Текст книги "Крысиные гонки (СИ)"

Автор книги: Павел Дартс

сообщить о нарушении

Текущая страница: 40 (всего у книги 132 страниц)

– Да и раньше не друзья были.

– А теперь – врага. Как бы не напел он там чего Громосееву?

– Это – да. Но… Постоянно подаваться, Вовчик, тоже ведь нельзя – на шею сядут.

– Да уж. Во времена пошли! Дать в морду – единственный способ добиться адекватности…

– Ну так. Ты ж сам всё об этом времени мечтал, а??.. Вовчик!

– Да как-то… как-то не так это в моих представлениях выглядело. Как-то… Чо вот теперь делать? В натуре, Вовк, он же дурак – возьмёт и шмальнёт ночью в окно! Или подожжёт. Хорошо что Артишока мы завели… Иди, иди сюда, лохматый ты наш сторож! Уууу, морда, какой ты пыльный… – и, значительно понизив голос: – Вовк, может грохнуть его? Превентивно. Как тех?

– Во. Я ж говорю – вот чем и опасен тот «опыт», – теперь любую ситуацию хочется рассматривать через призму «нет человека – нет проблемы», а это, знаешь ли, не панацея… Одно дело где-то в Никоновке, другое дело дома. Кстати, и с дембелями ещё не ясно чем закончится, что там ещё Громосеев скажет на собрании?..

– Да ладно. Чисто же. Вроде.

– «Чисто»… Как бандиты мы, чесслово.

– Выживаем, фигли. Пока получается.

– До четверного убийства довыживались уже; и чёрт-те что ещё впереди будет…

– А в городе-то? Неслабже, небось. Слышал же про эту, нашумевшую драку на мечах с гопниками? И никакой полиции. Постоянно по радио поминают, как пример этой, «самоорганизации населения». А «регионалы» – как пример «беззащитности населения под управлением Администрации». Во, кстати, надо будет Громосееву сказать опять, насчёт дружины, может теперь…

– Посмотрим.

* * *

Вот так вот и расстались, до собрания, каждый при своём; мягко говоря плохо относясь друг к другу; и каждый при своей тайне: Хронов несмотря на пару сорвавшихся с языка оговорок так и не сказал, что он «назначен» (а вернее мягко и исподволь подведён старостой и политтехнологом-Мунделем к идее «назначить себя» тут, в деревне и окрестностях), «самым главным», вершить суд и расправу, что оказалось ему очень по душе. Он не знал, конечно, про состоявшийся разговор про «Крысиного волка», который нужен до поры, и нужен для выполнения самой грязной, кровавой работы. Друзья же не продемонстрировали до поры весьма веский аргумент в деревенском споре – автомат с боезапасом…

Ситуация катилась, как колесо с горки, вихляясь и подпрыгивая на кочках.

ОЧЕРЕДНОЕ СОБРАНИЕ. ТИХАЯ ДЕРЕВЕНСКАЯ ЖИЗНЬ ЗАКАНЧИВАЕТСЯ

Собравшихся у «конторы-общежития-правления» оказалось неожиданно много. Видно было, что пришли практически все, даже старухи, даже Альбертик с Инессой не говоря уж о Роме (Кристина вертелась среди девчонок-«коммунарок»); пришёл и последнее время чувствовавший себя совсем плохо старик Пётр Иванович, бывший директор лесхоза. И как обычно сумрачный Вадим, с Аллой и дочками, которых он не отпускал от себя.

Пришли, наверное, вообще все – в последнее время Громосеев приезжал нечасто, а новости по радио просто пугали. Новости пересказывались со двора на двор, обрастали слухами; в деревенских вечерних обсуждалках на лавочках всё больше склонялись к тому что врут во многом: врёт и близкий территориально Оршанск, и далёкий Мувск, врут все, врут друг про друга, про обстановку в мире, про нынешние законы и про будущее. Кому верить, кто сейчас власть? – «Региональная» в Оршанске или «Центральная» в Мувске? Но там, в Мувске, как вещало «Радио Регионов», вообще бои, безвластие, голод и случаи людоедства; впрочем примерно то же вещало Мувское радио про Регионы, заверяя что в Мувске полный порядок и «принимаются меры для восстановления промышленности».

