У Республики, правда, посредственная военная мощь, исторически хурры предпочитали кормить пиратов, а не наводить порядок в своей армии… Но ведь это дело поправимое. Тем более с чудо-машиной, растягивающей время. Нырнул пару раз в такой временной карман – и ещё через пару недель у тебя первая сотня больших, хорошо оснащённых кораблей. Можно захватывать ускользнувший было от них гроумский сектор, можно сразу дрази – простор есть…
Дрим что-то прочирикал.
– Он говорит, – перевёл Г’Вок, – не забывайте, у них теперь и машина, поднятая из болот. Масштабы увеличиваются раз так в сто.
– Вот-вот. У нас теперь, получается, имеется раса, способная успешно заигрывать с историей и эволюцией. Там, где другие захватчики были бы ограничены хотя бы временем, они не ограничены и этим.
– А вы сами, – вдруг спросил Арвини, – всё ещё… так сказать… обязаны вмешиваться? Я имею в виду, мы-то все полицейские, с нами понятно… А ваше начальство уже высказало какую-то свою позицию по поводу происходящего, или вы предпочли не травмировать их новостями?
Гидеон усмехнулся.
– Ну, ни одному начальству не покажется позитивным и успокоительным рапорт о чужаках, способных менять облик под чей угодно и наконец сообразивших использовать это не только для мелкого и крупного воровства. Теории заговоров снова могут войти в моду, со всеми вытекающими последствиями. С другой стороны… Зачем заранее волноваться? Земля от хурров очень далеко. Зачем сразу полагать, что она в числе следующих мишеней?
– Честно говоря, не понял.
Землянин откинулся в кресле, покручивая большими пальцами сцепленных рук друг о друга.
– Я не стал указывать в рапорте всех подробностей. Потом, если что, скажу, что не хотел оперировать непроверенными данными. Просто сказал, что тилоны замечены в хуррском секторе и мы надеемся перехватить их там, при некоторой поддержке со стороны гроумов… Политические страсти пока оставим в стороне, как обычные воры тилоны мне симпатичнее… Поясняю. На Земле-матушке хватает истериков и параноиков, всегда хватало. Какой бы ни была информация секретной, утечки всё равно случаются. А теперь представьте разворачивающуюся истерию на тему «а что, если они УЖЕ среди нас», митинги, переходящие в вооружённые столкновения, погромы, прочие спекуляции на теме «тилонской угрозы» и получите представление, на какую Землю я не хотел бы вернуться. Меньше знают – крепче спят.
Ли’Нор оторвалась от экрана в некотором шоке – она как-то по-новому взглянула на военного, которого считала, мягко говоря, не самым достойным доверия членом команды.
– Это, наверное, любого мира касается, – вздохнул Хуан-Антонио.
– Вы так не доверяете своему начальству? – удивился Арвини, – считаете, они не окажутся способны удержать ситуацию под контролем?
– Скажем так, предпочту не проверять, окажутся ли. Совесть свою потом буквальным исполнением директив успокоить не смогу. На Земле есть поговорка: «что знают трое, знает и свинья». Не забываем, что любой мундир имеет начинку из живого человека со своими недостатками и слабостями.
– Если вы и раньше таким были, то я начинаю понимать, почему вас послали с нами, – расхохотался Г’Вок, – видно, сильно вас ваше начальство любит.
Нефилим, тем временем придвинувшие ноутбук к себе, перечитывали последние сообщения.
– По донесениям Драала, тилонские корабли всё чаще летают в секторах Ормелоса и дальше в малоизведанных, где, предположительно, находились в прошлом сектора тилонов и занефов, – задумчиво проговорил Ан’Ри, – так сказать, консолидируются… Плохо, что мы даже не знаем, в каких они отношениях с тилонами хуррского сектора. То ли они выжидают случая напасть и отбить и машину, и Дэвида Шеридана заодно, то ли присоединятся к собратьям в грядущем завоевательном походе…
Ли’Нор вытянула шею, разглядывая пометки на карте.
– Если учесть, что вот эти точки у нас с самого начала помечены, как особо интересующие тилонов… Я полагаю, где-то здесь у них база. Я не знаю, планируют ли они возвращение в родные края, или им строить новую жизнь и на новом месте неплохо, но на всякий случай, на месте транталлилов и аббаев, я бы очень беспокоилась.
– На месте этих тем более. Это ведь обитаемые миры?
Ли’Нор вгляделась туда, куда показывал Ан’Ри.
