Текст книги ""Фантастика - 2024". Компиляция. Книги 1-19 (СИ) (ЛП)"

Автор книги: Михаил Атаманов

Соавторы: Михаил Медведев,Надежда Сакаева,Кайла Стоун
сообщить о нарушении

Текущая страница: 260 (всего у книги 359 страниц)

Глава 47

Ханна

День пятьдесят четвертый

Отчаяние растеклось по телу Ханны. Сын лежал без сознания у ее ног. В трех ярдах от нее на снегу дымилась еще теплая кровь мертвого ополченца.

Они с Квинн стояли на заднем дворе Ноа в центре «Винтер Хейвен», окруженные врагами, беззащитные и беспомощные.

Они находились в огромной опасности, но не могли просто уйти, не попытавшись сначала спасти Майло.

Квинн наставила пистолет на Виггинса, чтобы он не пытался кричать, пока Ханна по рации вызывала помощь.

– У нас закончились внутривенные жидкости, – ответил Шен Ли, когда она дозвонилась до него.

– Что значит «закончились»? – хрипло спросила Ханна. – Как они могли закончится?

– Я сейчас пытаюсь спасть восемь человек с огнестрельными ранениями, или ты не помнишь перестрелку сегодня днем? – Обычно бодрый голос Ли звучал устало и обиженно. – Спасибо Лиаму Коулману за это.

– Ополченцы подожгли распределительный центр! Ты забыл про эту часть? – прокричала Квинн через плечо Ханны.

Ханна схватилась за рацию побелевшими костяшками пальцев.

– Мой восьмилетний сын умирает. Ты отказываешься ему помочь?

– Конечно, нет. Я же сказал, что использовал последний пакет для капельницы. Больше нет. У ополченцев их тоже нет. Мне очень жаль. Правда. Но я не могу оставить здесь своих критических пациентов. Я не могу. Я должен идти.

Рация выключилась.

Ханна уставилась на нее, дрожа от гнева и страха, не зная, что делать дальше.

– Ханна, – позвала Квинн. – У нас еще остались остатки солевого раствора с того времени, когда Майло заболел от испорченной речной воды. У нас есть иглы, трубки и пакеты. Нам просто нужно добраться до них.

– Как? Нам нужен план.

– У меня есть подходящий. – Квинн указала на Виггинса стволом 45-го калибра. – Разворачивайся. Возвращайся в свой дом. Мы идем с тобой.

– Ни в коем случае…

– Послушай меня, ничтожество! – прошипела Квинн. – Единственная причина, по которой ты еще не мертв, заключается в том, что ты можешь нам понадобиться. Ключевое слово «можешь». Видишь того парня, чья шея стала жевательной игрушкой Призрака? Призрак сделал это примерно за две секунды. Ханне достаточно сказать слово, и ее боевой пес вырвет твою сонную артерию, прежде чем ты успеешь заплакать о своей маме.

Как по команде, Призрак повернулся и угрожающе шагнул к Виггинсу. Зарычав, пес обнажил крупные белые зубы.

Глаза Виггинса округлились. На его лице промелькнул ужас, а обе руки поднялись в воздух.

– Хорошо, хорошо!

– Нам нужно безопасное место, куда мы сможем отнести Майло, пока он не очнется. Твоя берлога подойдет.

Виггинс яростно покачал головой.

– Ни за что! Это слишком опасно! Если Саттер узнает, он убьет меня.

– Ты наш должник! Майло может умереть из-за тебя. Ты спрячешь нас. Скажешь ополченцам, что понятия не имеешь, где мы. Прикинешься идиотом. Для тебя это не должно быть слишком сложно.

Испуганный взгляд Виггинса переместился с собаки на пистолет Квинн, направленный ему в грудь, и снова на собаку. Неохотно он кивнул.

– Верное решение. Продолжай принимать правильные решения, и сможешь остаться с позвоночником, все еще прикрепленным к черепу. Может быть. А теперь двигайся!

Если бы ситуация не была такой мрачной, Ханна бы улыбнулась. Другие могли бы удивиться свирепости Квинн, но она – нет.

Когда становилось трудно, Квинн делалась еще жестче.

– Держись за ним, Призрак, – приказала Ханна. – Если он двинется не туда, хватай его за пах.

