Текст книги "Синтез (СИ)"

Автор книги: Токацин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 45 (всего у книги 158 страниц)

– Их привели на капитанский мостик. Они прикинулись оглушёнными, и им не надели наручников. А там они напали на охрану и отбили оружие, – вполголоса рассказывал Кенен, одним глазом глядя в смарт.

– Сколько бойцов было на мостике? – спросил Хольгер, вытягиваясь во весь рост на травянистом берегу. Он перекатился на спину и подставил солнцу грудь и живот.

– Это что, важно? – скривился Линкен, выливая на макушку пригоршню воды. – Пусть их там было двое, в боевых скафандрах и с одноручными бластерами. Как по-твоему, сколько макак нужно, чтобы хотя бы сдвинуть одного из них с места?

– Линкен, это же не хроника военных действий. Это художественное произведение, – пожал плечами Кенен и щёлкнул по клавише, пролистывая страницу. – Они приказали всем сарматам сдать оружие и заперли их в каютах, а десантные палубы заблокировали. Пока всё это происходило, эскадрилья ушла далеко к Земле, а корабль отстал. Тогда на флагмане забеспокоились…

«Так четыре макаки захватили целый сарматский флот…» – Гедимин ухмыльнулся и взболтал глинистую муть в небольшом ведре. Комок красной глины, найденной на дне озера, уже расплылся в грязевую взвесь, растительные остатки всплыли. «Осталось отфильтровать, и половина состава у меня будет,» – сармат выловил всплывшее и стряхнул в траву. «Показывать Иджесу или нет? Мне не жалко, но… Не хочу я пускать его в лабораторию. По крайней мере, до конца августа.»

– Эй, Гедимин, ты слушаешь? – повернулся к нему Кенен. – Как тебе финальный эпизод?

– Я отвлёкся, – ответил сармат, помешивая глину. – Нет, повторять не надо. Они всех победили, верно?

– Ты уловил основной смысл, – кивнул Кенен. – Макаки в таких фильмах всегда побеждают. Даже если один безоружный солдат сталкивается с батальоном автоматчиков. Это называется «патриотизм». Считается, что у сарматов его нет.

Линкен хмыкнул.

– У нас нет оружия и флота. Всего остального даже с избытком. И много такого бреда успели наснимать?

– В этой серии три фильма, и она не единственная. Итак, кто будет смотреть со мной «Москита»? – Кенен огляделся, ища поддержки у Хольгера, но тот только прикрыл ладонью глаза – видимо, солнце начинало его беспокоить.

Примятая трава вдоль аэродрома зашуршала, и сарматы зашевелились – кто-то шёл к ним. Кенен, не оборачиваясь, указал свободной рукой на пустой участок берега, но пришелец не свернул – он подошёл к сарматам и остановился над ними.

– Гедимин Кет, можно тебя на разговор?

Ремонтник удивлённо мигнул – над ним стояла Мика Марци. Он зашевелился, собираясь встать, но сарматка махнула рукой и опустилась на траву рядом.

– Сиди-сиди. Иджеса тут нет?

– Не видел, – Гедимин покосился на здание душевой. За углом этого строения скрывался мусорный овраг, и сармат не мог рассмотреть, бродит кто-нибудь по свалке или нет. Дополнительный скрытый замок уже три недели стоял на крышке люка убежища, но Гедимин не был уверен, что Иджес не разобрался в его устройстве. «Он обещал не лазить,» – подумал ремонтник и едва заметно усмехнулся. «Но маловероятно, что сдержит слово.»

– Он пришёл ко мне со странными заявлениями, – сказала Мика, ещё раз оглядевшись по сторонам и понизив голос. – Ссылался при этом на тебя. Звучало это странно, и я решила зайти и спросить у тебя лично. Зачем нужно покрывать винтолёты фрилом? Фриловые винты не выдержат нагрузки.

Гедимин изумлённо мигнул.

– Покрывать фрилом винты? Иджес тебе так сказал? – он в растерянности покачал головой. «Он что, последние мозги растерял? Так подставить механиков…»

– Ты как будто впервые это слышишь, – хмыкнула Мика, внимательно посмотрев на него. – И я думаю, что это нелепо.

