Текст книги "Синтез (СИ)"

Автор книги: Токацин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 154 (всего у книги 158 страниц)

– Зачем было рвать одежду? – спросил он, не дождавшись ответа. – Никогда такого не видел.

Кенен криво ухмыльнулся и натянул полуоторванный рукав на плечо.

– Зайди в вестибюль, Джед. Там висят новые указания. Человеческая одежда теперь под запретом. А некоторые поселенцы очень рьяно соблюдают запреты. На редкость тупое правило, я тебе скажу.

Он разжал кулак, посмотрел на обрывки и затолкал их в ближайшую урну.

– Не надо было портить вещи, – Гедимин недобро сощурился. – Они выглядели забавно. Кто это сделал? Я с ними поговорю.

Кенен испуганно замигал и замотал головой, отступая к перекрёстку.

– Не надо, Джед. Честное слово, не надо. Ничего, кроме проблем, от этого не будет. Не беспокойся, я сам разберусь.

…«К незаконной одежде относятся…» – Гедимин рассматривал объявление, вывешенное в вестибюле, и сердито щурился. «Много всего. Я половину не знаю. Интересно, кто у нас это носил. Даже Маккензи не собрал столько тряпья.»

– Что там? – Оллер, обеспокоенный долгой неподвижностью сармата, выглянул из комендантской. – А, насчёт одежды… Ну, тебе бояться нечего. К твоему комбинезону ни один патруль не придерётся.

– Патруль? – Гедимин развернулся к нему. – За исполнением… вот этого… будут следить патрульные?!

Оллер угрюмо кивнул.

– Бред и дичь. Но наш мэр считает это важным. Приказ Арбогаста, теск. Ох-хо, сколько будет драк…

15 апреля 39 года. Земля, Северный Атлантис, Ураниум-Сити

Сложнее всего было настроить пульсацию. То, что приводило в ужас Иджеса и заставляло остальных сарматов держаться подальше от временной мастерской – нанесение окиси ирренция на излучающую поверхность – Гедимин после долгих тренировок уже мог бы выполнять на ощупь, не открывая глаз, и заняло это, со всеми прикидками, разметкой и замерами, всего полчаса. Но вот тонкая настройка четырёх «арктусов», направляющих излучение и рассеивающих его при необходимости, и выведение управляющего механизма на главный монитор…

Наматывая на руку очередной проводок, Гедимин угрюмо думал, что надо было сделать под них специальный держатель. Схема, в которую он заглядывал время от времени и уже практически запомнил наизусть, с первого взгляда была несложной. Теперь, на третьем часу работы, сармат не был уверен, что когда-нибудь из проводов выпутается.

Над дверью зажёгся красный светодиод.

– Гедимин, ты там ещё жив? – озабоченно спросил Хольгер по громкой связи. Зайти он не мог – дверь хранилища блокировалась автоматически, а у Гедимина были заняты руки.

– Что там? – спросил ремонтник, закрепляя и плотно укладывая очередной провод.

– Плутоний готов к работе, – ответил Хольгер, облегчённо вздохнув. – Двадцать два килограмма в «красном отсеке». Я освободил отсек, только Амос ещё там – смотрит за химреактором.

– Ладно, – отозвался Гедимин. – Я сегодня останусь тут.

– Через полчаса обед, – напомнил химик. – Если откроешь дверь – принесу сюда. Вода у тебя есть?

Гедимин покосился на полупустую канистру с подсоленной жидкостью. С тех пор, как из хранилища убрали весь плутоний, тут стало можно работать, не задыхаясь от жары, но сварка всё-таки прогревала помещение, а горячий металл, не говоря уже о рилкаре, остывал медленно…

– Принеси ещё, – он закрепил два одноцветных провода. – Дверь открою.

Из хранилища он выбрался три часа спустя, когда излучатель был практически готов, и тут же, за дверью, услышал протяжный гудок смарта – какое-то послание, не сумевшее пробиться сквозь свинцовые стены, наконец пришло на почту. Иджес, выглянувший в это время из нового отсека, вздрогнул.

– Ты куда? – опасливо спросил он, глядя на руки Гедимина, прикрытые защитным полем. На самом деле необходимости в этом не было – сармат «отмылся» на месте, да и никогда не имел привычки с ног до головы измазываться в радиоактивных материалах. Гедимин указал наверх, и Иджес обрадованно закивал и снова нырнул в приоткрытый отсек.

