Текст книги "!Фантастика 2024-114". Компиляция. Книги 1-21 (СИ)"

Автор книги: Олег Бондарев

Соавторы: Андрей Скоробогатов,Алексей Шеянов,Андрей Третьяков,Ольга Ярошинская,Дмитрий Богуцкий
сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 349 страниц)

– Арья, – тихо промурлыкал Эммет, облокотившись о стойку. – Хочешь, покажу тебе дом? Наверху полно пустых спален с чудесным видом.

– Я сам могу показать свой дом, – заметил Кевин. – Только давайте сначала посмотрим, чем все закончится. Не нравится мне этот анимаг. Дикий он какой-то.

– Метаморф, – подтвердил Эммет. – Его поселили отдельно, в преподавательском домике. Кевин, у тебя часом нет купола? Сдается мне, он бы пригодился...

Кевина словно ветром сдуло, а я повернулась к Эммету.

– Что за купол?

– Артефакт, – пояснил он, ненавязчиво поглаживая меня по руке. Пальцы его прошлись по кисти, запястью, скользнули до локтя. – Тебе нравится Кевин, сестренка?

– Не твое дело. Что за артефакт?

– Ну... – он как-то хитро скрестил пальцы, и бокалы, составленные в раковине за стойкой, заблестели, словно их только что тщательно вымыли. – Вот ты знаешь, что такое запечатывание?

– Да, – ответила я, вспомнив Селесту. – Я не стану запечатываться никогда и ни за что.

– Похвально, – одобрил Эммет. Его пальцы погладили мое предплечье. – Купол – это действие артефакта. Он создает пространство, в котором хаос не чувствуется. Место без магии.

– И если в него попадает маг...

– То его способности исчезают. Он становится просто человеком. Вернее, хаос все равно в нем, но не может проявиться. Не совсем то же самое, но немного похоже на запечатывание, да. Так что... – он снова понизил голос и посмотрел на мое декольте. – Сходим наверх?

Я подтянула корсаж выше и отвернулась. Джаф уже подошел к ректору. Рурк выступил вперед, пытаясь успокоить анимага, но тот дернул плечом, сбрасывая его руку.

– Без своей магии ты ничто! – донеслось до меня. – Ничтожество! Она тебя не хочет. Так будь же мужчиной и...

– О, а вот это интересно, – оживился Эммет. – Арья, солнышко, предложение сходить наверх немного откладывается. Я не могу пропустить, как ректор начистит морду наглому зверенышу.

– Так уверен, что ректор сильнее? – сердце в моей груди забилось чаще. Да, ректор опытный маг, но Джаф на полголовы выше и за Миранду, похоже, умереть готов, раз не побоялся бросить вызов мастеру хаоса.

– Готов поспорить, – ухмыльнулся Эммет. – На поцелуй. Идет?

– Нет, – проворчала я. – И наверх я с тобой тоже не пойду.

Люди инстинктивно расступились, так что теперь ректор, Джаф, Рурк и Миранда оказались в центре пустой площадки.

– Неужели они правда подерутся? – прошептала я, обернувшись к Эммету.

– Хоть бы, – осклабился он.

Глава 15. Срыв

Миранда кинулась к парню, схватила того за руку, но он отдернул ладонь и отшатнулся.

– Он делает из тебя шлюху, а ты улыбаешься и позволяешь себя обнимать!

Родерик видел ярость, бурлящую в анимаге и готовую выплеснуться хаосом так явно, как будто это у него самого под кожей взрывалась стихия.

– Джаф! – Рурк стал между ними, огромный, как гора, но парнишку было уже не остановить.

Слишком долго копил в себе злость. Очень плохо. Срыв хаоса, как он есть, словно по учебнику. Хаос не прорывается из-за пустяка, нет, он подтачивает выдержку понемногу, как вода подмывает берег, и тот потом рушится в море вместе с деревьями и домами, и теми, кто не чуял угрозы.

Родерик сжал посох крепче. Может, просто вырубить его? Но когда он очнется, то снова закипит. Что же делать?

– Ничтожество, – выплюнул тот снова. Глаза – горящие щелки, желваки так и играют, щетка волос стоит дыбом. Весь сжат, словно пружина, готовая распрямиться. – Без магии ты ничто.

Слова ранили неожиданно сильно. Потому что это было правдой. Родерик и сам чувствовал себя калекой. Когда был лучшим из лучших, а потом оказался в самом низу, сложно смириться.

