Текст книги "Синтез (СИ)"

Автор книги: Токацин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 15 (всего у книги 158 страниц)

– Повреждения были невелики, – пожал плечами ремонтник. – Они уже исправлены, и всё работает. А ты нашла применение проводам?

Лилит мигнула, сдвинула брови, и Гедимин ждал, что она фыркнет и нырнёт в свою комнату, но она осталась на месте.

– Что там в углу? Трансформатор?

– Да, – отозвался Гедимин, погасив фонарь и положив на подставку. – С семи до одиннадцати меня здесь не будет. Если что-то из этих вещей нужно тебе, приходи, бери и пользуйся, но к отбою верни на место.

Лилит посмотрела на трансформатор, смерила Гедимина задумчивым взглядом и кивнула.

– Идёт.

05 июля 56 года. Земля, Северный Атлантис, Ураниум-Сити

С озера тянуло прохладой и сыростью; после герметично закупоренного барака, прогретого за ночь телами и дыханием полусотни обитателей, воздух казался Гедимину приятным и свежим. На взлётной полосе разгружались огромные фургоны, новые бронированные глайдеры выползали с аэродрома и собирались на пустыре, к ним сходились недавно привезённые поселенцы. Их было не меньше тысячи, и им ещё не выдали новые комбинезоны. Они растерянно оглядывались и косились на «старожилов», собравшихся в плотную толпу на взлётной полосе. «Яркие цвета,» – задумчиво сощурился Гедимин. «Такая окраска привлекает внимание.»

– К вечеру всё тут будет застроено, – пробормотал за его плечом Эгион Тарс. – Они делают слишком маленькие бараки, им не хватит никакого алфавита для нумерации.

Глайдер-перевозчик выплыл из ремонтного ангара и опустился на взлётную полосу, распахивая двери фургона.

– Тридцать рабочих на борт! – крикнул в рупор один из охранников-«броненосцев». – Две минуты на погрузку!

– Пойдём, – Эгион толкнул Гедимина в плечо. – Рудники на Земле? Чего я не видел, того не видел.

Глайдер, снижая скорость, «процокал» по взлётно-посадочной полосе и замер. Гедимин выбрался из фургона и быстро огляделся. Пока он рыл траншеи в посёлке, здесь, у рудника, тоже успели кое-что построить, – здание, похожее на ураниумскую душевую, и ремонтный ангар стояли в десяти метрах от аэродрома, сам он был окружён невысоким ограждением и залит ровными полосами серого фрила с яркой разметкой. Растительность выжгли, то, что уцелело, было раздавлено гусеницами тяжёлой техники, но за аэродромом, зданиями и ярко-оранжевой «коробкой», прикрывающей ствол шахты, поднимались высокие злаки и колючие кроны деревьев. Одно из них росло прямо за ограждением посадочной площадки. Ветви со стороны аэродрома были срублены, но половина кроны уцелела. Гедимин хотел потрогать колючую ветку, но пронзительный дребезжащий звон заставил его повернуться к зданиям. На краю посадочной площадки привезённые рабочие выстроились в колонну по пятеро; Гедимин занял место в строю, заметил в переднем ряду Эгиона и довольно хмыкнул.

– Где Лилит? – тихо спросил он.

– В посёлке, – буркнул бывший шахтёр. – Она же уборщик. Ты что, не понял?

– Она работала на рудниках Ио, – удивлённо мигнул Гедимин. – Мар… люди собрали шахтёров, чтобы сделать из них уборщиков?

Звон раздался снова, и eateske недовольно сощурился – он не видел необходимости в таких резких и громких звуках. Из оранжевой «коробки» вышли двое людей в куртках поверх бронежилетов. Они остановились невдалеке от колонны рабочих, рядом с охранником в экзоскелете, и сквозь дребезжание и звон обменялись несколькими репликами. Рядом с ними стояли, обеспокоенно оглядываясь по сторонам, трое Eatesqa – один в тёмно-красном комбинезоне и двое в красно-чёрных.

– Тридцать, – наскоро пересчитал рабочих один из людей. – Раздайте дозиметры. Я объявлю задачу.

Молодая самка с большим пакетом в руках подошла к строю. У неё, как и у всех, кому не хватило экзоскелетов, был при себе бластер, соединённый со станнером.

