Текст книги ""Фантастика - 2024". Компиляция. Книги 1-19 (СИ) (ЛП)"

Автор книги: Михаил Атаманов

Соавторы: Михаил Медведев,Надежда Сакаева,Кайла Стоун
сообщить о нарушении

Текущая страница: 255 (всего у книги 359 страниц)

Глава 29

Розамонд

День сорок девятый

– Что, черт возьми, произошло? – Щеки Розамонд раскраснелись, на лбу пульсировала вена. – Как можно потерять восемь человек?

Саттер стоял напротив ее стола из красного дерева. Его бледные глаза пылали гневом.

– Там сработали ловушки. Напали из засады. Они действовали против нас.

– Кто?

– Фолл-Крик. Жители.

Она застыла.

– Народ, который мы кормили и обеспечивали жильем, ценой огромных усилий?

Ноа прочистил горло. Он стоял в задней части кабинета возле двери, обеспокоенный и нервный.

– Мы не знаем этого наверняка…

– Мы знаем! Сделай хоть раз свою чертову работу, шеф Шеридан. – Саттер выплюнул слова как проклятие. – Коулман ведет их. Группа недовольных – и эти чертовы горожане их защищают! Мы уже допросили дюжину. Никто не называет имен. Пока.

Ярость захлестнула Розамонд, почти поглотила. Она ударила кулаками по столу.

– После всего, что я для них сделала! Всего, что я им дала!

Саттер навис над ее столом, возвышаясь над ней. Она не желала уклоняться от него.

– Пора, Розамонд. Ты знаешь, что время пришло.

Розамонд закрыла глаза. Она знала, что он имел в виду. То, о чем он просил с самого начала. Она сопротивлялась по доброте душевной, по великодушию. В ней больше не осталось доброты. Она открыла глаза.

– Да.

– Время для чего? – спросил Ноа.

Саттер уставился на нее.

– Скажи это.

– Мы больше не будем помогать избалованным, неблагодарным жителям Фолл-Крика, – объявила Розамонд. – Мы не будем их кормить. Мы не будем давать им кров, дрова или бензин для отопления их домов, и мы больше не будем их защищать.

Ноа уставился на нее, пораженный.

– Ополчение отступит к «Винтер Хейвену», – добавил Саттер. – Мы оставляем блокпосты и прекращаем патрулирование. Фолл-Крик теперь сам по себе.

– Они не смогут защитить себя! – воскликнул Ноа. – В основном это женщины, дети и старики. Они устали и голодны. Как они будут добывать еду?

– Это уже не наша проблема. – Ей было больно это говорить. Она любила этот город как мать.

– Ты привела ополчение, чтобы обезопасить Фолл– Крик!

– Все меняется, – холодно проговорила Розамонд. – Ты знаешь это лучше всех.

Он отшатнулся.

– Мы так не договаривались.

– Фолл-Крик – это незначительная точка на карте, – с усмешкой произнес Саттер. – «Винтер Хейвен» – это жемчужина, Эдем, за который люди будут сражаться, проливать кровь и умирать. Мы потратили слишком много ресурсов на жалкое местечко, которое не имеет никакого значения и которое все равно умрет от голода. Мы должны сосредоточиться на том, что действительно важно.

– «Винтер Хейвен» – это будущее, – отчеканила Розамонд. – Оно принадлежит нам.

– Там же женщины и дети… – попытался снова Ноа, слабо и жалко.

– Ты не слышал ничего из того, что я сказала?

– Когда придут банды, они их перебьют…

– Значит, они умрут!

Ноа уставился на нее, разинув рот, ошеломленный.

– Они сделали свой выбор. Мы делаем то, что правильно для нас. – Она обошла стол, Саттер отодвинулся с дороги, когда Розамонд прошла мимо него и подошла к Ноа. Она смягчилась и положила руку ему на плечо. – Они настроены против нас. После всего, что я для них сделала. Все, чем я пожертвовала ради них, отдала им! И вот как они отплатили мне? Ненавистью? Убийством тех самых людей, которые их защищали?

