Текст книги "Приходите за счастьем вчера (СИ)"

Автор книги: Darena

сообщить о нарушении

Текущая страница: 18 (всего у книги 118 страниц)

– Катерина, мы приехали.

– Хорошо. – Распахнув глаза и выйдя из автомобиля, Кет оглянулась по сторонам. Впереди прямо за дорогой стоял длинное одноэтажное здание с двухэтажной пристройкой. Загоны за домом, большой ипподром, заканчивающийся рощей, в свою очередь плавно переходящей в лесной массив. – Но я не умею.

– Ты лёгкая. Найдём тебе такого, с которым умений не нужно. – Предложив ей руку, которую чуть поколебавшись, она всё же приняла, Элайджа не спеша пошёл к зданию.

Кет не понимала ничего, но решила не спорить. Через двадцать минут, переодетая в сапоги для верховой езды, Катерина нерешительно подошла к лошадке, по кличке Линда, которую вывели для неё и погладив её по лбу, обернулась.

– Не бойся. – Аккуратно приподняв её за талию, Майклсон усадил девушку в седло. – Линда самая смирная из смирных, ты спортом занимаешься, осанку и равновесие выдержишь.

– Я не боюсь ничего. – Она с вызовом посмотрела на мужчину, но по-прежнему цеплялась за его запястье.

– И отлично. Возьми повод покрепче, только без рывков. – Увидев безразличное высокомерие во взгляде Кет, Элайджа спокойно пояснил, ставя положение пальцев: – Если сильно дёрнешь, причинишь боль, удила во рту. Подумай сама, каково это?

Мгновенно послушавшись, девушка сжала пальцы на уздечке. К чему ей? Как будто у неё и без того жизнь лёгкая, чтобы ещё и от этого устать! Но делать было нечего, да и отступать она не собиралась – ещё подумают, что перепугалась. Тогда будет позор.

– Пятку тяни вниз, но не бей слишком сильно, – зафиксировав положение её ног, он продолжал: – Сейчас я тебя отпущу…

– Я тебе не инвалид! – Рассердившись окончательно и, громко скомандовав: – Линда, – вместо того, чтобы пройти положенный круг по ипподрому, Кет пустила лошадку шагом по тропинке. Правда, когда кобылка перешла на лёгкую иноходь, Катерина струсила и оглянулась на уже садящегося в седло мужа, но поняв, что животное слушается повода, как хороший автомобиль руля, освоилась. Темп понемногу нарастал, девушка уже поняла, что завтра будет болеть всё тело, но чёткий, ритмичный шаг и свежий ветерок, обдувающий лицо, постепенно возвращали бодрость духа и, тихонько рассмеявшись, Кет ещё немного ослабила поводья. Ощущение напоминало, будто она очнулась от особенно тяжёлого сна. Или обморока, наверное, но в них Кет никогда не падала, поэтому сравнить не могла. До этого момента девушка и не догадывалась, скольких усилий ей стоило играть их с Элайджей представление. Они уже пересекли рощицу, пошёл прогулочный лес*(Прим. автора), когда Катерина, расслабившись, посмотрела вниз, а не перед собой, как всё это время. Ей показалось, что земля несётся навстречу с сумасшедшей скоростью, дыхание перехватило и, с силой дёрнув за повод, она затормозила. Умное животное, возмущённо заржав, мотнуло головой, но мгновенно стало как вкопанное, переступая с ноги на ногу.

– Что-то случилось? – Мгновенно спешившись, он перехватил повод из её рук. Лошадь, почувствовав опытную руку, затихла.

– Просто устала. – Снисходительным тоном девушка произнесла. – Сними меня, пожалуйста.

– О’кей. – Разумеется, он понял, что Катерина испугалась, но ничего не заметил по этому поводу.

Пока Элайджа привязывал лошадей, Кет стояла, прислонившись спиной к стволу дерева, и лениво раздумывала о том, что он прав. Ей было хорошо. Мышцы ныли, но это была приятная усталость. Увидев, что он закончил, Катерина решила, что стоит поблагодарить.

– Спасибо. Я ещё никогда не ездила на лошади, – она искренне улыбнулась, – это очень странное ощущение. Совсем не как на автомобиле.

