Текст книги "Вернуться в Антарктиду (СИ)"

Автор книги: Нат Жарова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 92 (всего у книги 110 страниц)

Вождь открыто ухмылялся, уверенный, что дерзкий пришелец ни за что не справится с испытанием. Он даже не позволил поставить «колдуна» там, где начинались вбитые в речной грунт бревна – приказал бросить его на берегу метров за десять от того места, где Вик вчера выходил из воды. Но если Соловьев не найдет тропу или соскользнет, как вчера, с гнилого бревна – их всех ждет неминуемая смерть! Помня об этом, воины ни на секунду не оставляли чужаков, сопровождая их к воде под конвоем.

Пат лихорадочно перебирала в уме варианты. Убежать не получится, вступить в бой… тоже затея сомнительная. Вооружена из них одна лишь Чебышева, пистолеты Патрисии и Кирилла остались в палатке. Вик… один Бог знал, о чем сейчас думал Вик! Внешне он оставался невозмутим и это больше всего пугало француженку.

«Впрочем… – Пат прерывисто вздохнула, – хуже быть уже и не может».

Оставшись без поддержки, Соловьев покачнулся, но быстро восстановил равновесие. Он замер, чуть поворачивая голову, словно принюхиваясь или прислушиваясь к гулу падающей воды.

– Начинай, умбиаси! – крикнул вождь. – Встань на тропу и пройди по ней, танцуя, до самого конца! Великое Солнце смотрит на тебя. И мы тоже.

Вик сделал неуверенный шаг, наступил на упавшую ветку, хрустнувшую под ногой, и снова замер.

Пат приблизилась к Мухину и Чебышевой, ощущая с ними сейчас почти родственную общность.

– Он справится, – сказал Кир по-русски, – у него феноменальная память!

– Думаешь, он запомнил расположение всех бревен? – с робкой надеждой спросила Пат. Ей подобное казалось невероятным, но так хотелось верить.

– Конечно, запомнил! – Кир не испытывал сомнений в своем кумире. – Его обучал Вещий Лис.

«Когда это было?» – с тоской подумала Пат.

Но тут Вик медленно пошел вперед, и все мысли тотчас вылетели у нее из головы. Он абсолютно точно двигался туда, где начиналась подводная дорожка. Добравшись до этого места, он нагнулся, расшнуровывая кроссовки, скинул их и остался босиком.

Патрисия сжала кулаки так сильно, что ногти вонзились в ладони, но боли почти не почувствовала. По сравнению с теми чувствами, что сейчас владели ею, физические страдания казались полной ерундой.

Вик повернулся лицом к воде и шагнул в нее с берега. Два шага он проделал в воде, но на третий изящно, единым плавным рывком поднялся на скрытый от глаз деревянный упор. Первоебревно было обнаружено верно.

– Неужели он и впрямь запомнил? – пробормотала Чебышева. – Фантастика!

Соловьев сделал еще один шаг, нащупав следующее бревно. Потом, уже увереннее, перепрыгнул на третье.

– Как только он упадет, бегите! – потребовала Пат от Чебышевой и Мухина по-русски, чтобы дикари их не поняли. – Сразу бегите, не ждите, когда они попрут на вас всей толпой. Прыгайте в воду и плывите по течению!

– Вот еще, – откликнулся Кир, – она же ледяная!

– Это шанс на спасение! – отрезала Пат. – Не будь идиотом!

– Я в Вика верю и никуда не побегу!

– Я тоже не побегу, – заявила Лилия. – Они не разоружили меня, значит, буду вас прикрывать. Бегите вы, Патрисия, Адель не должна остаться сиротой, а мы с Кириллом задержим их на какое-то время.

– Да что ж вы все такие фомы неверующие! – с досадой прошипел Кирилл. – Вик – лучший! Он настоящий ниндзя. Он и нас спасет, и артефакт добудет.

– Ниндзя он или нет, но бревна не доходят до водопада, – напомнила Пат, – и мы не знаем, куда поворачивать в конце тропы, чтобы найти Зеркало. Может быть, оно вообще в воде, под водой. Мы вчера этого не выяснили, не успели.

– Вик догадается, – упрямо проговорил Мухин. – Смотрите! Он идет очень уверенно. Он знает, что делает. У него есть идея.