– Никакого фрила ни на винтах, ни на корпусах быть не должно, – медленно проговорил Гедимин, глядя ей в глаза. – Максимальная жаропрочность. Это очень важно.

– Так вот что было на самом деле, – протянула Мика и криво усмехнулась. – Ты задумал что-то интересное, ремонтник. Надеюсь, стадион выстоит.

Гедимин кивнул, сердито щурясь на белое небо. «Иджес не тем занимается. Как обычно перед гонками. Похоже, что никто не может остаться в здравом уме, когда речь о соревнованиях. Он может выдумать что-нибудь ещё… испортить модели или выкрасть их. Надо будет передать их Мафдет, когда закончу с бронёй…»

20 июня 54 года. Земля, Северный Атлантис, Ураниум-Сити

– Второй час, а небо ещё белое, – Мафдет остановилась у кабины глайдера, глядя на восток. – То, что нужно для ночных тренировок.

– Кто как, а я уже не вижу веток, – недовольно покосилась на неё Сешат. – И комендант уже на стену лезет. Идём!

– Завтра опробуем новую обшивку? – Мафдет протянула Гедимину завёрнутый в ветошь винтолёт. – Может, сегодня успеем?

– Идите спать, – отозвался сармат, проверяя, не раскрылся ли топливный отсек – тряпка показалась ему влажной. – Подгонка займёт много времени.

– А сам ты спать собираешься? – хмыкнула самка.

– Некогда, – Гедимин плотно завернул винтолёт в ветошь и пошёл к оврагу. Дрон-наблюдатель проплыл над ним, мигая бортовыми огнями, но останавливаться не стал.

Люк у входа в убежище был с трудом различим под ворохом обломков – они были приварены к нему, но выглядели случайно упавшими. Один из них отвалился, и Гедимин, найдя его взглядом, сузил глаза и провёл пальцем по краю крышки. Скрытая задвижка была выломана, люк открыт, и внутри горел свет.

«Этого не хватало…» – Гедимин пристегнул к предплечью фонарь и, беззвучно протиснувшись в люк, дотянулся до переключателя. В темноте раздался сдавленный возглас на языке Севера.

– Эй… – почти прошептал сармат, зажигая фонарь. Тень, вынырнувшая из-за поворота, замерла на месте, закрывая лицо рукой.

– Просил же не лазить! – прошипел Гедимин, щёлкая переключателем. Он отвлёкся всего на долю секунды – а в следующую его уже придавили к полу. Он судорожно вцепился в винтолёт, вывернулся, едва не сняв кожу с бедра, и пинком отшвырнул «врага» к стене. Ветошь сползла, открыв часть обшивки и верхний винт. Иджес со странным горловым бульканьем метнулся вперёд, навалился на Гедимина снова, пытаясь сорвать его ладонь с комка ветоши. Сармат перехватил его руку, с силой стиснул пальцы. Иджес зашипел и вцепился зубами ему в плечо. От неожиданности Гедимин разжал ладонь, северянин сцапал свисающую ветошь, кинулся к выходу, но меткий пинок придал ему слишком большое ускорение – и сармат врезался головой в крышку люка. Оттолкнув оброненный винтолёт к дальней стене, Гедимин хотел схватить Иджеса за шиворот, но не успел – тот оттолкнулся от пола и кубарем выкатился наружу. Когда Гедимин выскочил следом, он увидел только быстро удаляющуюся тень на краю оврага.

«Псих…» – Гедимин с тяжёлым вздохом вполз обратно в убежище, тихо закрыл люк и посмотрел на ладонь. «Что это? Какая-то грязь на крышке…»

«Грязь» вязкими каплями вытекала из глубокого надреза поперёк ладони. Ещё один прошёл по тыльной стороне, зацепив три пальца. Гедимин ощупал внезапно занывшее плечо – третий удар вспорол комбинезон, но кожу только слегка поцарапал. Сармат посмотрел на винтолёт – ветошь была закапана кровью, верхний винт немного помялся.

«Вот макака…» – Гедимин сжал пальцы, стараясь не залить всё убежище, и пополз, отталкиваясь одной рукой, к бочке с водой. «Хорошо хоть, не по горлу!»