– Это не все они, это только несколько…

– Ты видишь, как кто-то сдает бунтовщиков? Слышишь чьи-нибудь возмущенные крики? Или только молчание? Их соучастие. Они убили моих мальчиков, Ноа. Они забрали у меня все.

– Это не может остаться без ответа, – заявил Саттер. – Пока мы говорим, мои люди складывают тела своих друзей и братьев в этот ваш импровизированный морг. Горожане должны заплатить за то, что сделали. Не только преступники – город. Все они.

– Убивай, кого хочешь. – Розамонд отвернулась от Ноа и посмотрела в окно. – Сожги город дотла, мне все равно.

Ей хотелось разбить окно, разнести его на тысячу осколков. Она хотела раздавить и уничтожить, заставить кого-то – любого – страдать так же, как страдала она.

Рот Ноа открылся, как будто он собирался протестовать. Вместо этого он кивнул в знак покорности.

– Мне нужно вернуться к Майло.

– Тогда иди! – Саттер указал на дверь. – Теперь ты – никому не нужный начальник полиции. Мы в тебе больше не нуждаемся.

– Маттиас! – укорила Розамонд. – Ты не это имел в виду.

– Все в порядке, – уныло отозвался Ноа. – Я в порядке.

– Помни, о чем я тебя просила, – сказала она. – Помни, что ты мне обещал.

– Я помню, – бесстрастно произнес он. Во взгляде тоже не проскользнуло никаких эмоции.

Не говоря больше ни слова, Ноа повернулся, открыл дверь и вышел. Он тихо закрыл ее за собой.

Они молча слушали грохот грузовика на подъездной дорожке, когда Ноа отправился обратно в свой большой светлый дом, к своему маленькому сыну, уютно устроившемуся в своей постели.

Ревность прожгла Розамонд насквозь. У Ноа был его ребенок. Как ему повезло. Какое счастье. А он даже не ценил этого, не то что она.

Саттер опустился в одно из кожаных кресел. После некоторого молчания он заговорил.

– Ты не можешь ему доверять.

Она не могла доверять никому, вообще никому. Даже мужчине, сидящему напротив нее.

– Почему он тебя вообще волнует? Он нам больше не нужен. Он может исчезнуть вместе с городом.

– Он был лучшим другом Джулиана. Конечно, ты можешь это понять. Он для меня как семья.

Саттер закатил глаза.

– Пожалуйста, Розамонд. Помни, с кем ты говоришь.

Саттер понимал только бизнес. Деньги. Удовольствие. Комфорт. Для него все сводилось к сделке. Он не мог понять, что ей не все равно. Она просто следила за тем, чтобы не переживать слишком сильно.

Если она чему-то и научилась, так это необходимости контролировать эмоциональные связи. Чувства недолговечны. Привязанности ценны только тогда, когда они приносят пользу.

Она вздохнула.

– Ноа все еще должен сыграть свою роль в этом. Он все еще может помочь нам. Он убьет Коулмана. Сделает то, в чем ты потерпел неудачу.

Задетый ее оскорблением, Саттер оскалился.

– У него есть друзья в этом городе. Бишоп. Его жена. Некоторые полицейские. Шеридан не будет предан тебе.

– Тогда, я думаю, ты должен позаботиться о том, чтобы он оставался верен.

– А как же ребенок?

Розамонд вздрогнула.

– Что?

– Она ведь твоя внучка?

Ее губы скривились в презрении.

– Нет!

Саттер откинулся в кресле и сложил руки за головой.

– Нет?

Отвращение переполняло Розамонд.

– Это… существо не имеет ничего общего со мной, ничего общего с Гэвином! Ты слышал меня?

Саттер подмигнул.

– Конечно, босс.

Она стиснула челюсть до боли, скрежеща зубами, как стеклом. Никто никогда не поймет безмерность ее утраты.

– Кроме того, это девчонка. Девочки – слабый пол. Она никогда не сможет заменить мне сына.

