Текст книги "!Фантастика 2024-114". Компиляция. Книги 1-21 (СИ)"

Автор книги: Олег Бондарев

Соавторы: Андрей Скоробогатов,Алексей Шеянов,Андрей Третьяков,Ольга Ярошинская,Дмитрий Богуцкий
сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 349 страниц)

***

Родерик так и не смог уснуть и ворочался в постели до самого утра, мучаясь от фантомной боли в руке и от куда более реальной – в сердце.

Джемма всегда была его верным соратником – человеком, которому он доверял свою спину и в хаосе, и в реальности. А теперь жалел, что однажды у него не хватило сил повернуться спиной в прямом смысле. Он тосковал по временам, когда они были втроем, и за его правым плечом стояла сама смерть. Он скучал по Моррену, и если бы можно было повернуть время вспять и вновь оказаться в походном шатре у Стены в тот самый вечер, когда Джемма пришла к нему и сбросила одежды, – то накинул бы на нее свой плащ, как на Арнеллу Алетт, и отправил прочь к Изергасту.

Но он был молод, еще горел после Охоты и давно, чего скрывать, хотел Джемму. Моррен этого, конечно, не простил.

Дождавшись рассвета, Родерик наскоро оделся и отправился к Джемме. Он остановился перед синей дверью, собираясь с духом, занес руку и вдруг услышал голос. Джемма пела, и песня ее лилась и журчала переливами, и была чистой, словно горный ручей. Родерик все же постучал, песня прервалась, а потом Джемма открыла дверь, заслонив проход.

– Родерик? – она смотрела на него с равнодушным недоумением и легкой досадой, и он почувствовал укол раненого самолюбия. Он боялся, что Джемма убивается от горя, а она поет и прихорашивается: на ней было белое платье с бледно-голубой вышивкой, и Джемма в нем выглядела снежной королевой: холодной, недоступной и такой прекрасной, что у него перехватило дыхание.

– Я хочу извиниться, – все же сказал он то, зачем пришел. – Прости меня, Джемма, я был резок и груб с тобой.

Она молчала и смотрела на него все с тем же холодом, граничащим с брезгливостью.

– Ты очень дорога мне, – добавил он. – Я не хочу тебя терять. У меня был сложный день. Я встретил путника, представляешь? Но все, что он сказал: просто продолжай идти. Потом император пригрозил меня сжечь, если я не верну огонь, потом стихийник...

Она подняла белую ладонь, призывая его замолчать.

– Я хочу взять отпуск, – сказала она.

– Да, конечно, – сразу согласился Родерик. – Если тебе еще что-то нужно – только скажи. И я всегда рядом, если тебе нужна поддержка или просто захочется поговорить.

Она пристально посмотрела на него глубокими синими глазами, словно видя насквозь, и Родерик вдруг почувствовал себя мелкой никчемной букашкой, снежинкой у ног богини.

– Ты мне больше не нужен, – сказала она и закрыла дверь.

Песня снова полилась, а Родерик потер грудь, сердце в которой заныло еще сильнее.

Глава 16. Большие деревья

– Я все еще злюсь на тебя, – прошептала Миранда.

– За что это? – тихо поинтересовалась я.

Мы стояли у подножья больших деревьев, кроны которых расстилались вверху сплошным зеленым ковром, так что не видно было ни кусочка неба. Трава у корней росла пышная и густая, как щетка, так и хотелось прилечь и уснуть. Я зевнула, прикрыв рот ладонью, и тряхнула головой, пытаясь взбодриться.

– Анимагия – одна из шести форм хаоса, – сообщила преподавательница.

Марлиза Куфон вела у нас теорию хаоса на первом семестре. Хрупкая блондинка с блаженной улыбкой, добрый, светлый человечек. Я ее терпеть не могла.

– Мощь самой природы, живой поток которой в этом месте особенно силен, – она закрыла глаза и, раскинув руки в стороны, глубоко вдохнула.

– Вы ведь воздушница, – недовольно перебила ее Ровена. – Почему анимагию ведет воздушница?

– Потому что здесь проявленным анимагам часто становится плохо, – назидательно пояснила Марлиза, распахнув круглые, как у куклы, глаза.

– В средоточии силы? – уточнила Ровена. – Как так?

