Текст книги "Крысиные гонки (СИ)"

Автор книги: Павел Дартс

сообщить о нарушении

Текущая страница: 63 (всего у книги 132 страниц)

Инесса встретила Вовчика с Катериной враждебно, ещё более враждебно, чем в предыдущие приходы. Она теперь была убеждена, что Вовчик нагло таскает уже ей принадлежащие ништяки; и, стоило им войти в ограду кинулась в свару со всем пылом уже нескрываемой дурной склочной натуры:

– Чтоооо?.. Опять пришли?? Не всё ещё потаскали, пригорковские гады?.. Что ты сюда таскаешься; нет, вот что ты сюда таскаешься?? С бабами своими! Мало того что Рому… извёл, так и… все продукты перетаскал! Детей кормить нечем! И всё таскаешься, таскаешься сюда! Нет бы вместе со своим дружком убраться бы отсюда! Насовсем! Нет, хо-о-одишь! И баб своих с собой таскаешь! Скоро, наверное, дом разбирать начнёшь и тоже на пригорок перетаскивать?? Ходишь тут!.. с оружием, как бандит!

Из-за её спины хорьком выглядывал Альбертик. Кристины не было видно.

Катька молчала. Вовчик, проходя мимо, к баньке, где под замком у него лежали остатки припасов, счёл нужным ответить:

– Ты, Инесса, знай меру. Я вам дом оставил, огород, в котором вы сами палец о палец… горох из мешка кто потаскал? Кто спёр мешок крупы и коробку сахара?? Думаешь, если я молчу мне сказать нечего?.. Молчала бы лучше.

– Молча-а-ала! Ты давай перед своими проститутками командуй! А мне не надо тут! Дом не твой, дом мне…

Она не договорила: услышав «про проституток» Катерина, уже прошедшая во двор, тут же резко остановилась, развернулась и вскинула ружьё, уверенно и умело уже (тренировалась!) направляя стволы на Инессу… Та что-то пискнула, мгновенно оборвав тираду, и опрометью скрылась в доме, захлопнув дверь.

– Катя, Катя… – Вовчик положил руку на стволы, опуская ружьё в её руках, – Ну что ты. Дурная баба, склочная, пусть разоряется. Зачем давать поводы… говорить всякое?

– Им уже поводы не нужны, ты что, не видишь?.. – угрюмо сказала Катя, опуская ружьё, – Давай-ка теперь быстрее. Не нравится мне тут…

– Мне теперь самому в деревне неуютно… – согласился Вовчик, отпирая замок. Отпер, звякнул проушиной, скрипнул низенькой дверью, скрываясь в предбаннике. Катя осталась снаружи, присела на лавочку возле входа, держа ружьё на коленях, по-прежнему недоверчиво зыркая по сторонам.

Так. Мыло. Хозяйственное… – Вовчик складывал припасы в принесённый с собой вещмешок и в две наволочки, – Много. Гуд. Так, дегтярное. Хорошо, но мало. Пусть будет.

Туалетного пять брикетов. Сойдёт вместо шампуня девкам. О, гель для душа… почти половина флакончика! Откуда бы? не помню уже, Вовкин поди. Кате подарю, ага. Так. Стиральный порошок. Гуд. Жрачка… так, жрачку мы всю потаскали уже, а что не потаскали – Инесса со своими отпрысками слямзила… гады. Прищепки… тоже надо. Бельё постельное. Угу. Паста зубная и зубной же порошок… Так, фонарь «летучая мышь» нужно забрать, ага. Пригодится. Керосин – литровик. А это что?.. Бензин… Блин, надо было Вовке для мотоцикла отдать, забыл про эту банку! Так. Теперь «бытовая химия»… – так Вовчик даже про себя конспиративно называл всевозможные химические ингредиенты, запасённые им в своё время «просто так», «чтобы было», на первый взгляд вполне безобидные, но из которых, обладая знаниями и навыками, можно было изготовить много интересных и необычных «эффектов»: от дымовой шашки до фугаса, от детонатора до ручной гранаты. И всё это хранилось у него тут, на полке в предбаннике, в банках и коробочках – будучи крайне запасливым по натуре, если не сказать «куркулём», как его в шутку называл друг Вовка, Вовчик редко выбрасывал всякие прикольные современные пластиковые баночки и коробочки, предпочитая хранить в них всякую сыпучую шнягу – от перманганата кальция, марганцовки, до медного купороса или аммиачной селитры. Всё это, вся эта «химия», хотя и плотно закрытая, пованивала; потому и хранилась тут, на верхней полке предбанника, а не дома. Всё это теперь предполагалось перебазировать «домой, на пригорок»… Рук не хватит, блин, вдвоём-то с Катькой… надо было ещё кого взять!

