Текст книги "Приходите за счастьем вчера (СИ)"

Автор книги: Darena

сообщить о нарушении

Текущая страница: 53 (всего у книги 118 страниц)

– Прошу прощения, что задержалась. – Кет появилась в дверях, как прежде цветущая, а то и вовсе стала румянее. Присев на стул, она бодро спросила: – Где я должна подписать?

– Пожалуйста, – передал бумаги юрист. – На четырёх экземплярах по две подписи… Первая и третья страницы…

Кетрин никогда не думала, что её тело так подведёт хозяйку, тем более что и завтрак, и ланч остались в недрах туалета, рвать было уже нечем, и потерпеть пару минут казалось вполне выполнимой задачей.

– Что с тобой? – резко спросил Элайджа, поняв, что она мелко дрожит всем телом, а румянец – просто косметика, нанесённая заново из-за спешки чересчур щедрым слоем. В ответ брюнетка сглотнула, перебарывая судороги сокращающегося желудка и, уже не глядя, стала проставлять подписи. Наконец, подмахнув последний лист, Кет подошла к окну, открыла его и начала большими глотками пить свежий воздух, лишённый ароматов табака и смол, заполонивших кабинет юриста.

– Возьмите, – перед ней появился стакан с водой. Ричард кивнул.

– Спасибо. – Катерина сделала осторожный глоток. Хуже не стало, измученный желудок вернулся на место. Медленно выпила весь стакан.

– Мы сегодня всё успели, – поднявшись с места, Элайджа оказался рядом. – Остальное не требует личного присутствия, я прав, мистер Фенит?

– Да. – Отойдя от женщины, Ричард вызвал секретаря и проверил наличие подписей Катерины. – На этом всё. Мисс Пирс, если вам требуется медицинская помощь…

– Нет, благодарю. – Вернув стакан и подхватив сумочку, девушка натянуто улыбнулась. – Прощайте, мистер Фенит. Удачного дня.

– Надеюсь, мне не придётся тебя выкуривать из здания, – между прочим напомнил пытающей ретироваться бывшей жене Майклсон, прощаясь с юристом. – Оно моё и его охрана тоже.

– Не придётся, – она поджала губы – светлую идею заскочить на какой-нибудь этаж и дождаться, пока бывший муж исчезнет с горизонта, он загубил на корню. Выйдя за дверь, брюнетка, не обращая внимания на взгляд секретаря Фенита, опустилась на стул в приёмной. Кетрин не собиралась скрывать ребёнка – не сумасшедшая, но и сообщать так скоро не хотела. Однако теперь как получилось – так получилось…

– Это то, о чём я думаю? – Выйдя из кабинета юриста и закрыв дверь, Элайджа поглядел на неё сверху вниз.

– Откуда же мне знать, о чём ты думаешь, – усмехнувшись, она встала. Если Майклсон пытался говорить так, чтобы понятно было лишь им, то самой Кет было глубоко наплевать – именно он ударил первым, даже не дав ей опомниться, а лучшая защита – нападение. – Если о моей беременности, то – да.

– Он мой?

Вот это уже было точно лишним, о чём свидетельствовала занывшая скула, но подумав: «С ноги было бы хуже…», Элайджа предпочёл забыть о силе физических терзаний или оценке амплитуды падения челюсти секретарши Ричарда: пришлось догонять совершающую рывок до лифтов Кетрин. Чувствуя, что не за горами скандал, на фоне которого снесённая челюсть будет смотреться нежной лаской, Элайджа устремился за брюнеткой.

Обеденный перерыв, лифт заполнился – они оказались в толпе людей, на расстоянии вытянутой руки.

– Пожалуйста, не нужно истерик. Вырвалось от удивления и ни к чему не относилось. – Тот факт, что Катерина носит его ребёнка, заставил быть с ней аккуратнее. – Точнее, к тому, что он в принципе будет у меня, а не то, что ты мне… – поняв, что лифт – не лучшее место, Элайджа прервал себя коротким: – Мой кабинет или ресторан?

– Моя квартира.

– Нет, – неожиданно резко, хотя шёпотом ответил мужчина. – Некогда…

– Твои проблемы.

– Тогда я не стану разводить церемонии, и ты окажешься в положении тюка, милая.

– Неужели? – С её губ сорвался смешок, показывающий, что Катерина ему не верит. – В своём царстве-государстве будешь терпеть такой позор?