– Ну, как мёртвые не помечены. Но ничего подробнее об их официальном статусе… Этот сектор до сих пор мало изведан. Прежде мешало засилье пиратов, они и теперь там, конечно, есть, с благословения хурров и гроумов, кстати… Планируется строительство двух баз анлашок, здесь и здесь, вопрос пока на рассмотрении. Вот как определятся, так ясность и появится. Предварительно выражали интерес дрази и аббаи, но у тех и других пока недостаточно средств… Аббаи расширяются вроде бы, конечно, официально оформили протекторат над Рохриком и оформляют над Вахантом, вот с Вахантом и Иннатой им надолго проблем хватит, с Иннаты карантин по биологической угрозе пять лет как снят, а с Ваханта ещё думают, снимать ли… Восемьдесят лет с войны прошло, но для некоторых вещей это не срок. Бреммейры упоминали, что имели контакты с населением Охран’кни, некоторые торговые дела с ними ведут, но упоминали очень расплывчато…
– Почему?
– Честно, этот вопрос мне в последнюю очередь надо адресовать.
– По просьбе самих обитателей, насколько знаю, – ответил вместо Ли’Нор Диего, – местное население – смешанное, аборигены плюс пиратские невольничьи поселения – находится на примитивном уровне, у аборигенов ничего технологичнее сохи и бороны не используется до сих пор, у пришлых ровно то, что осталось им от бывших хозяев после их отступления, ну и то, что принесено с собой, так сказать, в смысле собственного образования и интеллекта. Они не хотят, чтобы их завоевали и вновь обратили в рабов.
Арвини выгнул брови.
– Собираются понемногу как-то эволюционировать сами? А о программе помощи отсталым мирам они слышали?
Диего развёл руками.
– Охран’кни практически нечего предложить взамен, земля там скудная, так что аграрный сектор не процветает, хватило бы себе на еду, ископаемые почти все выкачаны за годы владычества пиратов, мир и изначально был не райских условий, а теперь совсем загибается. Но насильно не облагодетельствуешь, приходится ждать, пока они согласятся. Корабли анлашок патрулируют эту часть сектора, потому что он граничит с бреммейрами, охранкнцы ценят, конечно, такой гарант невозвращения пиратов, но им нужно время увериться, что мы не то же самое. Так что контакты с миром сейчас очень строго ограничены, и бреммейров они у себя принимают в том числе потому, что они обещали «больше никого туда не пускать».
– Паранойя – хорошая болезнь, – пробормотал Гидеон.
– Религиозные предрассудки – тоже, – кивнул Диего, – как мне рассказывали, даже с теми немногими, кому охранкнцы разрешают посещение их мира, они общаются очень… специфически. Все беседы и обмен товаров происходит в одном специально отведённом помещении, сами хозяева закутаны с головы до ног, так что сложно даже представить, как они выглядят, каждый передаваемый предмет нужно предварительно окунать в чашу с очистительным средством… Потому что гости с неба приносят нечистоту. То есть, это случай ещё запущеннее лорканцев… Не в обиду вам, Илкойненас.
– Ничего, в ваших словах есть правда.
– Интересные ребята, – хмыкнул Гидеон, – это они и с пиратами так же общались? Подозреваю, пираты их религиозные чувства попирали грубейшим образом.
Диего только рукой махнул.
– Ан’Ри, а ваше начальство вас как отпустило? То есть, ваше руководство? Вы ведь ещё курсант, да?
– Да без особых проблем, – улыбнулся Ан’Ри, – сейчас я там никому не позарез… Руководство по горло занято выпускным курсом, у них подготовка к выпускным тренировкам… У моего курса всё равно перерыв в занятиях, так что здесь я уместнее, чем на Нарне.
– Ну да, лишний телепат нам не лишний, да и вам, в будущем тоже охраннику правопорядка… Опыт будет бесценный, если вернёмся живыми.
Юноша смущённо пригладил рыжие локоны, рассыпающиеся непокорной гривой.
– Мне повезло, что я вообще здесь оказался, Ли’Нор не смогла в такие короткие сроки найти достаточно взрослых нефилимов, которые были бы свободны от неотложных дел, только поэтому обратилась ко мне.
Арвини оторвался от изучения карты – всё пытался, увеличивая, разглядеть ещё что-нибудь в секторе Охран’кни, но увы, сектор действительно был плохо изучен, и карта постоянно высвечивала «нет данных». Спасибо уже тем, благодаря кому хоть эти метки здесь есть, кораблям-разведчикам и отдельным искателям приключений вроде Виргинии Ханниривер…
– Ан’Ри, я тут думал над тем, что у вас необычное имя… Ну, необычное для нарна. Вы ведь выбираете имена в соответствии с пантеоном, который особенно чтите, но пантеона Ан на Нарне нет. Ли – есть, Ан – нет.