– Вы спуститесь в шахту, – человек указал на оранжевый «ящик». – Ваш бригадир разделит вас на три группы. Эта шахта была засыпана пустой породой. Ваша задача – извлечь её и укрепить штреки. Эзра Юнь!

Поселенец в тёмно-красном комбинезоне подошёл к нему. Человек вручил ему три длинных шеста-шокера и что-то негромко сказал. Eateske закивал. Гедимин пригляделся к нему и сузил глаза – этого поселенца он раньше встречал и теперь совсем ему не обрадовался.

– Эгион, – прошептал он. – Видишь нашего бригадира? Это он монтировал пищеблок. Ему опять дали палку.

– Самое обычное дело, – хмыкнул в ответ Эгион. – У мартышек всегда так.

Гедимин посмотрел на номер на груди Эзры. Первой буквой была «F» – атлантисский знак, отсутствовавший в нумерации бараков.

Что-то дотронулось до руки ремонтника, он посмотрел вниз и увидел человеческую самку. Он не заметил, когда она прикрепила дозиметр к жёсткому держателю на поясе; теперь она ощупывала его запястье. Гедимин мигнул и отвёл руку в сторону, самка вздрогнула и, опасливо оглянувшись на него, быстро пошла дальше.

Вплотную к «коробке», прикрывающей ствол шахты, стоял генератор; едва войдя в здание, Гедимин понял, для чего он здесь нужен. Почти всё пространство занимал огромный механический подъёмник. Сейчас он медленно, с натужным гулом, поднимался из-под земли. В полуоткрытом коробе было достаточно места для всей бригады. На полу виднелись следы грязных гусениц – недавно в шахту спустились три громоздких механизма. Их Гедимин и увидел, когда покинул подъёмник.

Часть шахты от пустой породы очистили; вокруг подъёмника была свободная площадка с укреплёнными стенами. От неё были проложены в стороны четыре широких прохода, но через пару метров они упирались в стену слежавшихся разнородных обломков, уплотнившегося песка и гравия. Туннели были не слишком высокими – между макушкой Гедимина и каменным сводом оставалось не больше пятнадцати сантиметров.

– Всем надеть шлем и респиратор, зажечь фонари! – объявил Эзра; его голос из-под маски звучал глухо и неразборчиво, и он старался говорить как можно громче. Гедимин развернул капюшон, прикрывая лицо прозрачной пластиной, вдохнул воздух сквозь фильтры респиратора. Налобный фонарь вспыхнул, освещая стену рыхлой породы. Эгион ткнул Гедимина в бок; ремонтник увидел, как под защитным стеклом весело искрятся его глаза.

– Ты, ты и ты, – Эзра указал шестом на Эгиона и ещё двоих рабочих. – На бронеходы. Ты, ты и ты – на погрузчики. Ты, ты и ты – лопату в руки и подбирать обломки.

Отряд разделился натрое. Эгион, пригнувшись, забрался в кабину бронехода. Места там было немного, но Гедимин мельком успел заметить, что оборудована она удобно. Бронированная дверь захлопнулась, оставив для обзора три маленьких иллюминатора из очень толстого стекла, и ремонтник отошёл от загудевшей машины. Она вползла в расчищенный проход и с воем вгрызлась в рыхлую «пробку». Из-под вращающихся «челюстей» хлынул песок пополам с булыжниками, посыпались камни и обломки строительного мусора. Бронеход подхватил их и втянул в себя, выплюнув в огромный открытый прицеп. Камни загрохотали по днищу. Над бронеходом, почти полностью поглотив его и закупорив туннель, сомкнулось защитное поле. Он полз медленно, по дециметру проедая дорогу в скале.

Трое отошли к подъёмнику, и вскоре Гедимин услышал гул ещё нескольких двигателей. Это были небольшие глайдеры на высоких колёсах. В их крошечных открытых кабинах едва хватало места для водителей.

Подъёмник спустился снова. Он был доверху набит массивными опорами, балками и закрытыми ящиками. На краю платформы лежал прикрытый ветошью пневмомолот.

– Ты, – Эзра указал шестом на Гедимина. – Взял молот и пошёл ровнять стены. Ты и ты – инструменты в ящиках, взяли и пошли в те штреки. Остальные выгружают опоры.

