Текст книги "Крысиные гонки (СИ)"

Автор книги: Павел Дартс

сообщить о нарушении

Текущая страница: 94 (всего у книги 132 страниц)

ПОДГОТОВКА К ШТУРМУ «ДЕПУТАТСКОЙ КРЕПОСТИ»

В это же время, когда Владимир с мальчишками выгружал запасы в «Норе», готовясь «залечь на тюфяки» пока не уляжется в Оршанске, вдалеке от пром-зоны, в коттеджном бывшем элитном посёлке из мансардного окна брошенного дома трое мужчин рассматривали по очереди в бинокль коттедж депутата Виталия Леонидовича. Чуть поодаль от них на заиндевевшем пуфике, с которого аккуратно был сметён снег, сидел ещё один мужчина. Трое переговаривались, один молчал.

Если бы там был Владимир, он бы без труда узнал всех троих своих иноземных знакомцев, торговых партнёров, выгодно для обоих сторон барыживших коньяком, продовольствием, снарягой и бензином – Влада, и Андерса с Петерсом. Сейчас они были на рекогносцировке – обсуждался план атаки на коттедж, тёмной глыбой возвышавшейся поодаль на фоне чуть более светлого зимнего неба. В общем-то заказ был ещё не принят; но Влад склонялся к согласию – условия расчёта были очень «вкусные».

– Бронещитки на всех окнах… – задумчиво сказал, опустив бинокль с функцией ночной «подсветки» Петерс, – С амбразурами…

– Вот через них всех этих олухов и постреляли, – поддержал Андерс, от нечего делать отряхивавший снег с флакончиков на туалетном столике в углу и переставлявший их как фигурки на шахматной доске, – Всех этих идиотов. Которые пошли в атаку на укреплённый объект цепью, как в кино. «Ура», интересно, они не кричали при этом? Или там «банзай!»?.. Бараны, бля…

– Ладно тебе… – Петерс покосился на сидящего человека. Но тот не реагировал. Ему вообще всё было параллельно; его задача была получить согласие и записать, а потом выполнить пожелания исполнителей. Чётко и точно. И ещё – продумать вариант устранения исполнителей после акции, – уж очень много они запросили. Впрочем, другие не брались совсем. А эти – они и «не наши», кто их хватится? Но ликвидация – это потом. А сейчас – пусть обсуждают, ругаются, острят, – его это не трогает. Пусть.

– Чо уж сразу «бараны». Они, может, рассчитывали на численность, и что не будет такого плотного огня…

– Зато теперь они снабдили их порядочным количеством автоматических стволов! – перебил Андерс, – За что им особое «спасибо»!

– Это так, да, это так… – Петерс опять поднял аппарат к глазам, – Теперь оттуда и очередями будут… Да, соглашусь, oi prost… Интересно, гранаты у них есть?

– Не должно быть. – нарушил молчание Влад – Говорят, что двое добежали до самых стен коттеджа. Какое-то время были в слепой зоне. Но… их не могли достать, и у них ничего не было. Когда обратно побежали – их и завалили. Не раньше. Так что вряд ли там гранаты есть. Кроме того там и бойницы узкие – гранату не протолкнёшь.

– Этта пальшая ашыпка… тта, этта, пальшая ашиппка… – усмехнулся Петерс, – в обороне не иметь гранат…

– Они на заранее заложенные фугасы полагаются. Которые, в общем, вполне эффективны – вон, задница этого трактора до сих пор из дороги торчит, проезд загораживает. Но если нападающие окажутся уже у стен, под окнами, в слепой зоне – они через окна ничего не сделают. Если каких-то других задумок у них нет. Но то, что двое были под окнами, и ничего – девять из десяти, что этот вопрос они не продумали.

– Или, к примеру, рассчитывали основной состав атакующих выбить «в процессе их атаки», а по добравшимся до стен – сделать вылазку. Ну, типа как капитан Смолетт с командой в «Острове Сокровищ», когда их в блокгаузе осаждали пираты, – заметил начитанный Петерс и передал бинокль Андерсу. Тот оставил в покое флакончики и в свою очередь стал рассматривать коттедж.