– Купол! – молодой Тиберлон слетел откуда-то сверху, сжимая в руке остроконечный артефакт, и Родерик криво усмехнулся. Вот значит как. Что ж, это выход.

– Хочешь выяснить все как мужчина с мужчиной? – спросил он, обойдя Рурка и толкнув парня в грудь. Высоченный, широкоплечий, наберет мышц и станет расшвыривать всех и без всякой магии. А пока надо дать ему сбросить злость.

Вот уж не думал, что в финале этого дня придется позволить себя избить. Просто продолжай идти – отличный, прекрасный совет, который привел его к мордобою.

– Подраться хочешь, да? – Родерик еще раз толкнул Джафа, и тот зарычал, скаля волчьи клыки.

– Нет! – Миранда повисла на плече. – Джаф, он же испепелит тебя на месте!

– Я его и без магии уделаю, – ухмыльнулся Родерик, чувствуя, как в крови закипает забытый азарт. Он нагло облапил Миранду, погладив узкую спину, и обернулся к Джафу. – Или ты трусишь? Привык кусаться, а? А без магии – хвост поджал и наутек?

Джаф широко улыбнулся, и клыки его втянулись.

– Давай, – согласился он, сразу успокоившись. – Без магии. Один на один. Кто победит, получит ее, – он кивнул в сторону Миранды.

– Кто победит, получит моральное удовлетворение, – возразил Родерик. – А девушка пусть сама решает.

– Как заговорил, – удивился Джаф, вскинув темные брови. Он медленно пошел кругом, а люди быстро расступились еще шире, освобождая место. – Не ты ли принуждаешь ее к... браку?

Родерик заметил запинку. Значит, Миранда ему рассказала о соглашении. Но Джаф не хочет ее компрометировать. Как мило.

– Раскрывай купол, – приказал он Тиберлону, который печально висел под хрустальной люстрой и выглядел совершенно несчастным.

– Мастер Адалхард, вы не должны, – запинаясь, сказал он. – Я сам выставлю этого негодяя вон. Я не позволю оскорблять вас в моем доме. И где бы то ни было. Вы великий маг...

– Раскрывай уже купол, – рявкнул Родерик. – Не видишь, я сам хочу начистить морду этому засранцу?

Главное, не забыться. Сначала позволить ему от души его поколотить. Ну, не впервой.

Тиберлон швырнул артефакт, блестящая звезда упала на паркет, расправила шесть лучей, и волна энергии прошла через зал. Кевин, попав в поле действия артефакта, грохнулся с высоты и зашипел от боли, а после, поднявшись, похромал в сторону.

Что только в нем нашла Арнелла? Заметив ее среди зрителей, Родерик подошел и отдал свой посох, а после прикрыл ее голые плечи своим плащом, ощутив дежавю.

– Мастер Адалхард, – прошептала она, волнуясь. – Зачем вы... Не надо! Он очень сильный... Наверное... И молодой...

– А я старый и больной, помню, – улыбнулся он. – Поберегите мои вещи, Арнелла Алетт. И не надо за меня переживать.

Он шагнул в купол, контур которого едва заметно подрагивал, и тут же отлетел к ногам студентки от удара в челюсть.

В зале ахнули, Арнелла вскрикнула, Джаф довольно осклабился, потряхивая левой рукой. Левша, значит. Учтем. Родерик потер челюсть, подвигал ею, провел языком по зубам – на месте.

– Вставай, – прикрикнул Джаф. – Или зассал?

Рурк говорил, его нашли в какой-то глуши. Оно и видно. Родерик поднялся и расстегнул рубашку.

– Тебе не стоит так выражаться при дамах, – назидательно сказал он. Подбородок быстро наливался отеком. В челюсть он больше бить не позволит. А вот по корпусу можно и пропустить. – Миранда Корвена – девушка из древнего рода, которая привыкла к иному...

Она стояла тут же, в первом ряду, смотрела на Джафа, и глаза ее горели восхищением.

Вздохнув, Родерик снова шагнул в купол.

***

Джаф избивал ректора как ребенка. Тот словно не видел летящих к нему кулаков, принимая удар за ударом, а сам попал лишь пару раз. Однако с рассеченной брови анимага стекала кровь, капая на блестящий паркет.

