Текст книги "Приходите за счастьем вчера (СИ)"

Автор книги: Darena

сообщить о нарушении

Текущая страница: 22 (всего у книги 118 страниц)

– Тогда начни со «спасибо», а там посмотрим. – Ядовито усмехнулся Майклсон.

На щеках Елены выступили алые пятна смущения.

– Извини. Спасибо, конечно, за все хлопоты и заботы. – Она нежно улыбнулась. – Ты даже не представляешь, как много сделал для меня, Кол. Никакие деньги этого не оценят, но всё же…

– Ну а теперь можно скажу я, чего хочу? – Его лицо подобрело.

– Конечно. – Глаза девушки вновь стали лучисто-золотыми, ласковыми. С расстановкой, Кол произнёс:

– Иди-ка ты на х*й вместе со всей своей благодарностью, Елена.

Улыбнувшись на прощание, он развернулся и отправился к автостоянке. Потрясённая брюнетка, приоткрыв рот, смотрела вслед. Выпавшая из рук сумочка лежала рядом.

Настоящее. США. Мистик Фоллз.

Сидя на диване в гостиной своей светлой квартирки, Елена не спеша перебирала полотна ткани. Семь штук. Нижняя полупрозрачная вуаль телесного цвета, остальные шесть – разноцветный шёлк. Наверное, стоит потренироваться. Девушка открыла коробку с заколками-застёжками, и стянула с плеч банный халат, оставшись нагой и обернувшись первым прозрачным покрывалом, стала закреплять его на плече брошью. Как бы там ни было, а станцевать плохо было ниже её достоинства.

*Эвандер Холифилд – американский боксер-профессионал, во втором бою с Майком Тайсоном, потерявший кусочек правого уха, который Тайсон благополучно откусил. После возобновления боя, Тайсон попытался оттяпать уже кусок левого уха Холифилда и за это его дисквалифицировали)))

Альмея – так называли танцовщицу в Египте, обязательно темноволосую и темноглазую, они исполняли танцы, полные сладострастия, вольность которых переходит иногда границы приличия. При этом танец представлял собой обязательно законченный номер, относился к высокому искусству.

====== Глава XV (Часть II) ======

США. Нью-Йорк.

– Кетрин? – мужчина практически ворвался в кабинет, запечатлев на губах, обернувшейся на зов брюнетки страстный поцелуй. Джиллиан Мейре, секретарь Кет, поплотнее прикрыв дверь, благоразумно вышла попить кофейку в приёмную. – Я не знал, что ты прилетаешь…

– Да вот так внезапно получилось, Майкл… – брюнетка улыбнулась. – Я отказалась от претензий на компанию и вообще каких-либо.

– Ну и отлично. – Одобрил Стемптон, никогда не разделявший желание будущей жены влипнуть в авантюру с разводом в самом разгаре предвыборной кампании. – С тобой всё в порядке? Хорошо долетела?

– Да, – она положила ладони ему на плечи. – Со мной всё в порядке, но есть один нюанс…

– Какой именно? – Взгляд Майкла посерьёзнел: – Что-то важное?

– Как посмотреть, – уклончиво ответила Кетрин. – Мы сможем пожениться только через полгода. Именно через этот срок мой экс-супруг пообещал подписать развод.

– Почему? – Отстранившись, мужчина засунул руки в карманы и, подойдя к окну, прищурился, разглядывая улицу: – Чем он объяснил свои мотивы?

– Элайджа не счёл нужным это сделать. – Подойдя к рабочему столу, Кет стала перекладывать бумаги из одной стопки в другую. – Договориться ты не сможешь, он своего решения не поменяет. Да я и не хочу, чтобы ты вмешивался – пусть всё идёт своим чередом.

– Ну что же, – опершись о подоконник, Майкл смерил брюнетку раздражённым взглядом. Это её чёртово личное пространство! В конце концов, она почти его жена, а он и так закрыл глаза на многое в её прошлом. Ладно, стоит пождать до свадьбы, а потом уже расставить точки над «i» и вытряхнуть всю подноготную. Не став пока требовать дальнейших объяснений, Стемптон лишь коротко бросил: – Не ожидал от твоего президента столь мелочных пакостей.

