Текст книги ""Фантастика 2024-14". Компиляция. Книги 1-21 (СИ)"

Автор книги: Андрей Астахов

Наконец главарь успокоился до той степени, чтобы перестать лупцевать сородичей и начать прохаживаться туда-сюда перед их строем. Он заложил одну лапу за спину, наверняка воображая себя полководцем перед штабом. Смерив всех взглядом, вожак снова зашипел, и в его интонациях проявились поучительные нотки. Когда он закончил, подчиненные засуетились и куда-то помчались со всех лап. «Главнокомандующий» посмотрел им вслед, затем подошел к клетке с Гарбом, устрашающе навис над ней и сказал на удивительно правильном всеобщем:

– Мое имя Ссашкиш. Я великий повелитель этого болота и окрестностей. Ты, жалкий теплокровный, вторгся в мои владения и за это будешь наказан. Мои подданные с удовольствием тебя съедят, но сначала ты мне расскажешь, как сделать волшебную накидку моего размера. Откажешься, и я испробую на тебе тысячу способов сделать больно. Покажешь – умрешь быстро.

Гарб изобразил полнейшее безразличие на морде, хотя в действительности очень трепетно относился к боли.

– Ты сделаешь, что я вежливо попросил, или нет? – почти зашипел чешуйчатый, нервно постукивая набалдашником посоха по клетке с пленником.

На голове гада раскрылся большой гребень, начавший наливаться красным. Не дождавшись ответа, ящер стукнул посохом так, что на связанного гоблина сверху посыпались прошлогодние сухие листья, устилавшие верх клетки в большом количестве. Сообразив, что пленник не может говорить из-за заткнутого рта, он отпер клетку и вытащил кляп. Гоблин с наслаждением вдохнул полной грудью тяжелый болотный воздух.

– Говори, не молчи! – угрожающе сказал холоднокровный шаман.

Гарб подышал немного, чтобы еще позлить собирающегося полакомиться гоблином каннибала, и сказал:

– О да, могучий ящер, я покажу тебе, как сделать волшебные вещи, но сначала тебе придется меня развязать. Я даже готов вышить руны для двух комплектов волшебной одежды, если мне дадут иголку с ниткой.

– Хорошо, что ты согласен. Я развяжу тебя, а ты сделаешь все очень осторожно. Только запомни. Если мне покажется, что ты хотя бы подумал о побеге, я начну втыкать в тебя иголки болотного дикобраза.

– Повинуюсь, господин, и не попытаюсь сбежать, – раболепно сказал Гарб.

Гоблин подумал, что нужно освободить руки и рот, а там кривая выведет. Ящер развязал затекшего гоблина, терпеливо подождал, пока конечности пленника придут в норму, а потом потребовал приступить к работе. В голове у гобхата к этому времени уже созрел план бегства, имеющий только один недостаток: отсутствие одежды. Бежать голым по болоту на радость местной мошкаре совершенно не хотелось.

Холоднокровный принес две накидки с двумя парами штанов, подходящих ему по размеру, иголку и разноцветные нитки. Гоблин взялся вышивать на одеяниях знакомые руны, попутно заговаривая гаду зубы.

– Одно одеяние защитит могучего повелителя рептилий от огня, холода, стрел врагов и многого другого, – сказал он, пока игла птичкой порхала в его лапах, – другое дарует силу и смелость. Чего еще хотелось бы могучему повелителю болот?

На самом деле одних рун для такого было мало, ведь нужно еще провести сложнейший обряд. Об этом хитрый гоблин умолчал, потому что символы, которые он вышивал, нужны были совсем для другого. Гарб закончил с вышивкой обоих комплектов. Затем убедился, что помощников ящера поблизости не видно, и выпалил простое замораживающее заклинание, не требующее больших магических запасов.

Ящер застыл с раскрытой пастью. Гоблин кое-как напялил на него нужную рубаху, и руны сразу засияли цветами ниток, которыми были вышиты. Глаза чешуйчатого под слоем льда беспокойно забегали. Руны быстро выкачивали из него энергию-Дэ. Будь у Гарба в запасе хотя бы полчаса, рубашка высосала бы негодяя досуха, навсегда лишив возможности колдовать. Ловец духов осознавал, что жизнь дороже, и ждать не стал, хотя жажда мести и требовала наказать обидчика сильнее.