Но он и в самом деле, как и предполагали девки, хотел побыть наедите с Катей, вне этих всех непрерывных деловых вопросов и гвалта «коммуны»; а тут вот никакого общения и не получается: сюда шли – молчала, тут Инесса своими «проститутки!» настроение испортила, и сейчас… не пойдёт она в баньку; она ж думает, что я тут с Надькой трахался… ну и трахался, что ж такого! Ладно…

– Вовчик!.. – в дверь просунулась встревоженная Катя, – Там дверь стукнула! Я глянула – никого во дворе; но, мне кажется, Альберт по улице мелькнул! Может по своим делам, а может Инесса послала! Наведут хроновских!..

– У нас с ними вроде нейтралитет до конца уборочной?.. – ответил Вовчик, складываясь, и тут же подумал, что, выпади случай – да плевали они на «нейтралитет»… да, надо бы поспешить… всё, вроде бы, сложил. Только… вот что. Задолбало, надо сказать, тут с ними в зайца и собак играть: они, типа, гоняют, я убегаю… А не сделать ли им сюрприз?.. Всё есть? Всё. О-кей…

– Кать! – он высунулся из двери, – Последи ещё. Они если и набегут – то позжеЕ, когда стемнеет, кишка тонка у них на автомат днём бегать. Я щас спиртовку запалю.

– Зачем?.. спиртовку?

– Кое-что на водяной бане растоплю. Надо. Сделаем им сюрпрайз…

Вовчик решил сделать минный сюрприз непрошенным гостям – в конце концов, это его дом, его банька, и никого он сюда не звал!.. А для этого сделать самое, на его взгляд, простое и действенное: бомбу-фугас объёмного взрыва. /не пробуйте повторить, не факт что выживете! П.Д./

Дальше Вовчик действовал быстро и умело, как какой-то прожженный террорист из «Красных бригад»: он действительно в углу на лавке зажёг спиртовку и поставил на неё кипятиться ковшик с водой – для водяной бани. Сам же, тем временем, достал из ящичка со всяким полуржавым барахлом позеленевшую старую гильзу от патрона 5.45Х39 с высверленным не вспомнить уже для какой надобности капсюлем – его он решил использовать под детонатор. Вынул из-за пояса и положил рядом свой верный мультитул. Нашёл там же, в ящике, пару старых, но рабочих лампочек от карманного фонарика, – теперь-то всё на светодиодах, но и от старых лампочек избавляться не след! Положил рядом деревянную, серую от старости бельевую прищепку, моточек старенького телефонного провода…

Первая лампочка, как ни старался Вовчик быть аккуратным, разбилась неудачно, оборвав тоненькую нихромовую спиральку. Чертыхнувшись, Вовчик внимательно осмотрел её и решил не реанимировать, благо есть ещё одна. С ней он был осторожен: не стал пытаться разбить, а алмазным надфилем мультитула сточил до дырочки стеклянный колпачок лампочки, и затем тонкими губками пассатижей мультитула (вот незаменимый инструмент!) осторожно поотломал тонкое стёклышко кусочками, обнажив тоненькую спиральку, торчащую из стеклянного основания. На спиральку он аккуратно капнул капельку лака для ногтей, жидко разведённого, смешанного с тонко толчёнными головками от пары спичек. Подул, помогая быстрее высохнуть, повертел, понаклонял, не позволяя стечь со спиральки. Готово. Теперь надо к цоколю приделать проводочки… Хорошо бы припаять… Но паять нечем и некогда, придётся обойтись моточком лейкопластыря из ЕДэЦе.

