Текст книги ""Фантастика 2025-117". Компиляция. Книги 1-31 (СИ)"

Автор книги: Михаил Атаманов

Соавторы: Анна и Сергей Литвиновы,Александр Сухов,Игорь Конычев,Сергей Шиленко
сообщить о нарушении

Текущая страница: 113 (всего у книги 341 страниц)

Глава 3

Ратуша Дальнегорска нависла над нами бетонным монолитом. Серая, безликая коробка, ни единой лишней детали, ни одного украшения. Архитектура, призванная не радовать глаз, а давить на психику, внушать человеку мысль о его ничтожности перед лицом государственной машины. У нас на Земле такие тоже строили. Видимо, любовь бюрократов к унылым гигантам – явление межвселенское. Уже на подходе к этой громадине что-то внутри неприятно сжалось, словно я вернулся в какой-нибудь заштатный российский город и собрался штурмовать местную администрацию.

– Готов к марафону по кабинетам? – Кларк мрачно кивнул на серые ступени, когда мы начали подъём. Его обычная дипломатическая выдержка, кажется, давала трещину.

– А есть выбор? – Я окинул взглядом монументальный фасад. Узкие окна-бойницы под самой крышей, массивные двери, больше похожие на ворота в тюрьму. Неприветливое место. Чувствовалось, что здесь не решают проблемы, а создают их.

– К сожалению, нет, – посол тяжело вздохнул, и в этом вздохе слышалась многолетняя усталость от борьбы с этой системой. – Без официальных шкур вирмов мы не докажем источник заражения. А без доказательств никто не поверит, что угроза реальна. Будут и дальше хоронить шахтёров, списывая всё на несчастные случаи.

Внутри оказалось ещё хуже, чем я ожидал. Потолки терялись где-то во мраке высоко над головой, гулкие коридоры казались бесконечными, уходя в полутьму. В нос ударил спертый запах старой бумаги, подвальной плесени и чего-то ещё, неуловимого. Застарелого страха. Чиновники в серых, одинаковых одеждах скользили мимо, не поднимая глаз, двигаясь как заведённые. Безликие, безэмоциональные. Зомби в деловых костюмах, спешащие на очередное бессмысленное совещание.

– Весёлое местечко, – пробормотал Сет, с нескрываемым отвращением косясь на очередного клерка. – Прямо душа поёт.

– Тихо, – цыкнул на него Кларк, не поворачивая головы. – Здесь у стен есть уши. И все они принадлежат Валериусу.

Намёк понял. Держать рот на замке, наблюдать.

Секретарша – тощая женщина с вечно поджатыми губами и крысиными глазками, бегающими по сторонам, – промариновала нас в приёмной почти час. Кресла, обитые казённой кожей, казались пыточными инструментами. Со стен на нас пялились портреты каких-то хмурых типов в мундирах – видимо, местные отцы-основатели. Мерное тиканье настенных часов ввинчивалось прямо в мозг, отсчитывая минуты нашего унижения.

– Может, просто войдём? – не выдержал Сет после очередной отговорки, что «его светлость очень занят». Он уже начал разминать кулаки.

– Не стоит. – Кларк покачал головой, его голос был напряжён, как струна. – Валериус только этого и ждёт. Повода выставить нас наглыми нарушителями и вышвырнуть вон с чистой совестью.

Я скользнул взглядом по нашей команде. Шелли нервно теребила складку на платье, её лицо было бледным. Рита, наоборот, была абсолютно спокойна, её взгляд методично обшаривал помещение, отмечая выходы, углы обзора, потенциальные угрозы. Профессиональная привычка, которую я ценил больше всего на свете. Иди сидела с закрытыми глазами, её лицо то и дело искажала гримаса боли. Я наклонился к ней.

– Как ты?

– Хуже, – прошептала она, не открывая глаз. Дыхание было прерывистым. – Здесь эта… скверна… она очень концентрированная. Будто само здание ею пропитано до фундамента.

Чёртово чутьё эмпата. Здесь, в этом гадюшнике, оно работало против неё, превращаясь в пытку.

Наконец дверь кабинета отворилась. На пороге стоял элегантный мужчина лет сорока пяти в идеально скроенном костюме. Лорд Валериус. Холёный, уверенный в себе, с приклеенной улыбкой успешного дельца, который только что провернул выгодную сделку.

