Текст книги "Убить волка (СИ)"

Автор книги: Priest P大

сообщить о нарушении

Текущая страница: 110 (всего у книги 112 страниц)

Экстра 11. Первая встреча

–Фуух… – Шэнь И, задыхаясь, прибежал:

–Цзыси! Цзыси!

Гу Юнь держал Цянь Лиянь, издавая в ответ звук «Хм», не поворачивая головы. Его глаза по-прежнему не отрывались от группы разведчиков-варваров, которые только что тихо ушли:

–Больше десяти возов цзилюцзиня, отпечаток колеса на земле в одну ладонь. Хорошо! Очень хорошо для оперативника восьми уездов Севера. Такой большой аппетит и мужество!

На двадцать седьмом году правления Юаньхэ, Гу Юнь получил секретный приказ прибыть на Северную границу, чтобы узнать местонахождение Четвертого принца, потерявшегося среди простых людей.

Биологическая мать четвертого принца была варваркой; Уши и глаза Гу Юня, поврежденные с детства, были подарком, полученным от яда варваров. Никто не смел прикоснуться к его неудаче, но осмелился сделать это Его Величество этот великий старик.

Смысл императора Юаньхэ был очень ясен – маленький принц много лет был потерян среди простолюдинов, встречая внезапные изменения, он, должно быть, был сбит с толку и беспокоился, поэтому он просил Гу Юня сопровождать его по пути, чтобы сформировать хорошее отношение, чтобы оставить обиды предыдущего поколения позади.

Старый император настаивал на том, чтобы «наладить хорошие отношения», Гу Юню тоже было неудобно сопротивляться указу, поэтому он начал выполнять ленивую и нерешительную работу, приказал людям спрашивать и искать «просто». ради этого. Если бы он не обратил внимания на странные передвижения варваров, он бы до сих пор руководил западными регионами. Просто маленький принц, не умеющий отличать круглое от плоского, никак не мог заставить его переселиться в это место.

–Цзипин, ты как раз вовремя, – Гу Юнь, которому тогда не было и двадцати, немного усмехнулся и бросил Цянь Лиянь Шэнь И.

–Вернись завтра и переведи сюда команду Черных Орлов из Черного Железного Лагеря.

Горячий пот выступил на лбу Шэнь И:

–Давай не будем об этом, Маленький принц...

Гу Юнь был еще в юношеском и легкомысленном возрасте, группа генералов на севере, которые не слушали его приказы, считались оскорбившими его. Его голова всегда была заполнена мыслями о том, как проявить свою мощь и наказать этих людей:

–Не надо спешить схватить этого предателя-полевого командира Севера. Давай останемся здесь ненадолго и позволим варварам пролить больше крови. Я хочу посмотреть, сколько вредителей сможет выкопать их план «разъедающее золото». Тогда мы поймаем их всех за один раз, и тогда потечется цзилюцзинь. Текущее золото – это то, что нужно конфисковать.

Шэнь И подошел к нему и попытался вмешаться:

–Маленький принц…

–Ах, просто скажи, что мы еще не нашли его! – Гу Юнь солгал, не моргая:

–Пусть эта золотая ветвь и нефритовые листья растут на этом поле еще какое-то время. В любом случае, он уже такой большой, не так уж и сложно подождать еще год, не нужно быть таким нетерпеливым. Он, с какой стати мне все время бегать на север? После того, как я получил секретный приказ, нет конца разбитым ртам тех, кто на имперской платформе.

Шэнь И больше не мог этого выносить, поэтому он шагнул вперед и схватил Гу Юня за плечо.

Гу Юнь:

–Что ты делаешь?

Шэнь И:

–Маленький принц пропал!

Гу Юнь нетерпеливо поднял свои длинные брови:

–Ушел? Тогда ты пошлешь кого-нибудь его искать. На что ты мне жалуешься?

Шэнь И:

–Чёрный орел слышал, что ребёнок, похоже, сам побежал за перевал!

