Текст книги "Синтез (СИ)"

Автор книги: Токацин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 41 (всего у книги 158 страниц)

– Практически готово, – сказал Гедимин, открывая крышку ещё шире и откладывая захват в поддон для охлаждения. – Теперь они должны остыть. Чем медленнее, тем лучше. Можете посмотреть… Лиск!

– А? – вздрогнул взрывник. Он уже наклонился над печью и жадно смотрел на горячие заготовки.

– Респиратор надень, – буркнул Гедимин.

– Марсианские взрывники работают без респираторов, – ухмылка Хольгера под маской едва угадывалась, но Линкен посмотрел на него косо и потянулся за капюшоном.

– Вот как выглядит начинка стержней, – покачал головой Хольгер, разглядывая содержимое печи.

– На стержень тут не хватит, – сказал Гедимин. – Самое большее – на половину. Достаточно, чтобы красиво светиться из-под воды.

Линкен громко хмыкнул и пристально посмотрел на него. Гедимин мигнул.

– Светиться из-под воды, значит… – протянул взрывник, кивая на печь. – Это могла бы сделать урановая болванка, лепёшка, шар… Но ты отштамповал настоящие топливные таблетки. Это ведь только начало, верно, атомщик? Когда-нибудь тебе хватит на стержень… твэл… топливную сборку…

Гедимин уткнулся взглядом в основание печи, радуясь, что лица сарматов не так выразительны, как человеческие. Кто-то тронул его за плечо; подняв голову, он встретился взглядом с Хольгером.

– Если в работе над реактором тебе понадобится любая помощь, – тихо сказал тот, – сразу иди ко мне. Я бы не хотел пропустить ни единого этапа в таком эксперименте.

– И меня не забудь, – сказал Линкен, неохотно отодвигаясь от печи. – Долго им так остывать?

– Минимум час, – ответил Гедимин. – Вы можете сходить на озеро. Я останусь тут.

– Озеро подождёт, – Линкен сел у стены. – Мне нравится здесь, атомщик. Вот эти маленькие штучки могут заменить фургон пиркенита, верно?

– Эти штучки не взрываются, – недовольно сощурился Гедимин. – И в принципе не могут. Я бы подарил тебе одну, но макаки быстро заметят.

Глаза Линкена расширились и сверкнули, но тут же потускнели. Он покачал головой.

– Я буду приходить сюда и смотреть на них, – вздохнул он. – И… тебе нужен ещё жёлтый кек?

Гедимин настороженно посмотрел на него и, помедлив, кивнул.

– Было бы очень хорошо, если бы ты обогатил его… ну, так, как нужно для бомбы, – Линкен произнёс последние слова еле слышным шёпотом. – Не надо делать бомбу. Только кусок урана. Мне будет приятно думать, на что эта штука способна…

22 декабря 55 года. Земля, Северный Атлантис, Ураниум-Сити

Резким круговым движением вскрыв слой раскалённого фрила, Гедимин разжал захват, и готовая ёмкость с плеском упала в поддон и осталась там лежать, громко шипя. Чёрное покрытие сантиметровой толщины, остывая, шло радужными разводами.

– А сверху поставить трилистник, – посоветовал, переворачивая остывающую ёмкость вверх дном, Хольгер. – Да, весит она, как и положено куску урана… Что ты будешь в ней держать?

– Уран для Лиска, – хмыкнул Гедимин, покосившись на дальний холодный угол. Там, вдалеке от печи, генератора и фрилолитейного агрегата, целлюлоза растворялась в смеси кислот, а Линкен осторожно окунал её глубже и слушал, как она шипит.

– А не рванёт? – забеспокоился Хольгер.

– Нет, тут холодно, – Гедимин добавил в поддон воды.

– Не пироксилин. Уран, – понизил голос сармат-инженер. – Ему холод обычно не мешает.

– Это не я с Энцелада, это ты с Плутона, – хмыкнул «атомщик». – Возможно, там цепная реакция начинается…

– Эй! Уже начинается? – зашевелился в углу Линкен. – Ничего без меня не взрывайте!