Гедимин слегка сузил глаза – что-то во взгляде нового командира показалось ему настораживающим – но взял пневмомолот и пошёл за бронеходом Эгиона, оглядываясь по сторонам. Один из «шестоносцев» шёл впереди, расставляя по штреку световые метки. Гедимин остановился между ними – бронеход углубился в породу уже на пять метров, и прицеп был почти полон – и включил механизм. Камень поддавался неохотно – это был прочный минерал, куда более крепкий, чем рыхлые породы по берегам озера – и всё же метки одна за другой соединялись тонкими лучами, стены туннеля выравнивались.

Мимо, надсадно гудя, прополз колёсный глайдер. Он волок за собой наполненный прицеп. Грохот в туннеле смолк – бронеход остановился. Гедимин, прервав работу, оглянулся и увидел установленные вдоль стен опоры. Весь туннель исчез в четырёхгранной трубе, собранной из фриловых опор и перекладин, и рабочие, отойдя на метр, устанавливали очередной её сегмент. Тот, кому дали лопату, сыпал за фриловую стену обломки породы, плотно набивая ими небольшой промежуток.

Гедимин смахнул пыль с участка стены и присмотрелся к нему. Он помнил, как выглядят чёрные вкрапления урановой смолки. Здесь их не было.

– Чего встал?! – Эзра, с шестом в руке проходящий по туннелю, остановился неподалёку. – Работать!

За его спиной загудел глайдер. Он толкал перед собой пустой прицеп, и бригадиру пришлось отступить к стене. Когда глайдер проехал, Эзры там уже не было. Пожав плечами, Гедимин поднял пневмомолот. Работы было ещё много, и с каждым метром продвижения бронехода её становилось больше. Туннель медленно удлинялся, и Гедимин даже не предполагал, как далеко он может тянуться. В стене прочной породы проступило рыхлое пятно разноцветного мусора – ещё один замурованный штрек. Бронеход прополз мимо него, световые маячки выстроились вокруг, – сюда ещё предстояло вернуться.

И этот штрек, и ещё несколько были полностью расчищены к тому времени, как у подъёмника завыла сирена, и бронеход остановился. Защитное поле уплотнилось до непрозрачности. Заглушив мотор, Эгион выбрался из кабины и прошёл по заваленному пустой породой прицепу к проёму в куполе.

– Обед, – кивнул он Гедимину. – Клади инструмент, идём к подъёмнику.

Все три отряда собрались на пересечении туннелей. Гедимин огляделся и увидел, что замурованных проходов не осталось – все уходили далеко в подземную темноту, и все были укреплены опорами из белесого фрила.

– Тут мы закончим ещё до вечера, – Эгион, сняв респиратор, опустошал контейнеры с водой и Би-плазмой. – Положим рельсы, протянем кабели.

– Тогда начнётся работа? – спросил Гедимин, разглядывая серый камень. Он искал чёрные смолянистые вкрапления, но порода была пуста.

– Что? – Эгион едва не поперхнулся Би-плазмой. – А сейчас ты чем занят?

Гедимин хотел ответить, но не успел – отключился раньше, чем открыл рот. Очнулся он через пятнадцать минут сидящим на корточках у стены – кто-то усадил его, не позволив упасть. Вся шахта звенела и дребезжала – перерыв закончился, пора было идти за бронеходом. «Может быть, уран есть впереди,» – думал Гедимин, направляя луч фонаря на белесые стены. «Может быть, надо взорвать тысячу тонн камня, чтобы добраться до него. Почему-то древние макаки оставили эти шахты. Наверное, они не очень богаты рудой.»

Из-под земли он выбрался в половине шестого и не без удовольствия стянул респиратор и откинул капюшон, подставив лицо холодному ветру. Шахтёры собрались у оранжевого «ящика», и двое в бронежилетах быстро пересчитали их. Самка, натянув перчатки по локоть, собирала дозиметры. Гедимину так и не удалось посмотреть на прикрытую шкалу. «Мартышки считают, что внизу фон выше. Если это так, там может что-то быть. Уран… или что-то ещё,» – Гедимин задумчиво следил за роботом-уборщиком, оттирающим оранжевые стены от пыли. Он бы согласился подставить для оттирания свой комбинезон – от пыли он из рыжего стал светло-жёлтым.

Вскоре комбинезон – и всё остальное – пришлось снять и бросить в контейнер. Их завели в душевую. Она ничем не отличалась от душевой в посёлке – кроме укреплённых на стене баллонов с длинными тонкими трубками. Охранник в мокром экзоскелете подошёл к одному из них и жестом подозвал ближайшего eateske.

