Текст книги "Синтез (СИ)"

Автор книги: Токацин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 77 (всего у книги 158 страниц)

– Идём, Джед. Быстро!

На улице никого не было. Гедимин повернулся к Кенену, и тот, нервно сглотнув, отступил на шаг.

– Ничего я не понимаю, что тут происходит, – пробормотал ремонтник, пытаясь вдохнуть поглубже, чтобы обруч на рёбрах хоть немного ослаб. – Ничего не понимаю.

– Недопущение гибридизации, – прошептал Кенен и криво усмехнулся. – Да, скорее всего – именно так. Не лезь больше никуда, Джед, ладно? Алекса расстреляли. И с тобой долго не провозятся.

…Из-под продолговатого купола защитного поля тянулся, уходя в стену, толстый кабель, подключённый к РИТЭГу, и насос размеренно гудел, прокачивая по трубам серебристый расплав. Воздух над ним едва заметно дрожал – два слоя защитного поля прикрывали конструкцию и не выпускали раскалённый газ наружу, и в испытательном зале было жарко, но терпимо, но термодатчик, убранный под поле, показывал тысячу градусов по Фаренгейту, и расплавленный свинец тёк быстро и не собирался застывать. Гедимин подставил палец под длинную и тонкую планку из тугоплавкого фрила; она была прижата к кожуху насоса и уже слегка от него нагрелась. Планка слегка дрожала.

«Пятый прогон. При первых четырёх вибрации не было,» – думал Гедимин, наблюдая за свёрнутой в кольцо трубой. Он следил за стыками и изгибами – именно там рилкар мог дать слабину, а свинец – просочиться наружу, но пока трубопровод держался. «Перебрать и проверить снова. Что-то с фиксацией…»

Он просунул под защитное поле два захвата на длинных ручках и быстро разомкнул кольцо, направив поток свинца в подставленный «мешок» – опрокинутый защитный купол, растянутый на краях большой банки. Весь корабль едва заметно качнулся, и Гедимин насторожился, но тут же понял, что дело не в механизмах, – в машинном отделении приземлился глайдер.

– Как движется работа? – громко спросил Линкен. Хольгер проворчал что-то в ответ. Взрывник хмыкнул.

– Красивый реактор. Когда заработает, будет светиться насквозь. А где атомщик?

– Испытывает свинцовый насос, – отозвалась Лилит. – Куда?! Тебя там не хватало…

В переборку громко постучали. Люк давно не закрывался – Гедимин обходился защитными полями – но в этот раз Линкен решил проявить вежливость. Ремонтник оглянулся на него и еле заметно кивнул.

– Уран и торий.

– И ещё много всего, – ухмыльнулся взрывник, блестящими глазами глядя на растянутую на стенде установку. – Эта штука будет качать расплавленный свинец?

– Будет, – отозвался Гедимин, глядя на термодатчик. Насосы охлаждения уже включились, но до безопасной температуры было ещё очень далеко, а слишком резкое остывание повредило бы механизм. Ремонтник старался не смотреть на Линкена – ему не хотелось ни с кем говорить; но взрывник сам что-то увидел, и его взгляд стал пристальным и цепким. Он переступил порог и осторожно подошёл к сармату.

– Гедимин, что здесь было? Ты обжёгся? Эта штука не работает?

Он протянул руку к плечу ремонтника. Тот хотел шагнуть в сторону, но тупая боль под рёбрами на долю секунды превратилась в острую, и он остался на месте, только судорожно вздохнул.

– Алексея убили. Люди.

Он не смотрел на Линкена и не заметил, как тот подошёл вплотную и обнял его. Гедимин вздрогнул от неожиданности. Линкен неловко погладил его по спине и прижался щекой к щеке. Его покрытая рубцами кожа была прохладной от недавнего полёта на холодном ветру – или так казалось Гедимину, изнывающему от перегрева изнутри и снаружи. Ремонтник стиснул зубы и сердито замигал – странная влага выступила на краях век и щекотала глаза.

– Tzaat hasulesh, – выдохнул Линкен. – Подлые ублюдки. Нас они не убьют. Скоро «Скат» взлетит. Нам главное – подобраться к «Кондору» на орбите. Он висит над Канадой, следит за сарматами. Только подобраться и проникнуть внутрь, атомщик. Дальше я знаю, что делать. А когда он взорвётся, мы наберём хорошую скорость и уйдём к Сатурну. Знаешь, куда? На Мефону. Макаки туда не полезут. Даже если высадятся на Энцеладе. Там у нас будет база. Ты ведь не был на Мефоне, атомщик? Это дальше твоего Энцелада. Так далеко, что мы пропадём со всех карт.