…Остывшая ёмкость из обеднённого урана была задвинута в самый дальний угол глубокой закрытой ниши и завалена безобидной с виду ветошью. Можно было идти наверх; и Гедимин, уставший от постоянного перегрева, ждал этого с нетерпением, но к выходу не торопился. Он подполз к высокой стальной трубе, поставленной на торец в углу убежища, и вывернул болт, удерживающий крышку на ней. Длинная тонкая бочка, на четыре пятых заполненная водой, открылась, и Гедимин, затаив дыхание, заглянул внутрь. Со дна ёмкости поднимался холодный синеватый свет, и в нём был виден трёхлапый захват, удерживающий три светящиеся трубки. «Выглядит так, будто сам уран светится,» – хмыкнул сармат, дотягиваясь до рукояти захвата и слегка приподнимая его; синий огонь всколыхнулся, по тёмным стенкам бочки побежала мерцающая рябь. «Красивое явление.»

– Смотришь? – к бочке, немного оттеснив Гедимина, протиснулся Линкен, шумно вдохнул сквозь респиратор и навис над водой. – Я знал, что рано или поздно такая штука у тебя будет. Но сколько с ней было возни…

Гедимин пожал плечами и осторожно опустил урановые стержни на дно. Ему нравилось называть эти коротенькие трубки стержнями, пусть даже всего их содержимого не хватило бы на один настоящий топливный стержень даже для самого простого реактора деления.

– Теперь, когда процесс отработан, дело пойдёт быстрее, – сказал он. – Проблема только в жёлтом кеке.

– Одного не могу понять, – покачал головой Хольгер, заглядывая в бочку. – Как мартышки могли отказать тебе в обучении? Им важнее соблюдение нелепых правил, чем возможность получить прекрасного атомщика?

Гедимин смущённо хмыкнул и привинтил крышку бочки на место. О существовании её содержимого знали (как он надеялся) только четверо сарматов… и, возможно, Кенен Маккензи. Пока что никто из них не проболтался охране.

– У макак есть свои атомщики, – проворчал он, отстегнув респиратор и отложив уже ненужную защитную маску. – Им достаточно. Линкен, ты сегодня идёшь купаться?

…Тающий лёд стекал с жёсткой шерсти на его макушке, когда он входил в компьютерный зал информатория. Как он ни вытирал волосы после купания, часть воды неминуемо оставалась на них и теперь, стекая по спине, обжигала холодом.

– Суровые методы охлаждения приняты на Энцеладе, – усмехнулся Хольгер, тронув его за плечо; он единственный из троих сарматов даже не вошёл в воду – ждал Гедимина и Линкена у заснеженных кустов, не выходя на лёд, и держал полотенце под комбинезоном, чтобы согреть его. Но и Хольгер слегка посинел, пока стоял на холодном ветру. Гедимин покосился на него, на тёмно-синего со стальным отблеском Линкена и усмехнулся в ответ.

– Иджес и Лилит знают более суровые методы. Возможно, на Рождество им дадут ключи от душевой. Тогда мы все охладимся как следует.

Он прошёл мимо Алексея Юня – сармат задумчиво смотрел на экран и чему-то усмехался, и Гедимин, на секунду приостановившись, тихо пошёл дальше. Хольгер толкнул его в бок и ухмыльнулся.

– Осталось ещё семь мест на факультете энергетики, – донеслось из группы сарматов, обступивших администратора Паскаля. – Два – на химии и девять – на механике. Ещё есть желающие?

Гедимин остановился и медленно развернулся на звук. Линкен, поморщившись, положил руку ему на плечо и сильно надавил, поворачивая сармата в прежнем направлении.

– Не лезь, – тихо сказал он.

– Куда поступает Гедимин? – спросил один из сарматов; его голос не был знаком ремонтнику, и тот уже не удивлялся – иногда ему казалось, что все поселенцы его знают.

– Я уже говорил – Гедимин в красном списке, – угрюмо ответил Паскаль. – Такие вопросы решаю не я. Кроме горячего сочувствия к его беде – чем я могу вам всем помочь?

Линкен крепко сжал плечо сармата.

– Они долго будут припоминать тебе тот проходчик.

– Ты записался? – тихо спросил Гедимин. Взрывник криво ухмыльнулся.

– Мозги уже не те, атомщик. С тех пор, как мне выдрали полмозжечка… – он потёр шрам на затылке и с тяжёлым вздохом опустился в кресло. – За инженерами будут следить в оба глаза. Может, тебе повезло, что ты туда не влез.

