Текст книги "Крысиные гонки (СИ)"

Автор книги: Павел Дартс

сообщить о нарушении

Текущая страница: 93 (всего у книги 132 страниц)

ПОДГОТОВКА К «ЗАЛЕЧЬ НА ТЮФЯКИ»

Как быстро уже темнеет, а!..

Уже совсем в потёмках с Диего перетаскали со склада в машину ящики с провизией. Владимир заметил, что Диего хромает ещё сильнее обычного, и предложил обойтись без его помощи, но тот лишь махнул рукой. И совсем не задавал вопросы, зачем столько провизии, причём «долгохрана», и куда. Впрочем, склад в здании ресторана и был зачастую складом перегрузки, Владимир и раньше растаскивал отсюда закупленные оптом и занедорого продукты, особенно спиртное, своим менее разворотливым коллегам для реализации по «очень розничным ценам» – бизнес есть бизнес! Но в этот раз трудно было не обратить внимание – почти всё загруженное оставляли консервы, брикеты комбижира, мешки с зерном, крупой.

Вопросов он не задавал, но, видимо, какие-то выводы сделал, потому что сказал, отдуваясь после погрузки:

– Знаешь, тут второго дня один… синьор заходил. Из чиновничества, из «нынешних». При деньгах. При больших, судя по всему – с охраной даже. Карту вин затребовал, представьте себе… Ну, сомелье мы ещё не обзавелись, так меня в зал попросили – развлекать…

– Ну и?.. нет, муку не надо пока. Да я сам…

– Пообщались. Понравилось ему у нас, даже очень. Кстати, в разговоре он упомянул, что ищет «денежные проекты»; вложиться, то есть, хочет. Отмыть накопленные нетрудовые капиталы, как раньше бы сказали…

– Ты смотри-ка, есть люди, которые думают о будущем… У нас, вроде пока… ну, будем иметь ввиду…

– Я хочу сказать, что ресторан можно было бы ему продать.

– Ого! – Владимир освободился от тяжеленного баллона с растительным маслом и удивлённо взглянул на Диего, но в полусвете из подсобки не понял выражения его лица, только шевелились кабальерские усики – шутит, что ли? Или просёк, что Владимир уже не видит перспективы в развитии бизнеса, и что в дальнейшем речь пойдёт уже о спасении собственных тушек?.. Подумал, что сам про Диего, в сущности, ничего не знает, вернее, очень мало: что он с Мувска, что работал где-то в сфере истории, что фехтованием увлекался. Что произошла какая-то тёмная история, которую он не любит вспоминать, когда он бежал с Мувска; после чего он и стал хромать. Что живёт тут, в Оршанске, один; и что на него можно положиться. Как на настоящего кабальеро с кодексом чести, да.

– «Свет регионов» сейчас на подъёме, так что если ты, jefe, не собираешься всерьёз развивать тут ресторанный бизнес, то самое время.

– Я подумаю…

Диего попросил его подвезти, и Владимир сделал небольшой крюк, чтобы подбросить его к месту его обиталища. Впрочем, последнее время он часто ночевал прямо в кабинете ресторана, заодно выполняя и функции ночного сторожа; и только сегодня, когда вернулся «jefe», «босс», как он иногда больше в шутку называл Владимира, отпросился домой, оставив ресторан в этот вечер на Рамону.

Мимо проплывали тёмные коробки домов с тускло светящимися окнами – опять свет давали «не на полную», а так, чтобы хватало лишь на освещение да на радио, из-за чего давно уже стали ненужными такие энергопотребляющие приборы, символы уходящего изобильного века, как холодильники, телевизоры, микроволновые печи, электробойлеры, пылесосы… В ресторане так и вообще в основном запитывались от своего генератора. Впрочем, как постоянно передавали по «Радио Регионов», в Мувске и в других городах страны было ещё хуже – свет был только в «зелёных зонах», где сконцентрировалась немногочисленная «элита» и те немногие счастливцы, что успели попасть в эти закрытые агломерации, и там как-то закрепиться. Свечи; самодельные масляные, жутко воняющие, лампы; всевозможные коптилки и чуть ли не лучина были единственными источниками света в энергоудалённых от центра регионах; у тех, кто не был достаточно богат или предусмотрителен, чтобы обзавестись чем-то индивидуальным: генератором, солнечной панелью. Тем более что невиданный размах получило воровство провода, кабелей.

