Текст книги "Приходите за счастьем вчера (СИ)"

Автор книги: Darena

сообщить о нарушении

Текущая страница: 19 (всего у книги 118 страниц)

Девушка уверенно кивнула.

– Ты всегда справишься, только,.. – она хотела сказать, что не нужно справляться в одиночестве, но её прервали.

– Вот ты где, стоило мне отлучиться – и след простыл. – Голосок Керолайн зазвенел на кухне. Увидев Катерину, которую не заметила сразу, блондинка осеклась, но потом всё так же строго продолжила, шлёпнув на стол какую-то коробочку: – Либо ты будешь их пить, как положено, утром и вечером, либо я сама в тебя их впихну, как в Дейва. Всё цело, как и месяц назад. Ты их даже не распаковал!

– Керолайн, спасибо, но зря ты так беспокоишься… – кисло протянул Элайджа. Он и впрямь забыл.

– Не зря! Эл, – она опомнилась, тон женщины стал гораздо нежнее, – я всё понимаю, но мы-то здесь и должны заботиться друг о друге. Пожалуйста, будь повнимательнее к себе.

– Ты же не слезешь с живого? – Он покачал головой, снова почувствовав усталость. Керолайн, конечно, была прелесть, но порой чересчур активная прелесть. Ему сейчас хотелось тишины, просто смотреть на Кет, вдыхать её запах и… Пожалуй, пока всё. Но на это рассчитывать не приходилось. – Давай.

– А что это? – тихо спросила Кет, протянув руку к коробочке.

– Витамины. Только он их забывает пить, – пояснила Керолайн. – А ведь организму восстанавливаться нужно.

– От чего восстанавливаться? – недоумевающе сдвинула брови Катерина.

– Да ни от чего. – Отмахнулся её муж, поднимаясь с стула. – Обычный грипп, да и то давно.

– Этот обычный грипп чуть плавно не перетёк в пневмонию, если бы мы с Ником вовремя не вмешались. – Керолайн не собиралась сдаваться. – Не спит по-нормальному, ест какую-то дрянь на ходу, дымит как паровоз и работает двадцать пять часов в сутки… – решив найти союзника, начала жаловаться Катерине раскрасневшаяся от возмущения блондинка. – Какой человек это выдержит не заработав иммунодефицита?

– О’кей, Керолайн. – Элайджа понял, что спорить бесполезно и предпочёл согласиться. – Ты права.

– Ты не сказал мне, что болел, – едва слышно произнесла Катерина, глядя на него снизу вверх и протягивая коробку. – И не позвонил.

– Да он и нам не сказал, пока совсем... – Фыркнула их золотоволосая невестка. Наконец, до Керолайн дошла суть фразы, и она изумлённо моргнула. – Я думала, ты знаешь… – Сообразив, что наговорила немало лишнего, она замолчала, после чего пошла на попятный. – Да и Элайджа прав, есть у меня привычка преувеличивать масштабы… Это из-за Дейва, наверное…

– Бывает. – Согласилась Кет, отставив кружку и медленно поднимаясь. Не нужно ему её утешение. Да она и не умеет. Керолайн всем раздаст своё тепло, обогреет, недаром они так любят её. Сама Кет-то тут для проформы, а возомнила себя матерью Терезой. Дура. – Ладно, я спать. До завтра.

Подобрав длинный халат, девушка мягко улыбнулась блондинке, холодно мужу и покинула кухню.

– Она не знала? – Обескуражено повторила свой вопрос Керолайн, обращаясь к деверю.

– Нет, конечно. – Элайджа пожал плечами. – Какая ей разница, да и зачем лишние телодвижения?

– Майклсон, извиняюсь за грубое слово в траур, но ты – идиот, – припечатала женщина, схватила графин с водой и, залпом осушив с пол стакана воды, мрачно спросила у крошечной фигурки брауни*, стоящей на полке: – Почему все мужики такие умные разумные, когда норовят стукнуть кулаком по столу, а как дело касается наших девичьих чувств, куда, что девается, а?

– Даже я? – Её муж появился в дверном проёме, и, подойдя обнял женщину за плечи.

– Даже ты. – Вздохнула Керолайн, на мгновение опустив голову ему на грудь. Как бы она не старалась казаться выдержанной, это получалось плоховато. И данное Джорджу слово тоже не добавляло покоя в мысли.