– Посмотрите вокруг, – преподаватель взмахнула руками и ненадолго оторвалась от земли. – Все эти гигантские деревья – анимаги, чей человеческий путь завершен. Наверное, тяжело – видеть свой будущий конец таким. Хотя я думаю, это прекрасно: стать большим и сильным деревом, впитывать солнечное тепло, влагу из почвы, разговаривать с ветром и птичками...

– Я злюсь на тебя, потому что ты не дала мне поговорить с твоей матерью, – прошептала Миранда, игнорируя лекцию о птичках. – Ты ехала в Фургарт для того, чтобы выяснить, откуда в тебе магия и кто твой отец, а не чтобы танцевать с Тиберлоном полночи.

– А ты, можно подумать, ездила для того, чтобы натравить Джафа на ректора, – ответила я.

– Нет, но получилось неплохо, – хмыкнула она.

– Девушки! – обратилась к нам Марлиза и пригрозила пальчиком. – Хватит болтать. Выберите себе дерево и обнимите его.

Я подошла к ближайшему стволу, прижалась к коре, покрытой мягким мхом, и закрыла глаза. На выходных я совершенно не выспалась и теперь готова была уснуть стоя, как лошадь.

– Я бы ее расколола, – сообщила Миранда, обхватив ствол с другой стороны.

– Найди себе свое дерево, – попыталась я избавиться от нее. – Вон там свободное.

– Твоя мать что-то скрывает, я чувствую.

– Во-первых, рядом с тобой вечно крутился Джаф, а он вроде сдружился с Эмметом. А я не хотела бы, чтобы Эммет рассказал своему отцу, который ухаживает за моей матерью, что я не уверена, что она родила меня от законного мужа. Понимаешь?

– Джаф бы ни за что не стал трепаться! – возмутилась Миранда.

– К тому же, я встретила Селесту, ее запечатали, – призналась я, мрачнея. – И теперь мне плевать, откуда во мне хаос. Я все равно пойду в Лабиринт.

– Правда? – не поверила Миранда. – А если твоим отцом был некромант? Тогда после лабиринта ты начнешь видеть смерть повсюду. Выдержишь? А если он был путником? Тогда ты отправишься в бесконечное странствие и никогда не найдешь покоя.

– Ты ведь сама хотела стать путницей, – напомнила я.

– Я передумала, – Миранда улыбнулась, выглянув из-за ствола. – Теперь мне есть ради кого остаться.

– Меня больше пугает возможность того, что я стану магичкой огня.

– Ты? – Миранда так удивилась, что я даже обиделась.

– Девушки! – снова одернула нас Марлиза. – Тишина. Слушайте дерево!

– Ты не похожа на магичку огня, – прошептала Миранда. – Ты очень сдержанная. Хотя на стихийнике так отжигала с Тиберлоном...

– Я этого почти не помню, – призналась я. – Эммет меня напоил.

– И едва не уволок наверх, – сказала Миранда. – Однако Кевин был начеку.

– Какой молодец. Давай уже слушать дерево.

– Но тебе не стоит бояться, если ты вдруг огонь, – добавила Миранда. – Новым указом императора все магички огня освобождаются от обязательного запечатывания.

– Так, – Марлиза остановилась возле нас и нахмурила белесые брови. – Каждому по дереву, их тут целый парк.

Миранда отошла к другому стволу, прижалась к нему всем телом и демонстративно скривилась.

– Станьте с деревом единым целым, – заунывным тоном продолжила Марлиза. – Пусть поделится с вами силой. Расскажет свои тайны и ответит на ваши вопросы.

Мама была на седьмом небе от счастья, когда Кевин заехал за мной лично, чтобы отвезти назад в академию. Учтив, молод, красив и, главное, очень богат. Меня же больше взволновало то, как он взял мою руку в экипаже и не отпускал из своей, пока мы не приехали. Он провел меня до общежития и выразил надежду на скорую встречу, и теперь мне оставалось только гадать, что это значит. Он пригласит меня куда-нибудь? Или просто надеется столкнуться со мной на территории академии? Но он выпускник, проходит практику и почти все время проводит у Стены, а вскоре вообще отправится на свою первую Охоту. Так как же нам увидеться?

Дерево молчало, лишь только шелестело листвой, не зная ответа на этот вопрос. Я прижалась к нему щекой и закрыла глаза.

