Текст книги ""Фантастика - 2024". Компиляция. Книги 1-19 (СИ) (ЛП)"

Автор книги: Михаил Атаманов

Соавторы: Михаил Медведев,Надежда Сакаева,Кайла Стоун
сообщить о нарушении

Текущая страница: 342 (всего у книги 359 страниц)

Но куда больше его радовало то, что теперь, нося кулон, Анжела чувствовала себя гораздо лучше, чем прежде. Она была чуткой натурой, склонной к состраданию, желанию помочь всем на свете. И последние события, обрушившиеся, словно снег на голову, тревожили ее. Она переживала и расстраивалась за всех людей разом, за то, что уже случилось и то, что еще только должно было произойти.

Дэймону было больно видеть ее печальной и он изо всех сил старался ее утешить, успокоить, но обычно у него это плохо выходило. Однако с тех пор, как она стала носить медальон, ее сердце наполняла одна лишь радость, и это было куда как лучше.

Окончив разговор и повесив трубку, Дэймон вернулся за работу, не теряя больше времени. И хотя он был предельно сосредоточен и листал книги с совершенно невозможной для обычного человека скоростью, это не мешало его мыслям раз за разом возвращаться к Анжеле.

На самом деле, она не покидала его голову очень давно.

Он знал ее, еще с прошлой своей жизни, и это было странно. Казалось, совсем недавно, она была лишь дочерью его подопечной, а потом, в один миг, стала для него целым миром.

Миром, от которого он должен был держаться подальше. Ведь вряд ли бы кто-то понял его чувства. Взрослым мужчинам не позволительно питать слабость к школьницам. И от невозможности быть рядом, от того, что он был вынужден притворяться, наблюдая за тем, как на его место встает другой Ангел, он страдал, а его сердце буквально разрывалось на куски.

Анжела...

Дни, когда он мог видеть ее, моменты, когда она улыбалась, озаряя все вокруг... все это было для него ценнее предыдущих тысячелетий. Тогда он понял, что до встречи с ней совершенно не знал, что значит жить по-настоящему.

Она определенно была особенной. Добрая, самоотверженная, храбрая... и такая красивая. Слишком чудесная, слишком хрупкая, чтобы спокойно позволить Смерти забрать ее. Та, которую всегда хочется защищать. Оберегать, несмотря ни на что, наплевав на все законы и преграды.

Как он, собственно и сделал.

И вот теперь, все вернулось, и он снова должен спасти ее...

Он сможет найти выход...

Он обязан придумать хоть что-нибудь...

Руки, листавшую книгу, ускорились, и казалось от страниц вот-вот пойдет дым – так быстро они мелькали.

Заканчивая с одной, он принимался за новую, и им не было конца. Хотя бы в одной должно было найтись то, что необходимо.

***

Люцифер довольно улыбался, привычно пряча лицо в темной глубине капюшона. Все те дни, что он старательно избегал эту рыжую девчонку, были одной из частей его плана.

Еще один кусочек паззла, который он уже положил на свое место. Вина и скорбь так ясно читались на его лице, когда он пересекался с ней, что не оставляли сомнений по поводу его чувств. По крайней мере, для этой девчонки. Потому что истинные его намерения знал только он сам.

Он прекрасно умел изображать. Научился за тысячи лет скитаний по миру так же, как и всем остальным навыкам, безусловно, полезным. И если он хотел кому-то показать раскаяние, то отмерял его столь тщательно и отыгрывал так искусно, что ни у кого бы на этом свете не возникло сомнений в его искренности. По крайней мере, до тех пор, пока они не узнавали, кто же он такой.

И вот сейчас он оказался как никогда близко к завершению своего плана. То, к чему он шел так долго, стремительно приближалось. Картина, которую он рисовал, тщательно вымеряя каждый штрих, теперь почти окончена. И от развязки его отделял лишь один короткий день.

Уже завтра все должно было решиться. Стоит только Дэймону вернуться в Сэнт Хиллз, и все пойдет по написанному сценарию. Отчасти, его даже забавило то, что своими нелепыми мерами, своей беззаветной любовью и стремлением оберегать, этот Падший Ангел только приближает неотвратимый Конец.