– Рад, что тебе понравилось. – Стянув перчатки, Майклсон окинул одобрительным взглядом её разрумянившееся на ветру личико. Правда, Кет заслуживала хорошей головомойки за то, что сразу же без подготовки покинула ипподром, но раз всё обошлось, то мужчина решил не зацикливаться. – Лошади всегда успокаивают людей.

– Наверное. Ты любишь скачки? – Вопрос просто вежливый, но Кет и хотелось поговорить о чём-то простом и предсказуемом. Она сейчас отдыхала от всего. – Я читала, что здесь в Британии это целый ритуал. Красиво, изысканно…

– Нет, не люблю. – Раздался столь же вежливый, но категоричный ответ.

– Но умеешь. – Брюнетка покачала головой, немного сбитая с толку. – Я не понимаю… Как можно уметь, не любя?

– В Англии умеют практически все. – Пояснил Элайджа, и, улыбнувшись, добавил: – Если ты сравнишь с настоящими наездниками, то моё эго рухнет под землю.

– Ну, не совсем я дикая, как ты считаешь. – Катерина подошла поближе и, чуть наклонив голову, заметила: – Может и почти все, но не говори, что плохо держишься в седле. Тогда бы ты меня не привёз сюда только с собой, без инструктора.

– Лавры Шерлока Холмса не дают покоя? – отшутился Элайджа, уводя разговор в сторону. – Не читай его на ночь, лучше любовные романы. Заснёшь моментально.

– Нет уж. – Заложив руки за спину, девушка покусала губу. – Нет, все наездники, даже те, кто едва-едва в седло сели, страшно гордятся любыми умениями. Так почему ты не любишь?

– А что тут любить, кошечка? – Элайджа по-прежнему улыбался, но улыбка стала чуть презрительной. – Только своё тщеславие или прихоть.

– Ты явно не из тех, кто считает честолюбие грехом. – Сузила глаза Катерина. – К тому же ты привёз меня сюда расслабиться. И это удалось.

«Чем такая женщина, лучше геморрой».

– Вот и хорошо. Ну, не нравятся мне этот спорт, но это же не значит, что он не понравятся тебе, – покладисто согласился он, – Я, к примеру, теннис тоже не люблю. Но нам пора. Давай подсажу.

– Майклсон, я вообще-то не конченая идиотка, от которых ты без ума. – Скрестив руки на груди, Кет сердито блеснула глазами. – Не зли и отвечай на вопрос. Иначе с места не сдвинусь.

– О’кей. Тогда посмотри на них, – Элайджа кивнул на лошадей. – Ничего особенного в голову не приходит?

– Нет. А что? – Кет удивлённо моргнула, обернувшись. Лошади как лошади. Грациозные, элегантные животные. – Ничего. – Подойдя, она стянула перчатку и с нежностью погладила Линду по носу, чувствуя под пальцами тёплую мордочку. У её кобылки были ресницы, которым могла позавидовать любая модель из рекламы туши. Подняв ладошку, чтобы не задеть уздечку, девушка почесала мягкие ушки животного, засмеявшись, когда Линда ткнулась носом ей в плечо, чтобы было удобнее. И вдруг поняла. Чуть нахмурив брови, Катерина обернулась, подойдя к мужу совсем близко.

– Ты о сбруе, да?

– Да.

Она опустила глаза.

– Но есть же золотая середина?

– Есть, конечно. – Отодвинувшись, мужчина подошёл к животным и стал отвязывать поводы. – Но редко.

– Почему? – Катерина видела, что он хочет свести неприятный разговор на «нет», но отчего-то упрямилась.

– Во время муштры используют помимо хлыста, барьеры с током, шипы... И много чего ещё, без чего не обходится ни одна скаковая лошадь.

– Ааа, тогда зачем же?..

Элайджа понял невысказанную мысль, и криво усмехнулся.

– Это невероятное удовольствие, кошечка, никакой автомобиль не сравнится.

– Ладно, скачки – это спорт. – Девушка смотрела очень серьёзно. – А если плохой наездник?

– А плохой… От неумения он дёргает лошадь так, что у неё пена изо рта. Подумай сама, понравились бы тебе шпоры или удила? Или хлыст. – Он не спеша натянул перчатки, глядя поверх её головы. – Помнишь, как было омерзительно, когда я тебя ударил?

Мгновенно вскинувшись, Кет резко ответила:

– Да.

– Тогда, думаю, больше вопросов нет.

– Ты равняешь меня с лошадью?