– Как-то надо назвать это помещение, – задумчиво сказал Хольгер спустя полчаса, когда вместе с ремонтником зашёл посмотреть, как движется работа, и предложить Иджесу помощь. – Второй реакторный?

Гедимин пожал плечами. Он разглядывал корпус будущего реактора – рилкаровую ёмкость с тридцатисантиметровыми стенками. Её пришлось собирать по частям – оборудование, чтобы сделать цельную отливку, заняло бы пол-ангара и отняло бы не менее двух месяцев только на постройку. Иджес не торопился, проваривал швы медленно и тщательно; Гедимин, проведя голой ладонью по уже остывшему корпусу, нащупывал их с трудом, только свежий шов ещё светился красным из глубины полупрозрачного стеклянистого вещества.

– Как на корабле, – усмехнулся Иджес, поймав взгляд ремонтника. – Снова его вспоминал. Как думаешь, эта штука – взлетит?

– Она не для этого, – отозвался Гедимин, пробираясь мимо элементов системы охлаждения к теплообменнику. Им он занимался сам, Иджес только отодвигал конструкцию в сторону, если она ему мешала, или перетаскивал её обратно, когда место для работы нужно было Гедимину.

– Что, опять тащить? – механик, заметив передвижения сармата, кивнул на электрокран. Этот механизм в отсеке поставили сразу же, в первые дни работы, хотя Гедимин от растерянности порывался таскать конструкции вручную.

– Не надо, – Гедимин обошёл вокруг теплообменника. Эта конструкция занимала места больше, чем сам реактор, – при том, что сармат ужимал её, как мог.

– Хм… А если заработает – получится очень компактный агрегат, – заметил Хольгер, разглядывая выемки для охлаждающих элементов. – Практически карманный. Можно будет поставить на любой спрингер и синтезировать ирренций прямо в космосе. И тут же перерабатывать на боеголовки.

Гедимин хмуро покосился на него.

– Какие боеголовки?

– Те, о которых восьмой год мечтает Линкен, – Хольгер усмехнулся. – И, боюсь, не только он. Я уверен, что в Лос-Аламосе такое оружие уже разрабатывают. И что наше Ведомство тоже увозит ирренций не для красивой подсветки в ангарах.

– В Лос-Аламосе хотят сделать реактор, – угрюмо сказал Гедимин. – Я не слышал ни о каких бомбах.

– Ещё бы ты о них услышал! – химик сочувственно вздохнул и потянулся погладить его по плечу, но сармат оттолкнул его руку. – Вот насчёт реактора – большие сомнения. Как снимать с ирренция энергию распада?.. А вот взрываться он умеет. Бомбу проще сделать, атомщик. Практически уверен, что её уже сделали.

…До окончания смены оставалось пятнадцать минут, когда Гедимин отложил почти готовый элемент системы охлаждения, снял ремонтную перчатку и вытер руки. С тех пор, как началась работа над реактором, Константин лично следил, чтобы сарматы на работе не задерживались, – он уже выглянул из лаборатории и пристально смотрел на Гедимина. Жестом показав ему, что скоро подойдёт, ремонтник свернул в «красный отсек».

Химический реактор уже остыл до безопасной температуры, и Амос перебрался в «чистую» лабораторию, но Гедимин искал не его. Он подошёл к вытянутому вдоль стены куполу защитного поля и прикоснулся к нему, уменьшая плотность. Теперь был виден прямоугольный бак, разделённый на ячейки и наполненный водой. Тонких ячеек, ограниченных рилкаровыми стенками и защитным полем, было ровно сто, шесть из них пустовали, на двух не было маркировок. Чан, сделанный из рилкара со свинцовой прослойкой, не пропускал свет, но зелёные и синеватые блики дрожали на его стенках и отражались от защитного поля. Он светился изнутри, и Гедимин три минуты стоял неподвижно, завороженно глядя на сияние. «Что бы там ни было, и что бы из этого ни сделали, – мне нравятся эти штуки,» – думал он.

… – Гедимин, посмотри сюда, – Хольгер протянул ему включённый смарт. – Тут упомянули Север…

«Разыскивается пассажирский глайдер, приписанный к Центру биологических исследований в Цкау», – прочитал сармат. «Рейс Цкау-Бейт-Маим не прибыл в положенное время в аэропорт. На борту, по последним данным, находилось восемь сотрудников Центра и двое членов экипажа. Поиски продолжаются.»