Правда, перед громким финальным спектаклем, у него оставалось еще одно небольшое дело. Он специально отложил его на самое раннее утро, потому что это было оптимальным временем.

Короткий разговор с Анжелой, и дальше все покатится лишь с увеличивающейся скоростью, точно огромный снежный ком. Ком, который уже никто не сможет остановить, потому что он рассчитал все варианты.

И ждать оставалось совсем недолго.

Глава 21.

Выходной, столь долгожданный и желанный, начался для Анжелы полнейшей неожиданностью.

Девушка проснулась от навязчивого ощущения чужого взгляда. Прежде, когда она еще только познакомилась с Дэймоном, такое ощущение случалось у нее довольно часто. Ведь он всегда за ней приглядывал, даже когда держался на расстоянии. Поэтому, ее сердце радостно затрепетало, ведь это означало, что сегодня он все же смог приехать раньше.

Улыбаясь, Анжела, потянулась.

– Хорошо, что ты все-таки передумал, – промурлыкала она и открыла глаза, вставая с кровати.

Но тут же упала обратно.

В комнату пробивался бледный свет серого неба, на котором еще только занимался рассвет. И в этом свете, освещенная со спины, с распростертыми сзади крыльями, стояла ужасно знакомая фигура.

– Передумал на счет Апокалипсиса? Прости, крошка Беллз, к сожалению этого не будет, – он покачал головой.

Его тон был насмешлив, хотя сейчас за ним и чувствовалась вина.

– Люцифер? – Анжела, наконец, оправилась от удивления и смогла выдавить хоть слово.

– Неужели ты окончательно проснулась? Да, это именно я. Неожиданно для тебя, верно? Прости, что без предупреждения.

Как обычно, на нем была одета белая борцовка, которая не мешала появляться его крыльям и Анжела была этому рада. Несмотря на то, что отношения между ними стали куда как теплее, чем прежде, видеть его заросшую седыми волосами грудь девушке вовсе не хотелось.

Но все же, ей было бы куда как уютнее, если бы он оставил свои крылья скрытыми. Они ее безумно пугали. Хотя, девушка и видела их всего несколько раз, но этого было более чем достаточно. Пожалуй, если она все же останется в живых, то навсегда запомнит эти перья. Черные, точно уголь, с обломанными, крошившимися краями, они нагоняли какой-то животный страх, сравнимый с тем, что она испытала, когда Самаэль снял свои барьеры. Хотелось убежать, или спрятаться куда-нибудь, лишь бы только их больше не видеть.

– Если очень хочешь, то я могу их спрятать, – заметил он, проследив за ее полным страха взглядом, – но тогда, потом тебе придется смотреть на сам процесс материализации. Конечно, кровь теперь из них не брызжет так, как раньше, да и я не падаю в конвульсиях от мучительной боли, но мне говорили, что это все равно выглядит довольно жутковато.

Анжела сглотнула и, моргнув, отвела взор.

Спустя минуту она, наконец, обрела дар речи:

– Нет, все в порядке. Можешь их оставить.

– Как скажешь, – тон был безразличным, но казалось, он вздохнул с некоторым облегчением.

Анжела видела, как тяжело этот процесс дается Дэймону, и даже представить не могла, насколько же хуже дела обстоят у Люцифера. Гораздо хуже, очевидно, раз он сжег перья, хотя он сам и утверждал, что теперь ему намного легче, девушке отчего-то с трудом в это верилось. Может, просто он научился скрывать боль, как и остальные свои эмоции, под маской насмешливости. В любом случае, Анжеле не хотелось причинять ему неприятности.

Сам Люцифер стоял, глядя в пол, и будто пытался собраться с мыслями. Девушка терпеливо ждала, когда же он заговорит первым.

– Анжела, – наконец выдохнул он, но снова замолк, печально опустив голову.

– Да? – откликнулась она.

– Прости меня, – он покачал головой, – прости за печать.

Насмешки, за которой он обычно прятался, сейчас не было. Он был предельно серьезен.

– Все в порядке.

– Ты же знаешь, я просто не мог иначе. Я должен сделать это ради Лилит, ради той, которую я люблю. Мне очень жаль.

