Текст книги "Вернуться в Антарктиду (СИ)"

Автор книги: Нат Жарова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 78 (всего у книги 110 страниц)

Заметив, как переглядываются его экскурсанты, Мишель принужденно рассмеялся:

– Кажется, я догадался! Вы тоже мечтаете найти сокровище. С этой целью и карту изучали, и слухи собирали про наши могилы, верно? Что ж, могу подсказать вам адресок фирмы, которая сдает напрокат водолазное снаряжение. Там мой старший брат работает. Он как раз организует рейсы по затонувшим кораблям. Если не найдете клад, то хотя бы получите удовольствие, плавая в лагуне.

– Вы лучше подскажите, где найти надежную фирму по аренде легкомоторных самолетов, – попросил Кирилл. – Страсть как охота посмотреть на остров с высоты.

– И это можно! – Мишель приосанился. – На маленьком аэродроме в окрестностях города Амбудифутутре работает мой дядя.

– Так вы происходите из довольно известной местной семейки?

– Прошу отметить, весьма просвещённой семейки. Не всякий родитель отправил своего отпрыска в университет Туамасины изучать покрытые пылью бумаги. Профессия историка считается у нас не слишком престижной, но мне подобный каприз разрешили. Не подумайте, что хвастаюсь…. Ладно, – он махнул рукой, отрубая последующие рассуждения, – записывайте адресок. Скажете, что вас послал я, и дядя Арман сделает вам скидку.

Мухин и Соловьев покинули пиратское кладбище в хорошем настроении. Визит на остров оказался весьма плодотворным. Пока шли к автостоянке, обсуждали находку.

– Читать по мальгашски – когда только успел? – полюбопытствовал Мухин.

– Просто счел нужным спросить у Ивана Петровича, как пишутся и звучат ключевые для нас понятия, – ответил Вик. – Как видишь, пригодилось.

Кир завистливо вздохнул:

– Мне до твоей предусмотрительности еще как до Луны. Разумеется, никакой Устюжанин под пирамидрй не похоронен. Это просто имя, которое должно приковать внимание, а сама могила фальшивая.

– Или табличка на ней фальшивая.

– Ну, тоже вариант. Историк сказал, что надгробие ремонтировали в семидесятых, тогда, наверное, наш Загоскин и подсуетился. Посчитал, что те, кто будет искать местонахождение тайника, должны владеть мальгашским. Например, кто-то из жрецов из Крепости Королей.

Лиля вдруг остановилась и уперла руки в бока:

– Нет, так дело не пойдет!

– Что случилось? – удивился Кир.

– Мне объяснит кто-нибудь внятно, что именно такого потрясающего вы нашли на этом испорченном надгробии?

– Я ж тебе переводил слова Мишеля!

– И что с того? Почему мы прервали экскурсию и не стали осматривать остальные могилы, едва нашли кенотаф голландца? Только потому, что там упомянуто местечко в районе плато де Маровоалаво? А вдруг мы ошиблись, и рядом были другие подсказки? А мы ушли…

– Да нет, Лиля, никакой ошибки! И речь вовсе не о голландце, а самом что ни наесть русском, – развеселился Мухин. – Имя на пирамиде – прямая отсылка к далекому предку профессора Загоскина Ивану Устюжанинову. Нам практически преподнесли подсказку на блюдечке!

Вик достал карту Загоскина и показал Чебышевой нужное место:

– Профессор обвел участок реки Матимбуна и написал «Водопад!» На самом деле в захваченную область попадает, как мы выяснили, аж три водопада, но только один из них находится в Уснувших скалах, по-мальгашски Ватумандри. Видите, вот тут написано?

Лиля сдержанно кивнула.

– А другое выражение с надгробной таблички, про зло, затаившееся в темной зоне, связано с деревенькой Фаритрамасина. Она находится не очень далеко от водопада. Примерно полдня пути.

– Нам надо наведаться и к скалам, и в деревню, – постановил Кир.

– Зачем нам лезть в «темную зону»? – нахмурилась Лилия. – Если там зло, то от него следует держаться подальше. Это конкретное предупреждение.

– Если предупреждение, то надо хотя бы на разведку!

