Текст книги "Крысиные гонки (СИ)"

Автор книги: Павел Дартс

сообщить о нарушении

Текущая страница: 81 (всего у книги 132 страниц)

БОЛЬШАЯ ПОЛИТИКА В МАЛОМ РЕГИОНЕ

– Все?..

– Все, Ваше Превосходительство. Можно начинать! – референт почтительно склонился перед большим грузным мужчиной в отлично сшитом сером с отливом костюме, сидевшем на председательском месте в большом Зале Совещаний, вернее, в «Зале Свободного Волеизъявления», как он был переименован на волне всеобщего и повального переименования после «Революции Регионов».

Всё ещё непривычное обращение «Ваше Превосходительство» приятно согрело. Да, есть и в его положении приятные моменты! Но дела – совсем никуда! Сидевший уставившись в роскошный блокнот с золотым обрезом, лежащий перед ним, поднял тяжёлый взгляд…

Президент новообразованной «Свободной Республики Регионов» с ненавистью оглядел рассевшихся перед ним за длинным столом «членов кабинета».

Сидевшие в основном потупили взгляды; лишь двое: Шарош, глава Верного Вектора, рискнул скрестить с ним взгляд; и Председатель Правительства, очкастый невыразительный субъект по кличке «Кролег», смотрел на него не то что с обожанием, но вполне открыто, как бы говоря: «Вот он я весь здесь, Ваше Превосходительство; и готов ответить на любой ваш вопрос. Я полностью открыт, скрывать мне нечего, и я делаю всё, что могу. Что получается – готов комментировать!»

Суки. Эти двое из всей собравшейся в зале банды сволочей были недоступны и неподсудны.

Шарош, крепкий тип со взглядом убийцы, демонстративно и сюда, на совещание в правительство, явившийся в камуфляжной куртке с нашивками «V/v», напоминавшими эсэсовские руны, руководил крупнейшей военизированной организацией, состоящей в основном из молодых отморозков. Неистово жаждущий власти, он был одной из главных опасностей для Президента. Собственно, это его маргиналы ценой нескольких десятков своих жизней и привели находящихся тут, в Зале, к власти, – когда свалили безвольного бывшего Главу. Он был очень опасен; опасен своими амбициями и своими головорезами; и Президент неоднократно предпринимал всяческие усилия, чтобы выдавить отморозков подальше из Региональной Столицы, желательно на фронт, где их живо проредили бы Мувские ВС.

Но отморозки, яростно и истерично бившиеся с полицией на площади, вовсе не жаждали в последнее время подставлять головы под пули на передовой «за свободу Регионов», предпочитая выполнять полицейские функции в тылу: быть заградотрядами, расстреливать дезертиров и вообще «наводить порядок на территории»; будучи неким подобием коричневых штурмовиков Эрнста Рема, приведших небезызвестного Адольфа к власти. Видимо, Шарош сообразил, что с ним считаются только до тех пор, пока за ним стоят его головорезы; и решил не класть их в землю за столь декларируемую им «свободу Регионов» – политика есть политика; и отморозки с автоматами будут понадёжнее депутатской неприкосновенности…

Господин Президент прекрасно понимал, что только отсутствие у них тяжёлого оружия и, в общем-то, отсутствие сильной поддержки «в массах» удерживало сумасшедшего ублюдка от захвата власти. Что он собирался делать, удайся ему стать «Его Превосходительством», сказать было невозможно – ведь этот скот представлял единственный способ решения любых проблем, в том числе экономических – выстрел в затылок… Но трогать его сейчас было нельзя… Пока нельзя.