Кабинет – его территория, плюс езда в лифте до верхних этажей…

– Пусти! – Из-за невозможности говорить громко, она зашипела. На них стали открыто коситься. Почувствовав руки, сомкнувшиеся на талии, Кетрин какой-то период времени стояла тихо, но увидев, что первый этаж близок, попыталась пнуть мужчину.

– Мы едем наверх, – поставил перед фактом Майклсон. – И прошу ещё раз: не устраивай сцен. Это не поможет.

– Да плевать… – Подкрепление делом последовало незамедлительно: не ожидавший явного нападения на глазах у минимум десяти человек Элайджа скорчился – острый каблучок врезался в его туфель. Дверцы лифта распахнулись – Кетрин едва ли не вылетела из кабины. Уже узнав в мужчине президента корпорации, присутствующие с интересом и смешками ожидали нового акта пьесы, но поняв, что лифт вот-вот начнёт обратное путешествие, вывалили на площадку. Выругавшись сквозь зубы и послав по адресу правила приличия – входящие не успели зайти из-за случившегося затора, – Элайджа в гордом одиночестве вознёсся наверх, набирая номер охраны.

Подобного разворота событий он не ожидал. Известие о ребёнке выбило из колеи, решения нужно было принимать быстро, пока Катерина не включила рассудок, и поэтому, когда эскорт доставил бывшую жену к нему в кабинет, Элайджа молчал, не зная с чего начать.

Злобно сверкнув глазами вслед вышедшей в дверь охране и услышав, как щёлкнул замок, женщина взорвалась:

– Майклсон, ты не охренел?! Я на тебя в суд подам и..

– Не ругайся при мне. – Он покрутил в пальцах авторучку, на автомате потянулся за сигаретами и со вздохом отложил пачку. – Ты сама пошла по этому пути, я предлагал…

– Закончили объяснительную, и давай по сути. Что тебе от меня нужно?

– Я сказал, что хочу ровного тона, – голос Элайджи похолодел, насколько это было возможно. – Не в твоих интересах хамить.

– Да ну? – Она села – ноги не держали, да и голова после смога у Фенита кружилась. – А что в моих интересах?

– Беременность даёт тебе много привилегий, – констатировал он, облокотившись о рабочий стол.

– Неприкосновенность от тебя не даёт, как выяснилось, – она усмехнулась. – А остальное мне не интересно.

– Неприкосновенность от меня тебе не даст ничего, – вкрадчивым голосом, словно бонна неразумному дитя пояснил Элайджа. – И мой ребёнок тем более.

– Он не твой.

– Санта, аист или претендуешь на лавры Мадонны?

– Это неважно, ты от него отказался десять минут назад, – невозмутимо ответила женщина. Ему в который раз в жизни захотелось отвесить ей хорошую затрещину за упрямство.

– Не выводи меня. Какой срок? – Элайджа нахмурился, высчитывая про себя – либо месячные были, пока он находился в командировке, либо…

– Большой, я пропустила. Около восьми недель, – сухо подтвердила его догадку Кетрин. – Но пока я не родила – вряд ли имеет значение срок и твои интересы. Тест ДНК…

– Без теста, – резко прервал её Элайджа. – Ты можешь быть кем угодно, но точно не пустоголовой девицей, залетевшей не от мужа.

«Какого ты обо мне хорошего мнения…»

Но Эл тут же исправился:

– То есть залетевшей не от мужа вроде меня.

– Ну и отлично. – Она положила руку на подлокотник и уставилась в упор. – Я беременна, ребёнок должен родиться примерно через семь месяцев. Это все вопросы? Или ты о корпорации? Не обессудь, но право получить наследство он, как официально признанный, будет иметь.

«Дьявол, как же с ней трудно… И курить нельзя…»

– Дальше мы будем решать, где и как ты будешь жить, пока в твоём животе находится мой ребёнок.

– Там же где и сейчас.

– Меня это не устраивает, – отверг сообщение Элайджа. – Ни место, ни образ жизни.

Она звонко рассмеялась, поражаясь такой наглости.

– Да какое мне теперь дело, что там тебя устраивает, а что нет? – Неприкрытая насмешка. – Мы разведены, и я прекрасно могу позаботиться о себе. Сама. – Плавно поднявшись, брюнетка подхватила сумочку.

– Пока он в тебе, милая, я и вправду бессилен. – Элайджа поднял брови, увидев, как исчезает с губ девушки наигранная улыбка от осознания контекста. – Но ты забываешь, что это не вечно. Будь более мм… предусмотрительна.