– С лошадью? – Элайджа таки соизволил посмотреть на неё. – Конечно, нет. Кобылкой я тебя вроде не называл никогда. Но если из копытных… Скорее уж серна. – Увидев, как гневно затрепетали ноздри Кет, он улыбнулся. – Так же строптива. Но лошади тоже больно и обидно, Катерина.

– Больно, – она с некоторой опаской посмотрела сначала на его гнедого гунтера Генриха, потом задумчиво на тихую Линду, перебиравшую копытами неподалёку, и, мягко подхватив узду, сказала: – Пошли, прогуляемся.

– Ты хочешь возвращаться пешком? – Элайджа удивлённо нахмурился, после чего, догадавшись в чём дело, покачал головой: – Не глупи, Катерина. Я говорил о спорте и скачках галопом, а не о верховой езде в медленном темпе.

– Не приписывай тех мотивов, которых нет, – надменно предупредила она, и, двинувшись с лошадью по дорожке, раздражённо бросила через плечо. – Просто, мне жаль своей задницы. Ты её точно не пожалеешь, уж я-то знаю.

Любопытные белки, собравшиеся поглазеть на потревоживших их покой очередных посетителей, от смеха Майклсона прыснули в разные стороны.

– Очень красива. – Прокомментировал ушедшую с Элайджей девушку Джордж. – И очень несчастна.

Керолайн ничего не ответила.

– Брак фиктивный?

– Что? – блондинка встрепенулась.

– Я спрашиваю вас, Керолайн, брак моего племянника и Катерины фиктивный?

– Я не знаю.

– Врёте. – Говард приподнялся на подушках, в его глазах засверкали искры веселья. – А этого вы катастрофически не умеете.

– Спросите у них… у него сами. – Керолайн скосила глаза на старика, и, ещё гуще покраснев, спросила: – Да и с чего вы взяли?

– Лежание в постели, способствует переосмыслению. Философия, психология, знаете ли. Я прикинул, как бы сам поступил в такой ситуации в его годы... – Он хмыкнул. – Женился бы на красивой, смышлёной девочке. Но…

– Что? – ненатурально изобразила удивление блондинка.

– Я бы нашёл такую, с которой спал.

Закашлявшись, женщина забормотала себе под нос что-то про моральные ориентиры Майклсонов вообще и Элайджи в частности весьма далёкие от ориентиров самого Говарда…

– Керолайн, чахотку вам не пристало изображать. Разумеется, приятное с полезным стоит сочетать и ориентиры тут не при чём, – Джордж продолжил развивать свою мысль. – Но Эл с Катериной не спит.

– И что?! – Воинственно уставилась на старика Керолайн. – Не вы ли мне говорили на их свадьбе, что все условия выеденного яйца не стоят и ничего не изменят?

– Я. Всё так и есть, – он похлопал рядом с собой по постели. – Идите-ка сюда, лапочка. Вопрос ведь не в том, что он с ней не спит, а почему не спит?

Поколебавшись пару секунд, женщина присела на краешек кровати.

– Вам ничего не показалось странным в выборе кандидатуры на роль жены? Видите ли, меня очень трудно обмануть, потому что…

– Потому что рыбак рыбака видит издалека. – Откомментировала блондинка.

– Может быть и так, – не стал спорить Джордж. – Без лишней скромности говорю: в своё время я считался одним из главных покерных королей страны. Игроком. А тут меня практически удалось облапошить. На свадьбе я искренне поверил в жажду молодых перекочевать в общую постель и побыстрее. Прямо от алтаря.

– Вы бы лучше в церкви о душе думали, – буркнула Керолайн, пытаясь безуспешно сообразить, а при чём тут она.

– Одно другому не мешает, Керолайн. – Наконец, протестующей реплики с её стороны не последовало, и Говард вновь сообщил. – Так вот, меня обмануть нереально. Это невозможно никому. Тем более семнадцатилетней девочке, повисшей на шее моего племянника прямо в церкви. Племянник тоже не отбрыкивался, а я его знаю как облупленного – не захочет, пиши пропало. Значит, в постель им всё же хотелось.

– И? – нетерпеливо подначила Керолайн, ерзая на месте. Её прозрачные, голубые глаза потемнел, превратившись в дымчато-синие.