Сейчас он выглядел таким печальным, но и одновременно готовым бороться дальше, что Анжела, которая всегда отличалась особым состраданием, подошла к нему, взяв за руку, сжав ее в успокаивающем жесте.

– И у меня есть к тебе просьба, – он смотрел на Анжелу с удивлением, и она чувствовала, как дрожат его пальцы.

Казалось, уже давно никто не проявлял к нему такого сочувствия и он просто не мог поверить в это. Еще бы, если он сторонился Ангелов и людей тысячи лет, а его последний и, надо сказать, единственный друг затерялся где-то в Сибири так давно, что это было даже не в счет.

– Говори, – девушка с готовностью кивнула, – я исполню ее, если это только в моих силах.

– О, в твоих, не беспокойся. Я бы не стал просить невозможного, – он покачал головой, – я знаю, что Аластэйр... Дэймон сегодня возвращается. И что вы планировали встретиться.

– Да, но откуда ты это знаешь?

Не сказать, что Анжела особо удивилась его осведомленности, или, что это было ей неприятно. Скорее она спросила просто по инерции.

– Не важно, откуда. Они с Крисом еще не смогли найти никаких подсказок, кроме того, о чем я тебе уже говорил. И вряд ли найдут.

– Разве ты не должен радоваться этому? – она улыбнулась, надеясь его ободрить, но, кажется, сделала только хуже.

Взгляд его наполнился болью и печалью. Он выдернул свою руку и отвернулся.

– Не стоит так говорить. Ты мне нравишься, ты необыкновенная девушка. И я все же не ошибся. Ты похожа на нее. Похожа больше, чем кто-либо в этом мире. И не только внешне, хотя и это у тебя есть. Но еще ты такая же храбрая, как она. Самоотверженная, добрая. Полная сострадания и способная понимать то, что не дано другим. И мне жаль, по-настоящему жаль, что все это тебя коснулось и теперь ты вынуждена участвовать в этом, – он говорил быстро и голос его дрожал.

– Люцифер... – Анжеле хотелось его утешить, но она не знала как.

Его слова тронули девушку.

– Подожди, я не закончил. Еще мне действительно нравится твой отец. Он хороший человек и добрый друг. Знаешь, кроме Татьяны у меня не было других друзей, до этого времени. И я так рад просто говорить хоть с кем-то, кто не считает меня монстром, не убегает от меня со всех ног, не обвиняет во всех смертных грехах. Это действительно, словно лучик света для меня. Если бы я мог, если бы у меня только был выбор... возможность решить все это как-то по-другому, не задействовав тебя, то я бы обязательно сделал это. Но я не могу. После этого ты попадешь в лучший мир, хотя я и предпочел бы другой путь. Но Лилит без этого навсегда останется в Чистилище. Я просто не могу допустить подобное. Извини меня.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍ Он повернулся к Анжеле, и на его щеке блестела слеза, крупная и прозрачная, переливающаяся, точно драгоценный камень.

– Все... – у девушки просто перехватило дух, а сердце сжалось от жалости и сочувствия.

Она и сама готова была разрыдаться, но пока все же держалась.

Прокашлявшись, она с трудом выдавила из себя дрожащим, от сдерживаемых слез, голосом:

– Все в порядке, Люцифер. Я действительно тебя понимаю. И ты в этом уж точно не виноват. Если кого и винить, то только их.

Она кивнула наверх.

– Ты действительно необыкновенная, – казалось, он собрался, спрятав эмоции подальше.

Минута слабости прошла, и взгляд стал тверже.

Анжела молчала, не зная, что сказать. Она действительно сочувствовала ему. Он смог многое вынести. Ей хотелось его как-то утешить, но она совершенно не знала, как это можно сделать. А еще ее тронуло то, что он вот так открылся перед ней. Доверил ей свои чувства. В конце концов, не каждый может похвастаться тем, что видел слезы самого Люцифера, великого Первого Падшего.

– Знаешь, я ведь действительно люблю Дэймона и на многое бы пошла, если его жизни грозила бы опасность, – наконец проговорила она, улыбнувшись, но улыбка вышла слишком печальной, – думаю, я попыталась бы сделать для него все то же самое, что ты делаешь для Лилит.