– Ты не посмеешь. – Мужчина знал этот её надменный взмах ресницами – осознание, а следом тревожное желание уйти от внезапной опасности. Любой другой человек принял бы выставленный вперёд подбородок и вскинутую бровь за уверенность, но Элайджа различал мимику этой женщины в совершенстве: Катерина была ошарашена и напугана своей догадкой.

– Ещё как посмею. – Губы Майклсона поджались, когда он заметил, как она непроизвольно прикрыла живот, защищаясь.

– Суд оставит ребёнка с матерью.

– Употреблявшей наркотики, отчего бывший любовник рехнулся, и участвовавшей в оргиях? Милая, на твоём фоне я как отец идеален для любого судьи. – Он чуть прищурился, доброжелательно напоминая: – Мы ходим по кругу шестимесячной давности, только твоё положение ещё усугубилось открытием неких истин. Да и мир стал куда демократичнее – отцов, растящих детей, пруд пруди, некоторые вообще за понятие «родитель под номером» выступают, а денег у меня намного больше.

– Твои счета принадлежат мне. – Она воинственно вскинула подбородок, злясь на судьбу-злодейку, по вине которой десять минут как подписала отказ от претензий.

– Не прикидывайся дурой. – Элайджа мигом утратил всю приятность манер и добродушие. – Это разные уровни – ребёнок и баксы.

– Да кто же тебя поймёт… Но, надеюсь, ты всё сказал? – Она резко развернулась, направившись к двери. – Остальное, пожалуйста, испражняй не лично – меня и без того твоими стараниями постоянно на рвоту тянет.

– Ты чересчур категорична, Катерина. – Он скосил взгляд на её пальцы, коснувшиеся дверной ручки. – Подожди, я предлагаю мирный путь.

– Так это было удобрение почвы? – догадалась Кетрин. Через силу, но всё же обернулась. – И что же тебя удовлетворит?

– Немногое. – Жертва была загнана и убаюкана должными карами – Майклсон умел торговаться. – Ты выбираешь любую страну, где сейчас лето, улетаешь туда и тихо живёшь в хорошо охраняемом доме с садом, лесом или морем, или что там тебе по нраву, вплоть до родов. Разумеется, никаких сомнительных предприятий и игрищ с политикой, включая встречи. Елена может тебя навещать в любое время и дядя с тётей тоже.

– Да я сейчас расплачусь от щедрости… А дальше? – Она прищурилась, не слишком понимая его мотивы. Бросать работу, где только закрепилась, родных и запереть себя в четырёх стенах – конечно, ничего хорошего, но санкции в случае отказа были не слишком пропорциональны ситуации.

– Дальше?

– Да, после родов.

На мгновение Кет почудилось, что именно Элайджа сейчас под конем – растерян и испуган. Но это мгновение быстро прошло:

– Я не стану предъявлять никаких претензий на ребёнка при условии, что ты дашь мне с ним видеться, не ограничивая, и ты всегда будешь в одной стране со мной. Финансового вопроса не возникнет.

– Не поняла.

– Будешь оклеивать стены долларами вместо обоев, если захочешь.

– Да я не о своём содержании, – протянула брюнетка, присаживаясь на диван. – Это как раз ясно. Про страну поподробнее.

– Ты будешь жить там, где я, и ребёнок, разумеется, тоже. – Кет почувствовала, как он давит, даже фразы были не предложениями или предположениями – констатацией. – Если я вдруг переселюсь в Штаты, вы с ним полетите туда, а если в Италию или Швейцарию, да хоть в Новую Зеландию и Гвинею Бисау, ты тоже обоснуешься в тех же странах. – Негромко уточнил: – Общие города – не принципиально. Всех, кого хочешь забрать, возьмёшь с собой.

– Любовников или второго мужа тоже будешь содержать?

– Да как родишь, хоть гарем из шлюх любого пола до тех пор, пока это не будет во вред моему ребёнку, – он улыбнулся, но ничего хорошего эта деликатная улыбка не сулила.

– Майклсон, ты либо двинулся, либо редкой сучности подонок. – Она ничего не понимала – Эл, конечно, рассудочный человек, но чтобы так… Такого холода и безразличия к своей судьбе Катерина не ждала. Вспылил бы или… Любить ночь на пролёт, сообщить о разводе, подписать и отправить рожать в чужую страну с концами, оградив от прежней жизни. Ах да – ещё он собирается жить, не пойми где, и таскать её за собой, как тот чемодан, который без ручки – неудобно, но выбросить нельзя. – Я не верю ни в один из вариантов.