Кому верить?

Единственным, пожалуй, связующим звеном между деревней и цивилизацией был Уполномоченный (теперь уже непонятно какой властью, мувской или Региональной) Громосеев, если не считать редких поездок отдельных отчаянных в Оршанск на личном транспорте – вернувшись, они рассказывали про обстановку каждый по-разному. Ясно было что общей картиной не владеет никто. Вот Громосеев… Теперь он приехал не только сам на своей привычной пыльной «Ниве», но приехал в сопровождении пары парней в камуфляже и с полным «обвесом»: разгрузки с торчащими из клапанов автоматными магазинами, автоматами, в чёрных почему-то беретах.

Впрочем, парни вели себя вполне мирно: зубоскалили и перемигивались с девчонками, с удовольствием пили молоко, совсем по-деревенски грызли семечки и не отвечали на вопросы «Ну как там, в Оршанске?..»

Увидев автоматчиков, Владимир ощутил нешуточный укол страха; метнулась паническая мысль, что там, в сарае, они как-то наследили, может быть он оставил что-то ещё кроме Вадимова гвоздодёра, и это дало повод… что вот, приехали за ними! – но тут же здравый смысл подсказал, что случись чего, выглядело бы это совсем не так: зачем подозреваемых вытаскивать на общий сход, очень просто повязали бы дома… Он ободряюще толкнул в бок локтём тоже побледневшего Вовчика, шепнул:

– Не трусь, это не к нам…

… и тут же подумал – а чем чёрт не шутит; может таков коварный план Громосеева: повязать преступников «на людях», куда они наверняка ведь придут без оружия?? Снова напрягся, попытался встретиться взглядом с Вадимом, но тот упорно отворачивался, о чём-то беседуя с Аллой; наткнулся на ясный, и, что явно читалось, любящий взгляд Гульки… на душе потеплело, улыбнулся ей в ответ; холодный комок подкатывавший в груди к горлу стал понемногу рассасываться. Не, нет, вряд ли. Да и Громосеев не смотрит в его сторону, о чём-то беседуя с бывшим председателем; а тот совсем что-то неважно выглядит… Нет, не должно бы. А всё же как, чёрт побери, страшно чувствовать себя преступником, настоящим Преступником, убийцей, а не нашкодившим школяром, которого папа всегда может отмазать, или, на худой конец, спрятать в Америке! Лучше и не думать об этом, а то сразу вспоминается дёргающееся под одеялом прижатое к кровати тело и противное ощущение когда нож вспорол мягкое и упругое, и на руки плеснуло горячим… Тьфу ты, вот опять!.. Нет, не думать! Лучше и приятней вон, на Гульку смотреть – душа отдыхает!..

Рядом с Гузелью – Зулька, понимающе и ехидно щурит глаза, многозначительно кивает, показывает кончик языка. Вот змея! Шантажистка, ага. Надо будет ей конфет подкинуть, батя их не балует особо-то, а молодой организм глюкозы требует. Улыбнулся, исподтишка показал ей кулак.

Натолкнулся на ненавидящий взгляд Хронова; и этот тут же, стоит рядом со старостой, и с этим, как его, квартирант у старосты, журналист что ли. Всё по старой привычке с портфелем по деревне таскается. И юрист тут, и… вообще все.

Видно было насколько много за последний месяц, даже за последние, скорее, две недели, увеличилось население Озерья; теперь бывшие, деревенские, просто терялись за подавляющим количеством явно городских лиц. Ооо, и батюшка здесь, Отец Андрей в смысле, а это, видать, его паства… Стоят особняком, со всеми поздоровались, но в толпу не мешаются. Сектанты, блин. И Катька возле них; ишь, подошла, перекрестилась, голову склонила – благословил; так это у них, кажется, называется. Занятно. Надо будет с батюшкой как-то поближе познакомится – удобное там место, на пригорке, церковь-то. А с батюшкой всё больше мы по хозяйственным вопросам, да бегом-бегом… не дело. Что бы профессор сказал?