Кролег – тот также был «вне юрисдикции». Конечно, как Премьер он звёзд с неба не хватал; но через него была налажена связь с Западом, через него шли почему-то ещё сохраняющиеся, несмотря на тяжёлую ситуацию на Западе же, гуманитарные поставки; он, в конце концов, худо-бедно справлялся пока с руководством разваливающейся экономикой Регионов…

Про себя Господин Президент не заблуждался – он был выдвинут как техническая, временная фигура. Он пока что устраивал и правых отморозков – пока декларировал «поход на Мувск»; и заграницу, которую тут представлял очкастый Кролег; устраивал и народ, электорат, пока обеспечивал какой-никакой порядок… Впрочем, порядок был относителен; и уличные разговоры в стиле «– Да пусть уж он… у нас хоть какой ПОРЯДОК, а в Мувске – вы слышали?? – людей едят!! Детей всех съели, теперь, как на фронте какого нашего бойца поймают – сразу в Мувск, и там съедают! Да-да, я сам вчера передачу по телевизору смотрел; им что делать? – у них ведь голод! Так что пусть хоть так… у нас хоть порядок…» базировались исключительно на неистовом и каждодневном вранье Министерства Информационной Политики.

Стоило ослабить вожжи – и любой из этих подонков, сидящих сейчас перед ним и называющих его льстиво «Ваше Превосходительство» поспешит, сбросив его, вскочить на освободившееся место… зачем? Что тут, на «региональном Олимпе» хорошего, чего они не имели бы у себя сейчас?

Власть. Возможность хоть какое-то время порулить; увидеть, как под твоим тяжёлым взглядом склоняются головы… пока кто-то другой не столкнёт и тебя с трона! Сам-то он к этому не стремился; достаточно состоятельный человек, он знал цену власти; но взамен лояльности Западу ему была обещана неприкосновенность его личных капиталов, возможность продолжения бизнеса, и «страховой полис» в виде самолёта, всегда готового перенести его к партнёрам в случае обострения обстановки. И хотя сейчас капиталы, расположенные в западных банках, большей частью превратились в прах; а бизнес лежал в руинах, «президентство» было уже «велосипедом» – крути педали, а то свалишься!.. Сейчас уже не те, либеральные, времена: сейчас «уйти в отставку и тихо доживать в комфорте» не получится, – на Западе уже не нужен; а бывшие соратники порвут в клочья сразу же, как отпустишь властные рычаги; порвут просто так – чтобы отомстить за прежнее «превосходительство»; чтобы спихнуть свои неудачи на «этого, который всё испортил!»; и просто на всякий случай, чтобы не вернулся. Да, оставалось только «крутить педали» пока не упал.

Он и «крутил»…

– Итак… господа… – он подал знак, и референт, бесплотный и быстрый как тень, включил в углу систему электронного подавления, исключающую любые виды записи происходящего, – Итак… прошу убрать свои коммуникаторы и сосредоточиться на происходящем… Повестка нашего сегодняшнего совещания – текущая обстановка и планы на ближайшие недели… до Нового Года. Планы на следующий год, как было заявлено в СМИ, сейчас обсуждать нет никакого смысла, поскольку следующего года у нас, господа, судя по всему, нет!.. Как обычно, высказываться можно вполне откровенно, аудио– и видеозапись блокированы, «будущие поколения», если они будут, ваши откровения не услышат… а интерпретацию «эпохальных решений», как обычно, скомпонует Юра… – он кивнул на потупившегося министра информационной политики.

– Слово господину Крол… эээ, премьер-министру.

Присутствующие заинтересованно задвигались, оставив без внимания оговорку председательствующего. В процессе развития общемирового коллапса экономики и финансов все присутствующие давно поняли, что прежние представления о власти, когда любой пост выше третьего зама министра гарантировал безбедное существование, неподсудность, обильное хапание и затем, по отставке, благостное житьё «на заработанное» где-нибудь на западе; все эти прежние синекуры развеялись как дым. На Западе сейчас так же «нехорошо», и бежать туда уже не с чем; и рады там не будут… Только лишь самая верхушка, а именно сам Господин Президент и пара-тройка «ближних» могла, в случае чего, рассчитывать на хоть сколько-нибудь благосклонный приём; остальных же события «в Регионах» теперь касались самым непосредственным образом – увы, жить и выживать полюбому теперь придётся здесь… как ни печально.