– Меня интересует только ответ «да», или «нет». – Вздохнув, он уточнил: – Воевать с тобой я точно не хочу, тем более сейчас, когда ты…

– Твой инкубатор, – ехидно прервала Катерина бывшего мужа на полуслове. Тот поморщился. – Я согласна.

– Тогда иди к автомобилю и жди меня. – Элайджа кинул ей ключи от кабинета и своего итальянца. – Дам указания Дику – это десять-пятнадцать минут, – и поедем.

– Куда? – Товар благополучно продан, поэтому Кетрин не стала играть в оскорблённую невинность или независимость.

– Сначала домой, переночуешь там. – И снова это был приказ, не терпящий возражений. Кет скрипнула зубами – хоть бы тон сбавил для приличия... – Завтра скажешь своё решение по поводу места и пожеланий. Как только подберут – улетишь.

– А ты? – Быстрый взгляд.

Обойдя стол, он устроился в кресле, потроша пачку с сигаретами.

– Если не возникнет осложнений, до кхм… – Элайджа начал возводить домик из сигарет, – появления на свет малыша мы с тобой не увидимся.

Лучший выход для всех, но в Кет вспыхнул огонёк гнева и неприязни. Не так она представляла свои первые роды – не то, чтобы очень уж боялась, но всё было ново и странно. И немного страшно. Ладно, есть Елена… Она встала, подошла, оперлась ладонями на стол, пристально разглядывая сооружённую избёнку.

– Мне нужно забрать кота и вещи.

– Напиши список, сделают за тебя, – флегматично сообщил мужчина. – За личным и животным заедем сейчас.

Она медленно кивнула.

– Знаешь, чего я не могу понять – твоей жестокости и мстительности. – Голос женщины понизил тембр. – Ты какой угодно, но не мстительный.

Щелчком пальцев разрушив его «творение» и больше ничего не сказав, Кет вышла за дверь.

Великобритания. Йоркшир.

Тонкий свист рядом с ухом заставил мужчину вздрогнуть и на автопилоте отклониться влево. С силой пущенный дротик неизящно врезался в стену коридора чуть правее его уха и шлёпнулся на пол.

– Охотишься?

– Ты слишком быстро открыл дверь, – флегматично сообщила Кетрин, лежащая в постели.

Элайджа прикрыл дверь и с трудом сохранил серьёзное лицо, увидев, чем она занималась. Пускала дротики в его фото, пришпиленное с внутренней стороны, и весьма успешно. Содрав фото и сунув комок бумаги в карман, он подошёл к постели. Забрал и дротики.

– Я уже не могу развлекаться, как хочу?

– Напоминаю для непонятливых – все твои «хочу» не должны выходить за область моих. Книжку почитай, – хмыкнул мужчина. – Для общего развития.

– Ага, волшебную книгу рецептов. – Она откинула одеяло. – Как превратить бывшего мужа в слизня.

– Почему не в попугайчика?

– Давить их неудобно – летают, заразы, – любезно сообщила брюнетка, садясь на постели. – Ты пришёл побеседовать об этом?

– Нет, твоя врождённая кровожадность ни при чём. – Элайджа отвел взгляд – трудно вести диалог с женщиной, облачённой лишь в водолазку с коротким рукавом цвета, который лирики окрестили шампань, и полупрозрачные кружевные трусики того же оттенка, рисунок которых играл на природно-смуглой коже Кет. – Я зашёл сказать, что мне нужно срочно улететь – буду через три или четыре дня. Ты определилась с местом, где бы хотела оказаться?

– А я-то думаю, с чего такие дурные манеры – врываться к чужой женщине ни свет ни заря? – промурлыкала Кетрин, сообразив, о чём он думает, и вновь раскинувшись на кровати в виде больше подходящем для обложки качественного мужского журнала.

– Пожалуйста, не испытывай моё терпение и без очередного скандала.

Не слишком выдержанно.

– О’кей, – она поджала губки, зло сверкнув глазами. – Я имею право просить всё, что мне нравится?

– В пределах разумного.