– За что получил разнос, брат? – Чмокнув жену в затылок, Клаус отстранился – руки были холодные с улицы.

– За всё сразу, – криво усмехнулся Элайджа. Достав из коробки пару разноцветных таблеток, он запил их остывшим чаем. – Ну вот, теперь я не так раздражаю тебя, солнце?

– Ох, Эл, ты меня не раздражаешь. – Блондинка положила руку ему на плечо, покачав головой. – Просто, ты нам нужен здоровый и счастливый. Вот я и злюсь, когда…

– И желательно накормленный? – Добавил Клаус, понимающе переглянувшись с братом. Несмотря на всеобщую подавленность, Керолайн оставалась верна себе.

– А не много для одного человека, Керолайн? – В очередной раз подумав, как повезло Нику, да и им всем, что она оказалась в их семье, Элайджа улыбнулся. – Но лучше пообещаю, прежде чем ты приплюсуешь к своим пожеланиям что-то ещё. Но если вы не против, я выйду покурить.

Кивнув брату и невестке на прощание, мужчина покинул комнату. Керолайн перевела взгляд с двух чашек из-под молока и чая, оставшихся стоять на столе, на темнеющий дверной проём.

– Ему нужно побыть одному. – Успокоил Клаус супругу. – Элайджа справляется с ситуациями иначе, чем я.

– Я знаю. Только ты не прав. – Керолайн внимательно посмотрела на мужа. О Джордже он говорить не хотел. Это до сих пор стояло между ними, оставляя неприятный осадок. Что же, пусть так. Её сейчас волновало иное. – Ему нужно не одному побыть, ему Кет нужна.

– Керолайн… – Ник устало вздохнул.

– Нет. Я знаю, о чём говорю. Просто не увидела её сразу, из-за Бекс расстроилась, нервы сдали… – Керолайн сердито тряхнула волосами. – Угораздило же меня прийти так не вовремя.

– Я уже тебе говорил, – он очертил абрис её лица, закрыв глаза. Ужасная ночь. Он желал, чтобы Керолайн оставила брата в покое, Эл и без её активности чертовски устал, но ожидать бездействия с её стороны не приходилось никогда. – Керолайн, ты видишь лишь то, что хочешь видеть. Они не живут вместе, не видятся. Их ничего не связывает.

– О, да. – Женщина отступила на шаг, с сарказмом бросив. – И ещё Эл буквально светится от счастья последнее время. Аж в больницу чуть не угодил от радости.

– Больница с Катериной никак не связана, это от переутомления. – Нахмурился Ник, после чего неожиданно сообщил. – Я с ним разговаривал насчёт Кет раньше, на Рождество в Мистик Фоллз. Когда они ещё вместе жили в Йорке. Точнее успел только спросить о ней.

– И что он ответил? – Мгновенно подхватилась блондинка.

– Чтобы я не лез, куда не просят.

– Прямо так и сказал? – разочарованно и, как ему показалось, немного испуганно пробормотала Керолайн.

– Не совсем. Гораздо более мм… экспрессивно и красочно. – Суховато пояснил Клаус.

– Понятно. – Она вздохнула, задумчиво накручивая прядь своих золотых волос на палец. – Что же, будь по-твоему.

– Смирилась? – Прищурился мужчина. – Так быстро? Без попытки вильнуть в сторону и сделать как считаешь нужным? Что-то не верится.

– Никакого заговора. Просто мы говорим и думаем о разном, – Она подняла на его спокойные, ясные глаза и холодно объяснила. – Я по-женски о его счастье, а ты защищаешь то, что твой брат настоит на своём, вышколит кобылку и море по колено.

– Это его дело. – Глаза её мужа тоже похолодели, клинки взглядов скрестились. – Я не хочу, чтобы ты вмешивалась в личную жизнь Эла. Он поступит так, как считает нужным и будет прав. Не нужно задушевных бесед, он устал.

– Вы с ним похожи в этом. Ты сам всегда так делаешь, да? – Очень тихо переспросила Керолайн, вспоминая про Джорджа. – А если против шерсти, то всё…

Бесполезно, она с большим успехом могла поговорить со стенкой. Женщина не выдержала. Упав на стул, она спрятала лицо в ладонях и заплакала.

