Текст книги "Крысиные гонки (СИ)"

Автор книги: Павел Дартс

ДИАЛОГИ – ПЕРСПЕКТИВЫ

– Аттлична, Витёк, аттлична! – Борис Андреевич был весь благорасположненность, – Просто великолепная речь! Ты сразу показал толпе, что ты прирождённый Лидер!

– В самом деле! – хвалил и Муйский – Настоящий, прирождённый оратор. Трибун! Фидель Кастро!

– Ну, вы скажете… – Хронов покраснел от удовольствия.

Вот оно! Прав был Муйский – этот пацан страдает мощным комплексом неполноценности, отсюда и его выпендрёж с анархизмом! – ласково глядя на Витьку, думал Артист, – Вот на этом мы его и держать будем! – на крючке гонора, гордости. Кровью повяжем – он у нас по струнке ходить будет! Морду ему, видать, Владимир начистил – то-то он распинался так, что «выгнать их из деревни да выгнать, а не то пойду их и сам постреляю!» Кишка тонка, думаю. Но теперь из шкуры вон будет лезть чтобы наверх пробиться и «отомстить!» Как это? А!

 
Когда врага простить слабО —
Его за вас прощает Бог.
А чтоб гордыне дать урок —
Взамен друзей даёт врагов…
 

Но вообще полезно, конечно. Это..? – «система сдержек и противовесов», как Мундель говорит. Как у Товарища Сталина. Пускай их ненавидит, пускай. Крепче за меня держаться будет. Пообещаю ему… Вот парней бы этих подтянуть, для равновесия, чтоб друг друга ненавидели, хе – но не судьба видать, не судьба. Норовистые, и, в отличии от Хронова, с головой дружат, не получится их на «чего изволите» держать… Хотя… Если как Витьку, как Мунделя, как юриста этого поганого, как Мэгги – зацепить на чём, да повязать кровью-та… на чём вот у них интерес, на чём слабина? Вот и Мундель говорит, что у каждого человека есть слабина; и дьявол там, внутрях, согласно так подвывает – ищи, грит, Артист, ищи, должна быть!.. Дело времени – найти и зацепить!

 
Чужие слабости – такие гадости,
И эти пакости – живут в всех нас
От злобной радости – до поздней старости
Мы, греховодные, пытаем час…
 

* * *

– Вовка, ты что такой задумчивый?

– Вовчик… Вот какое дело. Я сегодня весь вечер думаю о происходящем – и оно активно мне не нравится. Более того – мне не нравится наше поведение в происходящем. Наши действия. Не этому и отец, и профессор учили.

– В смысле? Что не нравится, что не так?

– Понимаешь, дружище, какая фигня: если в Мувске мы хоть немного но что-то делали сами… как бы это объяснить… ну, мы создавали сами для себя среду – вот видеосалоны там, к примеру, то есть думали на перспективу; то тут мы тупо идём за ситуацией. Позвал Вадим украсть генератор – поехали, украли. Предложил… ну, автоматы раздобыть – поехали. Этот, староста что-то вокруг какие-то кольца вьёт, что-то ему от нас надо, говорит невнятно, но видно что какие-то виды имеет… А мы – как коровы, чесслово!

– Угу. Как хрестьяне.

– Да. Как крестьяне. Ни грамма предвидения и работы на опережение – отец бы меня запрезирал за такое отношение к жизни. И профессор бы высек – сказал бы «зачем я на тебя время тратил?»

– Да про что ты, Вовка?

– Про то, Вовчик, что мы ситуацию не прогнозируем, а идём за ней. Как коровы – подоили, – в стадо, на водопой, на выпас – потом на мясо.

– Чо-то на тебя депрессняк сегодня навалил. Что не так-то? Чего… опережать?

