Текст книги ""Фантастика 2024-14". Компиляция. Книги 1-21 (СИ)"

Автор книги: Андрей Астахов

Соавторы: Анна Рэй,Андрей Еслер,Андрей Болотов,Александр Яманов
сообщить о нарушении

Текущая страница: 172 (всего у книги 353 страниц)

Часть 3: Символ веры. Глава 23

Люди на удивление быстро нашли с зеленокожими общий язык. Усмешкой судьбы злейшие враги в божественных мирах, на Лумее они заручились поддержкой друг друга в борьбе против недавних союзников рода человеческого. Хотя орки все равно продолжают иногда разорять людские города.

«Никогда нельзя терять бдительность! Я опять все потерял, и опять по глупости… Самоуверенность до добра не доводит! Ну, ничего, мы еще повоюем. У меня еще осталась пара фигур на доске…».

Этот пламенный монолог, перемежающийся всхлипываниями и ругательствами, мог бы продолжаться еще долго. Только, на свою беду, говорящие клубы дыма, пролетающие мимо, привлекли внимание двух мрачных типов, стоящих на лесистом пригорке и обозревающих окрестности.

– Смотри, Клок, колдун мимо летит! – сказал один, более крупный.

– Лови скорей, Глок! – сказал второй, ниже ростом и не такой уродливый.

Первый достал из кармана стеклянную банку, открутил от нее крышку, направил горлышком в сторону летящего некроманта и сделал манящее движение когтистым указательным пальцем.

Сандро заметил, что летит медленнее, через секунду, обернулся и закричал. Еще через секунду охотник закрутил крышку над головой уменьшенного чернокнижника и издал довольный хрюкающий звук.

– Еще один новобранец попался. Сильный, кажется, летать даже умеет.

– Да, удачный месяц выдался, братец, сразу троих принесем, – подтвердил второй. – Осталось добыть Быр, и место командующего мое.

– А что мне с этого? – нахмурился Глок.

– Ты же мой брат! – воскликнул Клок. – Будешь у меня правой рукой!

Клок ненадолго задумался, а потом молча кивнул лысой татуированной головой. Пусть лучше умный брат командует.

Присутствуй при этой сцене компаньоны, они бы сразу опознали в двух гуманоидах хапугов. Красноглазый тип, напавший с подельниками на «Беспутную нимфу», был чертовски на них похож.

Предки хапугов некогда были гоблинами, но даже семь тысяч лет назад сильно отличались от остальных своих сородичей. Теперь из внешнего сходства остались только типично гоблинские глаза с вертикальными зрачками. В остальном хапуги стали значительно уродливее.

Одежда обоих братьев демонстрировала хороший вкус их портного. Хотя Глок и утверждал, что тот был несколько жестковат и надо было тушить его дольше. На это Клок возражал, что плащи, брюки и жилеты все-таки значительно лучше предыдущих, поэтому гнома есть не стоило, а надо было дать ему сначала еще поработать.

Впрочем, на этом разногласия заканчивались. Братья прекрасно ладили друг с другом и считались лучшими в своем деле, поэтому их отправили на охоту вдвоем. Неудачливых колдунов они ловили попутно, пополняя армию племени новыми солдатами и рабами. Основным предметом их промысла были значительно более ценные вещи.

Хапуги спустились с холма.

– Правда, смешной колдун? – гоготнул Клок.

– Правда, – кивнул Глок. – Как думаешь, удобно ли так летать? Открыть портал было бы удобнее и быстрее, мне кажется.

– Кто его знает, – Клок нахмурился. – Я же не умею ни того, ни другого. Может, и он не умеет.

Сандро в бессильной ярости молотил кулаками по стенкам банки, но ничего поделать не мог. Волшебная сила перестала ему повиноваться без видимой причины.

«Точно, дело в материале ловушки», – сообразил наконец некромант, немного остыв.