Пока рубашка работала, гобхат торопливо подгонял второй комплект под себя. Руны на этой одежке давали какую-никакую защиту. С остальным возиться не было времени. Закончив, гоблин напялил на себя пошитое на скорую лапу. Получилось почти в самый раз, хотя пришлось кое-что отпороть, а местами костюмчик сидел вкривь и вкось. Это уже не имело никакого значения. Гарб сорвал с пояса ящера свою шпагу, отсалютовал ледышке, снял с начинающего оттаивать шамана рубаху, полную энергии, сломал его шаманский посох, собрал свои пожитки, ткнул пару раз шпагой в мороженое мясо «на память», и дал деру.

Глава 10

Драконы поклялись отомстить и хитростью разрушили единство разумных рас, посеяв раздор между ними. И поссорились сначала тивада со всеми остальными. Потом гобхаты начали враждовать с лусидами, а затем переругались и все прочие.

Бурбалка загрустил. На Лумею-то он попал, но почти ничего от этого не выиграл. Когда первый приступ эйфории прошел, дух задумался, что ему делать дальше. Чем больше призрак думал, тем отчаяннее виделось собственное положение.

– Вот дерьмо! – проскрежетал он все еще замогильным голосом и ударил бесплотным кулаком по стволу дуба, невесть откуда взявшегося посреди болота.

Дерево в ответ издевательски зашелестело листвой. Только не от удара, а от налетевшего дуновения ласкового летнего ветерка. Бестелесная конечность просто прошла насквозь.

Минотавр сосредоточенно шел вперед, высматривая в ночи врагов.

– Трави помалу! – бросил он призраку, не оборачиваясь.

– Че? – смутился Бурбалка.

– Рассказывай, кто ты, откуда и чего хочешь, – сказал Каввель. – Я же про тебя толком ничего не знаю, а хочется. Ты мне жизнь спас, надо отблагодарить как-то.

Дух уже почти жалел о своей вспышке. Тауросу теперь не уймется и будет доставать расспросами. И тут призрака словно прорвало.

– Хочешь все знать? Так слушай! – выпалил он, совершенно позабыв, что с посторонними разговаривает совсем другими словами. – Я как бы не совсем дух. Когда-то меня звали… а, впрочем, это не важно. Я теперь Бурбалка. Пузырек. Как выгляжу, так и назвался. Я это дурацкое прозвище выбрал, чтобы еще больше наказать себя за глупость.

Призрак все говорил, а минотавр внимательно слушал здоровым ухом, не забывая следить за окрестностями. Они еще не прошли и половины пути до лагеря ящеров, но бдительности терять не стоило. Духа Каввель не перебивал, чтобы случайно не спугнуть этот робкий пока словесный ручеек, вот-вот грозивший превратиться в фонтан красноречия.

***

Давно, когда я еще не был таким, мое видение мира сильно отличалось от нынешнего. Раньше я был человеком, учеником и помощником большого ученого Адриана Велмсли. Учитель считался непревзойденным знатоком истории, культуры и языков почти всех народов, населяющих Лумею. Он также занимался алхимией, магией, демонологией и некромантией. О последних двух его увлечениях знали только я и второй ученик.

В подвале дома учителя находилась лаборатория, в которой мы проводили увлекательнейшие из экспериментов. Днем он принимал людей, ищущих его мудрости, и помогал им, чем мог, за хорошую плату. Вечером его деньги шли на опыты с материей, пространством и плотью. Подобные изыскания обычно требуют редких и дорогих ингредиентов, которые к тому же надо добывать с осторожностью, чтобы не привлечь к себе пристальное внимание служителей Пресвятой инквизиции.