– А вот «чего», Вовчик. Мы, конечно, сюда, в деревню, слиняли от беспредела в большом городе, на «отсидеться». Если рассматривать в таком контексте – то вроде как всё правильно: домик тут, огородик, запасы… но! Сейчас видно, что как-то очень поверхностно мы тутошнее «мирное житие» представляли. По-прежнему, по-добепешному, так сказать: каждый занят своим делом, с соседями здороваемся, покупаем вот молоОчку, оказываем бытовую помощь – и всё. Это так было «до того как», и потому мы, не имея опыта и не представляя как оно будет, так себя и вели. И думали что так будет всегда. Но ты погляди, Вовчик – ведь не получается у нас этого «мирного жития!» Ты, кстати, обратил внимание, что и как Громосеев говорил про то …происшествие в Никоновке? Казалось бы – групповое убийство, четыре трупа, из них две женщины, дом сгорел… раньше бы, небось, год весь район только об этом бы и говорил, из Мувска бы зубры сыска, криминалисты бы бригадами наехали, – а сейчас что? Вроде как так, обычное происшествие, не особо выдающееся из общего фона – наверняка никто и не расследовал! И в то же время, хотя не защищают нифига, но гайки – закручивают!

Вовчик молча внимал.

– Во-первых, видишь – сразу врезали этот «продналог». Чёрт его знает как, но вполне ведь могут и собрать по осени. Пригонят грузовики, ментов немного, вот на это как раз и ментов найдут – вот она и будет, «продразвёрстка два-ноль». Не возражай, я знаю что мы-то откупимся, посажено у нас достаточно – ты принцип улови: Власть вовсе не «отпустила население на вольные хлеба», а намерена и тут, в деревне, вполне себе натянуть узду и держать всех в повиновении, хотя и не защищать! Вмешиваться в наши, в частности, хозяйственные дела. А от своих запасов и от огорода никуда ведь не денешься! Да ты не молчи, не молчи, Вовчик, ты мне вот теперь оппонируй!

– Ну а чо оппонировать-то. Так и есть. Но ты сгущаешь краски – ну, сельхозналог. Небольшой, в общем-то. Пахать «на коллектив» нас не заставляют… («-Пока не заставляют!» – вставил Владимир) Зато – то что раньше называлось «военный коммунизм»: электричество бесплатно, никаких сборов «за землю» и прочих налогов кроме натурального; даже вон, автолавка-то была не «за деньги», а по спискам – просто привезли и раздали, списочным составом… как бабки-то радовались!

– Дааа… коммунизм! Соль, спички, мыло привезли, лампочки – радости выше крыши! Щётки зубные…

– Ненуачо? Бесплатно же! Пока ты с Гулькой-Зулькой там любезничал я на нас в полном объёме!.. И не только соль-спички-мыло, хотя и оно не лишнее. Вовк! Я чо у водилы-то выменял…

– Да погоди ты, потом похвастаешься. Вовчик, я же говорю – крестьянское у нас стало мышление: оброк назначили – плохо! Мануфактуру привезли, да забесплатно – хорошо! Сельхозналог по осени соберут – плохо! Но опять чего-нибудь да забесплатно подкинут – хорошо! Как растения всё равно что, или как коровы! Как овцы. Нас пасут, кормят, стригут, доят и режут! А мы только мычим!

– Овец не доят, хы. И они не мычат, а блеют. А в остальном ты прав. Ну-ну, продолжай.

– Вот смотри. Идея с отрядом самообороны была твоя. Зарубили её. Сейчас тот же Громосеев, кто идею зарубил, приезжает из района и ту же идею подаёт уже как «директиву из центра». И?.. Во главе становится этот полудурок неадекватный – но с ружьём, а мы типа устраняемся. Ну я – ладно, я всё равно еду к Виталию Леонидовичу, потом в Оршанск – а ты-то что?

– А что я?

– Ты зачем устранился? Да знаю я твою концепцию, и то что она предполагает в первую очередь индивидуальное выживание, но ты посмотри как ситуация складывается!

– А как она складывается? Ты политолог – вот и растолкуй хрестьянину, хы. Что, думаешь нужно было с Хроновым бодаться за «место командира»? В административные органы лезть? Всё равно бы не взяли. Да оно и надо? Мы от этой малины из города-то сбежали, чтобы быть сами по себе!