– И об этом я и пришел тебя попросить. – Люцифер встрепенулся.

– Сделать то же самое? – она вскинула брови.

– Нет, вовсе нет, – он оставался серьезен, что было так не похоже на его привычную насмешливость, – я хотел попросить тебя ничего не рассказывать Дэймону о Лилит.

– Но... почему?

Именно это Анжела и собиралась сделать сегодня в первую очередь.

Теперь она желала, чтобы все узнали правду о Люцифере, перестали его презирать, обвинять в том, в чем он вовсе не был виноват. Она хотела докричаться до каждого, развеяв грязные выдумки, открыв всем глаза. И главное, она хотела, чтобы Дэймон перестал смотреть на него с такой ненавистью.

– Он просто не вспомнит этого, – Люцифер покачал головой, – у него стерли Лилит навсегда.

– Но...

– Анжела, пожалуйста, послушай меня. Я знаю, ты любишь его, а он любит тебя. Это заметно и очевидно. И я рад за вас, что вы нашли друг друга. И, конечно же, я рад, что ты смогла мне поверить, хотя я действительно знаю, как это непросто, ведь у меня слишком скверная репутация в этом мире. Но Дэймон... он не сможет точно так же. Я бы хотел сказать тебе что-то иное, но нет, – он скрестил перед собой руки, подкрепляя слова, – ему вбивали это в голову слишком давно.

– Мне тоже, но я же смогла, – возразила Анжела.

– Ему твердили это точно дольше, чем тебе. Ты ведь не знаешь, как обучают Ангелов. А вот я сумел кое-что узнать об этом. Про меня рассказывают в первую очередь, всем в назидание. И не устают повторять это снова и снова. Говорят до тех пор, пока это не отпечатается на подкорке. Вдалбливают, пока каждый в отдельности не запомнит это до такой степени, что перестанет верить во что-то иное.

Он горько усмехнулся, и на секунду девушке показалось, что она разглядела в его глазах новую слезу, но если это и было так, то он себя сдержал.

Нахмурившись, он продолжил:

– В конце Ангелы видят лишь только этот вариант истины и не замечают остального, не желая слушать ни факты, ни доводы. И даже твой Дэймон никогда не сможет отвернуться от того, чему его так долго учили, что закладывали в голову так прочно, чтобы оно никогда не забылось, не ушло и уж тем более, не поменялось. И я просто не хочу, чтобы вы вдруг поссорились из-за меня, или что-то в этом духе.

– Ну, на счет этого можешь не волноваться, – сказала Анжела более чем уверенно, – мы вряд ли сможем поссориться. И, когда я расскажу ему, что видела, и что ты мне открыл, то он обязательно поверит. Он ведь совершенно не такой, как все. Ты и сам говорил это много раз. Он Первый в своем роде, а значит особенный. И он так похож на тебя... он точно поймет.

– Как знаешь, Рыжая, – давно он не называл ее так, – но не говори, что я тебя не предупреждал. Дэймон никогда не сможет этого понять, принять и вспомнить. Рад был повидаться.

И он вылетел из комнаты с такой невероятной скоростью, что Анжелу обдуло порывом ветра от ужасных крыльев.

Оставшись одна, девушка вернулась в кровать.

Конечно, Анжелу тронули слова Люцифера. А тот тон, которым он говорил... такого от него она еще ни разу не слышала. Его беспокойство за ее судьбу, забота о ней, все это располагало к нему, хотя и было немного неожиданно. И уж точно непредсказуемым была его слеза. Одна-единственная она значила гораздо больше, чем целое море прочих. И это действительно вызывало сочувствие к нему, которому приходится делать столь сложный выбор.

Однако в отношении Хэвенли он был совершенно не прав. Может он и видел, как обучают Ангелов, но он не знал Дэймона так, как его знала она. Анжела даже не сомневалась в том, что он прислушается к ее словам. Уж ей-то он обязательно поверит! Ведь она всегда верила ему.