Саттер просто смотрел на нее.

Розамонд сцепила пальцы на столе, тяжело дыша, пытаясь держать себя в руках.

– Если у тебя есть еще дела, приступай. В противном случае, убирайся из моего кабинета.

– Кого ты хочешь защитить? Если не младенца, то кого? Майло?

В этом заключалась ее сила. Она переступит любую черту, необходимую для достижения своих целей. Она шла туда, куда другие боялись ступать.

Если Ноа предаст ее, она, не раздумывая его убьет. Она уничтожит все, что он когда-либо любил. Включая Ханну Шеридан. И его сына.

Розамонд не колебалась.

– Никто не освобожден от ответственности.

– А Ноа? Как ты предлагаешь обеспечить его лояльность?

Она встретила жесткий взгляд Саттера.

– Мы дали Ноа все, разве нет? Мы можем и отнять это.

Саттер улыбнулся.

– Отлично.

Глава 30

Лиам

День пятьдесят первый

Бишоп указал на исписанную от руки бумагу в центре стола.

– Это не к добру.

– Вполне ожидаемо, – заметил Лиам. – Это был лишь вопрос времени.

Лиам, Бишоп, Перес и Рейносо сидели в кабинке в задней части бара в гостинице «Фолл Крик». Они приехали за час до открытия по просьбе Дейва Фарриса. Теперь они с наслаждением распивали последнюю бутылку бурбона.

У Дейва почти ничего не осталось. Ополченцы некоторое время снабжали его запасами – они любили зайти выпить холодного пива, как и любой другой парень, – пока Дейв не попал в черный список, заступившись за мальчишку Маршалла у хозяйственного магазина.

Люди по-прежнему приходили сюда за теплом и компанией. Даже если у них не находилось коробки макарон или банки бобов на обмен, Дейв не отказывал им. Он говорил, что не способен на указать на дверь – не в случае, если это его соседи, его друзья, его город.

В баре больше никого не было. Другие кабинки пустовали. Ранний утренний свет струился сквозь грязные окна. В Фолл-Крике царила тишина, на улицах не встречалось обычных патрулей ополченцев.

Лиам сидел, прислонившись спиной к стене, лицом к остальной части комнаты. Он отметил выходы, близость к бару и другим кабинкам, а также дробовик, который Дейв держал за стойкой. Его «Глок» снятый с предохранителя, лежал на колене под столом.

Хейс и Труитт наблюдали за происходящим снаружи, но Лиам все равно не терял бдительности. Ему не нравилось чувствовать себя таким незащищенным. Он не притрагивался к алкоголю, считая важным сохранять остроту ума и внимательность.

Позавчера он напал на колонну ополченцев. Сегодня утром Фолл-Крик проснулся от хлопающих на ветру красных бумажек, прикрепленных к электрическим столбам, деревьям и входным дверям по всему городу.

Суперинтендант отменила собрания мэрии и совета. Так теперь тиран Фолл-Крика распространяла свои послания.

Текст листовки сводился к следующему:

Из-за «террористических атак» ополчение больше не будет защищать Фолл-Крик. Их собственностью стал «Винтер Хейвен». Нарушителей будут расстреливать на месте.

Лиам удивился, что за его голову не назначена награда, как во времена Дикого Запада. Возможно, скоро это случится.

По крайней мере, Ханна уехала из «Винтер Хейвена». Она вернулась на Тэнглвуд-Драйв несколько ночей назад – без Майло.

Лиам не хотел, чтобы кто-то ночевал в старом доме Ханны, так как это первое место, на которое нападет ополчение. Он уже отогнал шпионов Саттера, разведывавших улицу.

Вместо этого Ханна и Призрак переехали в свободную спальню в доме Молли и Квинн. Он порадовался, что она живет с ними. Лиам поселился в одном из близлежащих пустующих домов, где мог наблюдать за происходящим.