– Очень может быть что и надо было постараться влезть в командиры! Не факт, но возможно. Ведь ты посмотри, Вовчик, что получается: не выходит в деревне «индивидуальное выживание», не выходит! Мы ж не на отдалённом лесном хуторе, мы в деревне, хотя и в маленькой – и ты видишь что получается: или мы входим в социум, ну, то есть участвуем в этих всех орг-мероприятиях: дружина там, распределение, то да сё; или мы устраняемся – и тогда рано или поздно этот социум нами займётся… Вовчик, хочешь историческую аналогию?

– Ну?

– Начало 20-го века. Кулачество. Были то что называется «крепкие хозяева». Те, у которых «всё в порядке», «всё схвачено». Когда ситуация стала в стране меняться, большинство из них решило – нам на это наср… наплевать, мы СВОИМ хозяйством занимаемся, более ни во что не вникаем, отстаньте! Ну точно как мы сейчас, или как твои интернетовские «выживальщики» себе это раньше представляли – упячусь, мол, в деревню, где печка-гречка-колодец, и буду жить прям кум королю, племянник султану. Как мы. А дальше что? Как тогда было: пока они «чисто своим хозяйством» занимались – грянули перемены, всех уже не добровольно, а насильно согнали в колхозы, а сопротивляющихся – в Сибирь! Улавливаешь аналогию? Мы сейчас тут – такие же кулаки! С такой же перспективой!

– Ну уж. Какая Сибирь.

– Практически, да. Что ты думаешь. Вот, посмотри – маргинал Витька Хронов стал командиром формирующегося отряда. Дружины. Кто будет «формировать» – Громосеев? Да нафиг надо! Витька и будет формировать, с БорисАндреечем. И этот, Мундель всё рядом с ними вьётся. Назначат кого надо, и куда надо. Потом введут какие-нибудь «оброки» для невходящих в отряд, то есть в «дружину». Типа «раз мы вас защищаем», то вы то-то и сё-то обязаны. И не возразишь: Громосеев их вооружит, да и за ними власть, легальность, Администрация эта самая. Понимаешь? Будет что-то вроде «Комитетов бедноты» – а ведь они в конце то концов всех кулаков-то и повывели! То есть или ты в колхозе – и мычишь как все, или – в Сибирь. Или к стенке, что также было не редкость.

– Даааааа… – челюсть у Вовчика от таких перспектив отвисла, глазу упёрлись в пуговицу на рубашке Владимира и застекленели: он явно представил себе как через какое-то время тот же придурок Витька Хронов, которого они сейчас только что пинками не гоняли, через некоторое время придёт, да «с мандатом», и будет распоряжаться у них во дворе, а может и пристрелит… или сошлёт куда! А что, и очень просто! – Вовчик тоже историю знал, и знал что история склонна повторяться.

– Ну нифига ж себе… Вовк. Может, ты того – утрируешь? Сгущаешь так сказать?

– Да ничуть. Так всегда в истории было – ты или среди тех кто ест, или среди тех, кого едят, дело только во времени. Эти, кулаки которые, кто колхозы и Советскую власть раньше не воспринимали, тоже думали что они «сами по себе» и «их не тронут!»

– Дааа… Перспективка. А что делать?

– Надо или перехватывать управление, влазить в эти вот создаваемые структуры, причём на руководящие должности, – или самим создавать что-то альтернативное. Альтернативную силу, так сказать. Чтобы считались. С одиночками, Вовчик, никто не считается. Одиночки, Вовчик – это всегда корм!

– Понятно… Убедительно. Но… Теперь ведь насчёт дружины как бы и поздно, а? И потом, за Хронова явно и Андреич, и Громосеев; а за нас – чисто девки; ну, может ещё Вадим с семьёй и пара бабок, которым мы помогали. Кто их слушать будет? Даже квартирант наш наверняка бы против был, после наших с ним размолвок. А остальным – параллельно. И – слышал какую речугу Хронов задвинул? Наверняка готовился ведь, ему ж чуть ли не аплодировали. То есть там уже было всё схвачено.

– Да. Сейчас, пожалуй, с Хроновым бодаться поздно… Я на толпу смотрел – ну реально идиоты: он им всякую чушь толкает, а они на него смотрят как детишки на Деда Мороза. И избрали ж, конечно.