Девушка попыталась выбросить все это из головы и уснуть. Люцифер рано разбудил ее и сейчас ночь только начала сменяться днем. Кроме того, она надеялась, что если сможет проваляться в постели подольше, то ей не придется потом мучиться ожиданием. Но у нее ничего не вышло.

Организм успел проснуться, и теперь, как она и опасалась, прошлая лихорадочная нервозность вернулась к ней, причем в усиленном виде. Некоторое время она все же пыталась безуспешно бороться с собой, потом не выдержала и, встав с кровати, принялась беспокойно ходить по комнате.

Сколько же еще томительно долгих часов пройдет, пока, наконец, не прилетит Дэймон? Должно быть, целая вечность и даже немного больше. В любом случае, когда сейчас, от долгожданной встречи их отделяет такая малость, ждать становилось почти невыносимо.

Анжела попыталась себя чем-то занять, но никак не могла сконцентрироваться, как это часто уже бывало раньше. Муки ожидания грызли ее, не оставляя.

Она то предвкушала, как будет счастлива, когда, наконец, сможет увидеть его чудесную улыбку и глубокие изумруды глаз, которые ей постоянно снились, то мечтала о поцелуях и его крепких и сильных руках, что обнимали так трепетно и нежно. А то и вовсе начинала переживать из-за предстоящего разговора.

Впрочем, в отличие от всего прочего, переживания надолго не задерживались в ее голове. Как Анжела уже сказала Люциферу, она действительно не сомневалась в Дэймоне, в том, что он доверится ей, в том, как отреагирует.

Через некоторое время проснулся отец, и Анжела спустилась вниз, надеясь хоть немного скоротать время, тянущееся столь томительно. До этого она покорно сидела в своей комнате, не желая ненароком его разбудить. В конце концов, это был выходной, а Джош наверняка устал за целую рабочую неделю.

– Вот это да. Кто тебя укусил? – отец был явно удивлен такому раннему ее появлению.

– Что-то мне спится, – Анжела пожала плечами, – к тому же, Дэймон сегодня возвращается.

– И ты, конечно же, вся в нетерпении, – Джош добродушно усмехнулся.

– Ты даже не представляешь в каком. Его ведь так долго не было.

– Ну, он приглядывал за больной тетушкой, так что все вполне оправдано.

– Да, причина была уважительная, – хмыкнула Анжела.

То, чем Дэймон занимался на самом деле, было гораздо важнее тысячи больных тетушек.

– И чем будете заниматься? – с любопытством спросил Джош.

– Думаю, мы пойдем куда-нибудь перекусить, и вряд ли я успею вернуться до ужина.

– Намек понял. Хорошо вам отдохнуть, только не задерживайся совсем уж надолго. А то я все-таки волнуюсь.

– Хорошо, пап, – Анжела улыбнулась, – не буду.

Девушка не успела еще закончить свой завтрак, когда в дверь настойчиво позвонили. Опередив отца, она со всех ног кинулась открывать, размахивая недоеденным сэндвичем.

Но это снова был только Люцифер.

– Привет, Анжела. Отец дома? – он говорил так, будто сегодня они виделись впервые, и это было правильно.

Джошу вовсе не обязательно знать, что утром Люцифер был в ее спальне.

– Да, он здесь. Проходите, мистер Хэвенли, – она отошла, пропуская его внутрь.

Мимолетное разочарование вновь сменилось полным нетерпения суматошным ожиданием.

Джош явно обрадовался его приходу. Они были так увлечены разговорами, что Анжела вернулась в свою комнату, вновь оставшись без компании наедине со своими чувствами.

И как это часто бывает, когда ждешь чего-то, сосредоточиться на одном деле у нее совершенно не выходило. Она попыталась читать книгу, но не смогла понять ни строчки, и вскоре бросила это бесполезное занятие, просто принявшись расхаживать по комнате туда-сюда.

Возможно, у нее бы заболели ноги, но особо долго это к счастью не продлилось. Где-то, через час снова раздалась трель дверного звонка. Это был тот звук, которого она с таким нетерпением ждала все утро.

Люцифер, разумеется, осведомленный не только о приезде Дэймона, но и о времени его прибытия, ушел за полчаса до этого, прихватив с собой и Джоша. Так что сейчас Анжела была одна.

