Текст книги "Приходите за счастьем вчера (СИ)"

Автор книги: Darena

сообщить о нарушении

Текущая страница: 108 (всего у книги 118 страниц)

– Какими именно обязательствами?

– Практически второй брак, только при этом я должна буду находиться в тени. Обнародовать наши отношения я бы всё равно не могла без вероятности загреметь в тюрьму, да и общество у нас в целом псевдо-пуританское, поэтому он ничем не рисковал. Я тогда была не в себе, легко раздражалась и ответила, что ты по этой части слишком уж лучше, чтобы я ушла к нему от тебя. Ну, и на этом всё, он поплыл. Большинство мужчин после сорока пяти, они, знаешь ли, из-за секса очень комплек…

– Нет, я не интересуюсь сексуальными комплексами мужчин после сорока пяти в отличие от некоторых юных дам, – процедил Элайджа. Кет осекшись, отвела глаза. – Ладно, извини. Продолжай.

– Он вспылил, и сказал что-то вроде, что ты пойдёшь по миру, и тогда снова завертится скандал с газетами, меня просто раздавят. И он посмотрит, как быстро я побегу проситься обратно раздвигать ноги на любых условиях. Ну, и всё. – Она передёрнула плечами, стараясь не выдавать отвращения к пересказанному диалогу и легкостью тона хоть как-то компенсировать одолевавшую обреченность и желание разреветься. – А потом… Рейнолдс из тех, кто просто так ничего не говорит. Да, у меня есть запись разговора, – тихо ответила на невысказанный вопрос Кетрин.

– Я хочу прослушать.

– Но я не хочу, – отчеканила женщина. Элайджа не стал спорить. До поры.

– Тогда у нас были не слишком хорошие отношения, поэтому я не стала сразу рассказывать тебе, плюс это личное и нелицеприятное, и решила посмотреть сначала сама. Позже, когда переехала, нашла у тебя пароли службы безопасности.

– А я думал, любящие женщины не крадут у своих мужей, – пробормотал Элайджа, решив, что ему нужно пару глотков алкоголя.

– Почему это не крадут? – задумавшаяся о своих неких фразах в разговоре с Рейнолдсом, брюнетка не поняла иронии.

Глядя в эти совершенно невинные в своей убеждённости карие очи, в которых как в Бермудском треугольнике беспросветно тонули моральные принципы, в том числе порой и его собственные, Элайджа даже не стал объяснять «почему» – ограничился очередным коротким:

– Продолжай.

– Нашла пароли. Но там не было ничего нового по бизнесу и личного, кроме как про Толоса и про твоих этих… – она скривилась. Катерина всё же не вытерпела и насмешливо сообщила: – У тебя исключительны вкус на белобрысых куриц с IQ ниже плинтуса.

– Не нужно лишних сентенций по поводу моей личной жизни. – Пройдя мимо неё от бара, Элайджа протянул жене бокал: – В этом мы друг друга стоим.

Аргументировать было нечем.

– Мередит отличалась в лучшую сторону от большинства. Выделялась. И я принялась читать про Толоса и Мередит.

– Про него или про Мередит?

– Про них обоих, – отрезала женщина. – И да, нашла. У твоей бывшей были проблемы в подростковом возрасте.

– Как и у всех.

– Она уходила из дома, и она не слишком умна в детстве.

– И как мне реагировать на сей пассаж?

– Её школьный аттестат был просто ужасен.

– Я видел её институтский диплом и, поверь, по сравнению с твоим он превосходен не только тем, что отличный, а что он вообще есть в природе. Впрочем, – он насмешливо оглядел её разрумянившиеся щёки и заблестевшие глаза, – ревность тебя украшает.

– Ну да, Мередит оказалась вторым Эйнштейном? – ядовито усмехнулась Кет. – Сомневаюсь. Но дело не в моём ревнивом превосходстве, а лишь в том, что она могла учиться только платно с такими результатами школьных тестов. Сколько стоит обучение в Йелле, ты знаешь, её родители бы просто не потянули.

– Клейтон Фелл – вполне состоятельный человек.