– Центр биоисследований… Видимо, построили, когда связь с Атлантисом прервалась, – пробормотал сармат, возвращая устройство Хольгеру. – Кронион о таком не писал.

От Крониона известий не было давно, Гедимин уже привык о нём не думать, но сейчас на рёбра снова лёг невидимый давящий обруч, и сармат прикрыл глаза, вспоминая холодное свечение из-под воды. Обычно это успокаивало.

– От Конара есть известия? – осторожно спросил Хольгер. – Может быть…

Гедимин качнул головой.

– Ничего. Уже два месяца. Надеюсь, жив и не в тюрьме.

19 апреля 39 года. Земля, Северный Атлантис, Ураниум-Сити

– И всё? – Гедимин взглянул на список из четырёх имён, криво нацарапанных на обрывке листка, и сузил глаза. Кенен, стерев с лица улыбку, сердито фыркнул.

– Четыре из восьми! С закрытой территории! Атомщик, ты хоть представляешь, чего это стоило?!

– Ты обещал узнать все имена, – медленно проговорил Гедимин, пытаясь поймать его взгляд. – Узнать, жив Кронион или мёртв.

Кенен всплеснул руками.

– Я тебе что, глава разведки?! Вот всё, что удалось узнать. И ещё одно – на борту не было никаких мутантов. Только нормальные сарматы. Доволен?

– Мать твоя колба… – выдохнул Гедимин, скомкав бесполезный листок, и шагнул к Кенену. Учётчик проворно метнулся в сторону и длинным прыжком ушёл за угол. «А сразу сказать не мог,» – Гедимин остановился, посмотрел на скомканную бумагу в кулаке, расправил её и убрал в карман. «Отдам в информаторий. Пусть сделают объявление. Может, кто-то знал этих сарматов…»

Оттепель заливала город талой водой, с крыш, несмотря на все старания роботов-уборщиков, капало, с озера доносился грохот – где-то на юге лопался лёд. Купаться сарматы ещё отваживались, хотя на берегу уже выставили таблички с предупреждениями, но заплывы подводных кораблей временно прекратились. Линкен, вышедший на берег со своей подлодкой-«Драконом», сердито смотрел на лёд. Гедимин отошёл за кусты и сделал вид, что не заметил взрывника, – последнее время с ним было тяжело общаться.

Купание не заняло много времени, – втиснуться в трещину у берега, проплыть немного подо льдом, заметить, что пласт плывёт навстречу, с трудом оттолкнуть его, освобождая себе проход, и выбраться к береговым кустам, полотенцу и сухой одежде. Застёгивая комбинезон, сармат услышал гудок из кармана. Писем в последнее время не было, и он на секунду задержал дыхание, прежде чем открыть почту.

«Шестьдесят три дня! Коллега, я, кажется, превзошёл самого себя. Менее всего хотел, чтобы вы боялись или тревожились за меня, но выйти на связь никак не удавалось. Палки зелёного креста, к сожалению, утрачены (надеюсь, никто не достанет их из этой дыры и не облучится). Нас перехватили на шестом заезде – наверное, я совсем потерял бдительность. Зелёный крест бесконечно интересен, ваш друг не ошибается ни в одном из своих предположений (даже, скорее всего, насчёт крейсеров с той стороны). Надеюсь когда-нибудь поработать с макропроколами. К отчётам безопасников наше руководство прислушивается охотнее, чем к просьбам учёных, – не удивлюсь, если где-то уже создан отдел по изучению «прожига». Что касается меня – я жив и на свободе, три недели домашнего ареста – досадно, но не смертельно, жаль, что запретили всю связь…»

«Скормить бы им те излучатели,» – Гедимин стиснул зубы. «Ладно, хоть его самого не тронули.»

«Здесь происходит много всего, коллега, но цензура не пропустит ни один из моих рассказов,» – продолжал Конар. «Жаль, что я отстал от жизни, – три межпланетные комиссии кряду не оставили времени ни на что. Вчера вечером я был ещё в Кларке. Ио, Амальтея и Энцелад, не считая Луны, – кажется, этой весной я отлетал трёхлетнюю норму. Мне нравится то, что там происходит, нравятся новые электростанции и ослабление страха перед ядерной энергией. Тут у нас говорят, что со дня на день границы сарматских территорий откроются; я жду этого с нетерпением. Вас очень не хватает в Лос-Аламосе – и, как мне кажется, я на «Полярной Звезде» тоже был бы небесполезен.»