– Нафиг вообще это надо? – отняв, наконец, окуляры от глаз, сказал он, – Поставить вон там, за стеной, автоматический гранатомёт и расфигачить все окна за полчаса. А потом взять тёплыми. Или, к примеру, миномёт. 82-й. А? Чо, у вас ничего крупнее носимого нет?..

Он оглянулся к сидевшему.

– Можно применять только лёгкое стрелковое оружие, – нарушил тот своё молчание, – Таковы сейчас политические условия. И ручные гранаты. Только.

– А гранатомёт? Ручной?

– Нельзя.

– Почему?

– Нельзя и всё.

– Oi, la naiba! – видно, что Андерс выругался, – Почему нельзя-то??

Сидящий на пуфике промолчал.

– За это нам и платят. – напомнил Влад, – За «особые условия». Подъехать на танке и влепить по осколочно-фугасному в каждое окно – тут большого ума не надо, и цена такой работе грош. А вот войти с лёгким оружием… Да, слушай!.. – он обратился к сидящему.

– Я так понял – от нас требуется расчистить проход в здание, вскрыть его, подавить организованное сопротивление – так? Но зачищать внутри мы не подписываемся…

– Войти, и взять живым старшего. Фото я дам. Живым! За мёртвого половина по расчёту снимается.

Андерс отвернулся в угол и смачно, с вывертами, выругался. Петерс засопел:

– Мы вам что, зондеркоманда?

– Таковы условия, – сидевший был невозмутим, – Мой заказчик высказал именно такие пожелания. Вы можете отказаться, тогда вопрос по расчётам снимается. И – мой заказчик просил напомнить – за вами определённый долг; без расчёта ваши машины не выпустят за границу Регионов. Это для сведения.

На минуту показалось, что Андерс сейчас прострелит голову сидящему, он уже сунул руку в карман. Напряжение в комнате сгустилось. Но сидевший был по-прежнему невозмутим – у него был большой опыт переговоров по самым острым вопросам; собственно, за это ему и платили.

Петерс отобрал бинокль у Андерса и вновь стал рассматривать коттедж.

– Главное – пройти под стены. Войти… можно СВУ вынести двери. Там крыльцо высокое, можно укрыться.

– Ладно, – Влад, подводя черту, вздохнул, – Такого мы ещё не делали, конечно… Но всегда что-то приходится делать в первый раз. Не исключено, что входная дверь надёжно бронирована; также не исключено, что внутри бронированный же тамбур. Во всяком случае, я сделал бы именно так, если бы надумал обороняться. Пройти под стены, вынести ставни…

– Там окна первого этажа высоко! – предупредил Андерс, – А в цоколе окна заложены, там не просочишься…

– Стремянку! – предложил Петерс, – Вернее, накидную лестницу, как у пожарных, с крюком! А? И входим через окно. Только бронеставню надо будет вынести чем-то.

– Другого варианта нет, да, пожалуй… – согласился Влад.

Сидевший на пуфике расслабился и неслышно вновь поставил на предохранитель в кармане пальто свой миниатюрный ПСМ: началось детальное обсуждение операции, стало быть с принципиальными вопросами дело улажено. Чччёрт! В принципе, могли бы и грохнуть тут, особенно этот, молодой, с бакенбардами. Ишь как глазами сверкает, аж в темноте видно. Правда, потом им затруднительно было бы уйти через границу, граница всё же как-никак охраняется. Не бросят же они тут набарыженное, да и условия сделки настолько сладкие: списание долгов по прежним операциям и карт-бланш на поставку с оршанского НПЗ якобы для нужд РВУ… Но всё равно – чёрт его знает, что у них в голове, у нерусских… Надо будет просить прибавки. В «Мувск-Рыбе» было спокойнее… Относительно, конечно…

– … слышь? Как тебя там? Паралетов! Замечтался? Дымовые шашки у вас есть?

Сидевший, которого окликнули, заворочался, доставая руки из карманов, полез за пазуху, доставая блокнот:

– Так. Ды-мо-вые шашки…

– Бля, blunt nemernic, я спрашиваю, есть или нет? Записывает он!

– Я не могу сказать сразу… надо запросить…

– Бляя… Влад, дай я ему по башке тресну!

– Погоди. – и сидевшему, – Если нет – я тебе сейчас продиктую рецепт. Сделаете в спешном порядке, ничего сложного в этом нет… Ещё щиты нужны будут.