– Это промывает носоглотку, – он протянул рабочему трубки. – Вставляешь в нос, нажимаешь кнопку, убираешь шланги и всё выплёвываешь. Вы все смотрите, как это делается.

Eateske, наглотавшийся раствора, зашёлся кашлем и выплюнул серую слюну. Остальные озадаченно переглянулись.

– Это уран, а не песочек! – рявкнул охранник. – Даже теск через месяц сдохнет!

У раствора не было вкуса, но его запах Гедимин чувствовал ещё долго – даже выйдя из душевой, одевшись в новый чистый комбинезон и устроившись у посадочной полосы с контейнером Би-плазмы, он никак не мог его заесть. Колючее растение над его плечом тянуло уцелевшие ветки к небу; его сородичи тёмными скоплениями маячили в отдалении, и некоторые из них поднялись на тридцать метров. «Есть вероятность, что и это дерево вырастет,» – думал Гедимин, разглядывая ветку с длинными иглами. «Если в него не врежется глайдер.»

Позади зашуршала трава – кто-то шёл к аэродрому, путаясь в примятых стеблях злаков. Гедимин оглянулся и быстро поднялся на ноги – это был Линкен.

– Вот вас куда завезли, – хмыкнул он, стиснув руку ремонтника. – Ну что, посмотрел на урановые шахты? Как тебе промывка?

– Своеобразно, – отозвался Гедимин. – Но я нигде не нашёл урановой смолки.

– И не найдёшь, – качнул головой Линкен. – Сейчас это редкость. Но урана там ещё очень много. Все эти породы будут раздроблены и перебраны по песчинке, – тогда они покажут, что в них есть. Наше дело – расчистить путь… Как там, внизу? Своды не сыплются?

– Мне трудно понять, – пожал плечами ремонтник. – Я никогда не был так глубоко под землёй. Даже механизмы там… непонятно, за что браться. Нас не засыпало – это всё, что я знаю.

– Осторожнее там, – сузил глаза Линкен. – Не в каждую дыру следует лезть. Ты ходишь с Эгионом? Смотри, что он делает.

– Эгион не очень внимателен, – качнул головой Гедимин. – И не очень любопытен.

– Зато у него есть опыт, – Линкен опустился на перекладину ограждения и пощупал колючую ветку. – Живое… дерево, так? На Марсе было много таких. Палки и колючки, торчащие вверх, по всем долинам и склонам. Весь Марс покрыт ими. Как они называются?

Гедимин озадаченно посмотрел на дерево. Определённо, каждый представитель фауны и флоры – даже те летающие насекомые, от которых сейчас отмахивался двумя руками охранник на крыльце душевой – имел своё название. Но Гедимину его не сообщили.

– Это… хвойное дерево, – с трудом извлёк он из памяти отрывочные сведения. – Холодостойкое растение. Надо в информатории посмотреть. Если макаки не додумались и это засекретить…

Ураниум-Сити за день разросся вчетверо. Жёлтые бараки выстроились вдоль дороги, незаметно превратившейся в главную улицу, окружили площадку с информаторием, и Гедимин увидел, выбираясь с аэродрома, на стене табличку «1-я авеню». Она, как и широкая полоса фрила на земле, обозначала новую улицу – теперь их в посёлке было две. Поселенцы в новых комбинезонах бродили вдоль строений, с интересом оглядываясь по сторонам, кто-то выбрался к озеру, другие разошлись по баракам – из-за распахнутых дверей были слышны голоса. Но информаторий по-прежнему был пустынен, только из кинозала доносились приглушённые звуки – кто-то пересматривал «День независимости». Эдмондо перебирал ссыпанные в коробку диски и вполголоса советовался с охранником и одним из венерианцев – кажется, у него было немало фильмов в запасе. Гедимин, проходя мимо зала, подумал, не войти ли ему туда, но очень скоро ему стало не до зрелищ.

– Сосна горная, сорт «Марсианский рассвет», – он ткнул пальцем в экран, разворачивая серию фотографий. – Из-за редкой холодоустойчивости и засухостойкости была выбрана для колонизации Марса. Ведутся споры о признании её отдельным подвидом или даже видом… марсианским эндемиком. Обширные сосновые леса распространены на Марсе… от экватора до экстремально высоких широт, за исключением скальных обнажений и приполярных областей.