– У нас, можно сказать, другие пантеоны, – улыбнулся Ан’Ри ещё смущённее.
– Значит, я прав, это по именам родителей? То есть, тех родителей, которые… «небесные»?
– Да, вы правы, – отозвалась Ли’Нор, – Ли – это не тот же пантеон, что у Ли’Стара, это от имени Лита, потому что я из её линии. А Ан’Ри – от имени Андо.
– То есть, вы, получается… родственники?
– Получается, да.
– И получается, что вы приравняли своих биологических родителей к Святым Мученикам, которым поклонялись со времён первой войны?
– Ну, а почему нет? Они вполне того достойны. Приобретение генов, конечно, было сделкой, за которую были заплачены хорошие деньги, но ни почтения, ни благодарности это не отменяет. Это просто вещи из разных спектров.
– А я вот тут подумал, что получается, половина Парадиза в родстве с половиной нарнов, которым сейчас меньше двадцати пяти.
– И это тоже верно.
– Начинаю завидовать сестре, – усмехнулся Гидеон, – я три недели наблюдаю, как стираются границы миров, ей это наблюдать каждый день…
– Это наблюдают больше сорока лет, – рассмеялся Хуан-Антонио, – столько времени в анлашок принимают представителей всех миров. И столько лет практике межрасовых браков. Сейчас, после Шериданов – двух поколений, Вадима Алвареса, наших Амины Джани и Тжи’Тена, этим уже не удивишь.
– Махавир Сингх и Элентеленне, – кивнул Илкойненас, – да есть и ещё примеры.
– Удивишь не удивишь, – пробормотал Арвини, опустивший голову при упоминании Амины и Тжи’Тена, – а тут вот говорят, что окопы, остающиеся после войн, иногда бывают глубоковаты…
– Ничего, мы с лопатой, – подмигнул Ан’Ри. Арвини поднял раскрасневшееся лицо.
– И большинству из нас осталась по наследству, – продолжал Ан’Ри, – включая вас, Арвини. Мой отец и ваш отец сражались бок о бок. Три А. Хотя как вы правильно сказали, там были все буквы алфавита… Но это не единственное… Знаете, чем ещё замечателен Джирайя Арвини? В начале 60 года ему было семнадцать лет, он был новобранцем Гвардии. Как и многие другие, он получил приказ лететь на Нарн. Он отказался. И провёл 15 лет в тюрьме, как дезертир и изменник. Могли казнить, но у Картажье как-то руки не дошли, регент вообще такими вещами не интересовался, Моллари, после восшествия на престол, объявил масштабную амнистию – традиция, существующая во многих мирах, но Джирайя Арвини не попал под неё, потому что не подписал бумагу о раскаянье. Выпустили его в 75, по прошению стариков Арвини и потому, что он всё равно умирал… Выпустили, можно сказать, с частично снятой судимостью – ему запрещено было возвращаться в Гвардию (к этому, впрочем, он сам не стремился) и запрещены были любые вылеты с Примы. Поэтому он занимался исключительно внутрипланетными торговыми делами семьи. И своё единственное путешествие в космос совершил, уже будучи мёртвым. Джирайя Арвини не совершил, конечно, ничего значительного… Ужасная война, едва не уничтожившая наш мир навсегда, всё равно состоялась. Корабли всё равно летели к Нарну, центаврианские солдаты всё равно убивали и обращали в рабство наших сограждан. Он не смог ничего изменить… на тот момент. Но сейчас, мне кажется, это очень хорошо, что мы можем знать, что были и такие центавриане, как Джирайя Арвини. Как и то, что были такие нарны, как Тжи’Тен, Ше’Лан – которые пришли на помощь Центавру… И мой отец, по воспитанию он тоже был нарном. И моя мать… Хотя это история уже не такая яркая. Она всегда говорила, что это сделала не она, а что-то за неё.
– Что сделала?
– Она спасла центавриан. Вытащила из горящей машины. Она сказала: «Я просто безумно боялась огня. Настолько сильно, что было нестерпимо думать, что хоть одно живое существо будет умирать так. Если б боялась меньше – подумала, что это ведь враги, и это самое правильное, что с ними должно происходить… Но я испугалась, и мозг у меня отключился». Их было двое, как она предположила – отец и сын… Успели обгореть, но выжили.
– Рассказ неполон, – тихо проговорила Ли’Нор, – без уточнения, что твоей матери было тогда девять лет.