Мы, два верных ученика, через воровские гильдии покупали нужное сырье, а кое-что даже добывали сами. Частенько нам приходилось проводить время не в компании юных обольстительниц из «Шаловливой Мэри», как подобало бы молодым людям нашего возраста, и не в кабаке за шумным спором под кружечку темного эля. Вместо развлечений мы обычно торчали на старом городском кладбище с лопатами в руках по пояс в сырой могиле. И все ради пары пальцев скелета эльфа-лусида или щепки из гроба человеческой женщины, умершей до сорока лет. Мы жили в городе, в котором, как в огромном котле, варились представители большинства дружественных рас. Так что проблем с нужными ингредиентами не возникало. Достаточно не попадаться на глаза кладбищенскому смотрителю.

Эксперименты шли с разными результатами. Успешнее всего получалось вызывать демонов. Призыв небольших импов и ифритов давался легко. Эти демонята были глупыми, и мы легко их подчиняли. Однако даже под своим присмотром учитель не давал нам вызывать более крупных существ. Зато часто делал это самостоятельно. Наверное, он опасался, имея на то все основания, что нашего ума попросту не хватит, чтобы распознать уловки, которыми призванные твари сбивают с пути истинного неопытных демонологов.

Некромантия лично у меня всегда вызывала отвращение, но учитель и второй ученик придерживались иных взглядов на этот счет. К концу третьего года обучения, мой коллега легко поднимал скелетов и зомби и даже превзошел в этом учителя. Учитель Адриан добился более скромных успехов, а я и вовсе отказался принимать участие в работе с мертвецами. Господин Велмсли не стал меня принуждать, за что я ему до сих пор благодарен и молюсь всем богам за его грешную душу в надежде, что он будет избавлен от вечных мук в загробном мире.

Наверное, самые интересные опыты мы проводили с пространством. Захватывающие, но до поры неудачные. Мы хотели создать стабильные порталы для путешествий на другие материки. Так можно было бы организовать успешное и прибыльное дело по переправке путешественников из нашего города в любое место в мире. К сожалению, единственный работающий портал размером с чердачное окошко получился у меня. И то, расчеты учителя показали, что он вел не в заданную точку на карте, а в один из других планов бытия.

Не оставляя остальные эксперименты, мы решили сосредоточиться на демонологии. В тот злополучный день учитель вызвал при нас страшную тварь из нижних миров. Демон был жутким, хоть и не очень крупным. Словами не описать, каким вежливым он оказался, поняв, что из круга ему не вырваться. Говорил с ним учитель, а мы стояли и слушали.

Наставник спросил, чем демон может быть ему полезен. Тварь в круге перечислила, загибая отвратительные когтистые пальцы, что в состоянии убить всех указанных врагов, разрушить город, проклясть кого-нибудь до третьего колена с определенным набором неудобств для проклинаемой личности и еще кое-что по мелочи. Адриан спросил, может ли демон чему-нибудь его научить. Тварь согласилась передать нам знания по портальной магии в обмен на свою свободу, но сказала, что ей надо собраться с мыслями и отдохнуть до завтра. Учитель поверил и, как оказалось, напрасно.

Ночью, пока все спали, я услышал, как существо меня зовет. Я явился на зов сонный, слабо соображая, что делаю. Наверное, в каком-то смысле демон управлял мной, но это слабое оправдание. Он предложил разрушить круг и выпустить его на волю, а взамен пообещал мне власть над порталами. Я спросил, почему он хочет отдать знание только мне, а не всем троим, как договорились раньше. Демон уклонился от прямого ответа. Хитрец сказал, что не волен всех подряд учить тому, что им знать не положено.

Мне бы тогда позвать учителя, но одержимость знаниями оказалась сильнее осторожности. Я был уверен, что сделка никому не навредит, и погасил пламя в одном из треножников, удерживающих демона в круге. Тварь обманула меня. Она сдержала свое обещание лишь затем, чтобы поглумиться надо мной. Чудовище действительно передало мне умение управлять порталами после своего освобождения. Но оно не обещало мне безопасность. Сейчас я думаю, что тварь просто освободила меня от внутренних пут, которые не давали моему смертному уму правильно концентрироваться на задаче. Способности же к портальной магии были во мне изначально, хотя это ничего не меняет.