Легкой походкой она буквально подлетела к двери. Пожалуй, она никогда не передвигалась так быстро, как сейчас. И на этот раз ее ожидания оправдались. На пороге стоял ни какой-нибудь почтальон, молочник, или доставщик пиццы, перепутавший адрес, а именно тот, кого она так хотела увидеть.

Анжела и забыла, как же он ослепительно красив. И какое неизгладимое впечатление производит. Идеальные линии скул, четко очерченные губы и глаза, в которых можно тонуть бесконечно. Определенно, он был чертовски притягателен. На него хотелось смотреть снова и снова.

Увидев ее, Дэймон улыбнулся той открытой, мальчишеской улыбкой, которую девушка так сильно любила. Он был одет совершенно не по погоде, ведь не испытывал холода, но как всегда во все белое. Молочные джинсы, облегавшие бедра, легкий светлый пуловер и растрепанные в художественном беспорядке волосы. Он больше походил на модель из какого-нибудь журнала, чем на обычного школьника. И точно в дополнение к этой глянцевой картинке, на гравиевой дорожке блестел на солнце отполированный голубой корвет.

– Как же сильно я скучал! – он подхватил ее легко, словно пушинку, заключив в объятия, и закружил.

– Но не так сильно, как я, – она обвила руками его шею, чувствуя жар его тела, и ей тут же захотелось поцеловать его.

Может Дэймон догадался о ее желании, может, прочел ее эмоции, а может просто так же, как и она, жаждал этого. В любом случае, не успела Анжела об этом подумать, как он аккуратно и трепетно опустил ее на землю и нежно накрыл ее губы своими.

И вновь фейерверк чувств и ощущений накрыл их обоих, унося в сладостную эйфорию. По телу словно прошелся электрический ток, а удовольствие от происходящего не получилось бы сравнить ни с чем другим.

– Как на счет прокатиться, миледи? – он отстранился, но на радость Анжеле не разжал своих объятий. – Я знаю одно веселое местечко!

– С удовольствием, мой принц! – вопреки словам она прижалась к нему еще сильнее.

Дэймон одной рукой по-прежнему крепко держа ее, другой провел по рыжим кудрям. Некоторое время они стояли вот так молча, просто глядя друг на друга, а потом он вновь ее поцеловал. Анжеле всегда хотелось растянуть эти мгновения в вечность, но они, к ее сожалению, всегда заканчивались.

Оторвавшись от нее, Дэймон нежно чмокнул ее в лоб и наконец, разжал объятия.

– Секунду, – она метнулась в дом и, схватив куртку с ключами, уже через мгновенье выбежала на улицу.

Хэвенли галантно распахнул перед Анжелой дверь, подождал, пока она устроится, и после сел сам. Взревев, корвет тронулся с места с невероятной скоростью, к которой девушка, пожалуй, начала понемногу привыкать.

– Куда мы сегодня поедем? Или это очередной секрет? – спросила Анжела не без любопытства.

Хотя она, наверно, предпочла бы запереться в комнате с ним вдвоем и не прекращать эти чудесные поцелуи.

– Да нет, отчего же. Мы едем в МОЛЛ. Перекусим и развлечемся. Знаешь, я устал от тишины библиотек, – он повернулся и подмигнул ей, – скажи, как ты относишься к бургерам?

– Обожаю бургеры!

Они и вправду неплохо повеселились. Хотя простые слова вряд ли могли передать то счастье и радость, которые теплыми волнами накатывали на Анжелу, заставляя ее сердце трепетать, а руку крепче сжимать ладонь Дэймона.

Сначала они немного поиграли в боулинг. Помнится совсем недавно девушка, будучи здесь с подругами, мечтала вот так же проводить время и с Дэймоном. И, выходит, теперь ее мечты сбывались.

– Эй, где ты научился так играть? – спросила она, когда он выбил подряд несколько страйков.

– Разве ты забыла? Я же Ангел, – он рассмеялся тем мягким, приятным смехом, который так любила Анжела, – а это значит, у меня есть парочка своих ангельских секретов.

– Снова суперспособности, – она картинно нахмурилась, при этом улыбаясь, – не находишь это не совсем честным?