Ханна находилась в большей безопасности за пределами «Винтер Хейвена». Ему хотелось бы, чтобы Майло не оставался там, но если Ноа и умел что-то делать, так это заботиться о своем сыне. Они заберут Майло, как только смогут.

Лиам не задумывался о том, почему Ханна решила уйти от Ноа. Он не мог позволить сейчас себе отвлекаться.

Сначала ему нужно разобраться с ополченцами.

Дейв подошел к табурету, с полотенцем для посуды, перекинутым через плечо. На голове у него красовалась бейсболка «Детройт Тайгерс», низко надвинутая на редеющую шевелюру.

Он с отвращением посмотрел на красную листовку.

– Может быть, все не так уж плохо.

– В каком смысле? – спросил Рейносо.

– Они могут забрать «Винтер Хейвен». Фолл Крик останется у нас. Может, теперь они оставят нас в покое.

– Ты действительно думаешь, что они забудут про нас? – недоверчиво спросил Рейносо. – Смирятся с тем, что мы убили восьмерых из них? Вспомни, кто эти люди. Они мародеры, воры и убийцы. Они захотят отомстить.

Перес заправила свои короткие черные волосы за уши. Ее волосы сильно засалились, и она не накрасилась. В ее глазах застыло ожесточение.

– Зная Саттера, он сначала отомстит городу.

Бишоп потер виски.

– Я хочу мира так же, как и ты, Дейв, но они правы. Ополченцы не остановятся только потому, что «Винтер Хейвен» полностью в их распоряжении. Мы все еще в опасности. Весь этот регион в опасности.

– Мы должны нанести им сильный удар, – отчеканила Перес. – Достаточно сильно, чтобы положить этому конец.

– Ты серьезно? – спросил Лиам.

– Да, черт возьми, я серьезно.

Рейносо обменялся взглядом с Перес.

– Мы дали клятву защищать и служить. Наша задача – защищать город от всех угроз, включая угрозы изнутри. Мы сделаем то, что должны сделать.

– Что бы ни собирались делать, мы должны действовать осторожно, – подчеркнул Бишоп. – И не только с ополчением. Ноа Шеридан скомпрометирован…

– Мы знаем. – Рейносо помрачнел. – Это паршиво. Но это то, что есть. – Он взглянул на Лиама. – Мы не он.

Лиам кивнул. Он не доверял копам Фолл-Крика, хотя среди них встречались надежные люди – Рейносо, Перес, Труитт и Хейс в особенности.

Бишоп доверял им. Это уже кое-что.

– Тогда что нам делать? – спросил Дейв. – Фолл-Крик уязвим. Черт, на нас напали неделю назад. Другой город может снова напасть на нас. Если ополченцы не будут нас защищать, то мы – легкая добыча.

Лиам переместился в своем кресле. Он не сводил взгляда с входных дверей.

– Наш приоритет – оборона. Как от атаки ополчения изнутри, так и от угроз извне – бандитов, отчаянных групп, кого угодно. Мы установили оборону по периметру и ночной дозор. Ставим блокпосты, следим, чтобы у всех при себе были рации для связи.

– Это растянет нас еще больше, чем сейчас. – Рейносо вздохнул и взболтал жидкость в своем стакане. Он выглядел осунувшимся, поникшим от усталости и беспокойства. Он не щадил себя. – Нам нужно больше добровольцев.

– Похоже, добровольцы в дефиците, – отозвался Лиам.

– Я займусь поиском добровольцев. – Перес ткнула Рейносо в бицепс. – Я умею лучше общаться с людьми, чем этот здоровенный бык.

Рейносо проглотил остатки своего напитка и налил себе еще стакан.

– Удачи тебе.

– Если они хотят, чтобы их дети не пострадали, должны помочь, – сказала Перес. – Речь не идет о том, чтобы заставлять их идти в бой. Они должны охранять себя и своих близких. В любом случае, я не собираюсь давать им выбор.

Рация Рейносо затрещала.

– Четверо гражданских направились в бар, – доложил Труитт. – Внимание.

– Принято, – отозвался Рейносо.

