Текст книги ""Фантастика 2025-117". Компиляция. Книги 1-31 (СИ)"

Автор книги: Михаил Атаманов

Соавторы: Анна и Сергей Литвиновы,Александр Сухов,Игорь Конычев,Сергей Шиленко
сообщить о нарушении

Текущая страница: 79 (всего у книги 341 страниц)

Глава 3

Иди заговорила с Шелли, и я прислушался.

– Я представляю, каково это, иметь старшего брата или сестру, которые заботятся о твоем благополучии больше, чем о своем. Даже если тебе кажется, что они играют против тебя, это не так, – сказала она, бросив короткий взгляд на Аду и улыбнувшись. – Они делают все, чтобы защитить твое драгоценное сердце от боли и разочарований, не вини их.

Звучало это по-настоящему мудро, да и к месту. У Шелли глаза тут же заблестели. Она стояла, почти не дыша, словно впитывала каждое слово антилопы. Потом посмотрела на брата, и по щекам у нее покатились слезы, но она улыбнулась. Сет ответил ей такой же теплой, искренней улыбкой. Похоже, лед тронулся.

Иди подняла руку и коснулась не лица Шелли, как обычно, а ее груди, там, где сердце. Символично, ничего не скажешь.

– Я знаю, что ты простила меня, но считаю нужным извиниться. Мне не следовало озвучивать раньше времени те предсказания, – Иди покаянно опустила голову, и русые кудряшки упали ей на лицо. – Мои знания предназначены для того, чтобы исцелять и помогать. И не все они должны доходить до человека, к которому относятся. В то время я была слишком молода и неопытна, чтобы понять это. Моя оплошность мучила меня всякий раз, когда я вспоминала, какую глупость совершила.

Говорила она искренне, это чувствовалось.

– Ох… – выдохнула Шелли. Слезы у нее текли уже ручьем, капая с подбородка на грудь. – О, Иди…

– И именно поэтому… – провидица замолчала на мгновение, явно собираясь с духом, чтобы не разреветься самой – похоже, она была на грани. – Именно поэтому я не могу дать тебе то, чего ты хочешь.

– Но почему? – Шелли, похоже, эти аргументы не убедили, потому что она продолжала надувать губки. Упрямица моя.

– Потому что, – сказала Иди и коснулась щеки Шелли. – Иногда знания могут быть разрушительными.

Шелли прижала ее руку к своему лицу и судорожно вздохнула. Видно было, как ей тяжело.

– Ты это чувствуешь, да? – спросила она тихо, подняв на провидицу тяжелый взгляд. – Тебя постоянно разрывает от тех знаний, которые тебе доступны?

Иди выглядела такой печальной, что ответ был ясен без слов. Она и не стала ничего говорить.

И тут Шелли – моя Шелли, с ее огромным сердцем, способным, кажется, вместить сострадание ко всему миру – отбросила свою боль и вопросы, на которые не получила ответов, и крепко обняла Иди.

– Я и не думала никогда, что тебе приходится пропускать все это через себя, – сказала Шелли, немного отстранившись. – И мне очень жаль, если я сделала тебе больно своими расспросами. Прости за бестактность, не хотела тебя огорчить.

Шелли извинилась и перед Адой за устроенную сцену. Та кивнула, мол, все в порядке.

– Шелли? – Сет сделал пару шагов вперед, но к сестре подходить пока не решался, видимо, опасаясь ее реакции. – У нас все нормально?

– Да, конечно, – Шелли рассмеялась сквозь слезы и сама шагнула к брату, обнимая его. – Ты мой самый родной человек на свете, и я рада, что с тобой все в порядке, а все остальное не имеет значения.

Ну вот, кажется, мир.

– Я тоже тебя люблю, – ответил Сет, качая сестру в объятиях.

– О, и на тот случай, если из-за моего… состояния… моя благодарность показалась вам неискренней, я хотела бы выразить ее еще раз, – когда объятия с братом закончились, Шелли повернулась к сестрам Байрона. – Без ваших свидетельств Сета с нами не было бы.

– Это наш долг. Мы можем делать это благодаря своим способностям, и будем использовать их каждый раз, когда можем помочь людям, – улыбнулась ей Ада. Скромно, но с достоинством.