Гедимин мигнул. Теперь, когда обруч на груди разжался, а в голове немного прояснилось, он мог услышать слова Линкена и обдумать их. «Большие планы. А я о них впервые слышу. Интересно…»

– Так ты собираешься взорвать крейсер и уйти на Сатурн? – переспросил он, отстраняясь. Линкен нехотя отпустил его.

– С чего-то надо начинать, атомщик. Я предлагаю – с крейсера, – криво ухмыльнулся он. – Небольшой шаг, но макаки забегают. А я люблю, когда они бегают. Им нравится убивать безоружных. Пусть попробуют что-нибудь сделать с боевым кораблём. Не могу дождаться, когда он взлетит! Ты не подведёшь меня, атомщик? Знаю, не подведёшь.

11 ноября 49 года. Земля, Северный Атлантис, Ураниум-Сити

Почти полная коробка с красными бумажными маками стояла на подоконнике, в стороне от дверей кинозала, – её заранее убрали с прохода вместе с подносом с маленькими стаканами, наполненными прозрачной жидкостью. Гедимин взял один цветок и прикрепил к нагрудному карману. Жидкость пахла спиртом и – едва заметно – жжёной Би-плазмой. Сармат молча выпил её и только потом повернулся к спутникам.

– Память, – кивнул Хольгер, забирая один цветок для себя. Немного в стороне остановилась Лилит, оглянулась на сарматов и подошла к подоконнику. Она стояла у коробки с маками и перебирала лепестки, в задумчивости склонив голову и не обращая внимания ни на кого. Линкен покосился на цветы и резко качнул головой.

– Там, где лежат мёртвые сарматы, нет никакой флоры. И кровь у нас не красная, – он сердито сощурился и отвернулся. – Своих мертвецов мы вспомним иначе.

Кенен, прислонившись к стене, сосредоточенно тыкал то в клавиши смарта, то в его экран. Гедимин тронул его за плечо.

– Эй, на Энцеладе!

Кенен едва заметно поморщился, но тут же расплылся в по-человечьи широкой улыбке.

– Любопытные новости, Джед. Интересно, почему Маркус не развил эту тему в своей традиционной речи. Было бы познавательно…

Он развернул ссылку на весь экран, и Гедимин удивлённо мигнул. «Шесть взрывов, прогремевших почти одновременно на двух континентах, нарушили покой Атлантиса. Шесть удивительно удачных покушений на граждан, не представлявших ни для кого ни интереса, ни угрозы. Разные люди, разные судьбы и обстоятельства смерти – от скотовладельца в штате Аргентина до уличного музыканта из Чикаго. Между ними только одно сходство – каждый из них когда-то входил в управляющий состав печально известных корпораций «Айрон Стар» и «Вайт Рок». Маркус Хойд, координатор сарматских территорий, отрицает любую причастность искусственнорождённых к покушениям. Подробнее читайте в нашем выпуске…»

– Распыли меня на атомы… – выдохнул Линкен, заглядывая через плечо Гедимина в смарт. – Кто-то наконец не пожалел времени. Это давно надо было сделать. Дай сюда! Кто из них сегодня сдох?

Гедимин мог прочитать имена убитых, но ни одно из них ничего ему не говорило. Зато он хорошо помнил, чем отличились корпорации «Айрон Стар» и «Вайт Рок» – и теперь довольно щурился. «Без Маркуса не обошлось,» – думал он. «Сначала отстрел «чистых», теперь это… И Линкен такой довольный!»

– Эй-эй, – Кенен недовольно фыркнул и протянул руку за смартом. – Нет причин для радости, Линкен. Эти тихие старики были совершенно безопасны. К тому же суд давно прошёл, и к расстрелу их не приговорили.

– Разумеется, – процедил взрывник, и Гедимину стало не по себе – голос Линкена дрожал от сдерживаемого гнева. – Hasulesh! Ещё бы они не оправдали себе подобных. Мне нет дела до решений суда. Эти ублюдки должны были умереть. А многие из них ещё живы. Я радовался, расстреливая их в каньонах Агарты. Я был бы рад повторить.