Призрак зарычал, сделал выпад вперед и укусил Виггинса за колени. Вскрикнув, Виггинс попятился назад, едва не споткнувшись.

На передней части его брюк образовалось мокрое пятно.

Его лицо стало свекольно-красным.

– Теперь ты довольна?

– Вполне. – Квинн спрятала пистолет обратно в карман. Она схватила Майло за голени, пока Ханна держала его под лопатками, подворачивая и выкручивая свою плохую руку, пока не добилась удовлетворительного захвата.

Призрак шел по пятам за Виггинсом, пока Квинн и Ханна несли Майло во двор. Они обошли горящий дом стороной. Огонь ревел, шипел и злобно плевался, а снег хлестал пламя.

Горло и легкие Ханны все еще саднило от дыма, но она почти не думала о себе. Единственной ее заботой был Майло.

Двух охранников, дежуривших у особняка Розамонд Синклер, нигде не было видно. Через дорогу прогрохотало несколько снегоходов, но они не приближались.

На улице Ханна напряглась, ее адреналин резко подскочил. В конце дороги патрулировали двое ополченцев – мужчина и женщина. К счастью, они находились к ним спиной и направлялись в противоположную сторону.

Ополченцы не проявляли беспокойства по поводу пожара в доме шефа Шеридана. Возможно, это они его устроили.

Призрак зарычал.

Квинн посмотрел на Ханну с выражением чистого ужаса.

– Ш-ш-ш, мальчик, – пробормотала Ханна. – Не сейчас. Не шуми ради меня.

Призрак продолжал рычать, глубокий низкий гул, но он не лаял. Ханна не сводила взгляда со спины ополченца, ее сердце колотилось от страха. «Продолжайте идти. Просто продолжайте идти…»

Они перешли улицу и направились к дому Виггинса. Снег вихрем летел им в лицо. Их ботинки хрустели при каждом шаге. Бицепсы Ханны горели. Ее больная рука болела от неловкого захвата за подмышки Майло.

Ханна все ждала крика, выстрела, внезапного появления вооруженных охранников, надвигающихся на них.

Никто не появился.

Ополченцы не обернулись. Патруль обогнул поворот дороги и исчез.

Ханна почти не дышала, пока они не добрались до дома Виггинса. Они еще не были в безопасности.

Вместе они устроили Майло на диване в гостиной. Им нужно найти место получше на случай неожиданных гостей, но сначала необходимо оказать сыну медицинскую помощь.

Квинн быстро закрыла все шторы, затем заставила Виггинса сесть на стул на кухне и держала его на мушке, пока Ханна по рации звала на помощь Лиама и Бишопа.

Она не хотела подвергать их большей опасности, но Майло нужны капельницы. Они отчаянно нуждались в медицинских знаниях Бишопа. А Ханне… Ханне нужен Лиам.

Глава 48

Ханна

День пятьдесят четвертый

Лиаму и Бишопу не потребовалось много времени, чтобы добраться до дома Виггинса. По ее ощущениям, это заняло вечность. Они пробрались в «Винтер Хейвен» по той же тропе на берегу реки, что и Ханна с Квинн, только пришли тихо, пешком.

Рейносо, Перес и горстка добровольцев продолжали преследовать ополченцев, чтобы отвлечь основную их часть от «Винтер Хейвена». Они использовали несколько мин-ловушек и тайников с боеприпасами, которые Лиам спрятал по всему Фолл-Крику.

Снег шел все сильнее и сильнее. Видимость ухудшилась. Бой почти закончился – пока что. Метель потушила пожары в городе, включая распределительный центр.

Половина здания сгорела до тла. Горожане спасли примерно четвертую часть запасов – три дня продовольствия на каждого мужчину, женщину и ребенка.

И все. Потом все закончится. Начнется настоящий голод.

Лиам и Бишоп перенесли Майло вниз, чтобы спрятать подальше от посторонних глаз. Ханна даже не сопротивлялась. Это не напоминало подвал. Здесь было так же хорошо, как и наверху – толстые бежевые ковры, дубовые книжные шкафы, стеклянные кофейные и торцевые столики, богато украшенный бильярдный стол в дальнем углу.

Ханна сидела на пуфике, который она придвинула к дивану, лицом к сыну, поглаживала Призрака по загривку своей больной рукой и молилась, умоляла и торговалась с Богом.

