Текст книги "Ключ Всех Дверей. Бракирийский след (СИ)"
Автор книги: Саша Скиф
сообщить о нарушении
Текущая страница: 110 (всего у книги 113 страниц)
– После произошедшего, я всё же возьмусь настаивать, чтобы ты не подставлял под их гостеприимство свои крылья.
– А всего-то и надо было, оказывается, что разозлить техномага, – усмехнулся Эдето, – и раз нам теперь, практически, нечем заняться, пойдём подумаем над дальнейшими перспективами, задача непростая – выбрать мирную профессию, место, где строить дом, и на ком из любовниц жениться… Думали, погибнем на баррикадах, а тут такой облом…
На экране за спиной дикторши ветер вздымал столбы пыли на месте очередной базы землян. Диктор, нагнетая трагичность, подчёркивала, что это не руины, не пепел, база не сожжена, не разрушена механическим ударом – здания, ангары, машины, самолёты, всё оружие, от ядерного до обычных пистолетов, обратились в прах. Точное число погибших уточняется. Есть сведенья, что несколько человек из рабочего персонала прибыли пешком в город, их рассказы о произошедшем с трудом поддаются осмыслению, хотя, стоит сказать, в целом не противоречат друг другу.
– Затаскают теперь парней по психушкам, – мрачно проговорил Гидеон.
– Ничего, ненадолго. Виться верёвочке, я так смотрю, недолго осталось, а джи-лаи не станут держать в психушке не нуждающихся в психиатрической помощи. Хотя как знать, может, и нуждаются теперь… Я б, если такое увидел, точно мозгом поехал бы…
Подозревают нападение неизвестной расы пришельцев… Штаб планетарной обороны разрабатывает план противодействия…
– Ну люди, а. Им неймётся, они сейчас лучшие корабли вышлют им навстречу… Удобно, что ни говори, чтоб самим за ними не летать… Главное, о посадке мирных кораблей, типа тех же землян, что второй волной прибыли, от телепатского кризиса, в СМИ было ни-ни, нечего сеять истерию… А тут так нормально… Надеются, что народ их с перепугу поддержит, что ли… Ну, для них сейчас любые средства хороши… Ладно, у нас в любом случае проблем полно. Много районов осталось без дорог, электричества и продовольствия, а там ещё есть живые люди.
Гидеон вздохнул. Эдето всё же проще шутить, пусть даже с чёрным юмором. А им вот – ждать, снова ждать… Ждать, когда доберутся до лагеря Хинчи и Вадим, которому действительно повезло – в меткости Сэридзаве не откажешь, ещё немного бы – и в лёгкое… «Серое крыло-39» появлялось в небе над лагерем два раза, пытаясь, видимо, найти «Серое крыло-45» и захватить машину, каким-то образом они получили сведенья о их дислокации. Оба раза повстанцы отбили атаки, но захватить корабль, понятное дело, не смогли, и кто ж мог предполагать, что у них Илмо? Теперь корабль, по-видимому, покинул планету…
Но надежда есть, всё равно есть. Аскелл, по поручению Альберта «сидящий на новостях», сообщил, что сигнал Альберта достиг цели. К планете идут корабли, и едва ли это подмога землянам. Можно хотя бы надеяться, что они задержат тилонов…
– Довольно забавно… Я говорил тебе, что некоторое время назад поймал сигнал лекоф-тамма Эркены? Сигнал, ясно свидетельствующий о подключении пилота, я имею в виду… Я попытался вызвать его, он не ответил… Сейчас я снова поймал сигнал, при чём свидетельствующий о старте. Снова послал сообщение, жду ответа…
– Но Эркена же… Эркена же здесь, с нами! В смысле, мы встретились с ним в Херзае, и сейчас он в горах, в лагере, вместе со всеми остальными… Хотя, он говорил, что на «Наутилусе» было ещё два бракири, и он предлагал кому-нибудь из них взять его лекоф-тамма…
Альберт кивнул, показывая, что он это и предполагал.
– Ну, вот скоро и узнаем, кто из них стал счастливым преемником. Он летит сюда.
– Сюда?