– Похоже, анимагия и некромантия станут моими любимыми предметами, – сообщила Миранда, когда Марлиза отошла подальше. – Знай себе спи. На некромании, лежа, куда удобнее. Ты слышишь что-нибудь? Дерево уже рассказало свои секреты, Арнелла?

– Я слышу только тебя, – оглянувшись на Марлизу, я быстро переместилась к Миранде. – Зачем ты так поступила с мастером Адалхардом? – прошептала я. – Все видели, как ты целовалась с Джафом. И все знают, что ты невеста ректора.

– Сколько можно говорить, я не его невеста, – возразила она. – Он просто хочет со мной переспать. Вроде как это усиливает магию. Это нормально, ты считаешь? Я порядочная девушка! А он относится ко мне как к шлюхе.

– Он ведь предлагал тебе замуж, разве нет? – не растерялась я. – И ты специально вела себя так, что все думали, что ты шлюха. Чтобы досадить ректору.

– Ну, да, – признала она. – Но все равно!

– А ты подумала, что он сделает с Джафом, если узнает?

– Да ничего он с ним не сделает, – пробормотала она, отведя глаза. – Джаф его почти победил.

– Ректор мог вырубить его в первую же секунду, – возразила я. – Он просто позволял себя бить.

– Зачем? – удивилась Миранда.

– Не знаю, – ответила я. – Может, не хотел его унижать. Ректор гораздо сильнее, и не только физически. Он мастер хаоса.

– У Джафа огромный потенциал, все так говорят. Он превратился в волка еще до Лабиринта, – с гордостью сказала Миранда. – Он тоже может стать мастером.

– Если пройдет Лабиринт, – напомнила я. – Большую силу сложно удержать. А ты будто нарочно провоцируешь его, сталкиваешь с ректором. Джаф любит тебя, но должен отдать другому. Что он при этом чувствует, как считаешь?

– Ему больно, – прошептала Миранда.

– Вот именно, – запальчиво продолжила я.

– Нет, ему правда больно!

Тихий звук, который я поначалу приняла за завывания ветра, заблудившегося в ветвях, усилился, и все, оторвавшись от деревьев, уставились на Джафа, который, запрокинув голову, выл как волк.

– Так, прекратите это немедленно, – потребовала Марлиза и, помешкав, похлопала Джафа по плечу.

Он резко обернулся, и Марлиза, отшатнувшись, упала в траву. Челюсти Джафа втягивались, острые концы ушей закруглялись, прячась в темной шевелюре.

– Они плачут, – медленно проговорил Джаф, с трудом возвращая себе человеческую речь, и посмотрел на Миранду. – Произошло что-то очень плохое.

– Какие глупости, – рассмеялась Марлиза, поднявшись. Она стряхнула с юбки приставшую травинку, поправила светлые кудряшки и шаловливо шлепнула Джафа по плечу. – Это ветер гуляет.

– Я слышу! – упрямо повторил он. – Они плачут!

– Что ты можешь слышать, ты даже не проявленный маг? – возмутилась она.

– А чем тогда мы тут занимаемся? – встряла Миранда. – Джаф – метаморф, он будет анимагом, сто процентов. И раз он говорит, что деревья плачут, так и есть.

– Мне вот тоже что-то чудится, – неуверенно согласился костлявый рыжий парень с россыпью веснушек на носу. – И на душе тяжко.

– Это ты переел с утра, – пробасил его друг, высокий полноватый блондин, пытаясь оттереть зеленое пятно с рубашки, но лишь еще больше его размазывая.

– И у меня живот прихватило, – подтвердил темноглазый и остроносый как сорока парнишка и вдруг улыбнулся. – Это от котлет. Подозрительно они пахли.

Джаф приник к дереву ладонями, закрыл глаза.

– Они говорят, – пробормотал он. – Что-то приближается.

– Джафри Хогер, верно? – нетерпеливо перебила его Марлиза. – Предсказаниями у нас занимаются путники. Вы путник?

– Нет.

– Вот и не надо тут нагнетать и вообще открывать рот, когда вас не спрашивают, – отрезала она. – А теперь давайте вернемся в академию, – Марлиза посеменила между деревьями, иногда подлетая над выступающими корнями. – Выходит, вы не посещали мой курс теории хаоса. Это плохо, очень плохо, молодой человек. Тем более метаморф... Я обязана вас предупредить: до инициации – никаких близких контактов, особенно плотских. Вы понимаете, о чем я говорю?