Она наклонилась вперед и проверила канюлю, прикрепленную к руке Майло. Тонкая трубка уходила в наполненный внутривенной жидкостью пакет, который Бишоп прикрепил к крючку и повесил на вешалку, найденную наверху.

Майло не приходил в себя. Он все еще находился в коме, вызванной адреналовым кризом. Он дышал с трудом, пульс бился слабо, цвет лица – ужасный голубовато-серый, как ледниковая вода.

Сын выглядел таким маленьким. Таким пугающе неподвижным для ребенка, который всегда любил бегать, всегда был полон света и смеха.

Призрак прислонился к дивану, его большая голова покоилась на груди Майло. Он тихонько поскуливал, его карие глаза смотрели с недоумением и беспокойством. Пес все время тыкался в руку Майло, в плечо, в щеку, пытаясь уговорить его очнуться.

– Я знаю, мальчик. Знаю. Мы тоже хотим, чтобы он пришел в себя.

Часы проходили с мучительной медлительностью. Уже перевалило за восемь вечера, и на улице стемнело. Свет нигде не горел, кроме маленькой электрической лампы на соседнем столике.

В помещении оказалось так тепло, что Ханна смогла снять зимнюю куртку. Она прекрасно могла жить без электричества, но сейчас испытывала огромную благодарность за него. Она радовалась, что Шарлотта в безопасности и тепле в доме Молли.

Наверху Лиам и Бишоп охраняли дом, а Квинн присматривала за Виггинсом, который все еще сидел на стуле в столовой. Они хотели привязать его, но если кто-то подойдет к двери, Виггинс должен ответить, чтобы отвести подозрения.

Около девяти вечера вернулись ополченцы, шумные, злые и жаждущие крови. Ханна и остальные сидели тихо и спокойно, прислушиваясь к разговорам возле дома.

К счастью, Лиам успел выскользнуть и избавиться от тела Вика до появления ополченцев. Один взгляд на разорванное горло трупа, и Саттер сразу бы понял, что это сделал Призрак.

Заметание следов не заняло у Лиама много времени. Он оттащил тело в лес, наспех присыпал его снегом и пробрался обратно к дому Виггинса. Если бы кто-нибудь присмотрелся, то увидел бы брызги крови, отпечатки ног и обнаружил бы тело.

Проблема не была решена окончательно, но им нужно лишь выиграть немного времени.

Они планировали устроить Майло на ночлег, дождаться, пока большинство ополченцев улягутся спать, а потом как-то тайно вывезти всех из «Винтер Хейвена» до рассвета.

Оставаться здесь и дальше для них невероятно опасно. Если Виггинс выдаст их, или Призрак залает, или Ноа или Розамонд увидят кого-то из них в окне…

Все понимали серьезность ситуации. Они говорили шепотом и двигались только при необходимости, с напряженными и застывшими выражениями на лицах.

Они чувствовали, как стены смыкаются, как тишина давит на них. Смерть нависла над ними, как огромный валун, готовый упасть.

Они находились в центре осиного гнезда. Один толчок, один удар, и десятки вооруженных мужчин и женщин обрушатся на них в приступе ярости и ненависти.

Одна маленькая ошибка, и все они погибнут.

Глава 49

Ханна

День пятьдесят четвертый

Ханна крепче сжала руку Майло, прислушиваясь к крикам наверху.

Она узнала взволнованный голос Ноа. Догадалась, что произошло – Ноа вернулся в «Винтер Хейвен», увидел пожар и прибежал к двери Виггинса. Виггинс ответил, притворившись, что он не заложник.

Лиам прятался за дверью, вне поля зрения, нацелив «Глок» на череп Виггинса. Одно неверное слово, одна ошибка, и мозговое вещество Дэррила Виггинса украсило бы крыльцо.

Виггинсу велели сказать Ноа правду – что он оставил Майло спать в его комнате, чтобы заняться делами в собственном доме. Остальное Ноа мог додумать сам: пожар, удушливый дым, верная смерть его сына.

Вытоптанные следы вокруг дома могли бы рассказать совсем другую историю, если бы их не стер свежий снег. Сам дом представлял собой полуразрушенную развалину. Тут и там полыхали небольшие огни, все выгорело, опалилось и потеряло устойчивость.