– Ну да, а разве не логично? «Наутилус» сейчас крепко занят на другом конце океана, но принять какое-то участие в творящейся здесь судьбоносной вакханалии хотелось ведь, понимаю… Что ж, а у нас намечается работа. Они наконец нас заметили.
– Они всё это выслали на нас? Погоди, я не понимаю…
– Упс, сейчас переключу кодировку, чтобы было больше понятно, где какая плоскость… Нет, вот это – идёт понизу. Танки, преимущественно. Неповоротливые, с точностью и дальностью стрельбы большие проблемы, зато их много… Ничего. Я сейчас как раз врубаюсь в сеть лагеря повстанцев там, внизу. Они им организуют хорошую встречу…
– А им будет, чем?
– Будет… Рельеф поверхности хороший, создать пару отражений совершенно не проблема. Ребята-вояки увидят раза в два, если не в три, больше противника, чем его есть на самом деле. С вероятностью, в бой вступить и не попытаются, сдадутся. И вот тогда встретить следующую колонну, что движется с юга, уже точно будет, чем… Без координации из центра, когда все каналы молчат и большой помощи как-то не ожидается, они не шибкие бойцы, в основном сдаются… Хотя есть и упорные, конечно… Ну, а мы сейчас займёмся корабликами…
Дэвид кивнул, поймав себя на том, что испытывает что-то вроде спокойного, радостного предвкушения. Да, едва ли они смогут остановить их всех, уничтожить каждое из орудий убийства, которых много больше, чем убийц, с солидным запасом… Но каждая остановленная рука, каждая обращённая в прах неживая, но смертоносная материя, не имеющая другой цели, кроме как нести смерть – это минус сколько-то смертей, плюс сколько-то жизней…
– Ого, они нас вызывают… Может быть, хоть в этот раз скажут хоть что-то новое и интересное? – Альберт вдруг посерьёзнел, прищурился, – ну да, с ними найдётся, о чём поговорить… Корабли и правда солидно укомплектованы, говорить так уж говорить… Ну, формулу мгновенной коррозии ты помнишь, сколько энергии нужно вложить – сообразишь по коэффициенту…
Дэвид понимал Альберта и без этих слов. Посредничества нейросистемы лекоф-тамма сейчас не было, но оно и не нужно – огненная формула вспыхивает прямо перед внутренним взором, дублируется через стрелочки – цепная реакция… Выше – уравнение непроницаемой сферы. Ядерный взрыв в замкнутом пространстве, никак не отражающийся на всём за пределом этой сферы, им не будет отказано ни в одной малой доле того, что они так любят… Завершающей – формула самоуничтожения сферы. Сполохи высвобождаемой энергии образуют огненное море вокруг, но этот огонь не опасен им, их крылья, их воздух. С земли это недолгое световое шоу для тех, у кого есть сейчас возможность посмотреть на небо, слишком горячее для северного сияния, скорее слишком яркое гало… Вспыхнет, поиграет мифическим солнечным диском, освобождённым крылатым богом из пасти чудовища вечной тьмы – и снова физический мир таков, как должен быть, одно солнце, нетронутая лазурь, ни тени чёрных туч со смертоносным дождём. И ни песчинки, ни частицы пепла не упадёт на землю, и не долетят, растаяв в воздухе, ослепительно-белые перья…
====== Гл. 52 Подводя черту ======
Воля героя крепка,
Вера героя сильна,
Звёздная поступь звонка,
Песня победы слышна.
В ореоле огня по дорогам планеты
Богатырскую силу ведёт Воин Света
Сила множится раз, сила множится два,
Сила множится, три, сила Воинства Света,
Сила множится здесь, сила множится там,
На земле, в небесах сила множится Света.
Ярится пламя в груди,
Свет и любовь впереди,
Жизни дорога одна
В свете любви рождена.
Это дорога певца,
Это вершина пути,
Благословленье отца
Светочем дней пронести.
В ореоле огня по дорогам планеты
Богатырскую силу ведёт Воин Света.
Сила множится раз, сила множится два,
Сила множится три, сила Воинства Света,
Сила множится здесь, сила множится там,
На земле, в небесах сила множится Света.