На всякий случай он потрогал шею, но порезов не нашёл. Из ранки на ладони выпал тонкий осколок фрила – самодельный нож был не очень качественным. «Или на это и был расчёт,» – Гедимин досадливо сощурился, опуская руку в холодную воду. Боли почти не было, но сармату было досадно до жжения в груди. «Сегодня я работать не смогу,» – думал он, свободной рукой дотягиваясь до ниши с инструментами. «Надо поправить винт. А потом… Где броня?!»

Горка пластин с креплениями была на месте, но заметно покосилась. Гедимин быстро пересчитал их. «Все на месте. Не понял, что это? Скорее всего.»

Он пошевелил пальцами правой руки. Ладонь онемела, порезы уже не кровоточили, но напоминали о себе при каждом движении. «Ничего не выйдет,» – поморщился сармат, целой рукой откручивая винт и разделяя корпус корабля надвое. Извлечь распылители было труднее, пришлось помочь правой рукой, и кровь снова закапала на пол. Гедимин бросил их в стеклянную банку и плотно закрыл, прежде чем обернуть ветошью и спрятать в подвал. Разворошив лёд, сармат закопал банку под рыхлый слой осколков. «Пусть ищет,» – усмехнулся он, раскладывая остатки винтолёта по нишам и закрывая обломками фрила и ветошью. «Но что теперь с ним делать?»

21 июня 54 года. Земля, Северный Атлантис, Ураниум-Сити

За час до подъёма Гедимин проснулся от резкой боли в руке – во сне он положил голову на раненую ладонь. Медленно вспоминая, что произошло вечером, а что только приснилось, он зажёг фонарь и осветил руку. «Мать моя пробирка…»

Порезы не затянулись. Потемневшая плоть вдоль них поднялась валиками, и вся ладонь припухла и отзывалась на прикосновения резкой болью. Гедимин пошевелил пальцами и стиснул зубы, сдерживая стон. «Что это? Что помешало регенерации?» – он тронул край ранки, пытаясь заглянуть внутрь, но опухоль закрыла дно – видна была только чёрная жидкость, засохшая на коже. Прикосновение сдвинуло корку, и порез снова закровоточил.

«Похоже, работать сегодня я не смогу,» – сармат выключил свет, ненадолго прикрыл глаза, но дёргающая боль в потревоженной руке не давала ему уснуть. Он дотянулся до комбинезона, достал из кармана помятый винт. На лопастях не было крови. «Значит, Иджес… Интересно, чем. Никогда не видел, чтобы царапина от куска фрила заживала так плохо,» – Гедимин осторожно лизнул рану, но никакого странного привкуса не обнаружил.

«Однако с кораблём надо что-то делать…» – он медленно, стараясь не пользоваться раненой рукой, влез в комбинезон, с трудом застегнул его. «Такая мелочь, и так мешает,» – он досадливо сощурился на потемневшую ладонь. «Знал же, что не будет добра от этих игр…»

– Эй, Лилит, – он осторожно постучал в стену. – Спишь?

– Уже нет, – донеслось из соседней комнаты. – Что ты там вертишься?

– Есть проблема, – прошептал сармат. – Можно зайти к тебе?

– Заходи, – из-за стены послышался громкий шорох. Когда Гедимин вошёл, Лилит застёгивала комбинезон.

– Какие проблемы в пять утра? – проворчала она, уступая сармату половину матраса. Гедимин сел, положил ладонь на колено и направил луч фонаря на порез. Лилит судорожно вздохнула.

– Мать твоя пробирка! Чем это ты?

– Кусок фрила, – сармат перевернул ладонь тыльной стороной вверх и показал распухшие пальцы. – Встретил Иджеса в лаборатории. Он был не в себе. Я рассчитывал, что к утру заживёт.

– Иджес?! – Лилит недоверчиво покачала головой. – Напал на тебя?! Пора звать охрану.

– Незачем, – сказал Гедимин, выключая фонарь. – Но… я думаю, модели в лаборатории больше держать нельзя. Иджес вскрыл мой замок, а ставить растяжку у входа я не хочу. «Гарпия» уже у Линкена. Я думаю забрать «Иглу». Она недоработана, придётся забирать как есть. Поможешь?