– Посол Кларк. – Голос медовый, но с ледяным привкусом. – Какая неожиданная честь. Прошу, проходите. И ваши… спутники… тоже, разумеется.

В его тоне не было и грамма искренности. Только вежливое презрение, едва прикрытое дипломатическим этикетом. Дело труба. Этот хмырь нам ничего не даст.

Кабинет Валериуса был настоящей выставкой показной роскоши. Красное дерево, позолота, картины в тяжёлых рамах. Но даже весь этот блеск не мог перебить гнетущее ощущение, пропитавшее здание до последнего камня. Здесь воняло властью и гнилью.

– Садитесь, прошу. – Валериус махнул рукой на кресла перед своим массивным столом. – Чай? Кофе? У нас есть отличные сорта с Восточных островов.

– Спасибо, не будем. – Кларк сухо опустился в кресло. Я сел рядом, положив руки на колени, чтобы не сжимать кулаки. – Дело срочное.

– О, конечно же. – Лорд устроился напротив, сложив пальцы домиком, и одарил нас внимательным, оценивающим взглядом. – Я слышал о… состоянии… вашего брата. Примите мои глубочайшие соболезнования.

– Рудное помешательство, – отрезал посол. – И он не единственный, кто страдает.

Валериус сочувственно кивнул. Маска ни разу не дрогнула. Актёр.

– Да, печальная участь. Но такова цена прогресса. Наши шахты кормят весь остров.

– Именно поэтому нам нужен доступ к шкурам вирмов, – Кларк перешёл прямо к делу. – Для исследования. Возможно, в них кроется разгадка.

Лицо лорда на долю секунды застыло, но улыбка тут же вернулась на место.

– Боюсь, это крайне сложная процедура. Вирмы – собственность государства. Доступ к их останкам строго регламентирован.

– Какие именно документы нужны? – Я решил вмешаться. Хватит ходить вокруг да около, играть в его игры.

Взгляд Валериуса скользнул по мне, как по назойливой мухе, которую хочется прихлопнуть.

– А вы, насколько я понимаю, иностранец? Боюсь, в таких деликатных вопросах мы не можем полагаться на мнение… чужаков.

Температура в комнате, кажется, упала на пару градусов. Рядом едва заметно напряглась Рита, готовая в любой момент вцепиться ему в глотку. Сет одарил лорда взглядом, которым можно было бы сверлить бетон.

– Лорд Валериус. – Голос Кларка стал стальным. – Макс Медведев – мой личный гость и советник. Надеюсь, это не станет препятствием?

– Разумеется, нет, – поспешно заверил Валериус, но в его глазах мелькнула откровенная злоба. – Просто необходимо соблюсти формальности. Подать заявление, пройти комиссию, получить разрешения от трёх ведомств…

– Сколько времени это займёт? – перебил его Кларк.

– О, при благоприятном стечении обстоятельств… месяца два-три. Возможно, полгода.

Тишина повисла в воздухе, плотная и тяжёлая. Этот хорёк откровенно издевался, наслаждаясь нашим бессилием.

– Полгода, – медленно, по слогам, повторил Кларк.

– Бюрократия – дело тонкое, – развёл руками лорд. – Безопасность превыше всего, вы же понимаете.

Внутри закипела глухая злость. Я заставил себя говорить ровно, без эмоций.

– Лорд Валериус, люди умирают. Болезнь распространяется. Каждый день промедления – это новые жертвы.

– Ах, как благородно. – В голосе чиновника зазвенел металл. – Вы так заботитесь о наших гражданах. Но пойдите и объясните это семьям шахтёров, которые кормятся добычей руды. Они вряд ли обрадуются, что иностранцы хотят остановить их работу.

– Никто не говорит об остановке, – подала голос Иди. Она говорила тихо, но её слова прозвучали в кабинете как удар колокола. – Речь о том, чтобы найти причину болезни и лекарство.

Валериус посмотрел на неё с плохо скрываемым раздражением.

– Простите, мисс?..

– Иди из Ордена Серебряной Луны.

Лицо лорда заметно дрогнуло. Название Ордена здесь, видимо, что-то значило. Он смерил её долгим, неприятным взглядом.

– Понятно, – сухо процедил он. – Что ж, раз здесь присутствует представитель Ордена, думаю, процедуру можно несколько ускорить. Скажем, до месяца. Но не быстрее.

