Текст книги "Синтез (СИ)"

Автор книги: Токацин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 123 (всего у книги 158 страниц)

Гедимин вспомнил отрывки из познавательных фильмов о человеческой истории, странных мартышкоподобных существ в чужих шкурах и цацках из органических материалов, их орудия из камня и костей, потом представил, как они выделяют из ирренциевого порошка кейзий для отливок… Получившаяся картина была настолько странной, что у сармата слегка закружилась голова, и он решил подумать о чём-нибудь более привычном.

…Образцы вернулись под защитный купол, и Константин тут же забрал их на свой стол и сердито фыркнул на Гедимина за предложение оставить их под облучателем до праздника смены дат и посмотреть, что получится. Эксперимент пришлось отложить, и сармат, пожав плечами, вернулся к верстаку. Нужно было немного отдохнуть и дать мозгу остыть; он включил смарт и проверил почту.

«Вы уже работаете с новыми металлами, коллега?» – сразу перешёл к делу Герберт Конар. «Уверен, что да. Трудно удержаться от ещё одного опыта с омикрон-излучением. Но вы никогда не догадаетесь, на что наткнулась наша группа сплавов. Они по очевидным причинам не участвовали в изучении ирренция, но констий и кейзий привлекли их внимание, и они выбили для себя небольшой образец «тяжёлого серебра». Не знаю, кто из них додумался сплавить его с серебром лёгким – но ход мыслей этого человека меня сильно удивил, а ещё сильнее удивил результат. Непременно проведите этот эксперимент – и проверьте прочность и температуру плавления того, что у вас получится! Группа сплавов хочет назвать получившееся мифрилом, но руководство лаборатории никогда на это не пойдёт. Проблемы с авторскими правами, знаете ли…»

Гедимин озадаченно мигнул и перечитал последние фразы. Слово «мифрил» ни о чём ему не говорило. «Очередная традиция или шутка,» – подумал он без особой досады. «Надо попросить пояснений. А вот сплав с серебром… Это нужно будет проверить. Если Герберт так удивлён, это не просто так…»

Глава 58

01 января 44 года. Земля, Северный Атлантис, Ураниум-Сити

Сигнал побудки загудел повторно; Гедимин перевернулся на другой бок и нехотя потянулся за комбинезоном. В стену постучали, и практически одновременно раздался стук в дверь.

– Эй, атомщик, собирайся! – послышалось из-за стены. – Ты сигнал слышал?

«А мог бы спокойно работать с ирренцием…» – Гедимин застегнул комбинезон, в очередной раз пожалел о том, что не вышло незаметно остаться в лаборатории на праздники, и только потом открыл глаза. В коридоре уже было шумно; прозвучал третий гудок, в двери заглядывали роботы-уборщики в поисках пустых контейнеров из-под воды и пищи. Сегодня упаковок было всего две, жжёнку не принесли, человеческую еду – тоже.

Мимо двери, отодвинув ногой робота, прошёл Кенен. Гедимин, допивающий Би-плазму, краем глаза успел заметить странный цвет его комбинезона – учётчик был в белом, хотя такая форма выдавалась только персоналу АЭС. Через пару секунд сармат понял, что это не комбинезон, – Кенен раздобыл ещё один человеческий костюм, странно сшитый и свисающий на теле сармата неожиданными складками.

– А, Джед! – учётчик широко улыбнулся и растопырил пальцы на поднятой руке. – Как настроение? Слышал, вы там придумали что-то новое…

Гедимин настороженно сощурился – ещё не было случая, чтобы Кенен сам, по доброй воле, проявил любопытство к работе «научников».

– Что ещё ты сломал? – недовольно спросил он, заглянув учётчику в карман. Смарт был на месте – хотя это ещё ни о чём не говорило; миниглайд, скорее всего, остался в комнате – но это не означало, что он неисправен…

Вышедший из комнаты Линкен взял Кенена за плечо и отодвинул от двери.

– Иди в зал. Некогда сейчас чинить твой хлам!

Кенен развёл руками.

– Не знаю, отчего вы оба сразу начали думать, что мне от вас чего-то надо…

– Иди-иди, – Линкен подтолкнул его в плечо и повернулся к Гедимину. – Ты чем сегодня занят? Полетишь с нами в Порт-Радий?