– На момент достижения Мередит тридцатилетнего возраста, но не пятнадцать лет назад. Деньги на её учёбу давал Толос, после разговора с рядом сокурсниц и институтскими секретарями это было очевидно предположить. Исходя из Вашего разговора с ней, как ты мне рассказал в Ричмонде, после устранения Толоса, выходило иначе. А зачем ей врать?

– Чтобы выгородить отца и себя.

– Или подставить его же.

– Слишком зыбко, чтобы мне в это поверить, Катерина.

– Угу, но мне ещё с Бразилии не давал покоя вопрос, о том, с какой стати такой человек как Толос придёт на встречу безоружным. Он же с детства в криминале и такие люди судят других либо по себе, либо по словам людей, мнению которых доверяют абсолютно. Чтобы доверять мнению, нужно было знать тебя близко, а тебя из окружения Толоса знала только Мередит. По крайней мере, мне как-то вдруг пришло в голову, пока я читала о ней, – не заметив, что проговорилась, она продолжала: – Вот знаешь, так бывает. Приходит в голову какая-то мысль, и никак её не выгнать.

– Знаю, – он взглянул неожиданно остро, не скрывая одолевавшей ярости. – А ещё знаю, что всё слишком гладко, чтобы никто не смог подкопаться, даже Кол. Но я – не Кол, и ты привираешь. Дай мне правдивую логическую цепочку. Сию же минуту.

– Но я… – она поджала губки и, минутку подумав, заявила. – Я не вру!

– Да.

– Нет.

– Кетрин.

– Что?

– Правду. Живо.

– Возможно, всё было не совсем так, – она фыркнула и начала нервно накручивать выбившиеся из причёски прядки на пальцы, – но не по сути. Просто насчёт Мередит и её учёбы я узнала гораздо раньше, и к моменту непонятного с Толосом уже знала её официальную биографию.

– То есть стащила мои пароли ты не из великой идеи спасти меня от Рейнолдса, а ещё когда мы тихо и мирно жили в поместье и не разводились. Из ревности.

– Ты совершено не прав.

– В чём же я не прав? – Он догадался, и неверяще уставился на кусавшую губы Катерину. Из горла невольно вырвался смешок. – Нет… Ты обнесла меня ещё раньше. Когда жила в моём поместье перед нашим неудавшимся разводом, – не в силах сдержать смех, он откинулся на спинку дивана. Впервые с тех пор как он покинули гостиницу, его тон стал напоминать нежный: – Кошечка, ну почему тебя не учили, что будучи гостьей, красть у хозяина не слишком-то хорошая привычка? Ты же из такой хорошей семьи…

– А тебя не учили не перебивать на каждом слове? – взъерошенный вид женщины ясно давал понять, что иронические реплики ей не по душе, а тон она не сообразила оценить. – Ты сам виноват, что оставлял кабинет без присмотра, да и всё равно доступ я получила, уже когда год прошёл. Я стащила только пароли, а воспользоваться ими не могла.

– Бедная моя лапочка, могу оценить степень твоего разочарования. Продолжай.

– Меня интересовала только Мередит. Когда мы были в браке, я тоже не смогла добиться вообще ничего, хотя ты меня хотел, а Мередит каким-то образом удалось получить твоё предложение через полгода после знакомства, и мне хотелось знать, чем она тебя взяла. До тридцати пяти ходить в холостяках и пфф… – в голосе брюнетки ему послышалось искреннее возмущение, – вдруг жениться не пойми на ком. Поэтому я так детально изучала её биографию. Ничего примечательного не нашла, и забыла о ней до поры. Но мысль про Толоса мне правда приходила в голову. – Она сдвинула брови. – Показалось странным его лёгкое убийство тобой. Тебе нет?

– Да. Но проверка ничего не дала, а Мередит в это время была у меня на квартире, поэтому никто не подумал о её влиянии.

По крайней мере, так было какое-то время, но об этом Элайджа предпочёл промолчать.

– Рейнолдс наговорил мне гадостей. Хотя он потом извинился, я тоже, и мы расстались почти полюбовно. Но слово – не воробей, я испугалась, он был очень зол и убедителен, а к тебе не пошла – ты мог неправильно понять мои встречи с ним.

– Учитывая, что он мне предлагал хорошую сумму отступных – более чем неправильно.

– Очень хорошую?