– Да, так и есть, – кивнул Линкен, заглядывая в экран. – Эти палки с иголками там повсюду. Сосна? Странное слово. А это что за палки? Тоже дерево? Я и такие видел. Да, там же. На побережьях.

– Ель канадская, – Гедимин смахнул с плеча чью-то руку и развернул ещё одну фотографию на весь экран. – Засухоустойчива… в порядке эксперимента завезена на Марс в числе других хвойных растений. В настоящее время… акклиматизировалась и медленно распространяется вдоль побережья Ацидалийского моря. Отсутствие насекомых и возбудителей болезней очень благоприятно… Руку убери.

– Ага, – буркнули за спиной, и синеватые пальцы исчезли с его плеча. Гедимин оглянулся – кроме Линкена и Хольгера, позади стояли ещё четверо, и никого из них ремонтник не знал.

– Надо же, – хмыкнул бывший космолётчик, глядя на экран. – Сколько всего там растёт. И каждое зелёное и рыжее пятно на камне как-то называется. И кто-то ещё изучает всё это… думает, что куда завезти. Я знаю только одно растение. Набери в поиске «красный лиск».

Гедимин мигнул.

– Это растение?.. В самом деле, тут есть такая статья. Лиск красный… признан марсианским эндемиком… преобладающий злак от экватора до приполярных областей… крайняя засухоустойчивость и холодостойкость… опыляется ветром, семена углубляются в почву и прорастают, как только повышается её влажность. Получил название из-за характерной окраски…

На экране была ещё одна фотография – красно-рыжие злаки, склонившиеся под ветром, зелёные сосны, поднявшиеся над ними, ржаво-красные глыбы в пятнах сизых лишайников и сизое небо в лёгкой дымке.

– Лиск, – кивнул Линкен, глядя на экран. – Вот это растение я знаю. Попробую запомнить сосну и ель. Если эти штуки есть тут… поищи, где-нибудь на Земле растёт лиск?

– Он эндемик, – отозвался Хольгер. – Это значит – он растёт только на Марсе. Тут пишут, что его предок был зелёным земным растением, но уже на десятый год изменился настолько, что ввели новый подвид… а потом и вид. Так ты интересуешься растениями, Линкен? Вот бы не подумал.

– Линкен интересуется только тем, что взрывается, – хмыкнул один из марсиан. – А растения этого не умеют. Правда, Лиск?

Двое заухмылялись. Линкен, сузив глаза, повернулся к ним.

«Растения взрываются,» – набрал в строке поиска Гедимин и изумлённо мигнул, увидев первые ссылки. Секунду спустя он читал перечень весьма странной растительности и думал про себя, что в мире очень много интересных штук, а в сети – океан информации. Только двух вещей там нет – подробных чертежей разнообразных механизмов и схем переработки урановых руд.

07 июля 56 года. Земля, Северный Атлантис, Ураниум-Сити

После долгой расчистки вентиляционных шахт и проползания по узким, почти вертикально уходящим вверх туннелям вернуться на поверхность было радостно, и даже промывание носоглотки не могло испортить Гедимину настроение. Наскоро утолив голод, он отошёл от смены, отдыхающей в тени душевой, и приблизился к ремонтному ангару. Из шахты недавно подняли два бронехода и один погрузчик; сейчас они, отмытые от рудничной пыли, обсыхали на пятачке перед ангаром, и никакой охраны рядом с ними не было.

Гедимин заранее прихватил из барака осколок фрила и теперь присел рядом с бронеходом, вдумчиво прощупывая пальцами и лезвием швы между пластинами. «Где-то это должно поддеваться,» – думал он, пробуя продавить броню немного вверх и чуть-чуть вниз. «Вот это похоже на стык… Так, ещё немного подцепить…»

Часть брони, прикрывающая половину «носа», с лязгом отошла вверх, открыв гладкую поверхность – металлическую пластину, прикрученную мощными болтами. Гедимин посветил фонарём под броню и довольно хмыкнул – пластина при отсутствии болтов должна была приподняться под углом и приоткрыть часть механизма. Двигатель Гедимина не интересовал – все глайдеры, военные или гражданские, работали на одном и том же горючем. А вот буровая и измельчающая части, «челюсти» бронехода, – это было куда интереснее.