В ковшике на спиртовке забулькала вода; Вовчик убавил огонь, и поставил в ковшик, на воду, плавать, пустую консервную банку. Побросал в неё коричневатых, похожих на мыло, кусочков оплавленного, спёкшегося тротила, ещё в начале лета наменянного у проезжего торговца за коньяк и самогон. Пусть плавится пока…

Снова занялся детонатором из старой гильзы. Проводочки были уже плотно прихвачены к нужным местам на цоколе лампочки, закреплены лейкопластырем. Кончик лампочки с застывшей коричневой каплей нитролака со спичечной серой Вовчик ввёл в высверленное отверстие капсюля гильзы. Закрепил – опять же лейкопластырем. Блин, на соплях всё получается, ага… ну ничего, это всего-то своего рода проверка – не сунутся они в баньку – ничего и не понадобится; а разрядить я и завтра – на днях смогу. Достал из банки с «ингредиентами» пачку стареньких монтажных патронов. Стал быстро разряжать их: сдавливал цветной завальцованный носик патрона губками пассатижей, потом ещё раз, на 90 градусов, получившееся отверстие расширял гвоздиком, и ссыпал серенький приятного жемчужного оттенка порошок-порох в колбочку – когда-нибудь и он пригодится. Но сейчас был нужен не порох… Когда разряженных патрончиков образовался целый ряд, перешёл ко второй фазе их разрядки: стал сжимать-комкать губками мультитула капсюльную часть патрончиков.

Легонько постукивая, перевернул – из патрончика высыпался жёлтенький порошочек с крупинками пороха – детонационный состав. С ним нужно было быть осторожным – Вовчик помнил, как ему чуть не выбило глаз и подковырнуло ноготь на большом пальце, когда в детстве, осваивая «дворовую пиротехнику», он попытался проковырять шилом дырочку в бомбочке из изоленты, снаряжённую этим вот порошочком… В совсем маленькой бомбочке – а в ушах потом два часа звенело, и пальцы были в кровавых волдырях как от отчаянного удара молотком по ним… хорошо хоть глаза успел зажмурить!

Когда порошочка образовалась приличная горка, Вовчик аккуратно ссыпал его в приготовленную гильзу. Заткнул шариком из смятой газеты, аккуратно потрамбовал торцем карандаша. Должно хватить… Да он сам по себе, ткни в него горящей спичкой или стукни молотком, как бахнет!!.. Вовчик поёжился.

Ага, тротил расплавился. Чотко. Много делать не буду, мне тут красочные фейерверки не нужны, чисто чтоб пугнуть… где-то ещё консервная банка была? Ага, есть. Взял плоскую консервную банку, примерился, и на сантиметр от донышка пробил лезвием мультитула в стенке банки дырочку. Поковырял, повертел, расширяя. Взял толстый гвоздь, ещё расширил им отверстие. Примерил самодельную гильзу-детонатор – войдёт! Хорошо. Воткнул в дырочку банки теперь карандаш, чтобы заткнуть отверстие и образовать внутри банки полость. Взял тряпочкой с водяной бани банку с расплавившимся тротилом, и перелил вонючую жидкость в приготовленную банку. Получилось две трети по объёму банки. Это хорошо что немного, я же чисто попугать… – уговаривал он себя. Поставил банку с тротилом в ведро с водой, охлаждаться.

Занялся замыкателем. Ну, это просто: в губках старенькой бельевой прищепки сделал по бокам ножом канавки, чтобы не соскальзывал провод; зачистил и намотал на них провод, так чтобы витки соприкасались. Под размыкатель-диэлектрик взял просто кусочек кожи – язычок от старого ботинка, валявшегося тут же. Ага, ну-ка, дырочку в нём… привязать верёвочку… дёрнуть за верёвочку – язычок выдернется из закреплённой прищепки, губки с намотанными на них витками оголённого провода соприкоснутся, – цепь замкнётся. Всё просто! – и нет ничего надёжней самых простых методов… А, да – батарейка! На такой вот случай и таскал с собой теперь напостоянку 4,5-вольтовую квадратную «Крону» – с ней удобней всего…

Проверил тротил – застыл. Аккуратно повертев, извлёк карандаш. Куда бы поставить?.. А, вот тут вот, на пол, по центру и поставлю! Вдвинул вместо карандаша в банку гильзу-детонатор, поглубже. Есть. Теперь… теперь, значит, сначала собственно бомбу приготовлю, соберу окончательно, – решил Вовчик, – потом уже соберу цепь на замыкание. Выглянул за дверь – всё спокойно. Но… уже начало темнеть. Надо торопиться.