–Тц, – Гу Юнь оглянулся на темный горизонт вдалеке. Жестокая среда Северной границы вот-вот встретит сильную метель. Он нахмурился:

–Как хлопотно, пожалуйста, не дай сожрать себя волкам.

Шэнь И боялся своей вороньей пасти:

–Предок, можешь ли ты надеяться на что-то лучшее?

–Пойдем посмотрим.

Начался сильный снегопад. В одно мгновение небо и земля превратились в огромное белое пространство. Толстая шуба не выдержала пронизывающего до костей холодного ветра. Гу Юнь расширил глаза, смахнул снег с ресниц и сделал глоток крепкого вина, чтобы согреться. Он яростно подумал:

–Маленький сопляк, ты смерти ищешь?

–Маршал, – из метели приземлился черный орел, – в четырех милях отсюда, на северо-западе, водятся волки, прирученные варварами, я не осмеливался приближаться.

–Прирученые волки? – Шэнь И был потрясен и повернулся к Гу Юню.

–Только дворяне северных варваров могут выращивать волков. Эти дворяне варваров хотели бы держаться подальше от нашей границы с Великой Лян. Как они могли выпустить сюда своих волков?

–Ну, до меня дошли слухи, – Гу Юнь задумчиво сказал:

–Принц Человека по имени Цзялай Инхо, кажется, имеет дело с их богиней. Я не знаю, правда ли это.

–…Его Высочество – сын богини и императора. Лицо Шэнь И изменилось.

–Если бы Цзялай Инхо знал, что Его Высочество покинул поле зрения Ху Гуэр, разве он…

–Ой, – с большим волнением сказал Гу Юнь, который не мог не увидеть веселье, – Увы, голубые волны на тысячи миль, начало весны заполняет небо».

Шэнь И сердито сказал:

–Маршал, пожалуйста, скажите что-нибудь разумное!

–Рядом с волками должны быть хозяева. Не собирайтесь здесь в одном месте, они заметят. Я пойду погляжу. После того, как он закончил говорить, Гу Юнь направил свою лошадь и быстро выскочил.

Метель становилась все тяжелее и тяжелее, хлестала в семь отверстий бегущего вперед, вызывая боль в горле. Гу Юнь и Шэнь И подхлестнули своих лошадей, вскоре после этого они услышали торжественный вой волков, переплетающийся с ветром.

Шэнь И на мгновение вздрогнул и сказал себе:

–Маленький мальчик лет одиннадцати-двенадцати. Если он действительно попадет в волчью стаю...

Сможет ли он выжить?

Но это принц!

Он не мог не взглянуть на Гу Юня, закутанного в белоснежный мех и белоснежный плащ. Даже лошадь была белая. Всего за один краткий момент испуга и его тело, и лошадь, казалось, растворились в снегу.

Лошадь шла быстро, но не была неуравновешенной. На мгновение Шэнь И вдруг понял, что после инцидента в Черном Железном Лагере двенадцать лет назад маленький проблемный ребенок поместья Маршала за одну ночь выпал из роскошной парчи. Как он мог не злиться на сына варварки? Может быть, он приедет сюда посмотреть, лишь бы вяло исполнить указ императора. Возможно, Гу Юня вообще не волновало, выживет ли принц или умрет.

Если ребенку не повезет и он умрет здесь, Гу Юню просто пришлось бы найти оправдание перед императором.

В конце концов, император был стар. Молодому поколению орлов и волков не терпелось показать свои когти и клыки, сделанные из черного железа. Они планируют устроить кровавую баню на северо-западе. Как мог юноша, у которого нет материнской семьи и родственников вне дома, полагаться на далекую и пустую любовь своего отца, даже если он был королевской крови?

В этот момент пронзительный вой волка эхом отдался в его ушах, и чувства Шэнь И вернулись к нему.

Гу Юнь:

–Цзипин!