– Но не пошли. Почему? – старик поднял кустистые брови. – Вывод может быть только один – Эл её любит. Хотя для этого достаточно посмотреть как племянник на неё смотрит – не дышит, да и в целом обременять себя общением с неопытными школьницами не его стиль. Спать просто так совесть не позволяет, жениться на ней навсегда не собирается, тоже понятно почему, вот и носится как с писаной торбой.

– Бинго! – Вскочив на ноги, блондинка сделала кружок по комнате, и смачно чмокнула Джорджа в лысину. – Вы тоже так считаете?!

– Да. – Немного опешивший от подобной прыти Говард, кивнул. – Вы, как я полагаю, того же мнения?

– Да! – она шлёпнулась на кровать. – И очень хочу переубедить их разводиться, но не знаю как.

– Переубедить у вас не получится, если Эл сам себя не переубедит, – кисло сообщил Джордж. – Смиритесь. Хотя в этом деле могла бы помочь сама Катерина, вовремя подложив себя в нижнем белье ему в постель, но ожидать такой сообразительности от дитя тоже не стоит. Да и несправедливо это, прямо вмешиваться в их судьбу, но…

– Что? – Забравшись с ногами, блондинка с восторгом уставилась на старика, мгновенно поменяв своё мнение о нём в лучшую сторону.

– Но если судить именно по справедливости, то они поступили нечестно, обманывая умирающего человека.

– Вы тоже не божий одуванчик, – всё же вставила Керолайн.

– Может быть, – дипломатично ответил Джордж, – но поскольку Элайджа с Катериной собрались обмануть меня, то значит…

– Вам нужно сделать это первым, – закончила за него блондинка, хлопнув ладоши.

– Вы самая дурно воспитанная миссис Майклсон из всех, которые были. Американок и близко подпускать нельзя к благородным семействам, – сообщил Говард. – А ещё, – он усмехнулся, – Ник женился даже более удачно, чем я мог подумать до сегодняшнего дня. Кстати, это ещё один вопрос, раз мы тет-а-тет…

– Да? – Керолайн погрустнела. О чём речь она поняла мгновенно.

Разумеется, выполняя данное ей обещание, муж приехал сюда, каждый день видел Джорджа, но как ни старались Говард и она пробиться сквозь стену отчуждения, которой окружил себя Клаус – он оставался просто вежливым с Джорджем. И только. Однако, Керолайн искренне верила, что пусть так, чем никак и ни минуты не жалела, несмотря на лёгкую напряжённость витавшую над ними с той ночи, когда она вырвала это согласие.

– Как вы думаете, у меня получится, – голос старика предательски дрогнул, – вразумить его?

– Нет. – Она отрицательно покачала головой, вдогонку своему ответу пояснив. – Теперь он ни за что не примет ваше наследство.

– Вы это знали? – Джордж нахмурился, тон стал раздражённо-недовольным. – Вы это знали.

– Знала. И что? – Она прямо встретила его высокомерный взгляд.

– Мы так не договаривались.

– А я и не помню, что договаривалась с вами вообще. – Поднявшись с кровати – момент семейного единения прошёл, Керолайн холодно объяснила. – Я лишь сказала, что сделаю всё, что в моих силах, чтобы примирить Ника с вами. Не более того.

– Чего же вы тогда хотите?

– Чтобы потом у него не было причины думать об упущенном времени. Лучше попрощаться хотя бы так, чем сожалеть о своём отсутствии здесь всю оставшуюся жизнь. У вас с ним и без того много о чём сожалеть, – рука женщины легла на ручку двери. – Это ради него, а вовсе не ради вас. Извините, если расстроила, Джордж.

– Закройте дверь и идите сюда, Керолайн. – Увидев, что она не послушалась, Говард напомнил: – Я больной человек, если вы забыли, и мне нельзя нервничать понапрасну. Извольте исполнять.

Пришлось подчиниться. Она вновь встала сбоку от кровати.

– Да, что вы бы хотели?

– Мы не закончили разговор, Керолайн. – Увидев, что девушка поморщилась, старик примирительно сообщил: – Я, конечно, постараюсь, но могу не успеть сделать всё, как нужно. На этот случай пригодитесь вы…

Пятнадцать минут спустя Ребекка быстрым шагом вошла в комнату, жизнерадостно заявив:

– Нам пора обедать. Кол сейчас притащит поднос в комнату, он таки приготовил свои фирменные спагетти.