Теперь самая интересная часть… Сам-то тротил, сколько его тут?.. Грамм 50, а может и меньше. На громкий «бах», не больше… Но Вовчик твёрдо решил «проверить противную сторону на вшивость»: буде они решат нарушить «пакт о ненападении», пусть им «будет красиво», даже, если для этого придётся пожертвовать старой банькой… Да ладно! Банька всё равно старая, а вот шоу должно получиться яркое – знать бы точно, когда, можно было бы «на пригорке» билеты продавать…

С этими мыслями Вовчик отыскал в «ингредиентах» банку с алюминиевой пудрой, и насыпал её в консервную банку поверх тротила, щедро, с горкой.

Ещё подумал: – А ну как не пригодится, не нагрянет никто?.. Эту ж серебрянку смывать замучаешься, пачкается, дрянь… но что-то подсказывало, что смывать просыпавшееся и вообще разбирать собранное устройство не понадобится: он чувствовал что ловушка сработает. А и нефиг!..

Так. Теперь собственно вещество для создания объёмного взрыва. Лучше всего подойдёт… Да вот бензин и подойдёт!

Вовчик взял грязноватую литровую банку с подоконника, вытряхнул из неё скрюченные обмылки и высохших тараканов, и наполнил до краёв бензином из банки большой. Закрыл крышкой. И водрузил банку поверх алюминиевой пудры на консервную банку с тротилом.

Система, по сути, простая и действенная, именно когда нужно подорвать замкнутый объём – вот как баньку. Тротил даст начальную мощь и превращение бензина в дисперсную взвесь в смеси с воздухом, которая заполнит объём баньки. Алюминий же – причём не важно в каком виде; хоть в виде обрезков проволоки или фольги, – будет мощным катализатором процесса. Ну раз есть ал-пудра – так пусть будет, оно ещё и лучше. А вместо бензина можно было использовать вообще всё что угодно: начиная от сахарной пудры и до древесной или угольной пыли, вплоть до муки – правда-правда, взрывы мучной пыли, висящей в воздухе, на мельницах были раньше не так и редки. Словом, можно было использовать всё что угодно: горючее, пылеобразное или жидкое, главное чтобы его распылить в смеси с алюминием по объёму…

Этот спецназовский рецептик Вовчик в своё время почерпнул из грифованного конспекта одного родственника товарища по работе сторожем на стройке. Всю ночь, помнится, конспектировал – переписывал; иногда диву даваясь изощрённости описанных там рецептов – вплоть до добывания селитры из земли с кладбища! Но вот сейчас пригодилось…

Собрал с помощью старого телефонного провода электроцепь на замыкание, приспособил так, чтобы кожаный язычок выдёргивался из губок прищепки, осуществляя замыкание цепи, когда дверь из предбанника откроется наполовину. Примерился – в образовавшуюся щель можно бочком, на выдохе, выскользнуть… Батарейку – в последнюю очередь. Ага – и вон туда, за каменку свечку поставлю зажженную, будет отблеск на стены, вроде как кто-то тут есть…

– Катя! – высунувшись за дверь, позвал, – Ты вот эти две наволочки с барахлом возьми… и иди уже к воротам… нет никого?.. Не, давай к огороду! Обойдём дом, через калитку не пойдём! Я сейчас. Главное, к баньке уже не подходи…

Вовчик стукнул во входную дверь своего бывшего дома. Дверь явно была заперта изнутри на крючок. Можно было, конечно, по методу Вадима, крючок скинуть, но Вовчик пренебрёг церемониями, и просто ещё раз, сильно, постучал, попинал в дверь:

– Инесса! Инесса, твою дивизию!! Сюда иди! Я не в гости пришёл, я к себе пришёл; ты не забывай – это мой дом! Открой – сказать кое-что надо!..

Из-за двери раздался склочный голос:

– Твоего тут уже ничего нет! Всё отдано в распоряжение дружины, так и знай! И дверь я тебе, бандиту, не открою!!

– Ну и чёрт с тобой! – Вовчик сплюнул, – Я тебя предупредить. Я сегодня тут останусь ночевать, с Катериной…

– Где-это ты «тут останешься ночевать», хотела бы я знать!! – без паузы раздался сварливый голос бывшей квартирантки, – В дом я ни тебя, ни твою сучку не пущу!