Несколько волков-самцов с блестящей шерстью предупредили приближающихся злоумышленников на большой высоте, а затем бросились вперед, чтобы вступить в бой. Хотя они были одеты в гражданскую одежду, их лошади были боевыми конями. Они не боялись волков. С долгим ржанием они подняли передние копыта и лягнули. Поскольку поблизости находились варвары, Шэнь И не мог раскрыть свой Гэфэнжэнь. Он нагнулся и натянул пару железных конских педалей, звук сталкивающегося металла был слышен на несколько миль в открытом и пустом поле за перевалом, кровожадные волки в страхе склонили спины.

Шэнь И понизил голос и спросил:

–Цзыси, убить их?

–Что ты говоришь? Мы всего лишь два слабых ученых, проходящих мимо, – Гу Юнь выдавил несколько слов уголком рта, а затем быстро повысил громкость голоса.

–Не бойся, братец. У нас нет пороха, чтобы отогнать волка? Подожди еще немного, я найду кого-нибудь, кто поможет!

Шэнь И:

–...

Гу! Цзы! Си!

Как этот человек мог так хорошо играть роль маленького симпатичного мальчика, которое убегает перед лицом опасности? Как будто он практиковал это тысячу раз!

Ветер за воротами мог изменить направление в любой момент. Имея преимущество на их стороне, Шэнь И не стал драться с этим человеком по фамилии Гу. Он поднял руку и подбросил в воздух аптечку, расколов ее хлыстом. Ревущий ветер раскатывал едкий порошок, разбрызгивая его на волков.

Волки заскулили и отступили, но варвары, которые прятались в темноте, вероятно, увидели, что с этими двумя палками не удастся сделать то, что они хотели сделать сегодня. Раздался далекий волчий вой, волки отступили, поджав хвосты, оставив в земле месиво и крохотную фигурку.

Сердце Шэнь И сжалось. Прежде чем он смог ясно разглядеть, пронесся ветерок. Гу Юнь уже призвал лошадь двигаться к ней.

–Как это?

–Ты злишься, – Гу Юнь протянул к нему руку и сказал:

–Принеси бутылку вина.

Шэнь И присмотрелся и увидел, что это был худой мальчик одиннадцати или двенадцати лет, которого держал на руках Гу Юнь, он был всего лишь маленьким комочком. Тело мальчика было залито кровью. Одна рука мягко висела, казалось, что кость сломана. Другая рука все еще сжимала нож.

Гу Юнь нежно сжал его руку, держащую нож. Мгновенно пробудился разум мальчика. Его темные глаза смотрели прямо в глаза молодого генерала, как пара кремней, держащих пламя, которое не погаснет даже при смерти.

Гу Юнь был ошеломлен.

–Вино!

Шэнь И бросил ему бутылку вина. Гу Юнь пришел в себя, поймал его и поднес ко рту мальчика:

–Открой рот.

Неизвестно, понял ли мальчик. Когда Гу Юнь налил ему в рот вина, он не отказался и послушно проглотил его.

Шэнь И быстро проверил травмы на его теле:

–К счастью, волчий коготь поцарапал ему спину и укусил ногу, но они несерьезные. Остальное могло быть вызвано падением во время бега. Почему так много крови?

Гу Юнь:

–Это волчья кровь.

–А?

Гу Юнь не сказал ни слова. Он завернул мальчика в свой плащ и сказал:

–Пошли в Яньхуэй.

Когда Гу Юнь закончил, он услышал тихий звук. Рука мальчика ослабла, и нож, покрытый волчьей кровью, упал на землю. Он немного поборолся, затем нерешительно протянул руку и схватился за одежду Гу Юня.

–Так доверяешь мне? Но ты меня не знаешь. Сердце Гу Юня внезапно дрогнуло. Он посмотрел на странного мальчика и подумал: «Так легко».

Когда он так подумал, его сила невольно уменьшилась, как будто он боялся раздавить крошечные кости и плоть руками.