– Месяц – это слишком долго, – твёрдо произнёс Кларк.

– Боюсь, это моё последнее слово. – Улыбка Валериуса стала хищной, как у акулы. – Если, конечно, вы не хотите попытаться получить разрешение… неофициально. Но я бы не советовал. Кража государственной собственности карается у нас очень сурово.

Угроза была прямой и недвусмысленной. Он давал понять: дёрнетесь – закопаю.

– Понимаю. – Кларк поднялся, давая понять, что разговор окончен. – Тогда мы подадим официальное заявление. Сегодня же.

– Прекрасно. – Валериус тоже встал, расплываясь в довольной улыбке. – Секретарша выдаст вам бланки. Удачи в заполнении – там всего-то листов двадцать.

На улицу мы вышли молча, будто вынырнули из болота. Только отойдя на приличное расстояние, Сет не выдержал:

– Какой же мерзкий тип! Так и хотелось врезать по этой холёной роже!

– Он специально нас провоцировал, – мрачно заключил Кларк. – Умный сукин сын. Знает, как вывести из себя, не нарушая приличий. Он играет с нами, и правила этой игры знает только он.

– И что теперь? – спросила Шелли, кутаясь в шаль, хотя на улице было тепло.

– Теперь идём к моему отцу, – ответил посол, глядя куда-то вверх, в сторону Верхнего города. – Возможно, он сможет помочь.

Сет фыркнул.

– Судя по вашему тону, надежды немного.

– Её нет, – честно признался Кларк. – Но попробовать стоит. Это мой долг.

Переход от шумных улиц к Верхнему городу был резким. Будто мы попали в другой мир. Здесь царила тишина, нарушаемая лишь нашими шагами. Резиденция Патриарха выглядела как настоящая крепость. Высокие стены, башни, рвы. Похоже, старик всерьёз ждал осады от всего мира.

– Папа всегда был параноиком, – пояснил Кларк на подходе к воротам. – Но в последние годы это переросло в манию.

Стража пропустила нас без вопросов, но провожала тяжёлыми, настороженными взглядами. Руки не отрывались от эфесов мечей. Внутренние покои встретили нас могильным холодом. Тяжёлые портьеры наглухо закрывали окна, чадящие факелы едва разгоняли мрак. Воздух был спертым, тяжёлым, словно сюда годами не проникал солнечный свет.

– Лорд-Патриарх принимает в малом зале, – сообщил нам камердинер, пожилой террианец с выцветшими, безжизненными глазами.

Мы двинулись по длинному коридору. Со стен на нас смотрели суровые лица предков Кларка. Династия воинов и тиранов, и каждый портрет, казалось, источал холод и высокомерие.

Лорд-Патриарх Тибериус сидел в высоком кресле у едва тлеющего камина. Когда-то, наверное, это был могучий мужчина, но сейчас передо мной был иссохший старик. Пергаментная кожа, обтягивающая череп, ввалившиеся глаза, дрожащие руки. Тень былого величия.

– Отец, – мягко позвал Кларк.

Старик медленно поднял голову. Взгляд мутный, расфокусированный.

– Кларк? – прохрипел он. – Ты вернулся? Или это снова видение?

– Я здесь, отец. И я привёл друзей.

Тибериус скользнул по нам отсутствующим взглядом, ни на ком не задерживаясь. Казалось, он смотрит сквозь нас, в какую-то свою, известную лишь ему бездну.

– Они ползут, – вдруг прошептал он, и от этого шёпота у меня по спине пошли мурашки. – Из глубин. По трещинам в камне. Тень, что пожирает свет.

Кларк болезненно сжал губы.

– Отец, нам нужна твоя помощь. Краскон болен, мы пытаемся найти лекарство.

– Краскон… – Старик нахмурился, пытаясь ухватить мысль. – Мой младший? Как он?

– Рудное помешательство, – осторожно сказал Кларк. – Мы думаем, причина в шахтах.

– Руда поёт, – кивнул Патриарх, и в его глазах на мгновение вспыхнул огонёк осознания. – Слышишь? Она поёт песни безумия. Древние мелодии, что старше этого мира.

Рядом со мной Иди резко вздрогнула.

– Он слышит то же, что и я, – прошептала она мне.

Внезапно взгляд старика сфокусировался и впился в меня. В его глазах на миг блеснул острый, ясный разум.