Он читал про такое, но раньше никогда не сталкивался. Временно успокоившись, он сел поудобнее и прислушался к ощущениям нового тела. Молодость, возвращенная ритуалом, позволяла надеяться на дополнительное время для поиска другого варианта бессмертия.

Алехандро уже смирился с тем, что придется стать личем, но появление Антонио предоставило слишком аппетитную возможность рискнуть всем ради вечной жизни. Игра, как оказалось, не стоила свеч. Тем не менее за долгие прожитые годы Алехандро знавал горечь поражений даже более тяжких и научился видеть плюсы в минусах. Тело просто перенасыщено энергией, бодростью и здоровьем. Ушли старческие болячки, накопленные за долгие годы неправильного образа жизни, пропал геморрой, вернулось нормальное зрение, мышцы снова налились силой, а от морщин не осталось и следа.

«Не так уж все и плохо», – подумал колдун. – «Если бы еще эти странные твари меня выпустили, было бы вообще превосходно».

Охотники, однако, вовсе не собирались его освобождать. Клок и Глок направились к виднеющейся вдали гряде древних курганов, похожих на могильные. Повелитель обещал сказочно наградить их за один жезл, якобы погребенный в одном из них. Когда первый курган оказался на расстоянии вытянутой руки, Глок задал брату вопрос:

– Слышишь, умник, а как мы найдем в этих холмах один маленький Быр? Их же тут десятки, и если все копать, то мы тут с тобой застрянем лет на двадцать.

– Спокойно, мой несообразительный брат, у меня есть план.

Глок с сомнением покачал головой, почесал нос и спросил:

– И какой же?

– Как обычно немного поколдуем, – коротко ответил Клок.

Ответ Глока не удовлетворил, но надоедать расспросами брату он не рискнул. В их союзе существовало четкое разделение труда: один думает, второй применяет силу. Нарушать давно установленный порядок было лень, да и с непривычки Глоку думалось плоховато. До сих пор схема работала без сбоев, так что оставалось только довериться мыслительным способностям не в меру умного родственника.

Клок придирчиво осмотрел все курганы, залез на вершину одного из них, сел и задумался. Глок, стараясь не мешать, развлекался встряхиванием банки с колдуном, чтобы посмотреть, как тот будет корчить забавные гримасы, грозить кулаком и растекаться по банке клочьями дыма, если встряхнуть ее посильнее.

Наконец Клок что-то надумал и подозвал брата.

– Смотри, – указал он на холм, на котором сидел. – Что ты видишь?

– Земля, трава, камни… – принялся загибать когтистые пальцы Глок.

– Не-не-не, не то. Смотри внутренним зрением.

Клок последовал совету брата и присвистнул.

– Да тут же целый склад мертвецов!

– Правильно, а теперь посмотри так же на соседние курганы.

– Там тоже куча мертвецов.

– Ты еще не догадался, что нам надо сделать?

– Э-э-э, я думал, ты мне скажешь.

Клок в отчаянии закрыл лицо руками и издал нервный смешок.

– Ясно, попробую объяснить простыми словами, – сообщил он, опустив руки. – Короче, мы будем поднимать мертвецов в каждом кургане до тех пор, пока не найдем тот, в котором наша магия не сработает. Быр гасит магию.

– Ух ты, а я бы до такого не додумался, – с ноткой уважения в голосе восхитился Глок. – А мы не надорвемся? Я помню, когда в прошлый раз всего сотню скелетов поднимал, и то падал без сил.

– Знаешь, мой любимый брат, от тебя все-таки иногда бывает больше пользы, чем можно было бы подумать поначалу. Я как-то не учитывал, что придется поднимать не больше, чем по два-три холма в день. Считай, что мы проведем тут пару месяцев, если нам не повезет.

На этот раз за голову схватился Глок.

– Пару месяцев? – переспросил он. – Ты совсем того? Меня дома жены ждут, они же могут и не дождаться! Подадут на развод и возьмут себе в мужья этого негодяя Хонка. Про наложниц я вообще молчу.