– Виктор, – Лиля обернулась к Соловьеву, – продиктуйте мне эпитафию целиком, пожалуйста. Я бы хотела над ней поломать голову, если не возражаете.

Вик продиктовал ей по памяти, исправив недочет Мишеля, пренебрегшего буквальным смыслом. Чебышева проворно все записала в маленький блокнотик, который носила в кармашке сатинового пиджака, и всю дорогу до столицы острова читала и перечитывала фразы, о чем-то размышляя и рассматривая карту.

Кир предположил про себя, что она из своей извечной вредности искала, к чему бы придраться и что опровергнуть, но не нашла, ибо выводы Виктора Соловьева были безупречны.

Город Амбудифутутра, столица острова Нуси-Бураха, представлял собой хаотичную застройку без архитектурных изюминок. Обращал на себя внимание разве что основательный мост-дамба, соединявший островок Мадам с основной частью городка. Отсюда в былые времена аборигены выходили в бухту на охоту на китов, а сегодня в штиль ловили осьминогов и черепах, поставляя их в рестораны для туристов. Бухта была усыпана их разноцветными лодочками. В воздухе разливались запахи ванили, кофе и гвоздики.

Проехав мимо огромного аквариума, воздвигнутого напротив современного административного здания, они миновали старинную крепость, над воротами которой выбиты гербы короля Франции и Вест-Индийской компании, и выехали на тихую улочку, где размещалась контора дяди Армана. Ее вывеска, занимавшая всю стену трехэтажного особнячка, бросалась в глаза издали благодаря мерцающим неоновым трубкам.

Лицензия пилота международного образца не вызвала у владельца ни малейших нареканий, и Кир спокойно договорился об аренде на завтра самолета.

– Я могу выбрать борт?

– У нас все машины новенькие, одинаковые, – ответил хозяин. – Но ради знакомых моего племянника я распоряжусь подготовить вам самый лучший мотор. Уж не сомневайтесь! Единственное, позвоните мне утром. В шесть тридцать приходит первая сводка от метеостанции на Нуси-Нат. Если она будет неблагоприятной, вылет придется перенести. Я скажу вам, чтобы вы зря не ездили.

– Погода здесь меняется внезапно? – встревожился Соловьев.

– Сейчас влажный сезон, – пояснил Арман, – свирепые ветра порой рождаются буквально из ничего. А если нагрянет шторм, то даже паромы ставят на прикол. Волны в нашем узеньком проливе становятся высотой с дом. Вы имейте это в виду, планируя отпускную программу.

– Спасибо, мы учтем, – кивнул Мухин. – Я позвоню вам в семь, чтобы подтвердить бронь, и вы меня сориентируете.

На обратной дороге в туркумплекс, промолчавшая последние часы Чебышева сделала заявление:

– Нам понадобится вооруженное подкрепление!

– Точно не завтра, – не поддержал ее Кирилл. – Завтра у нас простая рекогносцировка с высоты птичьего полета.

– Завтра или послезавтра, но сами мы не справимся. Дело очень серьезное. Мы вот-вот столкнемся с группировкой «Прозерпины». В Уснувших скалах реально организовать засаду. Нам нужны еще люди, чтобы обеспечить полную безопасность.

– В самолете только пять мест. Куда мы, по-твоему, засунем вооруженный отряд?

– Наймем второй самолет. Или попросим, чтобы основные силы выдвинулись в указанную точку по земле. Все решаемо, главное, не опоздать.

– Ослаблять группировку у храма не вижу смысла, – упрямо мотнул головой Кир. – Ученые тоже нуждаются в охране. Да и праздновать труса я не намерен. У нас отличная команда! Мы справимся.

– Мы обсудим это вечером, – мягко заверил всех Вик. – Патрисия разумная женщина и не станет рисковать дочкой.

– Ах да, еще и ребенок! – спохватилась Лилия. – Важный ребенок, которого могут похитить. Адель уж точно не стоит тащить в дебри. Короче, надо звонить Виталию Федоровичу. Я не хочу это делать через голову Патрисии, но если в ближайшие сутки не получу подтверждения, что генерал вылетает к нам или высылает группу, то наплюю на субординацию.

– И что он сделает, твой генерал? – хмыкнул Мухин.