Шумели, переговаривались. С вожделением поглядывали на приехавшую с Громосеевым же автомашину – грузовик-фургон, ЗИЛ, с многообещающей надписью синим по блестящему цинковому борту будки «ОАО Оршанскпотребкооперация». Водитель курил, сидя на подножке; к нему тут же начал бить клинья вездесущий Морожин; да и остальные мужчины Озерья при виде такого табачного благополучия выстроились чуть не в очередь за «докурить». Рыхлая, потная тётка дремала в кабине. Прошёл слух что это автолавка. Может и правда – жизнь налаживается, ааа??..

Но новости от Уполномоченного были совсем не радостные.

Постучали ещё раз в висящую около дома железяку, созывая последних задерживающихся. Когда он, взойдя на крыльцо конторы, жестом огромной ладони призвал всех к молчанию и начал излагать, как на деревенских собраниях всегда и водилось, с «ситуации в мире», но быстро перешёл к «ситуации в стране и районе», собравшимся стало ясно, что каких бы то ни было улучшений в ближайшее время ожидать наивно…

С поставками топлива стало совсем плохо. НПЗ работают на 5-10 % мощности, да ещё жуткая коррупция и хищения – ставший поистине золотым бензин растаскивают и выносят чуть ли не в карманах, в бутылках; несмотря на драконовские охранительные меры; но это капля по сравнению как воруют на пути от НПЗ до автозаправок… Естественно, топливо идёт в первую очередь на нужды Администрации и «силового блока». Но! Но! – подчеркнул он, стремясь сгладить негатив – с электричеством хуже не будет, даже лучше – всвязи с остановкой большинства производств появились излишки в гидро– и атомной генерации. Так что, дорогие сельчане, со светом у нас всё будет в порядке, жаль что трактора на электричестве работать не могут… – добавил он между делом.

Осложнилась криминальная обстановка…

Владимир напрягся, ожидая услышать детали о убийствах в Никоновке и воспоследующих за ними мерах, но Громосеев коснулся этого лишь мельком: вот, мол, как пример, сгорел дом с постройками, думали бытовой пожар, поскольку и проживали там форменные отморозки; оказалось убийство. Причём двух женщин в том числе… В толпе встревожено зашумели.

– А что за «отморозки»? – кто-то переспросил, – Это не те, что на мотоцикле с автоматом по селу тут рассекали?

– Они самые.

– Оооооо, – гомон толпы изменил тональность, – Так их нисколько и не жалко! Поделом! Воздух чище станет!

– Ти-хо! – прикрикнул, успокаивая, Громосеев, – Это были люди, напомню, наши сограждане! И, напомню, вместе с ними были убиты две женщины: старуха, хозяйка дома, и молодая девушка! Что вообще ни в какие ворота! И это далеко не первый случай на районе, ими занимается Оршанская прокуратура!

Владимир отвёл взгляд от лица Громосеева, и тут же натолкнулся опять на ненавидящий взгляд Витьки. Вот гад, уставился. Может он что-то подозревает??.. Отогнал эту мысль, эдак я теперь во всём только и буду подозрительное видеть, это прямой путь к паранойе… Ничего он не знает; но ишь уставился… Грохнуть его, поганца? Чёрт, начинаю мыслить как урка какой-то! Посмотрел на Вадима, но тот вообще, слушая, смотрел куда-то в сторону, и лицо его было совершенно непроницаемо.