– Боишься требования луны с неба? – Катерина знала, что бесит бывшего мужа – своим пошло-невинным видом, потерей времени, их пустячным разговором, и искренне наслаждалась этим. Но увидев недобрые искорки в антрацитовых глазах – предвестники опасности, – сказала: – Бразилия, там скоро кончится сезон дождей. Светлый дом, не очень большой, чтобы поблизости пляж и рощи. Не слишком далеко от благ цивилизации и торговых центров. Как видишь, требований не много.

– Думаю, найдут. Тебе скинут варианты в течение двух дней, выберешь те, которые тебя устроят. – Голос мужчины стал ещё холоднее. – Надеюсь, проволочек не возникнет, ты не пробудешь здесь долго и улетишь до моего возвращения?

От последних слов Кетрин едва ли не подбросило. Соскочив с постели, она стала напротив, упираясь кулаками в бока.

– Майклсон, во-первых, это не я себя сюда доставила, – прошипела женщина, – во-вторых, я не вламывалась к тебе в спальню в семь утра, и, в-третьих, – на скулах брюнетки выступили алые пятна злости, – это не я пялюсь на чьи-то проступающие под трикотажем соски, когда считаю, будто это незаметно. А твою высокомерную физиономию я вообще видеть не хотела и не хочу ближайшие семь месяцев. И всю оставшуюся жизнь тоже.

– Это всё?

– Я собираюсь слетать в Мистик-Фоллз, – уже спокойнее сказала она, виляя бёдрами с амплитудой, сделавшей бы честь редкостной искуснице с панели, проследовала к пуфу и, подхватив щётку для волос, начала прихорашиваться.

– Нет, – рассматривая обшлаг рукава, безэмоционально возвестил он.

– Мне нужно побывать на кладбище у отца и повидать дядю с тётей, – ровно продолжала Кетрин, аккуратно разбирая распушившиеся под расчёской локоны, словно не слыша лаконичного отказа. – У них маленький ребёнок, много работы и им сложно будет прилететь ко мне.

– Нет, Катерина. Ты сидишь тут, а после улетаешь в Бразилию – это решено. У тебя есть какие-нибудь специальные требования к персоналу в доме?

В повисшем молчании она расчесывалась, отделяя по одному завитку. Элайджа терпеливо ждал ответа. Наконец, Кетрин отложила щётку. Припудрила нос.

– Ты ведь клялся мне в любви. – Пудреница с щелчком захлопнулась. – Ты столько раз говорил, что любишь меня! Неужели тебе так жаль дать мне пару дней, лишь бы сделать по-своему?!

Отпихнув ногой пуф, брюнетка медленно встала и направилась прямо на мужчину.

– Я всё тебе подписала, на всё согласилась, как самая послушная шлюха, – голос сорвался. Кетрин всхлипнула, прижала ладонь к носу. – Ты же не много потерял! Ты вообще говорил, что я для тебя драгоценнее всей этой к-корп… порации…

Размахнулась. Но удара не последовало, рука безвольно повисла, так и не достигнув цели. Круто развернувшись, брюнетка вылетела за дверь. Вихрем пронесшись по коридору, Кет бросилась вниз по лестнице, но из ближайшего проёма наперерез быстрым шагом вышел Кол. Затормозил. Не разобравшись, что замершая перед ним женщина на грани, брякнул:

– Теперь ты ходишь по дому полуголая, демонстрируя прелести? – Он с иронией оглядел фигурку перед собой. – Зря.

Кетрин попятилась, взглянула вверх – спускался Элайджа.

– Катерина!

Не встретив обычного язвительного отпора, Кол сбавил тон:

– Хэй, Кетрин! Я не…

Ненавистные, звенящие в ушах голоса подстегнули и, забыв обо всем, она бросилась ко входу. Но дверь распахнулась прежде, чем Кет успела повернуть ручку. Она очутилась лицом к лицу с золотоволосой девушкой на пороге.

Дочка оставалась у Деймона, и Ребекка решила забежать к брату, подбодрить. Да и вину, что обеспечила брак Эла с лживой сучкой, с себя не снимала.

– Что ты здесь делаешь?!

Инстинктивно отпрянув от злобного голоса, Кетрин огляделась. Они были со всех сторон – собранные, успешные, переполненные презрением. Она втянула голову в плечи, зажмурилась, закрыв уши ладонями.

– Оставьте меня! – Её начало трясти, из глаз прыснули так и не пролитые за эту неделю слёзы. – Я ничего не делала! – Кто-то схватил и поднял, но сил понять, кто это не было. И сопротивляться тоже. – Оставьте меня в покое!