Глядя на всю эту, чего уж там, немного сентиментальную сцену, я и сам не мог удержаться от улыбки. Даже мелькнула мысль: а не слишком ли я размяк в этой комфортной и уютной домашней обстановке? Впрочем, если и так, то оставалось только смириться. Потому что такие моменты, свидетелем которых мне повезло стать, были поистине бесценны. Ради такого и помягчеть не грех.

– Вы, ребята, молодцы, – я подошел к Шелли и Сету и обнял их обоих разом. – Здорово, что вы помирились.

Когда топор войны был окончательно зарыт, все как-то разом почувствовали усталость и решили разойтись по спальням – отдохнуть.

– Дамы, – Сет отвесил шутовской поклон и предложил обе руки сестрам-магам. – Не будете ли вы любезны проследовать за мной, я покажу вам наши покои для гостей.

Артист, да и только.

– Они на втором этаже, Бруно все подготовил, – сориентировала его Шелли и взяла меня под руку. Затем, обращаясь к сестрам, добавила: – Пожалуйста, оставайтесь здесь столько, сколько пожелаете, двери Медвежьего угла всегда будут открыты для вас за то, что вы сделали для моего брата.

Сет и сестры вышли из столовой. Иди, уходя, бросила на меня вопросительный взгляд, и я кивнул в ответ.

Конечно, я не забыл про тот ее тайный вопрос, с которым согласился помочь. А после того, как увидел, сколько сочувствия она проявила к Шелли, счел своим долгом сделать все, о чем попросит эта загадочная женщина.

Так что, когда Шелли улеглась к спящей Рите и тоже уснула, я осторожно высвободился из их теплых объятий, молча оделся в ту же дневную одежду, прихватил меч и направился в сад камней.

Иди уже была там, стояла на коленях у одного из бассейнов. К воде она не прикасалась – ни руками, ни ногами. И правильно делала: кто знает, как эта вода на нее подействует, если меня, Ашера, рядом нет?

И только когда я вошел в сад, над бассейнами поднялся легкий туман – знак, что вода безопасна.

Иди обернулась, улыбнулась мне и поднялась.

– Привет, – сказала она, пятерней прочесав свои вьющиеся пряди и откинув их назад.

– Привет, – улыбнулся я в ответ, ощутив какой-то подозрительный трепет в груди. Что за чертовщина?

В свете звезд она выглядела… да, пожалуй, еще более чарующей, чем днем. Даже не так. Не из солнечного света она была соткана, а из лунного. Этот свет окутывал ее серебристым сиянием, делая почти бесплотной, легкой и прозрачной, как видение. Или богиня, сошедшая с небес. Кожа у нее была светлая, чистая – почти идеальная, если бы не россыпь веснушек на лице, плечах и небольшой, но очень гармонично смотревшейся на ее миниатюрной, гибкой фигурке груди. И это отсутствие, скажем так, пышных форм ничуть не делало ее менее привлекательной. Наоборот.

Вообще, эта девчонка здорово меня интриговала, да и волновала, чего уж там. Выглядит как какая-то неземная сущность, ритуалы мудреные проводит, а при этом за словом в карман не лезет и по деревьям скачет не хуже белки. Хотелось узнать о ней побольше, это точно.

– До последнего сомневалась, придешь ли ты, – сказала она и подошла ко мне так близко, будто про личное пространство и не слыхивала. Или ей было просто плевать.

– Разве ты этого не знала? – спросил я, стараясь дышать потише. От ее фиалкового запаха голова немного кружилась, и меньше всего мне хотелось, чтобы она приняла меня за какого-нибудь озабоченного типа.

– Я не все знаю наверняка, – ответила она, аккуратно взяла мою руку в свои и внимательно уставилась на ладонь. Хиромантка, что ли? – Например, вижу, что ладони у тебя широкие и мозолистые – значит, работы не боишься. Ты боец, но линия, проходящая через середину твоей ладони, почти прямая.

– Что это значит? – аж дух перехватило, когда она наклонилась и провела тонким пальчиком по этой самой линии на моей руке. Мурашки побежали по коже.