Ноа не мог попасть внутрь дома, чтобы искать тело своего сына.

Ханна не могла разобрать его слов – крик, ругань, а затем рыдания, надрывные и полные скорби причитания, невообразимая боль, которая отражала ее собственную.

Она закрыла глаза, слезы заструились между ресницами. Жутко рассказывать человеку о том, что его сын умер. Майло висел на грани, но он еще не ушел. Но это все равно ложь.

Выбирать не приходилось. Ноа не мог обнаружить здесь Лиама и Бишопа. И Квинн тоже.

Он бы предал их, а Саттер и его люди убили бы их всех.

Через некоторое время наверху стало тихо. Ноа наконец ушел. Куда он пойдет или что будет делать, она не знала. Ханна жалела его, но ее жалость имела свои пределы.

Ноа доверился людям, которым, как он знал, нельзя доверять. Майло лежал в коме из-за решений Ноа, его бездействия и трусости.

Она не забыла этого. Ни на секунду.

Через несколько минут Бишоп спустился вниз, чтобы проверить жизненные показатели Майло, отрегулировать поток и сменить пакет для капельницы. Он прислонил свой АК-47 к ножке дивана и поставил несколько банок кокосовой воды.

– Молли прислала их с нами. Как только Майло очнется, мы сможем добавить немного соли для пероральной регидратации и регулирования уровня электролитов.

– Как он?

– Я ведь не настоящий доктор, но, насколько могу судить, у него гипотония. Его кровяное давление слишком низкое. В больнице ему бы ввели большую дозу гидрокортизона, чем мы можем, а также внутривенно декстрозу для понижения сахара в крови. Нам же остается только молиться. Молитва – это не пустяк.

– Спасибо, Бишоп. За все.

Бишоп опустился на край дивана, стараясь не придавить ноги Майло.

– Мне жаль, – мягко сказал он. – Я знаю, что слышать Ноа наверху было невероятно трудно для тебя.

Ханна молча покачала головой.

– Мне это, конечно, ненавистно, но так нужно. Мы расскажем Ноа правду, как только это будет безопасно. После того, как Майло очнется.

– Я надеюсь на это.

Бишоп посмотрел на Ханну, его глаза глядели доброжелательно и были полны сострадания.

– Как ты держишься?

Она почувствовала, как внутри открывается старая тьма, пустота, которая поглощала ее разум, когда все становилось слишком ужасным. Такой костыль, механизм выживания, который она изо всех сил пыталась преодолеть.

Ханна смотрела на Майло, пока ее зрение не затуманилось.

– Я только что обрела его снова. У нас появился второй шанс. Это было чудо. Как будто Бог присматривал за мной, в конце концов. – Она судорожно вдохнула. – Как я могу потерять его? Как я смогу это вынести?

Бишоп сильно тряхнул головой. В его глазах блестели слезы.

– Я задавал себе те же вопросы. Снова и снова. В темноте ночи, когда просыпался от их криков. В тишине, когда их смех отдается эхом.

Ханна закрыла глаза, ее сердце разрывалось от боли. Бишоп остался один, ему некого обнимать. Он потерял даже больше, чем она, – его семью хладнокровно убили.

И все же он здесь, крепкий, как дуб, защищал ее, дарил утешение, как и подобает пастору, которым он был.

– У меня есть вера, Ханна. Моя вера поддерживает меня. Моя надежда.

– А когда ты ее не чувствуешь? Когда ты не видишь надежды?

– В этом и проявляется вера. Верить в то, чего не видишь. Доверять, когда путь труден и неясен. Верить, что даже в самую темную ночь взойдет солнце.

Она кивнула.

– Мои молитвы непрестанны, Ханна. Я молюсь за Майло, за тебя, за этот город.

– Мы благодарны за эти молитвы. – Ей удалось слабо улыбнуться. – Спасибо, Бишоп.

Призрак вскочил на ноги и повернулся к лестнице. Ханна и Бишоп посмотрели вверх.

Лиам спускался по ступенькам, его М4 висел в перевязи на груди.

– Есть изменения?

Ханна покачала головой.

Бишоп поднялся на ноги и взял свою винтовку, прислоненную к дивану.

– В любом случае, мне нужно заступить на вахту. Пора размять ноги.