Они оба были сильны, и это понимала даже я, ни разу не видевшая драк, если не считать пьяной потасовки двух рыбаков, поспоривших как-то, кто из них поймал большую рыбу. Они тогда, помню, обхватили друг друга, повалились на песок, да так и уснули. А я удрала домой, пока мама меня не хватилась.

Джаф и ректор тоже сцепились, но и не думали засыпать. Все затаили дыхание, так что были слышны рваные вздохи мужчин. Ноги Джафа в новеньких блестящих туфлях скользили по полу, ректор казался куда устойчивее. Но вот анимаг сделал подсечку, и ректор плашмя повалился на пол, в последний момент успев сгруппироваться и увернуться от ноги Джафа. Я вскрикнула, а мастер Адалхард, приподнявшись на руках, вдруг улыбнулся мне и подмигнул.

Легко вскочив, он стащил рубашку, измазанную кровью и разорванную на рукаве, и швырнул ее за пределы круга.

– А он ничего, – тихо заметила Миранда. – Хоть и козел... Врежь ему посильнее, Джаф! – выкрикнула она.

Тот тоже стянул темную рубашку, а после скинул и неудобные туфли вместе с носками.

– Босиком привычнее, деревня? – послышалось из зала. – Мастер Адалхард, я поставил на вас сотню! Соберитесь!

Я же, сжимая посох обеими руками, вдруг отчетливо поняла: ректор играет с ним. Вот он слегка повернулся, принимая удар плечом, а тут ускользнул от действительно опасного приема, когда кулак метил ему в лицо. Вот почему-то не заметил удара, но тот лишь вскользь прошел по торсу, а сам мастер Адалхард бил лишь изредка, но зато точно в цель. Несмотря на то, что ему доставалось куда больше, он не выглядел усталым или измотанным, а вот темные волосы Джафа уже слиплись от пота.

Похоже, тогда на балу я погорячилась, обозвав ректора старым.

– Ну что, успокоился? – спросил он, останавливаясь и опуская руки, но Джаф молча пошел на него.

Эммет, оказавшийся рядом, протянул мне очередной бокал. В горле давно пересохло, и я выпила коктейль одним махом.

– Эй, сестренка, потише, – заволновался он. – На вот...

Я сжевала ломтик лимона даже не поморщившись, не в силах оторвать взгляд от мерцающего купола, под которым снова сошлись двое. Анимаг молотил ректора по корпусу, но тот, зашипев сквозь зубы, тоже врезал ему от души, так что Джаф согнулся, хватая воздух, а потом вдруг выпрямился и ударил ректора в пах коленом.

– Уф, – вырвалось у Эммета. – Это не спортивно, Хогер!

Тот лишь зло сплюнул на паркет, изгвазданный кровью.

Мастер Адалхард, согнувшись над полом, пытался восстановить дыхание. Джаф, шагнув ближе, ударил его ногой в бок, и ректор, упав, откатился за пределы купола.

– Назад! – выкрикнул Кевин. – Огонь может вырваться! Все назад!

Ректор поднял ладонь, успокаивая его, и, встав, вошел в купол снова.

– Какая выдержка, – восхитился Кевин, оттесняя от меня Эммета. – Он так владеет собой!

– Если бы я точно не знал, какой ты бабник, то уже решил бы, что ты в него влюбился, – прокомментировал Эммет. – Гляди, кажется, ему надоело.

Казалось, ректору действительно надоело безропотно принимать удары, и Джаф быстро терял свою уверенность в скорой победе. Удары сыпались на него один за одним. Мышцы на спине ректора напряглись, словно отлитые из металла. Джаф выступил за пределы купола и тотчас зарычал, скаля клыки. Ректор схватил его за обрастающую шерстью руку и втянул в круг снова.

Захват, бросок, рука Джафа, уже без шерсти, оказалась как-то хитро зафиксирована за спиной.

– Я даже не целовал ее, – сердито сказал мастер Адалхард.

– Но ведь хотел, – прохрипел Джаф.

– Ты удивишься... – криво усмехнулся ректор. Его грудь блестела от пота, а шрамы на руках порозовели от прилившей к ним крови. – Сдаешься?

– Никогда! – выпалил Джаф. – Никогда я не сдамся и не уступлю ее тебе, слышишь?

– Слышу, – спокойно подтвердил он. – Не глухой.

Он ослабил захват, позволив Джафу подняться, и отступил.

Анимаг выпрямился во весь рост, повел плечами, сжал кулаки, и я прижала посох к груди так сильно, что едва не оцарапалась драконом.