– Сама ты сука!!! – теряя выдержку, заорал уже Вовчик, – Кто-то тебя, дуру, спрашивает! Щас как врежу из автомата через дверь, – сразу поймёшь кто в доме хозяин!!

За дверью ойкнуло, загремело упавшее ведро.

– Вот… – уже спокойнее продолжил Вовчик, – Я хочу тебя предупредить! Будем спать в баньке; и если кто туда сунется – пусть не обижается! Автомат со мной, так и знай!..

Инесса не отвечала.

– … слышь, Инесса! Я предупредил – ты слышала! И своим так скажи – пусть к баньке не подходят!

– … слышала, говорю??!!

– Слышала…

– Вот. Я предупредил. И это только сегодня, потому что… потому что поздно уже разборки строить; но ты так и знай: что ты меня в мой собственный дом не пускаешь – это даром не пройдёт! Так и знай!

Вовчик отступил от крыльца, ещё раз огляделся – никого; подхватил на плечо тяжёленький вещмешок, поправил автомат, и по широкой дуге обходя дом, чтобы его не было видно из окон, двинулся к огороду, к ожидающей там его Катерине.

Она стояла, уже нервно оглядываясь в сумерках. Наволочки с вещами связаны, и переброшены узлами на грудь и спину; теперь она разительно напоминала какую-то азиатскую беженку, пешком выбирающуюся из горячей точки; только ружьё в руках искажало цельность картины.

– А это зачем?.. – нарушила она молчание, увидев, что Вовчик принёс на плече ещё и две больших лопаты для уборки снега.

– А… – несколько смущённо стал оправдываться он, – Не мог не захватить. Будет же эта… снег-то! А лопаты хорошие, совки вон из алюминия, им сносу не будет – не оставлять же Инессе!

Удивлённая таким явным куркульством, и в то же время несомненной дальней предусмотрительностью, Катерина, даже против обыкновения, с Вовчиком стала разговорчивой:

– А, ну да, это ты правильно насчёт снега-то… Как-то мы так далеко не заглядываем, а зря. Да, хорошие лопаты, крепкие… дай я одну понесу. А что ты в баньке так долго делал? И воняло ещё оттуда…

– А! Так. Маленький сюрпрайз возможным желающим нарушать чужой покой… Никого не видела?

– Нет, никого. Давай-ка через кладбище не пойдём… Не то что я боюсь, а просто…

– Ага-ага! – обрадованный донельзя, что Катька, вроде бы, разговорилась, поддакнул Вовчик, – Само собой! Там же самая короткая на пригорок дорога, там и засаду сделают в первую очередь. Конечно, пойдём вкруговую! – он был доволен, что удастся ещё подольше побыть с Катей, хотя бы и ценой таскания на себе всякого барахла да дальней дорогой. Ничего!

– Вёдра ещё там были, я видела.

– Ага. Вёдра были ещё, мы не все забрали прошлый раз… вот чёрт, я ж банку с бензином не забрал! Так и оставил на лавке около двери, и даже, кажется, крышкой не закрыл! Вот я олух!

– Не надо возвращаться.

– Да уж… Испарится бензин, блин… А, ладно, завтра ещё схожу. Сходим? Заберём остатки…

На деревню быстро опускались сумерки.

Вовчик шёл, и всё оглядывался туда, где уже скрылся из виду его дом, двор и заминированная теперь банька.

– Да что ты всё оглядываешься-то?

– Так…

ДЕПУТАТСКАЯ КРЕПОСТЬ

Владимир наслаждался. Хотя нет, термин «наслаждался» тут не подходил – Владимир кайфовал! Тащился! Именно так можно было в первом приближении охарактеризовать те ощущения, что он испытывал.

Кайфовал он, собственно, в огромной ванной-джакузи депутатского дома…

Он вновь по ноздри погрузился в душистую, пенящуюся горячую воду, от которой исходил аромат сандала и морской соли, пробулькал в воду выдох, чуть не ускользнул в воду с головой, в здоровенной, явно не на одного, ванне, вынырнул… здорово! Вот это была привычная, комфортная, но такая уже подзабытая НОРМАЛЬНАЯ жизнь!

Большая ванная комната на втором этаже особняка Виталия Леонидовича вовсе не поражала воображение роскошью, но для уже порядочно отвыкшего от цивилизации Владимира она олицетворяла всё то, лучшее, весь тот комфорт, на который только она, цивилизация, была способна.