– Она говорит о том, что ты честен и справедлив, и когда я прикасаюсь к тебе, то чувствую эти качества внутри тебя, – объяснила она, а потом прижала вторую руку к моей щетинистой щеке. Закрыв глаза, она блаженно улыбнулась. – От тебя веет мужественностью и честью, ты борешься за справедливость каждую минуту своего бодрствования. Но иногда, когда тебе кажется, что никто не смотрит, в твоих глазах появляются тени.

Тени? Я не сразу понял, о чем она.

– Смотри, вот здесь, – прошептала она и провела рукой по моему лицу: по залому между бровей и морщинам в уголках глаз. – В прошлом тебе приходилось быть жестоким, чтобы выжить. Поэтому твое тело всегда готово к бою, а твое чувство юмора говорит мне о том, что ты познал много душевной боли. И… то, как ты смотришь на своих друзей и семью… Ты как будто обеспокоен тем, что этот мир слишком хорош, чтобы быть реальностью. Я чувствую твой страх одиночества.

На каждое ее слово кончики пальцев скользили по моему лицу: вниз вдоль носа, по губам, прикрытым векам, скулам. Прикосновения были легкими, невесомыми, словно крылья бабочки. Внутри разливалось какое-то странное, непривычное тепло, появилось ощущение, будто между нами натягивается тонкая нить связи. Но не успела она окрепнуть, как Иди опустила руку. Все. Контакт оборвался.

Я невольно выдохнул, делая шаг назад. От такой близости реально повело голову, чуть не закружилась. Я так и не врубился, это ее магия так подействовала, или она просто как женщина меня так взволновала.

Тянуло к Иди неимоверно, словно так и должно быть, словно находиться рядом с ней – самый правильный выбор. Но от этого становилось только страшнее. Подумать только – я знаю эту женщину всего один день, а мое сердце уже реагирует на нее так же сильно, как когда-то на Риту, а потом и на Шелли.

Это было похоже на полет или свободное падение, но вот только радости эти чувства не приносили ни капли. Слишком хорошо я знал, что она принадлежит Ордену. А это означало одно: даже если представить, что у меня к ней появился какой-то интерес, права на него у меня не было никакого. Вот же угораздило.

– Итак, эм… – я зачем-то нервно схватился за рукоять своего меча и откашлялся. – Что это за вопрос, с которым тебе нужна моя помощь?

Иди отвела взгляд, как-то резко развернулась и зашагала вперед по саду. Ее простое платье открывало плечи, и мне вдруг показалось, что она вся как-то съежилась, ссутулилась. Как будто обиделась. Или что-то еще? Мне стало как-то не по себе, не хотелось видеть ее такой.

– С твоим поместьем граничит небольшая лощина, там находится безымянная могила, – не оборачиваясь, сказала Иди. Она уже прошла через северные ворота и шагнула в лес. Мне ничего не оставалось, кроме как покорно идти следом. – Ты когда-нибудь видел ее?

– Боюсь, здесь еще слишком много мест, о которых я банально не подозреваю, – ответил я, прибавляя шагу, чтобы наконец поравняться с ней, а не пялиться в спину. Не хотелось, чтобы между нами еще и холодок физического расстояния прокрался. Даже если она и насупилась на меня, я-то ее искренне считал другом – за то, что они с сестрой сделали для Сета.

– Это преступление! – возмутилась она, но скорее в шутку, чем всерьез. – Эти леса ужасно любят компанию.

– Ты бывала здесь раньше или успела понять это за две минуты прогулки? – спросил я, прочистив горло. Сам на себя мысленно закатил глаза. Кажется, опять сморозил какую-то глупость. Или нет? В такие моменты я прямо-таки радовался этому культурному разрыву между моим прежним и этим миром. Там, откуда я родом, мне бы быстро и доходчиво объяснили, где я облажался. А Иди, даже если и посчитала меня бестактным болваном, даже бровью не повела.

– Я использовала любую возможность узнать остров Сканно поближе, когда гостила у Байрона целые эйтинги, – все-таки ответила она на мой вопрос.

– Эйтинги? – Вот это что-то новенькое. Я поднял раскидистые ветки над головой, чтобы девушка не зацепилась за них своими красивыми рожками. Мы начали спускаться в небольшой овраг, который окутывал легкий туман.