– …основания предполагать, что последние нападения в районе и даже убийства совершаются организованными этническими преступными группами, так называемыми гастарбайтерами. Есть, что называется, в убийствах некий «восточный колорит»… ну и ещё некоторые детали. Но это всё неважно! Преступность, как неоднократно было сказано, не имеет национальности! Важно другое: в условиях разгула криминала принято решение… («– Кем принято??» – послышался выкрик, явно Морожина, но Громосеев его проигнорировал) …принято решение… принято решение организовать на местах дружины по охране правопорядка!

– … и вооружить их дрекольем, так? – вставил Морожин.

Громосеев ответил ему только тяжёлым взглядом, но неожиданно на сторону Морожина встал Пётр Иванович, бывший директор лесхоза:

– Дружины – это хорошо. Но – вот, говорил ведь я тебе, Антон, что нельзя у людей на селе ружья отбирать! А ты «постановление, постановление!» Иногда нужно к постановлениям и голову прикладывать…

– И насчёт дружины я давно уже говорил! – выкрикнул Вовчик.

Громосеев на мгновение смешался:

– Не больно много-то тех ружей и изъяли… Тут, в Озерье, так и вообще ни одного! А и, напротив, вот, из конфискованного… ээээ…, то есть временно изъятого на хранение фонда вооружить получилось, значит… Вот, Виктор Хронов, – с ружьём всегда, молодец! А вы, Борис Андреевич, почему не носите?..

– Тяжёлое, – буркнул тот, – Мне б пистолет.

– Ну, «тяжёлое»… Мало ли что тяжёлое. – намёк о пистолете Громосеев пропустил мимо ушей, – Надо носить! А насчёт изъятия была директива, так что ж, не выполнять было?? Сейчас ситуация изменилась, сейчас напротив… Вот, в Никоновке, там село не в пример больше, как-никак центральная усадьба, там принято решение сформировать вообще мобильную группу из местной молодёжи. И вооружить соответствующе. Для оказания, так сказать, силовой поддержки органам правопорядка.

Толпа собравшихся это сообщение встретила вполне, в общем, спокойно; ибо непосредственно никого тут это не касалось, мало ли что там, в Никоновке, но Владимир вдруг ощутил сильный укол тревоги. Это что ж такое делается! – мы на преступление, на убийство пошли чтобы перехватить инициативу, убрать наиболее одиозных, и изъять стволы, которые, собственно, и являлись угрозой, и основой агрессивности «никоновских ухарей», а теперь их же и вооружают?? Да они же…К чему тогда всё было??

– Простите, Антон Пантелеевич, разрешите вопрос! – он вклинился в речь Громосеева, – А кто будет контролировать это вооружённое формирование? И руководить им?

– Региональной Администрацией руководство местными дружинами охраны правопорядка возложено на Региональных Уполномоченных…

(В Администрации всячески старались в наименовании уйти от напрашивавшегося «отряды самообороны» – от кого, спрашивается, самообороняться?.. и зачем тогда Власть, если не может защитить своих граждан?? Это какой-то махновщиной попахивает! Потому остановились на нейтральном «отряды охраны правопорядка», – правопорядок-то назначает Власть, так что тут хоть не пахнет противопоставлением Власти и Народа… в Региональной Администрации тоже заседали светлые головы!)

– … таким образом руководить и осуществлять контроль буду я лично. В оперативных вопросах решать будет… вы его не знаете, Дмитрий Фёдорович, полковник в отставке, он из эвакуированных… он будет осуществлять обучение и вообще оперативное руководство. Будут выделены фонды на снабжение отряда лёгким стрелковым вооружением. В общем это не существенно.

– Это как раз существенно, Антон! – неожиданно для Владимира именно старый бывший директор лесхоза вник в опасность ситуации, – Ты как-то залихватски: сформируем отряд, вооружим… Кого вы вооружите? Тех вот что тут драку на танцах устроили? Этого… Гришку Шидловского со товарищи вы вооружите? Как понимаю, по примеру швейцарской армии – чтобы оружие было постоянно при себе, и дома тоже, так ведь? Иначе весь смысл теряется. Так что? Тем что вы Гришку – а у него две судимости по хулиганке, его весь район знает, – в «отряд правопорядка» запишите он что, другим станет?? Оружие ему дадите…

Ситуация предстала в другом свете, собравшиеся вновь загомонили, послышались возгласы:

– Не давать отморозкам оружие!