– За кого ты вообще болеешь? – недовольно спросила Миранда, глянув на меня.

– Похоже, за ректора, – честно призналась я.

– У него нет шансов, – заявила она. – Ты видела, как Джаф валял его по кругу словно щенка?

А я подумала, то если кто тут и щенок, так это анимаг. Длинный, но сложен совсем не так гармонично, как ректор, гавкает невпопад, задирает тех, кто заведомо сильнее...

Мастер Адалхард окинул его оценивающим взглядом, словно прикидывая что-то в уме. На его боках наливались бордовые кровоподтеки, челюсть опухла, костяшки на сжатых в кулаки пальцах покраснели. Он дождался, когда Джаф шагнет вперед, замахнется, и, пригнувшись, ударил его так быстро, что я не успела заметить движения. Зато отчетливо услышала хлесткий влажный звук.

Голова Джафа мотнулась, капли пота и слюны брызнули в сторону зрителей, он по инерции повернулся на босых ногах и шмякнулся лицом вниз, распластавшись на полу безжизненной тушкой.

– Живой он, – унял мой ужас ректор. – Скоро очухается.

Миранда с воплем бросилась к Джафу, а зал взорвался эмоциями, криками и поздравлениями.

– Браво! – Кевин бешено зааплодировал над моим ухом.

– Салют в честь ректора! – возвестил Эммет.

Сразу несколько десятков бутылок с громким хлопком откупорились в баре, и пенное игристое вино наполнило бокалы на стойке, куда сразу и устремилась большая часть зрителей.

Рурк, весьма довольный собой, подошел к мастеру Адалхарду, пересчитывая монеты.

– А вот наживаться на студентах нехорошо, – пожурил его ректор.

– Но выгодно, – сказал тот. – Слушай, чего ты с ним так долго возился?

– А ты не видел? – удивился он, забирая свою рубашку у одного из студентов и вытирая ею пот. – Парень едва не сорвался. Его нельзя в лабиринт, О’Хас, никак. Он выйдет оттуда тварью хаоса, и никто его уже не вернет. Он себя не контролирует!

Рурк помрачнел, шагнул под купол и, поежившись словно от холода, легонько толкнул парня концом туфли. Миранда, кусая губы, присела и гладила опухшее лицо Джафа, который, застонав, начал приходить в себя.

– Воды! – вскрикнула она.

Эммет, забрав у меня пустой бокал, провел над ним ладонью, и он наполнился до краев. Передав бокал Миранде, вернулся и прошептал мне на ухо:

– Арья, – свежее дыхание коснулось моей щеки, – предложение подняться наверх и хорошенько изучить какую-нибудь спальню все еще в силе.

– Неужели кто-то на это ведется? – искренне удивилась я. – Ты же мне почти брат, Эммет, я не могу.

– Почти, – согласился он. – Надо ловить момент.

Он протянул руки к моей талии, и я слегка замахнулась посохом, но кто-то позади перехватил его.

– Так-то вы обращаетесь с моим имуществом, Арнелла Алетт? – мастер Адалхард стоял совсем рядом, и я растерялась, не зная, что сказать. От него веяло жаром разгоряченного тела, мышцы перекатывались под кожей, и вены выступили на руках отчетливее.

– Вы не старый, – ляпнула я.

Он рассмеялся и забрал у меня посох.

– Спасибо, – ответил он, слегка поклонившись. – Именно ради этих слов стоило сюда зайти.

– Мастер Адалхард, – Кевин виновато улыбался. – Пройдемте в кабинет моего отца. Там есть отличный эликсир исцеления воинов, который варила сама Венциэлла Тиберлон...

– Обойдусь, – отказался ректор. – Налей лучше Джафу.

– Как прикажете, – вздохнул он. – Тогда, быть может, вы хотите освежиться или...

– Нет, – сказал он и, шагнув еще ближе, снял плащ с моих плеч, прикоснувшись к обнаженной коже горячими пальцами, так что я вдруг задрожала и посмотрела ему в глаза.

– Присмотри за ней, – приказал ректор Кевину, не отрывая взгляда от моего лица. – Если узнаю, что кто-то обидел Арнеллу Алетт на твоем стихийнике...

– Конечно! Как скажете! И за вашей невестой прослежу...

– И за ней, – согласился мастер Адалхард, все так же глядя на меня, и мое сердце билось все чаще, едва не выскакивая из груди.