(О.Атаманов)
– Ну давайте признаем, жаловаться здесь вправе только я, – усмехнулась Энжел, – это я имею все шансы больше никогда не увидеть самого дорогого мне человека. Да, да, да, по моей же вине. Вот от этого конкретно мне вообще не жарко и не холодно. Меня волнует только то, что он не рядом со мной и неизвестно, когда будет. От сумасшествия меня держит только железобетонное убеждение, что он жив. И вы вот сейчас ничем этого убеждения поколебать не сможете. Ну а тебе, Майк, вообще страдать не о чем. Ты действительно получаешь всё желаемое.
Майк обернулся к ней. Без косметики лицо Энжел выглядело усталым, выцветшим и странно повзрослевшим. Хотя повзрослеешь тут, пожалуй, когда твой (ну ладно, не её, хотя кто проверит теперь?) гениальный план оборачивается вот так. Электроразрядом, отбросившим её, добежавшую до «Фурии», как раз в последний момент перед тем, как эта «Фурия» просто растаяла в воздухе. Что страшнее – корчиться от боли на полу ангара или понимать, что сама, действительно, сама отдала команду на старт – не зная, увы, чего?
– А мать? – прищурилась Г’Сан, – она тебе, значит, не дорога?
– Давай обойдёмся без пафоса, точно не с ожившим вирусом. Мать я люблю, но Билла, не буду врать, люблю больше. Так что мне решительно насрать, в каком времени быть, если там нет его.
Майк сплёл свои пальцы с пальцами Г’Сан в замок. Да, нет смысла что-то возражать, Энжел права. Снова реальность прогнулась под его желания. Он хотел вытащить в реальный мир эту женщину, он хотел сбежать от семейных долгов и бремени корпорации – и он сделал это. Увы, перспективы для Энжел в его желаниях чётко обозначены не были.
– Мне жаль, что я ничем, при всём своём искреннем желании, не могу вам помочь, – изрёк Соловар, – как бы ни была велика моя благодарность, и всей моей семьи – это только слова. Мы глубоко убеждены, что боги так распорядились – чтобы вы явились в нужный момент, чтобы спасти наши жизни, но что вам это убеждение?
– А боги не могли как-нибудь так, чтоб не разлучать меня с Биллом? Да, наверное, не могли. Необходимая жертва и всё такое. Всё же вас, спасённых, объективно больше, это очевидно, это справедливо… А мне нужно просто смириться, и плевать, что я не представляю – как.
– Ну, смириться никогда не поздно, – хлопнул ладонью по столу Майк, – вообще-то, игра ещё отнюдь не доиграна. Вы забываете, что кое-что у нас есть. Во-первых, у нас есть шлем, позволяющий просматривать ветки реальностей. Только просматривать, но это тоже немало… И у нас есть я, способный найти то, чего хочу найти. А найти нам всего лишь нужно машину времени с расширенными настройками. После чего просто найти «нашу» ветку и вернуть в неё, как минимум, Энжел и Билла, которого мы тоже найдём… Ну или забросить Энжел в любую ветку, где Билл в 2303 году есть…
– И где есть ещё одна я, благодарю, дядюшка, гениально! Но мне всё равно нравится направление твоей мысли, всё лучше, чем просто сидеть и жалеть себя…
– Вот только кто будет нам помогать в осуществлении такого грандиозного плана? – вклинился Лоран, – и из каких резонов? Нам, как минимум, нужен корабль. Корабля тут два, и оба не наши. Этим выжившим людям вряд ли больше нечего делать, чем вместе с нами гоняться по вселенной за машиной, которую даже в глаза никто, получается, не видел и не имеет представления, где она. А на втором корабле… у нас остался ровно один тилон, и если после всего произошедшего он не повыкидывал нас в открытый космос, то это не значит, что он готов простить нам гибель товарища и азартно включиться в решение наших проблем.
– Не уверена, что у нас остался ОДИН тилон… – протянула Энжел.
– Я понял, о чём ты, – вспылил Майк, – и предлагаю закончить тут же, где начала. Да, рука Г‘Сан не гнётся в свободном положении, потому что её тело сделано из тилонского тела, вот и всё.