Два болта из четырёх Гедимин успел открутить, и третий уже начинал поддаваться, когда над плечом eateske протрещал мощный разряд.

– Стоять! – заорали сзади, и Гедимин от неожиданности выпустил броневую «крышку». Она с грохотом упала на «нос» бронехода. «Заметили, что я делаю,» – недовольно сощурился Гедимин – отпираться было бессмысленно. Он повернулся к невовремя появившемуся охраннику.

– Руки вверх! – крикнул тот, направив на Гедимина бластер. Eateske думал, что увидит одного из «броненосцев», и удивлялся про себя, как ему удалось не расслышать лязг и скрежет экзоскелета; но сзади стоял один из «мирных людей» в шахтёрской куртке поверх бронежилета.

– Что ты тут делал, а? – спросил, ощерившись, «мирный». – Отвечай!

– Хотел посмотреть, что внутри, – отозвался Гедимин. Осколок фрила он успел спрятать и теперь думал, будет «макака» обыскивать его или не догадается.

– Чего?! – лицо «мирного» перекосилось. – Ты шутить вздумал, слизь?!

– Что там? – закричал, быстро приближаясь к бронеходам, охранник в экзоскелете. – Нападение? Диверсия?

«Ну вот,» – сузил глаза Гедимин; ему было досадно. «Клешня» экзоскелета вцепилась в его плечо, развернула его к машине лицом. «Мирный» принялся осматривать и ощупывать броню.

– Он рылся в проходчике, – пояснял он на ходу. – Расковырял весь перёд, чуть не долез до ходовой части!

– Проверь, всё ли на месте, – «броненосец» ткнул Гедимина в спину соплом бластера. – Вали к своим – и чтоб здесь тебя не видели!

Тычок был весьма ощутимым – ещё немного, и ремонтник не удержался бы на ногах – но никаким разрядом его не сопроводили. Отойдя на несколько шагов, eateske обернулся и удивлённо хмыкнул. «И всё?»

– Вали, вали отсюда! – крикнул «броненосец», направляя на него бластер. – Или словами не доходит?!

Отойдя к душевой, Гедимин снова повернулся к ремонтному ангару. Бронеходы, гудя и скрежеща, вползали внутрь, охранник шёл за ними, оглядываясь по сторонам. Гедимин пожал плечами. «Похоже, карцер тут не предусмотрен. Это надо учесть…»

Глайдер, высадив шахтёров на окраине посёлка, поехал, уже не взлетая, в сторону мойки. Посадочную полосу, пока никого на ней не было, успели залить фрилом, и он остыл и затвердел; теперь машины не скрежетали по гравию. Гедимин покосился на глайдер – судя по звуку мотора, топливный насос работал вполсилы – но решил не вмешиваться и, выбравшись с аэродрома, пошёл к информаторию.

– Постой, – Эгион преградил ему дорогу. – Есть разговор. Несколько минут, не больше.

Гай Марци удивлённо мигнул, увидев их в дверях.

– Не ошиблись? Ещё восьми нет, – пробурчал он, возвращаясь на матрас. – Вы в порядке, оба?

– Скоро уйдём, – бросил Эгион, пропуская Гедимина в свою комнату. Лилит уже сидела там, сосредоточенно сдирая изоляцию с обрезка провода. Уступив гостю немного места на матрасе, она вернулась к своему занятию.

– Зачем ты доводишь охрану? – хмуро спросил Эгион. – У них есть из чего выстрелить, и они не промахнутся.

– Я не прошу их лезть под руку, – недовольно сощурился Гедимин. – Мне интересно устройство механизмов. Как устроен бластер, я уже знаю.

– Тогда ищи это устройство в сети, – буркнул шахтёр. – Там не стреляют.

– Ты сам там искал? – сузил глаза ремонтник. – Всё, что несёт полезную информацию, заблокировано. Нигде ни чертежа, ни схемы.

Эгион и Лилит переглянулись.

– Тёплый Север, – сказала самка, расправляя очищенные провода. – Расскажи ему, Тарс.

– Можно обойти блокаду, – сказал, понизив голос, Эгион. – Знаешь язык Севера? Умеешь на нём писать?

Гедимин кивнул.