Воздух между нами стал почти осязаемым, и я жадно вдохнула, прикрыла глаза, а когда открыла их – мастер Адалхард был уже у дверей, и его черный плащ развевался позади плотной тенью.

– Так, отошел от нее, – Кевин плечом отодвинул Эммета и взял меня за руку.

Его ладонь была прохладной, и прикосновение вышло отрезвляющим. Я мотнула головой, прогоняя наваждение: в какой-то момент в этом зале, полном народа, мы с ректором словно остались одни. Музыканты заиграли что-то легкое и веселое, у барной стойки громко требовали еще вина, Джаф, опираясь на О’Хаса, поднялся и, пошатываясь, вышел из-под купола.

– Сюда! – громко позвал Кевин. – Пройдемте в кабинет. Мастер Адалхард приказал дать побежденному целебный эликсир.

Джаф убрал руку с плеча О’Хаса и остановился, словно обдумывая что-то.

– Эй, парень, ты как? – встревожился Рурк. – Как себя чувствуешь? Может, лучше снова тебя вырубить?

Джаф помотал головой и, снова шагнув под мерцающий купол, осторожно обнял Миранду, все еще стоящую в центре круга.

– Ох, что сейчас будет, – протянул Эммет. – Он ведь непроявленный анимаг, неосознанно тянет силу при близких физических взаимодействиях...

– Говори яснее, – потребовала я.

– Бьюсь об заклад, что если Миранда так нравится Хогеру, что тот пошел аж против ректора, то он ни за что не стал бы рисковать ее здоровьем, – пояснил Эммет. – Короче, я думаю, что между ними ничего не было. Вообще. До сих пор.

Они стояли в мерцающем куполе, и ладони Миранды, подрагивая, легли на обнаженную грудь Джафа, залитую кровью. Он легонько прикоснулся к ее волосам, провел ладонью по длинной шее, посмотрел в глаза, будто спрашивая разрешения. Она привстала на цыпочки и потянулась к нему, и ее черные глаза сияли как звезды.

– Нет! – выкрикнул Кевин.

– Ты ведь не собираешься отдирать их друг от друга? – удивился Эммет. – О, вот это поцелуй... Девять баллов из десяти, я бы сказал... Они в этом куполе сейчас, так сказать, познают друг друга. Какой все же отличный стихийник в этом году! Кевин, ты просто молодец, не ожидал. Арья, детка, я, конечно, слышал, что сказал ректор, но я его не боюсь.

Кевин бросился к куполу, сорвал шестиконечную звезду с пола, перевернул и вдавил пальцем в центр. Лучи втянулись, и купол схлопнулся.

Джаф отшатнулся от Миранды так быстро, словно его отбросило кулаком ректора, а она едва не упала, потеряв опору.

– Как я и думал, – удовлетворенно кивнул Эммет. – Он боится ей навредить. Так что пока Хогер не пройдет Лабиринт и не научится контролировать свой хаос, ректор может спать спокойно. Если, конечно, они не добудут купол. Но он – дорогая штука. Кстати, я не понял, а за тебя Адалхард чего так волнуется, м?

– Это же его долг, – ответила я. – Как ректора академии.

Значит, Миранда ночует у Джафа, но у них ничего не было. И все эти сплетни, что ходят по академии – ложь?

– Отличная вечеринка, – сказала Миранда, подойдя к нам. Ее губы слегка припухли, и она быстро их облизнула. – Эммет, сделаешь мне разбитое сердце?

– Для невесты ректора – все, что угодно, – ответил он.

***

Родерик направился прямиком к станции и, безропотно согласившись на двойную цену за ночную поездку, забрался в экипаж. Кутаясь в плащ, он бездумно смотрел в темное небо, которое вскоре стремительно приблизилось, и звезды замерцали совсем рядом. Вытяни руку, сорви любую, загадай желание.

Ему хотелось поцеловать Арнеллу Алетт.

Желание это было абсурдным и внезапным, и тем не менее отчетливым и явным, и Родерик не придумал ничего лучше, чем сбежать. После королевы хаоса он не мог заставить себя поцеловать даже Джемму, и та вечно на него обижалась, а теперь едва сдержался, чтобы не опозорить первокурсницу перед половиной академии.