– Господи, здесь все так горды, так бесконечно самолюбивы и упрямы… а я? Я об-бычная…

Вздрогнув, Клаус шагнул вперёд и, подняв дрожащую фигурку, прижал жену к груди.

– Нет в тебе ничего обычного. Ты – моя личная фея, хотя я, конечно, вряд ли потяну на Золушку. – попытался пошутить он, гладя светлые пряди её волос. – Керолайн…

Но она не могла успокоиться. Смерть Джорджа, при этом абсолютная выдержка окружающих, включая умершего, всё смешалось, спрессовавшись в слоёный пирог эмоций.

– Из об-бычной семьи, где мечты п-простые – хороший дом, да как скопить детям на образование. А ваша хвалёная гордость... – Керолайн продолжала плакать, выплёскивая всё, что накопилось за это время пребывания меж двух огней последний месяц. – Я устала, измучилась... Джордж и ты, теперь Эл… Все такие сложные…

– Не надо. – Он целовал макушку жены, мокрые щёки, подбородок. – Ты – моё солнце, счастье… Не плачь так, милая... Я был не прав с Джорджем.

Когда через несколько минут рыдания, наконец, стихли, Клаус, погладив жену по мокрой щеке, налил ей воды.

– Возьми. – Глядя, как она пьёт, а на длинных ресницах всё ещё дрожат капельки слёз, он выдавил: – Просто мы не умеем говорить о том, что чувствуем. И признавать ошибки. Это тяжело, но просто прими как данность. Я люблю тебя. Что мы смотрим с другого угла, не значит, что мы тебя считаем какой-то не такой.

– Я знаю, – печально ответила Керолайн, подняв глаза на мужа. – Знаю и чувствую… Я тоже тебя люблю. Но ведь ты женился на мне, несмотря на возраст и все эти условности...

– Причём здесь условности? Ты совсем другая, не Кет. – Он помолчал. – А Катерина, её характер… Точнее некоторые его черты. Они общие с другим человеком, даже я это вижу, против которого у нас прививка. Эл не станет связывать с ней свою жизнь.

Керолайн затаила дыхание в ожидании продолжения, но Клаус замолчал.

– Я думаю, Элу лучше пожить у нас, когда закончим с похоронами. – Пробормотал он, вновь заключая блондинку в кольцо своих рук.

– Согласна. – Керолайн закрыла глаза, прижавшись щекой к плечу мужа.

В окна медленно вплывал рассвет.

Похороны прошли быстро, организованно и, надо сказать, мило, как бы ни странно это звучало по отношению к подобному событию. Следующий за похоронами день назначили для вскрытия завещания. По желанию покойного всё проходило с размахом: куча свидетелей, юристов и родственников оказались в доме в назначенный час. Наконец, всех пригласили в кабинет. Внимание гостей переключилось на нотариуса, сидевшего за столом. Вопреки ожиданиям основной массы присутствующих, это был не сухонький старичок, ровесник Джорджа, а мужчина во цвете лет, подтянутый и энергичный. Он, не спеша, дотошно соблюдая все формальности, извлёк из папки пакет, предъявил для обозрения, чтобы присутствующие убедились в целости печатей и подлинности подписей – Говард перед смертью распорядился обставить всё немного по-старинному, – и начал читать. Катерина прикрыла глаза, слушая мерную речь нотариуса. За эти дни, точнее за ночь смерти Джорджа, когда она узнала о том, что Элайджа не удосужился рассказать ей о своей болезни, девушка прошла свой шаг от любви до ненависти и не хотела уже видеть никого, хоть как-то напоминающего ей о муже. А его самого тем более. Но делать было нечего, представление продолжалось.