Гедимин пожал плечами.

– Хорошо.

…У дверей кинозала – не на проходе, но рядом с проёмом – стояли четверо патрульных, двое снаружи и двое внутри. Гедимин в очередной раз отметил, что вооружены-то они станнерами и шокерами – но у первых скручены предохранители, а вторые «усилены» и очень походят на оружие, которое сам ремонтник делал для лесных патрулей Маккензи… Впрочем, сарматская охрана не пыталась ему мешать и не заводила разговоров, и он спокойно вошёл в зал и приготовился пятнадцать минут думать о новой конструкции обсидианового экрана. Выход ирренция десятикратно возрос – но урановая сфера, похоже, была не самым удобным вариантом, и что-то надо было делать с нарастающей хрупкостью…

– Sata! – Линкен чувствительно ткнул Гедимина в бок, и сармат растерянно мигнул. Выступление координатора ещё не закончилось – голографическое изображение Маркуса по-прежнему стояло перед экраном.

– …четыре научных центра, – услышал Гедимин. – На территориях работают специалисты-физики, химики, биологи, инженеры. Сарматы-исследователи уже год взаимодействуют с людьми – с научными учреждениями и промышленными корпорациями на сарматских территориях, и мы уже можем гордиться их первыми достижениями. К примеру, совместными усилиями был модернизирован завод корпорации «СФАЛТ» в Канаде…

Гедимин хмыкнул. Сзади зашипели.

– Неспособность сарматов к научно-исследовательской деятельности – не более чем миф, поддерживаемый консерваторами, – продолжал Маркус, и сармат видел странный отблеск в его глазах – даже голограмма передала его так внятно, что Гедимин насторожился. – Очень скоро все убедятся, что искусственнорождённые не уступают в ней лучшим из людей. По настоянию Комитета развития Земной цивилизации и освоения Солнечной Системы в этом году будет разрешено неограниченное общение между научными учреждениями людей и сарматов. Его направление и интенсивность будут определяться только волей непосредственных участников, с минимальным контролем со стороны служб безопасности. Я, как координатор сарматских территорий, могу обещать, что доверие со стороны Комитета будет оправдано, и наше сотрудничество в скором времени приведёт Солнечную Систему к процветанию. Настало время забыть старые мифы. В наступающем году мы заложим фундамент новых, взаимовыгодных отношений между нашими цивилизациями. Да будет так!

Он вскинул руку в странном жесте – пальцы были крепко сжаты, но само движение невозможно было отличить от запрещённого приветствия времён Саргона. Линкен криво ухмыльнулся.

– Так и надо, Марк. Время ещё не пришло…

Его слова слышал – и то с трудом – только Гедимин. Полсекунды спустя сарматы шумно поднялись с мест и пошли к выходу. В зале включили свет, голограмма погасла, и администратор уже выводил на экран заставку нового фильма, а те, кому его выбор не понравился, добрались до передатчика и требовали сменить диск. На лестничную площадку вынесли стол и несколько ящиков с жжёнкой в прозрачных контейнерах и человеческой едой в ярких обертках.

– Опять жуёшь мартышечью дрянь, – скривился Линкен, залпом проглотив содержимое трёх контейнеров с жжёнкой. – Кексы из Лос-Аламоса – и то лучше!

– Кексы кончились, – отозвался Гедимин, обнюхивая образец еды и пытаясь ощутить хоть какой-нибудь вкус. Иногда всё было просто, – глюкоза, этиловый спирт, капсаицин, кофеин… или жир, отличимый только по ощущению размазанного на языке масла. Иногда еда не отличалась от Би-плазмы ничем, кроме обёртки, – так было со всем, что приходило в Ураниум с маркировкой белковой пищи. «Наверное, поэтому её едят с горчицей или чили,» – сделал вывод Гедимин, выбравшись из толкающейся толпы на лестницу. По дороге его перехватил Хольгер – он уже выловил из сборища сарматов Линкена и теперь искал Иджеса.

– Где Бьорк? – на последних ступенях лестницы взрывник остановился и огляделся по сторонам. – Удрал. Ладно, обойдёмся без него. Атомщик, готовься применять мышцы по назначению. Глайдер до Порт-Радия будет набит до отказа. Шекеш собирает на озере все команды со всей Канады.