Гедимин медленно улыбнулся и провёл ладонью по корпусу смарта. «Мы все ждём. Надеюсь, Маркус не подведёт.»

02 мая 39 года. Земля, Северный Атлантис, Ураниум-Сити

– Лиск! – Гедимин, не дождавшись ответа на звонок, заглянул в «чистую» лабораторию. Константин, оторвавшись от телекомпа, с удивлением посмотрел на пришельца.

– Что там?

– Где Линкен? – сармат осмотрелся по сторонам, но никого, кроме лаборантов, не увидел. Грузовая шахта была закрыта снаружи – этого никогда не делали, если наверху был кто-то из любителей по ней спускаться.

– В городе, – отозвался Константин. – Что у тебя? Если нужна помощь, я подойду.

– Помощь нужна… – протянул Гедимин, глядя на стойку с миниглайдами. Одного не хватало.

– Куда его унесло в рабочее время?!

– Амос, ты слышал, что сказал Гедимин? – Константин жестом направил лаборанта к двери. – Иди и помоги ему. Линкена быстро не жди – у него учения.

Гедимин ошалело встряхнул головой – он ожидал многого, но не такой откровенной бессмыслицы.

– Учения?!

– Прямой приказ Арбогаста, насколько я знаю, – Константин посмотрел на него и сочувственно хмыкнул. – Обучение патрульных боевым приёмам и прочей партизанщине. Линкен в этих делах специалист.

Гедимин мигнул.

– Сейчас – рабочая смена. Что, реактор уже не нужен? Нужны только солдаты?

– Атомщик, тихо, – Константин, с сожалением посмотрев на телекомп, поднялся с места и жестом позвал к себе лаборантов. – Показывай, что нужно делать. Вечером, если будет желание, обсудишь с Линкеном его приоритеты.

Сармат хотел что-то сказать, но до него дошла полная бессмысленность любых вопросов, и он махнул рукой и отпустил дверную створку.

– Ничего не надо. Работайте, – буркнул он, разворачиваясь от двери. «Не нравится мне всё это,» – думал он. «Значит, на Линкена больше рассчитывать нельзя…»

Взрывник вернулся через два часа. Гедимин из-за приоткрытой двери «нового реакторного» слышал лязг миниглайда, возвращаемого на стойку, быстрые шаги и писк сигнализации.

– Атомщик? – Линкен толкнул дверные створки и втиснулся между ними, не дожидаясь, когда сработает механизм. – Тут говорят, ты искал меня. Куда идти, что держать?

Гедимин покосился на него, на секунду оторвавшись от монитора, – показания термодатчиков были гораздо интереснее. «Работает,» – неохотно признал он. «Криво, но работает. Если только я не ошибся с максимальной температурой…»

– Испытывали систему охлаждения. Хотел позвать тебя на первый прогон, – хмуро сказал он.

Линкен мигнул.

– Уже готово? И как? Работает?

– Без тебя – хорошо работает, – фыркнул Иджес, выглядывая из-за корпуса реактора. Корпус был сделан из рилкара, но примесей в стеклянистой массе было так много, что она потеряла прозрачность и стала серебристо-серой.

– Tza… – Линкен с недоумением посмотрел на него. – Быстро тут у вас всё выходит. Теперь дело за топливом?

– Это не топливо, – буркнул Гедимин. – Иди проверь мокрое хранилище… раз уж пришёл.

Линкен перевёл озадаченный взгляд на него.

– Я что-то испортил? – неуверенно спросил он. Гедимин молча показал в сторону хранилища, и взрывник, пожав плечами, вышел. Сарматы переглянулись.

– Он не атомщик, а тут делают не бомбу, – примиряюще сказал Хольгер. – Естественно, ему неинтересно. Скорее всего, эти их учения ежедневные и идут по расписанию, в одно и то же время. А в остальные часы он будет тут. Нетрудно запомнить, когда он уходит.

– Да хоть бы не возвращался, – буркнул Гедимин, отворачиваясь к монитору. – Повторный прогон. Готовы?

06 мая 39 года. Земля, Северный Атлантис, Ураниум-Сити

– Смущает меня этот жидкий азот… – Константин в задумчивости потёр подбородок.

– Меня тоже, – отозвался Гедимин. – Но рилкар – прочное вещество. Конструкции хватит на пятьдесят лет.

Константин посмотрел ему в глаза и недоверчиво хмыкнул.