Вик шел, легко перепрыгивая с бревна на бревно. Это, конечно, мало напоминало танец, но он не падал! И даже вождь молчал, не делая замечаний. Он был впечатлен. А вот Патрисия отчаянно боялась. Ей было трудно смотреть, как Соловьев продвигается вперед, но и не смотреть тоже трудно и страшно, потому что каждый его шаг казался ей чудом, а чудес много мне бывает.

Впрочем, если бы она знала, что чудеса тут не при чем, то это вряд ли бы ее успокоило. Умение запомнить дорогу с первого раза казалось ей не меньшим волшебством, чем левитирующий золотой амулет. Пат не знала секрета.

А Вик действительно шел по памяти. Он нарисовал в воображении схему, восстановив расположение бревен, и сориентировался по звукам, доносившимся от водопада. Накануне он провел в холодной воде какое-то время, ощупывая дорогу, и уже тогда у него возникло подозрение, что это не прямая линия, ведущая от берега к цели, а извилистая кривая. Какой в нее закладывался смысл, он не стал гадать. Возможно, жрецы желали нарочно запутать случайных людей, которые не сумеют «пройти по воде», так как не учили схему расположения бревен. А может, узор повторял сакральный орнамент. Как бы там ни было, для благополучного исхода Соловьеву предстояло найти недостающие звенья. Обнаружить то, что не удалось разыскать вчера.

Раз вождь решил устроить испытания, апеллируя к духам, он знал, что дорога приведет к цели без обмана. Духов нельзя оскорблять мошенничеством, значит, тропа не обрывается посреди озера. Надо всего лишь понять, где искать следующее бревно. Куда поворачивает кривая в очередной раз? Должна быть логика, должна!

Соловьев ступал по вертикальным столбикам и анализировал каждый свой шаг. Даже хорошо, что ему завязали глаза, зрение не отвлекало от схемы, нарисованной им на внутреннем воображаемом экране. Он смотрел на свой рисунок, пытаясь его достроить, и внезапно его осенило, на что похож изгиб «солнечной тропы».

Прозрение было подобно солнечному лучу, выхватившему из мрака забвения нужный образ. Конечно же! Как же он сразу этого не понял? Похожую загогулину он видел на могильной плите пиратского кладбища!

Под эпитафией был вензель – пунктирная кривая, заканчивающаяся кругом с точкой, прообразом Каменного Зеркала. Мелкие черточки соответствовали бревнам.

Да, это было логичным! Каждое слово, каждая закорючка на табличке несла смысловую нагрузку. Никаких случайных элементов «для красоты» Хранители нарисовать просто не имели права.

Сообразив это, Вик вздохнул свободнее и когда добрался до последнего обнаруженного вчера бревна, повернулся спиной к водопаду и потянулся ногой в сторону, нащупывая опору, которую в прошлый раз не заметил.

Она была там! Он оказался прав!

Вик совершил вместе с изгибающейся тропой полукруг и приблизился к самому водопаду. Шум его оглушал. Брызги летели в лицо уже не отдельными каплями, а, скорей, напоминали тропический ливень. Одежда на нем окончательно промокла, ноги ломило, и тело начала сотрясать непроизвольная дрожь. Однако времени на то, чтобы остановиться и заняться дыхательной гимнастикой, повышая температуру тела, не было. Соловьев помнил, что за ним следят десятки пар глаз, и любое промедление зрители способны посчитать за неуверенность и гнев мадагаскарских духов. Поэтому, вдохнув побольше воздуха, он сделал очередной шаг…

… и едва не упал, потому что бревно под ним подалось, вдавливаясь в дно, словно огромная кнопка.

Вик взмахнул руками и прыгнул туда, где должна была находиться следующая опора. Она тоже вдавилась под его тяжестью, и слух, теперь уже абсолютно четко, уловил металлический скрежет, донесшийся со стороны скалы.

Соловьев догадался, что последние столбы представляли собой стержни, приводящие в действие охранный механизм. Если бы они воспользовалась лодкой, как собирались, или спускались бы по веревке, то столкнулись бы с большими сложностями. Создатели тайника наверняка устроили смертельную ловушку, защищая сокровище от самозванцев.