– А, – без особого интереса сказал Гедимин. «Опять кто-нибудь сдуру проломит лёд,» – с досадой подумал он.

Иджес ткнул его в бок.

– Энцелад, приём! Это итоговые соревнования года. Сделай хотя бы вид, что тебе не всё равно!

– Ты участвуешь? – спросил ремонтник. Иджес, обрадованно ухмыльнувшись, закивал.

– Мы с Лилит и сёстрами Хепри снова собрали звено. Вигдис у нас идёт пятой. Будут и заплывы, и полёты. Вот зря ты всё это забросил! Может, вернёшься?

– Стойте! – Хольгер протянул руку, преграждая сарматам дорогу, и указал на новое объявление на стене. – Гедимин, там про тебя.

Ремонтник растерянно мигнул и посмотрел на лист. Это объявление было вывешено совсем недавно – видимо, Оллер прикрепил его, пока все слушали речь Маркуса.

– «В десять часов будет доступна прямая связь с Национальной лабораторией имени Лоуренса при Калифорнийском Университете. Сеанс проводится в информатории строения «Нова», допущены к участию Гедимин Кет и Константин Цкау, разрешается присутствие Хольгера Арктуса, Иджеса Норда, Линкена Лиска и администратора информатория. Распространение информации за пределы этого круга лиц запрещено (наказание – пять суток карцера). По вопросам, связанным с сеансом, обращаться к администратору…» Эй, атомщик! Твой учёный пробил себе личный канал связи?! – Линкен изумлённо мигнул, повернувшись к Гедимину.

– Это официальное разрешение, – медленно ухмыльнулся тот. – Слышал речь Маркуса? Выходит, он не просто болтал. Надо же…

Сердце сармата билось чаще обычного, и приятное тепло расходилось из груди по всему телу; наверное, глаза светились, и это было заметно, но Гедимину было всё равно, кто и что подумает. «Наконец-то можно будет поговорить нормально,» – думал он, не скрывая ухмылки. «Мы что, в самом деле будем работать вместе? Вот теперь дело пойдёт…»

– Чего встал? Иди в информаторий, связь пропустишь! – Линкен подтолкнул его к лестнице. Сармат прошёл несколько ступеней и удивлённо мигнул – взрывник всё ещё шёл за ним, и другие сарматы не отставали. Из толпы в вестибюле выбрался Константин, помахал Бьорку, идущему к двери, и подошёл к Гедимину.

– Времени ещё много. Но в Порт-Радий точно не успеем, – сказал он ремонтнику. – Лучше подождать в информатории.

Гедимин кивнул.

– Линкен, Иджес, идите на аэродром. Глайдер ждать не будет, – сказал он. Линкен хмыкнул.

– Без тебя никто никуда не полетит, – он, как ему казалось, незаметно показал Иджесу кулак. – Заплыв в двенадцать. Два часа вам никто болтать не позволит. Дождёмся конца связи и полетим на моём глайдере.

– Ты дорогу знаешь? – подозрительно сощурился Гедимин. Линкен хлопнул его по плечу.

– Я знаю много дорог, атомщик. Порт-Радий – не Седна. Доберёмся.

…Гедимин думал, что для устранения нежелательных слушателей поставят защитный купол над телекомпом, выделенным для сеанса связи, и удивлённо мигнул и остановился на пороге, увидев перестановки в информатории. Целый угол зала был окружён выгородкой с защитным полем поверх неё; двое патрульных стояли у входа. Все столы сдвинули на два метра от неё, и администратор отмахивался от третьего патрульного, требующего убрать ближайший ряд.

– Хватит. Нет, хватит. У вас там что, ядерные испытания?!

– Защитное поле такой плотности не пропускает звуки, – напомнил Гедимин, подойдя к патрульным. Администратор резко развернулся к нему и осмотрел его с головы до ног.

– Это из-за тебя столько суеты? – он кивнул на выгородку. – Инженер-атомщик Гедимин Кет? Можешь войти. Сеанс начнётся в десять ровно, пока почитай новости или сыграй во что-нибудь. Ближе к десяти сеть отвалится, я оставлю один защищённый канал. А пока развлекайся. Эти с тобой?