– Нечеловеческие сроки…

– Мы – сарматы, – Гедимин сузил глаза. – Эта штука должна работать.

– А сам реактор? Его хватит на пятьдесят лет? – спросил Константин.

Они стояли в «зелёном отсеке» – такое временное название этому помещению дал Гедимин, вспомнив о зелёном видимом свечении омикрон-лучей. Сейчас из источников омикрон-излучения там был только регулируемый излучатель-пульсатор, пока полностью экранированный. Его уже закрепили над корпусом реактора и зафиксировали в нижнем положении, но через несколько недель Гедимин собирался поднять его и загрузить в реактор реагирующие материалы. Пока шли бесконечные испытания, обсуждения и доработки.

– Корпус выдержит, как и большая часть труб, – сказал Гедимин. – Подвижные и облучаемые элементы будут заменяться. Стержни – каждые три месяца.

Константин рассеянно кивнул. Его, судя по направлению взгляда, уже беспокоил другой вопрос.

– Щит управления рядом с реактором? Выглядит опасно. Никак не вынести его в «красный отсек»?

– Бессмысленно, – этого вопроса Гедимин ждал (и даже слышал его, и не раз, от всех сарматов по очереди). – Для омикрона просвинцованная стена не помеха. Для сигмы – тем более. От остального прикроет поле.

– Я даже не про здоровье оператора, – покачал головой Константин. – Жить насильно не заставишь. Я спрашиваю о модуле управления. Выгорит же.

– Он всегда в поле. А сигма ему не навредит, – ответил Гедимин, но уже менее уверенно. «Хотя – кто её знает…» – промелькнуло в голове.

– Малоубедительно, – отозвался Константин. – По-моему, ты считаешь щит вспомогательным механизмом. А управлять реактором собираешься вручную. Так не пойдёт.

Гедимин сердито сощурился. Хольгер, оторвавшись от подсчётов на экране смарта, подошёл к ремонтнику и тронул его за плечо.

– Я тоже не считаю полевые генераторы достаточно надёжными, – сказал он. – И как разработчик, и как испытатель.

Гедимин мигнул.

– И чем ты предложишь блокировать омикрон?

– Констий, – коротко ответил химик, глядя сармату в глаза. Тот мигнул ещё раз.

– У тебя достаточно констия, чтобы…

– Зря я, что ли, собирал его? – Хольгер усмехнулся. – Констиевый барьер почти уже готов. Если у нас есть ещё месяц, я его доработаю и проверю. Или отдам для проверки тебе.

Константин посмотрел на сарматов и хмыкнул.

– Лучше было бы прикрыть констием мозг Гедимина. Модуль управления всегда можно заменить…

Ремонтник недовольно покосился на него.

– Со скафандром для Гедимина придётся подождать, – покачал головой Хольгер, и сармат увидел в его глазах весёлые красные искры. – Столько металла у меня нет. Но он как-нибудь выкрутится, я уверен. Итак, какие ещё у тебя замечания?

15 июня 39 года. Земля, Северный Атлантис, Ураниум-Сити – Порт-Радий

Гедимин отхлебнул из полулитрового контейнера и закашлялся – даже для сармата напиток был невыносимо горьким, и маслянистую горечь, расползшуюся по языку и нёбу, далеко не сразу удалось смыть. Он с сомнением посмотрел на остатки питья – выливать жжёнку не хотелось, ещё раз отплёвываться от невкусного вещества хотелось ещё меньше.

Из коридора донёсся кашель, звук смачного плевка и удара в дверную створку, – кто-то открыл дверь пинком, едва не выломав петли.

– Кенен, драная макака! Что это за дрянь?!

«Начинается,» – Гедимин, допив жжёнку и на ходу заедая её Би-плазмой (вязкая масса хоть как-то впитывала горечь в себя), вышел в коридор. Линкен, ещё не успевший одеться, караулил под дверью Кенена; тот – и вполне разумно – даже не пытался высунуться наружу.

– Не вся органика одинаково полезна, – донеслось из комнаты Хольгера.

– Одевайся. Речь пропустишь, – напомнил Линкену Гедимин. – Маккензи никуда не денется.

Из-за двери послышалось хрюканье.

– Джед, ты настоящий друг, – проворчал Кенен. – Линкен, чего ты от меня хочешь? Чтобы я сделал полынь сладкой? У меня заказ от Арбогаста, у вас – плановые мероприятия. Мог бы не пить!