– Компанию имени тебя, – но вопреки его ожиданию, его самовлюблённую жёнушку эта новость не порадовала, и Катерина словно ужалась в кресле. – Дважды. Второй раз в сентябре.

Второй раз он не сумел себе отказать в удовольствии вызвать охрану и выставить сенатора, но и об этом Элайджа снова предпочел умолчать.

– Тогда понятно. Я снова с ним встречалась после, летом. Как ни странно, – она пошевелила пальцами, изображая идущего человечка, – он согласился прилететь. Видимо, прикидывал, насколько это игра в поддавки. Я тогда предложила вложиться в предприятие с лошадьми.

– Думаю, его не заинтересовал вариант по скашиванию налогов, – прервал затянувшуюся паузу в её рассказе Элайджа.

– Не заинтересовал. Но это было… Мостик после ссоры. Он мог решить, что я передумала и ищу способ сбежать от тебя. Но его не заинтересовало. Или сделал вид. Или если предположить я встречалась по твоей просьбе, у него по итогу нашего разговора создалось бы впечатление, что мы с тобой достаточно близки, на людях мы всегда оставались отличной парой, и, наверное, Джеймс решил, что будь у меня вопросы – я бы пошла к тебе с отчётом и наблюдать имело смысл за тобой. В обоих случаях ему не имело смысла терять на меня время, и я осталась без его присмотра на полгода с рождения дочери.

Именно так и было. Но всё равно Катерина была как всегда удивительно слепа по части силы желания сенатора получить её себе в постель, однако Элайджа предпочёл промолчать и слушать дальше.

– Сейчас я понимаю, что если бы не это, то ничего бы не удалось. А тогда не сообразила. С помощью Рика обратилась к частным детективам, чтобы за ним следили постоянно. Они увидели его с Мередит почти через месяц после нашей встречи в Колумбии. Моих финансов хватило ещё на пару недель слежки, а потом я пошла к Колу, но не только из-за денег, но ещё и потому, что пока мы не жили вместе я при всём желании и даже знании паролей не могла получить доступ к вашей базе. Судя по отчётам в базе, твоя служба безопасности за Мередит больше не наблюдала, там было только указано, что она получила наследство и всё. Она же по сути стала во главе бизнеса, пусть и раздробленного, но это нечто иное, чем просто красиво проедать деньги биологического папочки. Кстати, у тебя тоже просила денег на хозяйственные нужды.

– Тогда меня ещё удивил твой пустой гардероб, ты практически осталась без драгоценностей и платьев, хотя у тебя всё должно было остаться. Или хотя бы деньги. Потом решил, что это прихоть, и что-то вроде – новая жизнь. Учитывая историю с изумрудами, вполне в твоём стиле.

– На сей раз, я оказалась не настолько романтична, да и изумруды я не выбрасывала, – она усмехнулась, – у меня на тот момент был каждый фунт на счету. Кол меня послал далеко и надолго, именно потому что «зыбко», но всё же проверил первую версию, и в итоге дальше – больше. Внедрил в окружение Мередит кого-то из людей Синеджа. Мы работали вместе дальше, но ты же понимаешь – я не могу контролировать Кола и имела в распоряжении только его слова и отчёты его людей.

– Почему мне не сказали?

– Я не хотела.

Он поднял брови в ожидании.

– Я не знала, как далеко зайдёт и, если придётся уничтожать физически, то… Я не хотела новой крови на твоих руках, хотела, чтобы грязную работу разгребал твой брат, потому что для него это не новость. Только родив девочек я поняла, как это важно – чистые от крови руки. Мередит не сразу ухватила нитки управления, но к тому моменту, когда я всё узнала прошло уже около двух лет, и у тебя в команду были внедрены её люди. Не Эйнштейн, но она и вправду очень умна. Учитывая историю с Макниллом, Кол сказал, что доверять по сути нельзя было никому. Мы решили вычислить кротов и подставляя за несколько лет развалить её систему, точнее наследованную ею, изнутри.

– Ваша схема очень сложная, значит, рискованная, и, насколько я знаю своего младшего брата, – Элайджа откинулся в кресле, спокойно разглядывая съёжившуюся в кресле женщину, – Мередит должна была устранена на том моменте, когда Кол понял, что она играет против. Как он согласился на этот вариант?