– У тебя есть другие предложения? Может быть, ты хочешь вернуться к повелителю без Быра? Хочешь навсегда остаться охотником?

Глок уже был готов согласиться с доводами брата, но тут его внимание привлекли попытки колдуна в бутылке докричаться до него. Хапуг поднес бутылку поближе к себе и спросил:

– Ну, чего тебе, червячок?

– Я могу вам помочь, – прокричал Сандро сквозь толстое стекло.

– А? – переспросил Глок. – Я не ослышался? Он что-то бормочет про помощь.

Клок попросил уточнить, чем же раб собирается помочь своим хозяевам.

– Я могу поднять мертвых во всех этих курганах, – крикнул Сандро. – Но вам придется меня выпустить.

– Вот как? – удивился Глок. – Ты некромант?

– Да, я некромант, и очень могущественный.

– Мы тоже, – сузил глаза Клок. – Поэтому, если ты рассчитываешь сбежать или попытаешься обратить свое искусство против нас, то очень об этом пожалеешь. Так что брат тебя выпустит, а ты будешь вести себя тихо, иначе нам будет очень неприятно уничтожать ценное имущество повелителя.

– Я все понял, – ответил Сандро. – Выпускайте меня поскорее.

Клок сделал знак брату, и тот откупорил бутылку. Как только это произошло, черное облако вырвалось из горлышка и начало материализовываться рядом с хапугами.

– Как же хорошо чувствовать себя стоящим на земле, – заявил человек.

– Приступай, раб, – оборвал его Глок.

– Не сразу, господа мои, не сразу. Сначала вы должны мне кое-что пообещать.

– Ты дерзок, раб. Свободу тебе теперь может дать только повелитель, а он еще ни разу никого не освободил за годы своего правления.

– О свободе я поговорю с самим повелителем, – ответил Сандро, вызвав приступ хохота у обоих братьев.

Не обращая на это внимания, колдун продолжил:

– Взамен я прошу только помощи.

– Помощи в чем? – еще больше удивился Глок.

– Я хочу отомстить тем, кто испортил мне жизнь.

– Месть – это прекрасно, – сказал Клок. – Одобряю. Надеюсь, ты хочешь мстить лусидам. Но сначала ты выполнишь свою часть сделки, а потом мы выполним свою.

Под пристальными взглядами пленителей Сандро сосредоточился на одном из холмов. Свечение окутало некроманта… и ровным счетом ничего не произошло. Выждав пару минут, Клок нахмурился, а Глок показал клыки. Растерянное лицо Сандро снова стало видимым, когда он прекратил колдовать.

– Тебя предупреждали насчет глупостей, – недобро произнес Глок.

– Погоди, братец, – прервал его второй хапуг. – Ну ка, попробуй скорее другие холмы!

Некромант послушно направил свое искусство на следующий курган. Земля на нем и еще нескольких холмах вздыбилась, и оттуда показались древка копий и наконечники ржавых шлемов.

– Молодец, раб, ты сразу нашел нужный нам холм, – обрадовался Клок. – Я так доволен, что даже не буду сажать тебя обратно в бутылку.

Между тем, свечение и не подумало угасать. Потревоженные мертвецы продолжали вылезать из земли и пошли в сторону осквернителей могил.

– Останови это, раб! – визгливо приказал Глок.

– Ничего не могу поделать! – отозвался Сандро, тщетно пытаясь опустить руки, которые сами плели заклинание.

Глок с рычанием схватил некроманта за горло и приподнял над землей. Мертвецы продолжили двигаться. Клок сплел свое заклинание. Первые ряды нежити полегли, как будто по их ногам прошлась огромная невидимая коса. Остальные не обратили на это внимания, просто перешагнув через павших коллег.