– Прямо сейчас? – самка мигнула. – Да, это правильно. Если только Иджес уже не забрал её. Вот животное…

Гедимин ждал, что комендант выглянет в коридор и надолго привяжется с вопросами, но Гай только приоткрыл дверь комендантской, кивнул и молча ушёл к себе. Небо над Ураниум-Сити уже побелело, крики птиц над озером перекрывали даже шум грузового аэродрома – видимо, кто-то снова решил подкормить их. Спускаясь в овраг, Гедимин заметил на светлом обломке фриловой плиты тёмные потёки и посмотрел на свою руку. «Я не трогал эту плиту,» – вспомнил он с некоторым запозданием. «Иджес?»

Он забрался в туннель первым. Свет был погашен, брошенные в спешке клочья ветоши так и лежали в углу, а на полу темнели капли крови. Гедимин выбрался наружу, жестом велел Лилит ползти до поворота и заполз следом, закрывая за собой люк. Липкие потёки на ручке крышки уже засохли. «Надо будет смыть,» – заметив беспорядок, Гедимин поморщился. «Когда рука заживёт.»

– Мать твоя пробирка! Это и есть лаборатория? – свет зажёгся, и Лилит едва не вскочила на ноги, но вовремя вспомнила о низких потолках. – Тут целое здание, под землёй! Ты всё это сам сделал?! А тут что? Реактор?

– РИТЭГ, – буркнул Гедимин, не вдаваясь в подробности. Он дотянулся до ниш, которые сам вчера закрывал, – после него, похоже, никто в них не совался. Грубо разделённые части винтолёта были там, как и замазанная кровью ветошь, под которой их спрятали. Никто не прикасался и к горке пластин будущей брони – она стояла ровно, так, как Гедимин её оставил.

– Керамическая обшивка. Наиболее устойчива к таким реагентам, – сармат щёлкнул пальцем по крышке погреба. – Хотел вчера закончить её. Наверное, сегодня тоже не смогу. И винт погнулся…

– Как ты его разбирал одной рукой? – Лилит перевернула обе половины механизма вниз обшивкой и попыталась совместить их. – Винт легко выправить. А обшивка… Я что-то не понимаю, как она крепится.

– Сейчас, – Гедимин заглянул в погреб, опустил раненую руку так, чтобы поток холодного воздуха остудил её, и дотянулся до деталей, темнеющих под снегом. Никаких следов вторжения не было и там.

– Тут есть вода? – Лилит, плюнув на клок ветоши, оттирала с обшивки винтолёта кровь.

– В бочке. Кран снизу, – Гедимин кивнул на большую ёмкость в углу убежища. Ладонь, присыпанная снегом, болеть перестала; можно было забыть о ней и немного подумать о более сложных вещах. «Вчера Иджес не стал возвращаться. Может вернуться сегодня. Куда пристроить корабль?» – сармат с досадой щурился на потолок. «В барак? Отдать пилотам? Как надоели эти шпионские игры…»

В тишине убежища рокот двигателя ударил по ушам, и сармат развернулся всем телом, готовясь к новой стычке, но тут же опомнился. «Да, игры… Бессмысленное занятие. Не надо было вообще тащить кораблики в лабораторию. Ну ладно. Руку жалко, но мозги дороже. Хорошо, хоть теперь додумался…»

– Работает? – он закрыл погреб и подполз к Лилит. Отмытый винтолёт стоял на поддоне рядом с бочкой, и Лилит разглядывала пучок кабелей, что-то замышляя.

– У тебя где-то были электроды, – задумчиво сказала она. – Тут нужен нагрев…

– Оставь так, – сказал Гедимин, отбирая погнутый винт. – Тут есть ветошь. Помоги завернуть корабль так, чтобы ничего не торчало.

– Что, целиком понесёшь? – озадаченно мигнула Лилит. – Видно же будет.

– Пусть, – отмахнулся ремонтник. Он почти содрал с банки с распылителями крышку – но тут, задумавшись на полсекунды, закрыл её и вернул в подвал.

– В носу винтолёта есть полость. Засунь туда балластные капсулы, – попросил он. – Столько, сколько влезет.

Вытряхнув из карманов лишний фрил, Гедимин разложил по ним части новой брони. «Интересно – пусть наблюдает,» – хмыкнул он про себя. «Надо – может позаимствовать. А я бы вообще не участвовал.»