– Быть такой красивой тоже нечестно. Но я же не жалуюсь на это, – он загляделся на ее лицо и пропустил пару кегель.

Анжела захихикала.

Сейчас она смотрела на него и все никак не могла налюбоваться. Иногда она не верила своему счастью и тому, как же такой безупречный, восхитительный во всех отношениях Ангел, выбрал именно ее, самую обычную девушку, мало отличимую от других.

После боулинга они пошли в кино. Вообще, никаких интересных новинок сейчас на большом экране не шло. Но Анжела была рада просто сидеть рядом с Дэймоном, опустив голову на его плечо.

В целом, день пролетел весело и радостно, наполненный шутками и объятиями. И это было вдвойне здорово – вот так вот проводить время наедине с любимым человеком, хоть ненадолго позабыв обо всех бедах и печалях.

И именно поэтому, Анжела до последнего откладывала разговор о Люцифере. Ей не хотелось все омрачать.

***

Дэймон даже не осознавал, как же на самом деле сильно он скучал по Анжеле там, в тишине библиотек. И как безудержно его к ней тянуло.

Когда сегодня он увидел ее, разрумянившуюся, с улыбкой на лице и длинными рыжими волосами, он почувствовал, что мир вдруг снова обрел краски. Будто кусочек его сердца всегда оставался с этой девушкой, и на расстояние оно болело. Будто внутри него появлялась дыра, которую не мог заполнить никто, кроме нее. И как же он вообще мог жить до встречи с ней?

Там, за шорохом книг, время тянулось медленно, минута за минутой, час за часом, день за днем. И это было мучительно. Здесь же, рядом с Анжелой, сладостное чувство счастья подхватывало его, и секунды летели вскачь вместе с его сердцем.

Когда они вышли из кинотеатра, день давно перевалил за середину и солнце уже начало лениво клониться к западу.

Анжела была в восторге. Она заново вспоминала все моменты того, что случилось сегодня, и это заставляло ее улыбаться. Это был удивительный, головокружительный и бесконечно счастливый день. Сердце девушки трепетало от того, что этот день лишь один в череде многих других, еще только предстоящих. И что теперь Дэймон будет рядом с ней всегда.

Но оставалось еще кое-что, чтобы она должна была сделать. То, с чем надо разобраться как можно скорее, чтобы больше ничто не омрачало ее настроение. Чтобы между ними не оставалось секретов.

Люцифер.

Анжеле было важно, чтобы Дэймон перестал его ненавидеть. Сама она уже приняла его, сочувствовала ему. И сейчас хотела того же от Хэвенли. Чтобы он понял его мотивы. Поверил ему.

Девушка молчала, когда они сели в машину, не зная, как начать разговор, нервно покусывая губы. Это оказалось несколько сложнее, чем она себе представляла.

– Эй, все в порядке? Я чувствую твое волнение, – Дэймон тревожно посмотрел в ее сторону.

Кажется, от него ничего не могло укрыться. Особенно то, что касалось Анжелы и всего с нею связанного.

– Да, все нормально, – она мягко улыбнулась, постаравшись придать лицу беззаботный вид, – я просто хотела бы кое-что узнать у тебя.

Это было так странно. Она, наверное, никогда не сможет привыкнуть к подобному. Хотя, разумеется, парень, умеющий понимать твои чувства – это просто мечта всех девчонок, но иногда это ее безумно раздражало. Например, как сейчас, когда хотелось скрыть свое беспокойство и говорить уверенно.

– Конечно, спрашивай, – легко согласился Дэймон, списавший все ее волнения на стресс от этого дня.

Разговор не мешал ему ловко перестраиваться из ряда в ряд. Сейчас они ехали по узким улочкам Сэнт Хиллз домой к Анжеле.

– Скажи, ты умеешь стирать у людей воспоминания? – начать девушка решила издалека.

– Ну, не стирать, а затирать, – ответил он, почти в точности повторив слова Люцифера.

– Не важно, – Анжела нетерпеливо дернула головой, – так что?

– Ну, это просто необходимо для соблюдения равновесия и сохранения свободы выбора, – Дэймон пожал плечами, – так что, да, умею.