Скрежет и скрипы прекратились. Вик сделал последний шаг к цели, наступая на финальную опору, которой завершалась и схема с плиты, и настоящая тропа. Вдохнув поглубже, он вошел в стену падающей воды.

На какой-то ужасный миг река навалилась на него всей своей тяжестью, ударив по макушке и плечам с невероятной силой. Соловьев рванулся вперед, вытягивая руки и ожидая то ли падения, то ли столкновения со скалой – но руки наткнулись на гладкий шест. Вик схватился за него и подтянулся. Закоченевшие ноги встали на какую-то поверхность. Ему сейчас было сложно определить, камень под ним, поросший мхом, или что-то еще, он просто радовался, что преодолел самую сложную часть пути. Решил задачку.

Зная, что его уже не видно с берега, Вик сорвал с глаз повязку.

Он находился в нише, с трех сторон ограниченной скальными выступами. Тусклый дневной свет едва проникал сюда сквозь водяные потоки, и в нише царили плотные сумерки, но отвыкшие от солнца глаза различали все, что его окружало.

Со стороны водопада ниша была отгорожена вертикальными шестами, представляющими собой что-то вроде изгороди, сквозь прутья которой мог протиснуться человек. Над ними, утопленная наполовину в каменный свод, зависла проржавевшая решетка, заканчивающаяся острыми пиками. Пол в нише был ровно стесан и покрыт влажным мхом как ковром. Мох рос и на стенах, частично скрывая каменные барельефы.

Какие-то лики таращили круглые глаза на пришельца, какие-то животные стояли на задних лапах, повернув головы к центру композиции. А в центре…

В центре помещалось Каменное Зеркало с огромным, с кулак ребенка, черным сапфиром.

Вик, забыв про холод и нервную усталость, поднырнул под решетку и бросился к нему. Три удара сердца – и он коснулся артефакта рукой.

Зеркало было чистым, видимо, кто-то из племени регулярно наведывался сюда и отдирал с него мох. Или его излучение отталкивало растения. Все символы, нанесенные на диске по кругу, были видны отчетливо и их острые грани не стерлись от времени. Разве что совсем чуть-чуть. Соловьев вел по ним пальцами, и в памяти его вспыхивали аналогичные знаки – те, что он видел в Антарктиде.

Зеркало оказалось теплым. Первоначальное опасение, что оно вмуровано в скалу, не оправдалось. Вик обнаружил крепления, которые сравнительно легко поддались и выпустили «Белое солнце» на свободу.

Каменный диск был некрупным, сантиметров двадцать в диаметре, но увесистым. Вик взял его двумя руками и не удержался, заглянул в него, как в бездну. Черный сапфир, поймав скудный отсвет, вспыхнул, рождая в глубинах восьмиконечную звезду. Ее лучи были тонкими, яркими и мерцали, то втягиваясь в сердцевину, то убегая от нее до самого края. Но этим визуальным эффектом пока все и ограничилось.

Вик засунул артефакт под футболку за ремень брюк и прижал к груди локтем. Надо было возвращаться.

Когда он выпрыгнул из струй, по берегу прокатился рев. Дикари, позабыв, что перед ним чужак, орали восторженно и самозабвенно, приветствуя «могущего колдуна», доказавшего, что духи к нему благосклонны.

Вик несколькими прыжками преодолел половину тропы и, прочно встав на самом широком бревне, извлек из-под футболки Зеркало. Он вскинул его над головой, уверенный, что поступает правильно. Зеркало должны были видеть все. Видеть и понимать, что пришелец не вор. Он не ворует артефакт, а заимствует его на время ради благородной цели. Никаких недомолвок в этом вопросе быть не могло.

Одобрительный рев толпы подтвердил, что он все рассчитал верно.

Кир скакал, махал руками, орал и обнимался с Чебышевой. Патрисия украдкой смахнула набежавшие слезы. Вождь, оглядев беснующихся соплеменников, удовлетворенно качнул головой. Их провожатые – Эри и Ами – радостно улыбались, зная, что гроза миновала и им вроде бы ничего не грозит.

Виктор победил! А победителей не судят.