– Сегодня многие порадуются, – негромко заметил Гедимин. Ему хотелось зайти в информаторий. Эту новость не объявляли по громкой связи, но сармат не сомневался, что весь Ураниум-Сити в скором времени её узнает.

На искусственном покрытии дорог и стен иней не задерживался, но края крыш и обочины, вся жёлтая трава, прибитая дождями и сапогами к земле, с утра побелели; а поздним утром стало ещё холоднее, и ледяные кристаллы не торопились таять. По краю воды наросли тонкие льдинки с причудливыми острыми краями. Несколько сарматов спустились к озеру и разрушили лёд на одном участке. Гедимин видел их – они стояли в воде и разглядывали белую кромку. «Кристаллизация,» – едва заметно усмехнулся он. Ему всегда нравилось наблюдать за этим процессом. Но сегодня на созерцание не было времени.

– У-а-а-а! – Кенен болтался на стальном тросе за глайдером и вопил; холодный ветер, бьющий в лицо, ничего не мешал ему. – Эй, тески! Что это на северо-востоке?

Глайдер заложил осторожную дугу над городскими постройками. К огороженной строительной площадке на северо-востоке приближаться было небезопасно – это все усвоили ещё в начале лета. Охрана дежурила там и сегодня, невзирая ни на какие праздники и памятные даты. Дроны-наблюдатели прочёсывали воздух, «Рузвельты» и боевые роботы встали по периметру стены. Но кое-что можно было заметить с безопасного расстояния, – длинные корпуса под массивной защитой, систему «сивертсенов» и стационарных турелей, крытые прицепы, ждущие разгрузки, и ещё одно здание очень знакомой архитектуры, достроенное уже до третьего этажа.

– Барак! – Линкен удивлённо мигнул и тут же вывернул штурвал, уводя глайдер от вспышек предупредительных выстрелов. – «Вестингауз» не хочет видеть сарматов рядом со своими центрифугами. На кой метеорит им там барак?!

Гедимин пожал плечами. Можно было бы предположить, что здание только похоже на жилое, – но никакого другого назначения для этой постройки сармат не мог предложить. Стандартный ураниумский барак в пять этажей, почти вплотную с обогатительными центрифугами…

Глайдер осторожно прополз по палубе и остановился впритык с электрогенератором.

– Чем дальше, тем меньше места, – заметил Линкен, выбираясь из-за штурвала и оглядываясь по сторонам. – Скоро буду садиться в овраге. Атомщик, ты занимаешь очень много места!

Гедимин только ухмыльнулся. Ему всегда было приятно смотреть на урановые стержни – особенно на те, которые он сделал сам; но конструкция, протянувшаяся вдоль левого борта, радовала и волновала его ещё больше. Корпус реактора, плотные витки охладительных контуров, поблескивающий парогенератор (пока что пустой), почти собранная стена биологической защиты… Сармат смотрел на сооружение и довольно щурился.

– Глаза горят, – хмыкнул Линкен, хлопая его по плечу. – Как два лазера! Практически готовый реактор, верно? Только загрузить топливо и залить воду?

Гедимин, выведенный из приятных размышлений, покачал головой.

– Ещё работать и работать. Твэлов мало. Графита не хватает. Тут нужна сплошная выстилка, внутренние каналы… – не договорив, он повернулся к открытому люку в лабораторию и направился к ней. Сарматы за его спиной дружно хмыкнули.

Графита действительно не хватало. За несколько часов работы выстилка, предназначенная для отражения нейтронных потоков, покрыла только треть необходимой площади, а до внутренних каналов дело вообще не дошло. «Мало. Где взять?» – Гедимин перебирал в памяти известные ему способы получения искусственного графита. «Органики тут много. С переработкой будут проблемы. Надо достать битум. Ещё один процесс, растянутый во времени. По крайней мере, нет проблем с сырьём…»

– Атомщик что-то замышляет, – ухмыльнулся Линкен. Он выглядел довольным, и Гедимин, покосившись на носовую часть корабля, увидел причину – там лежали болванки, по форме очень похожие на торпеды, а запах, практически незаметный сквозь респиратор, напоминал о процессе получения «торпа».

– Этим можно взорвать крейсер? – Гедимин кивнул на торпеды. Линкен фыркнул.