– Он не мой. Я тоже не ожидала. – Она рассеянно улыбнулась. – Это не его стиль. Поэтому весьма вероятно вскоре может выясниться, что пакость будет крупная. – Вскинув бровь, Кетрин, наконец, посмотрела в лицо Стемптону. – И что будем решать?

– Думаю, пока ничего. Поймём его цели, отсюда и будем плясать. – Быстро подойдя к Кетрин, он улыбнулся, забрал бумаги из её рук и усадил девушку на стол, освободив от жакета. – Ладно, хватит. Я соскучился по тебе.

Обвив его шею руками Кет, почувствовала, что и впрямь соскучился – столь голодным был поцелуй. Через мгновение юбка оказалась на талии, а пальцы мужчины ловко расстёгивали ряд крошечных пуговок на тонкой блузке.

– Подожди… Джиллиан! – охнула Кетрин. – Она…

– Она уже сообразительная, взрослая девочка… – прошептал в ответ Майкл, продолжая стягивать с неё тонкий шёлк.

– Подожди! – неуклюже соскользнув со стола, девушка одёрнула юбку.

– Что-то не так? – настороженно поинтересовался он, разглядывая, возящуюся с застёжкой бюстгальтера Кетрин.

«А это не заметно, идиот?! Скотина похотливая!»

– Всё в порядке, просто я... Я сейчас. – Катерина неторопливо прошла к выходу. Мужчине, который претендует на роль мужа отказывать не стоит, а провести – вполне. – Закрою дверь, чтобы нам не помешали.

Подойдя, она выглянула за дверь, послав короткий взгляд своему секретарю. В замке щёлкнул ключ. С улыбкой обернувшись, Кет повела плечами. Бретельки бюстгальтера спали, и Майкл, позабыв об удивлении от того, что Кетрин стала вдруг столь щепетильной – они использовали этот стол по подобному назначению отнюдь не в первый раз, и вряд ли для мисс Мейре это было такой уж новостью, – прильнул губами к её шее.

Джиллиан знала этот взгляд. Её начальнице нужно разыграть убедительное представление. Мисс Мейре была взята Кет на работу буквально с улицы – около года назад их познакомил Мартин, решивший провести время с кошечкой Джиллиан и отловленный её хозяйкой в самый приятный момент. Блондиночка почему-то сразу понравилась Катерине. Может, потому, что не стала вопить о необходимости стерилизации её любимца? Или потому, что была полной противоположностью самой Кет – Джиллиан порхала по жизни словно бабочка с цветка на цветок, не ставя перед собой никаких стратегических целей и планов, не имея склонности к интригам и простодушно до наивности веря в нерукотворные чудеса? Да что там стратегия – в случае Мейре неизвестно было, как и с кем она проведёт следующий день. Как ни удивительно, но Кетрин это не раздражало, и, хотя подругами они не стали – у Пирс подруг не наблюдалось вообще за исключением её близняшки сестры, симпатия всё же имела место быть. Так или иначе, а Джиллиан оказалась в офисе и вполне справлялась с работой секретаря, с полувзгляда понимая пожелания начальницы. Вот и сейчас девушка, сделав пару звонков, подошла к двери и с силой постучала в неё, тоненьким голоском произнеся:

– Мисс Пирс!

Никакого ответа.

– Мисс Пирс!!

– Да, Джиллиан? – Пальцы Кетрин замерли на пряжке уже расстёгнутого ремня брюк мужчины.

– Извините за беспокойство, – мисс Мейре обладала врождённой невинностью тона, – но с вами хочет встретиться главный дизайнер и обсудить фотосъёмки с последнего благотворительного бала в «Хилтон».

– Скажите, что я занята, Джиллиан! – Раздражённо ответила Кет, снова прильнув к губам Майкла.

– Но он будет здесь с минуту на минуту, и я не знаю… Вас не было почти месяц…

В ответ раздалось глухое ругательство. Джиллиан тихонько хихикнула – розыгрыш прошёл как по нотам. Она искренне не видела в подобном ничего предосудительного, и эта убеждённость как раз и была общей у секретаря и её начальницы.

Бросив Стемптону полный сожаления, извиняющийся взгляд, Кет начала поправлять одежду.

– Где ты только откопала себе такого секретаря, не способного ничего разрулить?..

– Вечером мы обязательно продолжим, Майкл… – улыбнулась брюнетка, застёгивая блузку. – Не куксись.