– Что здесь происходит? – Оцепенев, Бекс расширившимися зрачками смотрела, как старший брат уносит Кетрин наверх. – Что вы с ней сделали?! Кол?!!

Тот нервно сглотнул.

– Я… ничего. – Он сообразил, что случайно внес свою лепту в истерику, отвёл взгляд. Язык еле ворочался. – Она беременна, Бекс. Эл тебе лучше объяснит…

Стоило увидеть, как Катерина, оказавшись в постели, сворачивается в клубочек, зарываясь носом в подушку, и Элайджу прошиб ледяной пот. Проснувшийся кот истошно замяукал, вспрыгнув на кровать. Накрыв брюнетку одеялом, Майклсон зарылся носом в пушистые локоны, баюкая и шепча что-то успокаивающее. Она его оттолкнула, едва не слетев с постели.

– Я знаю, что ты считаешь меня диктатором. Это не так, кошечка, – он присел на корточки рядом с кроватью, но слова звучали мерзкими оправданиями. Её горю они бы не помогли, и Элайджа поднялся. Ненавистное совпадение – когда-то семь лет назад, так же безутешно Катерина плакала в том же интерьере, но тогда он мог хоть что-то сделать. – Ты не полетишь ни в Мистик-Фоллз, ни в Луизиану, Катерина. Из этого места у тебя маршрут теперь только до Бразилии.

Прикоснулся к узкой щиколотке, вычерчивая на ней узоры.

– Убери от меня руки. – Брыкнувшись, женщина высвободила ногу, запястьем вытерла глаза, но солёные капли продолжали стекать по лицу. Ну и чёрт с ними. Кетрин заставила себя сесть. – Я хочу улететь сегодня или завтра утром и не видеть ни тебя, ни твоих родственников. Мне здесь очень плохо, и вряд ли это хорошо отразится на нашем ребёнке. Вещей немного – сумка, остальное можно купить на месте, ты сам обещал купюры вместо обоев. Ну и, – её пальцы с острым маникюром больно сжали кошачье ушко, вызвав у животного вопль, – Мартин. Ты можешь мне это обеспечить, учитывая визы и прочие документы, или ваша пресловутая семейная гордость требует потоптаться по мне всем стадом? – Она откинула волосы с лица, явно успокаиваясь и собираясь с мыслями. – Повторения спектакля ни приватно, ни в общей зале не будет. Тогда я пошлю наш договор к чёртовой матери, переведу свою долю в фирме на Елену, и чтобы направить дело в суд, попробуй меня ещё отыскать и заставить получить вызов. – Шмыганье носом немного испортило впечатление от холодного монолога, но это было мелочью, Майклсон понял, что назад у него пути не будет. – И ни мне, ни нашему ребёнку не сдалась твоя корпорация, лучше я стану пра…

Катерина царапалась, упиралась кулаками Элайдже в грудь, в попытке спихнуть с себя мужское тело, но он правой рукой жёстко держал за затылок, не давая ей шевелить головой, левой сжал ноздри и впечатывал свой рот в губы брюнетки, пока они и зубы послушно не раздвинулись в бесплодном желании глотнуть кислорода. Открыв себе доступ к её рту, Майклсон стал нежнее, отпустил крылья носа, и рука уже мягко легла на грудь. Кетрин расслабилась, не отвечая, но и не сопротивляясь.

– Я не хочу тебя, или у нас упростилось до течки у сучки? – пробормотала женщина, глядя в упор. – Она есть. – Приглашающе раздвинула ноги, согнув их в коленях. Его передернуло.

– Ты не понимаешь, что творишь, – когда Элайджа резко отстранился, с трудом просипела брюнетка, жадно хватая воздух. – Имей достоинство хоть нормально попрощаться.

Достоинство… Мерзкое слово. Добровольно отказываться от женщины, в которой заключено твое счастье, труднее, чем быть просто отвергнутым – во втором случае протирающееся достоинство хотя бы латает гордость. Теперь он мог проверить эту аксиому на своей шкуре в полной мере. Но после взлетевшего в воздух Астона… Лучше несчастная, измученная и плачущая, но живая.

– Я сделаю, как ты скажешь. Можешь собираться. – Он вышел из комнаты.

– Эл?.. – Не решившись сразу поднимать тему увиденного, влетевшая в гостиную Ребекка мягко улыбнулась, про себя с ужасом отметив остекленевший взгляд старшего брата и лицо, напоминающее скорее восковую маску покойника. Проклятый день, когда согласилась на план Джорджа с разводом… Испугавшись, блондинка поцеловала Элайджу в подбородок, крепко обняла за плечи. – Ты как всегда встал чуть белый свет забрезжил?