– Этого даже слишком много, атомщик. Но знаешь, чем хороши эти штуки? От них известно, чего ждать. Они взрываются. А вот твои штуковины… С ними никогда не знаешь, доживёшь ли до вечера.

…В почте было пусто – ничего нового, кроме сторого предупреждения от службы безопасности. Гедимин бегло прочёл его и, криво усмехнувшись, отправил в корзину. «Ладно, мне переписать несложно,» – он открыл пустую форму и на память ввёл адрес Герберта. «Пусть свяжется с самкой из Грейт-Фолс. Это ничему не поможет, но – я думаю, ей нужно знать, что с её самцом.»

Глава 36

01 декабря 49 года. Земля, Северный Атлантис, Ураниум-Сити

Ремонтники, дежурящие на соседних шахтах, ещё доедали свой обед, когда рация бригадира ремонтной базы громко загудела. «Sata» – высветилось на экране, и Гедимин, одним глотком допив остатки Би-плазмы, бросил контейнер в общую кучу и развернулся к Торквату.

– Что?

– Упал глайдер? Что? Не наш участок, – буркнул в рацию Торкват. – Зови буксир. А мы при чём?

Гедимин тронул его за руку. Бригадир сердито сощурился и прошептал, прикрыв рацию ладонью:

– А тебе чего?

– Где упал глайдер? Я посмотрю, что с ним, – сказал сармат, забирая с верстака ремонтную перчатку, а из ящика – аварийный комплект. «Большая вероятность, что с собой у них ничего нет,» – думал он, заглядывая в плотный пакет, разделённый внутри на ячейки и наполненный запчастями, наиболее склонными к поломке.

– Там медик нужен?

– Драть их нужно. Сосновым пнём, – фыркнул Торкват, отключая рацию. – Ты хоть поел? Своей работы мало?

Гедимин молча смотрел на него и старался не мигать слишком часто, хотя речь и поведение бригадира сильно удивили его. Торкват махнул рукой и ткнул пальцем в координаты на экране смарта.

– Упал глайдер, не может взлететь. Помят передний бампер, треск изнутри, пахнет гарью. Лежит посреди леса, в десяти милях от границы. Осторожнее там!

До указанного квадрата оставалось всего ничего, и Гедимин поднялся немного выше, чтобы осмотреться, но внизу были только плотно сомкнутые кроны. «Ничего,» – сармат растерянно хмыкнул. «Ни машины, ни дыма. Придётся шарить понизу. Куда они завалились?»

Миниглайд протиснулся между ветками и опустился к земле. Кустарников тут было мало – близко к поверхности подошли скальные породы, и почва еле-еле прикрывала их – её хватало только на рост сухого белесого лишайника; сейчас его было не видно – всё скрывал снег. Гедимин скользил над землёй, огибая скальные выходы, и в растерянности оглядывался по сторонам. «Упали в расщелину? Не в мох же их закатало…»

– Эй! – крикнули из-под обрыва, и сармат мигнул – голос был ему знаком. Из-за каменной глыбы выглянул, воровато оглядываясь, патрульный в красном комбинезоне. Увидев Гедимина, он замахал руками.

– Джед! Тебя не дождёшься, – он жестом позвал ремонтника к себе. – Это я звонил Торквату. Не злись, очень нужно было. Надолго не задержишься.

– Что?! – Гедимин изумлённо мигнул. Он уже ступил по щиколотку в снег и отключил миниглайд и только сейчас понял, что в этой скалистой местности навряд ли удалось бы спрятать большой рудничный глайдер, даже развалившийся на части.

– К тебе гости, – криво ухмыльнулся Кенен, отступая за каменный уступ. – Вот сюда иди, в овраг. Эй, сулис! Убери свою пушку. Джед уже здесь.

«Сулис?» – Гедимин резко выдохнул и медленно двинулся вперёд. В углубление за скальным выступом не поместился бы глайдер; там был только флиппер, прислонённый к валуну, а на валуне – человек, белокожий, плечистый, с короткой щетиной на макушке. В руках он держал массивный причудливо выглядящий механизм, направленный на Кенена. Рядом с флиппером стояла человеческая самка в меховом комбинезоне, и искусственный мех торчал из-под капюшона вперемешку с длинной рыжеватой шерстью. Чуть в стороне, у подножия скалы, расположились патрульные. Один из них разглядывал валяющийся на снегу покорёженный гранатомёт и прикладывал к окровавленной ладони льдинку. Остальные держали на прицеле парочку у валуна.