Суть состояла в том, что по завещанию основное имущество доставалось семье Майклсонов, часть недвижимости и счета родственникам по линии брата Джорджа, которых Кет не знала, и кое-какие мелочи бывшим любовницам и друзьям. Компания «G&B.Company» Элайдже, при условии, что на момент оглашения завещания он состоит в браке – при этом пассаже Кет всё же взмахнула ресницами, послав молнию взгляда мужу. Ему же достались и акции трастовых фондов и ряда квиновских компаний. Коллекция старинных игральных карт, привезённых со всех уголков мира, а так же семейные и недавно купленные драгоценности, отходила Ребекке – старик с удовольствием вкладывался в бриллианты, искренне считая, что деньги это золото и камни, а долларовой бумажкой воспользоваться в туалете можно и без особого сожаления. Кол получал всю огромную коллекцию автомобилей от раритетных до спортивных, и акции в инвестиционных компаниях. Дейв тоже обойдён вниманием не был и счёт в банке, опять же золотом, ожидал его совершеннолетия, а до этого времени широкие до безграничности полномочия душеприказчика возлагались на его мать. Жест абсолютного доверия. Недвижимость старик переоформил в собственность ещё при жизни, памятуя о грабительском налоге на наследство и таким образом Элайджа, Ребекка и Кол, оказались собственниками поместья в Девоне, виллы в Хорватии и квартиры в Лондоне соответственно.

– Это первая часть завещания, – дочитав, сообщил нотариус.

– А есть и вторая? – удивлённо спросила Ребекка. Именно ей Джордж показывал документ месяц назад лично, и ни о каких дополнительных аспектах он тогда не упоминал. Хотя девушка уже догадывалась, кого именно коснулись преобразования по тому, чьего имени фигурировавшего в бумагах раньше, юрист пока не назвал.

– Да, изменения внесены буквально за неделю до смерти вашего дядюшки. Но это скорее приписка и относится она к Николаусу Микаэлю Джордану Майклсону. – Ник вскинул голову при упоминании своего имени. – Оглашение распоряжений относительно его части наследства отложено на год после смерти завещателя. Это всё, господа. Я передаю дело по наследованию в суд, завещание вместе с описью имущества возвращается в Главный отдел Высокого суда по семейным делам, до утверждения. Нотариус обвёл взглядом присутствующих. – Если кто-то желает оспорить сам документ или какие-то его пункты, то следует сделать это в установленные законом сроки.

Он снова сложил документы в папку.

– Я попросила приготовить нам всем чаю, – поднялась с места Керолайн, – не желаете присоединиться, раз уже всё озвучено, и если, разумеется, вы не торопитесь по своим делам?

– С удовольствием, миссис Майклсон.

– Тогда пройдёмте в столовую…

Всем сёстрам по серьгам, поняла Катерина, из-под ресниц разглядывая выходящих из комнаты людей. По крайней мере, насчёт Майклсонов, которых она узнала, и о которых могла судить, Джордж проявил удивительную чуткость и изворотливость ума. Доли примерно равные, но абсолютно разные по содержанию и сути. Такие же разные, как интересы наследовавших. Наверняка, и с Клаусом не прогадал… Говард был и впрямь истинный Игрок, с лёгкой грустью решила Кет. Всё-таки жаль.

Последующие дни стали ещё сложнее для старшего Майклсона. Джордж, как человек умный, прекрасно понимал, сколь велик налог на наследство в Великобритании. И, если движимое имущество можно было зарегистрировать где-нибудь в странах третьего мира, недвижимость передать в собственность до смерти, то с компании процент был и впрямь впечатляющ. Но пятнать репутацию своего детища сомнительными схемами Говард не собирался, поэтому просто разместил проценты в офшорах, предписав использовать их. Элайдже ничего не оставалось делать, как через пару дней вылететь на место, чтобы лично проконтролировать документацию. Вернуться он сумел лишь через неделю. Приехав из аэропорта домой и наскоро приняв душ, мужчина спустился в столовую – между едой и сном во время полёта Майклсон выбрал последнее, его больше не хватало. За столом сидела только Ребекка, задумчиво разглядывающая омлет у себя на тарелке.

– Здравствуй, дорогая. Гипнотизируешь его?

– Смотрю, нет ли насекомых. – Засмеялась блондинка, чмокнув его в щёку. – Здравствуй. – Когда ты успел побриться?

– Только что, не отбивать же тебе аппетит. – Он тут же подцепил шницель и спросил: – А где Катерина?

– Уехала. – Ребекка расправила салфетку на коленях, бросив на брата косой взгляд.

– На ипподром? – он удивлённо приподнял бровь, отрезав от куска мяса. – Так рано? Обычно она раньше десяти с постели не встаёт, если есть возможность…

– Нет, она уехала домой. Точнее в Йоркшир. – Чуть прищурившись, блондинка смотрела, как Элайджа замер с недонесённой вилкой у рта. – Записку Кет оставила, кстати.

– Где? – Брошенные приборы громко звякнули о фарфор.