– Для начала он обязан увидеть картину целиком. Если подробная карта оказалась у Загоскина, то вполне может существовать и другая такая карта. Противник концентрирует силы в джунглях, они не лезут на Сен-Мари, значит, решили таскать каштаны из огня чужими руками. Нашими руками. К примеру, дождутся, когда артефакт окажется у нас, и перехватят его. А мы слишком малочисленны, чтобы воевать с армией. И потом, миссия Борецкого на острове Кергелен, из-за которой он погиб в параллельной реальности, также должна дать необходимый ключ к понимаю здешних процессов, а в этом вопросе компетентен только Виталий Федорович.

– Звучит разумно, – сказал Вик. – Полагаю, Пат уже связалась с Вещим Лисом в наше отсутствие, но если нет, то я сделаю это за нее.

– Сегодня же! У меня тоже есть прямой выход на генерала. Я не пользовалась им исключительно из уважения к Патрисии.

– Хорошо, Лиля. Я буду иметь это в виду.

– Но наши планы назавтра не поменяются? – уточнил Кир. – Мы же полетим искать водопад?

– Полетим, – кивнул Соловьев. – Потребуется время, чтобы добыть Зеркало, вряд ли все случится в один день, так что Лис должен успеть. Но о том, каков будет наш следующий шаг, нам предстоит подумать очень хорошо. Тут я с Лилей полностью согласен. Затишье перед бурей не будет длиться вечно.

(Сноска. *Пиратское кладбище на о.Сен-Мари действительно является уникальной достопримечательностью, потому что на нем хоронили только морских разбойников и никого больше. Частые ураганы не щадят могильных камней, на некоторых практически невозможно разобрать надписи. Но местные малагасийцы восстанавливают повреждённые надгробия, не стесняясь закрывать поврежденные старинные эпитафии современными гравировками или обычными табличками с «переводом» надписей. Эта своеобразная реставрация началась после провозглашения независимости и ухода французского колониального правительства примерно в середине семидесятых годов 20 века)

Фотопутешествие по Мадагаскару и Сен-Мари по следам героев

Дорогие читатели, предлагаю вам полюбоваться на фотографии локаций, упомянутых в последних отрывках.

Канал Пангалан

Мадагаскарские белые дюны

Холмы Анкаратры, откуда герои выехали, чтобы отправиться на Нуси-Бураха

Дома мерина в центральных областях

Дома бетсимисараков (на восточном побережье). Вы можете оценить разницу в архитекруте

по такой дороге они ехали в Туамасину

Туамасина. Вот в таком отеле (красный домик справа) герои могли бы переночевать в пути

Берег острова Нуси-Бураха (Сен-Мари)

Примерно в таком туристическом комплексе на Сен-Мари они могли бы жить

Пиратское кладбище на Сен-Мари. Вертикальный большой саркофаг в глубине – та самая якобы могила капитана Кидда

типичная могильная плита на пиратском кладбище

Пример отреставрированной могилы с табличкой

Если интересно, на этой табличке надпись гласит: В память о Жан-Мари Ле Тома, первом капитане парусника «Левретка», почившего на Св. Мари 10 мая 1875

Спасибо за внимание!

25.6

25.6/5.6

Виктор Соловьев

Пока трое «разведчиков» мотались на пиратское кладбище, Патрисия погрузилась в любимую и понятную физическую науку с головой. Она провела весь день в бунгало на пару с Демидовым-Ланским, пропустив обед и не заметив этого.

На стук Соловьева в дверь Пат вышла на веранду, щурясь от яркого солнца, и с рассеянной гримасой выслушала его доклад.

– Вы молодцы, – сказала она, – воздушная прогулка вдоль речного русла благодаря вашим усилиям обрела конкретные черты и представляется теперь многообещающей. Если я успею закончить с отведенной мне частью расчетов, то присоединюсь к вам завтра. Если нет, возьмите с собой Грача. Он может быть вам полезен.

– Ты говорила с Лисом? – спросил Вик.

Пат пригладила волосы, которые трепал расшалившийся ветерок:

– Мне было недосуг, – она выговорила последнее слово тщательно, но с сильным акцентом, выдавшим Соловьеву ее смущение. – Конкретные предложения с нашей стороны еще не готовы. Мне нечего ему сказать, кроме сомнительных предположений. Но я послала ему текстовое сообщение по просьбе Вани. Про Тимура и «Солнечный нож». Генерал мне не ответил.