– Ты. – Он поднял дрожащую руку в мою сторону. – Ты носишь в себе свет. Чистый, незамутнённый.

Холодок пробежал по спине. Чёрт возьми, что он видит?

– О чём вы?

– Они чувствуют тебя, – продолжал Тибериус, не сводя с меня глаз. – Для них ты как маяк во тьме. Они придут. Они всегда приходят за светом, чтобы поглотить его.

– Кто «они»? – голос Риты был напряжённым, как натянутая тетива.

Старик издал сухой, горький смешок.

– Те, кто шепчет из-под земли. Те, кто превращает разум в пепел. Мы думали, что управляем ими, но это они управляют нами. Всегда управляли.

– Отец, ты говоришь загадками, – устало произнёс Кларк.

– Загадками? – Тибериус снова посмотрел на сына. – Разве ты не видишь? Валериус, совет, даже стражники в порту – все они слышат шёпот. Все служат тому, что растёт под городом.

– Это бред, – пробормотал Кларк, но в его голосе я услышал сомнение.

– Бред? – Старик печально улыбнулся. – Тогда почему Валериус так мешает вам? Почему он не хочет, чтобы вы добрались до правды?

Воцарилась тишина. Слова старика, какими бы безумными они ни казались, попали точно в цель.

– Что нам делать? – тихо спросил Кларк.

– Бороться, – твёрдо ответил отец. – Пока ещё можно. Пока тьма не поглотила всё.

Он откинулся в кресле, и искра разума в его глазах снова погасла, сменившись тусклой пустотой.

– На сегодня хватит, – вздохнул Кларк. – Сегодня… это одна из худших наших бесед.

Мы молча покинули резиденцию. На душе было паршиво. Не только от вида больного, угасающего старика, но и от его слов. А что, если это не бред сумасшедшего? Что, если он видит правду, от которой мы все отмахиваемся?

Вечером, когда мы собрались в гостиной у Кларка, пытаясь переварить события дня, появился его помощник – молодой террианец по имени Зет.

– Господин посол. – Он поклонился. – Новости. Не очень хорошие.

– Выкладывай, – устало махнул рукой Кларк, наливая себе что-то крепкое.

– Ваше заявление… случайно затерялось. Секретарша лорда Валериуса утверждает, что не получала такого документа.

– Как затерялось? – вскинулся Сет. – Мы же сами видели, как она его взяла! Эта крыса!

– Более того, – продолжал Зет, не обращая внимания на вспышку Сета, – лорд Валериус провёл закрытое совещание с начальником портовой стражи и главой складов. Тема – усиление контроля над иностранными гостями.

– Готовят ловушку, – мрачно подытожил я. Они не просто тянут время. Они готовятся нас прихлопнуть.

– Похоже на то. – Кларк кивнул. В его глазах вспыхнул холодный огонёк. – Что ж, они хотят играть по-грязному. Прекрасно. Мы тоже умеем.

– Что ты имеешь в виду? – насторожилась Шелли.

Посол подошёл к окну, глядя на далёкие огни Нижних Ярусов, где кипела настоящая жизнь, далёкая от этих дворцовых интриг.

– Если официальные методы не работают, придётся действовать неофициально.

– То есть? – уточнил я, хотя уже знал ответ. И, если честно, этот ответ мне нравился куда больше.

– То есть мы получим эти шкуры. Любой ценой. – Кларк повернулся к нам. В свете камина его лицо было жёстким и решительным, лицо воина, а не дипломата. – Потому что если Иди и мой отец правы, и зараза расползается, второго шанса у нас может и не быть. Готовьтесь. Завтра идём в Нижние Ярусы. И на этот раз спрашивать разрешения не будем.

Наконец-то. Хватит болтовни и унижений. Пора действовать.

Глава 4

Мрачная гостиная Кларка. Стены из тёмного базальта давят, но тишина после визита в ратушу давит ещё сильнее. Во рту до сих пор привкус пепла и казёнщины. Ясно одно: эти бумажные крысы во главе с Валериусом и пальцем не пошевелят. Будут водить нас по кругам ада, пока весь город не сдохнет.

Отодвигаю от себя нетронутый бокал. Какой в нём толк?

– Значит, глухая стена. – Голос звучит хрипло в застывшем воздухе. – Кто бы сомневался. Валериус играет с нами, и ему это, похоже, чертовски нравится.