Племя бетсимисараков больше не чинило им препятствий. Вождь спросил, когда и как великий умбиаси собирается говорить с Вечным Солнцем, и получив ответ, что все планируется в древнем храме Циазомвазаха, кивнул. Еще он предложил погостить в племени и отпраздновать «освобождение сокровища», которому наконец-то пришло время покинуть место изгнания, но Пат решительно отказалась.

– Надвигается большая беда, – сказала она, – не время праздновать. Чем раньше мы привезем Солнце в Циазомвазаха, тем лучше будет для всех живущих на земле народов.

– Тогда мы будем праздновать потом, – согласился вождь. – Вы можете продолжать свой путь незамедлительно.

Они собрали вещи, сложили палатки и тронулись обратно в Фаритрамасину.

28.5

28.5/8.5

Обратная дорога показалась им быстрее и легче, и отчасти это было связано с объективной реальностью: они спускались к побережью, а не карабкались все выше и выше по плато. Но была в этом и доля от победной радости. У всех было приподнятое настроение, из-за чего мир виделся исключительно в светлых тонах, а энергия била ключом, несмотря на нагрузки.

– Как, как ты догадался?! – предсказуемо пристал к Соловьеву Кирилл по дороге.

Вик объяснил про вензель на табличке.

– А ведь точно, была там пунктирная загогулина! Я обратил внимание на солярный символ – круг с точкой, но вот про остальное не подумал. Решил, обычное украшение.

– Я тоже не сразу понял, но когда лишаешься зрения, обостряются другие чувства. На середине заводи меня осенило, что на памятнике была выгравирована тропа к Солнцу. Все оказалось просто.

– Просто?! – воскликнула Пат. – Это, по-твоему, просто? Настоящая головоломка – вот что это такое! Я едва не поседела, пока ты прыгал со столба на столб. Мы всерьез уже готовились защищать наши жизни любыми способами.

Соловьев улыбнулся:

– Меня благословили лемуры-индри. Я попросил у них помощи в поисках артефакта, вот духи и откликнулись. А ты что у них попросила?

– Ничего.

– Почему же?

– Все это глупость. Красивая, но бесполезная.

– Напрасно, Пат. На Мадагаскаре эти глупости работают.

– Для тех, кто верит, возможно, – не сдавалась Пат. – Но я не верю. Нам просто повезло, что ты прошел хорошую подготовку в лагере Виталия Лисицы. И повезло, что вождям племени оставили четкие указания, чтобы те отдали Зеркало после соответствующей процедуры. И опять же, в третий раз уже, повезло, что местные охранители ничего с тех пор не забыли, не перепутали и не пожелали эти инструкции оспорить.

– Не многовато ли везения? – смешливо пробормотал Кирилл.

– Да, это везение чистой воды! – твердо сказала Пат. – Все висело на волоске. Сложилась невероятно удачная для нас комбинация, но любая мелочь вроде криво вкопанного бревна могла разрушить хрупкое равновесие, и тогда бы мы живыми не вернулись. Именно поэтому «Прозерпина» и выжидала: не было уверенности, что артефакт находится именно тут и что его возможно захватить силой.

– Последним заявлением ты противоречишь сама себе, – возразил Вик. – «Прозерпина» настроена мистически, во всяком случае, так настроен Сперанский, контролирующий ее действия на Мадагаскаре. Он верил, что Зеркало дается в руки исключительно достойным, а не тем, у кого оружие и наглость. Так что это не везение, а четкий план. Тот, кто прятал артефакт, знал будущее и предвидел его варианты. Он был Хранителем. В отличие от профессора Загоскина, который являлся, скорей, авантюристом и всегда поступал случайным образом, настоящий Хранитель подошел к задаче со всей ответственностью. Быть может, один из таких и сейчас наблюдает за нами, корректируя настоящее. Нам повезло лишь в том, что мы находимся на правильной стороне, хотя я бы и это не назвал везением. Правильную сторону нам помогала выбрать наша совесть.

– Кстати, надо бы позвонить Ивану и рассказать об удаче, – Пат полезла в карман разгрузочного жилета за спутниковым телефоном. – Заодно поинтересуюсь, не поступали ли новые сигналы от «Вукки-Два-Ноль». Если реальность корректируют, это стало уже известно.