– Странно.

– Видимо, ему тоже недосуг заниматься пустой болтовней.

– Тогда, если не возражаешь, я сам с ним поговорю. У Чебышевой есть аппарат с шифровальным устройством. Я доложу обстановку и запрошу подкрепления. Лиля настаивает, что нам оно понадобится, и я склонен с ней согласиться.

– Вещий Лис планировал втайне прилететь на Мадагаскар послезавтра. Не лучше ли отложить беседу до личной встречи?

– Наши новости, вероятно, подвергнут его планы коррекции. Мы не можем исключить, что об Уснувших скалах стало известно и «Прозерпине». Телепат часто пребывает в тесном контакте с Адель и… сама же понимаешь.

– Уверена, Лис это учитывает. Но если хочешь, звони, – ответила Пат, оглядываясь в прохладную темноту бунгало. Ей не терпелось вернуться к работе и не хотелось продолжать спор, переливая из пустого в порожнее. – Мы с Ваней выйдем к ужину, тогда и расскажешь, чем закончился ваш разговор.

Вик кивнул ей и сбежал по деревянным ступеням во двор. Но прежде, чем звонить Лису, он отправился на поиски Милы.

Девушка нашлась на пляже в компании Адели, Вовы и Игоря Сабурова. Взрослые беспечно загорали на разложенных на песке покрывалах, а Адель строила с помощью совочка и ведерка с океанской водой какой-то немыслимый замок, украшенный ракушками. Сабуров дремал, надвинув на лицо панамку. Грач и Москалева, лежа на соседних ковриках, о чем-то мирно беседовали.

– Вик вернулся! – Мила вскочила и повисла на шее у Соловьева. – Ну как?

– Удачно, – ответил Вик, осторожно ставя ее на землю. – Узнали точное место, куда лететь. А у вас чего новенького?

– Учимся мало по малу, – сказал Грач.

Пока они обменивались своими достижениями, Мила вытащила из плетенной корзинки, стоящей у пальмы, банан и протянула Вику:

– Ты, наверное, голодный?

– Мы перекусили в городе, спасибо, – ответил он, отказавшись.

Мила очистила банан и откусила от него сама:

– Тогда отдохни немного с нами, – проговорила она с набитым ртом. – До ужина полтора часа, и мы тут немножко бездельничаем.

– Отдыхаем после трудов праведных, – поправил ее Грач. – Заслуженный отдых нельзя называть бездельем.

– Я бы рад к вам присоединиться и заслуженно побездельничать, но надо кое-что успеть до ужина, – сказал Вик.

– Пообщаться с Патрисией? – спросила Мила. – Они с Иваном Ивановичем сегодня целый день взаперти сидят. У них там бурный научный процесс.

– Нет, хочу позвонить в Москву, – Вик поцеловал Милку в щеку и поднялся. – Увидимся в ресторане.

– Так долго? – расстроилась Мила. – Полтора часа звонить будешь?

– Сложный разговор.

Отсалютовав Володе, снова улегшемуся в беспечной позе на коврик, Соловьев направился в бунгало к Чебышевой.

Кир, отиравшийся рядом с ее домиком на сваях, тоже жаждал поучаствовать в беседе, но Лиля его обломала, отослав разрабатывать карту завтрашнего маршрута.

Мухин с полминуты сверлил ее взглядом, но потом тряхнул отросшей шевелюрой:

– Ладно! Все сделаю в лучшем виде. Тебе не удастся обвинить меня в никчемности.

– Я не обвиняю, – ответила Лилия, – просто у каждого в нашей команде своя задача.

– Да я и не возражаю. Вик нашел эпитафию, ему и докладывать, – Кир поднял руки в умиротворяющем жесте. – А я, коль назвался пилотом, должен думать о пилотировании. Ты права.

– Кстати. После ужина мы ждем тебя на тренировку, – сказал ему Вик, – как договаривались. Вовка обещал показать какой-то особенный прием в рукопашной.

– Супер, – Кир повернулся к Чебышевой: – А ты придешь?

– Может быть, – изрекла она со всем равнодушием, но Вик успел заметить, что язык тела выдает девушку с головой.