– В поисковой строке напишешь их буквами: «на севере тепло», – шахтёр заговорил ещё тише. – Попадёшь на их… территорию. Там всё и всегда пиши на языке Севера – и найдёшь столько всякой всячины, что мозги закипят.

– Север не поддерживает информационную блокаду? – если бы Гедимин был котом, он бы навострил уши. – А куда смотрят местные макаки?

– Эти ребята называют себя «Тёплый Север», – усмехнулся Эгион. – Они против любых запретов. Кажется, их поддерживает правительство Севера… Местные пытаются их блокировать, иногда получается, иногда – нет. Ты сам увидишь – сегодня один сайт открыт, завтра его закрыли, а ещё два появились. Там очень много всего. Самая разная информация.

– И чертежи рудничного оборудования там есть? – спросил Гедимин. – Лежат открыто?

Эгион пожал плечами.

– Никогда не искал чертежи. Тебе что, мало таскать эти железяки, – надо ещё на них любоваться?!

Ремонтник, пропустив вторую фразу мимо ушей, озадаченно мигнул.

– Откуда ты знаешь, что есть в северной сети, если ничего там не искал?

Эгион уткнулся взглядом в пол. Лилит фыркнула.

– Он искал, но не железяки, – вполголоса сказала она. Эгион нахмурился.

– Будет тебе…

– Он интересовался спариванием макак, – договорила Лилит. – Этого добра там полно.

Гедимин посмотрел на неё, на Эгиона, – шахтёр был крайне смущён. «Надо же… какая странная информация может интересовать,» – подумал он, ощущая слабое любопытство.

– И как они спариваются? – спросил он. Лилит хмыкнула.

– Никто ещё не удержался от вопроса. Они соединяют свои выделительные системы попарно. И выделяют.

Гедимин изумлённо мигнул, заглянул ей в глаза – непохоже было, что она шутит. Эгион рассматривал стену барака и недовольно щурился.

– Так вот почему они получаются такими… – не сдержался ремонтник. – Но это очень странный способ… ты уверена, что это достоверная информация, а не… фантастика?

Лилит ухмыльнулась.

– Проверь сам, – сказала она, собирая провода и поднимаясь с матраса. – Найди минутку между чертежами. Это единственная версия, других нет.

Гедимин поморщился. «Соединять выделительные системы… Да, необычный способ. Но если нет клонария, и такой сгодится.»

Он надеялся встретить в информатории Линкена или Хольгера, но там не было никого, кроме десятка игроков в «Космобой». Они, заняв центр зала, разбились на две команды, и с их мест только и слышен был треск клавиш и приглушённый гул взрывов. Гедимин, дружелюбно кивнув пробегающему мимо служащему, сел за свободную машину в углу и открыл поисковик. Несколько секунд – и на экране всплыла клавиатура с северным алфавитом. «На севере тепло,» – оглянувшись через плечо, набрал Гедимин, и экран окрасился желтоватой зеленью с красными и синими вкраплениями. Атлантисские буквы исчезли. Пустая страница поисковика на языке Севера ждала вопросов. «Буровые установки,» – написал Гедимин и добавил: «Чертежи». Экран мигнул; ремонтник смотрел на россыпь ссылок, приоткрывшиеся рисунки и объёмные схемы, и его глаза горели жёлтым огнём.

…До отбоя оставалось десять минут, когда Гедимин с сожалением закрыл последнюю страницу. Перед глазами всё вспыхивало и плыло – мозг, впитавший несколько сотен подробных схем и чертежей, перегрелся и нуждался в передышке. Гедимин провёл ладонью по лбу и поднялся с места. Зал опустел, только за столом у входа сидел Эдмондо, человек-служащий. Уронив голову на подложенные руки, он громко сопел.

– Эй, – Гедимин пальцем дотронулся до его плеча. Эдмондо не шелохнулся.

– Эй! – ремонтник осторожно встряхнул его. Человек резко развернулся, вырывая бластер из кобуры. Сопло уткнулось Гедимину в живот.

– Осторожно! – сузил глаза ремонтник. – Я на тебя не нападаю.

Эдмондо встряхнулся, осоловелым взглядом смерил Гедимина и убрал оружие.

– Я прошу прощения, – пробормотал он, вытирая лицо ладонью. – Уже вечер, да? Я, кажется, заснул, и мне приснилось вторжение. Неприятный сон…

– Неприятный… что? – озадаченно мигнул Гедимин. – Что ты сделал?