Стараниями твари, я был затянут в Умбру – мир теней, где постепенно стал превращаться в то, что представляю собой сейчас. Этот мир быстро вытягивает силы у всех неспособных ему сопротивляться. Я не умел и стал немедленно слабеть, фактически растворяться. То же самое происходит со всеми духами в Шеоле, если их не кормить, но значительно медленнее. Я был все еще жив и достаточно силен, когда сообразил, что нужно спасаться.

Как и в шеольном, время в теневом мире не имеет большого значения. Эти планы бытия находятся как бы вне привычного обитателям Лумеи временного потока, но обладают особым внутренним течением событий. Там время одновременно существует и не существует.

Если не усложнять объяснения, то обычный временной поток распространяется на всех живых существ, что попадают туда извне, а местным на него наплевать, потому что для них все события происходят почти одновременно. Хорошо хоть в разных местах, поскольку и шеольный, и теневой планы копируют Лумею с точки зрения географии. Вот и я, оказавшись там, за каждую секунду терял часть жизненных сил, являясь пришельцем.

Не берусь утверждать, что смог бы выжить, если бы не появление одной противной мелкой тени. Она стала насмехаться надо мной. Я слабел, и в тот момент, когда уже не мог двигаться, моя воля сконцентрировалась на создании портала в иной мир. Энергию для него я взял у тени. Ее сила вошла в меня и воплотилась в портал, в который я нырнул сломя голову, лишь бы подальше от ненасытности Умбры. Так я оказался в мире шеольном.

***

– Значит, ты тень, а был человеком? – наконец осмелился удивиться вслух минотавр, припомнил недавний бой и внутренне содрогнулся. – Да уж. Меня с детства учили не верить демонам. Теперь понимаю почему.

– Тень и не тень одновременно, – горько ответил Бурбалка. – От теней я взял энергию смерти-Тэ, а душа при этом никуда не делась. Душа – это же чистая Дэ, даром что за ней демоны так охотятся. Вот и получилась из меня помесь дельфина с акулой, если так понятнее.

– Так это ж невозможно! – возразил Каввель. – Я про акул, если что.

Бурбалка только рассмеялся жутковатым замогильным хохотом, распугав всю живность в округе.

Минотавр освежил в памяти свои скудные познания по части магии и космических энергий. Дэ назвали в честь Део-Создателя. Она пронизывает весь мир незримыми потоками, и простые смертные ее просто не замечают. Иное дело маги. Они чувствуют потоки Дэ. Некоторые даже способны видеть их завихрения. Больше всего Дэ находится в душах смертных, за что души так нежно любимы разного рода нечистью. Хватает ее и в природе, но добывать ее прямо оттуда по своему желанию способны только смертные, да и то немногие. Вот Каввель, например, не мог, хотя заветными словами для секиры и волшебной торбы пользоваться умел.

– У меня появилась проблема, – продолжил призрак. – Я вообще без сил остался. Все ушло, чтобы продраться через этот чертов барьер между мирами, а здесь их взять попросту негде. В Шеоле я мог глотать Дэ, как смертные дышат, а тут все в твердом виде, так сказать. Это как дышать водой, наверное.

– Гоблина спасем, и он что-нибудь придумает, – сказал минотавр. – Он головастый.

– Да, я как раз на него и надеюсь, – согласился Бурбалка. – Помнишь, ты мне рассказывал про способы обрести плоть?

– А, ту ерунду, которой я в Шеоле научился? – вспомнил Каввель. – Ну да, мне-то это ничем не помогло. Может, для тебя сгодится.

– Я чуть не воспользовался вторым способом, – признался дух. – Как раз на нем.

Тауросу аж остановился, чтобы пристально посмотреть на черное пятно, висящее перед ним в воздухе.

– Ты хотел вселиться в гоблина? – ужаснулся он.