Тянуло дымом из густо торчащих из окон домов труб разного рода буржуек.

Но в Оршанске свет был, да, был свет в Оршанске; а вот телефонной связи не было – город стоял накануне серьёзных событий: на следующий день, как уже выяснил Владимир, намечался грандиозный митинг «оппозиции», а вернее, озверевшего от падения жизненного уровня народа и отрядов дезертиров, самовольно вернувшихся с фронта. Намечался очередной передел власти.

– … сейчас меню уже не то. Крюшоны и лангусты не по карману основному контингенту-то, хотя к нам и ходят кто значительно выше среднего… – Диего между делом перешёл на текущие вопросы, на обсуждение меню, – Да и нет изысков; хорошо ещё, что спиртное качественное – на это многие ведутся. Средиземноморский киш сегодня подали, не успел попробовать? – моя, кстати, идея, – вещь-то простецкая, уровня пиццы, только что оливковое масло заменили подсолнечным, сливки сухие, и сыр… а какой спрос! Вот хорошо, что ты капусту квашеную привёз – в салаты пойдёт… Вот сало ещё – ты знаешь, сколько можно вкусного сделать из простого сала? Вот, например…

– А, ччччерт! – Владимир выругался, еле разминувшись с мелькнувшим в свете фар силуэтом, и Диего замолчал.

Чтобы поддержать разговор, Владимир спросил:

– Киш – это хорошо… Диего, а что ты холодняк с собой только носишь? Ну, я имею ввиду эту вот спицу в тросточке да кинжалы самодельные – сейчас ведь много вояк в городе, можно разжиться и чем-то стреляющим, и покомпактнее старого дробовика, что в ресторане, а?

– Ну, положим, у меня не всё самодельное… – свернул на новую тему тот, – В общем да, при большом желании что-то найти можно, но… мы ведь не в лесу живём. Зачем мне автомат, как и где его применить можно? Да и не разбежались сейчас автоматы продавать – все ж понимают, какое время, самим надо. Тем более пистолет. Вот патроны – да, пожалуйста. Патроны в расчёт предлагают… иногда. Я смотрю, конечно, чтобы на подставу не нарваться. Надо тебе патроны, jefe?

– Надо, Диего. И не называй меня боссом, не надо.

– Хорошо, jefe. – усмехнулся в темноте Диего, – Не буду. Патроны постараюсь подобрать в ближайшее время. Но если завтра в центре disturbios случатся – нам лучше на время закрыться. Мы ведь тоже в центре; а что рядом полицейская академия – так то скорее caso agravante, отягчающий фактор. Разгромят…

– Это верно, – согласился Владимир, – Лучше переждать.

– А что касается личного оружия… Знаешь, … эээ, Володя, главное ведь не оружие – главное дух! Рамона вот рассказывала – она ведь застряла в Египте на побережье, когда это всё началось… как их там бородатые взяли в оборот. И что? – один человек всех сорганизовал; с голыми считай руками тапочников попередушили – и ушли в пустыню! Потом самолёт взяли… потому что характер! А про оружие… как говорится, «самурай без меча подобен самураю с мечом, но только без меча». Понял? Нет? Ну да ладно, приехали…

Владимир остановил машину, и Диего стал выбираться из тёплого салона. Владимир также вышел из кабины – помочь ему выгрузить взятый вместо «зарплаты» продуктовый паёк, да и подстраховать его до тёмного подъезда: время неспокойное.