«Инженерные курсы открыты для сарматских поселенцев по всему миру,» – гласил первый же заголовок на странице новостей, и Гедимин недовольно сощурился и быстро пролистнул его. «Межрасовые браки: за и против. Мнения, версии, прогнозы» – стояло на пару строк ниже; в новость был вмонтирован ролик с выступлениями Джеймса Марци, нескольких «макак» и короткими фразами сарматов и людей – кто-то рискнул спросить их о проекте «Слияние». Гедимин хмыкнул и прокрутил страницу, краем глаза оценив количество комментариев. Их было много, большая часть была короткой, написанной крупными буквами. «Слизистые уроды,» – успел уловить сармат, прежде чем закрыл страницу окончательно.

Он открыл поисковик и, оглянувшись через плечо, набрал «Калифорнийский университет». Знакомая зелёно-белая страница открылась безо всяких проблем, и сирена под потолком не завыла. Как и здания в Ураниум-Сити, она была заранее увешана праздничными украшениями – ветками зелени с красными ягодами, многоконечными ажурными звёздами и цепочками гирлянд, и в углу притаилось объявление о рождественских распродажах в студенческом городке. «Любопытно,» – подумал Гедимин. «Кажется, это человеческая традиция. Они не соблюдают её в Ураниум-Сити – тут никто не купит то, что они продают. Интересно, когда-нибудь они начнут нам платить за работу? Вероятность очень мала…»

Вытряхнув из головы бесполезные мысли, он перешёл на страницу курсов. Она слегка изменилась с тех пор, как он был здесь в последний раз – над списком требований появилось ещё одно, подчёркнутое красным.

«Временно ограничен приём абитуриентов сарматского происхождения,» – прочитал Гедимин. «Вопрос о приёме будет решаться индивидуально при наличии рекомендаций и справки о благонадёжности… Hasulesh!»

Хруст клавиатуры под его ладонью оказался слишком громким – у дверей зашевелился охранник, а сидевший неподалёку Хольгер встал с места и прикрыл Гедимина от посторонних взглядов.

– Опять? – тихо спросил он, глядя на открытую страницу. Спохватившись, ремонтник быстро вышел с сайта и повернулся к Хольгеру.

– Теперь они пишут прямо, что сарматы им не нужны. Это прогресс.

– Ты сам уже знаешь больше, чем тебе могут дать в этом заведении, – покачал головой Хольгер. – Оставь их в покое.

– Нужна система, – Гедимин, устало щурясь, потёр висок. – Куча разрозненных сведений и навыков без системы практически бесполезна. Что бы я ни думал о макаках, система – это их изобретение, и оно мне нравится.

– Как знаешь, Гедимин, – пожал плечами сармат-инженер. – Я не заметил, чтобы обучение сделало меня на порядок умнее. Хочешь почитать переписку Линкена с космофлотчиком? Довольно забавное чтиво.

«Я бы хотел почитать собственную переписку,» – подумал Гедимин. «С настоящим атомщиком. Тот светящийся сармат из строгого карцера, конечно, был галлюцинацией, но…» Он снова потёр висок.

– Ты не видел на комбинате светящихся существ, похожих на небольших насекомых? – спросил он у Хольгера, опускаясь на пол рядом с креслом Линкена. – Они обычно перемещаются стаями.

Хольгер мигнул.

– На комбинате нет никаких насекомых, – сердито прошептал он. – Что бы они там могли делать?!

24 декабря 55 года. Земля, Северный Атлантис, Ураниум-Сити

Над рудником «Волчья речка» далеко разносились грохот, лязг, скрежет и шипение, ветер пропах окалиной, плавящимся фрилом и сгорающим топливом, – бывшее рудохранилище срочно переделывали в утеплённый склад. Первая рабочая смена грузилась на глайдеры – их работа на сегодня закончилась; вторая и третья, поднятые по тревоге и привезённые на рудник, достраивали к рудохранилищу двойные стены и перекрывали крышу. Охрана в экзоскелетах теснилась на крыльце столовой, оживлённо что-то обсуждая, но за лязгом и шипением никто их не слышал. Выглядели они довольными.