Он отвык не то что от джакузи с гидромассажем и солями для ванн, с нижней подсветкой и встроенными по стенам динамиками для негромкой расслабляющей музыки, а и просто от наличия горячей воды. Не в ведре, чугунке или тазике, а просто льющейся из золочёного крана – стоит только повернуть хрустальный барашек; от верхнего, регулируемого, освещения… В отличие от вовчиковых аккумуляторных светильников или воняющих керосином «летучих мышей» – насколько это было здорово, и насколько это мы не ценили! Для него всё это позабытое великолепие было как для грешника, побывавшего на длительной экскурсии в аду, а затем вновь, божьим соизволением, вернувшегося в райские кущи…

Владимир вытянул покрытую густой шевелящейся пеной руку и взял, со стоящего рядом столика на колёсиках, пузатый бокал с аперитивом. Покрутил, с удовольствием позвенел льдинками о стенки бокала, отхлебнул, поставил обратно; чуть добавил на панели в изголовье громкость музыки… кааайффф!.. Действительно, только потеряв что-то, начинаешь это ценить!

Казалось бы – ерунда какая: вода из крана, центральное освещение, чистые полотенца и безопасность, – а вот, поди ж ты! Только помывшись несколько месяцев в тесноватой баньке из тазика, стирая бельё методом кипячения и моя посуду методом ополаскивания можно понять всю прелесть цивилизации! Чёрт побери! – он снова взял бокал и вновь отхлебнул. Жизнь налаживается!

Встретили его не то что хорошо, встретили его как ближайшего и самого дорогого родственника, прибытие которого ждали давным давно и с нетерпением! Особенно Наташа – чуть не визжа от радости, она, презрев все правила приличия, повисла у него на шее, целуя в нос, в щёки, в губы… Владимир стоял у ворот счастливым истуканом, одной рукой придерживая её галантно за талию, а другой пожимая руку Виталию Леонидовичу.

– Наташа, Наташа, ну как же так можно?.. Наташа, отпусти парня, что же ты делаешь?.. Что Володя о тебе подумает?.. – рокотал негромко тот, но тоже, видно было, что очень рад.

Он так и не переоделся, оставаясь в роскошном махровом халате с кистями, как какой-то падишах; из мохнатого воротника торчала худая шея с «вожжами» двух складок под подбородком, кончаясь почти лысой головой рептилии в очках, – Виталий Леонидович был очень худ. Но рукопожатие у него было по-прежнему жёстким, – бывший депутат, а ранее бывший коммерсант, и в прошлом офицер отнюдь не терял формы.

– Наташа… Наташа, ну перестань, отстань от мальчика… Володя-Володя, уж сколько тебя ждём… я уж думал посылать, наконец, за тобой конвой в твою тмутаракань; и как ты там только оказался, в такой-то глуши… Наташа, прекрати терзать парня! Ну всё, пошли, что ли…

Наконец отлипнув от зацелованного и мало что понимающего, маленько обалдевшего от такого бурного проявления чувств своей младшей подруги детства Владимира, Наташа тут же вцепилась ему в рукав и повлекла его через калитку во двор. Тот недоумённо оглянулся на хозяина дома, – надо было что-то делать с мотоциклом, забрать рюкзак, – но Виталий Леонидович уже распоряжался:

– Глеб, мотоцикл заведи во двор, потом – в гараж! Миша – возьми рюкзак. Потом всё закройте. Рюкзак – в верхнюю гостевую. И – начинайте мангал. Сегодня – пируем!

Владимир краем глаза увидел, как из приоткрывшихся ворот выскользнули две фигуры в камуфляже, габаритами отвечавшие старому определению «амбальный», и направились к мотоциклу и его вещам. Глеба он знал, это был прежний водитель Виталия Леонидовича; Миша был кто-то из новых.

С любопытством, влекомый за руку Наташей, он прошёл на территорию «имения». Попутно после дежурных фраз «как и с кем доехал» разговаривали «по ситуации».

Оказывается его с самого начала «срисовал» в бинокль Глеб, дежуривший на верхнем этаже особняка, где был оборудован наблюдательный пост. И только наличие на территории в это время посторонних мешало окликнуть его сразу.

А что за «посторонние»?..