– Что смотришь, Джед? – усмехнулся Кенен. – Это к тебе. Мне от них одни проблемы. И я буду настаивать на бесплатном ремонте.

Он указал на покорёженную трубу, не так давно бывшую гранатомётом. Гедимин мысленно достроил траекторию снаряда, проследил за ней, нашёл взглядом оголившиеся камни, содранный мох и свежие засечки на деревьях и едва заметно усмехнулся, одобрительно глядя на сулиса и его «пушку».

– Рельсотрон? Сам делал?

Сулис мигнул, и его чересчур узкое лицо на долю секунды стало совсем сарматским. Он медленно повёл «пушку» в сторону от Кенена, но на полпути остановился.

– Да убери уже! – поморщился учётчик. – Покажешь её Джеду, отдельно, без меня.

– Пусть они тоже уберут оружие! – самка указала на патрульных. – Это они стреляли первыми.

Гедимин мигнул. Рельсотрон, следы перестрелки и досада на Кенена отошли в сторону, и в груди стало холодно – будто прижался к обледеневшей стальной обшивке. «Мартышки Алексея,» – он пристально глядел на людей и не мог отвести взгляд. «Как они сюда пролезли?!»

– Не вздумай стрелять, – сказал он сулису, кивнув на рельсотрон. – Эта штука развалится от любого сотрясения. Руки оторвёт.

– Я уже стрелял, – насупился тот. Самка дёрнула его за край куртки и сделала шаг к Гедимину, пристально глядя ему в лицо.

– Вот-вот, – пробурчал за спиной сармата Кенен. – С ним общайся. Мы там были вместе. Он тебе писал. Делать ему нечего.

Гедимин молча стоял и ждал. Джессика Уотерс заговорила первой; что-то мешало ей – слишком холодный воздух или спазмы в горле.

– Мне пришло письмо. От профессора-ядерщика. Про Алекса, – она ненадолго замолчала; между ней и Гедимином оставалось всего два метра – смотреть ей приходилось снизу вверх. – Что его уб-били… Он упомянул тебя. Гедимин Кет, правильно? Я видела тебя тогда… по связи. Т-ты любишь горчицу…

Кто-то из патрульных громко хмыкнул. Сулиса на камне передёрнуло, и он схватил самодельное оружие.

– Тихо, – ровным голосом одёрнул их Гедимин. – Джессика Уотерс? А это Харольд? Похож на сармата. Я думал, вам нужно знать. Что вам сказали, когда Алексей исчез и больше не выходил на связь?

Джессика мотнула головой.

– Н-ничего. Ни слова. Я пыталась добиться ответа. Никто ничего не з-знал. К-кто это сделал? Его нашли?

Гедимин сузил глаза.

– Искать не будут. Все в курсе. Убили всех, кто знался с людьми. Мы с Кененом были в его комнате. Там остались следы. Его расстреляли там, потом вытащили тело. Один сармат видел… Всем приказали молчать под угрозой расстрела. Но я узнал немного… За Алексеем пришли из Порт-Радия. Солдаты Оркуса. А охрана Ураниума стояла в дверях. Ты даже не знала, что он мёртв?

– Узнала от профессора, – тихо ответила Джессика. – Т-ты… Вы были друзьями, правильно? Он говорил в т-тот день… его в сентябре убили, да? Пятого мы встречались… Он г-говорил о тебе. Что ты физик-ядерщик… З-значит, всех убили. А остальных изувечили.

Сармат растерянно мигнул.

– Что?

– Профессор рассказал… ну, про с-стерилизацию, – Джессика шумно сглотнула и снова подняла взгляд на Гедимина; её веки покраснели и припухли. – Это очень б-больно, да? И вы теперь…

– Эй, хватит! – Кенен, убедившись, что в него не целятся, вылез вперёд. – Поговорили? Летите, откуда прилетели. Джеду пора на базу. И у меня график. А вам ещё выбираться с территорий.

– Правда, Джесс, – буркнул с валуна сулис. – Ещё обратно лететь.

Самка кивнула.