Когда Бишоп вернулся наверх, Лиам заметался по комнате, как пантера в клетке, и от него исходила ощутимая темная энергия. Он вымыл лицо, но грязь и засохшая кровь все еще покрывали его шею, а одежда и вовсе была грязной и рваной.

– Лиам.

Он повернулся к ней лицом.

– Я здесь. Что бы тебе ни понадобилось, я рядом.

Ханна не могла смотреть на него. Она бы разрыдалась. Она похлопала по пуфику рядом с собой.

– Посидишь со мной?

Лиам неохотно сел, отстегнул М4 и положил его у ног. «Глок» он положил в пределах досягаемости.

Призрак приветственно вильнул хвостом, но не покинул своего места рядом с Майло. Лиам наклонился и почесал пса за ушами.

Сердце Ханны слишком сильно болело, чтобы она думала, стоит или не стоит. Ханна действовала инстинктивно, когда прижалась к нему и положила голову на плечо Лиама.

Он напрягся. Затем его тело расслабилось, и он обнял ее за плечи. Ханна растворилась в его силе и тепле.

Его присутствие облегчило боль в ее сердце, как мазь, положенная на сырую, открытую рану. Несколько минут они просто сидели вместе, разделяя бремя своих страхов, тревог и боли.

– Я совершила ошибку, – с горечью проговорила она. – Я не должна была оставлять его с Ноа.

– Может быть, и нет, но ты приняла лучшее решение, которое могла принять, располагая той информацией, которая у тебя имелась на тот момент. Ты не можешь отвечать за большее.

– Легко сказать. – Гнев нахлынул на нее, сжигая горе. – Он оставил Майло с незнакомцами. Он пытался убить тебя. Если бы я знала…

– Ты не знала. Забрать Майло силой означало бы навлечь на себя огромные неприятности и потери. Началась бы война.

– Мы уже на войне.

– Война, к которой мы не были готовы.

– А сейчас готовы?

– Будем.

– Его лекарства. Пятилетний запас. Все было в том доме, Лиам. Там лежало все. Оно ему нужно. Майло умрет без него.

– Мы найдем еще. Я обещаю, Ханна. Найдем.

Она протянула свою искалеченную руку и погладила шелковистую спину Призрака. Пес грустно заскулил, его голова все еще покоилась на бедрах Майло.

– Когда сидела в том подвале, я думала только о том, чтобы остаться в живых. Я отказывалась умирать. День за днем, час за часом, выбор оставался за мной. Я делала его снова и снова. Повторяла себе из раза в раз: «Я не умру. Я буду той, кто выживет. Девочкой, которая выжила».

В ее глазах блеснули слезы.

– Теперь я готова отдать свою жизнь в одно мгновение. Я бы обменяла свою на его, без вопросов и колебаний. Я бы вылила каждую каплю крови из своих вен, если бы это вернуло Майло.

Лиам сжал ее плечо. Так легко, что Ханне могло показаться.

– Вот что такое любовь. В этом ты вся.

– Это так больно.

– Я бы хотел забрать твою боль.

– Я знаю, – прошептала Ханна. – Знаю.

Она не могла поддаться отчаянию, не могла позволить своему горю затянуть ее обратно в тьму. Она должна оставаться сильной. Ради Майло, ради Шарлотты, ради себя. И ради Лиама тоже. Ради всех людей, которых она любила каждым яростным ударом своего сердца.

– Я не сдамся.

– Я и не ожидал от тебя меньшего.

Несколько минут они сидели молча.

– Мы не потеряем его, – тихо произнес Лиам, его голос звучал хрипло.

– Ты не можешь мне этого обещать.

– Я могу попытаться.

Ханна хотела верить ему. Она отчаянно хотела этого. Обычно это она цеплялась за надежду. Но сейчас, в момент сомнений, именно Лиам ее поддерживал.

Внезапно Призрак вскочил на лапы. Подняв голову, он издал свирепое рычание и бросился к лестнице.

Лиам мгновенно оказался на ногах, с оружием в руках.

Адреналин забурлил в жилах Ханны. Если их обнаружат, в опасности окажутся все, а не только Майло. Она включила рацию.

– Призрак что-то почувствовал. Вы что-нибудь видите?

– Сзади ничего нет, – ответила Квинн.