– Вряд ли. – Он раздражённо поморщился и, пройдя к бару, налил себе воды. – Я тебе ещё не сказал, но помощники что-то напутали с календарём. Через три часа вылетаю в Иллинойс на встречу с избирателями. Потом Миссури.

Правильно истолковав его интонацию, Кетрин отрицательно покачала головой.

– Нет, я не смогу выбраться к тебе. Ты же знаешь, меня долго не было на работе, нужно навёрстывать. Завтра отчётность, ещё предрождественские праздники, съёмки… Даже теперь дизайнеры атакуют, хотя я только с самолёта вышла.

– Понятно, – сквозь зубы процедил мужчина, со стуком поставив бокал на столик.

– Давай только не будем ругаться, – суховато напомнила Кетрин, открывая замок на двери. – Мы ведь не дети в…

«… в песочнице».

Но вспомнив, чья это фраза, девушка упрямо поджала губы и повторила:

– Не дети.

– О’кей. – Понимая, что претензии и впрямь необоснованные – он бы на месте Кетрин сам поступил точно так же, Майкл попытался свести разговор в шутку. – На ребёнка ты точно не походишь.

– Да я уже поняла, мистер Стемптон. – Она провела пальцем по засосу на шее. – И все остальные это тоже поймут.

Легонько чмокнув мужчину в губы на прощание, Кет поправила его галстук.

– Доброго пути. Только не трахай стажёрок на вражеской территории. – Она усмехнулась. – Конгресс и борзописцы простят что угодно ради торжества демократии, но не романы с подчинёнными.

Майкл на секунду напрягся, поняв, насколько хорошо Кетрин осведомлена о том, что он не тосковал в одиночестве этот месяц, но, перехватив насмешливый взгляд невесты, вновь расслабился. Кет умна и не станет превращать муху в слона по пустякам. Он в ней это ценил и весьма.

– Обещаю быть патриотом...

В этот момент вновь постучала Джиллиан, ещё раз напомнив о желании главного дизайнера встретиться, и попрощавшись, Майкл отправился к ожидавшему его шофёру.

Вновь устроившись за столом, Кет начала просматривать отчётности по рубрикам. Но изображения сливались в цветную какофонию, а строчки скакали перед глазами и, в итоге, отвернувшись от монитора, девушка оперлась подбородком на руку и стала катать разноцветные ручки по глади стола. На самом деле, она была очень зла. Зла до стучавшей крови в висках. Не на Майкла, конечно, а на себя за всплеск непонятной, с трудом взятой под контроль агрессии в отношении будущего мужа. Когда он усадил её на стол, и стал стягивать блузку, Кетрин едва не заехала ему ногой в пах. Дура! Как, собственно, Стемптон должен был себя вести? Пуститься в подробные расспросы, как она провела эти недели? Сама же сказала, что у неё всё хорошо...

– Мисс Кетрин?

– Да, Джил? – очнувшись, она вопросительно подняла брови, увидев приоткрывшуюся дверь. – Неужели ты и впрямь вызвала Джона?

– Нет, конечно. Он не оторвёт своей задницы от стула, даже если начнётся цунами. – Кет улыбнулась. Цунами в Нью-Йорке? В этом вся Джиллиан, и, хотя между ней и Джоном, очевидно, собака давно пробежала, но Катерина не расспрашивала секретаря об этом. А Мейре тем временем продолжила: – Но кое-кого вызвала, точнее, – девушка хихикнула, – попросила привезти. Заходи.

– Мартин?! – Кот с удивительными для его комплекции скоростью и проворством запрыгнул на её стол. – Мой пушистенький…

– Скучал страшно, даже креветки есть перестал.

– О, креветки это серьёзно, – рассмеялась брюнетка. Пересадив замурчавшего Мартина со стола к себе на колени и почёсывая за ушком, она радостно заключила: – А ведь и впрямь немножко похудел, да?

– По-моему, нет, – со вздохом покачала головой Джиллиан. Её начальница изредка пыталась посадить своего домашнего любимца на диету, но обычно эти попытки заканчивались бесславно. В итоге Кетрин послала ветеринара, сообщившего, что такими темпами из её кота уже можно будет сшить двуспальное меховое одеяло, на три буквы и всем остальных отвечала, что такова особенность породы.