Выгрузили коробку Диего. Постояли, озираясь, привыкая к темноте и наслаждаясь морозным воздухом.

– Как мало надо человеку… – опять Диего – Не умели люди наслаждаться чем имели… Всё рвали, рвали на себя; всё мало, мало… собственность, больше, больше… Вот, дорвались: вся Европа режется с иноверцами, а что в Азии творится уже вообще только слухи… может и нет уже никакой Азии!

– Да ты анархист, Диего? Отрицаешь собственность? – хмыкнул Владимир, зорко поглядывая по сторонам.

– Да нет, конечно. Собственность штука полезная. В определённых пределах. Пока не становится смыслом бытия. Иначе это… как у Пьер-Жозефа Прудона в «Что такое собственность» вполне себе замечательный вывод сделан: «Собственность – это кража».

– Вот как? Занятно. Как-то уж очень всеобъемлющее определение, и, как всякое излишне обобщающее, хромает… впрочем, Прудону виднее. Ну давай… завтра как всегда? Да, ты проследишь, чтобы закрыли, жалюзи пусть опустят – если там, на площади, завтра что…

– Ты сам к вору не забудь заехать – я тебе говорю, там контора серьёзная, не чета Региональной Администрации, там вердикты быстро выносят и аппеляций не бывает. Ствол свой не бери туда.

– Понял. Спасибо. Насчёт бензина ещё переговори? Бензин сейчас дефицитней еды, сам понимаешь…

– Понимаю. Переговорю.

– Ну, до завтра.

Простились.

* * *

К стройбазе подъезжали уже около полуночи. Владимир нервничал, опасаясь нарваться на какой-нибудь идиотский патруль, который наверняка бы начал выяснять, куда это едет одинокая «буханка», набитая продуктами и с шестью малолетками в салоне. Впрочем, такая встреча была б небезопасна в первую очередь для патруля – ребятня была вся вооружена; и даже автомат, отжатый при ограблении банка, везли «на базу»; и наглые подростки уж точно не стали бы безропотно становиться враскоряку и давать себя обыскивать. Да, такая встреча могла бы быть фатальной для любого патруля…

Владимир решил вывезти от греха «Уличных Псов» с города накануне событий; так как знал, что пацанва обязательно будет в самой гуще, что чревато всякими осложнениями. Залегендировал, что надо помочь живущему сейчас постоянно там отцу Генки обустроиться – что, одному инвалиду готовить жильё на всю кодлу?

Пацаны в общем-то не понимали, зачем это нужно – «убежище», «Нора»; зачем прятаться и от кого, когда так весело и бесшабашно гулять во время всеобщего бардака – когда была «первый базар», как это потом стало называться; и когда второй; и когда с мувскими власть в Оршанске регионалы делили. Но Владимир был авторитет; «автор», как его называли; Генкиному отцу, в натуре, незападло было помочь; да и прокатиться сейчас на машине хотя и в уже виденное, но ещё не полностью обследованное место было интересно и познавательно. К тому же Владимир между делом рассказал, что вот мол, у американских гангстеров, у тех, старых, что ещё «Коза Ностра» из Сицилии, было такое понятие, как «залечь на тюфяки». То есть когда становилось совсем «жарко» – из-за неприятностей с полицией или, что чаще, из-за войны с соседним гангстерским кланом, весь «личный состав» переводился на «казарменное положение»: в какую-нибудь конспиративную квартиру натаскивалась хавка, тюфяки, сиречь матрасы, и на эти тюфяки все «залегали» – пока ситуация не прояснится, или пока «капо», глава клана, не скомандует воевать…

У пацанов таких «лёжек» по городу было несколько; в одной из них, в подвальном спортзале Владимир с ними и познакомился; и полезность такого рода «нор» они вполне осознавали, так что и тут было проще с ними договориться.