Премьер-министр поправил очки, пожевал губами, подвигал носом, чем стал ещё больше похожим на ушастого грызуна, и начал…

Как и следовало ожидать, дела в Регионах были швах…

После прекращения поставок нефтепродуктов Регионы, хотя и декларировалось, что поставки продолжаются, Регионы выживали исключительно за счёт собственных бедных месторождений; и, в основном, благодаря «самоедству», то есть выкачиванию остатков из нефтепровода. Долго это, естественно, продолжаться не могло. Уборочная, хотя и превозносилась как «успешная», проводимая в основном через ручной труд расселённых, в том числе и из Мувска, горожан, по-определению не могла дать те же результаты, как и механизированная уборка; а главное – новоиспечённые «селяне» теперь рассматривали убранное как своё законное достояние, страховку на будущее, и попытки «собрать налог», а, проще говоря, нью-продотряды, уже натыкаются, пока ещё на разрозненное, но сопротивление. «-Почему мы должны кормить городских??» – вопрошали теперь вчерашние же городские, не далее как весной взявшие в руки тяпку и лопату. Хотя цифры продналога всем были озвучены заранее…

Были и хорошие новости: поступила новая партия гуманитарной помощи. На этот раз почти полностью состоящая из мясных консервов. Вот!

Кролег достал из портфеля и водрузил на стол баночку в ярко-синей обёртке.

– Как видите, новый тренд в упаковке. Наши западные друзья обеспокоены, что прежние гуманитарные поставки очень быстро оказывались на чёрном рынке; и, соответственно, приняли меры: эти вот консервы, как вы можете видеть, имеют яркую, броскую этикетку, которую невозможно спутать с прежними. По этой этикетке гуманитарную помощь легко будет отследить, буде она опять появится на прилавках…

– Делать им нечего… – явственно проворчал министр продовольствия и сельского хозяйства, и, по совместительству, главный расхититель гуманитарной помощи из-за рубежа. Глядя на синенькую банку, он переспросил:

– А это бумажная наклейка, или..?

– Или, Игорь Александрович, или!.. – понимающе улыбнулся сквозь очки Кролег, – Это не бумага, это эмалевое покрытие по жести. Смывать сложно будет!

Министр потупился, видимо, просчитывая варианты: растворитель там… людей нанять… опять же свои этикетки надо печатать и клеить… расходы! Чёртовы заграничные уроды, вечно создают проблемы! – насколько проще было раньше просто перекладывать из ящиков в мешки!

– Видите ли, господа, наши западные друзья заинтересованы, чтобы поставляемая ими гум-помощь в первую очередь распространялась в местах максимального скопления населения, которое на нынешнем этапе минимально смогло приспособиться к существующим сейчас в мире реалиям; то есть среди людей, наиболее нуждающихся в социальной поддержке!..

– А яснее?

– Наши партнёры настаивают, чтобы гум-помощь прямо шла в крупнейшие лагеря беженцев, места компактного расселения эвакуированных; одним словом – …

– … «людЯм, невписавшимся в рынок!» Как говорил один рыжий реформатор в 90-е! – подсказал кто-то.

– Ну, о каком-то «невписательстве» речь не идёт… – продолжил Премьер, – Как видите, наши друзья и стремятся в первую очередь снабдить продовольствием наиболее незащищённую в социальном плане часть населения; самую массовую, я подчёркиваю, часть; что, как вы понимаете, показывает их побуждения с самой лучшей стороны!

– А зачем им это? – с циничной ухмылкой спросил министр обороны, мундир которого был расцвечен таким количеством орденов и медалей, как будто его носитель победил как минимум в одной мировой войне и паре локальных, – У них своих проблем не хватает? Самим, небось, жрать нечего; а они нам «помогают»?.. С чего бы это? Вот противотанковых комплексов у них не допросишься; а консервы гонют… И не первый же раз! Чо им надо взамен?

– Эта… общечеловеческие ценности превалируют не только как, но и всем! – попытался высказать своё мнение новый мэр Оршанска, – Не только лишь все могут думать только о себе; но есть люди, которые как бы и то есть чёткое, окрасили себя в те цвета, что ребром ставите вопрос, что якобы мы!

Сказано было очень веско.