Гедимин успел увидеть их в приоткрывшийся проём – монтажники отодвинули одну из стенных панелей, но тут же вернули её на место. Шум снаружи стал тише, теперь его почти заглушали звуки внутри рудохранилища – вой моторов, свист и булькание распыляемых растворов, скрежет пескоструйной мойки и грохот выпрямляемых листов брони. Бронеходные буровые установки «Вирма», частично разобранные, выстраивались в два ряда вдоль стен, и тягач медленно затаскивал на склад ещё одну, с заглушенным двигателем и слитым топливом. Освободившиеся ремонтники пошли к ней, Гедимин, проверив, хватит ли консерванта в заплечных баллонах на ещё одну машину, направился к оставленной ими установке. Её кабина была вскрыта, как и броневые пластины, прикрывающие двигатель, на металле ещё виднелись белесые пятна высыхающего раствора. Гедимин повернулся к Торквату – командир ремонтников быстро шёл по коридору к новой установке – и указал ему на отмытый механизм. Торкват, кивнув, обошёл его по кругу, заглянул под пластины, привстав на ступеньку, сунулся в пустую кабину, и спрыгнул обратно, показав Гедимину ладонь с растопыренными пальцами. Тот кивнул в ответ. В таком шуме не было смысла открывать рот – услышать друг друга можно было бы, только встав вплотную.

Лист плотного скирлина поверх мелких деталей, осмотреть швы, прикрыть внутренние отверстия, отодвинуть предохранитель и убрать заслонку, – работа над первой установкой ещё требовала размышлений, но сейчас Гедимин выполнял все действия, не задумываясь, только старался не отключаться окончательно, уйдя в мысли о новых экспериментах, накоплении жёлтого кека, планах на праздники или возможном усовершенствовании буровых установок. «Было бы интересно собрать подобный механизм,» – думал он, заливая консервирующей жижей внутреннюю обшивку. «Я видел, как они работают, но сам не сидел в кабине. Опробовать и доработать.»

Представив себе выезжающий со свалки бронеход с буровой установкой «на плечах», Гедимин усмехнулся. «Будет повод для ещё одной записи в красном списке. Нет, лучше начать с чего-нибудь менее заметного. С пневмомолота, например.»

Консервант – тёмно-бурая жидкость – растекался по обшивке, быстро застывая и превращаясь в вязкое желе. Сейчас оно сохраняло пластичность – можно было провести по нему пальцем, оставив след – но через полчаса должно было покрыться жёсткой тёмной коркой, непроницаемой для воды и сохраняющей внутри постоянную температуру. «Сейчас механизмы выглядят исправными,» – Гедимин прикрыл двигатель броневыми пластинами и снова щёлкнул переключателем, распыляя консервант поверх них. «Они понадобятся через пять лет. Будет интересно проверить, как они перенесли консервацию.»

Гедимина больно ткнули в бок, он обернулся и увидел Иджеса. Ремонтник указывал на открытую дверь склада и ремонтников, выходящих на улицу. Внутри остались только те, кто отчищал от ржавчины и въевшейся каменной пыли последнюю из привезённых установок. «Ещё одна? Определённо, раньше их было меньше,» – удивлённо мигнул Гедимин, догоняя бригаду уже за дверью. Иджес выбрался из рудохранилища вслед за ним и направился к механизму.

Установка пришла своим ходом; на её гусеницах был снег и обломки кустарника, верхнюю броню покрыла наледь. Сармат-водитель вылез из кабины и жестами указывал Торквату на слегка деформированные опоры – их не удалось задвинуть, когда бронеход перегоняли с рудника на рудник. Гедимин сузил глаза и опустился на землю, пытаясь заглянуть под броню. «Буровая колонна. Её тоже оставили торчать?»

Торкват заметил его движение, наклонился следом, тронул его за плечо. Гедимин поднялся, качнул головой – «вроде в порядке». Торкват кивнул и указал водителю на открытые настежь ворота. За ними разместилась временная мойка; её отгородили защитным полем от диспетчерской, и сармат-диспетчер перебрался вместе с передатчиком на крыльцо столовой. Гедимин мельком увидел его в окружении двух самок и одного очень недовольного охранника в тяжёлом экзоскелете и едва заметно усмехнулся. «Интересно, у него красивая спина? Никогда не понимал таких вещей.»