– Ну, ты же видел. «Верный Вектор». На рукавах ещё шевроны: два латинских «V» один в одном – выпендриваются. Они сейчас тут, в Оршанске, «власть»…

Последние слова Виталий Леонидович выговорил с нескрываемым отвращением.

– Я слышал про них… от ребят, с которыми шёл в колонне, от байкеров. Но они в политику не лезут, потому информации у них мало. Говорили что «векторы» – те ещё отморозки. А по радио сплошной официоз и радостные песни…

– Отморозки – это низовое звено… кто ими рулит – люди довольно серьёзные. Потом расскажу. Радостные песни, да. Кушать сильно хочешь или потерпишь до большого стола?

– Не хочу пока кушать… конечно потерплю! Мне б умыться только. …да, Наташ, я тоже страшно рад тебя видеть… чмоки. Конечно, обо всём… расскажу, а как же! … нет, Элька так и не объявилась, и вы, как понимаю, тоже о ней… чмоки-чмоки. Виталий Леонидович, а что они приезжали, эти «векторы»? Я подсмотрел – вы вроде бы с ними вполне по-дружески?..

– Так, Володя, я ж политик, хоть и мелкий, хе-хе; а политика – искусство строить взаимоотношения! Читал книгу Павла Дартса на эту тему?.. Не дошла ещё до вас? Рекомендую… – он на секунды отвлёкся и уже строго выговорил дочери:

– Так. Наталья! Немедленно отцепись от Владимира! И что, что «давно не виделись?» – где твоя… хм… девичья гордость? Немедленно иди и приготовь ванну, бельё там и всё такое. Ольге Михайловне скажи, чтобы постелила в верхней гостевой. Давай – марш! Одна нога тут, другая – там!

– Папа! Чего это я буду там и тут с одной ногой делать? Я уж тогда с обеими ногами!.. – обиженно вякнула Наташа, но Владимира оставила в покое и побежала в дом. Тот проводил нарочито безразличным взглядом её бодро виляющую на бегу упругую, затянутую в джинсы, попку. Да уж… ничего себе. Растут дети. Всё бывшее в Мувске и в Озерье, девчонки и Мэгги, и Гулька даже, как ни странно, вдруг подёрнулись каким-то туманом, недавнее прошлое стало нерезким, как через рассеивающий светофильтр – а вот реальность… он тряхнул головой, отгоняя посторонние, надо сказать приятные, мысли.

– Иди умывайся… нет, чиститься не надо. Всё тебе дадим новое, всего хватает, а это – в стирку! Потом я тебе небольшую экскурсию проведу, по дому и территории, чтобы знал, что тут изменилось в новых-то реалиях; потом ванну примешь – и за стол. За столом и поговорим. Об обстановке, и о твоём, нашем будущем…

– А эти… «секторы». Что они?..

– Что приезжали-то? А конфисковывать. Типа того. Оружие конфисковывать! – и Виталий Леонидович, видно что находясь в прекрасном настроении от того, что и с «Векторами» вопрос порешал, и, что Владимир наконец-то приехал, на которого, очевидно, он имел какие-то свои «политические» виды, пропел:

 
– Опять приходит с обыском конвой
Опять нашли в подвале пулемёт!
Я думал тот же. Нет, опять другой
Какая падла их туда кладёт??
 

– Пулемёт?? – изумился Владимир.

– Во-ло-дя!! Ну, какой к чёрту у бедного пенсионера пулемёт??.. Откуда-а?.. – Виталий Леонидович радостно осклабился, блеснули стёкла очков, и он совсем стал похож на сухую и очень доброжелательную рептилию, скорее всего – на черепаху: – Нет, конечно! А они всё ездют и ездют, домогаюцца и домогаюцца! Ну откуда я могу знать, куда делся весь арсенал ЧОПа «Оршанский Триумфатор»??.. А они всё ездют и ездют, а я всё откупаюсь и откупаюсь, благо есть чем пока!

Тут Владимир и узнал, что, оказывается это был не первый визит представителей местной власти к бывшему депутату. Когда пошлёл развал, Виталий Леонидович, как он выразился, «с себя полномочия народного избранника сложил, дабы не профанировать высокое звание, поскольку эпоха демократий ясно что закончилась!», обосновался в своём особняке и занялся, как и говорила Наташа, обустройством быта и подготовкой к тяжёлым временам, которые, как он был уверен, «не заставят себя ждать».