– Тилонского?
– Естественно! Какое ещё могло быть в загашниках на тилонском корабле?
– Ну, я, откровенно говоря, полагала – кто-то из менее везучих с того корабля…
– Тела погибших от разгерметизации? Ты действительно хотела б, чтоб это перетаскивали на корабль?
– А этот от чего погиб? Ладно, не важно. Мне-то чего морщить нос, если ты не морщишь… Ну, кто возьмётся обрабатывать нашего единственного тилона на предмет, не хочет ли помочь нам искать то, не знаю, что ради тех, кто ему в целом до лампочки?
– Мы-то ему, может, до лампочки, – хмыкнула Г‘Сан, – а вот машина сама по себе, кстати, нет. А раз наши цели совпадают – в чём вообще проблема? А кто конкретно поговорит о дальнейшем сотрудничестве… Да не проблема, могу я. Но мне кажется, есть и лучше варианты.
– Ладно, может быть, не прямо сейчас, но спустя какое-то время можно будет считать, что мы от них оторвались, и, ну… Какие вообще дальнейшие планы?
– Планы? – переспросил Давастийор, искоса наблюдавший, как Лаура осваивает голографическую панель, – чьи?
– Ну не маркабов же. С ними всё понятно – им в идеале нужно найти какую-то незанятую планету и там затихариться до лучших времён. Для возрождения цивилизации их как-то маловато, но тут не до глобального, просто выжить бы… Но мы там им точно как собаке пятая нога, здесь, правда, наверное, тоже… Поэтому и спрашиваю – планы какие? Ещё раз запустить машину и рвануть в когда-нибудь попозже, или, пока мы прёмся через гипер в стороне от людных маршрутов и всё в целом тихо, по-быстрому прилечь в кризалис? Конечно, тебе, как капитану, рискованно выбывать из жизни на неделю или около того, и едва ли кто-то с уверенностью мог бы тебя подстраховать… Но опыт своеобразного акушерства мне в принципе понравился, так что было б любопытно…
– Ну, если настолько любопытно, может, пойдёшь дальше и решишь испытать на себе?
Лаура обратила на него распахнутые песочные глаза.
– А тебе не нравится, как я выгляжу, Давастийор?
– А тебе – как выгляжу я?
– Один-один. Вообще-то я имела в виду, что в данном временном периоде подобная наружность за пределами матери-Лорки как-то слишком приметна. Неудобненько. Ну а от твоих планов теснейше зависят наши. Тебе, я уж как-нибудь поняла, вообще где тепло, там и родина, и в плане времени тоже, но тебя одного даже для такого малого корабля, как «Млау», маловато. А нам, в идеале, надо бы вернуться в привычное время-пространство, и если по доброте душевной ты нам помогать не станешь, то за-ради перспективы обогатиться ещё парой-тройкой артефактов времени – уже запросто. Угадала? Значит, самое время обсудить перспективы…
– Альберт! Альберт, это вы?
Фигура в тёмном обернулась, техномаг улыбнулся приветливо и довольно-таки смущённо.
– Разумеется, я. Если бы какой-то особо бесшабашный тилон и сумел принять мой облик, он едва ли смог бы сделать вот так, – над ладонью вспыхнуло пламя и, обратившись цветком лилии, растаяло в падении, – на самом деле, я даже рад, что встретил вас, принц. Мне неловко, что пришлось явиться вот так крадучись, как тать в нощи, но тому есть резоны… Однако попрощаться с вами лично мне будет приятно.
Винтари пытливо вгляделся в его лицо – увы, тёмные глаза техномага были непроницаемы.
– Вы покидаете нас? Так неожиданно и срочно, что не можете даже попрощаться?