Теперь удивился Эдмондо – на его подвижном лице все эмоции отражались незамедлительно. Он пристально посмотрел на ремонтника и покачал головой.

– Сон… Разве вы не видите снов, когда спите ночью? Я знаю, что искусственнорождённые спят по пятнадцать минут, но не думал, что… Вам ничего не снится?

– Я не понимаю, о чём ты говоришь, – сказал Гедимин. – Что не происходит с нами, когда мы отключаемся? Я видел, что вы можете находиться в этом состоянии несколько часов подряд. Есть ещё какие-то отличия?

– Ну да, – закивал Эдмондо. – Похоже, они есть. Мы… люди, естественнорождённые… видим сны. И это… целый мир, правда. Я даже не предполагал, что для вас он недоступен!

…Дверь за Гедимином закрылась за полминуты до отбоя, и Гай Марци только поморщился и махнул рукой. Минуту спустя ремонтник лежал, растянувшись на матрасе и положив руки под голову, и перед его закрытыми глазами вспыхивали и пропадали подробнейшие объёмные схемы самых разнообразных механизмов. В углу лежал магнетрон с недоделанной антенной – этой ночью Гедимин не собирался возвращаться к работе, сначала нужно было уложить в голове полученную информацию. Ненадолго он отвлёкся от чертежей, приоткрыл глаза и тихо хмыкнул. «Существа, соединяющие выделительные системы для размножения, проводящие по восемь часов за наблюдением бессвязных галлюцинаций и считающие и то, и другое приятным… Странно даже думать о них,» – он перевернулся набок и снова зажмурился. «И всё-таки интересно, что они подразумевали под словом «слияние»…»

09 июля 56 года. Земля, Северный Атлантис, Ураниум-Сити

Там, где замурованный ствол выходил на поверхность, уже не требовалось бурение – пустая порода, разрыхлённая дождями и талой водой, разваливалась от удара кулаком. Счистив со стен туннеля последние обломки и сбросив их вниз, Гедимин протиснулся в лаз и выбрался наружу, волоча за собой пневмомолот.

Наверху был замшелый холм с торчащими из склонов валунами; некоторые из них, явно искусственного происхождения, остались с тех времён, когда здесь ещё добывали уран. Сосны за прошедшие десятки лет успели не только обступить выход вентиляционной шахты, но и изрядно вырасти – Гедимин, запрокинув голову, видел их макушки и растопыренные ветви высоко в небе. На корнях сидел, привстав на задние лапы, некрупный мохнатый зверёк с полосатым хвостом и чёрно-белой мордой; увидев пришельца, он метнулся вверх по стволу и скрылся в большом дупле. Второй полосатый хвост мелькнул под корнями другой сосны, что-то негромко прошуршало по стволу, и снова настала тишина.

Гедимин посмотрел на маячок, прикреплённый к поясу. Следовало привести его в действие и оставить на краю шахты. Но ремонтник не спешил. Оглядевшись по сторонам, он расстегнул комбинезон и, стянув верхнюю часть, расстелил её на земле. Прикосновение ветра охладило кожу – это было своевременно и приятно, Гедимин уже пятнадцать минут чувствовал перегрев и нарастающую усталость. Может быть, не следовало так спешить в продвижении по замурованному стволу; но ремонтнику нужно было выиграть время, и теперь у него было несколько минут в запасе. Он положил пневмомолот на расстеленную рубаху и достал осколок фрила – на случай, если не все детали удастся сдвинуть с места пальцами. «Сначала пружина. Вынуть пику. Теперь отжать вот эту скобу…» – Гедимин придавил инструмент коленом. «Поддаётся… Так, что дальше?»

Через десять минут с изучением и прочисткой агрегата было покончено, и он, собранный из деталей, снова был готов к работе. Гедимин опробовал его на куске искусственного камня – древнего бетона – и довольно кивнул. Инструкции с «Тёплого Севера» не обманули – все детали оказались там, где Гедимин искал их, и были соединены указанными способами… и продувание воздуховодов оказалось небесполезным. «Хорошо,» – кивнул сам себе Гедимин, застёгивая комбинезон. «Эта проверка прошла успешно. Было бы полезно проверить другие чертежи. Надо найти способ подобраться к бронеходам. Макаки охраняют их, но когда-то они должны отворачиваться…»