– Д-да, ещё лететь… Спасибо, что рассказал… всё это. Вами правит кровавый ублюдок. Но вы… вы не такие. Я бы… Жаль, что Алекс… что он не успел выбраться. Если ты выберешься живым… мы живём в Грейт-Фолс. И у н-нас высокие потолки.

– Я запомню, – кивнул Гедимин. – Ваш флиппер в порядке?

Харольд, с видимым усилием закинув рельсотрон за спину, спустился с валуна и поднял флиппер, поставив его вертикально.

– Полетели уже, – буркнул он, не глядя на сарматов.

– И чтоб было тихо! – добавил опомнившийся Кенен. – Узнают, кто с вами болтал, – расстреляют обоих. И меня, и Джеда. На территориях это очень просто.

– Вн-нутренние дела территорий, – пробормотала Джессика. – Вот как они это н-называют. Внутренние дела территорий. Я н-не подставлю вас. С-спасибо ещё раз.

Флиппер с места набрал скорость и ввинтился в просвет между деревьев, быстро скрывшись из виду. Это был мощный механизм с хорошим глушителем и маскировочным полем. «Хорошо подготовились,» – Гедимин едва заметно усмехнулся. «Шокеры, рельсотроны… Из этого сулиса выйдет толк. Жаль, что он не сармат. Жил бы с нами – взял бы его в экипаж. Жаль, что всё вышло так по-идиотски.»

– Психи! – Кенен проводил взглядом флиппер и сплюнул на снег. – И ты, Джед, не лучше… А-ай! Ты чего?! Эй, пусти!

Гедимин приподнял его одной рукой за ворот комбинезона и впечатал в заснеженный камень. Кенен дёрнулся и попытался пнуть его в пах, но получил свободной рукой под дых и захрипел.

– Ещё раз соврёшь про аварию – закопаю, – ровным голосом пообещал Гедимин. Кенен, выпущенный из рук, мешком свалился к подножию скалы; ремонтник вытер руки о снег и, не оглядываясь, пошёл за миниглайдом, оставленным на обрыве. Патрульные смотрели на него молча; к оружию никто не прикоснулся.

…«Мисс Уотерс – очень настойчивая особа, и я не удивлюсь, если она тем или иным способом выйдет с вами на связь. Она потрясена случившимся – впрочем, как и я. Если ваши предположения верны, и к этому имеет отношение…»

На этом фраза обрывалась, и дальше шли чистые белые прямоугольники зацензуренных фраз – до самого конца абзаца. Гедимин сузил глаза и пролистнул затёртую страницу.

«Что касается искусственного графита,» – с этих слов начинался следующий абзац, не затронутый цензурой. «Способ, о котором вы пишете, имеет право на применение, но он довольно опасен. Насколько я помню ваше отношение к технике безопасности…»

За спиной Гедимина кто-то хмыкнул, и ему на плечи опустились тёплые руки. Сармат удивлённо мигнул.

– Учёный тебя знает, – хихикнула ему на ухо Лилит, пристраиваясь на спинку кресла. – Всё – чистая правда.

– Я соблюдаю технику безопасности, – угрюмо отозвался ремонтник. – Почему ты не спишь?

Сигнал отбоя для утренней смены прозвучал полчаса назад, но Гедимин редко ложился спать вовремя – а сегодня ему было беспокойно, и он собирался задержаться в информатории ещё на час. Лилит слегка сдавила пальцами его плечи и фыркнула.

– Кенен боится лечь. Просит защиты.

– Я его не трогал, – отозвался ремонтник. – Кроме одного раза. И сейчас не собираюсь.

– Да я видела, – усмехнулась самка. – Видимо, одного раза хватило. Он весь вечер дёргается. Успокоишь его? Хоть бы за работой не отвлекался…

Гедимин пожал плечами.

– Всё равно не работает. Не надо было тащить его в экипаж.

– Не скажи, – качнула головой Лилит. – Маккензи – та ещё зверушка, но польза от него есть. Скажешь ему, чтоб не дёргался? Он вроде ничего тебе не сделал.

Гедимин осторожно отцепил руку самки от своего плеча.

– Приходил ныть? – он сердито сощурился. – Вот мартышка…

– Я бы не пришла просить за него, – Лилит успокаивающе похлопала его по руке. – Но правда же – невозможно работать. Он больше не будет выдумывать аварии. Ляпнул, что первое пришло в голову. Он у нас не слишком смелый, а тут – целый рельсотрон…

Гедимин хмыкнул.