– Ну, я тогда подумал, что остальные расы жалко, а до этих мелких дикарей никому дела нет. Они же жестокие и кошмарные твари. Да и с колдунами других рас я бы и не справился, а шамана подловить во время путешествия в Шеол – плевое дело. Одним больше, одним меньше – никто и не заметит. Порвал бы связь с телом и занял бы его место, как ты научил. Только меня черт дернул начать следить за ним. Остальные были слишком уродливые или старые, а Гарб такой молодой, полный сил, хорошо сложенный, талантливый. Я почти в него влюбился, когда узнал получше.

– Это точно, – хмыкнул минотавр и продолжил движение. – Признаться, я и сам уже как-то привязался к малышу.

– Да, интересный он, – добавил Бурбалка. – Знаешь, я за другими гоблинами долго наблюдал, пока на его племя не наткнулся. Те на самом деле почти как звери. Эти хоть как-то цивилизованные, а Гарб даже среди них выделяется. Ты-то его мало знаешь, а я насмотрелся. Он все время учится, представляешь? Такое даже у гномов нечасто бывает. Еще он честный, благородный и достаточно смелый, чтобы перебороть страх. В общем я сперва решил изучить его, а там уже не смог заставить себя причинить ему вред.

– Насчет страха это я тоже заметил, – кивнул минотавр и яростно топнул копытом. – Только он за каким-то морским чертом завел меня в болото!

Бурбалка быстро облетел пирата вокруг, обдав холодком, от которого у Каввеля шерсть сама собой вздыбилась на затылке.

– Все ошибаются, уж тебе ли не знать, – укоризненно сказал призрак. – Гоблин для твоей же безопасности старался, а ты неблагодарность проявить хочешь.

Тауросу обиженно засопел. Некоторое время он шел молча, и только чавкающая под копытами грязь нарушала болотную тишину.

– А тебе я еще быка припомню, каннибал, – наконец придумал он, что сказать.

Благодарность за спасение жизни не испарилась окончательно, но как-то сразу из искреннего чувства перешла в разряд долга.

– Уже ж тысячу раз извинялся за ту досадную оплошность, – тут же без тени смущения парировал дух. – Ты сам-то веришь в одушевленность животных? Я точно нет. В Шеоле ни одного духа домашней скотины не видал. Даже ты там в виде тауросу был, а не как бык. У вашего брата с ними общего только то, что вы рогатые и с копытами. Не думаешь же ты, что вас сотворили из животных?

– Тебе не понять, – нахмурился Каввель. – У нашего народа есть легенда про священного быка, который однажды станет богом. Поэтому жизни всех быков священны.

Бурбалка даже не стал это комментировать, опасаясь вступать в религиозный спор. Так они и продолжили путь в молчании.

Призрак успокоился и сообразил, что успел наболтать лишнего, едва не проговорившись о своих планах. Гарбу все еще в них отводилась значительная, если не ключевая роль.

В отношениях с гоблином он тоже не был до конца искренним. Даже про духов призрак соврал, когда говорил, что просто отогнал их от жертвенника. Он их попросту попытался поглотить ради запасов Дэ. Вот только тогда произошло нечто, вселившее в Бурбалку суеверный ужас. Энергия ему досталась почти вся, но в последний момент остатки всех духов прямо у него из-под носа утащила неведомая сила. Что это было, он так и не понял. Больше эта сущность себя никак не проявила, и призрак постепенно успокоился.

В любом случае малыш гоблин бы смертельно обиделся, узнай он судьбу своих предков. Поэтому Бурбалка собирался и дальше держать его в счастливом неведении.

– Пришли, кажется! – сказал он. – Значит, план такой…

Глава 11

И началась вторая великая война. И стали враждовать все со всеми, но не могли уничтожить друг друга, ибо силы народов были равны, а в союзы с врагами никто вступать не желал. Неизвестно, сколько бы так продолжалось, если бы не нашлись герои, сумевшие побороть ненависть и подружиться между собой.

В лагере ящеров появление минотавра с большущим топором вызвало панику. За его спиной маячила расплывчатая фигура привидения, еще больше нагоняющая страху на непривычных к таким противникам пресмыкающихся. Шаман, успевший оттаять, жестоко страдал от ран и еще больше от унижения, нанесенного ему теплокровной закуской. Немудрено впасть в панику от появления нового страшного врага, явившегося в сопровождении духа предков.