– Я и не собираюсь, – Линкен посмотрел на вскрытый контейнер и перехватил его за надорванный угол. – Выходи, теск. До вечера ты там не просидишь.

В комнате затихли. Гедимин настороженно посмотрел на взрывника – вроде бы оружия при нём не было, и спрятать в подштанниках гранату было бы затруднительно.

Из-за потолка донёсся обрывок знакомой мелодии – что-то похожее Гедимин когда-то слушал каждое одиннадцатое ноября. До слов не дошло – на связь вышел Оллер.

– Всем подняться в кинозал!..

– Чтоб тебя, – пробормотал Линкен, на секунду отвернувшись от двери. Никто, кроме Гедимина, уже не наблюдал за ним, да и тот, улучив момент, забрал из комнаты недостающую часть одежды и перевешивал на комбинезон крепления для инструментов. Дверь Кенена приоткрылась, учётчик попытался выскользнуть наружу, но не успел – Линкен схватил его за шиворот.

– Откроешь рот или так вылить? – он занёс над Кененом контейнер. Сармат затрепыхался, попытался пнуть взрывника под колено, но сам получил пинок и вжался в стену.

– Лиск! – рявкнул Гедимин. – Это лишнее.

Он хотел подойти, но бегущий по своим делам Константин и догоняющий его Бьорк загородили ему дорогу. Мутант буркнул что-то дружелюбное, командир «научников», приостановившись, тронул Гедимина за плечо.

– Ничего не будет твоему Кенену. Тут с минуты на минуту будут патрульные. Хочешь, чтобы тебя в кинозал погнали силой?

Патрульные уже были на пороге – сармат слышал из вестибюля тяжёлые шаги «Маршалла» и быстрый топот филков. Линкен, выругавшись вполголоса, опрокинул контейнер над Кененом – тот шарахнулся в сторону, насколько позволила эластичность ворота, и большая часть жидкости пролетела мимо, а меньшая – растеклась по комбинезону. Бросив пустую ёмкость в комнату учётчика, взрывник быстро пошёл к двери.

Кенен прошмыгнул в зал перед самым закрытием, когда свет уже погас, и сел на ближайшее свободное место. Он выглядел чуть более встрёпанным и хмурым, чем обычно, – впрочем, хмурился он с января, с тех пор, как вместо странной «мартышечьей» одежды надел обычный комбинезон.

– И зачем было до него докапываться? – сердито прошептал Гедимин, повернувшись к Линкену. Тот пожал плечами.

– Найдёшь же ты, за кого заступаться…

… – Ты что-нибудь понял из сегодняшней речи? – тихо спросил Хольгер у Гедимина.

– Я думал о реакторе, – отозвался тот. – Маркус что-то сказал про науку?

– «Наши научные центры нуждаются в бдительной охране едва ли не более, чем построенные на территориях заводы», – процитировал Кенен. – Теперь к вам приставят отдельный патруль в экзоскелетах.

Учётчик, воспользовавшись тем, что Линкен обогнал Гедимина и отвлёкся на разговор с Бьорком, пробился к ремонтнику и шёл с ним бок о бок, старательно улыбаясь.

– Тут и так везде патрули, – буркнул Гедимин. – Полезут к реактору – пожалеют.

Кенен укоризненно пощёлкал языком.

– Ну-ну-ну! Патрули защищают нас от диверсантов с материка. Вдруг кто-то захочет взорвать твою лабораторию? Кто её защитит? Линкен? Хех!

Взрывник, услышав своё имя, обернулся, и учётчик быстро нырнул за спину Гедимина.

– Вот макака, – покачал головой Линкен. – В твою лабораторию никто не сунется, атомщик. Даже близко не подойдёт.

…Подводный корабль Линкена был обёрнут чёрно-зелёной тканью с гербом Ураниум-Сити. Гедимин скользнул взглядом по свёртку – и задержал на нём внимание: под слоем скирлина просматривались незнакомые очертания. Корабль за полгода заметно изменил форму, стал широким и плоским, больше похожим на звездолёт, чем на подводную лодку.

– Дай взглянуть, – Гедимин протянул к нему руку. – Ты что-то доработал?

Взрывник, помедлив пару секунд, нехотя развернул скирлин; он смотрел в сторону и выглядел смущённым, но Гедимин, слегка удивившись, тут же об этом забыл. «Дракон» действительно был доработан и выглядел более чем странно, и единственное, что успокаивало Гедимина, – это отсутствие бластеров.