– … что это ещё такое!

– … да они там поубивают друг друга, а потом и за нас возьмутся!

– … одни убились, так они других на нашу голову вооружають!

– Да перестаньте вы, где та Никоновка и где мы, нашли о чём переживать!

– Вас тут не было, когда два отморози с автоматом тут всю деревню строили. Начинали, типа, строить…

– … а драка эта безобразная! А теперь они ещё и с оружием приедут!!

– Ти-хо! – Громосеев поднял руку. – Всё будет не так! Судимым, конечно же, никто оружие не даст! Оружие будет храниться под замком и выдаваться только дежурной смене, и, по тревоге, ополчению… то есть отряду. Дружине, в смысле.

– Чо там, оружейка армейская, што ле? «Под замком». А замок охранять те же и будут!

– … Никто вас тут не приедет… обижать. Напротив, мы рассчитываем что криминальная обстановка в районе после этого стабилизируется…

– Оне рассчитывають!..

– Я говорю меры принимаются, и меры действенные!

Громосеев говорил и сам не верил в сказанное. Сейчас, как почувствовав бессилие Власти, на подведомственной территории все как с цепи сорвались: наперебой предъявляют друг другу счета за прошлые и новые обиды, и, не ограничиваясь словесным выяснением отношений, не долго думая пускают в ход что только под руку подвернётся: топоры, вилы, ножи, лопаты… Без известий о бытовой драке с членовредительством, а то и со смертельным исходом не проходил уже ни один день. Чёртова сельская местность! В городе хоть запереться можно было в квартире от докучливых соседей, а тут… То и дело приходили известия о ночных поджогах – прямо как в период коллективизации сто лет назад… Но тогда хоть имущественный фактор играл роль, было что делить, сейчас-то что?? Режут друг друга за сломанный забор, за курей поклевавших огород, за собаку задавившую соседскую курицу, за дерево на границе участков, за косой взгляд и грубое слово… Кончилась, кончилась видать былинная деревенская «общинность», поломали её сериалы и новый образ жизни, а что делать? Не сказать же что «власть умывает руки, разбирайтесь сами»? Да и свято место пусто не бывает – стоит только устраниться, на твоё место тут же вылезет какой-нибудь самоназначенный «атаман», который заявит что он теперь и есть Власть, что защитит и наведёт, понимаешь, справедливость!.. много ли селянам и эвакуированным надо! Потому и приходилось по мере сил и возможностей поддерживать рейтинг Администрации, Власти, «Центральной» или «Региональной», или «Районной», чёрт их теперь разберёт, они стали как амёбы размножаться делением, эти чёртовы администрации; и каждая называет себя единственно законной Властью, и каждая считает тебя её чиновником, отдаёт распоряжения… Он и сам уже толком не знал к какой из «властей» он теперь относится, кем «уполномочен»; и для себя просто решил, что кто оказывает реальную, материальную, осязаемую поддержку – тот, стало быть, и есть Власть.

Вот сейчас Власть – Оршанская, откуда со скрипом выделили в район автолавку с товаром (конфискованным у бывших мелких торговцев на складах и оптовых базах), лимиты на бензин и двух бойцов в охрану. А Мувская, которая в последний месяц только отчёты требует – да пошла она в болото! На их «запросы» Громосеев теперь нагло отговаривался занятостью.

Да, неплохо, неплохо бы вооружить молодёжь, организовать, и самим решать местные вопросы… с теми же мигрантами, кстати, они…

Он оценивающе оглядел присутствующих. Совсем маленькая деревня, но и здесь вот есть молодые крепкие мужчины; вон, тот же Хронов, стоит в обнимку с ружьём, и тогда, с мотоциклистами, вроде как не сдрейфил, оказал поддержку, и слухи про него разноречивые… вроде как боец. Посмотрим.