– Как не понять, – ухмыльнулся темноглазый. – До Лабиринта Джафу придется вступать в контакт только со своей правой.

– Он левша, – подал голос рыжий. – Как он слева ректору в челюсть зарядил. Бах! Тот аж из купола вылетел!

– Молчать! – взвизгнула Марлиза, обернувшись, и покраснела. – Вы все можете стать анимагами! Так что воздержание никому не повредит.

– О нет, я буду воздушником, – сказал кудрявый блондин. – Если только не подамся в путники. Так что, девчонки, со мной можно. Я Риан, кстати.

– Можно, но не нужно, – отрезала Миранда.

– Тебе и не предлагаю, – ухмыльнулся Риан. – Уж больно ты опасная. А вот твоя подружка пусть обращается ко мне в любое время дня и особенно ночи.

Марлиза покачала головой и продолжила:

– Вам вообще не стоит касаться других людей, Джафри. В принципе, при вспышке эмоций, вы можете несознательно сбрасывать им часть энергии, но не факт, что она пойдет во благо, к примеру, если вы разозлитесь...

– Я и сейчас зол, – выпалил он. – Почему вы меня не слушаете? Деревья плачут! Они пытались что-то сказать! Позовите анимага. Рурка, к примеру.

– Да, вот как сейчас, – кивнула Марлиза. – Возьмите за руку эту девушку, – она указала на Айрис, которая тенью шла рядом, – и думайте о ней. Какая она... эм... – Марлиза окинула Айрис оценивающим взглядом и сморщила нос, – допустим, хрупкая. Попытайтесь представить, как из вашей ладони выходит поток энергии.

Крохотная ладошка Айрис утонула в лапище Джафа, но он тут же убрал руку в карман.

– Боюсь, я не смогу сосредоточиться, – возразил Джаф. – Давайте остановимся, я попробую послушать дерево еще раз.

– Есть еще кое-что, – Марлиза вздохнула и посмотрела на Джафа с жалостью. – Моя вина. Я не знала, что у нас на первом курсе метаморф. Вы недавно приехали, да?

– Да, – нахмурился Джаф.

– Вам не стоит ходить к большим деревьям, – сказала она. – Вы можете вытянуть слишком много энергии и стать таким, как они, быстрее, чем стоило бы. Хотя это не так страшно, правда ведь? Это тоже жизнь, возможно, даже интереснее, чем человеческая, наполненная неспешным созерцанием и мудростью...

– Что? – тихо произнесла Миранда, шагнув вперед, и у меня волосы на затылке зашевелились от ее тона. – Он мог стать деревом на этом вашем уроке?

– Вряд ли, – пожала плечиками Марлиза и поправила бусики. – Но полностью эту вероятность исключать нельзя. Видите ли, анимаги черпают силы из природы. Растения – наиболее доступный источник. Однако считается, что анимагам лучше не злоупотреблять им, дабы не сократить срок своей человеческой жизни. Пока вы не знаете точно, анимаги ли вы, отдавайте предпочтение животной пище. Яйца, мясо, рыба, молочные продукты. А овощи, злаки и фрукты – лишь столько, сколько надо для нормальной перистальтики кишечника.

– Это будет на зачете? – уточнила Ровена.

– Возможно. У вас, кстати, цвет лица не очень, милая, – вздохнула Марлиза. – Вам бы каши не помешали.

Она остановилась и вновь раскинула руки в стороны.

– Какой здесь чудесный воздух! Обожаю большие деревья. Наша Беата Флоран тоже скоро к ним присоединится, – Марлиза сентиментально вздохнула и смахнула несуществующую слезинку с глаза. – А однажды и вы, Джафри. Значит, правду говорят, что ректор избил вас на стихийнике?

Ее круглые глазки пристально уставились на Джафа.

– Ему тоже досталось, – проворчал он.

– Это так непедагогично, – сокрушенно покачала она головой. – А теперь бегом в академию. Запишите все, что я сказала, а после идите в крыло огня. Мастер Адалхард наверняка уже вас ждет. Все же решение императора, что преподавать должны лучшие – очень спорное, – как будто бы в порыве откровенности выпалила Марлиза. – Мастер хаоса – не всегда одаренный педагог. Даже напротив, я бы сказала. Учить – это призвание, настоящий дар, который не всегда идет рука об руку с хаосом.