– Какие щиты?

– Омоновские. Обычные такие щиты. Есть… вернее, был же у вас ОМОН? С кем вы тут на «базарах» номер раз и номер два дрались-то?

– Я не дрался, я в это время в Мувске был… Хорошо, я записал: щиты омоновские. Но они пулю не держат…

– Тебя не спросили. Умник! Сейчас как…

– Погоди, Андерс. Ещё удочки. Пару-тройку. Ну, лестницу мы сами сделаем…

– Какие… удочки?..

– Рыбу ловить которые, блядь!!

– Уймись. Петерс, дай ему бинокль; Андерс, – продумай траекторию движения. Учти, что в траве и кустах там, как говорят, эти – МЗП. Так просто галопом не проскочишь…

И снова к сидевшему:

– Обычные удочки, раздвижные, стеклопластиковые. Пошарьте в бывших рыболовных магазинах. Штук пять, я выберу.

– Ок, понял, я записал, – сидевший зачиркал в своём блокноте.

– Вот. Ещё кружки несколько штук. Знаешь, обычные такие кружки, металлические, эмалированные. Дачные такие кружки, или армейские… алюминиевые тоже пойдут. Среднего размера.

– Аааа… да, понял. Найдём.

– Я надеюсь… Я ж не дирижабль заказываю, а всё самое обычное – удочки, кружки… Как для пикника, хм. Скотч. Или синюю изоленту. «Синюю» – это, понятно, фигура речи. Улавливаешь?

– Улавливаю. Записал.

– Шесты или палки длинные. Остальное сами сделаем… Противогазы. Ну и… Чем-то нам надо будет ставню выносить… Пару толовых шашек по 200, капсюли-детонаторы, огнепроводный шнур. Немного.

– Это у нас самих есть! – шепнул запасливый Петерс, но Влад только дёрнул плечом: типа, ничего, заказ есть заказ, пусть обеспечивают…

– Сколько человек нас будет обеспечивать?

– А сколько вам надо?

– Человек десять-пятнадцать. Чисто создавать массовость, отвлекать и помогать с постановкой дымов.

– Будет.

– Так… записал? Стрелковка у нас своя. Да! Вот ещё что! Договор на поставку с ОНПЗ со всеми согласованиями, квотами, разрешениями на вывоз должен быть у меня на руках до начала операции! Иначе – отбой! Мы, понимаешь ли, «под честное слово» больше не работаем!

– Я скажу заказчику, как он… Но операция должна пройти в ближайшие, в эти сутки!

– Да ты охерел! – взвился Андерс, швыряя бинокль на столик перед трюмо, так, что на пол посыпались флакончики.

– Таковы текущие условия… Заказчик просил передать, что это в ваших же интересах – в ближайшие сутки Региональная Администрация будет очень занята… есть такое мнение!

– Митинг днём, да? – переспросил Петерс, – Очередное «Доколе!!» и «Долой!»?.. Знаем, слышали.

– Да… И митинг тоже. Вот, в это время и нужно будет всё…

– Ну так а чо ты тогда здесь сидишь?? Быстро подхватился и помчался выполнять заказанное! И договор с согласованиями – в первую голову, а не то не будет продолжения! Давай-давай, в темпе!

Андерс пнул по пуфику, на котором сидел человек, и тот чуть не упал. Вскочил, ухватившись, чтобы не потерять равновесие, за витой столбик у края широкой кровати, сейчас представлявшей собой просто плоский четырёхугольный сугроб. Наклонился, отыскивая наощупь обронённый блокнот. Андерс подтолкнул блокнот носком ботинка:

– Давай-давай! Мотай отсюда! По заказам – вперёд, время пошло!