Собрание шло своим чередом, то вскипая как кастрюля с водой на сильном огне когда затрагивались животрепещущие вопросы, то затихая и мерно колыхаясь как прибой.

Обсудили важное. Девчонки-«коммунарки» и давно уже работавшие с коммуной единым фронтом выступили за введение трудодней, и за отоваривание по трудодням, исходя из вложенного в продукцию времени и сил. Действительно – с какой стати только что приехавшие будут теперь в коммуне жить на всём готовом?? Ведь они не работали.

Пришлось напомнить и растолковать им, что «коммуна» – это не колхоз, тут действует другой тип распределения материальных благ; собственно и сами они пришли во многом на готовое: помещение, паёк, инвентарь, охрана. Виноваты ли только что прибывшие, что задержались в городе?..

– Да, виноваты! – был единодушный ответ.

Этот сельский групповой эгоизм, он неискореним. Пришлось пообещать что их предложения будут рассмотрены.

Несколько фактов воровства, несколько случаев пьяных драк среди эвакуированных (Хронов о конфликте с Владимиром счёл за лучшее умолчать). Громосеев пообещал, что если найдёт самогонный аппарат, то владелец (– Или владелица, – как он тут же поправился, кинув взгляд на потупившуюся бабку Валерьевну) непременно пойдёт под суд!

Списочный состав изменился, – как доложил Борисович, за последнюю неделю прибыли в село пятеро одной семьёй; убыло трое, – двое решили перебраться в Демидовку, и пропала мадам Соловьёва. Как «пропала»?

А вот так. Исчезла и всё. Вещи на месте.

– Медведь в лесу задрал! – глупо пошутил Морожин, но шутку не поддержали. После рассказов Громосеева о растущем и в сёлах криминале шуточки о безвестном исчезновении были как-то не в тему. Но… Пропала и пропала. На «поисковую экспедицию» или там «прочёсывание местности» явно сейчас людей не подвинешь, тем более, что тётки, её адепты и последовательницы, и так, говорят, обошли все возможные и представимые места, и даже в колодцах шарили. Пропала.

Ну… пропала. Что ж теперь. Не ходите поодиночке, давно вам говорил… Ну и… Как уже сообщал, давайте создадим местный отряд самообороны, тьфу ты, то есть отряд по поддержанию порядка, то есть дружину. Руководителем будет уважаемый – вы все его знаете! – Борис Андреевич; а в командиры предлагаю Виктора Хронова, вы тоже все прекрасно его знаете!

Хронов переглянулся со старостой и приосанился. Собрание пошумело, обсуждая, в общем без азарта; только что прозвучало несколько девчачьих реплик:

– А что Хронова? Вон пусть Володя. Он спортсмен. Или Вовчик. Он нас реально на поляне выручил. Что Хронов-то?

– Голосовать давайте! Почему Хронова?

– Катьку в командиры!

– А девок в отряд будут зачислять? А оружие?..

– Если девок в отряд – то я вношу свою кандидатуру в командиры! – влез Морожин и глупо захохотал. Его не поддержали.

Владимир тут же устранился, заявив что вскоре уедет, и на неопределённое время, чем вызвал вздох разочарования; а Вовчик, подумав, тоже отказался – занимать какую-то «официальную» или хотя бы полуофициальную должность не вязалось с сформированной им для себя концепцией выживания. Ну, значит Хронов!