– Я настояла, – Кетрин натянуто улыбнулась. – Ещё Елена. Поэтому я предпочла верить докладам твоего брата или по крайней мере делать вид. Кол прилетал в Великобританию перед её свадьбой, потому что я его вызвала на встречу. Не побывать у Керолайн, зная его с ней отношения, он не мог в любом случае, а Елена фактически круглосуточно была в доме Кер или со мной, я её направила к Керолайн, и «случайно» он там её увидел. Она бы не поняла его, причини он вред мне, он же влюблён, и хотя я не предполагала похищений и всего прочего – он в моих глазах был слишком мм… не склонен к такому, но всё равно бы надеялся на хороший исход для себя и не решился. Он сильно влюблённый человек, возможно, любит её. Этого одного, конечно, мало, но это одна из гирек на весах. Захватить весь бизнес Мередит тоже вполне себе цель, фактически, если у него получится, сейчас она работает на вас. Ещё он мог спокойно проверять тебя самого, или твоего брата, – она помолчала, – если бы хотел. И Нейтленда. Неизвестно ведь, что бы ты предпочёл: сохранить узнанное втайне и действовать вдвоём или привлечь и Ника.

– А ты как думаешь?

– Думаю, нет, ты сам по себе. И твой брат тоже. – Она вздохнула. – До определённого момента, когда уничтожаемая цель ещё не опознана.

– Почему потом не сказали?

– Пошла разработка бизнес-плана для проекта в Африке, отвлекать ударную единицу не хотелось. Потом ты улетел в Африку, вернулся. – Кет снова почувствовала, как на языке появляется соль и начинается стенокардия. – В тот момент боялась, что ты из-за угрозы «InterStructure» перешагнёшь через себя и продолжишь проект. А Кол… Не знаю его мотивов, но думаю, что из-за того, что ты один работаешь именно на прибыль корпорации, не хотел отвлекать от организационных вопросов.

– Нет, ты отлично знаешь, что я бы нашёл время и во-вторых, даже в этом случае продолжил проект в Африке.

– Да, – и Кетрин замолчала, ещё больше съёжившись от того, что очередное враньё, избавлявшее от унижения, которому она себя подвергла, не прошло.

– Посмотри на меня, – но Катерина упорно глядела в пол. Поднявшись, Элайджа молча прошёл к бару и, налив на четыре пальца виски, подошёл к жене. Поднёс к губам бокал.

– Пей. – Она едва прикоснулась языком. – Я сказал, пей. У меня нет времени на твои рефлексии.

Пришлось практически влить в неё половину алкоголя.

– Теперь посмотри на меня, Кетрин.

Карие глаза, поражённые плещущимся в них горьким смирением, медленно поднялись и уставились на мужчину. Он вручил Катерине бокал с остатками виски.

– Держи, – вернувшись в кресло, Элайджа предложил: – Посиди и когда успокоишься, скажи мне свою мотивацию молчать. Почему ты мне не сказала?

– Да, конечно. Подожди минутку. – Кабинет погрузился в тишину, в которой брюнетка пыталась взять себя в руки. С удовлетворением отметив, что у Катерины перестали дрожать пальцы и бегать глаза, Элайджа ободряюще кивнул ей.

– Я боялась расставания. Ах, чёрт, – она выронила бокал на колени, и послала мужчине извиняющуюся улыбку, – от самолёта никак не отойду.

Кет принялась аккуратно отряхивать юбку от виски. Элайдже наблюдал её неловкие попытки из кресла и когда увидел, что она сложила руки на коленях, не скрывая недоумения, спросил:

– Когда всё стало нормально, ты боялась расстаться. И это всё?

– Всё, конечно. Я же сказала тебе утром – у всех свои слабости. – Кетрин пожала плечами: – У меня на тот момент ничего больше и не было. У нас только всё начало налаживаться, мы оба знаем, как сильно ты не любишь вранья, а я уже к тому времени увязла по уши. Мне не хотелось с тобой расставаться. Потом ещё и София появилась. У меня были причины молчать, согласись.