Выломанная задвижка потайного замка заскрежетала по верхней плите, и сармат поддел обломок и бросил в карман. С горы мусора посыпались обёртки и сухие ветки. Гедимин отряхнулся и пошёл к краю оврага. Лилит уже стояла там, прижимая к себе ком ветоши.

– Можно разобрать на три части. Так точно никто не разберётся. Собирать будем в глайдере, – вполголоса сказала она.

Гедимин покачал головой.

– Ничего не трогай.

Когда он с винтолётом в руках вышел на аэродром, рука ещё болела. Тряпка со снегом, которой Гедимин обернул ладонь, уже согрелась и даже частично высохла; шевелить пальцами по-прежнему было тяжело. На обочине, дожидаясь глайдера, стояли ремонтники; медицинский транспорт уже поднялся в воздух и должен был обогнать их. Иджес уже был здесь, стоял у стены, время от времени вздрагивая и оглядываясь. Увидев Гедимина, он шагнул в сторону и поднял руку, будто пытаясь прикрыться.

– Видел? – Гедимин показал ему распухшую ладонь. Сармата передёрнуло, он часто замигал и втянул в себя воздух.

– Доволен?

– Уран и торий… – выдохнул Торкват, глядя на порезы. – Иди к медикам. Никакая рана не должна так выглядеть. Чем тебя так?

– Спроси у него, – ремонтник указал на Иджеса, и тот снова втянул воздух, но так ничего и не сказал. – На руднике зайду.

– Смотри, – покачал головой Торкват, глядя то на Гедимина, то на Иджеса. – Сразу иди, как сойдёшь с глайдера. Что у тебя с собой?

– Винтолёт, – Гедимин повернулся к Иджесу. – Держи его. Мне одной рукой неудобно.

Сармат-северянин изумлённо мигнул. Он едва не выронил ком ветоши, в последний момент поймал его и прижал к груди.

– Гедимин, как так? Это был просто фрил… я подумал, ты придушишь меня прямо там! – пробормотал он, перекладывая ком в левую руку и протягивая правую к повреждённой ладони ремонтника. – Лезвие из фрила… Я не хотел тебя калечить!

– Ты мне скоро мину под матрас подложишь, – устало выдохнул Гедимин. – Оно того стоит? Вот эти мартышечьи развлечения…

Глайдер, притормозивший у обочины, загудел. Торкват стоял у кабины, глядя на двоих ремонтников, и растерянно качал головой. Гедимин, пожав плечами, шагнул в фургон. Ему было не по себе. «Странная мысль, но может сработать…»

– Винтолёт… – Иджес развернул было ветошь, но спохватился, покосился на Торквата и замотал корабль ещё туже. – Та самая «Игла»?

– Вчера он получил повреждения, – ровным голосом сказал Гедимин, показывая погнутый винт. – Везу его на ремонт… и доработку. Ты хотел знать, чем он будет отличаться в этом году?

Иджес мигнул и подался в сторону. «Он правда думает, что я могу напасть,» – Гедимина передёрнуло. «Чем думает?!»

Глайдер замер на посадочной полосе, Гедимин, покачнувшись, взялся правой ладонью за поручень и стиснул зубы от боли.

– Очень хорошо, – пробормотал Торкват, глядя на него. – Иджес, веди его в медчасть. Там расскажешь, что и зачем ты сделал.

– Отнеси винтолёт в ангар, – попросил его Гедимин, выбираясь из фургона.

Медик, увидев его руку, изумлённо мигнул и позвал помощника. Распухшую ладонь долго вертели и ощупывали. Иджес, устроившийся у двери, смотрел на них немигающим взглядом.

– Никогда не видел такого на сарматах, – заметил один из них, доставая спринцовку. – Сделаем смывы, потом – анестетик, антибиотики и перевязка. Что в крови?

– Выше запястья – чисто, воспаление местное, – отозвался второй, отцепляя от руки Гедимина кровезаборник. – Сильный иммунитет. Чувствуешь жар, слабость?

Сармат качнул головой.

– Что там? – он покосился на руку. – Почему не затягивается?

– Грязь, – ответил медик, поворачивая порезанную ладонь набок. Жидкость, вытекающая из спринцовки, была обычной водой, но жгла рану, как кислота.