– Я положила её в сейф, в кабинете.

– Извини. – Даже если бы у девушки и были какие-то возражения, высказать она их просто не могла – брат ушёл прежде, чем Ребекка успела произнести ответ.

Нервно сжимая и разжимая пальцы на ручке вилки, она глядела ему вслед. И, движимая каким-то сумасшедшим порывом, решила-таки выполнить волю Джорджа и поговорить с Еленой. Прямо сейчас. Боясь, что мужество откажет, и она передумает, Бекс быстро схватила телефонную трубку.

«Поскольку больше моего присутствия не требуется, я возвращаюсь в Йорк. Если возникнут какие-то сложности по делу, вернусь. Но думаю, все прекрасно поймут, что сейчас тебе нужно решать проблемы с оформлением документов, а не возиться со мной, исполняя супружеские обязанности. Катерина Пирс».

Смяв записку, он с силой запустил её в мусорное ведро.

– Значит, Пирс. – Катерина умела сказать всё одним словом, когда хотела этого. Кулак с треском врезался в стол. Никем не удерживаемый ноутбук, жалобно тренькнув от удара, соскользнул на пол, и уже с грохотом свалился на паркет.

– Мистер Майклсон?! – вбежавшая в кабинет кухарка с подносом испуганно оглядела сначала хозяина дома, потом его руку с разбитыми костяшками пальцев. – Что-то случилось? Мисс Ребекка просила принести вам кофе, но…

– Просто ноутбук начал падать, я погнался за ним и как результат и вещь не поймал, и сам промахнулся. – Элайджа скривил губы в подобии улыбки. – Старею, реакция ни к чёрту. Не стоит беспокойства, миссис Соммер.

– Но кофе вам принести? – С недоумением спросила женщина.

– Да, пожалуйста, принесите. – Разжав до сих пор сжатые в кулак пальцы, он исправился: – Только не кофе, а чай.

Месяц спустя. Великобритания. Йоркшир.

– Не повредите и не потеряйте груз. – Девушка нахмурилась. – Он стоит очень больших денег.

– Не переживайте, миссис Майклсон, – голос начальника охраны стал сердитым. – Но если вы сомневаетесь в нашей компетентности, то можете воспользоваться услугами почты Её Величества.

– Извините, я перенервничала вот и несу всякую чушь. – Катерина состроила умильную рожицу. – Безусловно, всё будет в порядке. До свидания и передавайте привет моему супругу, если увидите его.

– До свидания.

Через десять секунд брюнетка увидела только фары автомобиля, увозившего все подарки, сделанные ей Элайджей со времени их знакомства. Их было много. Драгоценности, редкие наряды, абонемент на заезды Формулы-1 во всех странах мира, проводимые в этом году, коллекция восточных кинжалов… и, разумеется, картина с котом. С этим тоже покончено. Жаль, обручальное кольцо она так и не нашла. Оно случайно выскользнуло из рук, когда Кет перебирала все украшения, которые хотела отослать, а отыскать его девушка уже не сумела, хотя облазила комнату буквально на коленях, заглянув во все щели. Наконец, автомобиль скрылся за поворотом, и Катерина медленно побрела в дом. Схватив с полки первую попавшуюся книгу, она с удобством расположилась на диване, открыла обложку, скользнув ленивым взглядом по комнате… И вздрогнула. По центру гостиной на ковре тускло сияло бриллиантовыми и рубиновыми слезами её обручальное колечко.

Полгода спустя. США. Ричмонд.

– Странно. – На секунду отвлёкшись от своего более чем приятного занятия, Брайан откинул голову и заглянул в чёрные от страсти глаза любовницы. – Ты менее опытна, чем я, но почему-то мне кажется, что именно ты меня имеешь.

– Тебе не нравится? – Звонко рассмеявшись, она перевернулась и оказалась сверху. – Ни капельки? – Её поцелуи спустились от шеи к груди, тёмные локоны девушки защекотали живот, укрывая его торс плотным покрывалом. – А так? – Ещё ниже. – Или так тоже не по вкусу?