– Увы. Я знаю, что это несколько по-свински, но боюсь, к долгим проводам не готова моя психика. Особенно я не хотел бы сейчас говорить это раннятам. Вы знаете, я боюсь детей. Панически. Я безволен перед ними, как кролик перед змеёй. И я не хотел бы так рисковать своей жизнью и здоровьем. В знак извинения и не только, я приготовил для всех вас… небольшие подарки. Я планировал просто оставить их здесь, с пояснением, но я буду вам благодарен, если вы проследите, чтобы все эти подарки нашли адресатов, – Альберт поставил небольшую шкатулку на ближайший стол и подозвал центаврианина ближе, – это не просто милые мелочи, в каждый из них вмонтирован один из моих зондов-датчиков, благодаря им я всегда буду знать, где вы, что с вами, и хотя бы иметь надежду придти вовремя к вам на помощь. Возможно, кому-то из вас будет неприятна такая слежка за вашей жизнью, но мне бы очень не хотелось, чтоб вы отказывались. Поймите, вы все стали мне очень дороги, но я не могу быть с вами рядом всегда. Мне вполне достаточно и тех тревог, что большинство из этих вещей едва ли возможно носить всё время, не снимая, и в конечном счёте, их можно потерять… Первый подарок – для вас, принц. Не в полной мере даже от меня, это совместное творчество моих родителей, мой только зонд…
Диус принял из рук техномага брошь с крупным фиолетовым камнем. Брошь имела мало центаврианского в очертаниях, от сердца-камня расходились четыре элемента, не похожие ни на листья, ни на лучи… Он обомлел, осознав, что видит перед собой миниатюрную «Звёздную фурию». Но как… откуда они…
– Не меньше, чем познакомиться вживую с Дэвидом Шериданом, мой отец хотел бы однажды снова увидеть вас. Все эти годы он следил за вашей судьбой, конечно, насколько это возможно иногда через полгалактики… И сведенья, которые до него доносились, в основном очень его радовали.
– Ваш отец… разве я знаю его?
Альберт улыбнулся.
– Главное – что он неплохо знает вас. Когда-то он решил проверить – как меняет судьбы миров изменение одной конкретной жизни… он стал куда меньшим фаталистом после этого. Люди его, случалось, разочаровывали, но к счастью, ни Джон Шеридан, ни вы не разочаровали его. Вам, наверное, сложно понять это, техномаги – это очень узкий, ограниченный круг, поэтому мы довольно зависимы от всего, что происходило с теми, кто важен для нас, поэтому я так зависим от семейной истории… И поэтому я столько переживал из-за подарка для Джеймса. Хотелось что-то такое, что действительно будет ему полезно, чтобы он не чувствовал, что вынужден таскать на себе бессмысленный талисман… Пожалуй, решили мы, часы – это практически идеальный вариант. Ну, куда лучший, чем пуговица, которую пришлось бы постоянно перешивать к новой форме, а если форму поменяют, что, знаете ли, бывает, и пуговица будет категорически не подходить к новой… Нет, подумали мы, зачем это нужно. Эти часы – они многое могут, кроме того, чтоб показывать время… Но написать инструкцию к ним я, по правде говоря, забыл. Можете просто сказать Джеймсу, что эта вещь будет ему полезна, и что это неплохая дань почтения и любви нашим отцам…
Винтари кивнул.
– Помнится, я долго не мог понять земного выражения про тесный мир… Пока не заметил несколько раз, как, бывает, совершенно случайно встречаются те, кого что-то связывает в прошлом. Казалось бы, Софья и Эркена… Или вот вы… Теперь для меня нет странного в вашем специфичном, фамильярно-заботливом обхождении с лейтенантом Гидеоном, а он, наверное, очень удивится… Кстати, кто-то ведь уже спрашивал о вашем имени, но я не помню, что вы ответили… Техномаги всё же сами выбирают себе имя, или оставляют то, которое дано при рождении? Я слышал и то, и другое утверждения…
– Разумеется, потому что бывает и так, и так. Хотя бы потому, что одни становятся учениками по рождению у родителей-техномагов, а другие берутся в ученики из обычных людей. Хотя не все держались специфических педагогических взглядов родителей моего отца… У нас, хотя ребёнком я был единственным, и надобности отличать меня от кого-то не было, как-то даже не обсуждалось. Так что ваше предположение о том, что я избрал себе это имя в честь, например, Альберта Эйнштейна, могло б быть верным, но всё как-то прозаичнее. Отец, быть может, и держал что-то подобное в голове, но говорил, что всего лишь продолжил логический ряд. Первого сына моей матери, погибшего ещё до моего рождения, звали Алан, а его отца – Альфред.