– Тогда объявляем привал. Впереди как раз виднеется небольшая прогалина.

По сигналу Соловьева их отряд остановился, чтобы чуть отдышаться, утолить жажду и осведомиться о последних новостях. Мухин тоже достал свой навороченный гаджет, чтобы связаться с «Васькой». Прежде всего его интересовали последние передвижения «солдат удачи».

– Ну, и где они? – спросила у него Чебышева, пристраиваясь рядышком меж выпирающих корней массивного дерева. – Нашлись наконец?

– Нет, к сожалению, спутник их по-прежнему не видит, но они точно где-то в нашем лесу, – сказал Кир, бегло просматривая сводки. – Из Андиламены отряд выдвинулся два дня назад и больше нигде не засветился. Они даже телефонами за все это время ни разу не воспользовались. Знают, черти, как надо прятаться! А тут еще и деревья мешают.

– Но Фаритмасина на открытом пространстве, там их можно заметить на подходе. Они точно не интересуются нашим самолетом?

– Проблема в том, что «Васька» получает данные не со стационарного спутника, и мы видим Мадагаскар в редкие часы, когда тот проходит над ним, поэтому картинка неполная. Однако есть надежда, что и у них точно такая же проблема. Они, может, и видят самолет в Фаритмасине, но не знают, наш это самолет или еще чей-то. Не знают, кто на нем прилетел, потому что бортового номера сверху не разглядеть.

– В эту деревню нет регулярных рейсов. А мы заявляли полет над плато де Маровоалаво.

– Да, но это никак сразу не совместить, понимаешь? Проанализировать разрозненную инфу способен наш «Васька», а он уникален, в мире нет больше ничего на него похожего. Наш квантовый компьютер в состоянии переработать грандиозный объем данных за короткое время и выдать стопроцентный результат, а «Прозерпина» этой возможности лишена. У них большая часть инфы обрабатывается практически в ручном режиме.

– Все равно, надо быть очень аккуратными.

– Я не спорю. В окрестностях Андиламены и Туамасины вчера и сегодня повышенная активность. Мелкие самолетики снуют туда-сюда, что не типично для данного времени года, да и машины разъездились по сельским дорогам. «Васька» на это особо указывает. Среди этих летунов и ездунов могут быть и по нашу душу… О, смотри-ка, Илья Сперанский намедни посетил столичный аэропорт! – заинтересовался вдруг Мухин. – Угадай, кого он там встречал?

– Сперанский – отец Москалевой, да? – Лилия отхлебнула воды из фляжки и протянула Кириллу. Тот не отказался и сделал хороший глоток. – Наверное, на Мадагаскар заявился кто-то из высшего руководства транснациональной корпорации. Других встречать ему не по чину.

– Сечешь! – одобрил Кир, возвращая фляжку. – Приехал Антуан де Трейси.

– Лично де Трейси?!

– Вот его рожа на камерах аэродрома, если мне не веришь. В здание он заходить не стал, контроль вообще не прошел – сразу сел в лимузин, который Сперанский подал к трапу, и укатил в резиденцию французского посла! – Кир торжествующе взглянул на Чебышеву, словно это он лежал на аэродроме с биноклем в руках. – Ну, разве я не молодец?

Лиля усмехнулась:

– Молодец. А где твой «Макаров»?

– При мне, – Кир похлопал себя по боку, – я больше такого факапа (*колоссальный провал) не допущу. Действующие лица собираются, мы близки к финишу. Все должно разрешиться в течение ближайших дней.

– Де Трейси прибыл один?

– Со свитой в семь человек. И прикинь, среди них Дмитрий Москалев.

– Милкин муж? А этот чего тут забыл?

– Наверное, будет Милку уговаривать к нему вернуться.

– Надо быть полными идиотами, чтобы на это надеяться, – фыркнула Чебышева. – Мила бы еще среагировала на присутствие родного отца, с которым не ссорилась, но бывший муж – стопроцентно дохлый номер. Москалев, скорей всего, понадобился для другого.

– И для чего же?

– Не знаю. Может, он привез «Солнечный нож»? Это же он купил на аукционе пурбу Рериха. Странно, правда, что ее у него до сих пор не отобрали... Кстати, Москалев тоже поехал во французское посольство?