Лилия вовсе не была толстокожей и неуклюжие попытки Мухина сблизиться считывала правильно. Внимание юноши ей льстило, но представление о том, как должно вести себя на задании, расходилось с подспудным желанием нравиться, отсюда и проистекала вся эта колючая недоступность. В силу неопытности Кир этого не понимал и обижался. Вот и сейчас в его глазах в ответ на показную сухость мелькнул отсвет обиды.

– Тогда я пошел, – произнес он и, развернувшись на каблуках, стремительно зашагал прочь.

Лиля долго смотрела ему вслед, и в ее взгляде уже не осталось и следа равнодушия. Правда, Кир этого уже не видел.

Чебышева вздохнула и, вынеся из дома телефон, обратилась к Соловьеву:

– Виталий Федорович разрешил звонить ему напрямую с этой трубки, но я никогда этого еще не делала.

– Даже после взрыва баллона в лагере? – слегка удивился он.

Лилия вспыхнула:

– Если вы думаете, что меня приставили стучать на вас, то это не так! Я не протеже генерала, а обычный член команды и не уполномочена отсылать ежедневные рапорты через голову вышестоящих. Возможность позвонить напрямую – это знак его доверия. Он дал мне такую возможность на самый крайний случай, о чем, естественно, предупредил.

– Не оправдывайтесь передо мной, Лилия, я ничего подобного и в мыслях не держал, – сказал Вик.

Лилия закусила губу и отвернулась к темно-синим водам пролива.

– Простите, – произнесла она. – Возможно, вы правы, мне и правду стоило доложить генералу о том происшествии на кухне, но майор Гогадзе лично отчитался ему об этом. Вся информация у Виталия Федоровича имеется, и моего мнения никто не спрашивал.

Вик взглянул на девушку более внимательно:

– А вам реально было что уточнить по поводу?

– Скорее нет, чем да.

Конечно же, Лилия имела свое мнение. Она не просто приглядывала за юным гением, обеспечивая его безопасность, но и видела, что происходит в окружении подопечного, например, с «глазами урагана». Судьба Адели волновала ее не меньше, но, как ни странно, ребенку она сочувствовала и не горела желанием выдавать свои подозрения на ее счет. И это, в общем-то вполне человеческое отношение, тяготило ее, заставляя дистанцироваться от Вещего Лиса, чьи интересы она поклялась соблюдать в первую очередь.

– Хорошо. Давайте же наконец наберем генерала, – Вик махнул в сторону песчаного берега, в глубине которого уже залегли густые вечерние тени. – Вон там, как мне кажется, вполне подходящее местечко, где нам никто не помешает.

– Извините, но я бы предпочла остаться в доме, – возразила Чебышева, – дом стоит на сваях за линией прибоя. Там точно никто посторонний не появится без нашего ведома.

– Как скажете, – согласился Соловьев.

Уединившись в бунгало, они уже через минуту услышали в трубке голос Вещего Лиса. Начав с позавчерашнего случая на канале Панголан, Вик, как и собирался, спросил о Тимуре:

– Это же ваш человек, Виталий Федорович. Чем он занимался на Кергелене?

– Откуда ж мне знать, чем он занимался в параллельной реальности? Раз он вдруг стал «другом Громова», то без моего о том приказа. Для меня Тимур погиб полтора года назад, – ответил Лис.

– Когда именно?

– Точная дата неизвестна. Его нашли спустя несколько дней – так сказали жене. Это был ноябрь позапрошлого года

Соловьев отвел взгляд, соображая:

– По времени совпадает с последним убийством коллекционера. Ритуал с пурбой подкорректировал реальность?

– Сложно сказать. Патрисия в тот год еще не отслеживала изменений. Она озаботилась этим после того, как пропал Громов. А Тим погиб за год до Громова.

– Значит, это самые первые попытки «Прозерпины» управлять диффузией, и если ваш человек об этом догадался… Как он погиб, Виталий Федорович?

– Авантюра чистой воды, жалею, что на нее согласился, хотя в тот момент она и представлялась оптимальным выходом, – вздохнул Лисица. – Что ж, если вы столь странным образом сами вышли на Перехватчика, то лишняя информация вам не повредит. Вы, Лилия, тоже послушайте...

