Текст книги ""Фантастика 2024-14". Компиляция. Книги 1-21 (СИ)"

Автор книги: Андрей Астахов

Под цветастыми вывесками у входов стоят женщины разной красоты и комплекции, они призывно машут, улыбаются. Как я ни присматривался, но синяков у них не заметил, да и запуганными они не выглядели. Так что разнос местными притонам пока не грозил. Я вежливо улыбаюсь жрицам любви, но прохожу мимо, аккуратно отцепляя от себя призывно хватающие руки с ярко накрашенными ногтями. Весь этот напускной блеск меня сейчас совершенно не привлекает, голова забита планами, а тело настолько устало, что даже оно не реагирует на призывы. Само собой вспомнилось, как я в таком же примерно состоянии упал на кровать, в которой меня поджидали Алиана с Сианой… Тоскливо усмехаюсь и иду дальше.

Проходя мимо тёмного переулка, вдруг замираю от раздавшихся криков:

– На помощь, пожалуйста! Помогите, добрые защитники Альянса!

Разумом понимаю, что это может быть что угодно: от засады до подставы, но тело само срывается на бег, я в пару секунд оказываюсь в проулке. Вдали тускло светится источник света, вокруг него шевелятся густые тени. Через несколько мгновений я нахожусь уже рядом с ним у небольшой двери, на пороге которой стоит довольно красивая женщина в длинном обтягивающем стройную фигуру платье какого-то зеленоватого цвета – в темноте толком и не разберёшь. Она складывает руки в форме рупора и в очередной раз кричит:

– Помоги…

Её голос обрывается, когда она замечает вынырнувшего из темноты меня.

– В чём дело? – я хмурюсь, не совсем понимая, что происходит.

– А вот и добрый солдатик, – женщина оглядывает меня и спокойно улыбается.

– Вот чёрт, – до меня доходит, что я попался на глупый развод. – Ты ищешь клиентов?

– А если и так? – она кошкой соскальзывает с невысоких ступенек, текуче приближаясь, качая бёдрами. Прижимается ко мне, обвивает шею нежными руками, слегка зарываясь пальчиками в волосы. – Развлечёмся? За три сотни мальсов ты получишь лучший в своей жизни секс, а за тысячу можешь не слазить с меня всю ночь, плюс завтрак в постель утром, – тягуче мурлычит она.

По телу пробегают мурашки, но я снимаю её руки с себя.

– Не интересует, – вздыхаю, отстраняя женщину. – Я пришёл помочь, а не за тем, что ты предлагаешь.

– Ты можешь помочь, – она всё равно жмётся ко мне, упирается грудью. Высвобожденные руки скользят под курткой, исследуя мышцы пресса. – Ты не представляешь, сколько уже меня хорошо не тр…

– Хватит, – разрываю дистанцию, делая шаг назад. – Мне пора.

– Хм, – на лице женщины мелькает разочарование. – Ладно.

Вдруг позади неё в дверном проёме показывается маленькая белокурая девичья головка.

– Мама?

Женщина вздрагивает, нервно оглядывается на меня и тут же делает шаг в сторону дома.

– Милая, ты почему не спишь? Иди к себе, я сейчас подойду, солнце моё.

Даже в неярком свете переулка я видел, как всё лицо женщины залило краской. Девчушка исчезла в доме.

– Солдатик, ты ещё тут? – она вновь повернулась ко мне, обращаясь уже обычным голосом, в котором ясно можно было услышать нотки усталости.

– Зачем ты это делаешь? – Я не понимал её подхода. – Я не про торговлю телом, а про призыв о помощи.

– Чтобы приходили такие, как ты, – она пожимает плечами, обнимая себя руками. – Крики помощи в этом квартале не редкость, поэтому обычные солдатики проходят мимо. Я подумала, что тот, кто решится вмешаться, будет не таким дерьмом, как остальные.

– Понятно, – определённая логика в её действиях была.