– Ммм… – Она уверенно кивнула, а потом будто спохватилась. – Ох, я совсем забыла, что ты Странник. Думаю, эйтинг – это что-то вроде того… что у вас называют сезоном.

– Откуда ты знаешь про сезоны? – тут же спросил я. Я уже давно уяснил, что на острове сезоном частенько называют целый год, и не понял, что она имеет в виду – земные времена года или что-то другое.

– Просто вспомнила, что почувствовала от тебя, – ответила она, чуть нахмурившись и мило дернув носиком. – Как бы тебе это объяснить… Когда я с кем-то знакомлюсь через прикосновение, у меня как бы остаются знания об этом человеке, которые становятся частью меня. Они мне не мешают жить, но если нужно, некоторые вещи просто всплывают в голове. Бессознательно. Поэтому те ассоциации, которые возникают у тебя, когда ты сравниваешь этот мир со своим прежним домом, кажутся мне знакомыми. Понимаешь, о чем я?

– Думаю, да, – кивнул я. В целом, если не забивать голову тем, как это работает, то все было более чем понятно. – Это как будто я оставил после себя след из хлебных крошек.

– Как ты точно выразился, – улыбнулась Иди.

– А на Ашене тоже четыре… эээ… эйтинга? – спросил я, вскарабкавшись на мощный ствол упавшего дерева, который оказался прямо на нашем пути.

– Их восемь, – ответила она, принимая мою протянутую руку. Я спрыгнул вниз первым, а когда Иди начала спускаться, я придержал ее за талию.

– А вам нравится число восемь, верно? – пробормотал я, сам не понял зачем. На несколько секунд просто потерялся в ее миндалевидных глазах. Вынырнув из этого омута, осторожно поставил ее на ноги. – Прости.

Иди смотрела на меня, прикусив пухлую нижнюю губу. Ее зубы были неидеально ровными, два передних казались чуть больше остальных. И в этом была какая-то особая прелесть, что ли.

– Да, ты прав, число восемь имеет для жителей Ашена особое значение, – согласилась девушка-антилопа, и мы двинулись дальше. – У нас восемь островов, восемь сезонов в цикле и восемь циклов в эпохе.

– И восемь священных рыб, – добавил я, не упустив возможности блеснуть своими познаниями.

– Ты читал нашу историю! – В ее улыбке мелькнула гордость. – О, я знаю, что ты делал это, когда валялся в постели.

– Ты тоже ненавидишь валяться без дела, да? – спросил я, подбирая у края тропинки пару упавших водных фруктов.

– Когда проводишь большую часть детства прикованным к постели из-за того, что часто болеешь, сидеть на одном месте – смерти подобно, – сказала Иди, забирая у меня один из плодов рубинового цвета.

– Слушай, если бы я не понимал, о чем ты говоришь, то сказал бы, что ты драматизируешь. Но это, блин, очень точное описание, – усмехнулся я и прокусил кожуру фрукта, чтобы утолить жажду. – Мне жаль, что ты так много болела. Это действительно непросто.

– Да, это так, – согласилась она. – Это было так же тяжело, как тебе – завести настоящих друзей, потому что ты нигде не задерживался надолго.

Мои брови сами собой поползли вверх. В очередной раз у меня просто пропал дар речи от проницательности этой девушки.

Глава 4

Та связь, что постепенно возникла у меня с Ритой, походила на возвращение домой, в безопасную гавань, к человеку, на которого можно положиться. Возможно, мы так здорово ладили, потому что впервые вместе испытали подобные чувства.

С Шелли контакт возник почти мгновенно, словно сама судьба нас свела. Моя вторая жена всегда твердила, что мы связаны и предназначены друг для друга. Я же к таким заявлениям относился со свойственным мне скепсисом, если не сказать – с недоверием.

Но после того, как в мою жизнь ураганом ворвалась Иди – это средоточие мудрости, мягкости и какой-то первозданной таинственности, – сомнений у меня почти не осталось.

Она читала меня как открытую книгу, понимала на все сто, и это, признаться, обескураживало.

Почему-то возникло стойкое ощущение…

Хотя нет, поначалу я не был уверен.

Но, с другой стороны, что-то внутри подсказывало совершенно точно…

Мы с этой девушкой были каким-то образом связаны, и я все чаще ловил себя на мысли: уж не оставила ли она во мне пару-тройку тех самых «хлебных крошек», о которых говорила?