Наступило молчание. За столом несколько человек прыснуло; председательствовавший, чтобы скрыть ухмылку, достал из стола чистейший носовой платок и вытер лицо. Новый мэр был фигурой эпохальной, – то есть в его личности, как в зеркале, отразилась вся нынешняя эпоха: это был бывший большой спортсмен, очень популярный в народе, и немало сделавший для победы Революции Регионов. Но кроме популярности в народе и прежних спортивных заслуг в плюс ему поставить было нечего, однако и выбросить из обоймы заслуженного «борца с режимом» было невозможно, – и его назначили мэром столичного теперь Оршанска: развалить в Оршанске было что-то уже невозможно, всем хозяйством рулили его замы, а сам он был доволен почётной должностью, как в «Золотом телёнке» Ильфа и Петрова слесарь Полесов был доволен «назначением» начальником пожарной команды после эпохального собрания «Меча и Орала». Во всяком случае, он был безобиден, и к тому же развлекал. Вот как сейчас.

– У нас есть… что было. Мы об этом говорили. Сегодняшняя ситуация, которая есть. И нужно смотреть, какой мы можем…Что делать! – веско закончил спортсмен и с победным видом оглядел присутствующих. Пара человек, почти нескрываясь, хохотала в голос, маскируя это не то насморком, не то внезапно напавшей икотой; остальные еле сдерживались.

– Виталий… – высморкавшись же, произнёс председательствующий, – Мы вас поняли. Пожалуйста, перейдите в режим накопления информации; вашим мнением мы поинтересуемся потом, оно очень важно для всех нас!

Мало что понявший мэр замолчал; собственно, он только и понял, что его просят вежливо заткнуться, а мнением поинтересуются потом. Один из сморкавшихся, подвсхлипывая и закрыв лицо платком, вышел, должно быть в туалет.

Мало-помалу сдержанное веселье утихло. Собственно, за такие вот разрядки в самые напряжённые моменты нового мэра и терпели на совещаниях.

– Может они того?.. потравить своей гуманитаркой хотят всех тут? – выдвинул новую версию министр продовольствия; и сам испугался сказанного. А ведь правда! У самих – жопа; а они гуманитарку шлют! Причём настаивают, чтобы непременно в места максимального скопления населения. Этого самого, невписавшегося. А что? Это был бы вариант… Про себя он решил, что сам эти консервы и в руки не возьмёт, не то что пробовать!

– Ну-ну, господа, что вы говорите! Какой «потравить»??.. Как так можно говорить о наших друзьях, помогающих нам в самые трудные моменты?..

– … лучше бы с топливом помогли! С оружием.

– … у них у самих проблемы, но тем не менее…

– Вы сам-то эти консервы пробовали?

Все уставились на Кролега.

Тот пожевал губами, подвигал носом-кнопкой, и веско ответил:

– Я – нет! Я, как вы знаете, вегетарианец, и мясных консервов не употребляю…

За столом вновь произошло оживление; послышалась реплика «– Морковку только трескаешь?»

– … но консервы, как заведено, прошли нашу вет-службу и признаны вполне… эээ… съедобными. Моя домработница, эээ… пробовала. И ничего. Конечно, это не фуа-гра и не омары; но это продовольствие, поступившее в самый важный момент… Прошу разрешения господина Президента на распределение партии в самые крупные Зоны Расселения. Соответствующее распоряжение правительства подготовлено и будет сегодня подано вам на подпись…

Президент одобрительно кивнул, соглашаясь; про себя подумав, что сам не притронется к этим банкам весёленькой расцветки и своей семье не даст, – чёрт-то что напихали туда наши западные друзья? Впрочем, в его семье и так консервы жрать не принято.

– С прод-помощью решили. С нефтепродуктами… новые лимиты, ограничения? Оставьте мне перечень, я ознакомлюсь. Министр обороны?

Встал генерал, напоминающий увешанную блестяшками новогоднюю ёлку.