Прикоснуться к ее нежным губам своими, поймать дыхание, узнать вкус ее рта и целовать до стонов, до изнеможения... А она? Хотела ли она поцеловать его? В ее взгляде читалось желание. Или ему лишь хотелось его прочитать? Старый кобель... Впрочем, она сказала, что не старый.

Улыбнувшись, Родерик закутался плотнее в плащ.

И та легкая дрожь, которую он явственно ощутил, прикоснувшись к ее плечам, и как сбилось ее дыхание от случайной ласки, и то, как она за него волновалась, когда он давал мальчишке-анимагу избивать себя, чтобы предотвратить прорыв...

Неужели он ей тоже нравится? Она никогда не заигрывала с ним. А то внезапное обнажение было явной случайностью, теперь, узнав Арнеллу Алетт лучше, он в этом уверился.

Прикрыв глаза и откинувшись на спинку сиденья, Родерик попытался вздремнуть, но в воображении тут же всплыло воспоминание о том, как красива она была в его кабинете, освещенная лишь отблесками огня. Если бы только она была его невестой...

Легкий и приятный способ вернуть огонь, о котором говорилось в древних книгах, – замкнуть энергетический контур с носительницей той же магии. Вот только магичек огня запечатывали до проявления стихии.

Началось это еще со времен королевы хаоса, потом было небольшое послабление, но когда замок Брасса полыхнул вместе со всеми жителями из-за четырнадцатилетней наследницы, быстренько вернулись к традициям. Миранда осталась незапечатанной из-за банальной ошибки в магических реестрах: ее отчего-то записали мальчиком. Родерик не знал, было ли то случайно, или намеренно, и не стал разбираться. Его устроил сам факт, что в империи нашлась девушка с наследственностью огня, и ей куда больше десяти.

Вот только он ее не хотел. Вся ее дерзость и нахальство только раздражали. Она держала его на крючке и точно знала об этом, пусть не догадываясь о деталях, а ему никогда не нравилось быть в отношениях ведомым.

И совсем другое дело Арнелла. Такая искренняя, порывистая, и в то же время серьезная и рассудительная.

Колеса стукнули о поверхность, и экипаж тряхнуло, так что Родерик едва не слетел с сиденья. Расплатившись с извозчиком, он прошел через ворота академии и направился к дому, мрачнея с каждым шагом.

Все было не так. Вся эта поездка к императору, встреча с путником, драка – зачем? Просто продолжай идти, и вот он идет через темный парк, где деревья сплетаются кронами, заслоняя звездное небо, и его посох освещает путь, но куда он его приведет? В пустой дом, где он будет и дальше сходить с ума от потерянных возможностей и сил.

Родерик споткнулся и едва не упал, а после схватил свой посох и поднес к глазам навершие в форме дракона. Освещает путь?..

Похоже, он уже сходит с ума. Ведь только что ему показалось, что глаза дракона светятся, как бывало раньше, и в пасти тлеет огонь. Родерик прикоснулся к голове дракона. Теплая. А какой ей еще быть, если он только что сжимал ее в ладони. Ведь так?

Он вошел в темную прихожую, поставил посох в угол, недоверчиво косясь на него, повесил на вешалку плащ и вытащил из его вместительного кармана испорченную рубашку. Как бы он ни был увлечен первокурсницей, все же хватило ума не оставлять свою кровь на стихийнике. Если Миранда вздумает наслать на него проклятие на крови, то у нее может и получиться. Не зря же Изергаст ее хвалил.

Пройдя в кабинет, Родерик развел в камине огонь, а после скормил окровавленную рубашку жадным языкам пламени.

Император сказал, что отправит его на костер, если Родерик не вернет свой огонь.

– Любовь моя, – прошелестела Мисси, слетев с потолка, и потянулась к Родерику прозрачными руками. – Я так скучала по тебе. Ты где был?

Заметив синяки и кровоподтеки, она ахнула и закружилась на месте, так что Родерик передернул плечами от сквозняка.

– Ты весь в крови! На тебе синяки! А что с лицом? Я не узнаю тебя, любовь моя!

– Еще бы ты меня узнала, – проворчал он. – Уйди, Мисси, прошу тебя.

К его удивлению, привидение действительно взметнулось и растаяло.

– Прекрасно, – пробормотал Родерик.

Он поворошил угли, подбросил еще дров. Жар согревал его тело, горячил лицо. Раньше огонь не мог причинить ему вреда, оставаясь верным другом. Вот еще один способ, о котором говорилось в книгах: маги возвращают силы, соприкасаясь с родной стихией. Родерик выдохнул, прикусил губы и сунул руку в огонь.