Тут я вспоминаю про выданные Инсилио деньги. Часть из них лежала на местном чипе, а часть он выдал наличными. Такими же хрустящими банкнотами, как и на Земле. Я уже ориентируюсь в местных деньгах и знаю, что на три сотни мальсов можно купить еды на пару дней.

Вытащив из кармана деньги, я вытягиваю из тонкой стопки три купюры по пять сотен, протягиваю женщине.

– Возьми, – прошу негромко.

В её глазах сверкают недоверие пополам с сомнением, но, тем не менее, она, пусть и колеблется какое-то время, но берёт банкноты из моих рук.

– В постель ты не пойдёшь, – произносит утвердительно и поднимает на меня взгляд: – Тогда почему?

Ответ вырывается сам собой под стать моему настроению.

– Потому что мертвецам деньги не нужны, – отмахиваюсь, разворачиваюсь и шагаю прочь.

– Но ты же живой! – доносится крик мне в спину.

– Пока живой, – произношу тихо, не оборачиваясь.

Глава 16. Приятного аппетита

Ночь в казарме прошла не слишком приятно. Уснуть нормально не получалось, я ворочался с боку на бок на жёстком тонком матрасе. Уже попривык к почти домашнему уюту Кирстена, а здесь опять с головой окунули в казённое армейское обеспечение.

В итоге утром встаю с ноющей болью во всём теле. Ну как, встаю, вскакиваю от прекрасно слышимого голоса Рэда. Рефлексы срабатывают раньше головы, меня аж подкидывает на кровати от приказа:

– РОТА ПОДЪЁМ! ПОСТРОЕНИЕ НА ЗАВТРАК!

Стены в казарме тонкие, слышно всё прекрасно. Да и, судя по характерным хрипам и помехам, отец умудрился достать где-то местный матюгальник и будил весь наш бравый состав с его помощью.

С тихими матами потягиваюсь. Да-да, как-то я разнежился в городской обстановке, а ведь на полигоне приходилось спать где попало и как попало. Трачу минут двадцать на лёгкую разминку, приводя тело в нормальное состояние и выгоняя скованность из суставов. Туалета в комнате не обнаруживаю, так что топаю спросонья к общему. Там уже толпа народу, но статус главы клана даёт некоторые привилегии, так что место у умывальника тут же освобождается.

Приведя себя в относительный порядок и уже в который раз подумав о необходимости стрижки, направляюсь в местную столовую, про которую мне ещё вчера перед сном доложилась Регина. Причём топаю я туда не один, со мной группа примерно таких же мятых воронов, Рэд формировал из них строй по человек так пятьдесят и отправлял партиями к длинному зданию столовой.

И, что интересно, на марширующих воронов местные вояки таращились, выпучив глаза. Местная армия вообще по первому впечатлению вызывала у меня недоумение и скептический взгляд. Представляю, как перекосит отца, когда он это увидит вживую, когда поведёт последний отряд. Как бы не было столкновений, потому что местный контингент представлял собой довольно плачевное зрелище: ленивые, расслабленные, шаркая ногами, тащатся, почесывая лохматые головы или животы, ходят кругами, как неприкаянные.

Хотелось сплюнуть на песок, но я сдержался. Не стоило судить так скоро о только что увиденных людях. Кто знает, что и как здесь происходит.

Захожу в распахнутые двери столовой, оглядываюсь: стандартное строение с кучей длинных накрытых серыми скатертями столов и лавок около них. Народу довольно много, но воины Альянса в основном лениво ковыряются в тарелках, не особо прикладываясь к содержимому.

Отстаиваю унылую очередь для получения порции – здесь не только вороны, а потому приходится обходиться теми же правилами, что и у всех. Беру свой поднос с едой, кручу головой, вижу полупустой стол. Одна сторона свободна, куда я и приземляюсь. Мельком оглядываю соседей: кто-то из офицерского состава, судя по волевым лицам, нашивкам на форме и каким-то линиям на рукавах. У солдатского состава таких не было.