– Он не просто играет. – Кларк, до этого неподвижно стоявший у окна, поворачивает голову. Взгляд у него тяжёлый, уставший. – Он тянет время. И знает, что оно на его стороне. Каждая минута, что мы тратим на его дурацкие бумажки, – это ещё одна минута, которую болезнь выигрывает у города.

Всё так. Классическая тактика бюрократа – уморить противника беготнёй по кабинетам. Только здесь на кону не премия к зарплате, а тысячи жизней.

– Он запер все двери. – Рита тихо, почти неслышно. Её пальцы бессознательно легли на рукоять кинжала. Привычный жест. Она всегда готова. Моя кошка-воительница. – К складам нам не подойти.

– Значит, пойдём через чёрный ход.

Голос Кларка становится другим – жёстким, как лязг затвора. Он отходит от окна, и в его глазах больше нет усталости. Только холодная, звенящая решимость. Вот это уже похоже на дело.

– Если власть не хочет нам помогать, мы найдём помощь там, где власть заканчивается. Внизу.

Сет, до этого с демонстративной скукой ковырявший что-то под ногтями остриём кинжала, поднимает голову. В его глазах вспыхивает хищный огонёк. Наш павлин почуял сцену.

– Чёрный ход, говоришь? Нижние Ярусы? Это по моей части. Там слухи ползают быстрее крыс, а за пару монет можно купить чью-нибудь душу. Или, по крайней мере, информацию.

– Сет, это слишком опасно. – Голос Ады дрожит от тревоги. Она не боец, и этот мир для неё – сплошной кошмар. – Тебя там никто не знает. Ты будешь один.

– Милая… – Сет дарит ей свою самую обезоруживающую улыбку, но глаза остаются серьёзными, цепкими. – Я и сам не самый дружелюбный парень, когда надо. И я не буду один. Я буду работягой с шахты, который пришёл пропустить стаканчик после смены.

Он встаёт, и вся его фигура излучает привычную театральную энергию.

– Дайте мне одежду попроще и скажите, где находится самая грязная дыра в этом подземелье. К вечеру я буду знать всё, что говорят о вирмах, руде и о том, почему знать наверху так боится, что кто-то сунет нос в их дела.

– Таверна «Сломанная Кирка», – без раздумий бросает Кларк. – Возле западного подъёмника. Там собираются все, кто что-то слышал, видел или хочет продать. Но Ада права. Если тебя раскроют…

– Он не раскроется, – прерываю я, глядя на Сета. Этот человек-сокол меняет оперение лучше любого хамелеона с Земли. – Но план Б всё равно нужен. Рита права.

– Я пойду следом, на расстоянии, – тут же отзывается моя спутница. – Если что-то пойдёт не так, я вмешаюсь.

– Нет, – отрезает Сет, и на этот раз без всякой рисовки. – Тебя, с твоей внешностью, там заметят за версту. Я справлюсь. Не волнуйтесь. – Он подходит к Аде, мягко берёт её за руки. – Обещаю быть осторожным.

Кларк коротко кивает и выходит. Возвращается через пару минут, бросая на пол ворох грязного тряпья. В нос бьёт резкий запах пота, машинного масла и угольной пыли. Идеальный камуфляж.

Когда Сет переодевается, я с трудом его узнаю. Элегантный дуэлянт исчез. Передо мной стоит измотанный рабочий в потрёпанной кожанке и штанах с грубыми заплатами. Он ссутулил плечи, стёр с лица наглую ухмылку, и даже взгляд стал другим – тяжёлым, потухшим. Полное перевоплощение. Мастер, чёрт возьми.

Мы молча провожаем его к потайному выходу. Кларк называет его «спуском». Я бы назвал это погружением в ад. Он в двух словах описал дорогу: гигантская грузовая клеть из ржавого железа, которая с воем и скрежетом ползёт в самые недра Дальнегорска.

Едва за ним закрываются скрипучие створки, я на секунду представляю, что его ждёт. Первое – вонь. Не просто запах, а густая, концентрированная эссенция безнадёги. Смесь сырой земли, угля, пота, нечистот и чего-то кислого, металлического, от чего першит в горле.

Внизу нет света. Только тусклое, болезненное свечение редких химических ламп, выхватывающее из темноты измождённые лица и мокрые от вечного конденсата стены. Сету придётся раствориться в этой толпе – реке измотанных, озлобленных людей, текущих по узким, как щели, улицам. Каждый сам за себя. Каждый – враг.