Паралетов вышел, проклиная про себя чёртовых «ватажников»; подсвечивая себе фонариком, стал спускаться по скрипучей лестнице с мансарды. Действительно, задача ещё та – за ночь найти всё это перечисленное: щиты омоновские, дымовые шашки… кружки, удочки… зачем им удочки?? Ну, насчёт договора пусть сам Лижко разбирается, моё дело передать… Чччёрт… Нет в мире тихого, тёплого, безопасного места – к кому не прибейся, все норовят сунуть в самое пекло, а платят… платят совсем неадекватно опасности, во всяком случае, не как он рассчитывал… Он, переговорщик с огромным опытом, вынужден иметь дело с какими-то отморозками, выполнять их бредовые «поручения»…

Спустился по лестнице, перешагнул через заледенелый труп бывшего, очевидно, владельца коттеджа. Вот уж кому точно не повезло – рассчитывал, наверное, тоже – отсидеться, да откупиться. А эти… Да ладно, у них у самих какие шансы-то, что не перестреляют их?.. кружки им, удочки… спасут их омоновские щиты, ага… Кстати, нет ведь давно ОМОНа, и щитов нет; надо будет заехать в штаб-квартиру «Верного Вектора», они во время прошлого «базара» много у милиционеров наотнимали, у них точно должны быть… Так, кто у меня в «Верном Векторе»…

Полуощупью он направился к выходу во двор.

– Влад, может, ну его? – вполголоса спросил осторожный Петерс, – Грохнем сейчас этого Паралетова да и уйдём? Что нам эти, в коттедже, сделали, что мы их будем мочить?

– Долги у нас… Разрешение на выезд нужно… – теперь Влад опять рассматривал коттедж, – Прямой ход на нефтепереработку и отгрузку «на ВСР», «на фронт» – это дорогого стоит… что, бросить всё здесь и уходить лесами? Нет, мы уйдём, конечно, но мы же не для этого сюда приехали?

– Правильно! – поддержал шефа Андерс, – А то скучно! Как в прошлый приезд тех ментов положили на трассе, так больше ни одного конфликта! Скукотища!

– А как схлопочем по дырке во время штурма – веселее будет?..

– Не боись, не схлопочем! Вон, я же вижу, Влад всё продумал.

– Ладно, – Влад опустил бинокль, – Пойдём вниз, в машину. Там расскажу, что придумал. Если получится, то не так это и сложно будет.

«НОРА» и «СЛОНОПОТАМ»

Приехавших на промзону, в «Нору», как стали называть своё загородное убежище пацаны, были встречены отцом Генки, Александром Васильевичем, «дядей Сашей», как его звали пацаны и стал привыкать звать и Владимир, гавканьем какой-то мелкой псины на привязи, которую Генка назвал Янычар, и ещё каким-то мелким тщедушным дядькой в ватнике и потрёпанной ушанке, которого дядя Саша называл попросту: Оберст.

Разгородили ворота, дядя Саша отомкнул замок на цепи, и Владимирова буханка степенно въехала на территорию. Теперь ещё немного попетлять между тёмными обшарпанными пром-зданиями, и можно разгружаться, благо темно и посторонние не увидят. Надо будет не в кондейке сторожей, где, возле маленькой печки, коротал время Генкин папа, разгрузиться, а в самом адм – здании, где в подвале котельная; там и прохладно, и места не в пример больше; а что не совсем под присмотром – дядя Саша не спешил затапливать большую печь котельной, предпочитая быть ближе к воротам, – то не беда, можно спрятать… запереть в одной из комнат подвала.

Уплотнившись, залезли все в машину, тронулись дальше, провожаемые жалобным скулением Янычара.

– Дядь Саш, посторонние тут не рыщут? Бомжики, может, какие?

– Нет, Володь, бомжики все в городе, там теплее. Да и что есть сейчас «бомжики»… что с городских-то квартир без центрального отопления на дачи, часто и не на свои, переместились в поисках хоть какого тепла, печки, дров – это как, «бомжики»? А у каждого квартира в городе, часто шикарно отделанная. Но теснятся в каком-нибудь летнем домике, с печкой – они как? Тогда, конечно, «бомжики»!

Дядя Саша любил поговорить, Владимир знал за ним это, и не перебивал.