Гляжу в тарелку и с тоской вспоминаю, чем мы питались в Кирстене. Там был праздник живота, а тут какая-то каша, бледные кусочки мяса, перемороженные, а потом потушенные овощи и сладковатый компот, больше напоминающий подкрашенную воду с сахаром.

Краем уха слышу тихое возмущение воронов, но громко никто протестовать не решается, ведь Рэд уже здесь и бдит за поведением. Да и все прекрасно видят, что и отец, и все их командиры, и я в том числе едим то же самое, отличий нет.

Теперь я понимаю, почему Альянс так без энтузиазма трапезничает. Один из офицеров, которые сидели напротив меня, подмигивает, поднимая ложку с сероватой кашей и салютуя мне.

– Вкуснятина, – произносит он безмолвно, но я читаю по губам, такую толстую иронию можно понять на любом языке.

Пожимаю плечами и со вздохом пробую вязкую субстанцию на вкус. Однако каша оказывается довольно сносной, эдакая овсянка, перетёртая в блендере с сахаром. Принимаюсь уплетать, показательно оглядывая воронов, чтобы заканчивали стонать и начинали набивать желудки. Нам тут шведский стол никто не обещал, мы не на курорт выехали.

Однако не успеваю я опустошить тарелку, как около моего стула появляется Кинтаро.

– К вам гости, владыка, – он ударяет себя кулаком в грудь у сердца и по-азиатски быстро кланяется.

– Прекращай, я же просил тебя отбросить эти феодальные японские замашки. Здесь им не место.

Офицерский состав за столом впадает в ступор, замирая в самых разных позах. Один так и застыл с недонесённой до рта ложкой и открытыми губами. Я кривлюсь, потому что этот балаган меня порядком уже успел достать, но все как будто продолжали играть спектакль, о котором я не знал. А началось всё с лёгкой подачи Вайерис, именно оттуда, подозреваю, что от Капмфа, пошла привычка величать меня владыкой, коль уж такой статус имею. Ну и Калум не мог упустить такого, раз его привычку звать меня боссом никто не подхватил, а тут пара сотен Вайерис готовы поддержать, он решил звать меня владыкой перед всей армией Альянса. И подговорил на это дело всех остальных, народ был не против, особенно после моей демонстрации силы на полигоне. И хоть я и просил его этого не делать, он стоял на своём, аргументируя тем, что у всех офицеров здесь есть звания: унтеры, сержанты, капитаны и даже патриархи. Чем мы хуже?

– Нельзя тебе, босс, без погоняла. Будешь владыкой, – белобрысый потирал руки. – Сейчас как запатентуем это, второго такого не будет!

Тогда я посчитал его слова глупой шуткой. Думал, что Калум подурачится и забудет, дак нет же, развил бурную деятельность там, где не просили, вон даже Кинтаро проняло.

И не только его, все, кто мог его слышать в радиусе десяти метров, останавливаются и таращатся на меня. Кто-то улыбается, кто-то начинает сдержанно хихикать. Офицеры, что сидели спиной, поворачиваются посмотреть на моё владычество. Посмотрели, улыбнулись в усы и отвернулись. Но по раздавшемуся шёпоту я понимаю, что стану темой для обсуждения на весь ближайший день. Хорошо, если только на один.

И только тот парень, что подмигивал мне в самом начале, остался совершенно серьёзным. Его взгляд как будто сканировал меня, а затем он резко встал и торопливо покинул здание столовой. Я невольно проводил его взглядом, не совсем понимая такую реакцию, в отличие от остальных.

– Спасибо, Кинтаро, за этот цирк, – вздыхаю, не имея с утра пораньше ни сил, ни желания устраивать разбор полётов. Развлекаются за мой счёт? Ну и шут с ними. Однако японец остаётся таким же серьёзным. – Кто там пришёл?