– Ну и ладно. Сегодня у нас праздник, значит, будут креветки, зяблики, твой паштет и что захочешь. – Сообщила Кет животному, поднимаясь. Тащить Мартина до машины, тем более в туфлях на шпильке было тяжеловато, но это девушку не смущало. – Джил, я домой, нужно хоть как-то выспаться – голова не соображает. Завтра приду, разгребу все завалы.

– Тогда, до завтра.

– До завтра.

США. Мистик-Фоллз.

– И как это понимать?! – Кол переводил сердитый взгляд с копий документов на экране компьютера, на физиономию брата в плазме напротив. – Хоть одна логичная причина, почему здесь, чуть ниже, нет твоей закорючки или на худой конец крестика, и я признаю, что кретин.

– Я подпишу развод через шесть месяцев, – миролюбиво ответил Элайджа, после чего прибавил, – если потребуется.

– Почему?! – повторил Кол, ещё раз неверяще посмотрев на изящную подпись Кет. – Если её штормит настолько, что вчера она собиралась оттяпать компанию, а теперь готова щедрой рукой отказаться от всего, то кто сказал, что дама не изменит своего мнения послезавтра?

– Не изменит, – Раздался короткий ответ на эту тираду.

– О’кей. – Голосом, которым врачи разговаривают с умалишёнными, уточняя, а не буйные ли они, Кол поинтересовался: – А почему через шесть месяцев, не объяснишь?

– Выборы в конгресс через пять.

– То есть ты, Эл, пытаешься убедить меня, что вместо того, чтобы подписать документы, сподобился до мести Катерине? – Младший Майклсон, сухо напомнил. – Я пока ещё не назначил себя кретином.

– При чём тут месть? – Элайджа досадливо поморщился. – Мне не хочется, чтобы она выходила замуж за этого болвана.

Уверенность, которая сквозила в каждом слове брата, заставила Кола насторожиться.

– По-моему, она уже достаточно взрослая девочка, чтобы самостоятельно решать свою судьбу.

– Она ещё девочка и ни черта не смыслит в жизни.

– Значит, чтобы Стемптон её заполучил, ты не хочешь.

– Верно. – Элайджа и бровью не повёл.

– Ещё один вопрос. На кой чёрт нас вообще интересует судьба этой дамы?

– А тебя судьба твоей невестки нисколько не волнует? – В голосе брата Кол явственно услышал насмешку.

– Не настолько, чтобы рисковать компанией! – Фыркнул он, не поддержав весёлого тона.

– Я ничем не рискую, – вздохнув, успокоил Элайджа. – Если уж Катерина что-то решила, то скорее себе руку откусит, чем даст задний ход.

– Но её судьба тебя интересует.

– Да. И Стемптон на роль кандидатуры её мужа меня не устраивает, потому что…

Но Кол его перебил:

– Знаешь что… – Только выдержка выпускника LSE* позволила ему сохранять лицо. – Я ни хера не понимаю, но одно могу сказать точно – то, что он предложил ей замужество после всех экзерсисов и так выше небес.

– Он её отправил одну на другой конец света, – холодно напомнил старший брат. Даже через экран Кол почувствовал, как Эл разозлился. – Позволил жить в чужом доме, с людьми, где ей вряд ли могут желать добра. Даже охраны не приставил, хотя знал, с кем она связалась и вообще…

Элайджа обвёл взглядом стол, очевидно, в поисках сигарет, но нашёл лишь авторучку. Кол фыркнул:

– С таким характером, как у Кетрин, у мужика, наверняка, просто не было выбора, и его поставили перед фактом.

– Выбор есть всегда. – Отрезал брат. – И у Катерины прекрасный характер.

– Да неужели? – Скепсиса голосу Кола было не занимать. – И именно поэтому ты почти изнасиловал мозги совета директоров, требуя непонятно что, за то время, пока она гостила в доме?

– Она бывает порой резковата, – проявил покладистость Элайджа, сообразив, что несколько погорячился с определением «прекрасный». Сильно погорячился, если совсем честно. – Но если Стемптон не в состоянии позаботиться о ней, то...

Он в очередной раз хотел перейти к делу, но брат снова перебил, вспомнив о другой стороне вопроса.

– Ты явно жаждешь показать, как надо с нею управляться. А как же Мередит отнеслась к подобной эм… – попытался подобрать выражение поделикатнее младший Майклсон, – идее? Что она сказала?