– Гниющие остатки, растительные или животные. Возможно, фекалии, – быстро просушив порез, медик щедро обрызгал его анестетиком. – Рассадник бактерий. Был бы ты человеком, пришлось бы резать руку. Без помощи пройдёт через три-четыре дня, но вы, механики, всегда торопитесь. Терпи, это антибиотик… Вот так. Вечером приходи на перевязку. Рукой ни за что не хватайся. Если я нигде не ошибся, завтра утром сможешь работать.

Последние фразы до Гедимина долетали, как сквозь туман. Он пристально смотрел на Иджеса. Тот болезненно щурился и старался не поднимать взгляд.

– Ил, – прошептал он, когда Гедимин с перевязанной рукой пошёл к двери. – На лезвии был сухой ил. Я не думал, что так выйдет!

– Так трудно удержаться и не лазить в мою лабораторию? – покосился на него ремонтник. – Не нравится мне всё это. Так делают макаки, а не сарматы.

– Я бы ничего не тронул, – мотнул головой Иджес. – Только посмотрел бы. Я не знал, что ты так ранен. Увидел кровь, когда уже поднялся. Я не мазал лезвие специально…

Торкват размеренно ходил вдоль верстака, засунув руки в карманы; когда в проёме открытых ворот показались Иджес и Гедимин, он остановился и повернулся к ним.

– Рука цела? – спросил он, разглядывая повязку «атомщика». – Это хорошо. Когда сможешь работать?

– Завтра утром, – отозвался Гедимин. Он смотрел за спину Торквата, на верстак – там лежал винтолёт, всё ещё замотанный в ветошь, но было заметно, что ком разворачивали и потом свернули небрежно.

– Очень хорошо, – кивнул Торкват. – Плановая проверка через пять дней, помнишь?

– Тут четырнадцать ремонтников, кроме меня, – Гедимин тяжело опустился на табурет рядом с верстаком и положил повреждённую ладонь на столешницу. «Трудно будет ни за что не хвататься. Особенно теперь, когда не болит.»

– Ты понимаешь, что я на это отвечу, – сузил глаза Торкват. – Вы с Иджесом следили вдвоём за пятью шахтами. Не я, не оставшиеся двенадцать ремонтников.

– Мог бы и ты, – пожал плечами Гедимин. – В этом нет ничего сверхсложного.

Он развернул ветошь и осмотрел крепления винта. Вчера детали снимались в спешке и почти вслепую, но обошлось без серьёзных повреждений. «Можно работать,» – довольно кивнул сармат, выкладывая на верстак элементы брони и недостающий винт. Двое ремонтников тихо подошли к нему и встали рядом.

– С этим винтолётом ты выступал в том году? – уточнил Торкват. – Я его запомнил. Довольно интересный складной корпус.

Иджес потянулся к деталям обшивки, но перехватил взгляд Гедимина и отдёрнул руку.

– Это и есть огнестойкая броня? Я видел её вчера, но решил, что это для… других экспериментов. Ты не повредишь руку, если будешь сейчас работать? Медик сказал тебе…

– Мне нужна помощь, – Гедимин поднялся из-за верстака и встал рядом, здоровой рукой доставая из кармана обрезок бумаги. Начерченная там схема была частичной, полную сармат рисовать не стал.

– Нужно выправить винт и закрепить обшивку. Моя рука бесполезна, – он недовольно сощурился. – Помоги надеть перчатку, Иджес. Тут нужен нагрев.

– Да, сейчас помогу, – закивал сармат, заглядывая в ящики с инструментами. – Значит, это – винтолёт, с которым ты выйдешь в этом году? И ты так просто принёс его сюда?!

– Это он. Можешь осмотреть его, как захочешь, – кивнул Гедимин, прилаживая левую руку к креплениям ремонтной перчатки. «Не очень удобно, но работать можно.»

– Когда закончим с винтом, поможешь с обшивкой. Если ты не имел дела с подобными материалами, тебе это будет полезно, – он щёлкнул переключателем и почувствовал вдоль руки знакомый нагрев – перчатка была готова к работе.

– Но это… неправильно! – Иджес растерянно мигнул. – Это всё держится в тайне, иначе любой сможет повторить и стать победителем! Тут я и Торкват, а мы – механики других звеньев!