И вдруг увидела задумчивые глаза невестки. Именно Бекс передался по наследству семейный талант Говардов считывать чувства, мгновенно различать враньё, и улавливать любые оттенки эмоций. И внимательный взгляд девушки сразу всё понял. Ещё одна посвящённая. Дядюшка шёл к цели с целеустремлённостью танка, даже на смертном одре.

– Дядя? – Она обречённо посмотрела сначала на Джорджа, потом на сложившую губки бантиком Керолайн у окна. – О, нет!

Катерина не спеша водила щёткой по волосам, сидя перед зеркалом в выделенной ей комнате. Прошло уже две недели, с тех пор как она впервые села на лошадь и теперь, выкраивая время, почти каждый день под вечер бегала на прогулки к ипподрому. Джордж оказался удивительно ненавязчивым больным, и все приняли эти правила игры. Наверное, поэтому тяжёлой атмосферы в доме не ощущалось. Скорее, затишье перед бурей. Все всё понимали, но виду не подавали. Кет подозревала, да что там – была уверена, что даже не обсуждали друг с другом, живя одним днём. Джордж оказался очень компанейским стариком, хотя и не лишённым определённого снобизма. Катерине он даже мог бы понравиться, если бы она не знала о том, что ему не долго осталось находиться в их мире. А прогулки… Они и впрямь расслабляли, и девушка к концу первых семи дней уже научилась полностью отрешаться от забот, искренне радуясь времени, которое проводила с животными. Правда, как наездница она не состоялась, предпочитая просто водить Линду на поводу за собой по тропинкам. С Элайджей Кет, как и прежде, сохраняла абсолютный нейтралитет, прекрасно ведя свою роль, ровно общаясь и старательно делая вид, что этих сумасшедших месяцев после свадьбы не было. Самому же её мужу было не до неё, и, судя по вечно полной окурками со знакомым фильтром пепельнице на крыльце, приходилось нелегко. Но своими эмоциями он ни с кем, как и все остальные Майклсоны, не делился. Печаль выплёскивалась редкими слезинками только из глаз Керолайн, когда та не умела справиться с собой. Остальные родственники Джорджа, прибывавшие в дом десятками, девушку вообще не интересовали, и она ограничивалась вежливым «здравствуйте» и приветливым кивком, не видя смысла для большего. Теперь, когда Кет не обольщалась, а чётко помнила, кто она здесь и, что именно от неё требуется, девушка абсолютно спокойно воспринимала всё происходящее.

Расчесавшись, она юркнула под одеяло и почувствовала, как расслабляются мышцы. Пешие походы с Линдой по весеннему лесу так уж легко не давались, неудивительно, что девушка почти мгновенно погрузилась в сон, стоило голове коснуться подушки.

Просыпалась Кет медленно. Звук тихий, как комариный писк, но тревожный и навязчиво пробивавшийся сквозь сон, доносился издалека, кажется, через раскрытое окно. Она вяло наблюдала за тенями, ползущими по одеялу и ковру, пока луна то скрывалась, то вновь выглядывала из-за туч, разливая свой холодный, безжизненный свет по комнате. Луна тут тоже была другая, не как в Виргинии. Больше и ярче. Или она такая, потому что сейчас весна? Звук стал явственнее, теперь девушка могла разобрать, что это женский плач. Джордж умер, отчего-то с абсолютной уверенностью поняла Катерина, поднимаясь с кровати. Набросив на плечи пеньюар, она открыла дверь в коридор. Комната мгновенно наполнилась звуками шагов, голосами, доносящимися из остальных помещений проснувшегося дома. Щёлкнув выключателем, Кет зажмурилась – электрический свет убил привычный лунный, больно ударив по глазам. Завязав пояс, она вышла в коридор, и тут же наткнулась на Клауса с рыдающей Ребеккой.

– Я… – девушка помедлила, не решаясь подойти поближе и не зная хотят ли они видеть её сейчас. – Джордж…

– Да, во сне. Ребекка была с ним. – Он остановился, после чего хрипло произнёс:. – Керолайн нужно успокоить Дейва, ему пока рано видеть, а нам, – мужчина совсем растерянно, что никак не вязалось с ним обычным, махнул рукой, – сама понимаешь, как много нужно сделать. Морг, тело… – Он осёкся, увидев, что сестра зарыдала в голос. – Не побудешь пока с Бекс?