***

Джемма ворвалась в кабинет, когда Родерик уже не мог сдерживаться и выл сквозь сжатые зубы, как раненый пес. Бледная, с расширенными от ужаса глазами, разметавшимися волосами, – в первый миг он даже не узнал ее, решив, что ему явилась сама королева хаоса, но потом закричал от невыносимой боли, когда жар мгновенно сменился холодом.

– Тихо, тихо, – бормотала она, прижимая его вспотевшую голову к груди, – уже все прошло...

От ее ласк распространялась прохлада, унимавшая и ожог, и тупую боль в подбородке, и кровоподтеки на боках. Кожа, покрывшаяся уродливыми пузырями и корками, на глазах исцелялась, заменяясь новой.

– Родерик, зачем? Ну зачем, милый мой?

– Ты ведь знаешь, Джемма, мне нужен мой огонь, – пробормотал он, трясясь от озноба.

– Ты такой самовлюбленный болван! – Она отстранилась от него и посмотрела гневно, как мать на нашкодившего малыша. – Огонь – это не ты! Ты – нечто большее, как не поймешь? Пусть магии нет, но ты сам остался, Родерик! Это все зашло слишком далеко! Ты что, готов был сжечь себя в треклятом камине?!

– Скорее всего, я бы не выдержал, – ответил он, поднимаясь и рассматривая руку, с которой исчезли даже старые шрамы. Теперь она была гладкой и белой, точно у женщины.

– Почему ты так ведешь себя? – вскрикнула Джемма, и он поморщился. Ну вот, очередная истерика.

– Как – так? Я не пытался себя убить, если ты об этом. Я хотел вернуть стихию, вот и все.

– Где ты был сегодня? – она тоже встала на ноги, халат распахнулся, открывая прозрачный пеньюар, и Джемма не стала его поправлять.

– У императора, – сказал Родерик, отводя взгляд.

– Зачем ты к нему ездил? У тебя ведь уже есть разрешение на брак с той рыжей дурой.

– Миранда Корвена. Так ее зовут. Отныне женщин-магичек огня не будут запечатывать.

– Зачем тебе это? – удивилась Джемма.

Родерик вздохнул. Рассказывать не хотелось, но она так ему помогала: и раньше, и теперь.

– Мы с Мирандой договорились, что я добуду освобождение от запечатывания, если она даст мне то, что я хочу.

– Без брака? – сразу уловила Джемма, и глаза ее вспыхнули.

– Без брака, – подтвердил он.

– О, Родерик, – она просияла улыбкой и, шагнув к нему, обвила его плечи руками. – Спасибо, любимый! Ты не представляешь, как больно это меня ранило – то, что ты готов жениться на первой попавшейся девке, в то время как меня... И вот ты решил эту проблему. А я навыдумывала себе всякого... – Она прижалась к нему теснее, поцеловала в уголок губ, в щеку, прикусила мочку уха и прошептала: – Я так соскучилась, милый мой...

Родерик обхватил ее запястья и убрал руки со своей шеи.

– Я отстраняю тебя от занятий у первокурсниц.

– Что? – нахмурилась она. – Родерик, все было под контролем.

– Очевидно, нет. Ты едва не убила студентку.

– Ладно, – фыркнула она. – Если ты думаешь, что мне доставляет удовольствие возиться с этими малолетками, то ошибаешься. Вряд ли хоть из кого-то из них выйдет толк. У Тиберлон, которой лед в глаз отлетел, нулевые способности к исцелению. Рыжая... ну, не знаю. Как по мне, так спокойнее было бы запечатать ее после. Та девушка, что дерзила, явно не умеет сдерживаться, а ты знаешь, что это плохой признак. Четвертая совсем хрупкая. Я, если честно, считаю, что дух сильнее тела, но все же и физические параметры нельзя сбрасывать со счетов. Вот твои физические параметры меня устраивают более чем...

Она многозначительно улыбнулась, провела руками по его груди и взялась за пряжку ремня, но Родерик отшатнулся.

– Прости, Джемма. Нам надо взять паузу.

– Что? – опешила она.

Он видел через прозрачную ткань пеньюара ее соски, плавную линию живота, темнеющий треугольник волос, но чувствовал лишь досаду. А еще хотелось вытереть щеку и ухо, мокрые от ее поцелуев.