– Были. – У Кетрин потемнело в глазах и в итоге вырвало алкоголем, от этого чётко произнесённого подтверждения. А она надеялась на «всё прощу»? Нет, только от этого не легче. Она сглотнула рвоту обратно, Элайджа же, видимо, ничего не заметил, поскольку продолжил: – Хотя могла бы и рассказать.

– Вообще-то я хотела ещё после матча, точнее даже раньше, но всё не могла решиться, а когда решилась, ты уже уехал в Африку на месяц.

– Вот почему ты не брала у меня денег и решила поучаствовать в гонке. Лгунья, но не ради денег, – усмехнулся Элайджа. Кет вновь принялась счищать пятно с юбки. – Почему всё рассказала?

– Захотела и рассказала.

Он молчал, не давая покоя тяжелым взглядом, пока, наконец, Кетрин не ощутила себя голой.

– Зачем? Чёткий, ясный ответ.

– Я уже его дала. Потому что посчитала нужным рассказать. Мне хотелось тебе это рассказать.

Неожиданно резко кивнув, он оставил её в покое.

– Ладно, выслушаем мнение Кола.

– Думаю, вы тоже захотите поговорить вдвоём, и моё присутствие здесь ни к чему, – она встала, немного успокоенная тем, что всё больше погружается в прострацию и в отличие от ужасного утра теперь демонстрирует полное владение собой, – я пока поеду в Йоркшир к девочкам. Обо всём остальном можно поговорить и после.

– Останься, – он направился к двери. – Ты не поедешь сегодня в Йоркшир.

– Я хочу поехать, – она упрямо вздёрнула подбородок.

Вот и всё послушание.

– Ты останешься

Это был приказ, оставаться ей не хотелось, но если вдруг... Надежда в очередной раз пустила свои цепкие щупальца, требуя поддержания себя.

– Мне нужно в ванную…

Когда прополоскав с зубной пастой рот, она вернулась, Кол уже сидел в гостиной, развалясь на диване и его физиономия лучилась самодовольством. Кет усмехнулась – видимо, провинившаяся Елена погладила по шёрстке этого представителя сильной половины человечества и как обычно превратила в коврик у своих ног. Впрочем, сестру это более чем устаивало, Кола тоже… Разумеется младший Майклсон не мог оставить её появление без комментария:

– Хм, специально оставил тебя в кабинете полном оружия, Эл, и никаких трупов длиной пять фунтов шесть дюймов не наблюдаю.

– Зато здесь вполне может появиться тело длиной шесть и два, – злобно пробормотала Кетрин. – Семь дюймов -отличный процент за прежнюю неудачу.

Кол хотел было ответить, но Элайджа явно этих желаний не разделял:

– Вам совки и ведёрки не раздать? Не стесняйтесь, у меня теперь огромный опыт общения с детьми.

– Да я ничего. Но почему при ней? Вдруг моя нежная душа тоже не перенесёт откровений при третьем, а, Эл? И ты останешься только с её мелодраматической версией событий.

– Твоя душа вполне удовлетвориться нестёртым любимым диваном, – Элайджа без добрых чувств оглядел расслабленную фигуру брата, – и на будущее: мне не нравится, когда ты позволяешь себе упражняться в остроумии на Катерине. Уточняю – не нравится вне зависимости, может она отбиться на равных или нет. Если хочешь остаться в нормальных семейных отношениях, сделаем вид, что я ничего не слышал, во всех остальных вариантах коммуникаций можете разбираться сами. Виски дать?

– Валяй.

Опешил не только Кол, но и Кет. Скосив взгляд в повернувшегося к ним спиной брата, младший Майклсон думал, а не стоит ли сказать Элу, что он уже вырос из того возраста, когда слушают нотации старших, как и с кем ему общаться. Но щенячье выражение обожания мелькнувшее на стервозной мордочке Катерины при растерянном взгляде в спину Элайдже, которое она не успела сразу стереть, так позабавило Кола, что он решил не яриться.

– Так с чего начинать?

– С начала.

– Остроумность реплики зашкаливает. Я спрашивал относительно своей работы, или с того момента, как Рейнолдс пообещал твоей ненаглядной, что она ещё освоит позы из Камасутры недоступные простым смертным?

– Мне это понимать так, что разработку Рейнолдса ты начал раньше?