– Иди, то, что ты сделала для Шелли… Вернее, то, чего ты не сделала, не сказала ей… Я понимаю, это было ради ее же блага.

Девушка замедлила шаг, опустив взгляд. Прямо как провинившийся ребенок.

– Макс, пожалуйста, не спрашивай меня ни о чем…

– Да я и не собирался, не переживай, – поспешил я ее успокоить, чтобы она не чувствовала себя неловко из-за того, куда свернул наш разговор. – Хотя мне, конечно, чертовски любопытно знать все, что касается моей жены, я прекрасно понимаю, в каком ты положении, и каково это – обладать такими… способностями. Просто хотел поблагодарить. Знаю, это было непросто для тебя.

– Хочешь какой-нибудь… хм… неожиданный совет? – спросила она вдруг, прерывая молчание.

– Валяй, – пожал я плечами и улыбнулся. Мне нравилось, с каким невозмутимым видом она порой сыпала мудростями направо и налево.

– У тебя есть способность смотреть на вещи под разными углами, – заметила она. – Постарайся не терять ее и не забывать о ней. Можно избежать больших глупостей, если свет истины озаряет все возможные пути, а не только тот, по которому ты идешь.

– Спасибо, это и впрямь очень важно – уметь смотреть по сторонам, – честное слово, эта девчонка нравилась мне все больше и больше. Мудрая не по годам, да и просто… притягательная.

– Пожалуйста, – улыбнулась она. Я заметил на ее подбородке блеснувшую каплю воды – видимо, пролила, когда пила, – и тоже улыбнулся.

– Вот так, – сказал я и, недолго думая, стер каплю большим пальцем. Кожа у нее оказалась нежной, как лепесток.

– Ой, – девушка густо покраснела, и даже черный треугольник на кончике ее носа, как мне показалось, стал еще темнее. – Спасибо.

Это было донельзя очаровательно, как, впрочем, и все остальное в ней.

– Всегда пожалуйста, – передразнил я ее и шагнул ближе. Меня влекло к ней каким-то невидимым магнитом, и сопротивляться этому притяжению не было ни сил, ни, если честно, желания. – Кстати, ты так и не рассказала, чем я могу тебе помочь.

– Помочь? – переспросила она, зачарованно глядя мне в глаза, словно забыв напрочь, куда мы вообще направляемся. Кстати, а куда мы идем? Хотя, какая, к черту, разница, когда рядом такая спутница?

– Да, – прошептал я, чуть наклонив голову и приблизив свое лицо к ее.

– Ох, – она вздохнула и качнулась ко мне, точно тонкий тростник под порывом ветра, но тут же моргнула, и наваждение, похоже, рассеялось. До нее наконец дошло, о какой помощи я говорил. – Ой, точно!

Я подавил легкий укол разочарования, когда она чуть отстранилась, и мы снова пошли вперед.

– Ты говорила что-то о неизвестном захоронении? – спросил я, заставляя себя сосредоточиться на деле, а не на ее близости.

– Да, что-то в этой земле взывает ко мне, – Иди принялась вертеться на месте, словно стрелка компаса, пока не замерла, повернувшись лицом на северо-запад.

– Что значит «взывает к тебе»? – уточнил я, безропотно следуя за моей спутницей-антилопой по узкой, кем-то уже протоптанной тропинке. Никогда бы не подумал, что буду так сильно хотеть узнать женщину как личность, а не просто затащить ее в постель. Хотя и второго это, разумеется, не отменяло.

– Представь, что к твоему сердцу привязана золотая нить. Ты, как рыбак, забрасываешь ее в неизведанные воды безбрежного океана и оставляешь там до тех пор, пока что-то за нее не цепляется и не начинает тянуть, – попыталась она объяснить свои ощущения.

– И что-то дернуло тебя за эту ниточку именно здесь? – поиграл я бровями, копируя манеру Сета.

Иди снова покраснела и смущенно прикусила нижнюю губу.

Я потер ладонью шею сзади – кровь моментально прилила к ней. И, надо сказать, не только к ней.