– Может пришибить его?

– Да что ты заладил «пришибить-пришибить», прямо в натуре как кулак-мироед в советских фильмах! Это не политическое решение. Просто… Просто нужно этот момент, вот про что с тобой говорили, иметь ввиду, и в случае чего предпринимать соответствующие шаги. А ситуация будет меняться – такое уж сейчас время. А что толпа была за Хронова – это временно. Люди ведь тупые. Всегда такими были, только раньше, в ТО время жизнь была так устроена, что выживали и идиоты. Можно было косячить, совершать фатальные ошибки – и это прощалось. Ну, разве только пальцы в розетку не прощалось… но это уже само мироздание наказывало, а в социальном, межличностном плане можно было косячить – и без последствий. Идиоты! Они всегда были идиоты! Но до сих пор не поняли, что время безнаказанного идиотизма кончилось! Выбрали, называется!..

– Вовк… – Вовчик просительно – Может не поедешь никуда? Мы бы тут с тобой вместе… а? Оружие у нас с тобой теперь есть…

– Поеду, Вовчик. В городе власть и информация. В городе – сила. Или «город – сила»? Как это Данила Богров в «Брате» сказал? Поеду в том числе и для того, чтобы оттуда тебе же и помощь оказать, буде придётся. А тут – будет «база постоянной дислокации» под твоим присмотром. Автомат у тебя останется, так что в случ-чего… Кстати, Вовчик!..

– А?

– Девки к тебе нормально относятся, даже очень.

– Ну уж…

– Я тебе говорю. Ты их зря избегаешь, хы. Заметил, какие они все стали симпатичные на свежем воздухе и деревенских овощах?

– Гы. Они и были не очень страшные, гы. Выгорели и загорели все. Амазонки, хе.

– Тут ещё вот какой момент: Громосеев и Андреич девок недооценивают, воспринимают чисто как часть толпы – ну, девки и девки, типа. А они ведь – коллектив! Ты посмотри – сколько времени уже, а они все вместе держатся, слитно-спаянно, даже Мэгги с Надькой, хоть и живут отдельно. Причём, заметь, все тренированные как спортсменки высокого уровня – это тебе не хлюпик анархист, попробуй-ка пахать на сцене и в балетном зале как они!.. Да любая из них, случись что, того же Хронова уроет, дойди дело до драки.

– Да ну тебя, Вовк. Девки и девки, что «амазонки» – это так, к слову. Ну, тренированные, ну, фигурные, ну – коллектив. И что?

– То. В случае чего, как это не смешно звучит, на них можно опереться как на реальную в деревне силу. Раз уж тут в деревне такие мелкие расклады. На кого же тут, в деревне, опираться? Мужики все «менеджерских кондиций», из города, типа этого Мунделя да юриста, что у Вадима живёт; молодёжь – всё типа этого нашего Альбертика, то есть не сила нефига. Да-да, ты учти это! Хронова девки после той «поляны» всерьёз не воспринимают. А ты же для них – авторитет. Видал, как они на дыбы поднялись, когда Громосеев только намекнул что надо бы тебя наказать за ту расправу с приезжими?

– Это всё Катька. Она ко мне неровно дышит, я знаю…

– Да не только Катька, все.

– И что?

– Ничего. Просто имей это ввиду.

– Ты так говоришь, вроде как завтра уезжаешь и наказ даёшь…

– Ну не завтра. Просто проговариваю о чём думал. Чтобы в сознании уложилось – и у тебя тоже, кстати. Имей ввиду: девки как коллектив тут – сила. Только они пока не осознают этого. Но – дойдут до понимания, полагаю. При грамотном руководстве. Заметь – приехавшие, эвакуированные все ведь вокруг девок в коммуне кучкуются, они в коммуне как ядро!

– Да уж.

Помолчали.

– Кстати, надо и мотоцикл перепрятать. И легенду придумать – с кем и как я уезжаю, и зачем. Да, что ты там говорил выцыганил у шофёра?

– А, да. Не поверишь, Вовка – тротил!

– Взрывчатку, что ли?? Да ну нафиг, как так?