– Конечно. – Обняв плачущую блондинку за плечи, она кивнула. – Иди, не беспокойся о ней.

Окинув девушек прощальным взглядом, Клаус исчез за поворотом коридора, а Катерина почувствовав, как промокает слезами пеньюар, потащила Ребекку к себе в комнату.

В гостиной отчего-то так и не включили основной свет, и она по прежнему утопала в полумраке, освещённая лишь торшерами по углам комнат. Из присутствующих плакала лишь Бекс, сидевшая на коленях Кола, и спрятавшая лицо у него на плече. Керолайн с тихой, ей одной понятной, печалью смотрела на мужа, а Клаус на свои сцепленные в замок руки. Тяжело. Кет захотелось бежать из этого дома, но ноги словно приросли к месту, и она стояла, не в состоянии ни разделить горе присутствующих, ни отвернуться от него. Вошедший в гостиную Элайджа, вывел её из оцепенения. Обведя взглядом комнату, остановив его на подрагивающих плечах сестры и, в итоге, встретившись глазами с Колом, мужчина едва заметно кивнул, молча подтверждая, что тело уже отправили в морг и все формальности улажены. Катерина нерешительно подошла. Она была тут явно лишней, но всегда уверенный в себе Эл выглядел таким неприкаянным, что Кет не удержалась и всё же коснулась его руки, неловко погладив по плечу. И едва слышно охнула от неожиданности. Её муж с силой сжал руки у неё под грудью, притянув девушку спиной к себе. На мгновение Катерине показалось, что у неё не выдержат рёбра, но она не возражала и терпела, глядя перед собой на Кола с непрестанно плачущей Бекс. Судя по тому, что взгляд младшего Майклсона был устремлён над её макушкой, братья по-прежнему продолжали свой молчаливый диалог. В гостиной воцарилась абсолютное молчание, прерываемое лишь редкими, тихими всхлипами постепенно приходящей в себя Ребекки. Первой из ступора вышла Керолайн. Встав с дивана, она надтреснутым голосом предложила:

– Давайте выпьем. – Блондинка нерешительно оглядела присутствующих. – Нужно немного успокоиться, особенно Бекс.

– Да, конечно. – Мгновенно отреагировал Клаус, поднимаясь, – Нам всем тоже не помешает, уснуть уже вряд ли удастся...

Их слова разорвали тишину, от неожиданности Элайджа ещё сильнее стиснул Кет в объятиях и с губ девушки сорвался придушенный писк – теперь она не могла не только пошевелиться или сказать, даже вдохнуть. Инстинктивно, брюнетка завела ладони над головой коснувшись пальцами щеки мужчины. Очнувшись от своих мыслей и сообразив, что едва ли не впечатал Катерину в себя, Элайджа мгновенно разжал руки. Бросив короткое «извини», он отступил на шаг и направился к брату, разливавшему по рюмкам коньяк. Через минуту Катерина сидела с вручённым ей напитком, разглядывая спину мужа уговаривающего Ребекку выпить алкоголь. Минуты текли, все молчали, глядя в свои в очередной раз наполненные рюмки. Бекс, которой Керолайн принесла успокоительное, уже начала клевать носом. Вот и всё. С каким-то циничным равнодушием Кет посмотрела на Элайджу, полностью сосредоточившего внимание на своей семье. Её роль выполнена. Именно для этой ночи она и оказалась здесь, а теперь актриса должна уйти. После оглашения завещания, конечно. Без аплодисментов не бывает. Между тем, Кол встал, подхватив на руки дремлющую сестру. Что-то забормотав сквозь сон, Ребекка снова заплакала.

– Тише, тебе нужно поспать… Спи. – Увидев, что девушка снова успокоилась, он стал подниматься по лестнице к спальням. – Отнесу её в комнату, пусть наберётся сил. А потом и сам… – «Спать вряд ли получится». – Ну, посмотрим…

– Я, наверное, тоже пойду. – Выпив содержимое рюмки и почувствовав, как по телу расходится расслабляющее тепло, Катерина встала и, кивнув оставшимся в гостиной, направилась туда, где были комнаты для гостей.

Клаус, переглянувшись со старшим братом, сказал, что хочет прогуляться и покинул комнату вслед за Кет, но к выходу из дома. Керолайн за ним не пошла. Иногда человеку нужно побыть в одиночестве. А потом… потом, она сделает всё, чтобы облегчить горечь его потери. По глазам мужа блондинка уже поняла, что вовсе не был ему безразличен Джордж, как бы он не пытался доказать обратное.