– Пока ничего, – Элайджа повертел в пальцах авторучку, после чего выдал, – я не хочу её уже второй день.

– Мда, бывает… – сочувствующе крякнув, Кол, автоматически взвешивая в руке папку, лежавшую рядом на столе, почесал кончик брови. – У всех случаются накладки рано или поздно…

– Ты не понял, – вздохнул Элайджа и пояснил: – Я не хочу Мередит ни в качестве любовницы, ни в качестве своей жены.

– Идиот. – Вынеся этот однозначный вердикт, Кол не сдержал сарказма: – Кого же ты хочешь, позволь спросить? Воскресить принцессу Диану?

– Нынешняя жена меня вполне устраивает.

Вытаращенные глаза, приоткрытый рот… Для брата подобное выражение лица привычным не было точно, и Элайджа сейчас даже с некоторым удовольствием разглядывал экран, про себя отметив отличное качество картинки. Впервые за многие годы Кол не находил слов для ответа.

– Так ты не собираешься с ней разводиться?! – Наконец, взорвался опомнившийся мужчина. – Почему сразу не сказал?!

– Так ты орёшь, как сумасшедший. И сыплешь вопросами не по сути, – почти весело ответил старший Майклсон. Кол вёл себя сегодня в несвойственной ему манере. – Я уже раза три пытался.

– Ладно. – И впрямь пытался, вспомнил Кол. Впрочем, он вспомнил не только это: – Но она же улетела в Нью-Йорк…

«Иными словами ты отпустил её за просто так прямиком в постель к этому Майклу».

Он знал, о чём говорил – такие вещи были не в духе Эла. Тот скорее просто запер бы Катерину на какой-нибудь вилле, пока та не успокоится. Раздался треск, и раздражённый донельзя брат, отшвырнув остатки от «Кросса», не в добрый час оказавшегося под рукой, процедил:

– Но не могу же я запереть её насильно!

«Да ну? Когда это ты стал таким либералом?»

– Как только Катерина решит, что я собираюсь приказать, то придётся тащить её силой, и на каждом шагу она будет упираться. Уйдут годы, чтобы научиться даже просто разговаривать с ней после такого. – Последнюю фразу он проговорил уже так тихо, что две трети её Кол просто не слышал, – Но проблему её недожениха я уладил. Сложнее, если бы она пошла от него налево и стало непонятно, от кого именно её нужно изолировать... – Элайджа вдруг вновь стал привычно собранным, и резко оборвав эту беседу с самим собой, уже достаточно громко объявил. – С этим закончили.

– Закончили. – Не стал настаивать Кол – Элайджа и так сказал гораздо больше, чем обычно. Похоже, его вечно уверенный в себе старший братец, способный протащить корпорацию практически без потерь через любой кризис, сейчас, имея дело с дорогой супругой, чувствовал себя явно не в своей тарелке и боялся ошибиться. – Тогда о делах. Что у тебя с юристами, которые занимались несостоявшимся разводом?

Вопрос был задан предельно осторожно.

– За сегодня без изменений. Сто процентная подстава. – Элайджа задумчиво потёр лоб. – Юристы пока упрямятся, адвокатская тайна и прочее, но мы их дожмём через пару дней. Нейтленд уже два часа объясняет им нюансы неправильности желания портить мне жизнь. Только цели мероприятия и заказчика мне совершенно не ясны… Предсказать поведение Катерины и то, что могли возникнуть проблемы семь лет назад было очень сложно.

– Ты их, однако, прекрасно предсказал. – Пройдя к бару и налив себе виски – новости сегодня были не то, чтобы плохие, просто очень уж своеобразные – бросил в сторону плазмы Кол.

– Просто предположил худший сценарий, – откинувшись в кресле, усмехнулся Элайджа. – Впрочем, как выяснилось, он не худший. Кстати, это может значить, что действовал близкий ей человек. Остаётся надеяться, что не Алек. А что у тебя, всё о’кей?

Поперхнувшись, Кол задумчиво уставился в экран и вдруг разразился хохотом. Наконец, увидев вопросительно поднятые брови брата, он пояснил.

– Более чем. Завтра по работе пробегусь, отдохну... – Он отпил из бокала, на губах заплясала обычная ироническая улыбка. – По крайней мере, мой культурный досуг уже обеспечен.