Много лет спустя дядя Ван разбирал старые вещи в поместье Маршала и вытащил со дна коробки пару кожаных браслетов. Изготовление было очень грубым, как у охотников в сельской местности. С первого взгляда можно было сказать, что это не что-то из усадьбы. Дядя Ван не осмелился выбросить его, дождавшись, пока Гу Юнь освободится, чтобы принести его ему и спросить.

–Это, – Гу Юнь улыбнулся как только увидел это, –Это был подарок мне от деревенского мальчика, которого укусил волк. Волк умер ужасной смертью. осталось немного, что могло бы пригодиться, достаточно, чтобы сделать пару наручных щитков... Эй, что ты делаешь?

Чан Гэн проходил мимо. Он мог с первого взгляда сказать, кто создал этот объект с мучительным мастерством. Он попытался схватить его рукой, но Гу Юнь легко увернулся.

–Почему ты хранишь такие тряпки? – сказал Чан Гэн, – Выбрось их быстро. В этом году на осенней охоте я сделаю тебя лучше с целым куском кожи.

–Это хорошо, – Гу Юнь сказал, сжимая кожаный браслет в руках:

–Это будет от большой красавицы. Это было от маленькой красавицы.

Чан Гэн:

–...

–Маленькая красавица была довольно застенчивой, даже заикаясь, когда преподносила мне этот подарок, – Неправильные пальцы Гу Юня подняли подбородок императора, делая вид, что он ему не нравится, – В отличие от этого, который ведает небом и землей, но у которого шкура еще толще, чем у волка.

Чан Гэн зашипел и попытался схватить его за руку, но так как он не смог, он бросился на его тело:

–Я не такой толстый, как ты, дай мне! Ясно, что я отдал его Учителю Шэню в том году...

Гу Юнь:

–Кому отдали? Повтори еще раз.

Дядя Ван рассмеялся и удалился, больше не мешая двум мастерам, играющим друг с другом.

–Ваше величество, когда вы держали в руках этот нож, вы скорее бы умерли, чем отпустили его. Почему вы выбросили его, как только увидели меня?

–Может быть, это потому, что Маршал немного красивее, чем волк.

– Ты жаждешь побоев?

–Намного красивее – намного , хорошо?

Или, возможно...

Мой генерал, судьба некоторых людей предопределена: как только ты увидишь его, ты уже никогда не сможешь спастись.

Экстра 12.

Император Юаньхэ был противоречивым человеком, особенно в последние годы жизни, недалеким, трусливым и сентиментальным.

Молодой маршал был послан к нему ребенком, глухим, слепым и жалким. В молодом маршале текла кровь императора, он был законным корнем трех кланов Черного Железа, поэтому император должен был хорошо относиться к нему, как ради него самого, так и ради его семьи и страны. Сначала император намеревался устроить представление, но несчастный старик не родился с каменным сердцем, его всегда легко было поколебать, и он всю жизнь сожалел об этом. Хотя Гу Юнь и старый император были равны, император воспитывал его как своего сына, самого любимого "сына", и Ли Фэн и царь Вэй вместе не получали столько благосклонности, сколько один Гу Юнь (Ли Фэн в детстве испытывал все виды зависти и ревности).

Невыразимое презрение старого императора было темным облаком, которое Гу Юнь не мог стряхнуть, а неослабевающая благосклонность старого императора давала Гу возможность быть высокомерным в его пользу.

Гу Юнь всю свою юность пытался найти баланс между этими двумя нитями, поэтому он осмелился вести себя откровенно капризно, подчиняясь приказам императора и совершая многие поступки, "не похожие на человеческие", позволяя императору прикрывать его, когда он попадал в беду. Он даже посмел переступить границы дозволенного, назвав своих сыновей "императорским дядей" и "праведным отцом" (Шэнь И был в ужасе, но, к его удивлению, император не обиделся, чтобы защитить младшего сына, оказавшегося в неловкой ситуации, а позже даже пошел на поводу у него). В то же время он никогда не заходил далеко наедине, вскрывал свою печень и кишки и рисовал их за девятью воротами императорского города, притворяясь глухонемым при императорском дворе. Хотя он знал, что Ли Фэн не разделяет его политических взглядов, он последовал желанию императора Юаньхэ и вернулся в столицу вовремя, чтобы подавить короля Вэй, когда новый правитель добился успеха.