– Есть кое-что, – сообщил Бишоп сквозь шипение помех. – Посторонний в одиночку приближается к подъездной дорожке с улицы. Двигаемся на перехват.

– Уже иду. – Лиам посмотрел на нее, выражение лица жесткое, плечи напряжены, весь собранный. – Оставайся здесь. Защищай Майло.

Ханна взяла в руки верный «Ругер», который вернула ей Квинн, и кивнула.

Лиам направился к лестнице.

– Призрак, оставайся с ней.

Призрак колебался, его тело дрожало, напрягаясь от желания ворваться на лестницу и атаковать все, что угрожает его маленькой стае.

– Призрак, – позвала Ханна. – Пожалуйста.

Он вернулся к ней жалобно поскуливая. Ханна погладила его по спине и посмотрела вниз на своего сына – ее сердце, ее жизнь.

– Живи, мой драгоценный мальчик. – Она положила руку на его хрупкую грудь. – Ты должен бороться за жизнь. Борись, Майло. Борись всем, что у тебя есть.

Глава 50

Лиам

День пятьдесят четвертый

Виггинс открыл входную дверь, дрожащей рукой. От него воняло мочой.

Холодный воздух ворвался внутрь, снег закружился у ног Виггинса.

Лиам присел за стенкой шкафа для одежды, М4 поднят и прижат к плечу, готовый к бою.

Бишоп проскользнул через кухню в гараж. Ему предстояло выйти через боковую дверь и обойти их с фланга, пока никто не догадался, что он там.

Квинн присела на корточки с противоположной стороны от входной двери, вне поля зрения. Она держала «Беретту», которую он ей дал, и целилась в Виггинса.

Лиам проинструктировал Квинн не вмешиваться, если в этом нет крайней необходимости. Одна только угроза ее пистолета Виггинсу позволяла держать в узде такого слабого, плаксивого человека, как он.

Послушается ли она – это уже другой вопрос.

– Что вам нужно? – Голос Виггинса прозвучал высоко и визгливо.

Лиам напрягся. Если Виггинс выдаст их, то ему конец.

– Я Лютер, – назвался человек. – Я здесь, чтобы поговорить с Лиамом Коулманом.

– Его здесь нет, – заикаясь, произнес Виггинс. – Я один. Совершенно один.

– Я единственный, кто в курсе. Я дежурил, когда увидел, как ваши люди пробрались внутрь. Я не доложил об этом. Я не стрелял в вас. Поверь мне, ты бы знал. Я не промахиваюсь.

– Вы явно не слушаете. Здесь никого нет. Я понятия не имею, о чем вы говорите. Я просто сидел за приятным ужином, пока меня так грубо не прервали.

– У меня есть важная информация для тебя, Лиам, – настойчиво продолжал Лютер. – У тебя нет причин доверять мне, но у меня нет необходимости приходить сюда без веских мотивов. Это я подвергаю себя риску, и ты это знаешь. Мы можем быть полезны друг другу.

Лиам тихо выругался. Он стремительно вышел из-за стены. Не сводя глаз с Лютера, он ударил Виггинса по ногам.

Виггинс упал, как мешок с картошкой. Приземлившись на задницу, он издал изумленный визг, как поросенок.

Виггинс больше не загораживал обзор. Лиам сделал два быстрых шага вперед, его ребра заныли в знак протеста. И направил М4 в лоб Лютеру, прямо между глаз.

– Зайди внутрь. Сейчас же.

Лютер выглядел ошеломленным. Его руки инстинктивно потянулись к оружию. Он был вооружен M4, пистолетом и боевым ножом. Карабин висел на перевязи.

– Не очень хорошая идея, – заметил Лиам. – Держи руки так, чтобы я их видел.

Лютер поднял руки вверх.

– Я один.

В пятнадцати футах позади Лютера справа Бишоп вышел из тени гаража. Он стоял лицом к улице, расхаживая взад-вперед, ища кого-нибудь еще, скрытого в темноте. Снежные хлопья срывались с черного неба, заслоняя видимость.

Это могла быть засада или уловка. Если так, то решение не самое умное. У превосходящих сил ополчения хватало и более простых способов уничтожить несколько вражеских целей.

Тем не менее, Лиам оставался настороже. Каждый его нерв был напряжен, все чувства приведены в состояние повышенной готовности. Он взмахнул стволом М4.

– Вперед.