Под шипящей струёй раствора наледь с треском полопалась и кусками посыпалась вниз. Сарматы с водомётами не подходили близко и опасливо смотрели под ноги – раствор разъедал скирлин не так эффектно, как растворял лёд, но все, кто пробегал мимо мойки, уже заметили выцветшие пятна на комбинезонах и сапогах. Пока работали водомёты, Гедимин даже не приближался к складу – стоял снаружи, разглядывал окутанную паром буровую установку. По всей видимости, деформацией опор повреждения не ограничивались, но, пока механизм не был запущен, о них можно было только гадать. Гедимин гадать не любил.

Найдя Торквата, он тронул его за плечо и указал на установку. Старший механик удивлённо мигнул. Гедимин приставил палец к своей ладони, провернул, изображая работу бура, и снова указал на установку. Торкват качнул головой и развёл руками – «зачем?» Гедимин согнул пальцы, зашевелил ими, показывая, как деформировались неубранные вовремя опоры, резко провёл под ними второй рукой и поднял ладонь вертикально – «повернуть и проверить на холостом ходу». Торкват сощурился и нетерпеливо махнул рукой – «не нужно». Гедимин схватил его за плечо и крепко сдавил. Старший механик отмахнулся и перехватил сармата за запястье, вынуждая разжать пальцы. Двое ремонтников неподалёку с интересом следили за ними, но в беседу не вмешивались.

Грохот прекратился так резко, что Гедимин вздрогнул и мотнул головой, заподозрив, что его барабанные перепонки не выдержали нагрузки. Однако с ними всё было в порядке – тут же сармат услышал протяжный скрежет, размеренное шипение распылителей и шарканье подгоняемых друг под друга плит.

– Торкват! – Гедимин огляделся по сторонам. Мойка закончилась, вокруг буровой установки ходили двое сарматов с осушителями, третий орудовал рычагами управления электрокрана, подгоняя магнитные держатели к воротам. Торкват, отойдя от рудохранилища, остановился рядом с кем-то из бригадиров – синекожим сарматом в красном комбинезоне. Он стоял перед охранником в тяжёлом экзоскелете, а чуть ниже его локтя Гедимин увидел тёмно-синий капюшон и матовую затемнённую маску на лице «мартышки». И маска, и одежда, и черты лица показались ему смутно знакомыми. «Знак концерна «Вирм»,» – задумался он на полсекунды. «Эта макака одета как ремонтник…»

– Гедимин Кет! – человек шагнул в сторону от охранника и вскинул голову, одновременно сдвигая маску на лоб. – Чёрт, вот это встреча!

– Миссис Кунц! – охранник резко развернулся к «мартышке» и вытянул руку. – Дистанция! Эй, теск, стой где стоишь!

– Я не просила вас вмешиваться, – фыркнула самка, отодвинув его руку и сделав шаг вперёд. – Мне нужно поговорить с местным специалистом. Ваша задача – сопровождать меня, а не мешать мне.

– Этот теск – не специалист, он один из двухсот техников на этих шахтах, – охранник шагнул следом. – С ним не о чем говорить. Всё, что нужно, вы обсудите со старшим бригадиром и старшим механиком рудника. Стойте!

– Пять минут, – оглянулась на него Дагмар Кунц. – Один разговор. Моя безопасность в ваших руках. Время пошло.

Гедимин оглянулся на рудохранилище, потом посмотрел на свой комбинезон, равномерно покрытый отслоившимся фрилом, остатками топлива, белыми пятнами чистящих растворов и вязким консервантом. Он провёл ладонью по самому заметному шматку «желе» и поморщился. Дагмар усмехнулась – широко, так, как это делают люди.

– Не беспокойтесь. Нехорошо с моей стороны отрывать вас от работы, но это ненадолго.

– Вы здесь с проверкой? – только сейчас Гедимин увидел незнакомый тёмно-синий глайдер с извилистым знаком «Вирма» на крыле и второго человека, беседующего с сарматом-бригадиром. Один из охранников в «Шерманах» зашёл в бывшее здание рудника и пытался выдворить оттуда ремонтников. Пока что он продвинулся только на шаг и теперь стоял там под прицелом водомётов и распылителей консерванта. Ремонтники поднимали буровую установку, и им было не до посторонних.

– Небольшая инспекция, – кивнула Дагмар, разглядывая сармата. – Должна признать, что вы отлично освоили наше оборудование. И как быстро! У «Вирма» далеко идущие планы на ваш счёт.