Огромное существо с секирой медленно продвигалось к центру лагеря, снося головы с плеч глупцам, взявшим оружие в руки.

– Здесь я его не вижу, эти креветки недобитые уже могли его слопать сотню раз! – обратилось оно к духу предков на глупом всеобщем языке.

Дух что-то прошелестел в ответ, и существо пожало плечами. Потом подошло к шаману, который приготовился униженно лизать незваному гостю ноги. Великан взял ящера за шкирку и рывком поставил на задние конечности. Лапы шамана начали подламываться от ужаса.

– Еще раз присядешь, голову сниму и на рее повешу! – пригрозило страшилище. – Где Гарб? Гоблин где?

Пришлось стоять, глядя гиганту в район груди, потому что выше поднять глаза было слишком боязно.

До ящера не сразу дошло, что вопросы великана обращены к нему. После небольшой встряски, ящер сразу стал сообразительнее.

– Ничего не понимаю, – наигранно возмутился чешуйчатый. – Я никакого гоблина не видел и вообще, по какому праву меня в моем же доме подняли с удобной травяной постели посреди ночи.

Великан криво усмехнулся, и шаман, поняв, что сейчас будет жестоко бит, закрыл голову лапами и вжался в землю.

– Подожди, – услышал он загробный голос предка, от которого и без того холодная кровь застыла в жилах. – Посмотри, в костре разве не его вещи тлеют?

Шаман понял, что влип, но лап от головы не оторвал. Волшебная сила пропала насовсем. Подлый гоблин выкачал ее всю без остатка. Без нее в племени Ссашкиш теперь мог бы занять от силы место собирателя болотной падали, узнай кто о таком несчастье. Сейчас он думал, как бы повернуть ход событий в свою пользу. Через секунду чешуйчатый разлепил глаза и увидел перед собой лезвие топора.

– Говори! – от грозного рыка душонка ящера ушла в кончик хвоста.

– Он сбежал, просто сбежал. Ткнул в меня железкой и сбежал, клянусь гребнем и хвостом! Вон в ту сторону побежал! Вы же не убьете меня, правда?

– Я бы тебе башку оторвал, если бы с боцманом что-то случилось, – сказал рогатый здоровяк. – А так живи пока, якорь тебе в глотку!

Он закинул топор себе за плечо и потопал в сторону, указанную ящером. За ним беззвучно поплыл дух. Шаман долго смотрел обоим вслед, не смея двинуться с места. Гигант оставил неизгладимое впечатление. Настолько сильное, что в голову даже закралась мысль, не аватар ли это какого-нибудь бога. Подданные Ссашкиша верили только в духов, но он-то знал, что у других рас есть боги, и нисколько не сомневался в их существовании. Наконец нарастающая жажда мести окончательно позволила ящеру прийти в себя и отбросить лишние страхи.

– Слуги мои верные! Ко мне! – позвал Ссашкиш, с трудом оторвавшись от бесцельного созерцания пустой тропинки, окаймленной зарослями осоки.

На зов явилось лишь четверо.

– Остальные отправились к предкам? – спросил шаман, старательно скрывая дрожь в голосе, чтобы показаться ослабевшим.

Один их помощников смиренно кивнул. Гребень на голове Ссашкиша взметнулся вверх, выдавая негодование. Сил лишили, унизили и учеников убили.

– Я посылал вас расставить ловушки? Вы это сделали?

– Западни уже расставлены, учитель, – ответил тот же ученик.

Ссашкиш удовлетворенно потер лапы. Месть никуда не уйдет, ведь из болота к Большому тракту есть только одна тропа. Либо они пойдут к ней и угодят в одну из ловушек, либо утонут в трясине. Простым смертным оттуда никак не спастись. Да и аватару тоже не поздоровится.