– Бекс любит этот домик, – хмыкнул Элайджа, – и когда от него останется остов, она с тебя шкуру живьём сдерёт. А наша милая племянница подсобит. Полюбуюсь.

– Это нужно понимать как то, что ты в ближайшем необозримом нагрянешь в Штаты?

– Именно так, – подтвердил Элайджа. – Не будет же этот Майкл вечно зависать в своей дыре с избирателями. А Катерине скучать не пристало.

– Надолго?

– Как получится. – Неопределённо пожал плечами брат, и в очередной раз Кол подумал, что Эл, просчитывая свои последующие шаги, сейчас похож на разведчика-сапёра, для которого каждая ошибка критическая. Забавно. – Заодно Нью-Йоркский филиал проинспектирую, там как раз расширение в этом месяце…

– А как же корпорация, бизнес?

– Бизнес это когда я сижу на морском побережье или в горах и смотрю, как растут проценты на счету, а не вкалываю с утра до ночи. – Отмахнулся Элайджа. Теперь Кол почти уверился, что брат рехнулся. Но впечатление всё же смягчила продолжившее фразу предложение: – По крайней мере, не обязательно в выходные…

Однако и этого уже было более чем достаточно.

«Ай, да Кет!»

– …Но на несколько дней всё же придётся задержаться в Англии. Нужно всё выяснить с юристами, оформить на Дика частичное право подписи, и, – старший Майклсон помрачнел, – сегодня объясниться с Мередит.

– Мда…– Кол отхлебнул из бокала. С Мередит и впрямь получилось невесело.

– … и Ник с Керолайн и детьми тоже прилетают через пару дней, нужно будет ввести его в подробности ситуации.

Кол вздохнул. Брат с невесткой сумели в кои-то веки урвать месяц полноценного отдыха и сейчас гостили у Ребекки на берегах Италии в компании детей, поэтому Элайджа и Кол пришли к обоюдному решению их не втягивать. Проблемы всё равно были временные, вполне разрешаемые, поэтому обрисовав Нику вкратце историю с недоразводом и убедив его, что это мелочи жизни, братья предпочли умолчать о приезде Кетрин и прочих сопутствующих ему «прелестях». На время отдыха, разумеется. И теперь младший Майклсон, узнавший этим днём подноготную, весь вечер ломал голову, как сделать так, чтобы и волки остались целы и овцы сыты. Именно в таком варианте, потому что потерпевшая сторона вполне могла покуситься на обидчика и, если не сожрать – для этого слишком уж хорошо Эл относился к их невестке, то заставить поплакать немало. В этом смысле было даже неплохо, что брат переиграл ситуацию с браком. Да это во всех смыслах было неплохо… Не сказать, чтобы Кол испытывал восторги относительно пребывания Кетрин в составе их семьи, скорее прямо наоборот, особенно учитывая её бурную семилетку, но получалось так, что она единственная из женщин, кто хоть как-то задевал Эла настолько, чтобы отвлечь от проблем корпорации. Кол устало вздохнул. Впрочем, возможно, и самой Кетрин его брат был небезразличен и всё несколько иначе, чем выглядит на страницах досье. По крайней мере судя по её поведению здесь, не такой уж она и твёрдый орешек… И Елена, вроде говорила о том, что её сестра была влюблена семь лет назад. Ну, а если безразличен, то тоже не беда – чувства Кет Кола не слишком беспокоили, главное чтобы Эл получил от неё, что хотел...

– Ты заснул уже… – вспомнил о часовых поясах Элайджа, заметив отрешённый взгляд брата, устремлённый вдаль. – Тогда до завтра. Как подберёшь архив и когда что-то выяснишь – перезвонишь, о’кей?

– О’кей. – Кивнул Кол. На экране тут же засветилась панорама Лондонского Сити.

– Мда… Положение. – Уставившись в бокал, Кол невесело вздохнул и взъерошил волосы. Куда ни кинь, кругом подстава. Ладно, стоит подождать Керолайн и сестру, а уж если сами не скажут, то он просветит братьев. Завтрашний день был занят под завязку, в голове каша– из-за разницы во времени он не спал уже двое суток… Хотя. Майклсон улыбнулся. Завтра его ждало ещё и приятное развлечение в виде танца Елены. Ему чертовски нравилось её тело, да и она не так уж бесила, если вдуматься. То есть по жизни Кол терпеть не мог таких женщин: слабых, юлящих, чуть что – пускающихся в слёзы или гордые обиды, но было в Елене что-то… Что-то нестандартное. Её хотелось тормошить. – Вот и растормошим, плясунья моя…

Допив виски, он поставил бокал на столик и отправился спать.