– Не узнал? – недовольно сощурился Линкен. – Я что, редко прихожу?

– Стоять! – вздрогнувшие патрульные встали у него на дороге. – Что в карманах?

Линкен криво ухмыльнулся.

– Вы что, мутировали?! Я что, буду подрывать своих же сарматов?! Атомщик, ты это слышал?..

…Он ещё долго шумел за дверью; Гедимин слышал его голос, пока все щели, кроме вентиляции, не перекрыло защитное поле. Константин вздохнул и посмотрел на потолок.

– Ну, ему это не слишком нужно… Ладно, открывай новости. Интересно, как макакам понравилась речь Маркуса?

Гедимин думал, что об этом волноваться должен сам Маркус, – его куда больше интересовали новости из Лос-Аламоса. Последнее, что доходило до официальных новостных сайтов, – краткое сообщение о сверхтяжёлых стабильных элементах «К-135 и К-138», как они были обозначены в заметке. К новости даже была приложена фотография – правда, в заснятых слитках Гедимин опознал обыкновенное серебро и латунь с золотой примесью…

Новости со слитками не было. Сармат пролистнул сотню сообщений – от неё не осталось и следа, как и от десятка кратких статей об ирренции, его исследованиях и возможной опасности. Поиск на слово «ирренций» выдал «ничего не найдено». Гедимин растерянно смотрел на экран, пока по его плечу не постучал Константин.

– Нашёл Маркуса?

– Они убрали весь ирренций из новостей, – Гедимин повернулся к нему. – Вообще из всего архива. Зачем?!

Константин мигнул.

– Вот это интересно, – он задумчиво потёр подбородок. – Очередное засекречивание? После официального объявления о сотрудничестве? Кажется, дело принимает серьёзный оборот. Готовься давать подписку о неразглашении, атомщик.

Гедимин пожал плечами.

– Будто кому-то, кроме нас и Герберта, всё это было интересно…

Статья о недавнем выступлении Маркуса Хойда уже была вывешена на сайт – верхней строкой, под ярко-красным заголовком. Гедимин не так уж много пропустил, пока думал о синтезе ирренция, – текст сообщения не содержал ничего сверх того, что он услышал. О местонахождении научных центров там не было ни слова.

– Африка, Гоби и Антарктида, – уверенно сказал Константин. – Где что – не скажу, но… скорее всего, биологи – в Африке. Хотя у Сина богатый опыт в генетике… но, скорее всего, там физика или инженерия.

– Знаешь кого-нибудь из учёных? – осторожно спросил Гедимин. Северянин качнул головой, но в его взгляде промелькнуло что-то непонятное.

– Опять атомщики за своё… – тяжело вздохнул Иджес, тыкая пальцем в экран и разворачивая ленту комментариев. Прочитав первый десяток, он фыркнул и потянулся закрыть страницу.

– Подожди, мне тоже интересно, – остановил его Хольгер. – Так… «Безмозглые биороботы»… «мутанты, годные только для шахт»… «только и могут, что всё взрывать»… «в клавиатуру пальцем не попадут»… «могут только кувалдой по колбам, вот и вся химия»… Эй! Соизмеряй силу, биоробот!

Он потёр ушибленный бок и отодвинулся от Иджеса. Тот сердито фыркнул и покосился на Гедимина.

– Макаки – идиоты. Не читай это, атомщик.

– Хорошие комментарии. Маркус был бы доволен, – пробормотал Константин. – Чем меньше там знают, тем спокойнее нам работается.

– Хватит Маркуса, – недовольно сощурился Гедимин, увидев под комментариями интересный заголовок. – Тут есть другие новости. Сверни эту ерунду, я хочу их прочитать.

«Жизнь на Энцеладе!» – гласил заголовок. Сармат заподозрил очередную непонятную шутку или «фантастику», но статья выглядела вполне осмысленно. «Научно-исследовательская станция «Кассини», расположенная на Энцеладе, провела сканирование ледяной толщи на равнине Дийяр и обнаружила под ледяным покровом движущиеся объекты. «Они перемещались хаотично, резко меняя направление движения,» – сообщает источник на базе «Кассини». Длина самого крупного объекта – семнадцать футов, самого маленького – полтора дюйма. Другие подробности не сообщаются. Исследователи продолжают работу. Напоминаем, что до этого открытия биологическая жизнь была известна только на двух планетах Солнечной Системы – Земле и Венере.»