– Одним из этих двоих был мой отец, – сказал Тавелли, – если б он не вернулся с войны, меня бы не было. И меня, и моих братьев и сестры. А если б не вернулся мой дед… Конечно, ту бомбу поднял бы из жерла вулкана кто-нибудь другой…
Когда они вылезали, Дайенн подумала, что в принципе, если их чудесному появлению из топливного бака случились бы нежеланные свидетели, то пенять они могли б только на себя. Потому что с тоскливой злости, пронизывающей всё её существо, она б их просто поубивала. Ну, попросту, ни одной женщине не будет приятно, если её увидят в таком виде. Пару раз в дороге их бак неслабо качнули, один раз – перевернули, видимо, укладывали поудобнее на транспортирующей его машине, их при этом закономерно окатило и чистого места на них по итогам просто не осталось. Мерзкая липкая жидкость была на одежде, под одеждой, в волосах, на лице. Аскелл утешал себя тем, что глумился над ней. Сволочь. Хотя может, он и правда верил, что он её так поддерживает…
– Ну, пока всё идёт по плану… Полагаю, у нас даже есть некоторая фора, чтобы неспешно, вдумчиво переодеться.
– Во что? – простонала Дайенн, брезгливо вытирая лицо относительно сухим и чистым участком рукава.
Аскелл приглашающим жестом указал на приоткрытую дверь какого-то подсобного помещения.
– Сильно сомневаюсь, конечно, что мы с местными рабочими одной комплекции, но думаю, что-то подобрать можно. Их форма, кажется, даже головной убор какой-то предполагает… Хурров это из нас, понятно, не сделает, поэтому маршировать торжественно через весь полигон всё равно не следует, но всё же так в глаза бросаться не будем.
Дайенн обозрела ряды вешалок с мешкоподобными серо-синими робами и вздохнула. Надо занять у Аскелла немного оптимизма. Вряд ли это серьёзно повлияет на объективные факты, но хоть субъективно не так паршиво бы было…
Самый маленький из комбинезонов всё равно был таким, что она легко могла влезть в одну штанину, не расточительствуя на две. Она с болью посмотрела на снятый полицейский китель – ощущение было такое, словно оставляет мёртвого товарища. А вот чего-то под комбинезон тут, видимо, и не предполагается. То ли комбинезоны они надевают поверх того, в чём приходят на работу, то ли вообще на голое тело. А это печально, потому что блузка тоже пришла в полную негодность. Не говоря уж, гм, о нижнем белье… Вот тот случай, когда можно только порадоваться тому, что она дилгарка – у не родившей, не кормившей дилгарской женщины молочные железы неразвиты и совершенно не заметны по силуэту. У хурров женщины не работают. Ни здесь, ни где-либо ещё, кроме собственного дома и, разве что, семейной лавки. Они живут, сперва целиком и полностью завися от отцов и братьев, потом – от мужей и сыновей. Ну или, кому не повезло – продают себя…
Параллельно с этим, будто без того проблем мало, внутри шла борьба между минбарской деликатностью и чисто медицинским, а если угодно, и чисто женским любопытством. Ей хотелось обернуться и посмотреть на Аскелла. Ну, когда ещё увидишь обнажённого тилона, принявшего облик дилгара… Она, впрочем, и обнажённых дилгар не слишком много видела, и то спасибо медицинскому образованию… Да, чёрт возьми, этот месяц проходит явно под каким-то особым знаком её личной неустроенности и позорной неспособности справиться с собой. То Эркена в ванной (всё-таки… есть ведь в его внешности что-то необычно притягательное… Или это исключительно из-за его нетипичной для бракири простоты?), то Алварес с его трогательной способностью набирать новые синяки, когда ещё не зажили старые – ну да, если есть неодолимое желание посмотреть на хотя бы полуобнажённого мужчину, нужно просто дождаться, когда Алварес найдёт себе очередных приключений… Дайенн проглотила слабый привкус недовольства при мысли о том, что Эркена теперь занят… Да ну, какое недовольство, она на самом деле не могла бы представить… А Алварес… Проклятый Аскелл… «Удивительно, госпожа Дайенн, как я, просидевший большую часть этого времени под замком, вижу больше, чем вы, его напарница» – на её совершенно, в общем-то, невинное замечание, что Алварес слишком отдан работе, чтобы быть готовым сейчас к каким-то отношениям (и да, это было сказано действительно без какой бы то ни было личной досады…), надо же, какой внимательный! Или просто это ей не хотелось замечать некоторые задевающие лично её детали? Илмо Схевени – его друг детства, сын его кумира, их много лет уже многое связывает, и… С другой стороны, прошептал ехидный внутренний голос, кое-кто из их оставшихся на Ракуме попутчиков тоже начинали как братья, а потом из-под минбарского целомудрия вон что вылезло… «Но, госпожа Дайенн, я не специалист, конечно, но кажется, это ведь ещё не приговор? То есть, ещё не факт, что он уже никогда не обратит внимания на женщин?» Не специалист он… да уж конечно, наверняка не специалист…