Она скорбно вздохнула и, поднявшись в воздух, полетела, медленно покачиваясь со стороны в сторону, а Ровена шумно засопела.

– Это неслыханно! – возмутилась она. – Мои родители в этом году пожертвовали академии целое состояние, а уровень преподавания точно в сельской школе. Это у нее что ли педагогический дар? Битый час обнимались с деревьями и на этом все.

– Еще она посоветовала тебе есть кашку, – напомнила Миранда. – Для перистальтики кишечника.

Ровена фыркнула и пошла вперед, едва не срываясь на бег, а Джаф вновь обернулся к деревьям, которые шумели и покачивали ветками.

– Если ты так уверен, что они встревожены, давайте об этом расскажем, – не выдержала я.

– Ректору? – мрачно уточнил он. – Да я лучше язык себе откушу.

– Это очень глупо, – сказала я. – Пусть вы с ним противники, в некотором смысле, но он тут главный.

Джаф скривился и, засунув руки в карманы, быстро пошел к зданию академии.

– С дипломатией у тебя не очень, – досадливо заметила Миранда.

– Кто бы говорил, – ответила я.

***

Та, что когда-то была Джеммой Кристой, вышла через заднюю дверь дома и остановилась на молодой траве. Со стороны могло бы показаться, что женщина тает: она становилась все меньше, расплываясь лужицей, уходя в землю, и вскоре ничто не указывало на то, что здесь только что был человек или кто-то, очень на него похожий.

Она появилась совсем в другом месте – там, где высокие темные стволы уходили в небо, стоя рядом друг с другом точно воины на плацу. Ветви сплетались – палец не сунешь, но клочья серого тумана все же просачивались между ними, опадая на траву клочьями пепла.

Та, что была Джеммой Кристо, неспешно пошла вдоль Стены, изредка прикасаясь то к одному, то к другому стволу, и с ее тонких пальцев срывались ледяные иглы, входящие в кору глубоко и бесследно. Синие глаза блестели, алые губы улыбались, а по белым щекам стекали ручейки слез, замерзая на нежной коже.

– Эй! – окликнули ее с башни. – Кто там?

Та, что была Джеммой Кристо, быстро присела и прижала ладони к земле, отправляя волну холода так глубоко, как только могла, и та мгновенно морозила все живое, что встречалось на ее пути: жирного червя, уснувшую личинку, заковывая в ледяной панцирь толстые корни.

– Там была женщина! – взволнованно сказал часовой, молодой и безусый, с нежной, как у девушки, кожей.

– Женщина? – второй прищурился, вгляделся вдаль и усмехнулся. – Ты только о них и думаешь. Уже наяву мерещиться стали. Эх, молодость...

Первый вцепился в деревянные перила, наклонился, едва не выпав наружу. Но женщина, чей белый силуэт выделялся на фоне Стены, исчезла. Только что земля слегка влажно блестела, словно после дождя.

– Она была похожа на Джемму Кристо, – сказал он спокойнее. – Только в белом.

– На мастера воды? – хохотнул второй. – Тут ты не одинок, дружище. Я тоже частенько вижу ее во снах...

С неба не упало ни капли дождя, но на заднем дворе дома, в котором раньше жила Джемма Кристо, вдруг растеклась прозрачная лужица. В ней отражались бегущие облака, мелькнула тень пролетевшей птицы, а после из воды выросла женщина в белом платье, украшенном голубой вышивкой, и неспешно ушла в дом.

Глава 17. Магия огня

Ректор ждал нас в огненном крыле академии, которое обошлось без украшательств. Аудитория с расставленными в два ряда партами казалась до обидного обычной – светлой и просторной, но мы с Мирандой, не сговариваясь, сели за последнюю парту, забившись в самый дальний угол. Однако пепельные глаза ректора нашли нас сразу же, и отчего-то мне казалось, что на меня он смотрит даже чаще, чем на свою невесту.