– Да, что-то затронуло мое сердце, – подтвердила она и подошла к невысокому каменному холмику, густо укрытому плющом двух видов: пурпурным и зеленым. Она начала решительно раздвигать цепкие ветви, я тут же присоединился, помогая ей. Вскоре нашим глазам открылось скромное, почти затерявшееся во времени надгробие.

– И ты знаешь, что здесь? – спросил я, отряхивая руки от земли и листьев, а потом для верности вытер их о штаны.

– Нет, знала только, что здесь безымянная могила, – ее глаза на мгновение сверкнули серебром. – И ее обитатель взывает ко мне с тех пор, как я ступила на земли Медвежьего угла.

– Иди… – я уже протянул было руку, чтобы коснуться ее плеча, успокоить, но она резко наклонилась вперед, и моя рука повисла в воздухе.

– Он пытается предупредить… – антилопа ахнула, и ее взгляд, устремленный в небо, стал абсолютно пустым, нездешним. Голос ее понизился, приобрел странную, неестественную тональность – он вроде бы и принадлежал ей, и одновременно не принадлежал. – Наступает тьма!

– Ничего себе! – мне пришлось резко рвануть вперед и едва успел подхватить ее, опускаясь на одно колено. Дух, или что там в нее вселилось, видимо, покинул девушку, забрав с собой и добрую часть ее сил.

Ее глаза снова обрели свой обычный серебристый цвет, она выпрямилась, опираясь на мою руку.

– Магия, которая очень долго дремала здесь, пробудилась, – объяснила она и, к моему удивлению, извлекла из кармана своего платья до боли знакомую щетку для волос.

– Эй, ты же говорила, что не шпионишь! – игриво возмутился я, узнав расческу Шелли.

– Я и не шпионила… – невинно захлопала она ресницами. – … когда мы об этом говорили. Прихватила ее позже.

– Ладно, – погрозил я ей пальцем в шутку. – Как ты вообще ее раздобыла? Думаю, я бы заметил, если бы кто-то прокрался в нашу спальню, будь он хоть лучшим ниндзя на свете.

– Ниндзя? – переспросила она, а потом ее лицо прояснилось. – О, да, кажется, понимаю. У воинов с острова Ферти есть такая фракция, похожая на ваших ниндзя. Они называют себя Безмолвными.

– Честно говоря, очень непривычно, что кто-то на этом острове понимает, о чем я толкую, – признался я. Это и правда вызывало у меня легкий культурный шок, я уже успел привыкнуть, что приходится на каждом шагу разжевывать, казалось бы, элементарные вещи.

– Это всего лишь впечатления, – она опустила голову и смущенно пожала плечами.

– А мне это нравится, – выпалил я, потому что так оно и было. И мне совершенно не хотелось скрывать этого от девушки. Почему-то казалось, что ей будет приятно это услышать.

Мои слова, похоже, возымели желаемый эффект: на ее лице медленно расцвела улыбка, такая же нежная и неуловимая, как аромат цветов, которым от нее веяло.

– Хлебные крошки, как ты выразился, обычно ведут к самым сильным эмоциям и впечатлениям, – объяснила мне Иди. – И там, где я нашла это, было много… ммм… ярких чувств.

Я попытался вспомнить, где видел эту расческу в последний раз, и, кажется, жутко покраснел, когда до меня дошло: девушка-антилопа, должно быть, наткнулась на нее в том самом любовном гнездышке, где Шелли устроила для меня незабываемый романтический вечер. Эмоций там и правда было выше крыши.

– Оу… – только и смог вымолвить я, растерянно почесав затылок. Других слов просто не нашлось.

Иди тактично сменила тему и внимательно присмотрелась к расческе, за зубчики которой зацепилось несколько рыжих волосков.

– Тогда я не понимала, почему эта вещь позвала меня к себе, но теперь… интересно… – она осторожно собрала волосы Шелли и положила их на замшелое надгробье.

Сначала ровным счетом ничего не происходило. Я уже было открыл рот, чтобы спросить Иди, какого, собственно, эффекта она добивается, но не успел: земля у нас под ногами ощутимо задрожала.

– Назад! – рявкнул я, схватив ее за руку и резко дернув в сторону как раз в тот момент, когда земля вокруг надгробия начала проваливаться.