– Оригинальный человек ваш отец… Впрочем, могло ли быть по-другому… А вот это – Софье или Ли’Нор?
– Это – Дайенн. Да, с женщинами куда как проще, они носят серьги, серьги реже снимают, это лучше отвечает моим задачам. Мужчины иногда тоже носят серьги, но здесь из всех это один Арвини, и у того, кажется, ухо заросло…
– А браслеты кому?
– Получается, что оба Вадиму Алваресу. Если б я успел немного раньше…
Винтари взял один из браслетов – он оказался удивительно лёгким, почти невесомым.
– Необычный материал…
– Необычная обработка, исходный материал тривиален. Это прессованная алюминиевая фольга, с добавлением некоторых полимеров для прочности. На изгиб – хоть до бесконечности, а вот на разрыв – меньше, чем тяга небольшого корабля, наверное, не подействует. То есть, этот браслет можно завязать морским узлом, но невозможно сломать. Одна из загадок мироздания – почему земляне забросили разработку этого материала, использовав его ровно один раз…
– Это ещё и земное?!
– Именно из этого были изготовлены фальшивые обломки корабля для Розвеллского инцидента. Землянам нужно было что-то, что можно идентифицировать как алюминий или как пластмассу, и в то же время что поставит в тупик своими свойствами… Как это нередко бывало, они не смогли осознать, что изобрели. Нет, сейчас, конечно, подобными полимерами уже никого не удивишь, технология шагнула куда дальше… А для 20 века это был неоценённый прорыв. Я думаю, это достаточно символично… было бы для этих двоих. Другой такой способ призвать искать и верить я б так быстро не сумел найти.
Лоран снова и снова пробегал глазами небольшую бледно-голубую карточку – материал был гладкий, плотный, похожий на заламинированный картон, со вставкой более плотного, выпуклого, шероховатого, похожего на то, из чего изготавливаются взрослые документы.
– Вот видишь, я ж говорила, с этим не будет сложностей. Даже не слишком много пришлось отдать, здесь люди какие-то очень скромные в запросах.
– Это… настоящее?
– Абсолютно. Эх, видела я в своей жизни сколько-то… совершенно неотличимых от настоящих, в том числе и у меня самой было, но недолго – много ль проку с такой штуки, которая прав даёт ровно столько, сколько багажный билет чемодану. Ну, для Викки пока и этого достаточно… А потом взрослые документы будет получать в разы проще… Ну да, мне ли об этом рассуждать, я по-настоящему-то никогда их не получала… Да ничего, вся та же фигня – придти, свои документы принести, дитячьи, самого дитя, но это не обязательно, пождать сколько-то для приличия, потом отловить кого-нибудь с наиболее перспективной физиономией, отстегнуть ему от ста до пятисот, в зависимости от сложности ситуации, ну, иногда и семьсот может выйти – и через полчаса тебе всё вынесут… Здесь это нормально, и у граждан без всяких проблем с законом, передо мной человек двадцать так прошли, это из тех, кто тоже заплатили, а так очередь приличная б была, даром что городок небольшой – отдел регистрации-то один… Заодно некоторая гарантия, что поведать обо мне каждому встречному и поперечному им как-то не захочется, всё же коррупцией хвастаться не принято, даже у нас…
Лоран зачарованно гладил тонкими белыми пальцами рельеф герба.
– Всё же, Люсилла… Я не могу не думать о том, как сильно ты рисковала. Ориентировки могли дойти и сюда…
– Да могли, конечно. Точнее, странно б было, если б они сюда ещё не дошли. Но Лоран, мне это всё как-то не в новинку, я достаточно давно уже самостоятельная девочка. Я умею быть обычной, не привлекающей внимания, когда это нужно. Ладно, давай покормим детей, потом я, пожалуй, лягу посплю, перед сном подумаю, как нам быть с Элли. Не беспокойся ни о чём.