Сомнительная фраза, учитывая, что за окном царила тьма, но Майклсон этого даже не сообразил.

– Порой лучше вообще на него не рождаться, Бекс.

Чмокнув красавицу в лоб, он, словно сестра была предметом, переставил её в сторону, и направился к входной двери.

В этом вопросе с Катериной у них было полное согласие, разве что взгляды расходились относительно кандидатур. Она искренне проклинала тот день, когда у её матери на свет появились близняшки – одной Елены было бы вполне достаточно…

*Цербер – мифическое существо, собака о трех головах, служащее Аиду и охраняющее вход в царство мёртвых

**Больша́я игра́ (The Great Game, другое русское название “Турниры теней”) – распространённый в западной историографии термин, который используется для описания империалистического соперничества между Британской и Российской империями за господство в Центральной Азии с 1813 по 1907 годы.

***О, мои усики и ушки! – ставшая крылатой фраза Кролика из сказки Льюиса Кэррола “Алиса в стране чудес”

****Скай – игра слов; остров в Шотландии, чье название Skye паронимично английскому sky – небеса.

*****«Лучше гор могут быть только горы, на которых ещё не бывал» – строчка из песни В.С.Высоцкого “Прощание с горами”, выгравированная со времён советской интервенции на здании, впоследствии отданном под школу.

====== Глава XIX (Часть III) ======

США. Мистик-Фоллз. – Великобритания. Йоркшир.

– Господи, какой же подлец! А я предуп… – но поняв, что сестру её стенания вряд ли утешат, Елена прикусила язычок. Тембр стал ниже, мягче: – Я прилечу, как только оформлю себе визу, милая.

Курлыкающий тон сестры успокаивал. Кетрин усмехнулась и опустила опухшие от слез веки. После ухода Элайджи она проплакала больше часа – последствия были налицо в прямом смысле.

– Не нужно так волноваться и срываться с места. – Голос звучал твердо. – Со мной все в порядке.

– Ничего не в порядке, – отрезала Елена. – Я же чувствовала, что все не так: голова болела, аппетит пропал, но подумала, ты боишься рожать и… Ладно. А как ребенок? У тебя уже большой срок…

– Все в порядке, – отставив чашку из-под чая с ромашкой, повторила Кетрин и взглянула на часы. – Ладно, мне пора – самолет ждет посадки.

– Ты в аэропорту? – удивилась девушка. – Я думала в доме…

– Пока в доме, но скоро нужно ехать в аэропорт. Личный воздушный транспорт – преимущество носить в животе наследника акций корпорации, – саркастически протянула женщина. – Хорошо, что у моего бывшего достаточно вкуса, чтобы не заказывать золотые унита... – насмешка перешла в глухое рыдание.

– Кит, – услышав плач, Елена стиснула трубку обеими руками, прижимая её к щеке. – Кит, ты только не плачь. У тебя будет ребенок. Мы же всегда хотели деток… – уговаривала девушка, не замечая, что начала по-детски картавить. – Ты у нас такая красивая, смелая, умная… тебе любой рад будет. Ты другого найдешь. Лучше в тысячу раз.

– Где ты видела лучше? – неожиданно злобно бросила Катерина. – Я за свою жизнь – нет.

По мнению Елены утверждение более чем сомнительное, но спорить она не стала.

– Значит, на коленях приползет обратно, – уверенно ответила девушка. В это старшая близняшка больше верила.

– Я не хочу.

Расслабившуюся от кажущегося присутствия человека, который пожалеет Катерину развозило с каждой секундой – гормоны.

– Твою мать, Кетрин! – взорвалась Елена, вскочив с места и опрокинув плетеное кресло, в котором устроилась. – Убиваешься из-за какого-то самовлюбленного ублюдка. Он вышвырнул тебя из дому, развелся в несколько дней, а теперь запрет Бог знает где! Совсем ум потеряла?!

– Он не…

– Сволочной подлец, и это не оскорбление, а констатация факта, – припечатала старшая сестра. – Лучше о ребенке думай.

Всхлипы стали реже. Через минуту прекратились вовсе.

– Ты права – я становлюсь истеричкой, – гораздо ровнее констатировала Кет.

– Пока – нет. Успокоилась?