– Да я бы вообще отказался от участия, если бы знал, чем придётся заниматься, – сузил глаза Гедимин. – Ты вчера был не в себе, и больше я не хочу такого видеть. Хочешь повторить то, что я сделал, – действуй. Но с ума не сходи!

Горячий металл тихо шипел, скобы входили в пазы, пластины обшивки звенели, прикасаясь друг к другу. Она была похожа на рыбью чешую; Гедимин следил, чтобы края аккуратно заходили друг за друга, не оставляя зазоров. «Если всё правильно, она сложится по спирали,» – думал он, прогревая очередную скобу. «Гореть там будет нечему.»

29 июля 54 года. Земля, Северный Атлантис, Ураниум-Сити

– Это оно? – спросил Линкен, подходя к Гедимину вплотную и плечом прикрывая его от посторонних глаз. За спиной ремонтника была глухая стена нефтеперегонного комбината; грузовой глайдер громыхал за углом, охрана столпилась вокруг, сердито перекрикиваясь.

– Смотри, – Гедимин взял с ладони пятисантиметровый цилиндр с выходящими из боков трубами. К некоторым из них крепились миниатюрные «манометры» и «температурные шкалы». Никакого порядка и осмысленности в их расположении не было. Смысл имели только два шпенька, прикрытые обручем с заклёпками, и второй обруч, маскирующий крышку с резьбой. Гедимин прижал пальцами заклёпки и провернул обруч, открывая миниатюрный тайник.

– Четыре с половиной грамма, семьдесят процентов обогащения. Забирай.

Линкен повернул вскрытую ёмкость к свету. Тёмно-серый цилиндр, залитый прозрачным фрилом, блеснул на солнце. Взрывник с присвистом втянул воздух и захлопнул крышку. Его пальцы дрожали.

– Четыре с половиной грамма… Этого достаточно? – он взглянул Гедимину в глаза, и тот увидел белое свечение радужки. – Или нет?

– Этого очень мало, – качнул головой ремонтник. – Это не взорвётся. Зато и не оставит лучевых ожогов.

– Когда-нибудь… – пробормотал Линкен, разворачиваясь к охранникам вокруг глайдера; ёмкость-тайник исчезла в его кулаке. – Когда-нибудь станет достаточно.

Гедимин тронул его за плечо – взрывник дёрнулся, повернулся к нему и растерянно мигнул.

– Всё тихо, – прошептал он, проводя пальцем по шраму на затылке. – Спасибо за… подарок.

Гедимин кивнул. На аэродроме объявили взлёт ремонтного глайдера, отправляющегося на Жёлтое озеро, и сармат вышел из переулка, выглядывая бригаду Торквата. Она собралась там же, где обычно, и Гедимин направился бы к ней, если бы его не схватил за плечо Линкен.

– Видишь?!

Грузовой глайдер, избавившись от огромного прицепа, выворачивал на взлётную полосу. Все ремонтники Ураниум-Сити собрались вокруг груза. Упаковка уже была вскрыта, и они стянули белый чехол; теперь можно было увидеть строение, сильно похожее на госпиталь, но вчетверо меньше, с серебристыми стенами и без окон. «Институт Вистара» – было пропечатано большими красными буквами чуть ниже округлой крыши. «Миниклонарий».

– Зря они отпустили глайдер, – подумал вслух Гедимин, прикидывая, как удобнее было бы подогнать тягач. – С чем это будут стыковать?

– С госпиталем, – Линкен больно ткнул ремонтника под рёбра, и тот удивлённо мигнул и повернулся к нему. – Это миниклонарий. Понимаешь?

– Они… будут делать… мелких сарматов прямо здесь?! – Гедимин недоверчиво посмотрел на него, потом – на здание. «Им мало девяноста тысяч поселенцев в Ураниум-Сити? Они не боятся, что клонарий захватят? Тупые макаки…»

С площади к госпиталю, расчищая себе путь гудками, пробирался тягач. Четверо «мирных служащих» в белых комбинезонах поверх бронежилетов шли рядом с ним, двое в тёмно-синем и с тяжёлыми бластерами – чуть позади, один ехал на тягаче. Увидев знакомую униформу, Гедимин сузил глаза и попятился в тень ремонтного ангара.