Стянув с плеч халатик, Катерина вновь устроилась на кровати. Мысли словно блохи, разбегались в разные стороны, не давая покоя. Не только и столько о Джордже – для сильных эмоций Кет мало знала старика, тем более она не привязывалась к людям, а тени смерти витавшей в доме отчего-то не боялась. Мысли были о другом. Только сейчас девушка поняла, отчего Майклсоны стояли такие потерянные в гостиной, гораздо больше, чем она ожидала. Джордж был последним, хоть как-то претендовавшим на звание родителя. А если бы отец тоже умер? А потом Дженна с Риком? Что бы чувствовала она? Конечно, Елена бы осталась, но… Что сейчас чувствует он? Не в силах продолжать лежать, Кет вскочила и заметалась по комнате, задрожав. Ей безумно хотелось обнять его, хоть чем-то помочь, чтобы он не был таким… замкнутым, взрослым. Они все слишком взрослые, особенно её муж и Клаус. Но у того хотя бы Керолайн есть, чтобы утешить, а кто у Эла? Где ему взять женское тепло, если в доме нет ни матери, ни жены, ни возлюбленной? Бекс? О ней самой заботиться нужно.

«Это сочувствие». – На ходу застёгивая длинный пеньюар, Катерина выбежала в коридор. – «Не может же человек быть совсем один. Я его пожалею. Немножко. Подумаешь, диван. Что мне сделалось? Вежливость опять же никто не отменял…»

Но оказавшись в гостиной, девушка замерла в дверях, не решаясь нарушить молчание. Он и впрямь был один. Керолайн и Клаус куда-то ушли, а Элайджа стоял спиной к ней у окна, курил. Кет неслышно обошла вокруг, оказавшись сбоку.

– Эл?

Он обернулся, удивлённо глядя на Катерину. Путаясь в подоле голубого пеньюара, – кажется, она, не глядя, натянула вещь более рослой Ребекки, который та позабыла у неё в комнате, – Кет схватилась за подоконник, чтобы не упасть.

– Катерина? – Раздавив сигарету в пепельнице, и подойдя к ней, мужчина придержал её за локоть, и Кет, наконец, смогла высвободить подол из-под правой ступни, обретя устойчивость. – Что-то случилось? – отпустив её руку, он предположил: – Ты боишься оставаться одна?

– Мм… я?.. Да, – согласно закивала брюнетка, ухватившись за этот предлог. Она никогда никого не утешала, кроме Елены. Но это совсем другое, там не нужно было подбирать слов, сестра и так понимала, что её близняшка имеет ввиду. А больше… Больше поводов не было. К счастью, её близкие пока никого не теряли. Сейчас Кет просто не знала, как это – утешать, и не знала, что сказать. – То есть, нет. Трудно уснуть и вот...

– Трудно. – Согласился Элайджа. Вглядевшись повнимательнее в растерянное лицо девушки, он спросил: – Может, налить тебе молока или чего-нибудь покрепче?

– Да. То есть лучше молока. – Она неопределённо пожала плечами. – Каждый раз, когда я напиваюсь…

– Помню, – в его глазах промелькнула тень улыбки. Алкоголь в больших количествах Кет и впрямь противопоказан. – Тогда пойдём.

Подтянув пеньюар пальцами у горла, чтобы приподнять полы, девушка последовала за ним на кухню и села на стул, понуро разглядывая, как муж достаёт молоко, ставит его греться… Достаёт молоко? Что за бред, это она должна заботиться, а не наоборот!

– Эл, я сама справлюсь… – Катерина поднялась, обвела взглядом кухню, посуду, и спросила первое, что пришло в голову. – Ты есть хочешь?

Конечно, он не хотел – кусок в горло не лез. Но глядя в её бархатно-карие, мягкие глаза мужчина, наконец, понял, чего добивается от него Кет. Точнее, что она пытается сделать. Поэтому вместо того, чтобы отказаться, как собирался, Элайджа согласно кивнул.

– Да, если тебе не тяжело.

– Сейчас. – Обрадовавшись возможности занять руки и сделать хоть что-то конкретное, девушка всё же предупредила: – Только на многое не рассчитывай. Я не умею.