– Я его там видел. Но мне такие выдумки не нравятся. Ладно, я зайду к нему.

– Хорошее дело, – Лилит просунула тёплую ладонь под ворот его комбинезона. – Эй, атомщик! Та самочка сказала, что мы искалечены? Из-за стерилизации?

Сармат пожал плечами.

– Она так думает. И, кажется, Герберт. Он тоже мне сочувствует. Не знаю. Если бы выжгли мозг или размозжили руки – я бы понял. А это…

– Обычаи макак, – фыркнула Лилит. – Мне так даже легче. Мозг не отрубается на ровном месте. Хотя трогать тебя было приятно, тут ничего не скажешь. А тебе?

– Мне и сейчас приятно, – отозвался ремонтник, положив руку поверх её ладони и плотно прижав её пальцы к своей груди. – Как холодная вода на горячую кожу. Но не так, чтобы отключало мозг. Пойдёшь спать или подождёшь, пока я дочитаю?

– Читай, – Лилит уселась на спинку кресла и оперлась на плечи сармата. – Полезно знать, что ты затеваешь. Оно точно не взрывается?

– Это обычные углеводороды, – слегка сузил глаза Гедимин. «Одни мысли о взрывах. Разве у меня часто что-нибудь взрывается?» – думал он с досадой, вчитываясь в письмо Герберта. «Вот и он туда же. Но его советам лучше последовать. Не хотелось бы разломать корабль. Вдруг действительно полетит…»

25 декабря 49 года. Земля, Северный Атлантис, Ураниум-Сити

Вой сирены разбудил Гедимина в пять утра, и сармат, запоздало открыв глаза, обнаружил себя стоящим посреди комнаты и пристёгивающим к руке ремонтную перчатку. Генератор Арктуса уже был закреплён на левом предплечье; оставалось только обуться и надеть респиратор. «Fauw!» – сигнал высшей опасности пульсировал между висками, перед глазами до сих пор стояла картинка, вырванная из сна, – вздувшийся, пошедший трещинами корпус реактора и потоки застывающего свинца из разорванного трубопровода. Только выглянув в коридор, сармат вспомнил, где он находится на самом деле, и с тяжёлым вздохом отступил назад, в комнату. Вой сирены, потревоживший его, сменился неприятным дребезжанием.

– Внимание! – комендант наконец отключил сигнализацию и включил громкую связь. – Пять минут назад в Чикаго было совершено покушение на координатора сарматских территорий Маркуса Хойда. Транспорт, в котором он находился, был обстрелян неизвестными из самодельного гранатомёта.

«И это всё?» – Гедимин провёл ладонью по глазам, едва не расцарапав бровь креплением ремонтной перчатки, и опустился на матрас, выпутываясь из снаряжения. «Вот ведь причина для побудки в пять утра…»

За стеной озадаченно хмыкнули, послышался звук включаемого смарта. Гедимин сложил инструменты в ящик и снова лёг, натянув одеяло до ушей.

– Эй, Джед! Ты это слышал? – в стену постучали. – Нападение на Маркуса! Тут пишут, что транспорт был серьёзно повреждён, а координатор ранен в ногу.

– Выступать он не будет? – без особого интереса спросил Гедимин, закрывая глаза. Кенен хихикнул.

– Сомневаюсь! Только его смерть спасла бы тебя от праздничной речи.

Через полчаса сигнализация сработала снова; в этот раз Гедимину не снились реакторы, и он вывалился из неразборчивой мешанины картинок с досадой, но без желания кого-нибудь убить.

– Внимание! Всем поселенцам в десять ноль-ноль – явиться на прослушивание традиционной речи координатора! – объявил Гай Марци. Кенен хихикнул и постучал в стену.

– Вот видишь, Джед, – эти глупые макаки провалили свою миссию, и тебе не спастись от речи!

– Да ну тебя, – буркнул ремонтник, переворачиваясь на другой бок. «А с реактором надо что-то делать. Не уверен я в его надёжности…»

На каждом этаже стояла четвёрка патрульных, и вооружены они были не только усиленными шокерами, но и станнерами. Такая же четвёрка стояла вдоль стены в кинозале, и Гедимин, покосившись на патрульных, недовольно сощурился.

– Что, кто-то уже пытался сбежать? – шёпотом спросил он у Хольгера. – Прямо через стену?