Позже, когда Ли Фэн стал императором, Гу Юнь поступил иначе.

С одной стороны, у него не было личных отношений с Ли Фэном, и эти двое были скорее просто правителями и подданными.

С другой стороны, он вырос и возмужал, поняв, что под традиционной нефритовой печатью и талисманом черного железного тигра не существует такого понятия, как человек, и что и император, и командующий тремя армиями были "нелюди". Он нашел свой путь и понял свою судьбу. Людей, которые благоволили ему и боялись его, больше не было, так что под стенами дворца и между паровыми лампами не было больше его ...болезненной любви и ненависти.

От автора:

Без глупостей, я пошла есть яйца-пашот, которые ждала всю ночь, ммм~

Экстра 13. Правда или действие (версия в стиле стимпанк)

В шестнадцатый день первого лунного месяца второго года после вступления на престол нового императора Ли Миня, ярко зажглись огни во дворе горячего источника Северного дворца.

Здесь собрались все незанятые солдаты, а генерал Шэнь, прибывший в столицу с докладом, намеренно задержался еще на несколько дней. Даже обычно прилежный Его Величество нашел повод отложить работу на день. Под руководством Его Величества те, кто хотел льстить от имени «пожеланий ко дню рождения», боялись показывать свои лица. Во дворце были только свои люди, было и живо, и уютно.

Солдатам Северного лагеря неудобно оставлять свои посты без разрешения на длительное время, поэтому все они вернулись в лагерь. Звуки пения во дворе стихали. Опасаясь, что атмосфера недостаточно живая, Цао Чуньхуа предложил всем поиграть в «барабанный бой и передачу цветов»

–Хочешь сочинять стихи? – Лицо Гэ Чэня изменилось, как только он услышал это. Он поспешно замахал руками:

–Я не буду играть, я не умею писать стихи. Я просто буду играть для тебя на барабане.

Гу Юнь продолжил:

–Тогда кажется, что я должен быть цветком для всех.

Шэнь И усмехнулся:

–Маршал, как вы можете такое говорить. В детстве вас учил великий наставник дворца, все льстецы каждый день восхваляли вас как ученого полководца и даже осмелились вынести талисман паршивым почерк, который ты написал в пьяном виде, чтобы продать за несколько тысяч таэлей...

Гу Юнь хлопнул по столу:

–Какой ублюдок продал это? Почему я не получил ни одной монеты?

Мастер Фэн Хань знал, как подобрать слова; Увидев, что маршал Гу намеревается уйти в отставку и вернуться домой, он быстро сменил тему: «Чтение стихов во время питья вина, конечно, элегантно, но это так же, как эти волшебные звуки и элегантная музыка, менее интересно. Не надо быть таким жестким, подумай, что пение тоже очень смелое и безудержное...

Гу Юнь с улыбкой сказал:

–Хорошо сказано, мастер Фэн Хань!..

Услышав, что маршал Гу хочет «петь», все были потрясены, у них болели виски, как будто в них прострелили стрелой Байхун, и у всех начались сильные головные боли.

Чан Гэн быстро взял кусок хрустящего мяса и заткнул Гу Юню рот:

–Ешь больше и меньше говори, твои травмы еще не полностью зажили, береги дыхание. Ты забыл совет врача?

Барышня Чэнь торжественно помогла:

–Да, у маршала повреждены органы, вы не можете использовать свою силу так, как вам заблагорассудится.

Шэнь И тоже мог быть гибким, он осторожно сказал:

–На самом деле вам не нужно, маршал. Мы все знаем, что вы очень хороши. Давайте отдохнем.