– Не Рейнолдса, а Мередит, так симпатично управившейся с наследством. Я начал наблюдать за ней сразу, конечно, но вот в связи с Рейнолдсом не подозревал до момента прихода ко мне Кетрин. – Отставив бокал, Кол чуть подался вперёд. – Как ты понимаешь, отказаться от услуг твоей жены я не мог, потому что внедрить хоть кого-то в команду Рейнолдса с улицы просто нереально, она же продвинула туда Джиллиан, и хотя бы узнала, кого можно попытаться завербовать из уже сидящих на местах. Конечно, её проверяли, но мисс Мейре производит впечатление блондинки сильнее даже, чем Керри, так как ей она и является по сути, а никак не шпионом. Кетрин тоже никогда не скрывала с ней дружбы. Девочка поработала на меня вслепую, просто поставляя информацию о диалогах в штабе, через свои сумочки. Она одинока, симпатична, при ней хоть немного, но хвосты распушают. Рейнолдса тоже подкармливали пищей для ума, благо у вас те ещё семейные отношения, и повар, который был по мнению сенатора им куплен, невозбранно поставлял правдивую информацию о твоём стиле общения с бывшей супругой.

– Только я этого не знала.

– Ну, узнала, что бы изменилось? Твоя роль затраханной моим братцем несчастной девочки была бы чуть менее убедительна, но не фатально для веры в неё Рейнолдса, потому как не знаю, как у вас там в действительности, но со стороны сведущим в жизнедеятельности поместья людям прекрасно видно, что так оно и есть. Тоже мне секрет Полишинеля, поэтому давайте без стенаний нежных душ. Ты у нас не Елена, а братец – не младший Сальваторе.

– Это была моя личная жизнь.

– А это были семейные деньги, – за Кола мрачно произнёс Элайджа, уже пожалевший, что заставил Катерину остаться и выслушивать унизительную правду из чьих-то чужих уст.

– Но узнай бы ты обо всём, ты просто бы её, – короткий кивок в сторону брюнетки, – запер в пределах поместья, а мне расквасил нос. По Рейнолдсу и его встречам всё, думаю Кетрин рассказала подробности завязки. Теперь вопросы о Мередит.

– Катерина сказала, что у неё возникли вопросы, когда я убил Толоса.

– У меня нет, потому что он был тот ещё придурок. Учитывая, что не позаботился о преемнике – считал себя бессмертным, а такие всегда заканчивают не в своей постели. Меня заинтересовало то, что произошло потом. Мередит быстро полностью подчинила себе осколки империи папочки. Мозгов, а ещё точнее опыта на то, чтобы управлять такими структурами там, конечно, нет, и не было, но это значило, что она удачно хватанула за яйца одного из помощников Толоса, у которого опыт был. Дюран, если помнишь… Хотя вряд ли, мы разбили ближайшую верхушку, и Дюран к ней не относился.

– Он был недостаточно умён? – О Дюране Кетрин тоже не слышала и не вытерпела с вопросом.

– Он был слишком умён, чтобы Толос позволил ему прыгнуть повыше. Толос вообще был всем хорош, опять же кроме одного – смену он себе не подготовил.

– Он её просто породил, – пробормотал самому себе Элайджа.

– Да. Думаю, так оно и было. Конечно, возможно, Мередит с Дюраном всё спланировали сразу, но вероятнее всего, не сразу, она просто выбирала, как поступить. Ты вполне мог тоже получить «наследство», женись ты на ней, но ты выбрал Кетрин, и она поставила на себя. На Толоса не имело смысла – мы знаем, что он не сентиментальный папашка и в любом случае вцепился бы в твою глотку, использовав дочь, а оной дочери причиталась дырка от бублика. Но она использовала его первой, изобразив нежную и славную девочку в глазах вас обоих. Толос узнал о твоём бизнесе, заинтересовался им, захотел перехватить, самоликвидировался… Только в середине действа подложил свинью, поставив на Кетрин – тут его надоумил и убедил другой человек, и вряд ли Мередит могла что-то с этим поделать, только ждать твоего выбора и надеяться, что ты будешь думать верхней головой. Но ты предпочёл нижнюю, поэтому она поменяла ситуацию исходя из изменившихся обстоятельств, подключила запасных. Мередит Фелл одна из самых умных и хитрых женщин, которых я встречал и обыграла отца вчистую., – с некоторым восхищением констатировал Кол. Впрочем к этому восхищению примешивалась изрядная доля презрения, которого он и не думал скрывать.