История была в духе шпионского романа. Началось с того, что один из наших физиков, житель славного Новосибирска, предложил весьма революционную идею в области гравитационно-магнитных резонансов, но не нашел мгновенного понимания у коллег. Докторскую диссертацию ему защитить не позволили и подвергли остракизму, чего, конечно, новосибирский гений простить не смог и затаил обиду. Этим воспользовались иностранные «охотники за мозгами». Парня пригласили поработать сначала в Лион, в лабораторию, финансируемую фондом Ласаль «Миссия дрстойных», потом позвали на Кергелен.

– Я услышал про его тематику слишком поздно, – сказал Лисица, – поезд, что называется, ушел, не доглядели. Содержание исследований в «Ямане» засекречено, и наши спецы не всегда успевают вовремя отреагировать. Но хуже другое: вслед за этим перспективным господином во Францию потянулись и другие, не менее перспективные и занимаю7иеся смежными вопросами. Новосибирец оказался неплохим организатором и стал умело вербовать себе команду среди таких же непонятых и отверженных. Кого-то мы перехватили, кого-то нет, но «Прозерпина», почуяв сопротивление среды, затаилась. А нам уж очень хотелось выяснить, чем именно они там собираются заняться. На Кергелене затевалась возня, а поскольку этот остров находится вблизи Антарктиды, и направление работ, над которыми трудились все эти физики, пересекались с «Яманом» и «Черным солнцем», надо быть совсем уж тупым, чтобы не сложить одно с другим. Возникла потребность внедрить в команду на Кергелене своего человечка. Агент Перехватчик казался самой подходящей кандидатурой: в обычной жизни он кандидат наук, читал курс студентам по компьютерным технологиям в научных исследованиях, работал в Арктике на метеостанции, опубликовал несколько статей в международных журналах, и нам даже не пришлось ничего сочинять.

– То есть он завербовался на Кергелен в качестве научного сотрудника, – проговорил Соловьев.

– «Прозерпина» постоянно нуждалась в «рабочих лошадках», и наш план с технической точки зрения казался выполним. В антарктических программах им требовались не столько светила, сколько выносливые, здоровые, молодые мужчины, способные выполнять черновую работу, ставить эксперименты и при этом не пищать из-за отсутствия комфорта. Ведь что такое Кергелен? (*) Крошечный остров в океане, где дуют штормовые ветра и круглогодично льет ледяной дождь. До ближайшей земли, Антарктиды, две тысячи километров, до Реюньона, откуда возят вахтовиков и провизию, три тысячи, до Мадагаскара – три с половиной. Самолеты туда не летают, так как нет аэродрома, снабжение идет по морю, а это минимум неделя плавания в один конец. Население Кергелена составляют исключительно сотрудники станций слежения и биолабораторий, то всякие биологи, метеорологи и геофизики – человек сто. Раньше к ним четыре раза в год ходил корабль, и этого им хватало, но в последние два года «Прозерпина» прямо-таки зачастила. Рядом с городком Порт-о-Франс был возведен еще один – Сегенвилль. На соседнем с Кергеленом архипелаге Крозе тоже начали строить какую-то базу. Конечно, нам требовался человек, способный прожить на островах длительное время, стать своим среди персонала двух станций и не вызывать подозрений. Внедрить в команду Тимура Борецкого казалось проще, чем искать выход на какого-либо ученого и вербовать его по всем правилам науки.

– Понятно, – сказал Вик. – И что удалось узнать?

– От Перехватчика пришло три донесения, – ответил Лис. – Первые два касались деятельности «Прозерпины», но там ничего сенсационного Тим не сообщал, просто отчеты кто, куда, для чего, перечень оборудования и примерные темы исследований. А вот последний его доклад устроил в нашем ведомстве переполох. Тим написал, что в пещерах Кергелена после землетрясения геофизики случайно наткнулись на некую весьма необычную находку. «Прозерпина» срочно принялась искать по всему миру археологов, собираясь закинуть их на архипелаг. То есть или находка была нетранспортабельная, или они надеялись отрыть там нечто аналогичное. К сожалению, сразу после этого Перехватчик перестал выходить на связь, а потом семье сообщили о его нелепой гибели. Наверное, Тим как-то неосторожно повел себя, подставился… Находку охраняли тщательнее, чем можно было предположить. Перехватчик считался опытным агентом, но от неудач никто не застрахован.