Готовить она и впрямь не умела. На время позабыв даже о Джордже, Элайджа с лёгким изумлением наблюдал хаотичный процесс на кухне. Наконец, закончив и сунув нос в свой «шедевр» – горячий бутерброд и проинспектировав его, брюнетка сглотнула от разочарования. Хлеб по краям обуглился, но порезанные сосиски внутри, как были холодными, так и остались, сыр тоже расплавиться захотел лишь местами, а вот помидоры раздавились и потекли, превратив всё в неаппетитную кашу... Как такое бывает? У неё бывает.

– Наверное, плохо смотрится. – Неуверенно пробормотала расстроенная девушка.

– Ничего, в еде ведь главное не вид, а вкус, – покривил душой Элайджа, подцепив вилкой кусок того, что в более умелых руках должно было носить гордое название бутерброда. – Спасибо. Садись на стул, твоё молоко остывает.

Так она и сделала. Отхлебнув из чашки и медленно жуя какое-то печенье, найденное в шкафчике, Кет собралась что-то ответить, но почувствовала, что Элайдже не хочется сейчас разговаривать. Не время. Немного придвинувшись, Катерина подавила желание разгладить морщинку усталости у него между бровями. И снова думает о делах, судя по отрешённому взгляду. Кет нагнулась ещё чуть-чуть.

– Всё не так уж сложно. – Очень мягко, полушёпотом сказала брюнетка, не зная сама то ли спрашивает, то ли убеждает его.

– Всё сложно, кошечка, – по-прежнему рассеянно возразил Элайджа и, забывшись, протянул руку, чтобы убрать длинный локон, упавший ей на щёку. Прядь тут же свернулась спиралью вокруг пальцев. Он любил послушную тяжесть её волос, которую помнил ещё со времён их свадебной ночи. Катерина не шевелилась, не говорила, но было достаточно наличия девушки на расстоянии вытянутой руки. Её присутствие успокаивало, проясняло рассудок, позволяя формулировать задачи. Автоматически, пользуясь безмолвно данным ему карт-бланшем, Элайджа стал разглаживать спутанный локон, пока он не заиграл атласным блеском. Поручить помощнику обзвонить всех знакомых и коллег Джорджа. Их будет много. Да и компанию тоже бросать нельзя, отчётная пора. Заказать розы на похороны. Джордж любил английские розы, с удовольствием разводил их… Может, стоит срезать все цветущие бутоны в оранжерее и попросить прислать сюда? Хотя, он наверное хотел бы, чтобы розы радовали глаз, а не лежали в гробу. Розы? Катерина буквально пропиталась ароматом роз. Её волосы, кожа… Тяжеловатые духи для её возраста и комплекции, но именно Кет они шли как никому. Мысли снова переключились на дядю. Точнее на связь Катерины и Джорджа. В самом Элайдже уже давно поселился червячок сомнения, из-за которого никак не удавалось спокойно принять смерть старика. С одной стороны мужчина считал свою позицию неуязвимой – ставить в зависимость компанию от его женитьбы, безусловно, старческая блажь, а с другой... Учитывая, как он сам наказывал Кет... Тогда формально он тоже был прав – не подкопаешься, но на деле... На деле менее хреново от его правоты не становилось. Хотя компания – иное. Пальцы выпустили волосы Катерины, с нежностью скользнув по щеке девушки, и снова легли на ручку чашки. Вообще-то жениться Элайджа собирался, потому что хотел детей, другой вопрос, что попозже, когда будет возможность тратить на них время. Если будущей супруге он не слишком жаждал его уделять, тем более уже через неделю после отъезда в Лондон, Майклсон понял, что сердце бесповоротно отдано женщине, которая ему в жёны совершенно не годится, то держать детей на голодном пайке, и видеть их раз в месяц по праздникам, не хотел. А, значит, всё в порядке. Хотя совесть и проснулась, и пыталась что-то предъявить, однако Элайджа прекрасно знал, что на его решение о фиктивной женитьбе ради компании это бы никак не повлияло. Джордж не оставил ему выбора. Отчего-то ему плохо представлялось, что старика нет на свете... Не сводившая с мужчины глаз, Кет давно уже выпила молоко, чай остыл, когда он подвёл итог: – Но ты права, нет ничего такого, с чем нельзя было бы справиться и решить.