– Вполне. – Переключив на громкоговоритель, Катерина встала, стянула с себя банлон и трусики, в которых все ещё оставалась – напоминали о нецеломудренных желаниях на постели в компании Элайджи. – Ты ведь все равно возьмешь отпуск, я тебя не отговорю?

– Да.

– Тогда прилетай через пару недель, – предложила Кет, задумчиво разглядывая полки с нижним бельем в гардеробной. – Я как раз немного освоюсь на месте, а ты найдешь себе замену на работе. – Выбрав комплект посимпатичнее, надела. – Из-за всяких идиотов и впрямь не стоит кроить жизнь. – Опухшее от слез лицо и взлохмаченные волосы не гармонировали с образом искусительницы, но Кет неожиданно понравилась самой себе. Разглядывание в зеркале поднимало самооценку, а пуш-ап превращал её фигуру в совершенство наподобие фарфоровой статуэтки. – Что скажешь на это предложение?

– О’кей.

– И отлично. – Светлые носочки и рубашка, джинсовый комбинезон, зимние кроссовки... К верхней одежде, женщина подошла куда с большей практичностью. – И пришли мне отчеты по фирме.

– Сидеть в клетке нужно с толком? – улыбнулась Елена.

– Ну да, – Кет хмыкнула, открывая нижнюю дверцу шкафа. – Начну готовиться к экзаменам и заодно поучусь работать… по фирме.

– Ты собираешься? – услышав легкий стук, спросила старшая близняшка.

– Чемодан достала, – преувеличенно бодро ответствовала Катерина. Упоминание фирмы воскресило и непрошеные воспоминания о том, кто объяснял ей все непонятное раньше. – Давай по прилете созвонимся.

– Хорошо. – Елена помолчала – услышала, как зазвенел обычно низковатый голос сестры на последней фразе. Тупой болью заныли виски – видимо, Кет очень плохо. – Ты нормально себя чувствуешь? Мне нехорошо…

– От слез не растаяла, просто устала сильно, – легко вздохнула женщина. – Это скоро пройдет. Пока.

– Пока.

Трубка отключилась, и улыбка словно по неведомому приказу синхронно сбежала с губ находящихся по разные стороны Атлантического океана брюнеток.

Но больше предаваться слезам Кетрин не стала. Никчемное занятие, на которое у неё не осталось ни сил, ни душевного тепла. Сейчас она все больше впадала в состояние чувственного анабиоза, когда не интересовало ничего: ни бывший муж, ни собственная дальнейшая судьба в чужом месте, да и ребенок казался досадной нелепицей…

США. Мистик Фоллз.

Посидев несколько минут в покое, Елена вновь схватила трубку. Пальчики запорхали по кнопкам, в медовых глазах загорелись недобрые огоньки.

– Здравствуй, – довольно быстро ответил холодный голос. – Пожалуйста, поскорее, у меня переговоры.

Уже приоткрывшую рот, чтобы потребовать детальных объяснений брюнетку словно окатили ледяным душем.

– Неважно, – невнятно пробормотала девушка. – У меня ничего важного, я не буду отвлекать. Извини.

Она отключила телефон.

Сидеть и гипнотизировать сотовый можно было до бесконечности, все равно не перезвонит. Да ко всему Елена вдруг поняла, что не знает, о чем ей спросить Кола. Порыв сошел, не успев вспыхнуть – отстраненный тон мужчины загасил его, – и сейчас девушка растерянно тискала полы своей изумрудной блузки, напрочь забыв, насколько легко сминаются кружево и батист. Уикенд в Испании… Она высчитала – после того, как Элайджа разошелся с Кет. Если знал до их поездки – а он не мог не знать, – так о планируемом разводе не сказала её родная сестра. Участвовал в сборе информации на Кетрин? Было бы странно, если иначе – Элайджа его брат. Какие предъявлять претензии? Никаких. Никаких логических и адекватных быть не могло, а она просто дура. Дура, ждущая звонка как манны небесной. Пора пресечь глупость – твердой рукой Елена нажала кнопку отключения телефона и резко выдохнула, встав с места. Если за тысячи миль от Мистик Фоллз, в Йоркшире, младшая близняшка крепилась и в компании кота деловито паковала вещи, то старшая этого и не думала делать – более плаксивая по жизни Елена никогда ещё не лила слезы из-за обиды на мужчину. Но оказалось, что пялиться в стену с сухими глазами и чувствовать, как злость и гнев превращаются в ненависть, не легче.