Для него это было вполне естественно. Раньше он довольно часто прибегал к этому, когда было нужно.

– И выходит, все ангелы так могут?

– Все. И даже Падшие, как я.

– А почему вы мне про это не рассказывали? – она поджала губы.

Все же, это было важным аспектом Ангельского мира. В конце концов, он рассказал ей и про суперспособности, и про эмпатию, и даже историю Самаэля, но отчего-то умолчал об этом.

– Ну, ты же не рассказываешь ребенку как дышать? – Дэймон усмехнулся. – Для нас это так же естественно, и я просто не задумывался, что для тебя это может быть интересно или иметь хоть какую-то ценность. Прости, если тебя это задело.

– Мне интересно все, что связано с тобой, – она смягчилась, ведь все же, целью разговора была не обида на него, а скорее наоборот, – скажи, а у самих Ангелов можно стереть память насовсем?

– Нет, – он уверено покачал головой, – это совершенно невозможно. Нас и затереть то толком не получится. Мы же не люди и у нас нет свободы выбора. Нам нужно все помнить.

– И даже Он не сможет этого сделать? – спросила Анжела почти шепотом, кивком головы указав наверх. – Разве Он не всесилен?

– Ему этого вовсе не надо. Все Ангелы Ему бесконечно преданы, а если идут против Его воли, то с этим ничего не поделаешь и забытьем не исправишь. Так зачем кого-то затирать, если в этом нет смысла, – Дэймон нахмурился, почувствовав неладное, – а к чему ты спрашиваешь?

– Ну а если бы все-таки понадобилось, он бы смог? – Анжела проигнорировала его последний вопрос.

Отступать от своей цели она сейчас не собиралась.

– Анжела, – его голос зазвучал мягче и теплее, будто он разговаривал с маленьким и капризным ребенком, – расскажи мне, отчего ты так интересуешься этим, ведь раньше тебя подобное мало волновало? Может, что-то случилось, пока меня не было рядом? Может, я чего-то не знаю?

– Ну... мне просто интересно, – она пожала плечами, надеясь, что голос звучит достаточно беззаботно.

Сначала ей хотелось его подготовить, и сейчас она с трудом сдерживала рвущиеся наружу признания.

– Анжела, ты забыла, что я могу тебя чувствовать? И сейчас мне кажется, что это волнует тебя гораздо больше, чем должно, и чем ты хочешь показать. Это Люцифер? Что он сказал тебе?

Проницательности Дэймону было не занимать. Он понимал ее, как никто другой, даже если и не брать в расчет способности к эмпатии.

– Люцифер упал от взаимной любви, а вовсе не от гордыни, как все считают. Но Создатель стер воспоминания об этом у Ангелов, поэтому никто ничего не помнит. И Люцифер устроил Апокалипсис, не чтобы кому-то навредить, или отомстить. Он хочет только вновь увидеть свою любимую, вызволить ее из Чистилища. И чтобы все ее вспомнили, поняли, что она была, и Люцифер никогда не лгал, – скороговоркой выпалила Анжела.

Да, не так она хотела провести этот разговор...

Она думала рассказать все медленно, обстоятельно и с подробностями, не слишком увлекаясь собственными эмоциями.

Рассказать про Лилит и их короткий союз, про то, как она воспротивилась воле Создателя, и за это ее убрали из мира.

Рассказать про жажду Люцифера ее спасти, про его бесполезные поиски и то, как он тысячи лет умирал от бессилия, не имея возможности помочь тому, кто был ему бесконечно дорог.

Рассказать про девочку Татьяну, отвергнувшую небеса из-за того, как жестоко судьба обошлась с ней, про то, что она тоже верила Люциферу, была его единственным другом.

Рассказать про все остальное, начиная от его чувств и заканчивая причинами, по которым небеса хотят смерти Анжелы.

Но сейчас эти эмоциональные, совершенно необдуманные слова просто вырвались из нее.

– Чтоооооо? – воскликнул Дэймон.

Признание Анжелы явно застало его врасплох. Он так крутанул руль, что они едва не улетели в кювет, лишь чудом сумев вернуться на полосу.