– Бомжары, бла! – поддержал его «Оберст», подняв царственным жестом правую руку и рассматривая, а больше демонстрируя окружающим на своём мизинце серебряный, кажется, перстень – Приходили тута второго дня. Двое; цветмет искали. Я им сказал, мудакам, что цветмет весь есчо в том году сами конторы здешние, прежде чем слицца отсюдова, бла, сами поснимали и куда надо посдавали. Эта, включая обмотки катушек и рубильники с большого мостового крана в «Стройспецкомплектации». Што нету, бла, цветмета, но собаццка есть, и голодная уже три дня! Бла…

Оба засмеялись, видимо, вспоминая, как резво слились «бомжики», услышав про «собаццку». Впрочем, у дяди Саши явно было и что-то стреляющее, что он отнюдь не спешил светить. Был он старым воякой – он уволился, как говорил Генка, старшим прапорщиком с авиаполка, и в своё время ещё успел зацепить и Афганистан. Но явно было, было – дядя Саша, несмотря на преклонный уже возраст, начинающийся диабет и хромоту, был, что называется, мастером на все руки; мог сделать и починить всё: от печки из пустого пропанового баллона до полной переборки движка машины. Владимир очень ценил такого знакомца; и мирился с его многословными рассказами «за прошлое» и вдумчивыми философствованиями «за нынешнюю жысть». Впрочем, видимо теперь он нашёл себе собеседника – щуплого Оберста.

– Дядь Саш, в городе что-то назревает, митинг большой и всё такое – я ребят привёз перекантоваться пару дней; чем занять найдёшь? – вполголоса спросил Владимир.

– Штоб ухайдокались, да никуда не стремились слинять? – уточнил тот, – А что, найду; чо не найти-то. Поддоны вон надо поразбивать да попилить на дрова; в подвале выгородки из кирпича сделать; печку, опять же, чистить. Двери там навесить…

– Ерунда всё, бла! – тут же влез в беседу Оберст, – Надо ветряк делать! Я знаю из чего. Вертикальный. И будет у нас тута електричества! Света, в смысле!

– Ве-тря-я-як… Как-то я это слабо представляю… – изумился Владимир; а щуплый Оберст, размахивая руками насколько это было возможно в тесной кабине, тут же начал вещать:

– Ветряк чо, ветряк – плёвое дело! Зато всегда со светой будим! Надо станки собрать! Тут, если по промзоне пошариться – много чего можно найти! Пару-тройку станков подрежем, токарный, фрезерный, сверлильный; сварку организуем… тут обесточено всё, дык ЛЭП недалеко, с шестой ТЭЦ, там худо-бедно напруга есть – подцепимся! Опять же – ветряк, бла! Станки – ну, не ЧИПУ конечно, и не для резки железнодорожных колёс, но всё же!.. Движки афтамабильные… У меня, например, братан сварщик есть; не ну так-то он пенсионер с этого года, но еще и сварщик с дипломом… Я сам-то так, чуть-чуть… А он может… И еще знаешь, движок перебрать может, и, бла, радиатор с вариатором не путает… А я в лепестричестве, бла, секу например… Нет, в электронике нет, а в электромеханике и чуть в радиотехнике… О, у тя тута рация, бла!.. При наличии литературы, допустим, разобраться и в генераторах, и в инверторах как два пальца обоссать… Уж инверторов из бесперебойников, бла, я понаделаю за пять минут, и любой матиз будет давать 220 вольт…

Уже помогая пацанам таскать припасы в подвал, Владимир всё ещё слышал оберстовы разглагольствования, обращённые не только к нему, но и к дяде Саше, и к пацанам, и даже к Алёне, которой тоже нашлась работа – подсвечивать фонариком. Как понял Владимир, Оберст был страшный прожектёр: у него уже были «разработаны планы» в превращении обитаемого куска промзоны в подобие некоего технопарка, в котором было бы и «света», и баки с водой про запас на этажах, наполняемые из ближайшего (километра в полутора) мелкого озерца водой; и плантации гриба-вешенки в подвалах, и даже разведение опарыша в промышленных масштабах…

– … китайцы ево, бла, жрут; всё што прыгает, ползает и летает жрут; в опарыше знаешь сколько белка! ето прямо ползучий белок, бла!

– Тьфу! – Владимир сплюнул в угол, представив, как он вместо макарон или анонсированного Диего средиземноморского киша ест шевелящихся белых и скользких опарышей, «которые сплошной белок»…

– Дядь Саш, он чего? Нормальный??.. – спросил, когда они со стариком остались наедине, – Контуженый, может?..