Дайенн наконец заставила себя отойти от тела Намгана. Тут бесполезно что-либо вообще говорить себе. Что тут уж никак не могла предотвратить и уберечь, что вообще не обязана, он взрослый человек, и какое бы там непостижимое значение она для него ни имела – это ещё не значит, что она могла б его остановить от того, чтоб безрассудно рисковать собой, пусть даже не в прямом бою – просто в разведке, что вообще слишком давно не получала от него вестей, чтоб понимать, чем он может быть занят… Что там, она упустила за последнее время очень многое. Этого мальчишку… И напарника, чуть не упустила напарника. На тот свет. Ну да, он ещё меньше, чем Намган, склонен был советоваться с ней в затеваемых им авантюрах. Она остановилась у его кушетки, закусив губу, чтобы не скулить от давящего на горло чувства привычного, казалось бы, бессилия. В крохотном закутке госпиталя собрано, пожалуй, лучшее из того, что возможно было найти, и это даёт некоторую толику спокойствия… Малую, малую толику, которой только и хватает, чтоб не сорваться в пропасть отчаянья окончательно. Чего нет, так это крови. Ну да, той самой подходящей ему крови, которой вообще не бывает в природе! Установка с плазмой – не то, что успокоило бы её сейчас. Да, вне сомнения, он сейчас сказал бы, что потерял нечто куда большее, чем много крови. То, что не даёт ему сейчас как-то думать о собственной жизни… Сказал бы, но к счастью, не скажет, потому что без сознания, и прекрасно, только очередных пикировок с этим талантом доводить и так неизбежные в жизни полицейского риски до предельной степени ей и не хватало. В ушах и без того стоял голос Альтаки: «Вы действительно неспособны, госпожа Дайенн, хоть раз привезти напарника из очередной передряги целым и невредимым? Начинаю думать, что вы просто хотите от него избавиться!» Да, Альтака сказал так ровно один раз, да, позже он говорил много другого, в том числе – что она ему не мамочка, чтоб вовремя выдавать подзатыльники, но почему-то эти слова так и застряли в голове. Глаза Алвареса под сомкнутыми веками бегали, губы заметно дёргались – легко представить, в своём отнюдь не спокойном сне продолжает звать Схевени… А что она ему скажет, чем поможет? Объявит в галактический розыск Сэридзаву Цэрина? Скажет, что у неё теперь не меньше поводов ненавидеть этого ублюдка – он украл имя хорошего человека?
Цэрин… Вот теперь и Намган. Наверное, они оба не согласились бы сейчас с её словами, что они не достигли своей цели, что последовав за миражом, пришли к гибели, они посочувствовали бы ей, не умеющей отделять себя от имени и званий, умеющей, как врач и полицейский, думать только о том, что если б она настояла тогда – они были бы живы.
Что больно буравило память, что-то смутное, разрозненные элементы – все о чём-то одном. Цэрин, Алварес, что-то общее между ними… Слова тех занеф, что их земля не может лечить врождённое… Какие-то очередные издевательские скабрезности Аскелла, что она, конечно, видела Алвареса голым, но почему-то исключительно как медик…
Собственно, голый он и сейчас – вполне естественно, от его одежды после такого приключения мало что осталось. Чего она там не видела…
В том и дело, чего она там не видела! Её собственный диагност, увы, не пережил очередного экстремального переброса по запруженным народом туннелям, а земной был устаревшей, незнакомой ей модели, и не всё в нём было ей понятно, но…
Поэтому она, против первоначального ожидания, была рада, когда глаза напарника открылись и непонимающе уставились на неё.
– Что-то случилось, Дайенн? Что-то хуже произошедшего за последнее время?
Он не знает об успехах повстанцев и…ещё некоторых тут событиях. И рассказывать, что он пропустил, сейчас не особенно-то хотелось, и не только потому, что потери Илмо это всё-таки не заслонит. Впрочем, и то, что она сейчас скажет, не заслонит тоже, и она даже уже жалела, что не отложила этот разговор до лучших времён, ну по крайней мере, когда они наконец будут в стенах родного отделения – это точно можно будет назвать лучшими временами…
– Алварес, когда в последний раз ты проходил обследование внутренних органов?
– Каких именно? Сердце – в январе, если ты об этом. За три года ты мне полноценно выклевала мозг этим сердцем, уж поверь. Всё с ним в порядке.