– Какая-то женщина лет тридцати, – докладывает Кинтаро, но видит по моему выражению лица, что мне это ровным счётом ничего не сказало, начинает строить портрет: – Волосы цвета соломы, миловидная с какой-то сумкой.

– Не помогает, – качаю головой, ничего не понимая. – Не знаю такой.

– С ней девочка лет семи. Может, меньше.

И вот тут меня осеняет, я понимаю, что это не может быть совпадением, а значит, пришла моя знакомая из ночного переулка. В темноте я её не особо рассматривал, но вот ребёнок сразу навёл на мысль.

– Её не пропускают на территорию военного городка? – уточняю, откладывая ложку. Не буду же я заставлять женщину ждать, пока закончу завтрак. Можно, конечно, ведь я её не приглашал, но сама моя суть была против.

– Да, – коротким кивком подтверждает японец. – Но мы можем сделать так, чтобы пропустили.

– Нет уж, не стоит, – я понимаю, к чему он клонит.

Отношу посуду в приёмник, выхожу из столовой. В животе всё ещё чувствуется лёгкое чувство подступающего голода, но как-нибудь дотерплю до обеда.

В сопровождении Кинтаро иду до ближайшего выхода в город, где вижу одинокую женскую фигурку с жмущейся к ней девочкой за шлагбаумом. И пара суровых воинов с винтовками, что категорически не хотят её пускать.

– Кинтаро, попроси этих клоунов спрятаться к себе обратно в будку. Они ж ребёнка пугают, – морщусь. Вот уж нашли перед кем оружием бряцать, девчушка вся серая уже от страха.

Японец молча делает несколько знаков, его подручные тут же подлетают поговорить с воинами Альянса, а часть из них окружает меня, когда мы выходим за шлагбаум.

– Кинтаро, не стоило, это лишнее, – шепчу демоническому японцу, но он с мастерством выпускника актёрской школы строит из себя глухого.

Вышедшее внезапно воинство приводит женщину в замешательство, но она находит в себе силы начать:

– Господин, я не знаю вашего имени.

И как же тогда, интересно, она смогла объяснить Кинтаро, кого ему надо искать? Ну да пусть это останется их общей тайной. Гостья одета в тот же наряд, что и вчера: тонкое зелёное платье, выгодно подчёркивающее фигуру и все её достоинства. Светлые волосы стянуты в косу, на конце которой качается синий бант из видавшей виды ленты. Почему-то на мгновение стало интересно, каковы эти пряди на ощупь. Моргаю, перевожу взгляд на внушительных размеров сумку в её руках. Глаза сразу перескакивают на худенькую девочку, что жмётся к бедру матери, сверкая голубыми, как осколки неба, глазами. На пару секунд теряюсь в этих больших и незамутнённых кусочках небес.

– Меня зовут Джек, – произношу и замолкаю, ожидая дальнейшего развития событий. Ощущаю себя в каком-то сюрреализме, уже второй раз рядом с этой женщиной я не понимаю, что происходит, и мне приходится ждать разъяснений.

Возникает неловкая пауза, в которой нелепости добавляют суровые лица якудза, что рыскают глазами по округе.

– Кинтаро, убери людей хотя бы на пару метров, – в голосе сам по себе прорезается металл, меня начинает раздражать то, что мои приказы игнорируются.

На этот раз японец вполне дружен со своим слухом, люди расходятся, давая женщине вздохнуть спокойнее, а девочке перестать вжиматься в ногу матери.

– Я принесла вот это, – она протягивает сумку чуть подрагивающей рукой. – Внутри еда, я готовила сама. Решила, что вам пригодится. Здесь не очень хорошо кормят.

– Не то слово, – усмехаюсь и вижу, как женщина слегка расслабляется от моих слов, опускает напряжённые плечи. – Только что был в столовой, жаждущих в очереди там нет.