Гедимин сузил глаза. «Макаки всегда об одном и том же…»

– Мы не будем рабами ни у «Вирма», ни у других ваших сборищ, – сказал он. – Стройте планы на свой счёт и подальше от Ураниума.

Охранник за спиной Дагмар вскинул руку, но самка только покачала головой.

– Вы не поняли, Гедимин. Никто не покушается на вашу свободу. Речь только о сотрудничестве и взаимной пользе. Но оставим это. Переговоры веду не я – и не с вами. Меня же беспокоит другое. Весной вы были старшим механиком. Что случилось?

Для смущения не было причин, и всё-таки Гедимин смутился и захотел отвести взгляд.

– Я ушёл. Не могу быть командиром. Слишком много сарматов. Моя работа – механизмы, а не чужие мозги.

– Понятно, – Дагмар пристально посмотрела ему в глаза. – Печально слышать. Вы отлично справлялись. Подозреваю, что вы о чём-то умолчали. Но это неважно. Я могу настоять на возвращении вам прежнего места. Это целесообразно, и я обосную это в пять минут.

Гедимин мигнул и смерил её задумчивым взглядом. В командиры он возвращаться не хотел – хватило одного раза, но… «Я не знаю, кто из макак за что отвечает, но попробовать стоит,» – подумал он.

– Не нужно, – он качнул головой. – Но у меня есть просьба. Не знаю, насколько это по твоей части…

– Я слушаю, – глаза самки расширились и потемнели. Она выносила прямой взгляд сармата дольше, чем кто бы то ни было из охранников, – это слегка удивило Гедимина.

– Я хочу учиться на инженера, – сармат понизил голос. – МУТ не допустил меня к обучению. Ты можешь повлиять на кого-то из… людей, чтобы запрет сняли?

Дагмар слегка округлила рот. «Очень выразительные лица,» – подумал Гедимин. «Любопытно, сарматы из Филадельфии так умеют?»

– Понятно, – сказала самка, отмахнувшись от охранника – тот уже тянул её куда-то вбок, вслед за вторым инспектором. – Вы были бы хорошим инженером-механиком. Я замолвлю за вас слово перед Моранси, но не уверена в результате.

– Спасибо, – Гедимин склонил голову. – Я буду хорошо работать, если мне разрешат.

– Гедимин, – Иджес взял его за плечо и потянул назад. – Некогда, там цементатор привезли. Идём!

Он перешагнул через потёки остывшего раствора, возвращаясь в бывшее рудохранилище, и краем глаза увидел, как двое инспекторов в кольце охраны идут к подъёмнику. Диспетчер шёл за ними, на ходу что-то объясняя. Гедимин остановился на пороге, но обрадованные ремонтники втащили его внутрь.

– Займись, – Торкват кивнул на цементатор. – Покажи, на что обратить внимание.

Гедимин опустил на глаза маску и надел респиратор, привычным движением вскрыл пластины брони там, где должен был быть двигатель. «Самка-инженер помнит меня,» – думал он с лёгким удивлением. «И намерена мне содействовать. Почему?»

…На шахтёрском аэродроме не было тёмно-синего глайдера. «Или на грузовом, или уже улетели,» – не удивился Гедимин. К жёлтым и красным огням, обычно освещавшим улицы Ураниум-Сити после заката, добавились зелёные и синие, мигающие, – каждая крыша и дверь была украшена гирляндами. Под сосной на площади, взявшись за руки, приплясывали двое охранников в экзоскелетах, третий приделывал фигурку какого-то животного на ограду форта. Сарматы обходили украшенное растение по широкой дуге, едва заметно усмехаясь, кто-то останавливался посмотреть на «макак».

– Списки пересмотру не подлежат, – громко и сердито сказал «Шерман», выходящий с площади; двое в лёгких экзоскелетах еле поспевали за ним. – Готовьтесь к долгим праздникам в компании тесков. Никаких фейерверков!

– Да, сэр, – обречённо выдохнул один из охранников. Гедимин еле слышно хмыкнул. «Ночью ничего не будет бабахать? Трудно в это поверить.»