Мы отскочили еще дальше, чтобы не угодить в зияющую воронку, которая стремительно расползалась вширь. Рядом с могильной плитой образовалась дыра метра два в длину и ширину, открывая нашему взору длинную узкую лестницу, уходящую в непроглядную темень склепа.

Когда пыль немного улеглась, мы с Иди еще некоторое время стояли, ошарашенно уставившись на этот неожиданный проход.

Именно тогда мы и сообразили, что стоим, тесно прижавшись друг к другу. Слегка смутившись и обменявшись кривоватыми улыбками, мы поспешно разорвали эти почти объятия.

– Итак, – я извлек меч из ножен, стараясь, чтобы голос звучал как можно беззаботнее. – А не прогуляться ли нам?

Как только мы спустились в потайной склеп, камень Ашера на моей шее тут же засветился в темноте ровным светом. Мне показалось, что воздух вокруг стал плотным, тяжелым. Иди же, судя по всему, испытывала священный трепет: она слегка дрожала, а ее серебристые глаза горели неподдельным восторгом. Мы медленно спускались по винтовой лестнице, и тишину нарушал лишь звук наших собственных шагов.

Стены были влажными и склизкими на ощупь, отовсюду доносились монотонные звуки капающей воды, поэтому я старался ступать как можно осторожнее.

– Лестница очень скользкая, смотри не навернись, – предупредил я девушку, оглянувшись на нее через плечо.

– Становится теплее, так что скоро это не будет проблемой, – прошептала она в ответ, и я тоже почувствовал, что промозглая сырость и холод отступают.

– Ты это видишь? – указал я на тусклое оранжевое свечение, мерцавшее где-то внизу.

– Свет огня, – выдохнула Иди и, позабыв всякую осторожность, промчалась мимо меня. Ну вот опять!

– Подожди! Куда ты⁈ – крикнул я, бросаясь за ней следом и на ходу убирая меч в ножны, чтобы, чего доброго, не проткнуть самого себя, если споткнусь. Эта девчонка своей импульсивностью когда-нибудь сведет меня в могилу!

Серебристые рожки антилопы сверкнули в этом неверном свете, когда она наконец достигла подножия, казалось, бесконечной лестницы. Девушка тут же свернула за угол, откуда свечение было наиболее интенсивным.

Я уже собирался снова окликнуть ее по имени, но, повернув следом, замер на месте.

Лестница привела нас в просторные катакомбы с высокими сводчатыми потолками и десятками статуй, выстроившихся вдоль стен обширной круглой комнаты. Все изваяния были покрыты толстым слоем мха и лишайников, скрывавших их лица, но судя по характерному телосложению, это были женщины. Статуи словно стояли на страже, охраняя центральную гробницу, на массивной крышке которой полыхал ревущий огонь.

Иди находилась всего в нескольких шагах от него. Она стояла, протянув вперед руки, словно греясь.

– Как думаешь, сколько он уже тут полыхает? – спросил я, подходя к ней, чтобы тоже немного согреться.

– Очень долго, – ответила она, пошевелив озябшими пальцами.

– Это какой-то волшебный костер, да? – предположил я, чувствуя себя полным профаном.

– Да, это впечатляющее проявление древнейшей магии, – Иди подтвердила мою догадку и вдруг нахмурилась. Ее лицо омрачилось, и это мне сразу не понравилось.

– В чем дело? – спросил я у нее. Конечно, я был бесконечно далек от всех этих магических приколов и, по правде говоря, вообще с трудом понимал, что происходит.

– Это просто странно… – она медленно поворачивалась, внимательно осматриваясь по сторонам, будто искала что-то или кого-то конкретного. – Обычно древнюю магию, такую, как эта, охраняет могущественный страж.

– Пожалуйста, не говори так, – я нервно усмехнулся. – Аж мурашки по коже. Тут и постучать-то не по чему, дерева нигде нет.

Пылающий костер внезапно вспыхнул ослепительно ярким пурпурным цветом, и оглушительный, пронзительный визг разорвал напряженную тишину.

– О, а вот и Хранитель, – невозмутимо констатировала Иди таким тоном, будто мы обсуждали какую-то совершеннейшую банальность. Типа: «О, смотри, какая милая собачка на той стороне улицы». Или: «Ты видел вон то облако? Оно точь-в-точь как верблюд».