– Местные бойцы получают достаточно много за свою работу, но им не улучшают условия пребывания внутри корпуса.

– Что за бредовая идея? – хмурюсь и взвешиваю в руке сумку. Она довольно тяжёлая, как только женщина её сюда одна допёрла?

– Это задумка нашего патриарха, он решил, что так они будут больше появляться в городе, тратить деньги и заводить отношения. Это поможет городу и даст им мотивацию для лучшей работы. Мы же тут как рыбки-прилипалы… – она рассказывает без утайки, краснея.

Я же не только слушаю, но и смотрю. Становится понятно, что глазами дочь пошла в мать – у той такие же голубые глаза, только в красных прожилках. Правильные черты лица. Неидеальная, не кукольная красавица, но женщина излучала домашнее тепло, как горящий в камине огонь. И при этом изгибы тела, подчёркнутые платьем, заставляли фантазию работать на всю катушку, и чертовка знала о производимом эффекте.

Мотаю головой, пытаясь отогнать странные ощущения. Шлюха, от которой веет домашним уютом. Либо так воздействует долгое отсутствие женщины в постели, либо аромат выпечки и домашнее еды от тканевой сумки. Либо всё и сразу. В любом случае, мне пора.

– Спасибо, – благодарю и разворачиваюсь. Якудза тут же делают стойку, готовые двигаться за мной.

– Постойте, – доносится в спину скороговоркой. – Я могу вам готовить, если вы не против…

И в этом предложении было всё: отчаяние, борьба с собой, проблески надежды. Ей явно тяжело было сказать эти слова.

– Я могу ухаживать за вами пока вы тут.

Я на секунду задумываюсь о местной кухне, после чего вдыхаю кружащие голову ароматы, идущие от сумки. Оборачиваюсь, вынимаю из кармана несколько пятисотенных купюр. Не считая, отдаю женщине.

– Мне нужна еда на пятерых. Сегодня вечером. Здесь хватит на продукты и на твой гонорар?

Та быстро пересчитывает и судорожно кивает:

– Да, конечно, – её глаза вспыхивают радостью. – То есть я могу работать на вас?

– Да, теперь можешь, – взмахиваю рукой, показывая, что разговор окончен. – Встретимся здесь в семь вечера.

– Хорошо!

Она торопливо уходит, уводя дочь. Девчушка невероятно серьёзна, как будто чувствовала на себе весь груз матери и не могла расслабиться.

– Кинтаро, – проговариваю задумчиво, глядя вслед удаляющейся парочке. – Пошли кого-нибудь одного присмотреть, чтобы не обидели. Пусть помогут дотащить, что она там приготовит. И здесь потом организуй, чтобы ей ждать не пришлось. Мало ли, во сколько мы вернёмся.

– Слушаюсь, владыка.

– Изыди, – бросаю, в очередной раз морщась от своего нового звания. Если из уст Кампфа это слышалось натурально, то от этих чувствовалось каким-то издевательством или показушничеством. Вновь смотрю на скрывающуюся за углом светлую макушку. – Не всё так прекрасно в датском королевстве, – бормочу задумчиво. Оглядываю пространство вокруг себя: тихие улочки, гуляющие люди, махина стены, отделяющей район корпуса армии Альянса от остальных. – Местный патриарх, однако, тот ещё засранец.

Взвешиваю сумку на руке и понимаю, что если прямо сейчас не съем оттуда что-нибудь, то подавлюсь слюной. Отмахиваюсь от воинов Кинтаро и устремляюсь обратно в столовую. Нахожу глазами стол, за которым сидят Калум и Чаин. Сажусь, тут же рядом приземляется Кинтаро. Хитрый японец понимает, что едой я буду делиться с теми, кому повезёт оказаться рядом.