Через минуту зазвонил колокольчик над дверью. Две женщины и двое мужчин вошли внутрь, топая ногами и дрожа. Дейв поднялся и усадил их в кабинке у входа. Он поставил напитки для своих гостей и вернулся к компании.

Рейносо поднял свой стакан.

– Допустим, Перес найдет достаточно добровольцев, чтобы поставить блокпосты и организовать разношерстный дозор. «Винтер Хейвен» находится в центре Фолл-Крика. Ополченцы все еще сидят в курятнике, как лиса в гнезде. Однажды Лиам застал их врасплох. Сомневаюсь, что нам повезет снова.

– Мы должны решить это как можно скорее, – проговорил Дейв. – Половина наших людей голодает; другая половина скоро будет голодать. Чем дольше это затягивается, тем сильнее их позиции и тем слабее мы становимся.

– У них много оружия и бесконечный запас патронов, – вступил в разговор Лиам. – Нам нужен склад оружия ополчения. Если мы завладеем им, то, возможно, уравняем наши шансы.

Он расстегнул молнию на сумке у своих ног левой рукой – правой все еще держа пистолет под столом – и достал карту. Расстелив ее между ними, он указал на «Винтер Хейвен» – крошечный овал, зажатый между рекой на северо-востоке и школьным кампусом в полумиле на юго-западе.

– Склад оружия здесь.

– Это может быть любой из пятидесяти одного дома, – пробурчала Перес. – Мы не можем обыскать их все.

– Нам нужно пробраться внутрь и разведать местность, – заявил Лиам.

– Они там плотно засели, – проворчал Рейносо. – Снайперы, патрули, все дела.

– У нас еще трое посетителей, – передал Хейс по рации.

Через минуту зазвенел колокольчик над дверью. Вошли трое горожан, одетые в куртки, сапоги и шарфы. Двое держали в руках в перчатках красные листовки. Они окинули взглядом Лиама и остальных, подозрительно сузив глаза.

Дейв спрыгнул со своего табурета и двинулся к ним. Он усадил их за барную стойку в другом конце зала. Лиам, Бишоп и остальные понизили голоса и наклонились поближе.

Лиам сканировал комнату, медленно и размеренно, внимательно рассматривая гостей, изучая лица и язык тела. Следил за любой угрозой, не доверяя никому ни на секунду.

Один мужчина – дряхлый старик лет семидесяти – постоянно поворачивался на своем барном стуле и бросал на Лиама враждебные взгляды. Он мог стать проблемой.

– Нам нужны добровольцы не только для охраны, – добавил Рейносо. – Мы должны создать себе маленькую армию.

Перес поставила свой пустой стакан и покрутила его на столешнице.

– Давайте попросим помощи у этой группы «Общественного альянса». Мы позволили им уйти, когда могли этого не делать. Они в долгу перед нами.

– Они могут нам помочь, – согласился Бишоп. – Нам нужно больше мужчин. У них есть мужчины.

Лиам скептически покачал головой.

– Им все равно, убьют ли они ополченцев или нас – для них мы все враги.

– Я поддерживаю контакт с Миком, – рассказал Бишоп. – Я работаю над установлением регулярного общения и доверия. Они все еще пугливы, но я думаю, что смогу их переубедить. Но они потеряли много людей во время нападения. У них мало оружия и боеприпасов.

Лиам не доверял им. Это противоречило его инстинктам – объединиться с людьми, которые винили в своих бедах Фолл-Крик не меньше, чем ополченцев.

У него не возникало желания сражаться рядом с людьми, которым он не мог доверять – которые могут ударить им в спину, как только они победят ополченцев.

– Все равно плохая идея.

Бишоп разочарованно вздохнул.

– У нас нет хороших идей. Вот в чем проблема.

Старик снова посмотрел на Лиама и нахмурился. Он повернулся на барном стуле, поджал ноги и встал.

Лиам напрягся, наблюдая за руками этого типа.

Вот и неприятности пожаловали.