– Да, признаю, обращала внимание я совершенно не на то… Конкретно – органов малого таза! Ведь именно там у тебя расположены… – Дайенн снова судорожно напомнила себе, что она прежде всего медик, да и в общем-то, сейчас скорее она способна испытывать какую-то неловкость, чем он, в его состоянии, – семенники?
– Да, а к чему вообще… Я наполовину центаврианин, если ты не забыла, где им ещё находиться?
– А наполовину ты – землянин, для физиологии которых это… недопустимо! С точки зрения земной физиологии ты – двусторонний крипторх, Алварес! И я очень хотела бы узнать, что то, что беспокоит меня в показаниях этого диагноста – не маркеры онкологии!
– Ну смотри, вот столько у нас наличными ещё… плюс карты. Они не на моё имя, тут относительно безопасно, хотя могли они, конечно, как-нибудь уже и вычислить, что они тоже ко мне ведут… Поэтому хорошо бы, конечно, хоть одну обналичить, пока возможность есть, и новую пробить. Здесь это сделать, думаю, не так сложно будет, ну, легче, чем много где, единственно, разом крупную сумму снимать не стоит, но это почти везде без крайней нужды не надо… Документы, опять же. Знакомых у меня тут, даже отдалённо, нет, с одной стороны хорошо – и сдать некому, с другой – понятно… Ну, промельком тут я видела пару интересных мест и фигурантов, можно будет прощупать. За хорошие деньги-то они уж точно сделают всё… Деньги всем нужны, полезные знакомства – тоже.
– Люсилла, только не ввязывайся больше ни во что противозаконное!
Люсилла одарила его фирменным насмешливым взглядом.
– А что такое противозаконное-то, Лоранчик? Мы вот что противозаконное сделали, что сидим здесь, не смеем носа высунуть? Уехать из города – это само по себе закону не противоречит, мы своё в колонии честно оттрубили. А вот твой отчим, коли уж он теперь ещё и владелец семейного бизнеса, всегда смог бы найти, в чём покаяться… Хотя бы вон в каком-нибудь сокрытии налогов… Я его ни в чём не обвиняю, заметь. Государство у нас просто такое, традиции, если угодно. А я у него виноватая просто потому, что ему неудобна. Ладно, тут надо крепко думать… В смысле, я тут подумываю, что хорошо бы уже место дислокации поменять, как-то задержались мы тут, как бы кто чего не заметил… Мы тут, конечно, не больно много прохожих встречаем, но в городе-то могут знать, что в лесу домик есть, ну и, если придёт ориентировка… Хотя жалко, местечко-то благодатное просто. Не везде такое найти можно. Если б вот точно знать, что где-то из того, что они уже на сто рядов обыскали, они бдительность ослабили… Прятаться там, где уже всё перерыто, это так-то хороший способ…
Лоран вдруг насторожил уши.
– Слышишь?
Люсилла слышала. Шум мотора здесь, в лесной глуши – не самый частый звук…
И поскольку добрых гостей им ждать как-то совершенно не с чего – тревожный звук.
– На всякий случай, будь готова и приготовь детей.
Говорить было излишне. Все вещи первой необходимости Люсилла держала если не упакованными, то так, чтобы собрать их можно было за пять минут. Лоран схватил лук и направился к двери.
– Ты куда?
– Посмотрю.
– Думаешь, стоит? Эх, жалко, нету машины… Хотя, и к чёрту – дорога отсюда всё равно одна… Не ходи! Пошли сразу!
– Неразумно. Стоит всё же узнать, кто это, как много они знают… А если это заблудившиеся проезжие, а мы в панике покинем насиженное место, не имея пока, сама знаешь, чётких представлений, куда двигаться… Я не собираюсь сразу к ним выходить и показываться им в фас и профиль. Но мне нужно определить, что лучше сделать, убить их или затаиться, сбить их со следа…
– Ну, так-то ты прав. Но может быть, лучше пойду я?
– Ты – лучше собери вещи. И если я не вернусь в течение получаса, или если услышишь чужие шаги – уходи вместе с детьми.