Он заглянул в окно информатория. Как он и ожидал, Линкен и Хольгер были там, и взрывник сидел за телекомпом – но отвернувшись. Рядом стоял Кенен, а напротив, за другим столом, сидел Алексей и смотрел то на него, то на Хольгера.

– Все твои в сборе, – хмыкнул Иджес, останавливаясь у крыльца. – Ладно, я домой. Сегодня будет что-нибудь?

– Опробую новый пресс, – пожал плечами Гедимин. – Штамповка – многообещающий процесс, но надо его отладить.

– Ты что, хочешь сделать в своей мастерской все детали, какие только существуют? – покачал головой Иджес. – Не понимаю, зачем. Если это будет нужно, тут построят завод.

– Не уверен, – буркнул сармат, поднимаясь на крыльцо. – Пойдёшь или нет?

– Нет, – ответил Иджес, покосившись на открытые ворота форта. – Надо готовиться к завтрашнему. Приходи с утра к душевой, устрою тебе настоящее купание. А то сидишь в ледяной воде – заснёшь ты там когда-нибудь…

Линкен заметил Гедимина первым и поднял раскрытую ладонь в знак приветствия. Кенен, удивлённо мигнув, развернулся к пришельцу и вскинул руки.

– Джед, слышал новости?

– Я только с рудника, – покачал головой сармат и сел на пол рядом с Линкеном. – Еле успел помыться. Есть что-то новое?

– С января начнут строить промышленный синтезатор, – ответил Хольгер. – Сразу после праздников завезут оборудование. Вот зачем им понадобились инженеры.

– Какой именно синтезатор? – насторожился Гедимин.

– Универсальный, будут гнать фрил на продажу, – сказал Хольгер, махнув рукой в сторону обогатительного комбината. – Полные склады пустой породы, миллион тонн битума, – всё пойдёт на переработку. В Порт-Радии уже начали строить, мы будем вторыми.

– Интересно, в каком состоянии будет это их оборудование, – сузил глаза Гедимин.

– Охрану с января уменьшат на треть, – медленно, сам себе не веря, проговорил Линкен. – Да Коста признал, что мы не представляем опасности. Много восхвалений нашего координатора, слава миротворца ему уже обеспечена. Выскажется, наверное, на Рождество. Если раньше не пристрелят.

– Хорошо, – кивнул Гедимин, пропустив мимо ушей всё, что было сказано о координаторе. – Пусть макаки уходят. Без них тут будет лучше.

– Эй! – Кенен, потеряв терпение, хлопнул его по плечу. – Джед, нужна небольшая помощь. Можешь обсудить реакторы чуть позднее?

Гедимин недовольно покосился на него.

– Опять сел на смарт?

Алексей хмыкнул.

– Часто садится? Это похоже на Кенена. Нет, проблема у меня. Хотел посоветоваться.

Гедимин повернулся к нему. Венерианский сармат выглядел озадаченным и даже встревоженным.

– Эта мартышка, Джессика, всё-таки добилась своего. Двадцать шестого меня отвезут на границу. Будет встреча, – Алексей обвёл удивлённым взглядом всех сарматов; Гедимин мигнул, Линкен, болезненно щурясь, провёл пальцем по шраму. – Я встречал макак, было дело, но никогда – по своей воле и с такими целями. Что мне делать?

Хольгер щёлкнул по крышке телекомпа.

– Не смотрел в сети? У мартышек много непростых ритуалов на этот счёт. Можешь попробовать соблюсти какой-нибудь из них. Только не перепутай.

– Есть один сармат, у которого есть самка из охраны, – задумчиво сказал Гедимин. – Можно его спросить. Хольгер, ты знаешь его имя?

Инженер растерянно мигнул.

– Н-не думаю, что он поделится опытом. Кажется, его смутило то, что их нашли. Не всем это понравилось…

– Ему причинили вред? – насторожился Гедимин. – В этом не было смысла.

– Эй-эй, ближе к делу, – Кенен переступил с ноги на ногу. – Вот что, Алекс. Ты видел фильмы, которые я приносил? Вот так и действуй. Расположиться тебе лучше снизу или сбоку, иначе сломаешь ей кости и пойдёшь под расстрел. А мягкие ткани хорошо растягиваются. Мартышкам эти телодвижения нравятся, а что почувствуешь ты… вернёшься – расскажешь.

Алексей уткнулся взглядом в пол.