И вот пятеро мальчишек и Лёшка, которая Алёна, подруга Женьки, трясутся в салоне на коробках, бочках и мешках, попутно о чём-то препираясь, вспоминая, подначивая друг друга и смеясь.

А самому Владимиру хотелось скорее доехать и упасть спать – дорога вымотала. А вот Женька как двужильный – сна ни в одном глазу, рыгочет вместе со всеми; рассказывает, привирая безбожно, про деревню и про коттедж, где он…

«– …пацаны, вы не поверите – в жакузях отмокал! С этим – с водяным массажем, струйками – прикинь! Рядом – серви… севри… столик, короче такой, стеклянный, на колёсиках, как в кино; на нём шампанское в ведёрке со льдом, оливки там, шоколад… фрукты! Фужер такой типа, на тонкой ножке! Музыка играет – там телек в ванной, на полстены – бля буду! – запись концерта Лед Зеппелин какого-то лохматого года! А за дверью – горничная ждёт, с махровым халатом, прикиньте!»

– Гы-гы-гы!

– Ха-ха-ха!

– Вот врёт, а!!

– Чё «врёт»?? – обиженно Женька, – Я до сих пор шампунькой пахну!

– И шампанским? А ну дыхни??.. Ха-ха-ха! Ну ты и врать, Женька! Ванна… телевизор… горничная с халатом! Врёёёёшь! Такое щас только в кино! Или у этих, у Главных. Но тебя б туда не пустили! Рылом не вышел!

– Кто врёт, кто врёт?? Ванна, телевизор!! Я потом ещё в приставку полночи играл! Там не отключают, там с электричеством вааще нет проблем!

– Ну, насчёт «в приставку играл» ты, может, и не врёшь; и что ванна… ну, может быть – живут же люди! Но чтоб шампанское… фрукты! Горничная чтоб!.. Какие фрукты – может бананы?? Неее, признайся, Жень, врёшь же??

– И бананы!

– Врёшь!

В общем, Женьку довольно быстро разоблачили. Он ещё какое-то время потрепыхался:

– Чо, может ещё и насчёт деревни вру?? Что пироги там с рыбой трескали без счёта, из печи только? Что баня?.. Что церковь там, а на стене чёрт нарисован; и этот чёрт по ночам со стены сходит, и стереть его или закрасить – невозможно??

– А-хаха!!

– У-ху-ху! Сходит – бродит! Ну, нагна-а-ал!..

Обиженный Женька, чтобы не терять в споре авторитет, перебрался на переднее сиденье, к Владимиру; а в салоне стали обсуждать какой-то фильм «из великосветской жизни», на что пацанву натолкнул своим, как они были уверены, враньём, Женька.

Женька посопел, поёрзал, устраиваясь, и обратился к Владимиру:

– Чё без света-то?

– И так… видно. Мы лучше потихоньку, потихоньку… Целее будем.

– Да нету тут патрулей, они все сейчас по щелям поныкались. Чо им на стройбазе ловить кроме заноз, тут же глушь! И бензин сейчас все экономят!

– Ничего, ничего… «drive slower – will be healthier», как говорится, тише едешь – дальше будешь… вернее, целее. Ты вот что, Джонни… что тебе сказать хотел… – не отрывая глаз от дороги, решил немного прочистить мозги пацану Владимир.

– Ну?

– Ты только нормально воспринимай, угу? Договорились? Жень, я насчёт того поца, которого, как ты выразился, я «по беспределу перевернул». Видишь ли… твои «понятия» вещь хорошая – в мирной обстановке. Когда ничего особого от нарушения «понятий» не зависит – ну, потеряет оппонент уважение, делов-то… а в нашей, в серьёзной обстановке… видишь ли, Жень, в серьёзных делах, в таких как война, бизнес, политика, да выживание вообще, единственная цель – это результат! Результат, понимаешь, а не то, как он достигнут…

– Как так «не то, как достигнут…», это ты чо, хочешь сказать, что…

– Да. Что если результат достигнут, то, посредством чего он достигнут – это дело девятое. Всякие договора, правила, «понятия» – это всё играет роль только на публику; и публика же вполне простит, если результат, который её, публику, устраивает, будет достигнут каким-то… эээ… немного неправильным способом. Простит и одобрит.