Его цель – «Сломанная Кирка». Местный информационный узел, как сказал Кларк. Судя по названию – выгребная яма для сломленных судеб. Но именно в таких местах и всплывает вся грязь.

Я вижу, как он толкает тяжёлую, скрипучую дверь и шагает внутрь. В густой табачный дым, в гул пьяных голосов, в атмосферу застарелой злобы. Он один, в самом сердце вражеской территории.

Представление началось. И нам остаётся только ждать, опустят ли занавес над ним или над всеми нами.

* * *

Таверна «Сломанная Кирка» оказалась именно такой дырой, какой Сет её себе и представлял. Выдолбленная прямо в скале пещера, где с низкого потолка капала вода, а воздух был таким густым от пота, дешевого пойла и угольной пыли, что его можно было резать ножом. Тусклые химические лампы отбрасывали на грубые стены и угрюмые лица посетителей болезненные зеленоватые блики. Здесь пахло безнадегой.

Сет, ссутулив плечи и стерев с лица всякое подобие своей обычной наглой ухмылки, протолкался к стойке. За ней стоял массивный Террианец, чье лицо напоминало обломок скалы. Никаких вопросов. Никаких приветствий. Только вопросительный взгляд пустых, как колодцы, глаз.

– Самого дешевого, – прохрипел Сет, бросая на стойку пару медных монет. Голос он намеренно сделал грубым и уставшим.

Бармен молча наполнил щербатую кружку мутной жидкостью, от которой несло сивухой и чем-то кислым. Сет поморщился, но заставил себя сделать глоток. Гадость редкостная.

– Тяжелый денек, – проворчал он, обращаясь скорее к своей кружке, чем к бармену. – Чтоб этих богатеев с Верхнего черти д-драли.

Бармен даже ухом не повел, продолжая протирать и без того грязной тряпкой стойку. Но пара шахтеров за соседним столом навострили уши. Сет это почувствовал кожей. Наживка заброшена.

– Таскаешься за ними, как собачонка, а они тебе даже спасибо не скажут, – продолжал он свой спектакль, жалуясь в пустоту. – Зато платят… если повезет. Ищут, видите ли, проводника. В самые глубокие шахты им, видите ли, приспичило. Хотят на вирмов поглядеть, идиоты. Словно это, блин, зоопарк.

Он сделал еще один глоток, едва сдержав рвотный позыв, и с грохотом поставил кружку на стол.

– За хорошие деньги, правда. Говорят, не поскупятся. Только где ж такого дурака найти, чтоб их туда повел?

Закончив тираду, он взял свою кружку и отошел от стойки, выискивая самый темный и неприметный угол. Он сел за шаткий столик, поставил перед собой пойло и уставился в одну точку, изображая полную апатию. Он был приманкой, лежащей на дне мутной реки. Оставалось только ждать, какая хищная рыба клюнет первой. Он чувствовал на себе взгляды. Косые, оценивающие, полные застарелого недоверия ко всем, особенно к чужакам. Но жадность в таких местах часто побеждала осторожность.

Сет не успел допить и половины кружки, когда на его столик легла тень. Тяжелая, как могильная плита. Он не поднял головы, продолжая пялиться на пузырьки, лениво поднимавшиеся со дна мутной жижи. В «Сломанной Кирке» лишние движения могли стоить зубов. Или жизни.

Массивное тело без приглашения плюхнулось на стул напротив. Заскрипело дерево, протестуя под весом.

– Ищешь проводника, красавчик? – Голос был низкий, скрежещущий, будто камни мололи.

Сет медленно поднял глаза. Перед ним сидел человек-гора с лицом, которое, казалось, пытались собрать из кусков после неудачного взрыва. Через всю левую щеку тянулся рваный шрам, стягивая губу в вечной злобной усмешке. Глаза – два холодных осколка грязного льда. Руки, лежавшие на столе, были покрыты мозолями и старыми шрамами. Пальцы толстые, как сардельки. *«Колоритный персонаж. Прямо из учебника для начинающих бандитов»,* – мелькнуло в голове у Сета.

– А тебе какое дело? – буркнул он, возвращаясь к своему пойлу. Роль уставшего и всем недовольного шахтера давалась ему на удивление легко в этой атмосфере.