Ге Чэнь вздрогнул:

–Возможно, мне придется пойти переодеться.

Публика – главное орудие убийства, даже пение бесполезно. Наконец, когда дискуссия продолжилась, подвыпившие гражданские и военные лидеры страны решили сыграть в очень неприятную игру. Ответить на вопрос из парчового мешка внутри. Если они не смогут ответить на вопрос в сумке, они будут наказаны тремя напитками.

Услышав это, Чан Гэн немедленно поднял руку, чтобы накрыть чашу Гу Юня:

–Он не может пить.

Маршал Гу, который только что выпрямился, снова ссутулился и лениво сказал:

–Да, Ваше Величество, тогда я просто буду говорить чепуху.

Его Величество задумался. Он помахал личному помощнику и прошептал несколько слов. Личный помощник поспешил прочь. Через некоторое время он принес маленькую кувшин и маленькую фарфоровую тарелку. Все вытянули шеи, чтобы посмотреть; когда кувшин открыли, на лицо тут же брызнул кисловатый запах.

–Он не может пить вино, но пару глотков уксуса можно.

Чан Гэн сказал с улыбкой:

–Все равно это все сделано из зерна.

Гу Юнь:

–...

Он и Шэнь И были созданы из плоти. Но по их лицам видно, что они не такие!

Гу Юнь не любил сладкого, тем более кислого. Когда он был ребенком, он закатывал истерику, когда чувствовал запах уксуса на обеденном столе. Позже он был избит старым маршалом и больше не доставлял хлопот, но даже при этом ел это с большой неохотой.

Увидев содержимое на фарфоровой тарелке, Гу Юнь наконец изменил свое лицо:

–Откуда в эту глубокую зиму взялась эта «ароматная весна*»?»

– Она заморожена в ледяном погребе дворца, это означает «вечная весна». Как я могу позволить тебе пить уксус натощак? Конечно, я бы приготовил тебе какие-то гарниры, – Его величество с улыбкой выбрал один палочкой для еды.

–Я попробую это для вас.

Гу Юнь быстро спрятался от него в трех футах. Какое-то время он вообще не хотел сближаться с кем-то определенным.

В первом раунде игры на барабанах цветочный букет попал в руки Цао Чуньхуа. Цао Чуньхуа хлопнул себя по груди, долго возбужденно кивал головой под барабанный бой, затем вытащил изнутри парчовый мешок. Прежде чем он успел это увидеть, Гэ Чэнь украл его у него из рук и прочитал:

–Позвольте мне посмотреть. Вопрос, что самое важное в вашей жизни?!

Цао Чуньхуа немедленно поклонился Чан Гэну и сказал:

–Верность!

Его Величество не купился и сказал с улыбкой:

–Пошел ты, я тебе не верю. Пей.

Гэ Чэнь поднял руку и хотел было налить, но Цао Чуньхуа заспешил:

–Нет, нет, нет! Я отвечу еще раз! Красота! Это красота!

–Нечестно, – сказал Его Величество, – Наказание.

Красивый Цао Чуньхуа был раздавлен императорским указом, ему пришлось открыть рот и позволить Гэ Чэню налить три чашки.

Гу Юнь лежал с тех пор, как вернулся с битвы в Лянцзяне. Его только что выпустили за дверь, не говоря уже о вине, он даже не успел попробовать осадок. В этот момент он позеленел от зависти, наблюдая за Цао Чуньхуа.

Но зависть была бесполезна. Перед ним была только «душистая весна» в уксусе, всегда источавшая кисло-горький запах трупа насекомого.

Возможно, жадное насекомое в его желудке сдвинуло небеса, во втором раунде цветочный букет попал ему в руки.

Однако маршал Гу с детства не знал слова «честная игра». Чтобы избежать пропитанного уксусом кедра, он тихо щелкнул пальцами по локтю слуги. Рука слуги онемела, его тело наклонилось вперед, барабан пробил еще один удар – Гу Юнь воспользовался этой возможностью, чтобы положить цветочный шар в руку Шэнь И.