Водружаю сумку на стол, от чего носы всех сидевших тут же задёргались, нервно втягивая воздух. Я демонстративно открываю, выкладываю закрытые контейнеры. Порция была довольно большой, готовила… только сейчас понимаю, что даже не спросил имени женщины. В любом случае, готовила новая знакомая от всего сердца. Невольно вспоминаю, что где сердце, там и два упругих полушария, обтянутых зелёной переливающейся тканью… Так, что за хрень, надо выкинуть из головы всякие непотребства.

– Вспомни глаза её дочери и держи себя в штанах, – бурчу сам себе под нос.

– Что? – с трудом отрывает взгляд от контейнеров Калум.

– Угощайтесь, говорю, – хмыкаю, открывая первый.

Остальные командиры из столовой уже ушли, а рядовой состав не рискнул падать нам на хвост, так что всем вполне хватило позавтракать нормальной едой, а не пародией на кашу. Готовила женщина довольно неплохо, я не пожалел, что дал ей денег для ужина.

После завтрака Рэд построил все боевые части нашего клана, и мы отправились на площадку около восточного выхода из военного городка. Там нас уже ждали инструкторы, закованные в броню. Сверху уже опускалась пара флаеров. Со смешком вспоминаю, как расхреначил такой же об упрямого муравья. Судя по сдавленному хихиканью Калума, я такой был не один.

Мы за несколько минут загрузились в транспортники и рванули. Я устраиваюсь у окошка, глазея на городок сверху. По сравнению с тем же Кирстоном он кажется очень маленьким, да ещё и низким.

За его стенами я любуюсь видами озёр, деревьев, равнин. По змейкам дорог бегали машины, даже виднелся поезд. Если на секунду закрыть глаза, то можно представить, что я на Земле. И вся эта лабуда была лишь страшным сном, а мы всей семьёй летим в какое-нибудь путешествие. Рядом родители, сестра с мужем и брат с женой. Идиллия.

Моргаю и вздыхаю. Надеюсь, Майк не сунулся сюда вслед за отцом, мать этого не переживет. Кира должна его остановить, он ведь остался единственным мужчиной в доме. Невольно вспоминаю, как недавно подслушал то, что мне не предназначалось. Просто вечером проходил мимо комнаты отца в Кирстене, и услышал его голос. Ему никто не отвечал, но он явно кому-то что-то рассказывал. И при этом голос был таким… мягким, что ли. Я не выдержал, прижался к косяку, приоткрыл дверь. И с удивлением понял, что в комнате никого кроме отца нет, а он сам сидит за столом и тихо наговаривает на диктофон. А ещё через секунду я услышал имя матери и понял, кому всё это предназначалось. Сглотнув, я закрыл дверь и поторопился уйти. Никогда не думал о том, насколько Рэду может быть здесь тяжело без мамы. Как-то всегда казалось, что он на этой сумасшедшей планете как рыба в воде и ничего больше ему не надо. Но именно в этот момент понял, как ошибался.

Пейзажи за окном сменились. Я вижу три чёрные точки, мчащиеся по равнине. Пилот услужливо снижается, как будто понимает, что нам будет интересно посмотреть на происходящее. Я вижу два джипа с бойцами, которые загоняют похожего на минотавра монстра с рогатой головой. Тот бежал то на двух ногах, то на четырёх, периодически выпуская из рогов молнии.

Когда мы пролетали именно над ним, я видел, как монстр вскинул голову и проводил флаер полным злобой взглядом. Подобные загоны мы встречали ещё несколько раз по пути. А затем мы увидели чёткую линию фронтира, там располагалась стена, перед которой находилась холмистая и гористая местность, виднелись остовы городов, озёра и существенно более тёмные леса. Местность непосредственно за стеной была вскопана снарядами, там не было ничего живого.

Мы снижаемся у стены, где с посадочной площадки махает флажками работник.

– Добро пожаловать в ад, – с безумной улыбкой выговаривает замерший рядом со мной Гар.

Я не уверен, что в Альянсе присутствовала вера, в которой бы такое понятие использовалось, но система перевела слова верзилы именно так.