– Прямое, – хмыкнул человек со шрамом. – В Нижних Ярусах все, что движется или хочет двинуться, – наше дело. Мое имя Костолом. И если ты хочешь куда-то сунуться глубже этого гадюшника, ты говоришь со мной.

Сет изобразил на лице тяжелую задумчивость, отхлебнул из кружки и поморщился.

– Слыхал я про вас. Братва, так?

– Слышал – уже хорошо. Значит, понимаешь, что разговоры с нами лучше не затягивать. – Костолом наклонился вперед, и смрад немытого тела и дешевого перегара ударил в нос. – Так что тебе нужно? Богатеи с Верхнего совсем сбрендили? Решили сафари на вирмов устроить?

– Почти угадал. – Сет поставил кружку. – Хотят вниз. В самые старые забои. Платят хорошо. Но мне не просто тропинки нужны. Мне нужна информация.

Ледяные глаза Костолома сузились.

– Информация? Это уже другой тариф, красавчик. Лишние вопросы здесь обходятся дорого.

– Платят не мне. Платят тем, кто проведет и расскажет, почему знать так ссытся при одном упоминании этих шахт. – Сет выдержал тяжелый взгляд. – Говорят, там внизу что-то нечисто. Люди с ума сходят.

Костолом откинулся на спинку стула, и тот снова жалобно скрипнул.

– Помешательство – дело житейское. Работка нервная. – Он потер большим пальцем свой шрам. – Два проводника, которые знают все норы, как свои пять пальцев. И ответы на пару твоих вопросов. Пятьдесят золотых. Половина сейчас.

Сет едва не присвистнул. Цена была заоблачной. Ровно такой, какую и должен был заломить местный вымогатель.

– Тридцать. Идет?

– Сорок. И это мое последнее слово. – В голосе Костолома не было места для торга. – Иначе можешь сам пойти погулять по тоннелям. Может, тебе повезет, и тебя сожрет не вирм, а просто крысы.

*«Жадная сволочь. Но выбора нет»,* – подумал Сет. Он полез во внутренний карман и вытащил небольшой, туго набитый мешочек. Отсчитал двадцать монет и с тихим звоном высыпал их на стол. Золото тускло блеснуло в полумраке таверны.

Костолом сгреб монеты в свою огромную ладонь, даже не пересчитав.

– Завтра на рассвете, у южного подъемника. Спросишь Таллоса. Скажешь, что от меня. Он все поймет.

– А информация? – напомнил Сет.

Лейтенант Братвы усмехнулся своей кривой ухмылкой.

– Информация простая. Да, Братва здесь контролирует все. От подъемников до последнего забоя. Ни одна крыса не проскочит без нашего ведома. А помешательство… – он снова наклонился к Сету, понизив голос до зловещего шепота. – Просто держись подальше от блестящих камешков. Не твое это дело.

– И все? – Сет изобразил разочарование. – За двадцать золотых я ожидал большего.

– Ты платишь за то, чтобы остаться в живых, красавчик. – Костолом поднялся. – И не думай нас кинуть. У нас наверху глаза и уши. Очень… влиятельные глаза.

– Кто, например?

Костолом на мгновение замер, а потом расхохотался – коротким, лающим смехом.

– А ты любопытный. Скажем так, не все лорды одинаково брезгливы к деньгам, которые пахнут рудой и кровью. Даже такие чистюли, как его светлость Валериус.

Он подмигнул и, не оборачиваясь, растворился в толпе у стойки.

Сет остался один. Воздух вокруг него, казалось, стал еще холоднее. Он получил то, за чем пришел. И даже больше. Вот только эта информация была похожа на яд. И он только что проглотил смертельную дозу.

* * *

Таллос, наш новый проводник с лицом, похожим на карту старых, забытых дорог, повел нас вглубь жилых пещер. «Жилых» – это было сильное преувеличение. Скорее, это напоминало норы, выдолбленные в теле горы, где люди существовали, а не жили. Воздух был спертым, тяжелым, пропитанным запахом сырости, дешевой еды и чего-то еще – застарелого отчаяния.

«Очаровательно», – пробормотал Сет мне на ухо, пока мы шли по узкому, тускло освещенному проходу. «Местный санаторий, не иначе. Прямо чувствую, как оздоравливаюсь».