Шэнь И:

–...

Почему он сел рядом с Гу Цзыси?

Парчовая сумка, которую достал генерал Шэнь, тоже соответствовала случаю. Бумага в пакете гласила:

–Вас когда-нибудь в жизни наказывали? За что было последнее избиение?

Шэнь И указал на Гу Юня и сказал:

–Да, это из-за него.

Гу Юнь подпер голову руками и рассмеялся, словно этим можно было гордиться.

Затем Чан Гэн спросил:

–Это из-за добавления слабительного в напиток учителя?

Шэнь И в шоке посмотрел на Гу Юня. Его глаза были  полны обвинений:

–Почему ты продолжаешь говорить обо всех плохих делах? Тебе не стыдно?

–Это случилось очень давно, – сказал Гу Юнь.

–Кишки у Шэнь Цзипина были маленькими с самого детства. Если бы я не вывел его поиграть, он бы сошел с ума от чтения книг.

Шэнь И усмехнулся:

–Я последовал за тобой и не позволил отцу меня глупо избить, можно сказать, что он был милосерден.

Все уговаривали его рассказать историю.

–С тех пор прошло более десяти лет, – подумал Шэнь И и сказал, – это было до первого восстания западных регионов. Мне было около шестнадцати или семнадцати лет.

Чан Гэн, которому было шестнадцать или семнадцать, уже путешествовал с павильоном Линьюань. Услышав, что повзрослевшего генерала Шэня все еще били в этом возрасте, группа внезапно вытянула шеи, желая услышать.

–Император Юань Хэ устроил ему свадьбу, это была дочь великого ученого Го, – сказал Шэнь И с плохими намерениями по отношению к Гу Юню.

–Она была очень красивой и умной. В том году ее и наследную принцессу, нынешнюю вдовствующую императрицу, называли парой…

Гу Юнь настороженно прервал его:

–Не говори глупостей. Ты говоришь так, как будто видел ее, даже я не видел.

С этими словами он украдкой взглянул на Его Величество, наливая чай. Чан Гэн сидел под светом, его глаза и черты лица были намного мягче, чем обычно. Услышав это, он, казалось, показал смутную улыбку, слегка ударившись о Гу Юня под столом, а затем взял еще один кусок кедра с тарелки перед собой.

–Говорят, что у госпожи Го много поклонников, – сказал Шэнь И.

–Некоторые из них очень недовольны и завистливы, когда слышат об этом браке, называя его подлым – конечно, люди, называющие его подлым, сами подлые, иначе откуда у них столько свободного времени, – лидер это сын левого министра. Этот человек претендовал на звание самого талантливого человека в столице. Мы не знаем где "талант", но все знают, что он любит поваляться в свободное время. Однажды, когда он пошел в павильон Сянюнь, он встретил свою вторую половинку, но сразу после того, как он снял штаны, павильон Сянюнь загорелся, и огонь также оказался там, где находится его комната. В спешке молодой хозяин и министр не смогли найти ремень, им пришлось нести штаны и наступить на дым, чтобы выбежать. С тех пор он получил прозвище «Мастер Фэй Юнь». Из-за этого министр больше не мог ни на кого смотреть и в конце года ушел в отставку.

Барышня Чэнь не поняла, и спросила своего жениха:

–Тогда почему тебя избили?

Гу Юнь засмеялся и сказал:

–Поскольку этот парень не слушал меня, он не осмелился войти в парадную дверь после того, как поджег огонь. Ему пришлось настоять на том, чтобы прыгнуть через окно на заднем дворе, и он убежал, чтобы встретиться со старым мастером Шэнем, который встречался там со своими друзьями. Ха-ха-ха, хотя он и замаскировался, это не обмануло его собственного отца.