– Угу. Нормальный. Не, не переживай, Володь – Оберст нормальный; тока говорун… А так-то – он же психолог дипломированный, чесслово! Никогда не скажешь, да? А вот так… Нет, и руками, конечно, тоже может; ежели под руководством… Живёт он недалече, дом у него, свой. На запасах живёт пока что; но вишь, всё ему развить произвоццтво какое мнится…

– Прям какой-то «слесарь Полесов», «с мотором». Кипучий очень. Самое время сейчас – грибы-вешенки, станки таскать и опарышей выращивать, ага. Больше заняться нечем…

– Ага. Увлекающийся. Мы с ним будем машину восстанавливать… «до ветряка», так сказать; там свою энергию и того…

– Канализует?.. Какую машину, дядь Саш?

– Ооо, Володь, мы тут с Оберстом нашли та-а-акой агрегат – закачаешься! Не на ходу, конечно, а то б кто-нибудь обязательно б угнал, но зато броневая защита!.. Завтра покажем!

– … ещё можно патроны переснаряжать, не все же будут сами крутить… – послышался голос приближающегося «дипломированного психолога-слесаря», – …Ножи делать на продажу, мачеты всякие… мотоплуги для пейзан из мотоцыклов и скутеров…

Идеи так и сыпались из него, и он спешил делиться ими с окружающими.

– дядь Саш, а что он – «Оберст»?

– Ну что… Оберст и Оберст. Со службы так приклеилось.

– Полковник?

– Данучтоты. Старший прапорщик, «кусок», как и я. Но не по ево звучать как «отставной старший прапорщик», оттого, наверно, и «оберст».

Обустройство заняло ещё пару часов; пока, наконец, все запасы не были надёжно спрятаны; «молодёжный контингент», как назвал пацанву дядя Саша, под руководством Оберста соорудил из досок и старых матрасов, невесть откуда взявшихся на стройбазе, лежанки-нары, а также из брезентовых полотнищ и одеял сделали «тепловые тамбуры», не дающие холоду с улицы проникать в подвал.

В самом же подвале дядя Саша организовал «горячее питание» – у него всё уже было заготовлено: заправленная паяльная лампа давала факел в короткий обрезок трубы-колено, выводящий огонь с горизонтали в вертикаль, под днище большой кастрюли, в которой быстренько из привезённых продуктов был сооружён импровизированный «суп». Сам обрезок трубы был тщательно обложен короткими серыми тяжёлыми каменными брусочками, так, что тепло от лампы не только кипятило воду в кастрюле, но и, вместо того чтобы бестолково рассеиваться в воздухе, нагревало камни, служащие теплоаккамуляторами. Камни, бруски эти – пояснил дядя Саша, – это ж искусственная брусчатка; её тут лили и затем запекали неподалёку; ну а как благоустройство Оршанска стало неактуальным, то всё производство и бросили, вместе с нереализованной продукцией. Там и цемент есть, и шлак, и гравий…

Вскоре разомлевшие от горячей пищи и тепла пацаны стали расползаться по лежанкам; одна только Алёна-Лёшка какое-то время ещё гоняла мультик про Винни-Пуха на маленьком привезённом с собой ноутбуке, подсвечивая мрак подвала голубоватыми сполохами экрана. Но вскоре стала зевать и она.

Засыпающие пацаны потихоньку переговаривались:

– Жека, слышь… А чо, реально крутой коттедж?

– Я ж говорю. И укреплённый. Дрон там дохлый, и другие «Коты». Я ж говорил.

– Дрону туда и дорога… А чо, Американец им кем?

– Родственник дальний или друг, вроде. Он с дочкой главного там мутит…

– Аааа… Ну так он, если чо, слиняет тудой, да и всё?

– Не-а. Я базар слышал – оне его приглашали, он отказался. Несмотря на дочку.

– А чего?

– Типа западло ему одному. Типа – мы вместе. А всех – там этот, главный, лысый и тощий такой, грит – «У нас не собес!»

– А, ну да, «у них не собес»… Суки. Попрятались все, падлы… Щемить сук…

– Тихо, Шалый…

– Ага, «Бойцовые Коты» уже защемить попытались – ща лежат там, в оранжерее, холодные… Знаешь, какие у них щас рожи?.. белые. А руки – чёрные. Брр…

– Ща сидят на всём готовом… Электричество у них, вода горячая, шампунька и мультики…

– Чо, не надо было мне мыцца, что ли, раз пригласили?? Я ж не остался! И Американец тоже вон, с нами…

– В подвале, ага; во, дрыхнет уже…

– Да, Американец не остался… почему-то. Почему-то в подвале с нами вон дрыхнет, а не там…

– Вот и я…

– И жрачки сюдой со своего кабака натащил…

– А мог бы с тёлой своей, в тёплой спальне…

– Вовк – он нормальный.