Инженер хмыкнул.

– Потерпи пять минут, – прошептал он в ответ. – Эти речи не всегда лишены смысла.

– Если бы он рассказал, зачем расстрелял hasukemesh, – был бы смысл, – отозвался Гедимин. С другой стороны его ущипнули за плечо – Кенен недовольно щурился и указывал на экран. Там уже включили голограмму, и все сарматы могли видеть Маркуса Хойда. Он поднял руку в приветственном жесте и широко улыбнулся. Поверх одежды на левом плече поблескивал серебристый браслет-дозатор. Гедимин мигнул. «Настолько серьёзное ранение?»

– Мои приветствия всем вам, независимо от способа появления на свет, – усмехнулся Маркус. – Прошу извинить за непредвиденную задержку. Рад поздравить вас с традиционным праздником Солнечной Системы. За прошедшие годы мы, искусственнорождённые, позаимствовали немало традиций у человечества. Мы сильно сблизились, и это пошло на пользу всем нам. В этом есть несомненная заслуга моего предшественника, покойного Джеймса Марци. Он заслужил звание великого миротворца. И всё же он совершил огромную ошибку, и вы все знаете, о чём я говорю. Его последний масштабный проект – «Слияние» – был введён явно преждевременно и вызвал озлобление обоих сторон. Плоды такого необдуманного решения мы пожинаем до сих пор. Поэтому я на очередном собрании Совета безопасности Солнечной Системы был вынужден внести на рассмотрение новый проект взаимного сосуществования двух цивилизаций. Он уже рассмотрен и одобрен всеми странами-участниками Совета. Это проект «Сепарация». Мирное сосуществование без попыток насильственного воссоединения, как политического, так и биологического, – вот моя цель. Безответственные эксперименты отныне забыты. Мы вернёмся к опробованным технологиям – клонированию и направленной мутации. Наши промышленно развитые территории получат самоуправление и экономическую самостоятельность. Уже в следующем году вас ждёт немало новостей. А сейчас я желаю вам весёлого отдыха на Рождество.

Гедимин сидел неподвижно и только один раз мигнул – когда услышал о клонировании. «Здесь поставят клонарии?» – он недоверчиво сощурился. «И макаки ничего не скажут против?»

– Любопытно, – пробормотал Кенен, разглядывая что-то на экране своего смарта. – Смотри сюда, Джед. Они планируют поставить клонарий в каждом городе. Новый, конечно, для филков. Но всё-таки это уже очень странно, ты согласен?

– Дай посмотреть, – Лилит на ходу отобрала у Кенена смарт и, добравшись до подоконника, села на него, рядом с подносом со жжёнкой и большой коробкой с угощениями. Гедимин порылся в коробке и раздал сарматам несколько ярких упаковок. Горчица у него была с собой.

– А с кем ты сейчас делаешь жжёнку? – спросил он, повернувшись к Кенену.

– Мои знакомые, – отозвался тот. – Не забивай голову, Джед. Всё равно ты не запоминаешь имена.

– Ага, действительно, – Лилит оторвалась от смарта и удивлённо посмотрела на собравшихся вокруг сарматов. – Планируют вообще убрать охрану с территорий. Оставить только на границах. Внутри будут охранники фирм, которые здесь работают, и отряды быстрого реагирования – их позовут с материка, если что-то пойдёт не так. И мэром будет сармат.

– А закон да Косты отменят? – спросил Гедимин. – Когда нас выпустят в космос?

– Тут об этом ничего нет, – качнула головой Лилит. – Ни про космос, ни про открытые границы. Даже наоборот, внешнюю охрану усилят. А тебе что? Это уже их мартышечьи дела. Главное, чтоб сюда не лезли.

Кенен ловко выдернул смарт из пальцев отвлёкшейся самки и потыкал в экран.

– Кто стрелял по Маркусу, неизвестно, нападавшие были убиты при задержании. Это люди… – он пролистнул несколько страниц и остановился, развернув какую-то ссылку на весь экран. – А вот новость из Южного Атлантиса. Сегодня утром был застрелен бывший член правления корпорации «Айрон Стар»… А их планомерно выкашивают. Не знаю пока, как к этому относиться…

– На Плутон всех мартышек, – фыркнула Лилит. – У нас свои дела. Кто куда идёт, и где встречаемся?