– Новости из дома? – хмыкнул Иджес, дочитав сообщение. – И что там за фауна? Что едят? Ловятся ли на живых мартышек?

Гедимин недовольно сощурился и отодвинул его от экрана.

– Смотри, тут о Марсе, – Хольгер оглянулся на дверь, обнаружил, что Линкена так и не пустили внутрь, и досадливо вздохнул. – У взрывника всё по-прежнему… А люди работают. До мамонтов пока не дошло, но крупные колониальные грызуны – уже большой шаг.

– И ржавые рыбы в Ацидалии, – хмыкнул Иджес. – А говорят, что живые существа не едят ржавчину. И тем более – не дышат ей.

– «Университет Монаша в Австралии объявил, что эксперимент по клонированию вымершей птицы моа можно считать успешным», – прочитал вслух Хольгер. – «Посетители зоопарка в городе Даджарра могут увидеть легендарное существо своими глазами. В одном из вольеров содержится самец и три самки. Устройство вольера не позволяет увидеть всех животных одновременно – это сделано, чтобы не тревожить самок, откладывающих яйца. Сотрудники зоопарка сообщают о двух кладках на территории вольера. Университет Монаша следит за состоянием животных. «Пока это не более чем аттракцион для любопытных туристов,» – считает доктор Скотт Макгилл, сотрудник лаборатории. «О возрождении вида можно будет говорить не раньше, чем появится устойчивая популяция, выживающая в диких условиях без вмешательства человека. Сомневаюсь, что правительство выделит нам для экспериментов хотя бы остров Стюарт.»

Сарматы переглянулись и хмыкнули.

– Целый остров? Для бесполезных животных?.. Макаки бывают странными, – покачал головой Константин. – Посмотри, что происходит в Мацоде? Там обычно заняты чем-то более осмысленным.

– Опыты по клонированию – осмысленны, – буркнул Гедимин, пролистывая страницу. «Надо будет спросить у Крониона, что он думает. Он интересовался даджаррскими опытами. Интересно, чем он сейчас занят…»

– О, виды Амальтеи, – Константин придвинулся к экрану. – Знакомые местности. Мацодцы знали, где строить базы.

– «На четырёх промышленных станциях Амальтеи работают в общей сложности восемь тысяч вахтовиков, не считая экипажей грузовых барков», – прочитал вслух Хольгер. – «На станции Беэр создан гостевой комплекс для туристов, рассчитанный на двадцать пять человек.»

– И что, макаки летают туда в гости? Серьёзно? – Иджес недоверчиво хмыкнул. – На Амальтею?

– «Работы по терраформированию Сахарского региона продолжаются», – Хольгер развернул следующую заметку. – «Шесть подземных водохранилищ готовы снабжать водой всю Северную Африку. Мелиорационные команды разделили пустыню на сектора орошения. По их границам сейчас высаживаются засухоустойчивые кустарники с развитой корневой системой, призванные сдерживать движение песков. Правительство Мацоды уверено в успехе предприятия – свидетельством торжества мелиорационных технологий уже могут служить шесть орошаемых секторов непосредственно над водохранилищами. «В пустыню возвращается жизнь,» – говорит один из участников проекта… «Мы восстановим то, что было разрушено нашими предками. Я надеюсь увидеть пустыню зелёной до того, как умру.»

Телекомп протяжно загудел, экран мигнул, связь оборвалась. Хольгер закрыл побелевшую страницу и встал с места.

– Гедимин, это твой учёный. Мы не будем мешать.

Сарматы расступились – теперь камера, встроенная в телекомп, не могла их увидеть. Гедимин удивлённо посмотрел на них, но спросить ни о чём не успел, – телекомп загудел снова. «Связь установлена» – всплыло на экране. «Десять минут до окончания сеанса».

Когда экран снова посветлел, Гедимин увидел озадаченного человека с короткими седыми волосами. Он сидел в пустой комнате – судя по стенам за спиной, «на той стороне» построили такую же временную выгородку, как в информатории Ураниум-Сити – и в упор смотрел на сармата. Полсекунды спустя он опомнился, мигнул и широко улыбнулся, прижимая к экрану ладонь с растопыренными пальцами.