Внезапно выступил сам Витька. Уверенно взошёл на крыльцо, подвинув габаритного Громосеева, и обратился к собравшимся с речью. Речь его была неожиданно грамотна и последовательна. И изобиловала литературными оборотами, явно нехарактерными для Хронова-анархиста:

– Граждане односельчане! В это трудное для страны, и, как мы знаем, для всего мира время, когда на фоне мирового кризиса идёт обострение социальных проблем, мы как никогда должны быть сплочёнными и …

Далее, после общих фраз про сплочённость и единство, правда неясно вокруг чего или кого, подразумевалось что вокруг власти, что было неожиданно слышать из уст записного «противника всякой власти», последовали несколько дельных организационных замечаний, причём он не преминул и лягнуть самого Громосеева, отметив что «если бы уважаемый Уполномоченный больше времени уделял коллективу Озерья, то это было бы для организации только на пользу!» Что понимать под вниманием и какому «коллективу» он не уточнял, но выпад в адрес Громосеева был явным:

– … и вообще, граждане односельчане, мы с вами сейчас в одной лодке, и, эта… выгребать против течения должны вместе, плечом к плечу! Мувская Администрация далеко, Региональная, дай бог ей здоровья, тоже неблизко; а мы тут все… все соседи, друзья и братья! Распоряжения от властей, которые передаёт уважаемый Антон Пантелеевич, это конечно хорошо и правильно, но нам больше чем указания пригодилась бы вполне материальная помощь: топливом, продуктами, которые мы не можем произвести на земле, промтоварами, оружием наконец! Именно при такой помощи возможна, как говорил ещё классик, смычка города и деревни; мы же пока чувствуем лишь обязанности с минимальной помощью! Понятно, что Озерье населённый пункт совсем маленький, несравнимый с той же Никоновкой; но и тут живут люди, и эти люди… хм… эти люди… – он сделал неосознанный жест чтобы достать из кармана бумажку с написанной, заученной речью, составленной политтехнологом Муйским, но вовремя одумался, достал из кармана замызганный носовой платок, вытер лоб:

– … также желают жить в человеческих условиях! Мы знаем, что в ту же Никоновку и в другие сёла из Оршанска приезжают частники, коммерсанты; привозят на продажу и мену необходимую продукцию – почему хотя бы некоторых из них не обязать-перенаправить на Озерье?? В этом явный недочёт местной администрации; оно и понятно, да, мы, на месте, должны сформировать дееспособный орган, который взял на себя бы… Мы…

И так далее.

Речь его понравилась, его подбадривали одобрительными выкриками, вожделеющее поглядывая на явно автолавку. В самом деле! Что ж это такое! Указания какие-то, «директивы» – нифига не вникают в нужды. Вот, Хронов, правильно им, сыпь, мы тоже люди, чёрт побери! Правильно, молодец, Витёк!

– Володя! – кто-то тронул Владимира за плечо. Обернулся – о, Мэгги!

– Привет.

– Привет. Володь, дело есть. Ты в самом деле в Оршанск едешь?

– Думаю да. Даже наверняка. Не «насовсем», а на «осмотреться и поработать».

– Вот. Володя. Дело есть.

– Ну?

– Не здесь. Можно мы с Надькой к вам завтра зайдём?

– Нуу… Заходите, чего бы нет?

Мэгги выглядела как-то неважно. И дело было не в том, что деревенская жизнь и ежедневный труд возле плиты не оставлял времени на пользование макияжем, значительно сняли лоск «непростой столичной штучки»: выглядела она для своего окружения и своего деревенского прикида вполне себе; тут было другое – от неё веяло тревогой. Вокруг глаз залегли тени, подчёркивая мелкие морщинки – не высыпается? Что-то случилось, и она об этом постоянно думает? Со всеми нами кое-что случилось, и все мы думаем… Заболела, что ли, мувская прима?

А та как ни в чём не бывало вдруг улыбнулась, кокетничая подняла бровь, быстро облизала сочные губы, всем видом давая понять тем, кто возможно видит со стороны их краткую беседу – так это, перекинулись парой слов ни о чём красивая девушка и симпатичный мальчонка, обычный молодёжный флирт, ничего более, – и, отходя, надевая солнцезащитные, модные конечно же, очки, шепнула:

– Так значит мы к вам завтра утром, ага? Баня у вас исправная?..

– Как бы да…

Народ уже, дослушав речь Хронова, по команде Уполномоченного стал выстраиваться в очередь к автолавке.