– Публика… политика. Тут же не «на публику» работать. Парень-то тут тот при чём?? Ты ему слова не дал сказать.

– Да. Потому что моя первейшая цель была – не подставиться. А парня этого я знал – и на что он способен представлял. Не зря у него на руке кастет был. А мог бы быть пистолет! Знаешь, что через карман тоже при определённом навыке стрелять можно? Так зачем мне было подставляться?

– Не, ну, подставляться, конечно, не надо, но… – начал подаваться Женька.

– А никаких «но», Жень. Знаешь, в дипломатии, которая по сути есть просто гражданская, невооружённая версия военных действий, есть такое правило: важно не то, что противник «хочет сделать», а возможность «что-то сделать». Вникаешь? Возможность. Сегодня он хочет одно, завтра ситуация изменилась – он хочет другое. А «возможность» – это очень серьёзно – вне зависимости от намерений. И потому принято реагировать на «возможность», а не на «намерение». Превентивно. Опять не понял?.. Ну, если есть «возможность», только возможность – можно ещё успеть среагировать и предупредить… а если есть и «возможность», и «намерение» – то оппонент вполне может тебя упредить, а ты и сделать ничего не успеешь! Вот мы в деревне были – помнишь Адельку? Ну, она ещё пирог резала таким ножом складным, тебе ещё понравился?

– Викс. Чо я, не знаю? Офицерский.

– Да. Так вот, этот ножик ей её… её пацан подарил. А сам он сейчас лежит в коме, в отключке полной, прикинь. Нет, глотать-то может; за ним мать ухаживает; а так бы давно умер…

– А чего он?

– А вот такой же вот случай, что и у меня, у него вышел. Вызвал его ночью из дома один гад, ну, помнишь, его упоминали в разговорах, Хронов?

– Помню, ага. Это который командир дружины деревенской, да?

– Скорее главарь деревенской банды. Но не об этом речь. У него накануне вышел конфликт с Аделькиным пацаном, и тот его… маленько побил. Один на один, но при его банде, причём.

– Нормально, чо. Пацан!

– Да. Пацан. И, когда Хрон его ночью из дома вызвал, он вот по таким же «пацанячьим понятиям» вышел. Ну, чтобы не подумали, что «зассал».

Владимир метнул взгляд на лицо Женьки, чуть освещённое зелёным светом от приборной доски, – тот кивнул, – понимает, мол. По-пацански, чо – предъявили – ответь, вызвали – выйди.

– Вот. Он и вышел. С пустыми руками, как я понимаю. Как «честный пацан». О чём они там поговорить успели никто не знает, может, и ни о чём не успели; только вот Хрон ему в голову выстрелил из травмата. И всё. И – овощ пока парень. Хотя, в последнее время, родители говорят, вроде как получше… Может и выздоровеет в конце-то концов.

Женька с минуту помолчал, переваривая сказанное, и вынес вердикт:

– Пацан этот поступил правильно, чо. А Хрон этот – урод, и его полюбому завалить надо.

– Тьфу – Владимир в раздражении стукнул ладонью по рулю, – Я ж не о том, что Хрон урод! Ты не понял, что Илья поступил в корне неправильно, непредусмотрительно!..

– Чо, не должен был выходить, если вызывают?? Подумали б, что зассал!

– Да какая разница, Женька, чего бы там хроновские уродцы подумали бы! Какая разница! А сейчас он лежит никакой – горе и беда родителям, Адельке… Какая разница, кто и что бы подумал, если бы он отказался ночью выходить или, лучше, сходу, без разговоров, завалил бы Хрона наглушняк!