– А вот так. Показывать тебе сейчас не буду – пока ты тут в задумчивости по двору туда-сюда ходил как Ленин в Разливе возле шалаша, я всё уже сныкал; да там и смотреть особо не на что: это не шашки, это куски просто – поломанные и обкрошенные. Там как вышло. Водила этот от Администрации часто ездит по району. Помнишь – две недели в стороне Демидовки, но западнее, что-то громыхало два дня, и зарево? Громосеев ещё потом сказал что какие-то склады горели, и всё? Вот. Это не просто склады – это склады артиллерийско-ракетного вооружения, дивизионного значения, около Городища. Три дня горело и бабахало – никто не тушил. В общем-то это повсеместно теперь, – склады горят и взрываются; не то случайно, не то Новая Администрация целенаправленно их количество сокращает, чтобы под контролем проще держать было. Вот. Когда там уже всё потухло и отбабахало, водила этот что-то в Городище возил. Говорит, там не только взорвалось и сгорело, но и значительную часть всякой взрывчатой хрени просто раскидало по лесу. Местные такие штуковины как в лесу находят, ну, типа покорёженных реактивных снарядов или мин, чаще всего стараются стороной обойти. Чтобы не подорваться; а там и просто куски тола раскидало; а кто в теме и разбирается, или просто отмороженные пофигисты – те взрывчатку собирают, и как топливо используют. А что – горит в печке вполне себе, коптит только. Ну и вот. Он тоже насобирал, просто так, только не знает что с этим делать, возит бестолку – никому не надо. Ну я и купил. За бутылку самогона, пузырь ликёра и, хы, две новых колоды игральных карт – прикинь, Вовка, тоже – ценность!.. Кстати, ты прошлый раз в подпол лазил – бутылки не переставлял? Что-то там всё не так, и, кажется некомплект, или я сам куда переставил?

– Нет, не трогал. А это точно взрывчатка, Вовчик?

– Судя по всему да. И на вид, и пахнет специфически. Что бы шофёру придумывать? Надо будет попробовать, рвануть где-нибудь, а?! Перетопить на водяной бане, детонатор я сделаю; можно «кису» замутить, она тротил нормально заведёт, ацетон у нас есть, или там…

– Занятно. Чем чёрт не шутит, может и пригодится. Нам всё может пригодиться, вплоть до этих удобрений, что натащили в сарай… Мы тут как на острове, нам всё впрок. Да! Я тебе не сказал – завтра Мэгги с Надькой утром придти обещали. Не знаю по какому поводу. Вроде как в бане мыться просились.

– Предлог?

– Похоже на то.

– Хы. Хорошо что презервативами затарились.

– Да ты маньяг.

– Станешь тут. От такого окружения и такой жизни.

* * *

– Мэгги! – голос Артиста в темноте был сух и деловит, – Значит так. Хватит этого Буратину доить; пора его на щепочки и на топливо. Пригласишь его типа «на поговорить» в рощу, за школу. Он пойдёт, он на тя запал, хы. Я его понимаю, впрочем. Как и всех твоих прежних мужиков! Намекнёшь там, подмигнёшь, бедром коснёшься – не мне тебя учить. Буратина – так и вообще, он же деревянный, хы. Значит, по времени…

– Боря… – Мэгги просительно, – Ну зачем тебе всё это? Тебе же деньги не нужны, я же чувствую.

– Деньги для меня дело десятое, как и золото. Видишь, я даже не интересуюсь сколько у тебя, и где схоронено – неважно мне это.

– Да. Зачем тогда? Зачем ещё один грех на душу брать? Пусть живёт?

– Ха-ха-ха-ха! – в темноте смех Артиста прозвучал зловеще, – Про какие «грехи» ты говоришь?? Нету, дура, никаких грехов, не-бы-ва-ет! Ты видела – я после того, ну после «того», в церковь спокойно заходил, спокойно «молился-крестился», и никто меня, заметь, бл. дь, молнией не поразил, и иконы не заплакали! Даже аппетит не ухудшился, напротив!