Когда поднятых скелетов набралось больше десятка тысяч, а разворошенных курганов около сотни, братья вместе с Сандро уже наблюдали за происходящим издалека. Поднятые мертвецы не стали их преследовать за пределами долины. Как только Глок вынес Алехандро за какую-то невидимую границу, некромант бессильно обвис в руках хапуга. Поднятая нежить все равно скапливалась на подступах к единственному нетронутому холму и даже не думала падать, словно ее поддерживала уже другая сила. В любом случае любая попытка добраться до заветного жезла была бы теперь самоубийственной.

– Чем бы по ним шарахнуть? – задал риторический вопрос Глок, на что получил совсем не риторический ответ от брата.

– Пускай Сконм сам разбирается! И с этим, – кивнул он на Сандро после длинной гневной тирады. – И с курганами.

Клок несмотря на весь страх перед гневом повелителя достаточно трезво оценивал свои с братом шансы на противостояние с силой, которая так легко использовала чужие способности для усиления собственных. Скелетов он не боялся, а вот такого их количества очень даже. В следующий раз братья придут сюда более подготовленными, но пока нужно как можно скорее вернуться домой.

Глава 24

У гобхатов сложились непростые отношения со всеми. Для высокомерных эльфов гоблины – неполноценная раса. Для орков – бесплатные рабочие руки. Дворфы и гномы просто не пускают к себе, хотя иной раз соглашаются поторговать. Лишь люди иногда готовы терпеть присутствие своих «меньших братьев», считая их забавными уродцами и нанимая в качестве шутов.

Каввель велел всем лечь спать в своей пещере.

– Так безопаснее, – сказал он. – Чует мое сердце, что-то грядет.

Если бы Гарб мог колдовать, то минотавр попросил бы у него еще и защитный контур выставить, но маленький гоблин оказался настолько истощен, что о его полезных фокусах можно было забыть в лучшем случае на месяц. Укладывались беспокойно, сопели и ворочались, переживая события последних дней.

Особенно мучился Антонио, которого совесть периодически кусала за уязвимые места. По приказу Каввеля гоблины-рабы справили человеку штаны из толстой дубленой кожи, тканую шерстяную рубаху и кожаный же ремень, чтобы подпоясываться. Ложиться спать без одежды парень не рискнул, а ткань рубахи больно колола кожу. Бурбалка был духом гораздо дольше, чем живым, и совершенно отвык от ощущений, которые сопутствуют смертной оболочке.

Вконец утомившись от душевных и телесных страданий, он встал и несмотря на запрет Каввеля вышел подышать воздухом на маленький балкончик, нависающий над местом общего орочьего сбора. Михель бы в жизни так не поступил. Его горький опыт пребывания среди людоедов подсказывал, что человека тут всегда могут сожрать даже в более спокойной обстановке. Поэтому подвергать себя такой опасности совершенно ни к чему.

Антонио оказался в такой ситуации впервые. Посему он преспокойно перешагнул через похрапывающих товарищей, прошел по неосвещенному коридору и бесшумно скользнул навстречу свежему бодрящему ветерку и оперенной стреле. Ее зазубренный наконечник не замедлил застрять в плюще, обвивающем скалу позади бывшего призрака.

Бурбалка моментально пригнулся, и еще несколько снарядов тюкнули то место, где он только что стоял. Антонио осторожно попятился, не отрывая взгляда от площадки под ним, и уткнулся своей задней частью в чьи-то волосатые ноги. От неожиданности он тонко взвизгнул. В тот же миг огромная лапа бесцеремонно зажала ему рот и потащила назад в пещеру. Внутри ладонь разжалась, и Антонио увидел в тусклом свете гнилушек недовольную рожу Аггрха.

– В следующий раз я тебя сам сожру вместо того, чтобы спасать, – буркнул тот.

– Ик! – громко икнул Антонио и обмяк.

– Слышишь? Хорош изображать из себя невинноубиенного, вставай давай! – похлопал его по щекам орк. – Не заставляй меня применять традиционные методы лечения икоты – они приводят к заиканию.

– А? – разлепил веки Бурбалка.