***

Гарб несся без оглядки. Оставаться на одном месте нельзя, но куда податься в полной темноте, чтобы сильно не удалиться от минотавра, которому скоро опять менять облик? Началась игра, главным призом в которой была жизнь. Гоблин мчался, путая и заметая следы. Отбежав на достаточное, по его мнению, расстояние, он прикинул по звездам направление и отправился на место старой стоянки, где его застали врасплох ящеры. Там он обнаружил множество тел рептилий, затоптанный костер и уйму следов копыт.

– Должно быть, Каввель бегал и искал, куда меня понесли, – подумал Гарб. – Запишем ему в актив.

Цепочка следов удалялась прочь от лагеря, хотя и не по направлению к стоянке ящеров. Гарб пошел в ту же сторону и обнаружил следы борьбы. По следам выходило, что минотавр сошел с ума и долго прыгал, уклоняясь от несуществующего противника, пока не свалился в болото. На берегу виднелись следы его возвращения на твердую землю.

– Значит, хотя бы не утонул, – обрадовался Гарб.

Цепочка следов повернула от первоначального направления. Осторожно направившись в ту же сторону, гоблин выяснил, что идет прямо в лапы кровожадного коллеги, от которого недавно смылся. Остановившись обдумать, что делать дальше, ловец духов подпрыгнул от неожиданности, когда над ухом раздался голос Бурбалки:

– Эй, Квасок! Прекращай прохлаждаться, надо одного минотавра быренько из ловушки вытащить!

– Как, ты же… – промямлил гоблин, даже забыв с перепугу обидеться на Кваска.

– Потом подробности, но знай, что козел был хорош, – категоричным тоном прервал его дух и устремился прямиком в сторону лагеря рептилий. – За мной!

Духам не полагается находиться в мире плоти, поэтому Гарб так и удивился. Даже ночью можно встретить разве что какую-нибудь призрачную нежить на кладбище. Но настоящий дух? Это не укладывалось в голове. Бурбалка не оставил шаману времени на раздумье, поэтому гоблин просто помчался за своим проводником. Он очень надеялся, что у того есть план безопасного прохода через стоянку ящеров.

Одна задумка у духа действительно была.

– Увеличь себя, ты же можешь увеличивать предметы, – предложил Бурбалка. – Каввеля они испугались, и тебя испугаются, особенно если ты будешь крупнее. Я тоже стану больше – это я и без магии могу.

– Может сработать, – потер подбородок Гарб. – Только заклинание увеличения нестабильно, да и энергозатратно. И для одежды нужно отдельное заклинание. Еще раз обнаженным я к этим гадам не пойду, а зачаровывать еще и одежду долго. Я лучше просто применю иллюзию.

Появление в лагере исполинских размеров гоблина и не менее крупного духа предков не прошло незамеченным. Две гигантские фигуры произвели на ящеров, у которых день и без того был полон впечатлений, добивающее воздействие. Их желание драться окончательно испарилась. Все попадали ниц и принялись громко взывать к предкам с мольбами о защите.

Старательно всех игнорируя и ни с кем не встречаясь глазами, гобхат быстро прошмыгнул мимо рядов распростертых рептилий. «Дух предков» эффектно прошел сквозь окоченевшего от ужаса смельчака, рискнувшего поднять голову и посмотреть, куда направляются визитеры. Раздался сдавленный вопль, и храбрец повалился на землю, дрожа каждой чешуйкой на теле. Больше никто не поднялся.

– А ты заметил, что их стало больше? – спросил шаман у Бурбалки, когда они отошли на приличное расстояние.

– Твоя правда. Видать, позвали соседей в гости. Не обращай внимания.

Они двигались по болоту, свернув с проторенной тропы, поросшей по краям осокой. Эту тропку вытоптали лапы десятков поколений болотных жителей, и вела она к выходу из топей. Каввеля угораздило свернуть с правильного пути, когда он купился на приманку, оставленную специально для любопытных путешественников.

Минотавр висел вниз головой. Его ноги оплела крепкая веревка, прикрепленная к ветке дерева. Топор валялся на земле, и жертва ловушки только беспомощно раскачивалась, наивно надеясь за что-нибудь зацепиться. Глаза крупнорогатого покраснели, и он натужно сопел. Возможно, от прилива крови к голове, хотя Бурбалка вполголоса предположил, что от уязвленного самолюбия. Заметив друзей, спешащих ему на помощь, Каввель призывно замахал руками и замычал.