– Вы, бля, без меня опять на гоп-стоп ходили?.. Чо сказано было??

– Чо ты, чо ты…

– У Лёшки вон новая куртка, у Генки – боты. И хари сытые.

– Ну и ходили. Мы ж потихоньку. Чо, побираться, штоль…

– В городе объявляли, что какую-то «молодёжную банду» арестовали и уже расшлёпали. Так что нас как бы нету щас, хы!

– Спать давай.

– Чо нас сюдой Американец вытащил…

– А чо, тут прикольно. Как в подземелье. Как в этом, в старом этом, ну, где с бензопилой ещё бросались…

– В Квейк?

– Угу, в ём.

– …спать…

– Дядь Саш, а розетки тут нету? Ну, аккум подзарядить? Жаль…

Вскоре, когда все успокоились, Генкин отец вместе с неугомонным Оберстом ушли, подсвечивая себе фонариками, чтобы быть ближе к воротам, и, «случись чего, предупредить о появлении неприятеля»; и скоро темноту подвала нарушала только одинокая свеча-ночник и сонное сопение, вздохи спящих «Уличных Псов».

* * *

На следующий день, пока пацанва под руководством Оберста занималась приведением в жилой вид подвала, «Норы», и распилкой старых поддонов; дядя Саша повёл Владимира показывать ему «сюрприз». С ними увязалась и Алёна, которой пока нечем было заняться. За Оберстом увязался Янычар, мелкий поджарый пёс непонятной породы, но с плоской, как у боксёра, мордой. Оберст любовно укутывал его от холоды в видимо саморучно сшитый из ватника же комбезик»:

– Божья тварь – мёрзнет, жалко; безволосый ведь он у меня, бла. То есть бесшёрстный. Зато кушаит мало, гавкает громко – сторож!

«Сюрприз» представлял собой огромный, монстроподобного вида, грузовик, стоящий в боксе одной из организаций.

– Ого!..

Ярко светило солнце сквозь пыльные фонари на крыше и через окна в стенах, и Владимир дважды обошёл металлическое чудовище, поражаясь фантазии его создателей.

Вернее, первоначальными его создателями были простые авторазработчики, создавшие для нужд народного хозяйства простой и надёжный большегрузный автомобиль явно из семейства УРАЛов, и в таком качестве – в качестве большегруза-трёхосника он и проработал свою «юность», возя всякую всячину на стройки и со строек Оршанска, пока политическая конъюнктура не сделала ненужными эти «глупости»: что-то там строить или благоустраивать. Вот воевать – совсем другое дело для «вольных свободолюбивых Регионов»; и мирный грузовик получил второе рождение; а уже «сумрачный военный гений» каких-то чудаков обвесил и обварил его броневыми листами, противогранатомётными сетками и вооружил мощным отбойником; закрыл кабину наклонными сварными листами, оставив на месте лобовых стёкол некое подобие решётчатых броне-жалюзи.

– Во! – Оберст гордо хлопнул по бронированному боку, покрытому рыжей окалиной, – Сорок пять пятьдесят пятый! На полтора метра длиннее сорок три двадцатага, бла; грузит до десяти тоннов! До полста человек личного состава в кузове!

– Приврал, Оберст, приврал! – оборвал его Дядя Саша, так же подойдя к машине и со скрежетом открывая бронированную дверцу, ведущую в кунг, – До тридцати девяти по паспорту… Иди сюда, Володь. Глянь – бойницы в бортах! И – лесенка с площадкой к люку – там должна бы быть башенка с пулемётом. Башенки нету… ну, можно чо сколхозить.

– Дядь Саш, Оберст… – Владимир был поражён этим монстром, – А откуда он тут?.. Хотя, судя по вон, обрезкам и баллонам, его тут и делали?