– Заработало! Рад вас видеть этим утром, коллега Кет.

Гедимин молча кивнул и прижал к экрану свою руку поверх человеческой пятерни. Его пальцы, как он ни старался скрыть волнение, слегка дрожали.

– Удалось-таки добиться десятиминутного сеанса, – продолжал Герберт – судя по голосу и выражению лица, он волновался не меньше сармата. – Следующий обещали дать через год. Я предлагал выйти на связь из лаборатории, но безопасники отказались наотрез. Секретность, коллега… На редкость бессмысленное изобретение человечества.

– Да, – кивнул Гедимин. – Если не хотели показывать твою лабораторию – почему было не показать нашу?

Герберт невесело усмехнулся.

– Запреты – взаимная штука, коллега Гедимин. Ваше руководство тоже… высказало своё мнение. Но не беспокойтесь, по вашим описаниям я неплохо представляю себе эту лабораторию. Деньги, потраченные на цензоров и пересылку писем в Лос-Аламос через Амальтею лучше было бы потратить на оборудование и реагенты.

Гедимин угрюмо сузил глаза.

– Верно. У нас даже засекречивать нечего. Рухлядь и металлолом…

– Вы сделали всё возможное, коллега, – покачал головой учёный. – Даже более того. Чего бы я ни отдал, чтобы вывезти вас в Лос-Аламос и дать вам поработать с нормальным оборудованием… Тень, падающая на ваше плечо слева, принадлежит вашему коллеге?

Ремонтник покосился влево и поймал за рукав замешкавшегося Константина.

– Доброе утро, – буркнул тот, выйдя «на свет» – в поле обзора камеры.

– Константин Цкау – тоже атомщик, – пояснил Гедимин. – Ты куда?

– Не теряй время, связь короткая, – отозвался командир «научников», отходя к стене.

– Рад знакомству, – растерянно ответил Герберт. – Итак, цензоры… Боюсь, требования к переписке станут ещё более жёсткими с этого года. Безопасников чем-то пугает обмен технологиями. А ведь нам наконец-то разрешили всерьёз работать с ирренцием. С января мы начинаем опыты по синтезу, опробуем…

Экран мигнул и погас. Гедимин озадаченно мигнул.

– Вот и цензура, – хмыкнул Хольгер за его спиной. – Никакого обмена технологиями.

Телекомп снова включился. Герберт со слегка покрасневшим лицом глубоко вдохнул и виновато посмотрел на Гедимина.

– Прошу прощения, коллега. Это был бы интересный разговор, но – увы. Они называют это «взаимодействием»… Я бы подобрал другие термины.

Ремонтник угрюмо кивнул.

– Я тоже буду работать, – буркнул он. – Есть много мыслей. Ещё бы не мешали…

– Да, коллега, – покачал головой Герберт. – Это существенно… Раз нормального взаимодействия у нас не будет, я хочу предложить вам другое развлечение – небольшое пари. Мы – лаборатория Лоуренса – будем работать над полноценным синтезирующим реактором для наработки ирренция. Вы, скорее всего, тоже. Тот, кто успеет первым, будет победителем в споре. Правда, я ещё не решил, на что мы будем спорить. Очень трудно отправить на территории что-нибудь, кроме еды, а еда не может быть призом в таком соревновании. С другой стороны, у вас тоже немного ресурсов…

Гедимин мигнул. «Кто первый построит реактор? Это первый интересный спор, о котором я слышу.»

– К тому времени, как вы достроите, уже откроют территории, – Хольгер подошёл к телекомпу. – Будет проще.

– Я могу что-нибудь сделать, – медленно проговорил Гедимин. – Корабль. Или экзоскелет. Что-нибудь трудное.

Герберт в задумчивости опустил взгляд.

– Мне будет тяжело ответить тем же. Хотя… Есть одна модель, которая вас заинтересует. Довольно старая разработка – «атмосферник с антигравом», как их называли. Я знаю, где достать образец, и постараюсь довести его до ума. Ваш корабль против моего? Я принимаю ставку.

Он прижал ладонь к экрану.

– По рукам, – отозвался Гедимин, повторив его жест. Это выражение он несколько раз слышал в человеческих фильмах – и надеялся, что не ошибся со смыслом.