Она просто смеялась. Потянув за длинные волосы вверх, он приник к губам брюнетки резким поцелуем. Потрясающая. Даже без опыта потрясающая. Правда, её имени Брайан не знал, просто подцепил в клубе, но девушка была до того очаровательна на танцполе и буквально плескала энергией, что он согласился вовсе не использовать имён, даже вымышленных. Да и кому это было нужно? Выдохнув ей в полуоткрытые губы:

– Нравится, – он прикусил тонкую кожу шеи, вызвав дрожь возбуждения в теле девушки. Шелест распаковываемого презерватива. – Мне всё нравится.

– Вот видишь, как я быстро учусь. – Игриво прошептала брюнетка, водя по плечам Брайана лёгкими прикосновениями. Её острые ноготки щекотали кожу, обещая вот-вот в неё впиться. И хотя мужчина уже приподнял красавицу за изумительно тонкую талию, чтобы войти, но почему-то понял с абсолютной точностью, что её последние слова адресованы не ему.

Шесть месяцев спустя. Великобритания. Йоркшир.

– Соединяю, мистер Майклсон.

– Мистер Майклсон? – Роза Фостер-таки пробилась через секретарей на линии для выяснения «необходимых» в её понимании подробностей.

– Добрый день, Роза, что-то ещё? – немного раздражённо отозвался Элайджа, не отрывая взгляда от документов. Какого чёрта они так возятся с этим ремонтом? Как будто так сложно сделать здесь всё как в Мистик-Фоллз?! Его отвлекали от работы уже третий раз.

– Вы не объяснили, – безмятежно начала диалог женщина, – куда нужно отправить ваши личные вещи из старого кабинета.

– Какие вещи? – Он нахмурился, всё же отодвинув контракт и сосредоточившись на разговоре. – Там нет моих личных вещей, миссис Фостер, поэтому делайте, что хотите.

– О’кей. Просто, поскольку ваши инициалы, то я и решила, что это личные вещи. Но раз нет, то…

– Подождите, возможно, я просто не знаю. – Элайджа побарабанил пальцами по столешнице. Бекс вполне могла что-то бросить или оставить в кабинете, а после благополучно забыть и укатить в Америку. Его младшая сестрёнка аккуратностью отличалась разве что в одежде, остальное порой находилось в самых неожиданных местах. – Отправьте ко мне в спальню… Да, спасибо… Нет, вы не помешали, до свидания.

Об этом разговоре он вспомнил только на следующий день, наткнувшись с утра на завал из незнакомых предметов на прикроватной тумбочке. Прекрасной работы статуэтка железного дерева, изображающая тотемную кошку, портсигар с буквами Э.М. и то ли салфетка, то ли полотенце с вышивкой ёлочками и надписью «Поздравляю с Днём Рождения». Элайджа аккуратно откинул крышку портсигара, уже догадываясь, что там внутри. «С Рождеством». Почерк он узнал сразу, и аккуратно вернув портсигар на место, направился искать миссис Фостер.

– Роза, здравствуйте. – Он протянул ей салфетку. – Где вы это нашли?

– Здравствуйте. В кабинете, я вроде бы говорила. – Увидев вопросительный, очень внимательный взгляд, направленный на неё, Роза Фостер сочла нужным добавить: – В одном из дальних шкафов внизу. Когда разбирали мебель, нашли. Что-то не так?

– Нет, всё в порядке. – Элайджа кивнул. – Просто давно не видел.

– Это, наверное, детская работа мисс Майклсон? – женщина по-матерински тепло улыбнулась. – У неё прекрасно вышло. Дети всегда очень старательны, особенно, когда учатся.

– Да, прекрасно. – Изобразил радостную улыбку он. – Спасибо, извините, что отвлёк от дел.

– Не за что.

Экономка уже давно ушла, а Майклсон всё стоял посреди комнаты. Он вдруг понял, почему Катерина так и не подарила, а просто спрятала вещи в его кабинете, туда, где, если бы не это непонятное ему самому желание сделать ремонт, их вряд ли нашли и через несколько лет.

Несколько дней как прилетевший в Великобританию, Кол размашистым шагом направлявшийся к выходу, приостановился, увидев брата, молча уставившегося на вышитый клочок ткани. Зрелище было более чем любопытное. Увидев «замученную» салфетку – судя по материи, нитки не раз и не два распарывали, а после начинали работу вновь, – парень хмыкнул:

– Трудился явно не профи.

– Она не усидчива. – Элайджа аккуратно провёл пальцем по кривоватому рисунку. – Неудивительно, что плохо держит иголку в руках.