– Да, тута, бла! – откликнулся вместо Дяди Саши Оберст; он стоял у колеса, достигавшего ему почти до половины плеча, и любовно полировал свой перстень на мизинце; а Янычар тут же пристроился у колеса чтобы оставить на нём свою мокрую метку.

– Это ещё с тех времён, пока танкоремонтный не запустили, и танки с БДХ не наловчились восстанавливать. Вот и варили всякую хуергу! Зато – с душой, с выдумкой, бла! Чиво стоят одни вон кроватные сетки по бортам! – от РПГ типа.

– Да уж.

– Таких, или типа таких много довольно наделали. Даже автобусы бронёй обвешивали, их много горелых сейчас под Равнопольем, говорят, стоит. А потом забросили это дело, бла, когда война-то в позиционную стадию перешла.

– Да. – дядя Саша спустился с кунга, – Возить на нём личный состав дорого – он горючки жрёт как не в себя, с таким-то обвесом! Штурмовать – он всё ж не танк, и даже не БМП, хоть пуля ево и не возьмём, и обычная «семёрка» его, может, из-за сеток не возьмёт, а вот «Конкурс», «Фагот» или тот же седьмой, но с тандемной БэЧе его в лёгкую. Вот и стоят они, скока наделали, чисто по блокпостам; а этот, вишь, тута забыли – движок перебирали, да не закончили. Но мы с Оберстом закончим!

– А нафига он?

– А пригодицца! Ты, главное, с дизтопливом расстарайся. Тута ещё пара баллонов с кислородом есть; а ацетилен мы с карбида добудем, есть тут запас… Башню сварим, шторки на бойницы – не на всех тут. Пригодится! Найдёшь дизтопливо-то?

– Попробую… – с сомнением ответил Владимир, – Сложно сейчас с горючим, но… попробую. Алёна! Нравится тебе этот… монстр?

Девушка, про которую пока как бы забыли, в яркой курточке-дутыше и в вязаной модной шапочке со стоячими ушками «под кошку», одобрила. Походила перед тупым бронированным капотом с огромным сварным «зомбоотвалом» и произнесла:

– Я б назвала его «Слонопотамом»!

– Чего-чего?..

– Слонопотам! Он… он больше слона и очень страшный. Только его никто никогда не видел. Его Винни-Пух с Пятачком и Тигрой всё время боялись… но никогда не видели. Вот это вот… настоящий Слонопотам!

– Ну, Слонопотам так Слонопотам; если никто не против… Для чего он нам только, я пока не соображу… Буханка моя несравненно меньше жрёт, куда вот на нём ездить…

– На нём не ездить, на нём – атаковать! Или эта, – прорывацца, бла! – строго заметил Оберст.

– Неактуально пока «прорывацца», пока зомбей не случилось… но если вдруг случатся зомби, и без противотанковых средств – тогда конечно… такой транспорт незаменим – Вовчик бы одобрил…

За воротами послышался приближающийся топот, все насторожились; но это был всего лишь запыхавшийся Генка:

– Пап!.. Американец, слышь… Дядь Оберст! Там по радио передали, что в городе весь митинг того, перебили! Взорвали, что ли, ничего не понятно – но всех, всех! Всю площадь взорвали!!

Владимир встрепенулся – вот оно! Чего-то подобного он и ждал. Как же, как же – упустить такую возможность! Собрать на огромную площадь перед Домом Правительства Регионов массы наиболее радикализированных, недовольных пассионариев, и разом со всеми покончить – можно было догадаться! Не такие ныне дураки эти «Отцы Регионов», чтобы допустить очередной «Базар», который уже по счёту – третий?..

– И эта… У тя в машине рация тово, сигналит.

Ах ты… Про рацию, установленную Мишей ему в буханку, он совсем забыл; впрочем, она была всегда включена.

– Сейчас, я, сейчас…

Связаться с ним на этом канале мог только Виталий Леонидович, из коттеджа. Так-то оговаривали, что раз в день он будет выходить на связь, но – вечером… что-то случилось?? Или просто, узнав, что на площади что-то произошло, хотят уточнить, не зацепило ли это как-то и его?

Это был не Виталий Леонидович, это была Наташа:

– Вовка, Вовка! На нас опять этот, как его, наезд! Ну, готовится! Автобус и три джипа подъехали. Папа сказал тебя предупредить! Вовка… ты приедешь??