Кир кивнул:

– Во всяком случае, он сел в одну из машин, следовавших из аэропорта в резиденцию Амбатану. Вроде бы его не высаживали по дороге, но куда он делся потом, так сразу и не скажешь, глаз в резиденции у нас нет. Может, он и выехал из нее вчера вечером и переместился в другое место. Но не в гостиницу, там бы мы его обнаружили.

– Миле про мужа сообщать пока не стоит. Психанет.

– Само собой. От меня она точно не услышит!

– Послушай, – нахмурилась Чебышева, которую посетила неожиданная мысль, – а почему делегацию от «Прозерпины» встречал российский атташе? Почему Сперанский? Кто ему позволил подобный демарш?

Кир пожал плечами, но потом подумал немного, попутно просматривая ленту данных от «Васьки», и подался вперед:

– Пожалуй, у меня найдется ответ. Наши Сперанского намеренно отвлекли. Или попросту не мешали проворачивать свои делишки, дав возможность по-тихому слинять из посольства. Пока он занимался вопросами с де Трейси, кое-кто спокойно долетел до Антананариву и вышел в город вместе с основным потоком пассажиров.

– Вещий Лис прилетел на Мадагаскар? – Лиля обрадовалась. – Наконец-то! Тогда согласна, это многое объясняет.

Мухин довольно кивнул:

– Генерал Лисица прибыл в Тану параллельным рейсом. Разумеется, он был под другим именем и в гриме, но «Васька» его слишком хорошо знает, так что ошибки нет. Думаю, с генералом прилетели и другие доверенные лица, затерявшиеся среди пассажиров. Так что наши тоже в полном сборе!

– То, что генерал не воспользовался военным бортом, немного странно, но в контексте происходящего… За передвижением военных бортов «Прозерпина» очень пристально следит, а Вещий Лис хотел появиться инкогнито. – Чебышева улыбалась, отчего лицо ее потеряло суровость и стало, на взгляд Мухина, намного симпатичнее. – Мне стало намного спокойнее, что генерал прилетел лично. Надо срочно доложить об этом Патрисии!

Кир покосился в сторону Виктора и Пат:

– Она уже знает. Вон как оживилась и раскраснелась! Думаю, Лис прихватил с собой Имерельский объект.

– А де Трейси привез пурбу, – подхватила Лилия. – С учетом нашего Зеркала, можно сказать, что Триада собралась. Все решится в Циазомвазаха, в единственном неразрушенном храме древних.

– Круто, что мы с тобой будем свидетелями грандиозной движухи! – сказал ей Кирилл. – Быть в центре перемен и способствовать их приходу всегда было моей мечтой. А ты мечтала об этом?

Лиля вздохнула:

– Точно не мечтала. И все это меня слегка пугает. От каждого нашего шага сейчас зависит слишком много, чтобы можно было расслабиться и наслаждаться.

Поколебавшись, Кир положил ей руку на колено. По-дружески так положил, аккуратно:

– Просто держись ко мне поближе, я позабочусь о тебе, – пообещал он со всей ответственностью.

– Как бы мне не пришлось заботиться о тебе, – откликнулась Лилия, но без привычной язвительности. – Влезешь опять в какую-нибудь мерзость, а мне тебя вытаскивай.

– Значит, будем присматривать друг за другом, – не смущаясь, заявил Кир. – Именно так и поступают настоящие соратники, не правда ли?

...Еще до наступления сумерек они достигли уединенной деревни Фаритрамасины. Торопиться не стали – засели под сенью роскошных крон деревьев-кили, наблюдая.

Самолет находился там, где они его и оставили, но мальчишек-сторожей, об услугах которых Соловьев договаривался со старостой, видно не было. Впрочем, и животных рядом не бродило.

– Вот бездельники! – проворчал второй пилот. – Разве можно было на них полагаться?

– Мальчишки отогнали стадо в деревню, – попытался защитить своих соплеменников Ами. – Это случилось недавно, перед заходом солнца. Однако чего мы ждем? Скоро совсем стемнеет, ворота в деревне запрут, придется долго стучать, чтобы войти. А вас еще надо будет на ночевку определить.