«Отца. А Майклсонов? Хоть кого-то из Майклсонов?» Но Кетрин не произнесла мысли вслух, просто смотрела на реакцию Элайджи. Её не было. Никакой. Ни мгновенного изумления, ни реакции зрачков, когда их эбеновые радужки расширялись и взгляд и без того чёрных глаз приобретал устрашающую тяжесть, ни трепета ноздрей и крошечной морщинки у губ, – незаметные окружающим нюансы, по которым она умела предугадать спокоен Элайджа или нет. Он был спокоен, как спокоен камень, и дело было не в исключительной выдержке – перед кем тут её изображать? Элайджа просто не услышал ничего нового…

И Кетрин поняла, что она сглупила. Кого она пыталась защитить от жизни? Того, кто итак её хозяин, сумевший им стать пусть и не вопреки всему, как в «американской мечте», но благодаря своему уму, выдержке и способностям. Таким как Мередит Фелл или правильнее Толос, никогда не победить таких как Майклсоны, Кет вдруг поняла это животным инстинктом человека, годами точно предугадывавшего, как именно поступят те, кто сильнее её. Людей уже получивших в руки огромную власть, которые чётко знают свои принципы и их придерживаются, пусть эти табу и не имеют никакого отношения к цивилизованным меркам, не победить трусам, загребающим жар чужими руками. Надежда умерла вместе с осознанием ненужности.

… Дюран зависит от неё – официальная наследница, она же зависит от его организаторских умений, кстати не уверен, что они спят вместе. – Кол помедлил. – Точнее уверен, что если и да, то ревнивых скандалов не закатывают. Он живёт жизнью вполне свободного мужчины, я проверял… В общем, у них крайне крепкий союз, основанный на обоюдном интересе, который трудно разрушить, и за который они будут цепляться.

– Как с этим связан Рейнолдс?

– Дюран – его человек, тот кто держит руку на пульсе. И одновременно работает на Мередит. Но я думаю, он делает вид, что работает на Рейнолдса, а на деле на себя. Просто Рейнолдс не знает, как много светит его информатору в будущем.

А вот тут Элайджа был удивлён, и Кет вздрогнула от вопроса.

– То есть ты хочешь сказать, что сенатор изначально всё знал.

– Предполагал. Что ты выберешь Кетрин, что убьёшь Толоса, и что Мередит – не пешка, запертая у тебя в подсобке, а вполне самостоятельный игрок.

– Мда… Собственно…

– Собственно, что нового я тебе рассказал, Эл? – тон Кола стал злобным: – Есть вообще хоть что-то новое, кроме как информация о Рейнолдсе, которую я добыл лишь потому, что попользовался твоей бывшей женой?

Но Элайджа и бровью не повёл, и в его голосе звучало абсолютное спокойствие.

– Нет. Только информация о Рейнолдсе.

– Ты всё знал по поводу Мередит. Есть свой человек в команде?

– Да. Уже как год. Но ещё интереснее информация о внутренней жизни нашей корпорации…

– Я пойду. – Кетрин встала с места, прервав бывшего мужа на полуслове. – Ничего нового всё равно не скажу, а мне хочется домой.

– Обожди меня.

– Не хочу, я устала, – проигнорировав приказной взгляд в спину, Кет набросила на плечи пальто и, на ходу завязывая шарф, прошла к лифтам. Элайджа выругался себе под нос, Кол скосил взгляд:

– Эта информация ждёт?

– Да. Она ждала полгода. И ждала бы ещё больше. – Элайджа взглянул на брата: – У нас в корпорации крыса Мередит, братец. Ты абсолютно прав.

– Мы многих вычистили, кажется.

– Тебе кажется. Ты, я, Ник, Бекка, Дик – такой вот круг, – он смотрел, как вытянулось лицо младшего брата, – выбирай на вкус, кого хочется зачищать.

– Ник прилетит завтра. – Скорее сказал, чем спросил Кол. Лифт оказался на этаже и отправился вниз, а Кол сделал секундную паузу и продолжил. – Бекка – ни сном, ни духом?