Кол на секунду всмотрелся в вышивание, потом перевёл взгляд на брата, и, наконец, по его лицу сообразив чьих рук это творение, пробормотал:

– Мне кажется, Катерина всё же была влюблена в тебя.

– Наверное, ты прав, – хрипло согласился Элайджа. – Но сейчас это уже неважно.

– Почему?

Старший брат посмотрел на него так, будто Кол сморозил несусветную глупость.

– Потому что и Рождество, и мой День Рождения были до… – он осёкся, – кхм... В общем, всё уже закончилось хорошо, и мы давно разведены.

По поводу определения «хорошо» Кол имел несколько другое мнение, но благоразумно не стал его высказывать. Всё просто закончилось.

Четыре года спустя. США. Нью-Йорк.

Четыре года назад Кет удалось практически невозможное – поступить в Университет Виргинии. Если в случае Елены ничего удивительного в том не было – девушка изначально шла именно на высшую ступеньку, ещё юниором определившись, куда и как будет поступать, то от Кет подобного ожидать было трудно, и Алек уже подумывал в какой колледж* пойдёт младшая дочка. Но его радость была преждевременной. Вполне успешно отучившись два года, Катерина взяла отсрочку и, ни с того ни с сего, отправилась покорять подиум. Однако и тут девушка надолго не задержалась. Поработав «вешалкой» несколько месяцев, она плавно перешла в ассистентки дизайнера. Тем более её данные хотя и подходили для фотомодели, но не соответствовали принятым стандартам на показах. Даже если при должной целеустремлённости её фигура в стиле песочные часы тоже могла стать вполне продаваемой у кутюрье, то всё равно подобное занятие было не по ней. Просто не нравилось исполнять чужие мечты. Девушке хотелось быть не куклой – кукловодом. Она оказалась в модельной индустрии и, пока остальные её коллеги делили глянцевые обложки и давали интервью, вызывая вполне прогнозируемый гнев дизайнеров и устраивая свары между собой, Кет, засунув собственную страсть блистать куда подальше, соглашалась на мелкие и серые должности, где нельзя было выпятить себя. Но всё это время она собирала ниточки, за которые можно при случае дёрнуть, изучала характеры и нарабатывала полезные знакомства. Чтобы однажды взлететь. И взлетела, через два года своих трудов и интриг, оказавшись на должности помощника заместителя начальника по связям с общественностью в главном представительстве «Vogue» в Нью-Йорке. Для девушки едва перешагнувшей порог двадцатилетия, даже несмотря на то, что на Золушку она никак не тянула, это была невероятная удача. Впрочем, удача тщательно спланированная и просчитанная, стоившая карьеры ещё одной даме претендовавшей на этот пост уже очень давно и заслуженно. Но победителей не судят.

Кабинет вполне отражал деятельную, увлекающуюся натуру хозяйки. Странный сплав стилей, где рядом с эклектическим модерном прекрасно уживался классицизм, а изящно изогнутые кресла, словно сошедшие с картин времён господства барокко, соседствовали с функциональным столом начала двадцатого века. Иными словами – бардак. Место, где Катерина ощущала себя вполне комфортно. Сейчас девушка сидела в кожаном кресле, и разговаривала с посетителем напротив.

– Прошу прощения, за то, что вам пришлось лично навещать наш мм… курятник, сенатор. Хотя, – лицо Кет осветилось очаровательной улыбкой, – думаю, вам не привыкать.

– Не переживайте так, мисс Пирс, – сенатор Рейнолдс не удержался от ответной улыбки. – Я уже вознаграждён вашим обществом, а предвыборный штаб и впрямь мало, чем отличается от творческой атмосферы царящей здесь.

– Только вместо духов аромат типографской краски от листовок. – Рассмеялась девушка. Секретарь принесла кофе, и когда они остались наедине, Кет раскрыла контракт, переходя к делу. Сенатор был её первой крупной рыбой на новом посту, и поэтому девушка постаралась подготовить документы совершенно безупречно. Но тут уже у самого клиента произошла накладка – его рекламный агент попал в автоаварию вместе со своими заместителями, началась обычная неразбериха с бумагами... В итоге Кетрин предложила Рейнолдсу обсудить всё при личной встрече, если ему это будет удобно.