– Ты злишь меня своим ничтожеством, человек, – сверкнул глубоко посаженными глазами Аггрх. – Пошли будить остальных, надо выбираться отсюда.

Не дождавшись внятного ответа, зеленокожий прекратил попытки привести человека в чувство и просто потащил за собой. Спящих, однако, будить не потребовалось: Каввель услышал шум, проснулся и поднял на ноги всех. Теперь в коридор заглядывало три пары обеспокоенных глаз.

– Ну, что застыли, как миклухи МакЛая? – шикнул на них Аггрх. – Собирайтесь! Живо!

Упоминание прославленного полководца времен Кровавого потопа заставило всех зашевелиться. Каввель, а за ним и остальные, похватали предусмотрительно сложенные вещи и уставились на орка, ожидая продолжения. Вдруг потребуется та же дисциплинированность, некогда позволявшая солдатам МакЛая – миклухам застывать по команде в самых неожиданных позах?

Зеленокожий еще разок встряхнул Антонио, молча сдал его на руки минотавру, потопал к неосвещенному углу пещеры и нажал на какой-то скрытый рычаг, открывая проход к потайной лестнице.

– Почти как у тебя в склепе, – шепнул Гарб Михелю.

– Угу, только женушки не хватает, – отозвался монах.

– Толпа кровожадных орков ее тебе хоть немного заменит? – поинтересовался пришедший в себя Бурбалка.

– Не рискну проверять, – полуулыбкой оценил иронию Михель и начал спускаться по лестнице следом за Гарбом.

Последним вышел Аггрх, тщательно закрыв за собой кусок скалы, служивший дверью.

– Скорее всего, до утра они не посмеют напасть, а к тому времени мы уже будем далеко, – сказал он.

– А в чем вообще дело? – потребовал объяснений Каввель, неожиданно осознав, что несколько минут назад лишился звания вождя.

Должность начальника кучки недисциплинированных варваров его особо не прельщала, но удар по самолюбию оказался болезненным.

– Мои сородичи долго соображают, но быстро принимают решения. Ночью один из десятников предложил вас съесть на всякий случай, а в поход идти самим. Я пытался их отговорить, но в ответ меня обозвали трусом. Пришлось перерезать пару глоток. Но племя все равно решило на рассвете пригласить вас на завтрак основным блюдом.

– И что, больше никто не знает про подземный ход? – подозрительно поинтересовался Гарб.

– Кроме меня, знали только Хугарач и Рэкс. Как вы понимаете, они уже никому не расскажут.

– Хорошо, веди нас, – заключил Каввель.

Антонио с Михелем в молчании поплелись за остальными. В столь разношерстной компании люди продолжали ощущать себя чужими, а новый спутник многократно усиливал чувство неловкости.

– Куда хоть пойдем? – наконец решился подать голос монах, когда длинный темный тоннель сменился лесной тропинкой.

– В Льонас, – коротко отозвался орк.

Гарб застыл как вкопанный и едва не оказался сбит с ног идущим сзади минотавром.

– Я, конечно, догадываюсь с какой целью, но это не самая лучшая идея.

– Это не обсуждается, он так хотел! – бросил Аггрх, не останавливаясь.

Гоблину пришлось бегом догонять уходящего орка.

– Эй, погоди! А с чего ты взял, что мы пойдем с тобой? – крикнул сзади Каввель.

Аггрх резко затормозил и развернулся на пятках.

– Что значит не пойдете? Я же вам жизнь спас! – с неподдельным негодованием воскликнул он.

– Спасибо, конечно, и все такое, – поддержал Каввеля Гарб, – но рисковать только что спасенной жизнью в эльфийском городе нет никакого желания.

– И после этого нас орков упрекают в дикости, – погрустнел Аггрх. – А сами вы? Что для вас законы чести? Что справедливость и чувство благодарности?! Готовы вы без промедленья вцепиться в глотку своему благодетелю и защитнику за пару звонких монет и кружку бузы…

– Давай без пафоса! – смягчился Каввель, вспомнив про воинский кодекс и долг крови. – Чего ты собрался делать среди этих бездельников с тягой к роскоши?