Глава 31

Лиам

День пятьдесят первый

Старик из бара подошел к ним, указывая трясущимся пальцем на Лиама.

– Ты! Ты это сделал. Ты – причина всех наших проблем!

– Это неправда, Альберт, – возразил Бишоп. – Пожалуйста, успокойся.

– Успокоиться? Успокоиться? Прошлой ночью ограбили мою ферму на Рейндж-роуд. Они забрали пять моих кур, бензопилу и последние канистры с бензином. Как я доберусь до города, когда моя машина сдохнет? Как я буду заправлять свой генератор, чтобы жена не замерзла? Кто нас теперь защитит, а?

Перес выскользнула из кабинки и поднялась на ноги.

– Мы, Альберт, – произнес Бишоп. – Все мы. Мы защитим себя и позаботимся друг о друге. Можешь на это рассчитывать.

Все насторожено переглядывались. В помещении витало напряжение.

Лиам стиснул зубы. Он хотел просто уйти оттуда. Он бы предпочел гулять по лесу один, вернуться в дом с Ханной или укачивать маленькую Шарлотту, вдыхая запах детской присыпки и лавандового лосьона.

Оказаться в любом месте, только не здесь.

Мужчина средних лет со щетинистыми усами и пятнистой кожей крутился на барном стуле. Его отросшие волосы торчали в беспорядке. От него исходил отчетливый запах немытого тела. Руки мужчины были сжаты в кулаки.

– Для тебя есть подходящее определение. Террорист.

Крепыш, стоявший позади него, одной рукой держал пиво, а левую руку спрятал на коленях. Нахмурившись, он встал рядом со своим другом и хлопнул пивом по стойке бара.

– Мы все голодаем из-за тебя!

Лиам крепче сжал пистолет. В нем бурлил адреналин, все чувства работали в режиме повышенной готовности. На против него Рейносо и Перес напряглись.

– Лиам, – тихо окликнул Бишоп, в его голосе прозвучало предостережение.

Лиаму пришлось напомнить себе, что эти люди не злодеи. Они заблуждались, боялись, впали в отчаяние. Овцы, а не волки.

Горожане не готовы к этому, к нему и к тому, что он отстаивал, к тому, что он собирался сделать.

Они попали в ловушку привычного мышления – бесконечные разговоры и политика, любое неприемлемое насилие, тщательно скрываемое за кулисами, вне поля зрения.

Они все еще не понимали, что нужно делать, чтобы выжить.

Он вышел из кабинки, заправив «Глок» за пояс, и остановился. Он бы сдержал себя. Но как только кто-нибудь из них достанет оружие, сразу станет поздно. Последствия будут неизбежны.

– Я здесь не для того, чтобы драться с вами, – произнес он медленно и четко. – Но это не значит, что я не буду.

Оба мужчины отодвинули табуреты и направились к Лиаму, их позы излучали агрессию, глаза сверкали от сдерживаемого страха и разочарования.

Рейносо и Перес не двигались. Они наблюдали, готовые в случае необходимости вмешаться.

Усатый упрямец встал перед ним.

– Мы должны сдать тебя! – прорычал он. – Спорим, это все исправит!

– Это ничего не исправит. И ты это знаешь. А теперь отвали.

– Это мы еще посмотрим, правда? – Усатый не отступил. Он сдвинул ноги и напряг плечи, демонстрируя свои намерения.

Лиам кивнул и улыбнулся, подняв обе руки в примирительном жесте, чтобы запутать парня в его ожиданиях. Рванувшись вперед, он поставил подножку и ударил его открытой ладонью по лицу. Усатый упал назад, сильно ударившись головой об пол.

Мужчина покатился по полу, оглушенный и стонущий. Несколько человек шумно вздохнули.

Старик, Альберт, выглядел ошеломленным. Он не ожидал, что его приятель так быстро окажется на полу. Крепыш нахмурился, сжал кулаки, готовый замахнуться на Лиама.