В процессе подготовки, «как-то так вышло», прекратил существование зарегистрированный ранее, ещё до депутатства, на Виталия Леонидовича ЧОП. Причём так «удачно закрылся», что подоспел как раз к распоряжению местной администрации о прекращении деятельности всех охранных предприятий и передаче их арсеналов Верному Вектору. При этом… ну, как-то так вышло, что и оружие не сдали, и помещение, и вообще… просто распустили людей по домам. А оружие и боеприпасы – «куда-то делись!»

– Ну откуда ж я знаю, куда всё делось?? – хитро щурясь через стёкла очков, заверил Виталий Леонидович, – Я ж уже три года к делам Оршанского Триумфатора никаким боком! Только что у меня контрольный пакет, а так и директор там свой, и к набору персонала я не касался, и к бизнесу, – я ж депутат, мне не положено! Распался ЧОП, сбежал куда-то директор вместе с печатью и учредительными документами, делось куда-то оружие… я-то тут при чём?! У меня восемь предприятий в области было, что ж я за всеми услежу?.. А они всё ездют и ездют, требуют и требуют… а хде ж я им возьму, ежели нету?? Приходится строить отношения и откупаться продуктами… такие кровопийцы!..

При этом Виталий Леонидович улыбался как Тортилла, встретившая, наконец Буратино, и нисколько не выглядел расстроенным, из чего Владимир заключил, что «неожиданная пропажа чоповского арсенала» его не печалит абсолютно, и даже напротив.

После кратких водных процедур, смыв с себя в первом приближении дорожную пыль, пока готовилась полноценная ванна («– Я тебе, Вовка, тааакую ванну сделаю!.. с сандаловым маслом и афродизиаками – любишь?? только что розовых лепестков нету, в воду накидать, обойдёшься, хи-хи?» – заверила Наташа) для Владимира была проведена «экскурсия по территории».

Да, кое-что изменилось.

Что ограда сверху украсилась блестящими спиральками «егозы» он заметил и раньше. Кроме того порядочные куски территории, раньше как помнил Владимир покрытые тщательно подстриженным газоном, теперь заросли травой, кое-где и бурьяном по колено; особенно участки примыкающие к внешней ограде. На понимающий Владимира вопрос «Сейчас не до ландшафта, да?» Виталий Леонидович, уже переодевшийся, пока Владимир умывался, в охотничьи брюки и куртку, опять хитро улыбнулся:

– Нет-нет, Володя, сейчас как раз время для ландшафтного планирования; просто сама концепция изменилась. Стриженный газончик, Володя, сейчас не так ласкает взгляд, как вот эти вот заросли – если конечно знать, что в зарослях установлены ЭмЗэПэ… Не знаешь что такое МЗП? Это «малозаметное препятствие», термин такой. По исполнению прОсто: заострённые колышки, вбитые под углом, довольно часто; и сталистая проволочка в зелёной ПВХ, густо так, невнатяг, между ними… Простенько так – но со вкусом, поверь. В траве совсем не видно. Я тебе, Володь, туда гулять не рекомендую – там легко можно споткнуться, шлёпнуться – и при этом прямо на заострённые колышки… очень большой сюрприз атакующим через стены. Если вдруг, атакующим, имею ввиду… Делается несложно, материалов и квалификации требует минимум, пользу приносит огромную. Как «заострённые колышки» вбивать, спрашиваешь?.. Легко. Берётся трубка, диаметром чуть меньше колышка… понял, да?

Кроме того, на территории видимо уже давно – так что уже успело зарасти травой, – видимо бульдозером были снесены, «спланированы в ноль» все эти «альпийские горки» и прочие ландшафтные изыски, которые раньше так нравились хозяину дома. Территорию теперь «украшали» лишь редкие кустики туи, несколько довольно-таки ухоженных грядок с зеленью, да казалось в беспорядке расположенные тут и там вбитые или вкопанные в землю подржавевшие трубы по пояс, с натянутыми между ними кусками сетки-рабицы. Нет – не натянутыми, – сетка, прихваченная к трубам-столбикам приваренными зацепами, была отнюдь не внатяг, она парусилась свободно, образуя и над столбиками ещё с полметра свободно болтающегося полотна.