– В сети пишут, что на Рождество дарят подарки, – вспомнил Гедимин. – А у неё ещё… день, когда она стала автономной особью? Как это у них называется?

– Да, верно же, – оживился Кенен. – Верно! Джед, ты гений. Когда молчишь про реакторы. Подари ей что-нибудь, Алекс. Цацку, безделушку. У вас всех, пряморуких, полные карманы таких вещиц. Вот, у Джеда одолжи, он их всем раздаривает.

– Свои руки есть, – буркнул Алексей. – Цацку? Меня с ней выпустят из посёлка?

– Сделай что-нибудь, не выглядящее как бомба, – усмехнулся Кенен. – Растение, там, планету…

– Они ещё дарят друг другу еду, – Хольгер успел заглянуть в сеть. – И причудливо её заворачивают.

– Контейнер Би-плазмы её не впечатлит, – хмыкнул Кенен. – Когда пойдёшь на встречу, на себя ничего не вешай. Чистый комбинезон, чистая кожа, – этого хватит.

– Давно не был на свободных территориях, – сказал венерианец, разглядывая свои ладони. – Вот бы ещё на Венеру выбраться, пока жив.

Гедимин сунул руку в карман в поисках минерального сырья – иногда он находил интересно выглядящие обломки горных пород. Между ремонтниками на рудниках шёл настоящий обмен, Иджес однажды звал его на встречу с «камнеискателями», но Гедимин тогда отказался.

– Посмотри, что из этого подойдёт, – он высыпал камешки на ладонь и протянул Алексею. «Кажется, ему не причиняет вреда общение с… человеком,» – думал сармат. «Возможно, проект «Слияние» – не такая плохая идея. Возможно, я тоже смог бы общаться с кем-нибудь. Если они без бластеров и экзоскелетов. Если бы нас выпускали с территорий, я поискал бы, где живут их учёные. Я полетел бы в Лос-Аламос. Даже если меня не возьмут учиться, это будет очень интересно…»

26 декабря 55 года. Земля, Северный Атлантис, Ураниум-Сити

Двери распахнулись, впустив в компьютерный зал поток холодного воздуха с улицы; помещение, нагретое изнутри встроенными в стены пластинами и дыханием толпящихся в зале сарматов, по мнению Гедимина, давно нуждалось в охлаждении. На пороге стоял Линкен и протирал запотевшую защитную маску.

– Шесть минут, – Гедимин указал на светящееся табло над дверью. – Думал, ты просидишь там дольше.

Линкен с кривой усмешкой толкнул его в бок и сел рядом, прямо на пол, вытирая лишнюю воду с белесых волос. Жёсткая щетина на макушке за полтора года не стала длиннее ни на миллиметр, так же обстояли дела у других сарматов, – «обезьяний» мутаген так и не превратил их в мохнатых мартышек.

– Нужна передышка, – признал Линкен, шумно выдохнув. От него тянуло жаром – сармат только что вышел из перегретой, распаренной душевой, и его синяя кожа посветлела, потеряв стальной отблеск. Гедимин, оттянув рукав, посмотрел на своё предплечье – рыжеватые пятна уже сходили с кожи, ещё немного – и она должна была побелеть.

– Хорошее купание, – хмыкнул Хольгер, глядя на сарматов с сомнением. – И сколько раз вы ныряли под лёд?

– По четыре раза каждый, – ответил Линкен. – Гедимин шёл вровень со мной. На Энцеладе определённо есть жидкая вода, вот только нырять неудобно.

Сарматы ухмыльнулись, Гедимин пожал плечами.

– Зря ты не пошёл с нами, Хольгер. Ощущения очень необычные.

– Не сомневаюсь, – кивнул инженер. – Даже на секунду. Однако подобные испытания на прочность не по мне… Как по-вашему, не пора ещё спасать Иджеса? Он там с самого подъёма. Это не вредно?

Линкен испустил короткий смешок.

– Он оттуда не уйдёт. По крайней мере, до обеда. Не стоит его ждать. Он будет там, с самками, снегом и бьющим из стены паром. И с венерианцами.

Услышав последнее слово, Гедимин машинально покосился на окно. Алексей Юнь в сопровождении охранника ушёл на аэродром сразу после подъёма; с тех пор сармат иногда смотрел на юг, но глайдер не возвращался.