– Прекратите! – Из кабинки возле двери поднялась женщина. Ей было около сорока лет, короткие каштановые волосы убраны за уши, на носу сиреневые очки. Это была Коринна Маршалл, владелица хозяйственного магазина.

– Вы ведете себя как дети, Дуэйн Лоусон и Кейл Берроуз! – воскликнула Коринна. – И Альберт Эдлин, вы уже сказали свое слово. Теперь позвольте мне сказать свое. Четыре дня назад этот человек спас жизнь моему мальчику. Ополченцы чуть не убили Джонаса. И убили бы, если бы не он. Лиам Коулман рисковал своей жизнью и здоровьем ради глупого ребенка. Никто другой, только он. Незнакомец. Вы, горожане, знали Джонаса всю свою жизнь. Кто-нибудь из вас сделал бы то, что сделал этот человек?

Никто из мужчин не ответил. Они смотрели на нее с немым удивлением.

Коринна скрестила руки на груди.

– Вот что я думаю. Заткните свои пасти и позвольте этим людям рискнуть своей жизнью, чтобы защитить вас и ваших близких.

Дейв нагнулся и помог парню, лежащему на полу, подняться на ноги. Он указал в сторону двери.

– Никаких драк в моем заведении. У тебя есть претензии к солдату, защищающему наш город? Уходи и не возвращайся.

– Я не хотел проявить неуважение, – пробормотал Честер. Парень с усами – Тим Рейнольдс – потер затылок, поморщившись, но ничего не сказал. Крепыш отступил, опустив глаза в пол.

Вдоволь натешившись, мужчины вернулись на свои барные стулья и принялись лелеять свои страдания.

Лиам вернулся в кабинку. Он не расслабился, но его пульс успокоился. Ему стало легче дышать.

Опасный момент миновал.

– Спасибо, Коринна. – Бишоп широко ухмыльнулся сквозь бороду. – Ты спасла наши шкуры.

Коринна закатила глаза и направилась к их кабинке. Небольшая выпуклость на бедре выдавала ее пистолет скрытого ношения. Хотя она выглядела беспечной, Лиам подозревал, что это не так.

Она поправила очки.

– Я уверена, что вы в состоянии справиться сами. Но мне не хотелось видеть, как этим упрямым идиотам проломят головы. Они не плохие парни. Не держите на них зла.

– Не будем, – ответил Бишоп.

Лиам хмыкнул.

Коринна повернулась к Лиаму, ее глаза смягчились.

– Вы заслужили мою вечную благодарность. Мы с мужем заставили нашего сына понести ответственность за его безрассудное поведение. Он усвоил урок. У него почти не было шанса научиться. Мы этого не забудем. Если я или моя семья можем что-то сделать для вас, скажите.

У Лиама против воли сжалось горло.

– Обязательно, – хрипло произнес он.

Она протянула ему потрепанный лист бумаги – красного цвета, нижняя половина листовки. Список из двадцати одного имени поспешно нацарапан ручкой.

– Что это?

– Я ветеран. Как и мой муж, Уэйн. Мы изо всех сил пытаемся выжить и восстановиться после краха. Здесь нет места для тиранов. Мичиганцы не терпят такого дерьма. Ни за что.

Она постучала пальцем по бумаге перед ним.

– Многие из нас говорили между собой. И, в отличие от этих придурков, мы понимаем, что для решения проблемы нужны не только разговоры. Если нужны люди, готовые помочь, то это именно те, кто вам нужен. Считайте меня и моего мужа одними из них.

Лиам сложил и положил лист в карман.

– Спасибо.

– Все, что угодно, – ответила Коринна. – Я серьезно.

– Рада тебя видеть, Коринна, – улыбнулась Перес. – У меня такое чувство, что скоро мы снова будем общаться.

Бишоп хитро ухмыльнулся Лиаму, когда Коринна вернулась к своему столику.

– Видишь? Фолл-Крик – не совсем безнадежен, друг. Не сомневайся в нас.

Лиам потер затылок.

– Это начало. Признаю.