– Внимание! – загрохотало из динамиков. – Первого июля в Ураниум-Сити начинает работать миниклонарий. Он предназначен для воссоздания органов и тканей и будет оказывать помощь поселенцам, получившим тяжёлые травмы. Каждый, кто лишился конечностей или внутренних органов, с первого июля может записаться на клонирование и пересадку. Подробную инструкцию ждите вечером на странице проекта «Слияние». Хорошего дня!

«Вот как? Это очень полезная штука…» – Гедимин посмотрел на Линкена и увидел, что сармат разглядывает свои ладони. Ремонтник уже привык видеть его укороченные пальцы с недостающими фалангами и не сразу понял, в чём дело.

– Помощь? Мне бы помощь не помешала, – прошептал сармат-взрывник, разглядывая руки. – Было бы неплохо отрастить всё обратно. Жаль, что новый шунт мне не вживят.

…Новость заинтересовала если не всех, то многих; не успел ещё Гедимин подняться в информаторий, как каждый телекомп обступили сарматы. Хольгер помахал ему рукой из угла, и ремонтник подошёл, заметив в небольшой толпе Линкена и Кенена. Учётчик, заметив его, широко усмехнулся и потеснился, пропуская Гедимина в первый ряд.

– Запись круглосуточная. Процедура включает в себя осмотр и сдачу крови, при необходимости – мышечной ткани для извлечения ДНК, – громко читал сармат, устроившийся перед телекомпом. – Лечению подлежат травмы конечностей, внутренних органов, возможно восстановление костей и органов, ранее замещённых искусственными элементами…

– Ишь ты, – Хольгер негромко хмыкнул и прижал ладонь к груди.

– Заменишь рёбра, – прошептал Гедимин, придвинувшись к нему. – Наверное, с настоящими ты не будешь так сильно мёрзнуть.

Хольгер усмехнулся и толкнул его в бок.

– А также косметические дефекты, такие, как рубцы и шрамы, – чтец повысил голос и сердито посмотрел на шепчущихся. – Всё ясно? Записываешься, тебе отращивают, что нужно, а потом кладут в госпиталь и пришивают. Обещают, что прирастать будет быстро.

– У макак прирастёт, как же, – буркнул кто-то из поселенцев, отходя от телекомпа. Гедимин, придерживая за плечо Хольгера, отодвинулся к окну, за ним последовали Кенен и Линкен.

– Яснее ясного, – ухмыльнулся учётчик, незаметно – как ему казалось – трогая новую цацку на груди Линкена; взрывник молча перехватил его руку и до хруста сжал запястье. – Ай! Чего ты?!

– Нечего, – буркнул Линкен. – Что тебе ясно?

– Вот амбалы, – пробормотал Кенен, недовольно глядя на взрывника и Гедимина и потирая запястье. – Я говорил, что макаки решили привести в порядок всё своё имущество. Механизмы исправны, теперь дошла очередь до сарматов. Всех нас починят и пригладят, чтобы самки не шарахались. Хотя я по-прежнему не понимаю их вкусов. Вот, например, Гедимин…

Ремонтник повернулся к нему – учётчик быстро спрятался за спиной Хольгера.

– Пусть чинят, мы возражать не будем, – пожал плечами тот, отмахиваясь от Кенена. – Мои рёбра, пальцы и шрамы Линкена…

– Чего?! – взрывник потянулся к затылку. – Это ещё зачем?

– Мне всегда казалось, что они тебе мешают, – сказал Хольгер. – Даже иногда болят.

– Нет, – буркнул Линкен. – Мне мешает дырка в мозгу. Её макаки не заделают.

– Зря, – покачал головой Кенен, выглядывая из-за спины Хольгера; увидев, что Гедимин стоит на месте, он вышел и потрогал тонкий шрам на щеке. – Внешность – это важно. Чем меньше рубцов на коже, тем… Ай!

– Лучше бы позаботился о рубцах в мозгу, – поморщился Линкен, глядя на учётчика, потирающего рёбра – в этот раз он увернуться не успел, и Гедимин оказался быстрее. – Но дурью маяться не запретишь. Гедимин, а как твоя нога?

Ремонтник растерянно мигнул, посмотрел на свою голень. Под комбинезоном не было видно шрамов, а металлические стержни давно перестали напоминать о себе.

– Мне не мешает, – сармат пожал плечами. – Начнёт мешать – пойду чинить.