– А есть идеи о том, что они могли найти в пещере?

– С идеями нас сориентировал Третий отдел «Ямана». Вкратце, возникло два предположения: это следы той же самой древней цивилизации, что отметилась в Антарктиде, либо находка касается деятельности «Аненербе» и датируется Второй мировой. Вторая версия, конечно, не исключает первой, ведь всем известна охота, которую устраивали нацисты за «магическими артефактами». Увы, внедрить другого агента на Кергелен сразу не удалось, а после того, как в Индийском и Южном океанах стали регистрировать каскадные изменения, мы больше не решились отправлять туда людей.

– Мне кажется, – проговорил Соловьев, – Мухин в своем видении побывал либо на Кергелене, либо на Крозе. Ледяная вода, скалы, крутой каменный берег и слова лже-Павла об Индийском океане… Альбиносы-телепаты, работающие с артефактами, не там ли, случаем, обосновались?

– Не исключено, – согласился генерал, – и я бы вас просил довести эту мысль до сведения всех ваших товарищей. Вдруг кто-то из них вновь перенесется в похожее место, так пусть хоть попробуют определить, где он. Зафиксировать ориентиры.

– Это можно, Виталий Федорович. А что было в сообщении, которое вы получили от Перехватчика в мае?

Лисица усмехнулся:

– Демидов-Ланской все-таки проговорился. Вообще, конечно, он долго терпел.

– Сейчас не время держать ценную информацию под грифом секретно. Иван, считаю, поступил правильно.

– Я разделяю вашу озабоченность, Альберт… Текст послания выглядел как шифровка. Я ее именно так воспринял. То, что донесение было лично составлено Тимуру, сомнению не подлежит, но сказать, что я был озадачен, это ничего не сказать.

– Вы ловко ушли от ответа, Виталий Федорович.

– Желаете услышать дословно? Хорошо. Сначала Тим вставил условную фразу, по которой я понял, что это именно он, что пишет он без принуждения, по собственной воле и что свидетелей этому нет. Вам эту фразу знать необязательно. А вот содержание основной части приведу вам целиком. Итак, там было следующее: «Держите курс на свиней, но не забудьте и про пингвинов, третий спуск справа, будем ждать у подножия гиганта. По возможности прикройте дверь сразу, потому что за нами идет Лавкрафт». Это все. И кстати, ни слова про «Солнечный нож».

– «Курс на свиней, но не забудьте и про пингвинов», – повторил Вик. – Это связано с архипелагом Крозе. В Западной группе островов есть «Les Pinguins», остров Пингвинов. А соседний с ним называется «Les cochons», Свиньи.

– Я не дурней тебя, – проворчал генерал, досадуя, что ему предлагают столь очевидную версию, – и про колонию императорских пингвинов на Крозе я вспомнил, и про потопленный фашистский крейсер «Пингвин», и про первопоселенцев Крозе, пытавшихся организовать свиноферму. Но вспоминать-то можно что угодно, а проверить все эти вещи в параллельном мире – никак. Что там у них такого ценного на пингвинах? Ясно одно: похоже, в конце нам назначили встречу, передали координаты. Но какой-такой Лавкрафт будет пытаться к нам прорваться через портал вслед за нашими людьми, я понятия не имею. Разве что Патрисия даст согласие на серьезный эксперимент с ее дочерью. Или Москалева что-то принесет на хвосте. По-вашему, Альберт, я могу надеяться на конкретную помощь наших доморощенных телепатов? Смотрю, еще и Кирилл Мухин к их когорте примкнуть пытается… Будут у нас, наконец, варианты для информационного обмена?

– Мы тут все в процессе налаживания тесных связей, – дипломатично ответил Соловьев. – Надо потерпеть. В ближайшем будущем у них что-то обязательно получится.

– Тогда поговорим об этом будущем, – сказал Вещий Лис, не теша себя надеждой, что его собеседник пойдет против Патрисии. – Вы обнаружили Русское Зеркало?

Переглянувшись с Чебышевой, слушавшей их диалог по громкой связи, Вик рассказал об эпитафии и возникших в связи с ней соображениях. Лилия дополнила его собственными предположениями.