– Так, знаешь ли…

– А какой вариант? Сейчас что, лучше?? Женька, ты пойми – вот Илья облажался, но мы-то на его примере должны свои выводы делать! Какие? «Не поворачивайся спиной» – даже не к гаду, а просто к человеку, в котором ты не уверен. Не подставляйся. Страхуйся. Действуй на опережение. Не думай, как ты будешь выглядеть, красиво или не красиво; не бойся нарушить какой-то там «кодекс» – это всё ерунда по сравнению с опасностью подставиться негодяю…

Женька молчал, сопел, вникал. Владимир поспешил закрепить достигнутый успех в убеждении упёртого «уличного рыцаря»:

– Вот и сегодня – а если бы у него пистолет был? Или он первый успел бы меня отоварить кастетом? И валялся бы я с разбитой головой, а не ехал бы сейчас тут с вами??.. Так какая тут разница, что я ему не дал «предъявить»? На опережение, Жень, только так! – мир изменился, отношения изменились, сейчас подставляться нипочём нельзя!

– Про чо вы там, кого «опережать» и «отоваривать» собираетесь? – просунулся вперёд Генка с задних сидений, – Я вот сегодня чо видел! Жека, ты радиоуправляемый вертолёт знаешь? Помнишь, в магазе смотрели, ещё до того, как всё это началось?

– Ну, помню. – буркнул Женька, – Дорогой, сука.

– Классный, а? А сегодня я видел, как на пустыре за пищевым институтом, ну, за бывшим, дядьки какие-то тоже радиоуправляемый гоняли. Пробовали, типа. Но не вертолёт, то есть не такой – а с четырьмя винтами. Знаешь, такой – четыре винта, квадратом…

– Квадролёт! – подсказал кто-то сзади.

– Квадрокоптер! – безаппеляционно поправил Женька, – Ага, видел такие. В интернете. А чего они?

– А хер знает! Прикинь: трое мужиков… взрослые уже такие, ну, не парни. Я мимо проходил, решил срезать, смотрю… Разложили эту хрень, я сначала не понял чо это, но стихарился на всякий, а они там чо-то прикручивают и ругаются. Один говорит: «– Не потянет!» Другой: «– Потянет, что не потянет, камера тяжелее…» Я смотрю, ага. Потом как зажужжит – и стала эта хрень подниматься, на моторчиках с винтами. Классно так. У одного пульт с антенной и рычажками, он управлял. Этот… коптер, помотался сперва по пустырю, поднялся так этажа до пятого, – у них ещё телевизор маленький, переносной, они в него все втроём уставились – прикинь, там, наверное, камера на вертолётике. А он жужжит!..

– И чо? Долго летали? Зачем? Нашли, тоже, время…

– Долго-недолго, я не знаю. Они, типа, увлеклись, а я как крикну: «– Дядя, дай поуправлять!» – так они… прикинь, они чуть кучу кирпичей не навалили, когда я за их спиной крикнул! Аж подпрыгнули все. Один как заорёт на другого: «– Ты чо, сука, не следишь за обстановкой??!»; а другой мне эдак ласково «– Ну, привет! А иди сюда мальчик, поиграйся… Дадим тебе сейчас поиграться, поуправлять, иди сюда…» А сам, падла, руку в карман суёт…

– А ты чо?

– А чо я? Сдунул оттуда. Чо-то мне сразу играцца расхотелось, когда эту морду увидел. Чо-то наверное не конфетами угостить меня он руку в карман сунул…

– Дааа… – задумчиво сказал тоже слушавший Генку Владимир, – Странно. Не время как-то с игрушками играться. На пустыре в центре города. Накануне митинга… Это ты правильно сделал, Ген, что слинял оттуда… ну, вот и приехали. Гена, иди позови отца, пусть ворота откроет… а, он сам услышал. Приехали, граждане! Остановка «Нора»!