Великобритания. Йоркшир.

Холодный утренний туман плотно окутывал дом, из-за чего он становился похожим на одно из зданий психоделических фильмов ужасов или трешовых компьютерных игр. Правда, любовался этим чудом кто угодно, кроме Элайджи, который просто не замечал подобных вещей то ли из-за вечной занятости, то ли из-за отсутствия романтической жилки. Аналогично и сегодня, сбежав по ступенькам в гараж, и сев за руль он и не подумал оглянуться и посмотреть на открывавшийся вид. Но и на дорогу глядел только из автоматизма. Мысли были не о ней, и Майклсон бездумно включил зажигание, мягко надавил на газ… Пост охраны, шоссе... Мощный автомобиль быстро набрал скорость, но вместо того, чтобы выжать из него в привычную силу, Элайджа чуть притормозил и перестроился в наименее скоростной ряд для чайников, хотя чёрный «Maserati» смотрелся здесь столь же уместно, как и ворон в стае канареек. Зато есть время собраться с мыслями.

Не сказать, чтобы они были невесёлыми. Откровенно говоря, настроение было гораздо лучше, чем вчера до того, как она спустилась в столовую. Теперь поставив себе конкретную задачу, мужчина уже продумывал, её осуществление и пока особых проблем не видел, не смотря на щекотливость положения. И всё же… Страх ошибки. Мерзкое, тянущее чувство, которое президент «MsnLogistic.Inc» отказывался находить в себе, но которое всё равно жило и поднимало голову, как не отнекивайся. Её любовники – не велика беда. Если есть один, найдётся и второй, и третий и так далее… Элайджа был достаточно взрослый и циничный мальчик, чтобы это понимать, но если его жена вбила себе в голову, что уже кого-то любит, то… То ничего не выйдет. В этом случае у Катерины уже есть то, что он собирается ей предложить. А уж она от своего сроду не откажется, хоть в бараний рог скручивай. Резко уйдя влево и ускорившись, он со свистом выдохнул. Хватит. Нужно прекращать вести себя как сопливой институтке и всё взвесить. Плюсы. Они по крайней мере наличествовали. Катерина его не боялась. Чего-то боялась, но не его лично, Элайджа это понял после поцелуя. Женщина не будет такой податливой, если чувствует подсознательный страх, а не возбуждение. Другое открытие было не менее приятным. Она по-прежнему умела быть ласковой, трогательной и, если с её агрессивной чувственностью можно было как-то бороться, то с нежностью – нет. Вредный характер остался при Кет, о чём она не преминула напомнить своей выходкой, имевшей не самые радужные последствия в виде того, что вчера он раз за разом ловил себя на идиотском желании видеть Мередит исключительно со спины, но не только. Сохранилось ещё и мягкое тепло, всегда околдовывавшее Майклсона и странным образом сочетавшееся со страстностью натуры Катерины. Когда он, злой как чёрт, вышел покурить, чтобы как-то скинуть напряжение, и увидел Кет, возвращающуюся в дом, продрогшую, опасливо глядящую по сторонам, то просто оцепенел от внезапно вспыхнувшего стремления успокаивать её, защищать и оберегать. Если за сутки до этого Элайджа ещё был вполне способен её запугивать, ловить и выдерживать затравленный взгляд в кабинете, то выйдя на крыльцо, совершенно растерялся от собственной сентиментальности.

На самом деле желание оставить её себе родилось раньше, ещё позапрошлой ночью, когда вернувшись из комнаты Катерины, Майклсон вдруг понял, что она теперь обязательно исчезнет из его дома, а скоро уже окончательно и из жизни и стало неинтересно. Чувство скуки появлялось и раньше, до этой неразберихи с документами, но оно овладевало медленно, незаметно убеждая, что этого он и хотел. Не этого. Хотелось достижений, возбуждения испытываемого от каждой следующей победы и понимания собственной правоты, а не жизни по плану. Но, оказывается, удовольствие притупилось с годами и вдруг стало непонятно, на что именно он променял ту восемнадцатилетнюю девочку. Но окончательно всё оформилось уже после отъезда Катерины, когда вернувшись поздним вечером от Мередит, он почувствовал себя словно человек, которому дали попробовать соль, а потом отобрали. Жить можно и даже жить сытно, но совершенно безвкусно. И впервые за долгие годы ежедневной гонки пришла в голову мысль, что это не он владеет корпорацией, а уже она им…

США. Нью-Йорк.