– Да.

– Ладно, – они поднялись с места. – Тогда давай отложим до завтра. – Апперкот точно достиг цели. – Это тебе за крысу, брат.

Старший Майклсон достал платок, и сплюнув кровь, бросил его в урну у лифта.

– Пожалуй, я сегодня ограничусь пониманием того, что ты такая же сука, как и я.

У Кола дёрнулась щека, но возражать он не стал. Поколебавшись, протянул руку. Рукопожатие в ответ получилось чересчур крепким и пришлось размять пальцы, прежде, чем они стали вновь слушаться.

– Ты вроде хотел ограничиться пониманием.

– Не сдержался.

– Эл…

– Что?

– Ты с ней полегче. – Глядя как брат натягивает перчатки, Кол неожиданно развил мысль: – Что бы ты не утверждал, Кетрин слишком не ангел, и раз уж она не выдержала, и пошла тебе рассказывать, там очень сильно припекло.

– Не заметил сентиментальности с твоей стороны на её счёт сегодня, – суховато напомнил Элайджа.

– Я охарактеризовал лишь то, что есть, – один из редких моментов, когда младший продемонстрировал нерешительность, споткнувшись на полуслове. Элайджа поморщился.

– Продолжай нотацию, раз уж начал…

– Не думал, что скажу, но ты не ошибся выбором. Какой бы манипулятивной мегерой она не была, но она предана исключительно твоим интересам. – Наконец, Кол признался: – Она могла бы молчать о себе, а я не сдаю партнеров. Это тоже факт.

– Не для Катерины.

– Я, кажется, не отказывался от характеристики “манипулятивная мегера”, – вежливо напомнил Кол.

– А я скажу одно – защитник сирых и убогих явно не твоя ипостась, в отличие от защитника мошенников. Да и Катерина в роли жертвы – подметки не рвет. До завтра.

– До завтра.

Лифт уже уехал, когда младший Майклсон понял, что именно сказал Элайджа последней фразой. На губах Кола расплылась довольная улыбка.

Спустившись, он нашёл Катерину стоящей на крыльце. Посторонившись открывшейся двери, она аккуратно переступила с накапавшей на плитки воды на сухой коврик и спрятала руки в карманы плаща.

– Ждёшь такси?

Быстрый косой взгляд из-под ресниц.

– Да. Я возвращаюсь в Йоркшир к детям. Поговорим завтра?

– И о чём? О том что ты не соблюдаешь договорённостей? Тут не говорить надо, а контракт рвать и неустойку требовать по полной.

– Значит, вот так? – Она сглотнула, из горла вырвался смешок. – Ожидаемо. Ладно, я не буду держаться, мне не нужно наше совместное проживание. Только ты не обо всех последствиях подумал.

– Предсказываешь? – Он достал жвачку и бросил в рот, как делал всегда, когда хотелось курить. – Ты обычно не очень по этой части.

– Это я знаю. – Прислонившись спиной к двери, сказала Кет, и вправду её голос больше не звучал неуверенно. Она и не чувствовала себя неловкой – ушел постоянный стыд за ложь перед Элайджей, и она впервые поняла, что имеет право говорить с ним на равных. – Вообще-то, я правда ожидала и хотела уйти красиво, пожелав тебе счастливого пути. Только это лицемерие, Элайджа. – Черты её лица заострились, обретя привычную хищность: – Пока я жива, я тебя никогда добровольно не отдам никакой домашней клушке, которые тебе так по вкусу, и сделаю всё, чтобы ты сожалел о расставании со мной каждую минуту, когда у тебя будет, чтобы «поскучать».

– Какая патетика. Я вполне могу влюбиться. Хотя бы в ту милую девочку на той стороне улицы. Неопробавана Колом, кстати, что для его молоденьких соседок прямо редкость.

– Ты любишь меня, и чего-то подобного за сорок лет не встретил, иначе бы давно со свистом выкинул на помойку, значит, без меня останешься в гордом одиночестве. А в одиночестве человек не бывает счастлив, и, да, это мне нравится, если я не смогу стать счастливой без тебя. Я люблю тебя как умею, и похрену мне на справедливость, и что я перед тобой виновата, так виниться до конца жизни можно… И ещё…