«Тише ты», – шикнула на него Ада, но я видел, как она сама поежилась.

Люди, которых мы встречали, были похожи на тени. Изможденные, с потухшими глазами, они молча провожали нас взглядами, в которых не было ни любопытства, ни враждебности. Только глухая, всепоглощающая апатия. Они двигались медленно, словно экономя каждый джоуль энергии. Братская могила, в которой людей хоронили заживо.

«Макс, я не могу здесь дышать», – прошептала Шелли, прижимаясь ко мне. «Воздух… он отравлен».

«Я знаю», – я обнял ее за плечи, чувствуя, как она дрожит. «Держись. Мы здесь ненадолго».

Иди шла рядом с Ритой, прижав ладони к вискам. С тех пор как мы спустились, ее головная боль только усилилась. «Шум… он становится громче», – едва слышно сказала она.

Внезапно впереди, в небольшой пещере, служившей, видимо, общей столовой, один из шахтеров замер с кружкой в руке. Он сидел за грубым столом с тремя другими работягами, но вдруг застыл, как статуя. Его глаза остекленели, уставившись в пустоту.

«Что с ним?» – напрягся Кларк, останавливаясь.

Шахтер медленно, как во сне, повернул голову. Его губы растянулись в блаженной, жуткой улыбке.

«Слышите?» – прошептал он голосом, полным благоговейного трепета. «Какая… какая сладкая песня…»

Его сосед по столу, коренастый мужик с густой бородой, толкнул его в плечо. «Ты чего, Гром? Опять нанюхался спор?»

Но тот его не слышал. «Камень… – пробормотал он, закатывая глаза, так что стали видны одни белки. – Камень поет… зовет меня домой…»

А потом он издал дикий, нечеловеческий вопль и вскочил на ноги, опрокинув стол. В следующую секунду он вцепился зубами в горло бородатому соседу. Хрустнула кость, брызнула кровь.

Началась паника.

Женщины завизжали, мужчины с руганью вскакивали на ноги, пытаясь отбежать, но в тесной пещере это было почти невозможно. Люди спотыкались, падали, давили друг друга. Хаос.

Рита и Сет мгновенно выхватили оружие, вставая перед нами живым щитом. Я толкнул Шелли и Иди за свою спину, выискивая глазами нашего проводника. Таллос стоял абсолютно спокойно, скрестив руки на груди, и с мрачным интересом наблюдал за разворачивающейся бойней.

Приступ, как заразная болезнь, перекинулся на других. Еще двое шахтеров с такими же безумными воплями набросились на тех, кто был рядом. Один начал биться головой о каменную стену, превращая свое лицо в кровавое месиво.

«Назад!» – рявкнул я, оттаскивая своих дальше по коридору. «Кларк, что это, черт возьми⁈»

«Помешательство», – коротко бросил он, его лицо было пепельно-серым.

Прежде чем мы успели что-то предпринять, в пещеру ворвался отряд. Пятеро здоровенных амбалов в кожаных доспехах, вооруженных тяжелыми, окованными железом дубинками. Братва. Они двигались слаженно и без эмоций, как команда зачистки.

Они не пытались никого успокоить. Не кричали предупреждений.

Первый же удар тяжелой дубинки с влажным треском размозжил череп шахтеру, который бился о стену. Он рухнул на пол безвольным мешком с костями. Второй боец одним коротким, выверенным движением снес голову обезумевшему, все еще терзавшему тело своей жертвы. Остальных добили так же быстро и буднично. Глухие, мокрые удары, хруст ломаемых костей – и через несколько секунд все было кончено.

В пещере воцарилась мертвая, звенящая тишина, нарушаемая лишь всхлипами какой-то женщины в углу да капающей с потолка водой. Бойцы Братвы безразлично, как мешки с мусором, оттащили тела – и обезумевших, и их жертв – в темный боковой проход, оставляя на каменном полу широкие кровавые полосы. Никто из них даже не обернулся. Работа сделана.

Наш проводник Таллос стоял, скрестив руки на груди, и с мрачным, почти скучающим видом наблюдал за этой бойней.

«Таллос», – мой голос прозвучал хрипло и опасно. «Что это, черт возьми, было?»

Он медленно повернул голову, его лицо было непроницаемым, как камень.

«Теперь вы видели», – мрачно сказал он, обводя взглядом застывшую от ужаса сцену. «Это и есть помешательство».