– Мы не будем ночевать в деревне! – быстро произнесла Пат. – Нам надо возвращаться.

– Но разве самолеты летают ночью? – удивился Ами.

– Летают в самом крайнем случае, – неохотно подтвердил Эри, – и если пилоты на то право имеют. Надеюсь, у нас-то порядок и ничего пожарного не случилось?

– Случилось, – сказала Пат. – У нас невообразимо ценный груз, который необходимо доставить в Анкаратру как можно быстрее. Это буквально вопрос жизни и смерти.

– Неужели нельзя подождать до утра?

– Если Кирилл сможет сесть за штурвал, то я бы предпочла убраться отсюда незамедлительно, – Пат скосила глаза на Мухина. – Конечно, если правила этого не запрещают, и наш пилот не будет совать голову в петлю из принципа.

Кир закивал:

– Никаких голов в петле, я это делал сотни раз! Все получится.

– Сотню раз взлетал в потемках с чистого поля? – усомнилась Чебышева. – Ты гонишь, этого просто не может быть!

– И вовсе не гоню, – надулся Кир, – ну, может, преувеличил маленько. Не сотню раз, но с десяток наберется. В малой авиации вообще всякое бывает: и аэродромов нет, и диспетчеров. Все делается на усмотрение КВС (*командира воздушного судна), так что меня натаскивали. Например, если необходима срочная медицинская помощь, то будут взлетать и садится хоть в пургу, хоть в ураган, если командир готов рискнуть и понимает, что шансы есть.

– Нам придется оборудовать световое обозначение курса взлета, – вставил Эри. – На это уйдет какое-то время: костры разжечь, полосу разровнять, чтобы без ям. То, что годится для дневного старта, может стать роковым для ночного. Ну, и коров убрать само собой.

– Сколько? – нервно спросила Пат.

– Часа два как минимум, а то и больше, – твердо сказал Эри. – За топливом для костров надо в деревню. Может, бочки у них арендовать, не знаю, или жаровни… и чтоб следили, как горит. Народ нужен.

– Тогда не будем тянуть! – Пат оглядела своих товарищей: – Разделимся? Кто-то пойдет в деревню, а кто-то осматривать поле.

– Я буду переводить в деревне, – тотчас откликнулся Эри, – а ваш пилот пусть займется осмотром полосы и расчетами, откуда заходить, в какую сторону лучше взлетать. И колдобины пусть начнет заравнивать, мы после подключимся. В багажном коробе есть пила и лопата для подобных целей.

– Я с тобой, Кирилл, – сказала Чебышева. – Копать и пилить умею.

– Отлично. Тогда мне придется пойти в Фаритрамасину, – сказал Соловьев. – Проконтролирую и помогу загрузиться дровами. Заодно расплачусь со старостой.

– Я знаю, кто вам поможет, – с готовностью отозвался Ами, когда ему озвучили задачу. – И топливо найдем, и повозку. Староста организует народ. Все будет быстро и надежно, не сомневайтесь.

Все разошлись по намеченным делам. Патрисия направилась к самолету, намереваясь спрятать там артефакт вместе с вещами. Потом она хотела присоединиться к работам на пастбище, но Чебышева осмелилась ей возразить, что они справятся без нее.

– Лучше бы вам, мадам, не отходить от Зеркала ни на шаг! И охранять его с оружием. Мало ли что. А я буду охранять нашего пилота Мухина. Доверия к Эри у меня, простите, мало.

– Хорошо, – согласилась с ней Пат. – Если Соловьев приведет из деревни достаточно людей, то моя помощь и впрямь будет незначительной. Так и быть, побуду этим вечером цепной собакой.

Мужчины, включая жителей деревушки, потрудились на славу. Они действовали оперативно и, несмотря на скорый приход ночи и начавший накрапывать дождь, уложились с подготовительными работами в озвученные два часа.

Мухин с Соловьевым разжигали последнюю кучу дров, а второй пилот уже находился в кабине, готовясь к старту, когда лес с северо-запада осветился прожекторами. Запоздалый порыв ветра донес гул работающих на пределе моторов.