Павильон Сянюнь располагался за башней Ци Юань. Он имеет определенный стиль, здесь собиралось много литераторов и ученых, и еда тоже была своеобразной. Однако, каким бы стильным он ни был, это все равно был публичный дом. Сын, поймавший отца на встрече с его друзьями здесь, даже если он ничего не сделал, его смущение породило гнев, не говоря уже о том, что его сын тоже шалил.

Хотя он знал, что аморальный поступок поджога был планом Гу Юня, мастер Шэнь не мог ударить Аньдинхоу, поэтому ему пришлось выплеснуть весь свой гнев на сына, избивая его, пока он не закричал о своих предках и не пролежал в постели больше месяца.

Шэнь И сердито бросил цветочный букет Гу Юню:

–Компенсируй мне.

Гу Юнь с любопытством спросил:

–Почему?

–Это ты спланировал это. И если подумать, Маршал был полон стратегий с самого детства. Даже местность и окружающая среда павильона Сянюнь…

Гу Юнь поспешно сказал:

–Хорошо, хорошо, я дам тебе компенсацию, брат Цзипин, пожалуйста, прекрати свои слова.

Гу Юнь под многозначительным взглядом Его Величества взял кедр, не говоря ни слова, и проглотил его, как золото.

До третьего раунда игры на барабанах Гу Юнь еще не проглотил кусок, затаив дыхание в агонии. Он передал Шэнь И цветочный букет и пошел за чашкой чая.

Но в следующий момент Шэнь И, который должен был передать его барышне Чэнь, с молниеносной скоростью бросил цветочный букет обратно в руки Гу Юня.

Гу Юнь, который полоскал горло, чуть не выплюнул весь свой чай. Он поднял голову в оцепенении.

Дун. Барабан остановился.

Гу Юнь:

–...

Шэнь И:

–Хахахаха!

Гу Юню было неудобно ссориться с Шэнь И на глазах у всех его друзей, ему приходилось махать рукой, притворяясь великодушным:

–Как может быть что-то такое, о чем я не могу сообщить другим людям, я…

Он достал из мешка записку, в ней было написано:

–Что для вас было самым большим утешением, когда вы находились в самой отчаянной ситуации*?

Всем было очень любопытно видеть, как Маршал замолчал после полуслова хвастовства. Шэнь И наклонился и спросил:

–Что тут написано?

Гу Юнь сжал кулак и спрятал записку. Он повернул голову, чтобы посмотреть на Чан Гэна. На мгновение его взгляд был далеко, никто не знал, о чем он думал. Он вдруг улыбнулся.

Чан Гэн не понял, он моргнул и спросил:

–Что на ней было написано?

Глаза юного императора были ясными и сверкающими, как будто в этой паре глаз сосредоточены все огни Северного дворца.

«Там написано о тебе, дурак», – подумал Гу Юнь, – забудь об этом.

Затем одну за другой он съел всю «вечную весну» перед собой.

Ну, вкус был не очень, пожалуйста, пожелайте ему удачи.

–

Согласно вкусу Гу Юня, в этой жизни он распрощался бы со сладкими и кислыми ломтиками свинины, я думаю, что это одно из его самых больших сожалений в его жизни.

–

*ароматная весна – относится к китайскому кедру

*в оригинале: 行到水穷处 – шаг за шагом, достигну  тех мест, где иссякнули воды – стихотворение Ван Вэя (701-761) «终南别业»

Полное стихотворение:

中岁颇好道，晚家南山陲。

兴来每独往，胜事空自知。

行到水穷处，坐看云起时。

偶然值林叟，谈笑无还期。

Перевод (от К.Карташова):

В зрелые годы  склонялся к ученью даосов,

Позже свой дом  обустроил в краю гор Наньшань.

Потакаю привычке  частенько гулять в одиночку,

Развеселое дело –  свободным себя ощущать.

Шаг за шагом, достигну  тех мест, где иссякнули воды.

Усевшись, взгляну,  как вздымаются ввысь облака.

По случайности, вдруг  повстречается старец в чащобе,

За шутливой беседой  упустим – домой уж пора!