На стихийнике Эммет спросил, почему ректор волнуется за меня, но я сама не знала – почему, и так ли это. Будь я на месте Миранды, сгорала бы от неловкости и от осознания того, что вот этот мужчина хочет разделить со мной постель. К счастью, я – не она. А с Миранды все как с гуся вода: открыла тетрадку, написала на первой страничке «Магия огня» и невозмутимо уставилась на мастера Адалхарда.

– Недавно в академии произошел срыв хаоса, – сказал он, и от его голоса, низкого и густого, внутри меня что-то будто завибрировало.

Темный костюм подчеркивал широкие плечи мастера Адалхарда, и я сразу вспомнила, как они выглядели под куполом, с перекатывающимися под кожей твердыми мускулами. Как только у него рубашка по швам не рвется. На его лице не осталось ни следа от синяков, и линия подбородка, чуть темного от щетины, была как и раньше безупречна.

Я тоже открыла тетрадь, якобы приготовившись конспектировать, и склонила голову ниже, чтобы спрятать за волосами щеки, к которым прилила кровь.

– Рвануло студентку второго курса, – продолжил ректор, прохаживаясь перед партами. —Возможно, некоторые из вас ее знали или даже дружили с ней...

В кабинете было так тихо, что я слышала шаги ректора и как бьется о стекло муха. Я видела Хлою пару раз до того, как она стала тварью хаоса, и не перекинулась с ней ни словом, но Риан, тот кудрявый блондин, что пытался флиртовать на анимагии, шумно вздохнул.

– Распознать скорый срыв не так-то просто, – сказал мастер Адалхард. – Хотя иногда получается заметить его приближение. Человек реагирует слишком бурно на мелкие замечания или обиды, пытается уединиться, плачет без видимых причин... – он остановился перед Джафом, который будто специально сел за первую парту, возвышаясь, словно гора. Айрис рядом казалась совсем ребенком. – Или, к примеру, пытается решить конфликт кулаками.

Я покосилась на Миранду, но та и сама уловила намек: побледнела, смяла пальцами уголок тетради.

– Обычно срыв происходит тогда, когда человек попадает в ситуацию, из которой не видит выхода. Мы не выбираем судьбу. Иногда дороги приводят нас туда, где мы быть не хотели. И это просто надо принять. Однажды боги слепили человека из куска глины, вложив в него понемногу от каждой из стихий. Нам, магам, какой-то из них досталось больше. В кого-то плеснули сразу две чаши воды, в кого-то вдохнули чуть больше воздуха... Но мы не боги. Кто-то даже считает нас, магов, ошибкой богов. Мол, дрогнула рука. Хотя мне куда приятнее думать о щедром даре, с которым надо уметь обращаться.

Все сидели тихо как мышки, ловя каждое слово.

– Мы не боги, – повторил мастер Адалхард. Он повернулся к окну, за которым собирались пушистые белые облака, и продолжил задумчиво, словно бы обращаясь к самому себе: – Так отчего же мы злимся, когда все складывается не так, как хотелось бы, будто имеем на это право?

– Так как помочь человеку, если кажется, что у него скоро срыв? – спросил Риан.

– Рассказать преподавателю, – ответил ректор, поворачиваясь к классу. – Для начала. Можно попытаться поговорить, отвлечь, найти способ выплеснуть накопившиеся эмоции. Но главное – следите за собой. Помните, что только вы сами несете за себя ответственность. Если кажется, что хаос возьмет верх, не ждите, когда это произойдет. А главная защита от срыва – скромность.

– Серьезно? – недоверчиво переспросила Миранда.

– Не та скромность, которая заставляет девушек блюсти целомудрие, хотя это и похвально. И не та скромность, которая застенчивость, что не дает человеку проявить себя в полной мере. Просто примите как факт, что вы – каждый из вас – песчинка в этом мире, которая мало что может изменить или сделать. Девушка может полюбить другого и даже выйти за него замуж, а друг однажды может предать. Кто-то за соседней партой сильнее, а кто-то красивее, ну а у кого-то больше денег, и ему открыто больше дорог только лишь по факту рождения.

– И что вы предлагаете? – с вызовом спросил Джаф. – Сдаться? Сложить лапки и лежать?

– Конечно, нет, – ответил ректор. – Надо продолжать идти несмотря ни на что, но уметь принимать поражение, если вдруг такое случится. Скромнее надо быть, Джафри Хогер. А если вы возомнили себя богом, который может вершить судьбы, то лучше бы вам сразу запечататься. А теперь, – он повернулся к зеленой доске и принялся чертить что-то мелом, – зарисуем схему выходящих магических потоков.