– Боря, я насчёт грехов не специалист, это к Отцу Андрею на эту тему, ему по рангу положено разбираться, я сама своих грехов имею вполне достаточно… Но ты… Зачем это, Боря? Ты ведь как наслаждаешься – чувствую я это. Ну та тварь – ладно… Но тут-то зачем, Боря? Грех греху ведь рознь. Зачем он тебе, этот Буратина?

– Надо, дура. Не твоего ума дело. Сказал же – не в золоте дело. Тут другое… Тут деловые соображения, хе… Точно он всё с собой носит?

– Точно. Никому, сволочь, не доверяет, и жене тоже. На днях, как опять менял, притиснул меня в уголке, начал лапать – чувствую, у него под майкой как корсет, жёсткое. На себе и носит. Сволочь.

– Что сволочь-то?

– Встречала я таких в жизни уже. Как есть сволочь.

– Ну вот, «сволочь». А ты ещё за него переживаешь! У тебя все сволочи, хе. И я сволочь?

– И ты.

– Хы-хы, спасибо за откровенность. Не разочаровываешь, девонька. Так может это ты не по тем дорожкам ходишь, что тебе постоянно и стопроцентно сволочи попадаются? Ладно, не крысься. Мы ведь с тобой похожи, правда? Оба считаем себя выше всех, оба относимся к остальным чисто как к мусору который можно использовать – или выбросить, уничтожить… Да, Маша, я всё спросить хотел: ты сама-то ведь не с Мувска? И стряпать умеешь, и стирать, и чинить – деревенская, поди?

– Не твоё дело! И не Маша я, – Мэгги! Понял??!

– О. О! Ишь, разъярилась… Не нравится, когда по имени-то, кликуха-то больше нравится?

– Не «кликуха» – сценический псевдоним. Знаешь ведь, что не терплю, когда меня этим дурацким именем… Маманя, дура, «Машей», от большого-то ума… Колхозница, ёпт!

– Хы, значит правда деревенская? Да не шугайся, это неплохо. Оно конечно, «Маша» – это только коров за титьки дёргать, хы. Для большой сцены, или там олигархов – явно не то, плебейское слишком, а? Ма-ша. Маша! Слышь, Маш?

– Ааа, сссволочь, как же ты меня достал, садист, падла, чтоб ты сдох!!

– Аааа, ха-ра-ша, хороша, нравится мне, как ты яришься, ишь какая! Маша.

– Сссволочь!

В темноте слышится возня, натужное дыхание, потом звонкий звук пощёчины; снова возня, потом сдавленно-просительное:

– Не надо… Ааа!.. Не делай… Больно!

И совсем незнакомый голос, с хрипотцой и лёгким не то грассированием, не то рычанием:

– Вот так! Вот теперь хорошо! Теперь – порядок. Уяснила? Давай. На четвереньки, тварь! Кому сказал? Вот так! И… Вот так!.. Стони, тварь!!

…

– Всё?..

– Всё, хы. Ему – всё. – обычный голос Артиста, – А… Мне тоже надо. Хы.

– Кому – «тебе»? Ты что?..

– Мне… Ааа, не поймёшь. Кого хочешь, дорогая: Ромео? Отелло? Или Ричарда Львиное Сердце? Тоже был, говорят, любовник хоть куда! И убийца, кстати, ещё тот; собственно, как все в то время…

О Помфрет, Помфрет! О кровавый замок,

 
                    Для благородных пэров роковой!
                    В твоих стенах преступных и зловещих
                    Ричард Второй коварно был убит,
                    И мы, чтоб мрак твой стал еще черней,
                    Поим тебя своей невинной кровью…
 

– Ты сумасшедший!

– Не-а. Не бойся, больно не сделаю. Я… больно не делаю, хы, это он всё. Он.

– Чокнутый. Сволочь! Видала я извращенцев, но чтоб таких!..

– Притухни. Я ведь могу и опять… поняла? Вот. Цени, пока я тихий и романтичный. Ну!

 
                      Кровавый Ричард! Бедная страна!
                      Я страшные года тебе пророчу,
                      Каких не знали прежние века.
                      Идемте к плахе…
 

То есть на спину ложись теперь, дорогая…