Начинало светать, и вот-вот должно было начаться превращение двуногого в четвероногого. Не успел Гарб подойти на пятнадцать шагов, как из болота со смачным «хлюп» выполз очень милый лупоглазый зверек. Телом он напоминал мокрицу, только крупнее в пару сотен раз, а его клешни забавно раскачивались из стороны в сторону на тонких шнурочках, соединяющих их с телом.

Лупоглазка внимательно посмотрела всеми глазами, коих насчитывалось не менее десятка, сначала на Гарба, потом на висящего минотавра. Было почти физически слышно, как в малюсенькой голове многоножки совершается нелегкий выбор между беззащитным кормом и возможностью поохотиться. Тварь развернулась к Гарбу задом. Видимо, она сделала выбор в пользу немедленного обеда. Минотавр с достоинством и презрением посмотрел прямо в глаза тварюге, которая, ничуть не смутившись, засеменила в его сторону.

– Спасай его, пока не поздно! – крикнул Бурбалка.

Гарб выхватил шпагу и угрожающе заорал. На тварь это не произвело ровным счетом никакого впечатления. Она только ускорила движение.

– Агни киран! – Гарб быстро выхватил из кармана огниво, высек искру и произнес заклинание.

С его левой ладони сорвался лучик желтого цвета и попал монстру в панцирь. На толстой шкуре остался след, запахло горелым, но голодный зверь и не подумал останавливаться.

– Есть что-то помощнее? – спросил Бурбалка.

– Да, только я уже много Дэ потратил. Сил не хватает.

Гобхат схватил один из камней, которых на тропе валялось в изобилии, и запустил его в голову зверюги. Снаряд попал прямехонько в тело... минотавра. Потоки отборной морской брани заставили даже многоножку на секунду опустить клешни и остановиться. Она удивленно вылупилась на висящий матюгальник, а потом развернулась передом к шаману, который бросил еще два камня и попал-таки в стык между панцирем и одной из лап мокрицы.

Наверное, это было больно. Лупоглазка, слегка прихрамывая, пустилась в нелегкий путь за своим обидчиком. Шаман продолжал швырять камни, ничуть не облегчая тварюге задачу преодоления разделяющего их расстояния. Спотыкаясь, многоножка кое-как достигла того места, где стоял гоблин и раздосадовано заревела. Он отбежал чуть дальше и снова начал метать увесистые булыжники. Из-под панциря послышалось возмущенное рычание, затем чудище изогнулось, покряхтело и разделилось надвое. Из второй части сразу показались такие же точно глаза и клешни. Гоблин присвистнул.

– Чую, камнями тут не отделаться! – услышал он голос духа. – Придумай что-нибудь!

Шаман снова взялся за огниво, высек искру и снова стал колдовать.

– Бада ааг ка гола!

На этот раз с его лап сорвался большой огненный шар и устремился к мокрицам. Обе особи немедля свернулись клубочками. Когда огонь накрыл их, последовала яркая вспышка, раздался грохот и все затянуло облаком сизого дыма. За дымовой завесой послышалась возня, и через мгновение на Гарба выползли уже четыре огромных мокрицы с клешнями наперевес. Двигались они на удивление быстро, хотя по размерам вчетверо уступали первому экземпляру.

– Ой, – сказал гоблин и побежал, попутно удобнее перехватывая шпагу.

Бег по болоту может быть весьма увлекательным занятием, если, конечно, забыть про грязь, комаров и трясину. Безумная гонка по кочкам с преследователями на хвосте вообще не поддается описанию по остроте ощущений. А если они бегают быстрее вас? Через минуту маленькому гоблину оставалось только отчаянно отбиваться шпагой от четырех пар клешней, прижавшись спиной к чахлому деревцу. К счастью, мокрицы оказались не очень сообразительными и пытались наседать одновременно, мешая друг другу. Догадайся хотя бы одна из них зайти сбоку, и у шамана не было бы ни единого шанса на спасение.