– Он рукопись Рэкса в Академию несет, – ответил за орка Гарб. – Но это же чистое самоубийство! Эльфийские дозорные понатыкают в нас стрел до того, как мы успеем объявить им о цели визита. Эльфы вам не люди, их так просто не проведешь оборотным зельем.

Аггрх погрустнел и сник. Затем оскалил внушительные клыки и издал рычание, прозвучавшее как его имя.

– Ты же шаман! – с надеждой сказал орк. – Наколдуешь что-нибудь.

– Ага, так наколдую, что лучшие эльфийские архимаги заплачут от зависти, когда отсталый и магически опустошенный гоблин сумеет ввести их в заблуждение, выщиплют себе брови по волоску и уйдут в женский монастырь коротать свои дни в обществе человеческих женщин, – не скрывая иронии, сообщил ловец духов.

– Кажется, я смогу помочь, – робко напомнил о себе Антонио. – В конце концов я отчасти виноват.

– Внимательно тебя слушаем, – не глядя в его сторону, раздраженно буркнул зеленокожий.

– Я же человек теперь, – начал Бурбалка.

– Поздравляю! – угрюмо отреагировал Аггрх.

– Погоди, погоди. А ведь это идея! – перебил его Каввель.

Орк наморщил лоб, пытаясь понять, в чем заключается ценность бывшего призрака.

– И что с того, что он человек?

– Эльфы не стреляют в людей без причины, вот что! – ответил Гарб. – Насколько я знаю, они относятся к людям, как к забавным и относительно безобидным зверушкам. Бурбалка мило улыбнется патрулю, и его проводят в Льонас. Так рукопись попадет в нужное место. Правда, Бурбалка?

– Правда. Меня, кстати, теперь можно называть Антонио.

– Мне то имя как-то привычнее, – сказал гоблин. – Ну, так и быть.

– Ладно, отнесешь рукопись эльфам, будем считать, что к тебе вопросов не имею, – пообещал Аггрх. – Но до Льонаса все равно пойдем вместе, чтобы ты не передумал.

Монах молча переминался с ноги на ногу, борясь с нерешительностью.

– Если уделите мне минутку вашего внимания, – вмешался Михель, наконец собрав волю в кулак, – я бы хотел спросить, какой смысл идти в Льонас остальным. То есть, конечно, у нас других особо важных дел нет, но вам не кажется, что орк и сам прекрасно справится?

– Я на тебя и не рассчитывал, человек, можешь уходить! – сухо сказал Аггрх. – Тебе, минотавр, и тебе, гоблин, мне есть, что предложить.

– Мы бы и так… – начал Каввель, но орк перебил его.

– Помолчи, вождь. Я знаю этот мир, и знаю, что даже благороднейшие и честнейшие из существ нуждаются в вознаграждении за свою помощь. Иначе их благородство со временем слабеет. Вы кое-что ищете. Рэкс рассказал мне о жезлах, и я знаю, где искать один из таких.

– А откуда Рэкс узнал? – подозрительно спросил Каввель.

Зеленокожий приподнял губу над правым верхним клыком в намеке на улыбку.

– Он был шаманом, дружище, а от представителей нашего ремесла трудно скрыть то, что знают духи, – пояснил Гарб.

На гоблина неожиданно накатила волна грусти. Он вспомнил, что уже давно не заходил в Шеол, не вызывал своих любимцев. Скоро ли ему это удастся вдали от дома и без силы?

– Вы поможете мне, а я помогу вам. Идет? – спросил Аггрх.

– Пойдет, – согласился первым Каввель.

За ним свое согласие дал и Гарб. Все посмотрели на Михеля.

– Что? – не выдержал пристальных взглядов монах. – А что мне еще остается? Настоятель отправил меня с вами!