– По рукам, коллега, – усмехнулся Герберт. – Уверен, это будет напряжённая схватка. Надеюсь, к тому времени территории действительно откроют. Мне очень хочется побывать в Ураниуме и увидеть ваш научный центр. Постараюсь выбить хотя бы простейшее оборудование для него. Иначе соревнование будет нечестным, не так ли?

Гедимин усмехнулся и хотел ответить, но экран погас, и появилась красная надпись: «Сеанс окончен». Сармат вполголоса выругался и ткнул кулаком в монитор. Телекомп захрустел.

– Не поможет, – сказал Хольгер, силой разворачивая сармата к себе лицом. У него получилось, хоть и с трудом, – Гедимин, опомнившись, перестал сопротивляться.

– Ничего не понимаю, – сказал химик пятью минутами позже, когда сарматы вместе с угрюмым ремонтником вышли из информатория. – То они говорят о сотрудничестве, то запрещают обсуждать работу. Что тогда называется сотрудничеством? Десятиминутный разговор раз в год?

– Tzaat hasulesh, – процедил Гедимин, сжимая кулаки. Линкен озадаченно посмотрел на него.

– Что-то крепко довело атомщика, да? – вполголоса спросил он у Хольгера. – А что было-то?

– Намечается соревнование между человечеством и сарматами, – ответил вместо химика Константин. – Кто первый создаст реактор для синтеза ирренция – лаборатория Лоуренса, снабжаемая всеми силами Атлантиса, или научный центр «Полярная Звезда», снабжаемый двумя механиками и одним проходимцем? Наш атомщик поспорил с физиком из Лос-Аламоса на хороший корабль. Ты на кого поставишь, Лиск?

Линкен ошалело замигал и попытался поймать взгляд Гедимина.

– Он не врёт? Был такой спор?!

Ремонтник кивнул.

– И я буду работать. Кто бы и что бы ни запрещал, – он хмуро посмотрел на Константина. Тот отвернулся и тихонько засвистел.

– Вот будет история, если у нас получится, – покачал головой Хольгер. – Я с Гедимином, если что.

– Я ничего не понимаю в ваших делах, – сказал Линкен, глядя то на ремонтника, то на химика. – Но я слушал много разных разговоров об ирренции. Если выйдет – это будет настоящее доказательство превосходства. Я с вами. Говори, что делать, атомщик.

Сарматы собрались вокруг Гедимина. Он растерянно мигнул. Мысли хаотично метались внутри черепа, от стенки к стенке, и поймать среди них одну никак не удавалось. Сармат незаметно всадил ноготь себе в ладонь – разум прояснился.

– Вы с Иджесом собирались в Порт-Радий, – сказал Гедимин Линкену. – Поднимайте глайдер и собирайте пилотов. Обидно будет опоздать.

…Чей-то глайдер занял посадочную площадку Линкена. Взрывник, выпрыгнув на крышу на ходу, направился к нему. На ходу высаживаться было неудобно, и обычно Гедимин этого не делал, но оставлять Линкена без присмотра ему не хотелось. Он догнал взрывника ещё до того, как Лилит посадила глайдер. На разговоры времени не оставалось – только на прыжок с закапыванием сармата в снег. Вдвоём они прокатились по крыше; Линкен от неожиданности выронил заряд, так и не запихнутый в дюзы глайдера. Краем глаза Гедимин увидел, что подбежавший Хольгер поднимает «хлопушку», вертит в руках и убирает в карман. Облегчённо вздохнув, он отпустил Линкена и откатился в сторону.

– Атомщик! – Линкен сунул обратно в карман выхваченный на ходу металлический стержень и поднялся на ноги, отряхиваясь от снежной пыли. – Был бы не ты – живым бы не ушёл.

– Не надо никуда совать взрывчатку, – хмуро посмотрел на него Гедимин. Вытаскивать снег из-за шиворота было поздно – он вернулся в жидкую фазу и неприятно охладил тело. Сармат поёжился и подумал о горячем душе.

– Хольгер, верни где взял, – сказал Линкен, отмахнувшись от Гедимина и повернувшись к химику. – Руки оторвёт.