Староста, сопровождавший Соловьева, пока он оборудовал сигнальные огни, уставился в темноту с искренним изумлением на лице. Судя по всему, час для новых гостей был совсем уж неурочным. Пробормотав что-то на своем языке, он пошел в сторону вновь прибывших.

– А что у нас за теми холмами? – пробормотал Вик, припоминая карту. – Кажется, дорога на Антетазампадрану, где проходят ежегодные ярмарки. Но до нее не меньше часа езды по лесной тропе.

– Сейчас сезон дождей, и я читал, что все эти грунтовки вообще непроходимы, – откликнулся Кир. – На плато полно ручьев, они разливаются. Даже на очень мощных джипах туда не советовали соваться.

– Значит, кто-то очень постарался проехать. Спешил сюда изо всех сил.

– «Прозерпина»?

– У меня нет других вариантов.

– И чего стоим тогда? Надо занимать оборону. К самолету! – крикнул Мухин и рванул вдоль полосы из горящих костров.

Вик бросился за ним, но они не успели добежать, когда на пастбище из леса выехало три грузовика и джип, раскрашенный в камуфляж. Из машин посыпались вооруженные мужчины, которые тотчас принялись стрелять в воздух для острастки, распугивая местных жителей. Часть пришельцев целенаправленно кинулась к самолету.

Автоматные очереди, крики, гортанные приказы, лязг затворов и лай собак – воздух наполнился диким шумом, за которым ничего было толком не разобрать. Несколько пуль, увы, нашли своих жертв – ими оказались деревенские помощники, так не вовремя замешкавшиеся и угодившие под подлый удар. Двое из нападавших, сраженные, вероятно, рукой Чебышевой, упали возле спущенного трапа, разделив судьбу этих крестьян.

К огромному сожалению, находящиеся в самолете не успели забаррикадироваться, потому что солдаты проникли внутрь. Длительной осады с порчей воздушного судна и стрельбой по иллюминаторам не случилось.

Когда началась заварушка, Вик успел сбить Мухина с ног, уронив в мокрую траву, и сам рухнул рядом.

– Пусти! – крикнул полузадушенно Кир.

Вик еще сильней вдавил его голову в землю, мешая подняться и заорать в полный голос.

– Тихо! – прошипел он. – Тихо, Кир! С двумя пистолетами мы против них бесполезны. Сначала оценим обстановку!

– Их надо выручать!

– Надо, но от того, что мы тупо будем ломиться в самолет, ничего к лучшему не изменится.

Кир перестал извиваться под его железной рукой, и Вик чуть ослабил давление:

– Успокоился? Начал соображать?

– Две наших женщины остались в одиночестве против орды наемников, – сдавленно проговорил Мухин, но вскакивать и бежать уже не попытался, – Вик, их надо спасать!

– Мертвый ты никого не спасешь. Наемники будут стрелять на поражение, мы для них угроза, понимаешь?

Мухин не ответил, но продолжал лежать под мелкими струями дождя – значит, согласился. Он извлек из кобуры пистолет и чуть приподнялся, пытаясь рассмотреть то, что происходит у самолета.

Там, в свете фар и прожекторов, установленных на крыше джипа, суетились военные в камуфляже, но приказы, кажется, им отдавал человек гражданский. Размахивая зажатым в руке пистолетом, он требовал оцепить самолет, поймать и вывести с поля крестьян, убрать трупы и проверить костры.

Вик тоже смотрел в ту сторону.

– Знакомая физиономия, – проговорил он, – хотя могу и ошибиться с такого расстояния.

– Это Дмитрий Москалев, – подтвердил Кирилл. – На нем тот же костюм, в котором он прилетел вчера в Тану. Вот, значит, куда он делся из посольства. Думал, Милка с нами будет.

Двое военных двинулись по взлетной полосе навстречу замершим в траве путешественникам. Руки первого держали автомат наизготовку. Второй вел на поводке овчарку и приглядывался к кострам и пространству за ними.

Вик толкнул Кирилла локтем:

– Сумеешь незаметно отползти вправо?

– На изи!(*легко)

Кир пополз в темноту, стараясь, чтобы языки пламени и отбрасываемые ими тени прикрывали его. Вик двинулся следом. Их союзниками были темная мадагаскарская ночь и дождь, скрывающий следы.