«С другой стороны, – подумал он, слегка повеселев, – они уже интересуются моим мнением. Значит, приняли».

***

– Аггрх, а откуда ты такой умный и образованный взялся? Слишком уж ты нетипичный для орка, – спросил как-то на привале Гарб своего нового попутчика, когда тот показался ему в чуть менее мрачном настроении, чем обычно.

Зеленокожий сперва отнекивался, мол, он таким всегда был. Когда Каввель и остальные тоже принялись докучать ему расспросами, вождь разоткровенничался и поведал печальную историю своей жизни. Оказалось, он не всегда жил с сородичами.

– Мое детство и часть молодости прошли в человеческом городе с длинным названием Грюнвальденбург... – начал Аггрх свой рассказ, потирая ладонью след на шее.

Кем еще быть детенышу орка в человеческом городе, как не рабом? Аггрху повезло немногим больше тех, кого использовали в качестве домашнего скота, заставляя тянуть лямку плуга на окрестных полях. Когда он немного подрос и его выставили на торги, на невольничьем рынке к крепкому и смышленому орчонку проявил интерес хозяин местной школы гладиаторов. Господин Мастерс выложил за Аггрха кругленькую сумму золотом.

– Я тогда не сразу сообразил, повезло мне или нет. Новый господин был человеком деловым и вложил в мое образование и воспитание немало денег. Вложения скоро отбились с хорошей прибылью.

– Он, наверное, и имя тебе дал? – спросил гоблин.

– Ты проницателен, – кивнул воин. – У меня нетипичное имя для орка. Оно никак с орочьего не переводится, потому что это просто подражание звериному рыку. Хозяин подумал, что на арене так будет звучать лучше, чем какой-нибудь Ганболд или Олонбаярлах. Людям такое сложно выговорить, зато все знают, что орки дикие и рычат. Стереотип.

Аггрха научили читать и писать, владеть всеми видами оружия, скакать на лошади, танцевать, играть на флейте и даже писать стихи. Вместе с этими умениями ему привили хороший вкус и умение разбираться в винах. Сопровождалось обучение изнурительными тренировками, и временами взрослеющий орк был на грани самоубийства, не выдерживая нагрузок. На выходе получился недурной, по мнению хозяина, продукт: орк-интеллектуал, превосходно владеющий всеми известными единоборствами.

– Зрителям арены давно приелись зрелища, когда гладиаторы просто пускают друг другу кровь острыми предметами. Вот Мастерс и подготовил для них совершенно новое представление – меня.

Одного за другим укладывал своих соперников на окровавленный песок Аггрх-чемпион. При этом он без устали шутил, веселил толпу, декламировал стихи, пел песни собственного сочинения и убивал, убивал, убивал. Посмотреть на невероятное зрелище стекались огромные толпы людей и прочих разумных существ со всего континента. Популярность диковинного орка была такова, что многие женщины подкупали охрану, чтобы отдаться ему.

– А я все равно страдал от одиночества. Вся моя жизнь была расписана по минутам. Мастерс распорядился, чтобы даже женщин пускали только в определенное время. А потом пришла Фелиция, – благоговейно прошептал орк.

Скромная девушка явилась не за плотскими утехами, а просто поговорить. Впервые в жизни Аггрх увидел женщину, способную разделить с ним не ложе, а страсть к познанию. Фелиция принялась регулярно навещать гладиатора, пропуская мимо ушей похабные шуточки охраны.

– Часы до ее очередного появления тянулись мучительно долго, а минуты ее пребывания пролетали в одно мгновение для нас обоих.

Вместе с девушкой Аггрх написал поэму, выучил эльфийский и гномий языки, познал точные науки. В конце концов гладиатор воспылал безумной любовью к своей доброй музе и подруге.

– Я признался ей в любви. Открыл свои чувства, а она...