– Ваше Превосходительство… господа правительство… наши успехи в борьбе с мувским агрессором…

Дальше последовал доклад, из которого явно следовало, что никаких успехов и нет. Война явно приняла позиционный, затяжной характер. Войска по зимнему времени зарылись в траншеи и блиндажи, и ведут, в основном, артиллерийские дуэли. Продовольствия не хватает, потому… эээ… есть эксцессы с местным населением. Тёплой одежды не хватает. Боеприпасов… Топлива… Гвардия Регионов и отряды Верного Вектора (ненавидящий взгляд в сидящего с опущенной головой и что-то черкающего в блокноте Шароша) не оказывают никакой поддержки; напротив, перехватывают поступающую из тыла прод-помощь для передовых частей! И ведут себя как киношные каратели и заград-отряды, которыми, по сути, и являются!..

– Но-но!.. – подняв взгляд от блокнота, проговорил глава Верного Вектора, – Не забывайтесь. Если бы не наши заслоны, ваша шушера, которую вы по ошибке называете «вооружёнными силами», давно бы разбежалась!

Председательствующий постучал ручкой о стол, не давая развиться перепалке.

– Мне докладывают, что в армии зреет недовольство… вплоть до высказываний, что «надо бы повернуть на Оршанск». Это недопустимо, господа. Есть мнение, что для поднятия духа армии и населения в ближайшее время необходима определённая военная победа. Хотя бы локальная. Скажем, взятие какого-нибудь населённого пункта. А?

Министр обороны неопределённо пожал плечами.

– А то вы только жалуетесь и требуете. Где отдача?? Вы слышали вопрос?

Министр вздохнул и ответил:

– Если нужно… сделаем. Скажем, вот Рудэнск? Если нам помогут Гвардия и Вектор, то мы можем…

– Проработайте вопрос. Я полагаю…

Шарош, глава Верного Вектора встал:

– Ваше Превосходительство! Верный Вектор, как опора Революции, давно настаивает о комплектации подразделений тяжёлой техникой: танками, БээМПэ, системами залпового огня, ствольной артиллерией крупных калибров. Только в этом случае Верный Вектор может оказать реальную помощь Вооружённым Силам, которые…

– … которые, как вы только что нам сообщили, являются «шушерой» и вот-вот разбегутся?? – ядовито вопросил министр обороны, – Как до дела доходит, Верный Вектор только и может что «проводить зачистки» в тыловых населённых пунктах, насилуя и расстреливая так называемых «мувских агентов», – как правило, женского пола и до 30 лет!

– Господин Президент, я прошу оградить меня от нападок этого… этой…

Губы главы Верного Вектора злобно кривились, как будто он шептал какие-то заклинания; а взгляд, которым он пронзал министра обороны, своего давнего недруга, был острее кинжала. Но тот на взгляд не реагировал – его как амулет защищала «броня» из слоёв орденов и медалей на мундире.

– Закончили дискуссию! – Президент вновь постучал по столу, – Дмитрий Анатольевич! Вы сейчас свободны; составьте перечень необходимого вам… Снабжение ваших подразделений тяжёлой техникой будет напрямую зависеть от результатов… где?.. А, под Рудэнском. Представьте мне перечень.

И обратился к министру обороны:

– Вы также свободны. К завтрашнему утру план операции с датами должен лежать у меня на столе, копия – министру пропаган… то есть министру информации. Его ведомство подготовит широкое освещение операции в печати и по телевидению. Повторяю – успех должен быть несомненным!

Министр обороны также встал, и, поклонившись, вышел вслед за Шарошем.

Совещание продолжалось.

– Господин Абаков! – министр внутренних дел встал, – Мне докладывают, что в столице неспокойно. Какие-то нападения… перестрелки… грабежи!

– Текучка… – министр пожал плечами, – Регион перенасыщен стрелковкой, поступающей с фронта. А также маргинальными элементами из того же Верного Вектора, – он кивнул подбородком на дверь, где только что скрылся Шарош, – Которые прибывают в Оршанск типа «на отдых». Я давно говорил, что от них одни неприятности… Сделать мы с ними ничего не можем…

– Ну… ладно. Верный Вектор – это наша общая головная боль. Решим вопрос. Со временем. Но остальное! В сводке опять нападение на патруль, убито семь человек, захвачено оружие! Это как понимать??

– Четверо, Ваше Превосходительство, четверо полицейских. И трое гражданских. Ээээ… дружинников. Обстоятельства выясняются.

– Город терроризируют банды малолеток!