– Джаф был близок к срыву, – прошептала я. – Вот почему ректор позволил избить себя там, под куполом. Дал ему сбросить накопившееся.

Миранда с отрешенным лицом зарисовывала схему в тетрадь. У нее оказался хороший почерк – ровный и острый, с заметным наклоном вправо, без всяких лишних петелек, как у Селесты. В тетради появилось схематичное изображение руки со скрещенными пальцами, и я, вздохнув, тоже принялась конспектировать.

– До Лабиринта вы должны освоить простейшие схемы, которые направлены в основном на концентрацию энергии, – сказал мастер Адалхард. – Вам, Джафри Хогер, я настоятельно рекомендую практиковать дерево.

Я быстро зарисовала сведенные над головой человека ладони.

– Либо бутон. – Он расправил обе ладони, а потом плавно свел пальцы в щепотки. – Обе эти схемы замыкают магический контур, помогая сохранить целостность и обрести спокойствие.

– А что с огнем? – спросил рыжий парень.

– А что с огнем? – не понял ректор.

– Ну, на анимагии мы обнимались с деревьями, на воде – плавали...

– Если в вас есть огонь, то он и так проснется, – ответил мастер Адалхард. – Прошу, не надо разводить костры на территории Академии. Что ни год, то пожар... А вот упражнение для того, чтобы пробудить ваш магический резерв.

Он развел в стороны ладони, а потом поднял их до уровня плеч, снова опустил, развернув к полу, и поднял.

– А боевые схемы будут? – не отставал рыжий и торопливо добавил. – Меня зовут Николас Торш.

– Род огня, – кивнул ректор, и у парня заалели уши. – Будут и боевые. Но для них вам, Николас Торш, понадобится палочка или посох. С ними боевые приемы магии огня работают точнее.

В итоге я исписала полтетради схемами, которые должны были обеспечить мне равновесие духа, но стоило лишь взглянуть на вихрастую макушку Джафа, который едва умещался за первой партой, как сердце заходилось от волнения.

– Что ты собираешься делать? – шепотом спросила я.

Миранда молча пожала плечами, а потом отложила в сторону ручку, чтобы повторить на практике очередной пасс руками, который демонстрировал ректор. Он снял пиджак, небрежно кинув его на стол, и закатал рукава белой рубашки, и я заметила, что его правая рука выглядит бледнее левой, и даже шрамы куда-то пропали.

– Щит, – мастер Адалхард выпрямил руку, выставив ладонь вперед. – При высоком потенциале мага может стать боевым приемом.

Джаф тут же выпростал руку в сторону ректора, и того вдруг отбросило назад, впечатав в доску.

Все ахнули, вскочили с мест, и даже Джаф поднялся, шагнул к ректору, который уже выпрямился и стряхивал мел с рукавов.

– Я не хотел, – пробормотал Джаф.

– Еще как хотел, – усмехнулся мастер Адалхард. – Ладно, на сегодня все. Но вы, Джафри Хогер, останьтесь. И еще вы двое, – он глянул на нас с Мирандой и кивнул.

– Вот и все, рыжуля, – прошептал Риан, собирая вещи. – Закончились твои гулянки.

– Не с тобой же гуляла, тебе то что, – равнодушно ответила Миранда, убирая тетрадь в сумку.

– А от меня ему что надо, как думаешь? – спросила я.

– Может, заподозрил в тебе магичку огня? – со злостью предположила она. – И тогда после Лабиринта переключится на тебя. Вот было бы здорово, правда? Он ведь тебе нравится.

– С чего ты решила? – возмутилась я.

– А кто болел за него на стихийнике? Кто уверял меня, что ректор симпатичный?

Все успели сбежать, и последние слова Миранды прозвучали слишком громко в пустом кабинете. Я почувствовала на себе пристальный взгляд, обернулась – и точно, мастер Адалхард смотрел на меня.

– Вот спасибо, – пробормотала я себе под нос. – Он все слышал.

– Девушки, подойдите сюда, – попросил ректор. Он взял свой пиджак со стола и перекинул его через руку. – Николас, – сказал рыжему, который задержался в дверном проеме, – закрой.