– Да уж конечно, – ухмыльнулся тот. – Оставлю себе. Чем подрывать чужие глайдеры, лучше бы взяли и перетащили его на другое место, а сюда затолкали бы ваш «Лифэн»!

Сарматы переглянулись.

– Он ещё и пристёгнут, – Линкен поддел пальцем навесной замок и оглянулся на Гедимина. – Сорвать – или ты аккуратно снимешь?

– Было бы что снимать, – буркнул ремонтник, зажимая изделие между пальцами. Такие замки продавались в лавке Грегори, и единственным их достоинством был красивый блеск в первые несколько недель после покупки. О какой-либо надёжности говорить не приходилось.

Чужой глайдер был оттащен под свободный козырёк крыши, «Лифэн» занял обычное место. У Линкена никогда не было замков, но Гедимину иногда удавалось подсмотреть, как он что-то прячет под дверцу и под кресло пилота.

– Четвёртое место! – Иджес, до сих пор – от вылета до посадки – терпеливо молчавший, наконец не выдержал. – При том, что у нас в звене – Лилит, Вигдис и сёстры Хепри! Гедимин, сделай что-нибудь, – это же терпеть невозможно!

Сармат пожал плечами.

– Тренируйтесь в эхолокации. Вас не техника подвела. Вы проскочили мимо буйков. Без этого промаха было бы чистое второе место.

Отделаться от Иджеса удалось только у входа в душевую, и Гедимин, закрыв за собой двери, облегчённо вздохнул. «Может, до завтра он уймётся,» – без особой надежды подумал он, представив себе механика, вставшего в лаборатории над плечом и бесконечно жалующегося на проигрыш.

Мысли Гедимина занимало другое соревнование – по его мнению, гораздо более осмысленное, и он надеялся если и проиграть, то достойно. «Прессовка или слойка?» – думал он, дожидаясь, пока горячая вода его согреет. «Может, усилить луч системой линз? Или, наоборот, рассеять по большей площади? А как ведёт себя ирренций под другими излучениями? Если взять нейтронную пушку…»

На этой мысли он одёрнул себя – нейтронную пушку взять было неоткуда. С тех пор, как государственная охрана Ураниум-Сити отошла на Периметр, а в городе остались частники, число разгильдяев, купающихся в озере и бросающих броню в кустах, резко сократилось. Гедимин не мог вспомнить, когда он в последний раз видел экзоскелет без присмотра, – не считая «локхидского бунта»… но этот эксперимент повторять не хотелось.

– Эй, Джед! Дже-ед! Энцелад, приём! – кто-то ткнул сармата кулаком в плечо, и тот удивлённо мигнул и остановился. Кенен стоял рядом и старательно улыбался.

– Чего тебе? – спросил Гедимин, оглядываясь на свою дверь. В задумчивости он прошёл мимо, и теперь оставалось несколько шагов до комнаты Кенена, – видимо, поэтому учётчик и вышел навстречу.

– Есть просьба, – Кенен улыбнулся ещё шире и открыл перед сарматом дверь. – Заходи. Не хочу говорить в коридоре.

Гедимин мигнул – он помнил, что учётчика крайне редко смущало место, время, количество слушателей… если только речь не шла о контрабанде. А в последние дни сармат ничего у него не заказывал.

– Тебе нравится моя комната? – спросил Кенен, широким жестом обведя стены. Сармат мигнул ещё раз. Он давно не заходил к учётчику; за это время тот успел принести в барак много странных вещей, вроде плоского шкафа, прилепленного к стене, и складчатой тряпки, свисающей с потолка.

– Осторожнее с подвесами. Эти перегородки не очень прочные, – Гедимин щёлкнул пальцем по боковой стене. – Вообще не стоило ничего сюда вешать.

– Я не об этом, – Кенен досадливо сощурился. – Скажи, это выглядит как жилище свободного гражданина? Такого, как мистер Мартинес… или этот твой Конар?

Гедимин пожал плечами.

– Их жилища… больше, – вспомнил он единственное отличие, которое было заметно с первого взгляда. – А они меньше.

– Дже-ед! – Кенен покачал головой. – Вылезь ненадолго из реактора. Мне нужна твоя помощь. Ты часто видел в кино, чтобы люди спали на матрасах, брошенных на пол?