В темпе рассмотрев все пункты контракта: семья сенатора, его супруга и дочери демонстрировали вещи бренда в обмен на интервью и фото в ближайшем выпуске; денежную составляющую вопроса; а так же внеся ряд изменений, о которых они договорились уже на месте, Катерина, сложив бумаги стопочкой, поднялась с места. Она поняла, что пока всё удаётся и в глазах девушки заплясали искры триумфа:

– Не беспокойтесь, сенатор, ваша семья будет блистать на ближайших праймериз, – заверила она, невольно улыбаясь. – Обещаю вам.

– Надеюсь на ваш безупречный вкус, Кетрин, – он бросил на девушку косой взгляд, – если вы позволите мне вас так называть.

– Позволю. – Катерина чуть прищурилась. Рейнолдс ей понравился – действительно умный мужик, привлекательный внешне и при этом лишённый привычного снобизма властьимущих. – Хотя это и не совсем моё имя.

– Неужели? – Он поднял брови, пожав протянутую ладошку. – Тогда почему же оно красуется над дверью при входе ваш кабинет?

– Да вот так получилось, – Смешливо фыркнула Кет. – Длинная история…

– А я люблю истории. – Мужчина чуть дольше положенного задержал пальцы девушки в свей руке. – И был бы счастлив узнать эту из ваших уст, когда будет свободное время.

– Разве я могу отказать в такой малости человеку, день и ночь трудящемуся на благо государства?

Он расхохотался, услышав иронию в её голосе. Язва.

– Тогда, до встречи, Кетрин.

– До встречи, мистер Рейнолдс…

Великобритания. Лондон.

– Скучал, дорогой? – Ладонь Кимберли мягко скользнула по мужскому плечу, разминая его. – Тяжёлые переговоры?

– Немного, – ответил Элайджа, и откинулся на спинку кресла, усаживая её на подлокотник. Повернув его голову к себе, женщина запечатлела на его губах крепкий поцелуй.

– Похоже, и впрямь скучал. – Не увидев ни малейших возражений со стороны Элайджи, она перебралась к нему на колени. – Я тоже. И думала.

– О чём? – Поинтересовался он.

Шатенка дерзко улыбнулась.

– О замужестве.

– И с кем же? – раздался оскорбительно-вежливый вопрос. Улыбка Ким увяла под обескураживающе-холодным взглядом Майклсона.

– Ладно, – женщина встала. – Отложим на время.

Недовольно сжатые в тонкую линию губы мужчины лучше любого ответа показали, что этот отрезок стремится к бесконечности. Немного сконфуженно, она вновь улыбнулась:

– Но, надеюсь, предложение на неделю траха остаётся в силе? Хочу тебя без всего и главное, вне этих стен.

– А я-то думал, что по телефону речь шла об опере… – Подтянув её к себе, он усадил шатенку на стол. – Начнём исполнять по порядку?

Она была неглупой, страстной, красивой, немного избалованной… Впрочем, этого было более чем достаточно для хорошей любовницы. Правда, изредка Кимберли заносило и начинались попытки навязать условия, но президент «MsnLogistic.Inc» никогда не жалел пары минут своего драгоценного времени, чтобы расставить точки над «i». Но в последнее время вспышки случались как-то слишком часто, и Майклсона это уже начинало раздражать. Очевидно, пора расстаться и поискать другую гавань. Хотя немного жаль. В отличие от большинства бизнесменов его уровня рано или поздно попадавшихся в капкан, он громких интрижек с актрисами, певичками и так далее, не любил и любовниц предпочитал постоянных, лишь время от времени ища разнообразия. Но если в плане секса оба от этого всегда выигрывали, то обратная сторона медали не так радовала – рано или поздно начинались претензии с расчётом на руку и сердце. О последнем речи вообще не шло, то для того, чтобы претендовать на первое они просто не соответствовали ряду категорий. Честно говоря, этому ряду пока не соответствовала ни одна из женщин, но и поступиться хоть одним пунктом Элайджа не желал. Это означало, что на месте Кет будет эрзац, и вторым сортом он довольствоваться не собирался. Хотя второй, такой как Катерина Пирс найти было невозможно – Бог вряд ли вообще повторит когда-нибудь эту ошибку ещё раз, да ему и не нужно, но отыскать что-то качественное абсолютно другого сорта попытаться стоило.