– Это есть, это да… – согласился главный полицейский, – Нападения раз за разом. Грабежи… но в основном по мелочам. И без жертв.

– Неважно. Население имеет право на мирный тыл! Ваши предложения?

Министр помялся. Банда малолеток – это такая ерунда по сравнению с творящимся… но раз на таком уровне ставят вопрос – надо отвечать…

– Ваше Превосходительство… сделаем!

– Срок?

– Сутки!

– Молодец! – председательствующий одобрительно покивал, – Но всё должно быть сделано ярко; освещено в СэМэИ, – вот, Юрий, займись.

Министр Информационной Политики покивал и что-то пометил в блокноте; сказал:

– Я предлагаю пустить слух, что ликвидирована банда малолетних преступников, заброшенная из Мувска…

– А если нападения малолеток потом продолжатся?

– Значит это была не единственная заброшенная группа! Как известно, высокоидейная молодёжь Регионов неспособна на антиобщественные поступки…

– Да. Правильно. Действуйте. Дальше.

– Предложен законопроект, что всё имущество репрессированных отходит в доход Региона.

– Это хорошо, это правильно. Народ должен знать, что за преступления перед Регионами преступники ответят не только жизнью, но и имуществом! Только… термин «репрессированные» тут не подходит. «Репрессированные» – это из проклятого прошлого, из времени, когда нас, Регионы, подавляла проклятая мувская власть!

– Да, конечно, Ваше Превосходительство! Не «репрессированных», а… наказанных!

– Справедливо покаранных! – подсказали из-за стола.

– О! Это хорошо. Именно – «имущество справедливо покаранных». Так и озвучивайте. Дальше?

– Имеются факты нападения на пригородные коттеджи наиболее состоятельных граждан, устранившихся от активной социальной позиции…

– Как это?.. Ааа! В смысле – трясут тех хомяков, кто надеется пересидеть происходящее в загородных укреплённых коттеджах?

– Причём с применением огнестрельного оружия, в том числе автоматического.

– Это… не заостряйте на этом внимания, – это всё гнев народа, выливающийся на тех, кто вовлёк Регионы в нынешнее тяжёлое положение, а затем устранился.

– Понял вас.

– Да. Пусть грабят. То есть экспроприируют; вернее – активно проявляют недовольство. Главное чтобы не в городе. В городе должно быть спокойно.

– Понял.

– Ещё?

– Коловойский! – торопливо подсказал один из сидящих за столом, руководитель одной из крупнейших фракций в Думе Регионов. Это был совсем ещё молодой человек, с чувственно припухшими губами и блудливым взглядом. Все знали о его нетрадиционной сексуальной ориентации и любви к молоденьким мальчикам. С Коловойским, олигархом регионального масштаба, в последнее время подмявшим под себя один из крупнейших районов и ставшим там, по сути, безраздельным властителем, лишь номинально признающим власть Регионов; имеющим уже и свои вооружённые силы; у него была давняя вражда.

– Да. Ваше Превосходительство, Коловойский.

– Что Коловойский?

– Формирует свою армию. Вы знаете, что в его районе находится нефтебаза; на основе её запасов он снабжает свои ВээС топливом. Наши распоряжения игнорирует!

– Явный сепаратист! – подсказал опять слащавого вида депутат, – Кем он себя возомнил??..

– Ладно… – ссориться, а то и затевать ещё одну войнушку со своим же назначенцем, и этим показывать всю аморфность и «лоскутность» того территориального образования, которое они привыкли уже называть Регионом, было совсем не вовремя. Перетопчется этот Лижко. Потом, как нибудь…

– Есть мнение, что это не первоочередной вопрос. Ещё что-нибудь из актуального?

– Господин Президент, Ваше Превосходительство! – подал голос сидевший за столом пожилой мужчина «профессорского вида»: лысина, очки в тонкой золотистой оправе, старомодного покроя пиджак.