С удобством устроившись на диване и завернувшись в мягкий банный халат, девушка задремала, пытаясь справиться с одолевавшей мигренью,. Но не прошло и совсем чуть-чуть времени, как к ней грудь шлёпнулось что-то большое и тёплое, и тут же исчезло.

– Ммм… – Приоткрыв один глаз, Катерина не удержала улыбки, увидев, что Мартин положил ей на живот креветку и теперь устроился в ногах, умываясь. – Спасибо.

Она села на диване, не обращая внимания на боль, от резкого движения раскалённой иглой, пронзившую висок. Кот перебрался ей на колени и лизнул руку. Вообще-то, он не слишком любил когда его гладили за редким исключением, но сегодня Катерине нужен был рядом кто-то, способный её выслушать, не задавая вопросов. И пожалеть. Как ни странно, но Мартин это, видимо, понимал, и не выказал недовольства, когда его сгребли в охапку.

– Сегодня мой первый день свободы, а я… – Она обиженно вздохнула, – Мартин, мне так… пусто. И я боюсь. Столько всего случилось…

Покрепче обхватив кота руками, гладя его мягкую, блестящую шерсть, девушка начала подробно рассказывать о своей поездке в Великобританию…

Великобритания. Йоркшир.

– Потрясающе! – Всплеснув руками, Мередит прошлась по комнате, продолжая выяснять отношения с женихом. Точнее уже бывшим женихом. Уперев руки в бока, она вновь воскликнула. – Просто потрясающе! Рехнуться можно! Какая же ты мразь!

– Прямо-таки популярное выражение относительно моей персоны, – мрачно ответил Элайджа, не глядя на неё. Причитавшуюся оплеуху, он получил ещё в начале. – Добавь ещё мерзавец и подлец, и достаточно.

– Не оскорбляй эти понятия, – она прищурилась, внезапно перестав кричать, и скривив губки, подвела итог: – Иными словами, я не гожусь для утирки носа твоей блядовитой жене.

Удар достиг цели. Взгляд Элайджи стал настолько пронизывающе-колючим, что Мередит невольно отступила на шаг, увеличивая дистанцию.

«Всё-таки хорошо, что я женщина».

– Нет, не годишься. – Он усмехнулся: – Вся беда в том, что я никогда не смогу получить свою блядовитую жену, так, как тебя.

Теперь уже с лица Мередит схлынули краски. Они стояли, буравя друг друга взглядами.

– Извини, Мередит, – поняв, что брякнул, он и сам разозлился на допущенную бестактность. – Очевидно, мы уже всё выяснили, и дальнейшее смысла не имеет, превращаясь в обычную склоку…

– Наверно, я заслужила. – Женщина обессиленно вздохнула, напряжение внезапно покинуло её.

– Нет, не заслужила, извини, – он подал ей руку, предлагая перемирие. – Но, поверь, для меня подобное положение вещей предполагаемым не было.

– Верю. – Обменявшись с ним рукопожатием, она присела на диван – ноги не держали. – Обидно, что променяли на другую, вот и ляпнула... Но, впрочем, я всегда это знала.

– Вряд ли ты знала, о том, что у меня есть жена, которая приедет и через две недели перевернёт всё с ног на голову. И я как заяц помчусь за ней. – Невесело улыбнулся Элайджа. – Я и сам об этом подзабыл.

– Не представляю тебя зайцем, Майклсон, – едва ли не фыркнула, несмотря на нерадостную ситуацию, Мередит. Понятия у Элайджи о том, как люди мчатся к любимой женщине, весьма своеобразны – наверняка, сейчас думает, как бы съездить в Штаты с наименьшими потерями для корпорации. – Я о другом… Обидно, конечно, и жаль двух лет потерянного времени, – она внимательно поглядела на стоящего перед ней мужчину, и вполне искренне произнесла: – но не придумывай себе моё разбитое сердце. Я знала, что ты не любишь и не полюбишь, и знала об этом с самого начала.