– Все и так сложно, – добавил он.

– Ты считаешь, без меня тебе будет легче? – возмутилась она. – Я только что нашла тебя скулящим на коврике. Твой кабинет насквозь провонялся палеными волосами и жареным мясом – твоим мясом, Родерик. А теперь ты заявляешь, что тебе нужна пауза?!

– Да, – кивнул он, чувствуя себя последним негодяем.

– Это тоже часть сделки? – она прищурила синие глаза. – Скажи, ведь так? Эта рыжая говорила, что потребует от тебя верности. Родерик! Да пусть она катится назад в свою деревню! Запечатай ее и шли подальше!

– Нет, – отказался он, начиная сердиться. – Как ты не понимаешь, что это значит для меня? Я просто хочу вернуть свою жизнь!

– И это все, что тебя волнует? А я?!

– А ты думала, что я буду жить ради тебя? – не выдержал он. – Прости, но мне тебя мало, Джемма! Как удобно, Родерик теперь калека, куда он денется, так? Ты будешь жалеть меня и утешать, у нас родятся дети, маги воды, конечно, и я буду ждать тебя дома, пока ты ходишь в патруль. Так ты себе это представляешь?

Она зарыдала навзрыд и потянулась к нему снова, но Родерик оттолкнул ее руки.

– Уходи, Джемма, – попросил он. – Я очень благодарен тебе, за все. Но я никогда не говорил, что люблю тебя.

– Потому что и не любил, – всхлипнула она и выкрикнула. – Надо было остаться с Морреном!

– Надо было, – согласился Родерик.

Когда дверь за ней с грохотом захлопнулась, с потолочной балки соскользнула Мисси и замерла перед Родериком, виновато опустив глаза.

– Это ты ее позвала, – понял он.

– Мне проследить за ней, любовь моя? – спросила Мисси. – Она очень расстроена.

– Не надо, – покачал он головой. – Джемма, в конце концов, не первокурсница, а мастер хаоса. Она умеет владеть собой.

– Как скажешь, любовь моя, – согласилась Мисси. – Если хочешь покончить с собой, я могу предложить куда более приятные способы, чем самосожжение. И мы вечно будем вместе.

– Не будем, – сказал он. – Миссабель Вонкекер, безответно влюбленная студентка, сотворившая заклинание, которое связало ее душу с ректором академии. Им тогда был, кажется, анимаг, который сейчас уже шелестит веточками под звездным небом. Ты очень волновалась и не произнесла его имя, сказав вместо этого «ректор». А с тех пор, как погибла в патруле на первой же вылазке в хаос, служишь тому, кто занимает должность ректора академии. Я не твоя любовь, понимаешь?

– Понимаю, любовь моя, – согласно прошелестела она.

Родерик вздохнул и пошел в спальню.

– Проверь периметр академии, – приказал он. – Тщательно и несколько раз.

***

Джемма влетела в свой дом, остановилась посреди гостиной. Кожаное кресло, в котором сразу представляется мужчина, в камине пляшет огонь, на столике – травяной чай, который любит Родерик... А вот ее он не любит вовсе. Она делала все для того, чтобы ему было хорошо с ней, но оказалось – это ничего для него не значит.

Ярость клокотала внутри, раздирая сердце холодными иглами.

Джемма собрала пальцы в щепотки, закрыла глаза, глубоко задышала. Она мастер хаоса. Она это переживет. Немного успокоившись, прошла в спальню и села перед зеркалом. Отстраненно посмотрела на свое отражение: красивая женщина, мечта любого, воплощение животворной стихии, чья сила неизмеримо велика...

И она не нужна ему!

Джемма вцепилась пальцами в столик перед зеркалом и закричала от невыносимой боли, что терзала ее изнутри. Лучше бы она сунула руку в огонь! Лучше бы ее поцеловала королева хаоса! Дорожки льда разбежались по деревянной поверхности, зеркало покрылось морозным узором, пузырьки с кремами и духами треснули и разлетелись осколками один за одним. Сквозь пелену тумана Джемма видела свои руки – кожа покрылась крохотными трещинками, словно лед на реке перед половодьем. Тихий треск, поначалу на грани слышимости, становился все громче и отчетливее. А потом неудержимый поток прорвал плотину где-то внутри ее тела, вырываясь на свободу и меняя ее навсегда, принося и боль, и освобождение.