– Я хотел бы всё же вернуться к тому, что мы только что… гхм… обсуждали…

– А что Вас волнует? – осведомился председательствующий, откидываясь на широкую бархатную спинку кресла. Недоумённо поднятая бровь, – и референт, бесплотный и расторопный, наклонившись почтительно, бестелесным шёпотом произнёс:

– Яков Арсеньевич Шовкунов, председатель Конституционного Суда. Недавно назначен, вы подписали указ. Юрист – международник.

– Он-то тут зачем?.. – с неудовольствием еле заметно поморщился Председатель, – Мы тут деловые вопросы решаем!

– Настоял, Ваше Превосходительство! Заявил, что имеет право в соответствии с Конституцией Регионов; и должен проводить мониторинг принимаемых решений на соответствие оной…

– Сам-то?..

– Всей душой принял Революцию Регионов, Ваше Превосходительство! Был на Площади в самые сложные моменты, неоднократно был бит мувской полицией. Идеалист-с… популярен в народе… никак нельзя было отказать… прошу понять, Ваше…

Отмахнувшись от бесплотного шёпота, Президент пересилил себя и спросил:

– Ну?.. Что за вопросы у правоведа?

– Господин Президент! Прежде всего я хотел бы сакцентировать ваше внимание, на решениях, так спокойно, явочным порядком, озвученным здесь; причём без обсуждения. Решениях очень серьёзных, судьбоносных! – начал старикан.

– Ну. Ну? Короче.

Вот старая сволочь, юридический крючок! – подумал Президент, – Сейчас начнёт воду мутить, только время отнимать. Надо будет распорядиться, чтоб больше его сюда ни ногой! Пусть протирает штаны в своём «Конституционном Суде», поучает свой повышенный паёк и не жужжит, когда решаются практические вопросы.

– …Нами без обсуждения был, по сути, принят законопроект, выдвинутый министром Абаковым, по которому имущество «террористов» и поддерживающих их может быть конфисковано в доход государства с целью пополнения бюджета в части, касающейся будущего восстановления разрушенной территории Регионов… С правовой точки зрения, учитывая складывающуюся обстановку; то, что под террористами мы явочным порядком понимаем практически все население территорий, находящихся под протекторатом Мувска, речь может идти о создании условий для полной гражданской дисквалификации неограниченного количества людей. В произвольном порядке любой из них может быть объявлен террористом или пособником – после чего он будет полностью лишен всего принадлежащего ему имущества. Господа, речь идет о создании правового механизма ликвидации нелояльного населения. Миллионы бомжей и нищих, в одночасье лишившихся всего нажитого, неизбежно будут вынуждены покинуть «освобожденную» территорию!

«– Что он несёт, правовед хренов!» – с самым внимательным видом делая вид что он слушает выступающего, думал Президент, – «Кого сейчас волнуют какие-то «правовые механизмы»?!. Как этот муд. к сюда попал; и какая сволочь подсунула его кандидатуру мне на подпись??

– …Кроме того, законопроект предполагается распространить не только на зону боевой операции, а на всю территорию Регионов. Теперь и в Оршанске, и Комеле, и Лебеле любой заподозренный в симпатиях к «террористам», будет лишен всего и выброшен на улицу. Это недопустимо! Регион полным ходом идет к полноценной фашистской диктатуре. Теперь он оформляет свою новую правовую систему репрессий и тотального террора при сохранении видимости демократии и соблюдения законности…

Слушая выступающего, Президент встретился взглядом с министром внутренних дел. Лицо того выражало сдержанное презрение к произносимым благоглупостям. Какая, к чёрту, «правовая система!» – старый дуралей совсем потерялся в современных реалиях и думает, что он по-прежнему «борется» за какую-то «демократию» и какие-то «правовые нормы»! Взять бы его сейчас и…

Как бы отвечая на его невысказанное пожелание, Президент, не отводя взгляда от его лица и сохраняя то же выражение сосредоточенного внимания, почесал колпачком зажатой в пальцах золотой авторучки шею чуть сбоку от кадыка. Раз-два-три. Шею почесал. Горло. Ага. Министр внутренних дел опустил взгляд в свой блокнот, то ли рассматривая там написанное, то ли соглашаясь с чем-то? Хотя с чем соглашаться-то, – ничего ведь не было и сказано?!..

Совещание продолжалось.