Робкие признания были с возмущением отвергнуты. Тогда гладиатор пришел в ярость и овладел ею силой. Ни один охранник и не подумал прийти на помощь кричащей девушке. Она всегда появлялась, скрывая лицо вуалью, и хорошо платила, чтобы охрана не лезла не в свое дело. Никто не полез и на этот раз. Женщины бывало и раньше кричали в комнате орка. Дело-то житейское. Кто же знал, что Фелиция окажется дочерью самого короля! Впрочем, обесчещенной орком принцессе поначалу удавалось успешно скрывать свой позор. Визиты к Аггрху она прекратила.

– И я снова погрузился в одиночество, проклиная себя за то, что натворил.

Никто бы не узнал о произошедшем между ними в ту ночь, но Фелиция не смогла скрыть от отца беременность. Бурю по этому поводу она пережила, хотя ожидать рождения ребенка принцессу тайком отправили в отдаленный монастырь.

– Когда королю донесли, что принцесса родила полуорка, его величество в одночасье поседел, а потом собственноручно зарезал гонца. Он велел убить дочь, ее ребенка и всех орков, которые попадутся на глаза.

Слуги бросились исполнять поручение, и в Грюнвальденбурге началась страшная резня, каких город не видывал со дня основания.

– Господин Мастерс не пожелал такой глупой смерти самому ценному рабу. Он так и сказал «так не доставайся ж ты никому!», снял с меня рабский ошейник, вывел за городские ворота, дал коня, меч и отпустил на все четыре стороны. Вот, только след на шее остался как память.

Гладиатор долго скитался, пока не наткнулся на племя горных сородичей. Те сперва неласково встретили гостя, но он оружием доказал, что куда сильнее всех местных бойцов, а вождю поклялся никогда не претендовать на власть. Племя слишком боготворило воинскую доблесть, чтобы упустить столь ценное пополнение своих рядов.

– Приняли как родного, – скривился Аггрх, вспоминая тот момент.

Затем престарелого вождя одолел в поединке Хугарач. Никто не рискнул бросить ему вызов, хотя у многих орков теплилась надежда, что это сделает новый воин. Верный своему слову, тот отказался. Костолом высоко оценил выгоду от такого нечестолюбивого соплеменника, и сделал его своей правой рукой.

– Меня продолжало тянуть к людям. Я укрепил свое положение в племени и стал с группой воинов совершать вылазки к человеческим поселениям. Там я надеялся узнать судьбу Фелиции.

До Аггрха дошли слухи, что солдаты исправно выполнили приказ короля и истребили всех орков города, кроме сбежавшего гладиатора. Однако, когда пришла очередь монастыря, на его защиту встал могущественный орден Моркесианцев. Монахи, владевшие секретом бесконтактного боя, сумели отразить нападение королевской гвардии, хоть и понесли при этом большие потери.

В конце концов рассерженный король собрал все свои силы и отправил их штурмовать монастырь. После многомесячной осады обитель пала, а вместе с ней и ее защитники. Солдаты по камешку разобрали все здания, но не нашли ни следа принцессы с сыном. Король был вне себя от ярости, когда поиски так не дали никаких результатов. Орден с тех пор захирел и уже не смог вернуть себе былую силу. Полоумного короля закололи заговорщики, и в отсутствие наследников государство растащили по клочкам соседи.

– Мы тоже оттяпали себе лакомый кусочек. Разграбили несколько городов и взяли богатую добычу. В одном из селений пока ребята куролесили, я нашел Фелицию. Она была очень слаба, но сразу меня узнала.

На коленях гордый воин умолял принцессу простить его. Умирающая даровала своему мучителю прощение и взяла с него клятву позаботиться о сыне. Потом ее не стало.

– Рэкс нашелся в одном из монастырей Моркесианцев. Для вида пришлось, конечно, разграбить. Сына я взял под свое покровительство и отдал в ученики шаману. Мой мальчик стал делать большие успехи и легко заменил учителя после его смерти. Я готовил его в вожди, но вот не сложилось, – подвел итог своему рассказу бывший гладиатор.