Деликатность проиграла с разгромным счётом. Дайенн обернулась. Увидела, впрочем, не сильно много – Аскелл стоял к ней вполоборота больше спиной, чем боком. Худ, жилист, бледен до синюшности. Рисунок волос на спине не разглядеть – они белёсые, как и на голове. Ну да, говорила она себе, говорила, что смотреть бы ей в первую очередь на дилгар, а потом уж на всякие сомнительные образцы, с которыми кривая профессиональной жизни сводит… Ну, что ни говори, посмотрела. Мало же во вселенной настоящих дилгар, надо было увлечься поддельным…
В подсобке кстати нашлись и большие полотнища махровой серой ткани, которые Аскелл классифицировал как полотенца. Жёсткие как наждачка, но было уже почти всё равно, спасибо и на том. Аскелл шипел – обожжённые лазером запястья и щиколотки на соприкосновение с горючим отреагировали совсем не благодарно, а вытирать их этим было, наверное, вовсе пыткой. Их прежнюю одежду он затем, заботливо переложив из карманов старой в новую весь свой сложноидентифицируемый арсенал (с печальным вздохом, так как карманов у робы было вдвое меньше), завернул в эти самые полотенца и засунул поглубже за неплотно придвинутый к стене шкаф.
– Ну вот, мы как будто готовы к дальнейшему движению. Если я правильно понял по записанному, их отправили в какой-то «33 блок», местоположение его я определил… Сделаем поправку на разницу между картой и реальной жизнью и найдём. Попасть внутрь – вот это уже другой вопрос, посложнее… Рабочие варианты есть, а какой из них реализуемее – определимся, увы, только на месте…
Вадим вытянул ноги, надеясь, что так сидеть будет легче. Надеялся зря – по всей видимости, конструктор, проектировавший это здание, специально задался целью устроить здесь всё так, чтобы находящимся здесь было максимально неудобно. Затёкшие мышцы и отмороженные почки – как минимум. На этом моменте, усмехнулся он, даже у самых наивных должны были пройти все иллюзии на тему их положения. Нет, их, можно сказать, расположили почти с комфортом… Как уловил Ви’Фар в мыслях препроводивших их сюда квадратнолицых военных, в других помещениях подобного же размера сидело куда большее количество… жильцов. Но гостеприимным хозяевам, видимо, слишком важно было разделить их хотя бы с хуррами, если не между собой. Забандиакко невесело улыбнулся, когда от развилки их повели по разным коридорам. Что это? Тюрьма? На военной базе ей как-то… не место… Впрочем, кто бы знал, может быть, у хурров такие порядки…
Помещение было треугольным. Пирамидальным. Две стены скошенные – одна из них внешняя, с окном, бросающим сейчас квадрат солнечного света на середину комнаты. Зачем? Конструктивных оснований он пока не видел, напрашивалась мысль, что для того, чтоб сидеть, прислонившись к этой стене, было как можно менее удобно. Пол наклонный. Вот этому объяснение уже нашлось – у дальней, прямой стены в полу решётки. На отхожие места конструктор тоже решил не расщедриваться. Судя по сырому, специфически пахнущему полу, нечистоты просто смывались струёй воды и стекали через эту решётку.
– Ну, в тюрьмах Маргуса, говорят, хуже, – хмыкнул Даур, – сам не был, в смысле, если б был – вряд ли тут с вами бы сидел. Оттуда выходят редко…
– Это не тюрьма, – покачал головой Илмо, – тюрьму видеть можно, и тюрьму даже должны видеть, чтобы бояться… Этим – не пугают. Мы – знаем… Было, кому рассказать…
– И мы отсюда выйдем, – тихо проговорил Вадим, – выберемся… Он не раз выбирался…
– Но зачем они нас сюда, вот вопрос.
– Думаю, скоро узнаем… И едва ли нам это понравится.
– Да мне как-то уже ничего не нравится, где слово «тилон» мелькает, – хохотнул Вибап.
– Тилоны тилонами, – Ви’Фар повернулся к нему, – но вот… Это здание – до тилонов построено. И все те, кроме нас, кто здесь сидит – попали сюда до тилонов. Это так, информация к размышлению…
Матап, видимо, замёрз лежать на битом, в трещинах, кафеле и снова сел, подтянув к себе колени.