Лютер двинулся. Он поспешил в дом, размазывая снег. Топнул ботинками по входному коврику. Квинн закрыла дверь, и Лиам провел ополченца в гостиную, где обыскал его и конфисковал оружие.

Шторы были задернуты. Никто не мог заглянуть внутрь. Бишоп оставался на страже. Из окон гаража он хорошо видел улицу и двор.

Виггинс украдкой двинулся в сторону кухни, пытаясь сбежать через заднюю дверь.

Квинн подняла свою «Берретту».

– Э-э-э. Даже не думай об этом.

Лиам вытащил пару стяжек из своей нагрудной сумки и бросил их Квинн.

– Свяжи его.

– С удовольствием, Росомаха. – Квинн помахала стяжками перед Виггинсом. – Пора надеть поводок.

– Я сделал то, что вы просили! – захныкал Виггинс. – Почему я…

– Ты проверяешь мое терпение? Потому что я ненавижу тесты. Обычно я их проваливаю.

С болезненным вздохом он протянул свои запястья. Квинн застегнула руки Виггинса за спиной и толкнула его на кухонный стул, чтобы не мешал.

Лиам не сводил глаз с их гостя.

– Выкладывай. Соврешь хоть раз, и я гарантирую, что ты отсюда не выйдешь.

Лютер кивнул, выражение его лица было серьезным.

– Саттеру надоело играть в игры. До сих пор ваш суперинтендант держала его в узде, но теперь это уже не так. Я не знаю, отдает ли она приказы или он решил перестать их выполнять. Он хочет, чтобы вы все умерли. Его не волнует побочный ущерб. Его не волнует, что весь город сгорит.

– Мы это уже поняли. – Голос Квинн оставался хриплым от вдыхания дыма. – Попробуй еще раз, Эйнштейн.

– Они собираются атаковать на рассвете. Сегодня был просто предупредительный выстрел, попытка выманить вас легким путем. Это не сработало. Теперь они придут с оружием наперевес и убьют любого, кто встанет у них на пути.

Лютер посмотрел на Лиама.

– У нас есть приказ убить тебя и Бишопа. Но не только вас. Дейва Фарриса, Аннет Кинг, Майкла Дункана и его сына. Молли Денг. Коринну Маршалл и ее сына Джонаса. Всех, кто подозревается в пособничестве бунтовщикам или поддержке антивластной пропаганды. Саттер объявил, что ополченцы полностью берут на себя охрану правопорядка. Труитт уже мертв. Рейносо, Хейс и Перес в списке на ликвидацию.

Лицо Квинн потеряло цвет.

– Бабушка.

У Лиама сжалась грудь. Он подумал о маленькой Шарлотте с Молли. Одна старая женщина и ружье против маленькой армии.

– Саттер перерезал бы весь город в их постелях – мужчин, женщин и детей, – если бы думал, что это даст ему преимущество.

– А Ноа знает? – спросила Квинн. – Он никогда бы этого не допустил!

– Он никогда не контролировал ситуацию, – возразил Лютер. – Теперь это игра Саттера.

Лиам покачал головой.

– У нас нет причин верить тебе. И полно причин не доверять.

– Не сомневался, что ты это скажешь. – Лютер посмотрел мимо Лиама, заглядывая дальше в дом. – Ханна Шеридан здесь?

– Что тебе от нее нужно?

Лютер нервно облизнул губы.

– Думаю, она заслуживает, чтобы услышать то, что я хочу сказать.

– Не верь ни слову из того, что он говорит, – предупредила Квинн. – Он лжец.

Лютер напрягся.

– Я не лжец.

Квинн бросила на него презрительный взгляд.

– Значит, просто вор-убийца?

– Я выслушаю его, – раздался голос позади. Ханна появилась на вершине лестницы. Она прошла справа от Лиама, Призрак следовал за ней. Пес поднял голову, оскалив зубы.

Встревоженный, Лютер сделал непроизвольный шаг назад. Его взгляд метался от Ханны к огромной собаке. Ополченец чувствовал себя чертовски неуютно.

Лиам сжал челюсти. Хорошо. Пусть поёрзает.

– В чем дело? – спросила Ханна. – Что ты хочешь рассказать?

Лютер сглотнул.

– Это сделал я, мэм. Я поджег дом шефа Шеридана.