– Нитроускоритель? Зачем? – сармат поддел пластину обшивки. Линкен смахнул его руку, забрал корабль и завернул его в скирлин.

– Пригодится, – коротко ответил он.

– Кто дорабатывал? Ты сам? – Гедимин покосился на Иджеса. Механик, окружённый самками, ничего не слышал.

– Помогли, – отозвался Линкен и замолчал.

– Мог бы ко мне подойти, – ремонтник вспомнил форму корабля и задумчиво сощурился – что-то было не так.

– Ты в реакторе. Мне туда не пролезть, – буркнул взрывник, с шумом занимая место за штурвалом глайдера. – Эй, внизу! Мы летим или нет?!

…На берегу озера прибавилось патрульных, но толкотни не стало меньше. Гедимин, спускаясь по склону, даже приостановился на полпути – внизу было слишком много сарматов, и хотя он без труда проложил бы себе путь, стоять там вплотную с десятками зрителей, как в набитом глайдере, ему не хотелось.

– Тут весь город, – пробормотал Зольт, покосившись на Гедимина и так же замедлив шаг. – Не считая приезжих. Останемся здесь?

– Не хочу оставлять Лиска без присмотра, – тихо ответил сармат. – У него опять что-то на уме.

– С этим вашим Лиском экзоскелет нужен, – покачал головой Зольт. – Он ещё никого из вас не убил?..

Большой, в рост сармата, монитор работал исправно, и едва корабли скрылись под водой, все сарматы развернулись к нему. Гедимин следил за выделенной полоской под номером двадцать семь – она двигалась быстро, но плавно, и даже слегка снизила скорость на подходе к лабиринту буйков. Двадцать восьмой корабль немного отстал, зато двадцать шестой шёл нос к носу, а двадцать пятый даже немного обгонял. «Бластеров нет, торпеды вынуты,» – напомнил себе Гедимин. «И корабль не твой.» Мысли не успокаивали – всё равно ему было не по себе.

– Когда твой реактор отработает сколько надо, у вас будут центнеры ирренция, – сказал Зольт, мельком посмотрев на монитор – он не был очень уж увлечённым болельщиком, хотя кого-то из пилотов поддерживал. – Уже придумали, что с ним будете делать?

Гедимин пожал плечами.

– Линкен мечтает о взрывах. А я попробовал бы…

С озера донёсся пронзительный свист. Гедимин взглянул на монитор и увидел, что двадцать седьмой корабль бесследно исчез. Растерянно мигнув, он повернулся к озеру, – над водой летело, посекундно ускоряясь, что-то яркое, размазанное от скорости. Айзек засвистел ещё громче.

– Двадцать седьмой, к берегу! – крикнула в рупор Шекеш. – Заплыв не засчитан!

– Ядро Сатурна! – Зольт странно хихикнул. – Этот полоумный что, поднял корабль в воздух?!

Гедимин молча ткнул его двумя пальцами в плечо – не слишком сильно, но чувствительно.

Корабль уже достиг берега, и Линкен подставил руку. Выписав над ним четыре круга и сбавив скорость до безопасной, «подлодка» села.

– Двадцать седьмой! – рявкнула Шекеш. Линкен нехотя отвёл взгляд от «Дракона» и посмотрел на судейскую вышку.

– Я прошёл все буйки и пришёл первым! – крикнул он. – Где сказано, что нельзя взлетать?

– Это, мать твоя пробирка, подводные заплывы, а не полёты! – крикнула самка. – Для тебя нужно было повторить отдельно? Мы звали сюда только разумных существ, понимающих слова! Иди на стартовую, иначе выгоним и со стрельб!

«Торпед у него нет,» – Гедимин пристально смотрел на Линкена и покачивал на ладони обломок гранита, – добежать до взрывника он физически не успевал, но ещё мог сбить ему прицел. «Только лодочные. Не долетят. Или?..»

Видимо, патрульные думали о том же, – двое экзоскелетчиков уже спустились на берег и встали рядом с Линкеном. Он презрительно фыркнул на них и неторопливо пошёл на стартовую позицию. Патрульные не отставали.

… – Зачем было взлетать? – спросил Гедимин уже на берегу Атабаски. Сарматы, расстелив на посадочной платформе скирлиновые полотнища из запасов клонария, грелись на солнце, и ремонтник лениво чертил на подвернувшейся поверхности схему реакторной «ячейки» из семи стержней.