Когда в кабинете кроме нас никого не осталось, мастер Адалхард обратился к Джафу.

– На стихийнике ты едва не сорвался.

Плечи Джафа окаменели, он вперил в парту взгляд, точно на ней была написана какая-то истина.

– Мне будет жаль терять такой потенциал, – добавил ректор. – Ты можешь стать одним из лучших. А из-за тебя, – он повернулся к Миранде, – он станет калекой. Для него запечатывание даже до Лабиринта не пройдет бесследно, поверь. Вы попали в ситуацию, из которой не видите выхода. Так смиритесь уже. Будьте скромнее. Ваша внезапная влюбленность – не первая и не последняя. Еще с полгода назад ты собиралась замуж за другого и клялась ему в вечной преданности. А теперь дуришь голову очередному бедняге и заключаешь сделки со мной.

Джафри вскинул голову, посмотрел на Миранду.

– Это правда, – спокойно сказала она.

– Так что иди домой, – повернулся ректор к Джафу, – практикуй дерево и бутон и чаще думай о своей сестре.

Джафри вздрогнул и перевел взгляд на ректора.

– Я читал твое дело, – кивнул он. – Родители мертвы, сестра болела, но выжила. Учится сейчас в частной школе в Альбене. Хорошее место. Солнце, море, фрукты. Ее здоровье пошло на поправку. Обучение стоит дорого, но ты можешь себе это позволить. Если тебя запечатают, стипендии мага не будет. Если станешь тварью хаоса – тем более. Твоя сестренка останется совсем одна, – безжалостно закончил ректор. – Потому что ее брату куда важнее поиметь чужую невесту.

– Я вам не невеста, – все же сказала Миранда.

– Иди и подумай над этим, – сказал мастер Адалхард, не обратив внимания на ее слова.

Джафри поднялся и молча вышел из кабинета, а ректор повернулся к Миранде.

– Если ты его любишь, то оставишь в покое.

Она прикусила губу и промолчала.

– После Лабиринта посмотрим, что делать дальше. Но пока ему нужен покой. С тобой ему его не видать.

Миранда кивнула.

– Свободна, – сказал ректор и повернулся ко мне. – Арнелла Алетт.

Я опустила ресницы, заранее чувствуя себя виноватой, но не зная – в чем.

– Зайдете ко мне сегодня после ужина.

– Что? – быстро спросила я. – Зачем?

Мастер Адалхард оторвал взгляд от моих губ и посмотрел в глаза.

– Я ведь обещал, что лично займусь вашим хаосом, – ответил он. – А я держу слово.

***

Я догнала Миранду у выхода из академии, Джаф стоял напротив, и я замедлила шаг, чтобы не мешать им. Разговор, похоже, был не из легких: они оба выглядели так, будто вот-вот заплачут. Миранда потянулась к Джафу, чтобы обнять, но он отшатнулся.

– Мы все равно не можем быть вместе, – сказала она.

– Пока что, – исправил ее Джаф.

– Надо быть скромнее, – печально усмехнулась Миранда. – Принимать поражение.

– Я запомнил другое, – упрямо возразил Джаф. – Надо идти несмотря ни на что. Я не сдамся, Миранда.

– Поговорим после Лабиринта, – вздохнула она.

– Нет, – покачал он головой, и Миранда недоуменно на него посмотрела. – Мы будем не разговаривать.

Она рассмеялась, и Джаф тоже улыбнулся.

– Ну, хоть парой слов перекинемся? – кокетливо спросила она.

– Разве что парой, – кивнул он и прижал руку к груди, а потом указал на Миранду.

Я подошла к ней и посмотрела вслед Джафу, который, выйдя из здания, сразу перешел на бег и вскоре скрылся в парке.

– Мы решили взять паузу, – сказала Миранда, глядя на деревья, за которыми он исчез. – Это будет разумно.

– Очень разумно, – подтвердила я.

– Может, после Лабиринта он меня разлюбит.

– Сама в это веришь?

– Как знать, – пожала она плечами и глянула на меня. – Так что хотел от тебя Родерик?

Родерик. Я никогда не называла его по имени даже в мыслях.

– Видимо, после того, как я пыталась удрать от мамы через окно, мастер Адалхард не уверен в моей устойчивости.