Она явно не собиралась делать ноги, хотя мне, если честно, дико хотелось рвануть отсюда со всех ног. Но бросить ее одну я, разумеется, не мог. Ни за что.

Тем временем из адского пламени начала медленно формироваться расплывчатая фигура ростом метра под три, вся окутанная трепещущими языками багрового огня.

– Это еще что за чертовщина? – выдохнул я, мгновенно обнажая меч. Резко оттащил Иди на несколько шагов назад и заслонил ее собой.

Существо неподвижно стояло на каменной крышке саркофага, не спуская с нас своих невидимых глаз и, казалось, следя за каждым нашим движением.

Выглядело это, мягко говоря, очень жутко.

– Нам нужно срочно выбираться отсюда, – прошипел я, хватая Иди за руку в попытке утащить ее к лестнице, и как можно быстрее.

– Слишком поздно, – возразила она, даже не шелохнувшись. Статуи, до этого стоявшие безмолвными изваяниями, покинули свои арочные альковы.

Каждая из стражниц с замшелыми, невыразительными лицами синхронно подняла щиты. Они начали медленно, но неотвратимо сжимать вокруг нас кольцо. Их замысел был до ужаса прост: не выпустить нас отсюда.

– Вот дерьмо! – выругался я сквозь зубы и стал лихорадочно искать хоть какой-то путь к отступлению, но статуи приближались слишком быстро.

– Мы не сможем уйти, пока не докажем Хранителю, что у нас нет дурных намерений. Либо пока не умрем, – спокойно сообщила Иди.

– Маленькая поправочка, – я быстро убрал меч в ножны и, недолго думая, подхватил ее на руки, как невесту. Благо, и платье на ней было вполне соответствующее. – Нет никаких «нас». Есть только ты.

Я со всех ног рванул к смыкавшемуся ряду статуй и с разбегу ударил плечом в стык между двумя щитами, которые уже почти сошлись.

Статуи, похоже, еще никогда не сталкивались с такой откровенной наглостью, и это, видимо, застало их врасплох. Та, что была слева, чуть дрогнула и отступила на полшага, и этой крохотной бреши мне хватило, чтобы вытолкнуть Иди за пределы смертельного кольца. А потом меня самого отшвырнуло назад с такой нечеловеческой силой, что я едва успел сгруппироваться.

– Макс! – закричала девушка, когда меня отбросило метра на три. Она отчаянно пыталась прорваться ко мне, но стражницы сомкнули ряды, не давая ей этого сделать. – Хранитель пламени будет проверять твою силу воли! Не бойся, покажи ему всю свою смелость и решимость!

– Да лааадно! – простонал я, поднимаясь. Опять какие-то испытания? Я-то уж настроился, что меня по-быстрому прикончат, сожгут заживо или, на худой конец, закидают мхом. А тут еще придется кому-то что-то доказывать.

Я вскочил на ноги, и очень вовремя: Хранитель уже трансформировал свою огненную руку в длинный пылающий меч и атаковал. Мне пришлось резко пригнуться и перекатиться в сторону, чтобы этот огненный клинок не снес мне башку.

– Рраааааар! – рев Хранителя походил на скрежет деформируемого металла. Он тут же набросился на меня снова, теперь уже орудуя двумя мечами.

– Макс, осторожнее! – успела крикнуть Иди, и благодаря ее предупреждению мне удалось отразить один удар, снова метивший в мою многострадальную голову, а потом отпрыгнуть назад, уворачиваясь от второго, нацеленного точно в живот.

Страж на мгновение потерял равновесие и качнулся вперед, поскольку его клинок лишь рассек воздух, так и не найдя опоры в виде моей бренной плоти. Он тяжело рухнул на одно колено, и я, воспользовавшись этим единственным шансом подобраться к нему, рубанул мечом по его расплывчатой голове.

Мой клинок прошел сквозь нее, как раскаленная кочерга сквозь пламя, и не нанес практически никакого видимого вреда. Его огненная башка лишь слегка колыхнулась, но тут же вернулась в прежнюю форму, да еще и, как мне показалось, обзавелась импровизированными бровями, которые он удивленно приподнял.