Разговор стал крутиться вокруг предстоящего визита на плато де Маровоалаво и организации безопасности, и Вик, сочтя, что Лилия вполне способна справиться с этим без его участия, от обсуждения сугубо военных задач отстранился. Он вышел на дощатый помост, ведущий к берегу из бунгало, и, достав обычный телефон, позвонил Белоконеву.

Геннадий звонку обрадовался. У него было много хороших новостей. Выслушав полный восторга отчет о работе в затерянном храме, Соловьев сумел-таки вклиниться и задать вопрос о расследованиях Третьего отдела, в котором Гена состоял.

– Кергелен и Крозе? – по голосу Белоконева чувствовалось, как он хмурится, вспоминая. Ему, как и всякому увлеченному человеку, было сложно быстро переключиться с одного на другое. – Да, с Кергеленом связывали какое-то время поиски артефактов. Вообще, ту тему разрабатывал не я, другой человек, но я тоже столкнулся… Правда, довольно быстро оставил это дело. Зацепок на Кергелене не было никаких, а Крозе и вовсе не0игдн в архивах не упоминался.

– Но какие-то наводки и ассоциации с этими территориями все же были?

– Да ерунда в основном. Кергелен, в середине двадцатого века необитаемый и всеми заброшенный, рассматривался нацистами как перевалочная база для штурма Антарктиды. Они организовали в скалах хранилища провианта, реанимировали древний завод по разделке рыбы, построили метеостанцию и маяк для своих подлодок. «Аненербе» там тоже отметилось, но целилось оно, как мне кажется, все-таки в Землю Королевы Мод. На Кергелене, просто, немного теплее, чем на берегу Антарктиды, вот они и отсиживались там.

– Подожди, про Кергелен ты откуда услышал в первый раз?

– Хм… – Гена откашлялся. – Я перебирал бумаги в трофейном ящике с немецкими документами времен Второй мировой, они по-прежнему находятся под грифом в архиве в Пушкино, и потому копировать я ничего не имел права, только смотреть. Из-за этого дурацкого правила вещественных доказательств и ссылок я тебе представить не смогу, так что не обессудь. Могу ссылаться только по памяти.

– Да и бог с ними, со ссылками. Что ты обнаружил?

– Рапорт одного морского капитана. Кажется, это был фрегаттен-капитан Бернхард Рогге. Я по-немецки читаю со словарем, зацепился взглядом за слова «Антарктида», «Кергелен», «древняя цивилизация»… пошел выяснять, и одна милая девушка, которая там работала… кстати, я обещал ей не упоминать ее имени, потому что…

– Гена! – повысил голос Вик. – Конкретно, что там такого обнаружили в пещере на Кергелене? Мне не нужны подробности про девушку, только про находку.

– Да не было там никакой находки, – ответил Белоконев. – Вспомогательному крейсеру «Атлантис» под командованием Рогге поручалось зайти на Кергелен, встать на якорь в бухте Газел и осмотреть пирамиды, о которых писала в своем путевом дневнике французская исследовательница Луиза Сеген (**). Рогге достиг берегов архипелага летом 1940 года, сразу же после поражения Франции в войне. Нацисты живенько наложили лапу на все их заморские территории и чувствовали себя там как дома. Так что сам факт появления немецких кораблей в территориальных водах Южного океана не удивителен. Немцы уже тогда планировали создание там секретных баз Кригсмарине. «Атлантис» был первым кораблем за многие годы, который появился в бухте Газел – той самой, где бросал якорь «Роланд» капитана де Кергелена, первооткрывателя тех мест. Луиза Сеген плыла вместе с ним. Она лично высаживалась с командой на остров и осматривала его. Вообще, ее судьба удивительна! В ту пору девочке было всего 14 лет, представляете, Вик? Четырнадцать! Конечно, для 18 века это был уже возраст ответственных решений, но Луиза проявила себя не в ведении домашнего хозяйства, а в географических исследованиях. Накануне она сбежала из монастыря, где воспитывалась практически с рождения, с двенадцати лет ее начали готовить к постригу, но стать монашкой не входило в ее планы, поэтому отчаянная девчонка переоделась в мужское платье, добралась до Бреста и устроилась на корабль де Кергелена юнгой…