– Так быстрее, – отозвался Линкен. – Глупые правила!

Кенен хихикнул.

– Ты всех удивил, Лиск. Однажды тебя перестанут туда пускать.

– Я никого не тронул, – пожал плечами взрывник. – Гедимин подтвердит. Кто им виноват, что они не написали внятные правила?

Иджес толкнул Гедимина в плечо, и чертёж, почти уже завершённый, расплылся. Ремонтник удивлённо посмотрел на неожиданную помеху.

– Хватит реакторов, – проворчал Иджес. – Сегодня мы отдыхаем, ты забыл?

– А я что делаю? – Гедимин кивнул на озеро, сложенные на краю платформы комбинезоны и собственное плечо, блестящее от воды.

– Ты каждые пять минут смотришь на станцию, – сказал Иджес. Гедимин удивлённо мигнул.

– Отсюда её не вид… – он осёкся, сообразив, что действительно смотрит в сторону «Полярной Звезды» – вот только клонарий закрывает её, и даже градирни не видны.

– Вот именно, – буркнул механик. – Каждые пять минут. Дай тебе волю, ты с реактором срастёшься. Вживишь себе стержни под кожу и будешь светиться.

Линкен, молча наблюдавший за их вялым спором, перевернулся на живот и дотянулся до плеча Гедимина. Тот снова мигнул.

– Идём, – сказал взрывник, кивнув на здание аэропорта.

– Куда и зачем? – Гедимину не хотелось вставать.

– Надо поговорить.

Они оделись; насторожившийся ремонтник закрепил на плече генератор защитного поля и думал, не перевесить ли ремонтную перчатку на запястье, – хмурый взгляд Линкена ему не нравился. Они прошли мимо немногочисленных глайдеров, прилетевших из Порт-Радия и Эннадая и обогнули аэропорт с вывешенным над ним флагом Ураниум-Сити. Линкен не останавливался, пока не вошёл в лес. Когда стволы сосен частично закрыли очертания ближайших к опушке бараков, он огляделся по сторонам, удовлетворённо хмыкнул и повернулся к Гедимину.

– Хорошее место, атомщик. В самый раз для тренировки. Готов?

– Опять? – ремонтник сердито сощурился. – Надоело уже, Лиск.

– Надоело или нет – а ты размяк, – Линкен толкнул сармата в плечо. – Раньше ты был со мной почти на равных. Сейчас я тебя одним пальцем свалю. Ты когда в последний раз тренировался?

«А говорят, что я – зануда,» – Гедимин покосился на светлое небо за сосновыми ветками.

– Пора тебе самому себя развлекать, – буркнул он, снимая с предплечья «арктус». – Ладно, будь по-твоему. Торп из карманов вынь, заточки – тоже.

Линкен повесил на ветку гирлянду продолговатых предметов, туго обмотанную проводами, похлопал себя по карманам и ухмыльнулся.

– Заточки, говоришь? У повстанцев-то они будут. Не бойся, убивать не стану. Tza ta?

Он проворно шагнул вперёд. Кулак, летящий в скулу, Гедимин перехватил, но Линкен, не замедляя движений, развернулся вокруг оси и приложил сармата по рёбрам. «Вот нет бы помочь с реактором…» – выдохнул про себя Гедимин, отвешивая взрывнику пинок под колено и примеряясь для захвата. Долю секунды спустя сарматы покатились по земле, пытаясь придушить друг друга. От резкого тычка пальцем в горло Гедимин на мгновение опешил, и колено Линкена с хрустом вдавилось ему под грудину. Едва не взвыв от боли, сармат прижал локтем шею взрывника. Тот выпучил глаза и сжал пальцы на горле ремонтника. Придавленная грудина снова захрустела. «Да чтоб тебя…» – Гедимин не заметил, как его захват ослаб, и Линкен вырвался и вскочил – и тут же прыгнул двумя ногами ему на живот. Сармат захрипел, резко развернулся набок, сбрасывая взрывника, – тот ещё в прыжке ударил его в спину, в левое подрёберье. Второй удар пришёлся в бок. Линкен схватил Гедимина за плечи и рванул на себя, с силой прижимая его поясницу к земле. Сармат качнулся, запрокидываясь набок. От хлёсткого удара сбоку по шее у него потемнело в глазах – всего на долю секунды, но Линкен ударил снова и пинком в грудь опрокинул ремонтника навзничь. Тот попытался встать, но удар в живот отбросил его назад.